Цикл правления

5 Глава Начало Эксперимента

Королевство Мирит, деревня Сечень

— Сынок, ты, главное, не волнуйся, езжай медленно и будь аккуратен. У нас еды еще на три дня хватит, а дальше останется еще четыре — продержимся, потерпим. А вот когда ты вернешься, мы устроим настоящий пир, хорошо?

— Да, пап, я уж постараюсь быстрее добраться до следующего поселка и продать там товар. Не волнуйтесь, скоро вернусь.

Здоровенный детина положил руку на плечо маленького хрупкого старичка:

— Ну я поехал, пап?

— Куда ты поехал без еды? Сынок, я не отпущу тебя в дорогу без куска хлеба.

Из дома, медленно передвигаясь, вышла пожилая женщина. Она держала в руках маленький сверток.

— Со мной ты еще не попрощался.

Вслед за ней из дома выбежала девочка, но старуха резко прикрикнула:

— Лия, иди в дом, на улице холодно. Брат скоро вернется, и вы, как всегда, поедете в лес на прогулку. А пока не мешай ему собираться.

Девочка нехотя остановилась, а мать передала сыну еду и уже шепотом добавила:

— Она так любит, когда ты читаешь ей сказки на ночь. Уж не знаю, как Лия без тебя засыпать будет…

— Да ладно, мам… Лия, иди сюда попрощайся со мной и не бойся — я скоро вернусь.

Детина аккуратно, чтобы никто не заметил, сунул сверток малышке:

— Это отдашь маме, когда уеду, до этого никому не показывай, хорошо?

Лия спрятала еду под платье и улыбнулась:

— Я сделаю все, как ты сказал.

— Ну все, со всеми попрощался — пора в путь. Чем раньше выеду, тем скорее вернусь.

— Удачи тебе, Дарт.

— Спасибо, мам, ну… я поехал.

Он взял под уздцы вола, ткнул животное в бок и еще раз помахал рукой на прощание.

Погода была превосходной, дул легкий теплый ветер, звучало мелодичное пение птиц. Древние рослые дубы стояли стеной возле дороги, укрывая путника от палящего солнца. Однако что-то неведомое заставляло сердце сжиматься и высматривать за поворотом верхушки деревенских крыш.

Юноша шел рядом с повозкой, чтобы не перегружать вола, и тихонько осматривался, внимательно вглядываясь в заросли, по краям дороги. Его не покидало чувство, что за ним кто-то пристально следит. Было тихо, странно тихо, даже птицы и деревья перестали шуметь. И вдруг спокойствие леса нарушили грозный вой и рычание. Три изголодавшихся волка, наконец догнавшие свою добычу, вынырнули из чащи. Один мертвой хваткой вцепился зубами в горло вола, упиваясь свежей кровью, а два других впились в ноги жертвы, стараясь повалить животное наземь.

Дарт схватил топор и с ревом ринулся на волков. Звери отпрянули, оскалив зубы: они были злы оттого, что им не дали насладиться добычей. Волки окружали Дарта, а он, крича и ругаясь, в горячке махал топором. Один из хищников решил попытать удачу и первым атаковал человека. Оружие немедля раскроило череп животного. Остальные звери тут же ринулись в бой. Один из волков вцепился Дарту в руку, заставив выпустить оружие, другой прыгнул сзади на спину, впиваясь когтями в кожу.

Могучая рука человека проломила череп очередному хищнику. Третий попытался убежать, поджав хвост, но здоровяк махал кулаками, как кувалдами. Поэтому драка закончилась так же быстро, как и началась. Дарт поднял разбросанные тела животных и положил на повозку, а потом подошел к быку и, склонившись над ним, произнес:

— Прости, но я должен это сделать — моя семья голодает.

Присев на корточки, Дарт добил раненого быка, и водрузил тушу на повозку, колеса которой тут же еще глубже вошли в землю. Обмотав окровавленную руку тряпкой, он впрягся на место животного и потащил телегу дальше…

Жестокий дождь застилал глаза. Ноги месили грязь, утопая почти по щиколотку. Каждый шаг давался с трудом, руки, стертые до кровавых мозолей, скользили вдоль оглоблей, смазывая и без того скользкую древесину. В голове же барабанной дробью стучала мысль: "Дойти, только дойти".

Наконец кулак Дарта упрямо врезался в дубовую дверь трактира.

— Ну, кого там нелегкая принесла да еще так поздно? И что тебе дома не сидится? Чего ты барабанишь? Я уже иду.

У двери раздались шаги, заскрипел засов.

— Простите, добрый человек, могу ли я переночевать у вас? — за дверью стоял огромный парень, на его разорванной одежде виднелись пятна крови.

— Ты кто такой? Откуда приехал? Ты, случаем, не бандит, а?

— Нет. По пути на меня напали волки, пришлось отбиваться, еле дошел. Так что там насчет ночевки? — Дарт попытался улыбнуться, но так устал, что губы не слушались.

— Хорошо, хорошо. Хоть и опасно впускать в свой дом подозрительных личностей, вроде тебя, да еще и окровавленных, но я окажу тебе услугу. Проходи.

— А… там моя тележка, с ней ничего не случится?

— Да нет, я здесь всех знаю, сейчас, кроме тебя, чужих в деревне нет, так что не беспокойся.

— Угу… — посапывая, ответил путник и с глухим ударом рухнул на пол.

— Дорогой, что случилось? — зазвучал сонный женский голос с верхнего этажа.

— Ничего страшного, Ингрэта. Спускайся, помоги. Тут какой-то громила на твоем любимом ковре заснул. Давай, зови детей, отнесем его в свободную комнату, пусть отоспится.

— Отоспаться-то он отоспится, а платить кто будет?

— Вечно тебя деньги волнуют! Людям надо помогать, и они тебе ответят тем же….

Утро выдалось достаточно теплым, по рынку носились суетливые покупатели. Из толпы выскочил карлик и быстро огляделся, пугливо мотая головой.

— Держи вора! — закричал кто-то ему вслед.

Человек последний раз оглянулся и нырнул обратно в море людей, растворяясь в нем. Этот карликовый народ славился своими проделками и воровскими способностями, эльфы их даже прозвали кардами, что означает "ловкие руки". По своей природе они были добрым народцем, но терпеть не могли, когда что-то плохо лежит, и стремились это тотчас же исправить.

Кто-то смеялся, наблюдая за толстяком, бегущим за вором, кто-то наоборот бранился и проверял свой кошелек, а кто-то не обращал на это внимания.

Дарт похлопал по карману, проверяя, на месте ли деньги, и широко улыбнулся Томмеру.

— Большое вам спасибо за ночлег и за помощь. Я бы сам не продал свой товар так быстро. Еще раз спасибо. Если что-то будет нужно, обращайтесь.

— Нет, тех денег, которые ты дал, хватит с лихвой. Передавай привет родным, и удачи тебе в пути. Остерегайся волков.

— Постараюсь их больше не калечить.

— Да, это ты можешь. Может, тебе лошадь дать, а то пешком как-то не очень. Верхом сподручней будет.

— Нет, я так доберусь, вдруг потом лошадь на себе тащить еще придется.

Посмеявшись, новые друзья последний раз обнялись, и Дарт отправился в путь, домой. Уже издали он развернулся и помахал рукой:

— Спасибо!

Темнота закрывала небо, как черный капюшон. Огни ветхих домов освещали узкую улочку, давая путнику возможность разглядеть дорогу. Свежий воздух, чуть-чуть холодноватый, но все равно приятный, растрепал волосы бегущего человека. Он бежал, часто оборачиваясь. В очередной раз оглянувшись, он налетел на Дарта и упал.

— Тито, ты куда это так спешишь, случилось что? — громила склонился к упавшему мужчине.

Тито был на несколько лет старше его, но физически слабее. Дарт был самым здоровым в округе, может, даже и самым здоровым на всем громадном острове.

— Давай-ка, поднимайся и рассказывай.

— Дар-кх-кх… — тело Тито согнулось в жестком и сухом кашле. — Дарт, наконец-то ты вернулся, там, там… произошло страшное… твоя семья, она… они все мертвы.

Юноша даже не стал дослушивать, а Тито продолжал кричать что-то ему вслед. Дарт побежал, не жалея ни сил, ни ног, ни прохожих. Наконец из-за поворота показался его дом, у входа стоял человек, полностью закутанный в красное. Он выставил правую руку вперед и начал что-то говорить… В тишине раздался глухой удар тела о доски. Дарт вбежал внутрь, даже не ощутив столкновения с магом. Он остановился в комнате, где были разбросаны трупы его близких, их глаза и лица казались умиротворенными, как будто они знали убийцу и так ничего и не поняли перед смертью. Могучие ноги подкосились, Дарт стоял на коленях, упершись руками в пол. По щекам стекали слезы, падали и смешивались с кровью на досках. Воспоминания пробегали перед глазами. Детство и родители — улыбающиеся родители. Жизнь как будто бы только началась и сразу же закончилась, вот так, со смертью всех родных, нет больше ни цели, ни смысла… Хотя нет, цель есть, одна единственная цель — покарать убийцу, разорвать его бренное тело на куски. Да, и ради этого можно жить дальше. Ноги сами подняли хозяина, в глазах которого стояла боль и жуткая ненависть. Могучая рука схватила мага за красную мантию, и губы прошептали всего одно слово, но это слово несло в себе такую силу, что невозможно было не прислушаться: "Кто?"

— Ну, как там идут наши дела? — маг поправил скатерть на столе и искоса посмотрел на товарища.

— Все как и планировалось. Дарт узнал имя убийцы. Двое наших пострадали, — отчитался Ортус.

— Друг мой, расслабьтесь, почему вы такой напряженный?

— Да нет, — отмахнулся тот, — я просто волнуюсь. Заклинания почти готовы, они полностью подходят к заклятьям из древнего свитка. Кстати, вы перевели тот кусочек текста, Гиртих?

Человек в красном с крючковатым носом и худощавым лицом потянулся к шкатулке.

— Конечно, друг мой, конечно. Я, так сказать, связал текст этого свитка с текстом уже переведенного и получил очень интересную картину: вот, посмотрите сами, — он протянул собеседнику клочок пергамента величиной в две человеческие ладони.

— Из ненависти или просто за неимением другого материала под рукой, они делали записи на гномьей коже? Меня просто иногда в дрожь бросает, как представлю процесс изготовления такой "бумаги".

— Вас-то? С вашей профессией? Мне кажется, что вы преувеличиваете, сударь некромант! Ваши нынешние занятия будут пострашнее какой-то там выделки гномьей кожи.

— Может быть, может быть, но все-таки неприятное зрелище, не так ли?

— Давайте закроем эту тему и поговорим о настоящем. Как вам перевод?

— Вроде бы правильный, только меня смущает вот эта сорока девяти-лучевая звезда. Вы уверены, что в древности такими пользовались?

— Не знаю насчет древности, но наше магическое сканирование не выявило ни каких явных ошибок, а что до неявных, то мы от них не пострадаем, так ведь? — последние слова он произнес не как вопрос, а как утверждение, затем поднялся, подошел к собеседнику и по-дружески положил руку на плечо. — Не беспокойся, Ортус, все будет нормально, теперь осталось разобраться с Дартом.

На улице стояла теплая весенняя ночь. Небо усеяли звезды, оставив лазейку извечному ночному наблюдателю — луне. Ветер пробежал по земле, затягивая в странную игру песчинки на дороге. Они то кружились над землей хороводом, то резко опускались вниз. Кожаные сапоги шаг за шагом прерывали этот танец.

Человек был в грязной рваной одежде. Его лицо искажала гримаса злобной радости и одновременно страшной скорби.

— Ну все, я здесь и скоро умоюсь вашей кровью.

Два широких шага — и Дарт остановился у двери. Он прислушался, поморщился и одним сильным ударом сорвал дверь с петель.

В помещении пахло жареным барашком, кислым элем, за столом сидели четыре человека. Только один из них удивленно смотрел на незваного гостя.

— А вот и компания!

Тут кто-то затушил свечу, и комната погрузилась во мрак. Послышался гулкий удар и звук ломающихся костей. Потом в одно мгновение наступила тишина. Даже мыши замолкли под дощатым полом.

— Ну что, господа, вы его усмирили? — еще один приглушенный удар. — Ладно, хватит его бить, он нам нужен живым.

Молодой маг стоял в центре комнаты. Тонкий, длинный шрам пересекал его лицо от правого глаза до подбородка. В данный момент рубец был белого цвета. Так бывало всегда, когда волшебник нервничал. Руки юноши быстро перебирали воздух, творя маленький огненный шар.

Неестественный свет медленно пополз в разные стороны, пожирая мрак.

— Ну что, где он там?

— Я? Я здесь. А вот и мой кулак!

Раздался мучительный стон, и после этого вновь наступила тишина.

— Как это могло произойти? Я же говорил взять больше людей, взять всех, кто способен с ним справится. Всех! Но нет, ты сказал "хватит"! Ты, самонадеянный урод, совершил ошибку! Все годы тяжелой работы могут пропасть зря. Все планы сейчас висят на волоске, и все из-за тебя и твоих идиотов, — глаза Гиртиха пылали ненавистью и злобой. — Ты поплатишься за все!

Его рука метнулась в сторону, пальцы сложились в странном жесте. Гиртих нанес всего один удар, издали похожий на пощечину, целясь в белый шрам на лице. Голова провинившегося взорвалась изнутри, разлетевшись на мелкие куски.

— Да, с тобой лучше не ссориться, Гиртих, даже я, магистр гильдии некромантов, до такого жестокого заклинания не додумался бы. Это ж надо взорвать саму душу!

— Да нет, взорвал я, конечно же, не душу, просто я заставил его поверить в это перед смертью. Так больнее. Что будем делать дальше, мой друг?

Магистр гильдии некромантов Ортус держал ладони возле огня в камине, будто пытался согреться.

— Ждать… ждать и надеяться на благоприятный исход событий, — вздохнул он, присел на корточки, положил руки на холодный, грязный от копоти пол и в задумчивости прикрыл глаза.

— Чего ждать? Если ты хоть что-то задумал, то намекни.

В холодную серую комнату ворвался худощавый служака, крепко держа в руках уродливого вида клинок. Запыхавшись, он обратился к Гиртиху.

— Повелитель, какой-то сумасшедший ворвался к вам в поместье. Перебив всю охрану одними кулаками, он рыщет по комнатам, крича ваше имя и поливая его грязью. Простите, но мы ничего с ним не можем сделать. Наша попытка атаковать его оказалась безрезультатной — меч просто застрял в плече, и он его не заметил, — оправдываясь, страж выпалил все это, как скороговорку, как будто даже не дыша.

— Вот этого и ждать, — вставая, ответил Ортус на вопрос Гиртиха. — Давай встретим его, как положено.

— Как скажешь.

Через некоторое время за дверью послышались гулкие шаги и тяжелое дыхание.

— Войдите, господин Дарт, и не разрушайте более ничего. Вы и так порезвились на славу, — голос Ортуса был спокойным, как будто за дверью порхала бабочка, а не находился разъяренный гигант. — Входи, входи, не бойся. Мы тебе ничего не сделаем.

Дверь распахнулась, оставляя в стене вмятины от удара.

— Вы мне? Да я вас всех порву на куски за моих родных. Вы умрете, маги, как последние собаки.

Волосы Дарта были взъерошены, на лбу виднелись несколько царапин. Глаза пристально смотрели на свою цель, пылая ненавистью, а правая рука была залита кровью.

— Видишь, Ортус, как точно мы подобрали его для нашего эксперимента. А с виду был таким милым, — усмехнувшись, проговорил Гиртих. — Ну что ж, пришло время выложить последнюю карту в нашей игре, — немного поморщившись, он хлопнул в ладоши.

Потолок содрогнулся. А потом вмиг что-то невидимое упало сверху и сковало жертву. Дарт попытался выбраться, но тело так и не сдвинулось с места.

— Не старайся, бесполезно. Мое заклинание полностью окутывает тебя, как… ну даже не знаю, например, расплавленное стекло, обтекающее заготовку. Так, что твое тело, как заготовка, неподвижно. Ну, хотя можешь попытаться освободиться, а мы посмотрим.

Громкий рык разнесся по комнате. Так отчаянно не рычит даже разгневанный зверь, стараясь зацепить врага перед смертью.

— Мы хотим кое-что тебе объяснить, даже, наверное, кое в чем сознаться.

Ортус вышел из тени.

— Я начну, а мой друг продолжит, так как я в точности не знаю некоторых деталей. Вы, надеюсь, не против, если я присяду, просто устал немного. День выдался шумным. Ну так вот, о чем это я, а ну да… Понимаешь, Дарт, раскапывая руины, наши шахтеры нашли немного странные на вид свитки. Мы много времени провели за их изучением и частично зря. Просто почти все они были вроде как книга рецептов по приготовлению ящериц. Кроме двух. Вот эти два как раз и ценнее всего королевства. Загоревшись идеей познания, ну и, конечно же, власти над миром, Гиртих и я занялись детальным переводом. То, что мы узнали, привело нас к тебе, ну а в итоге тебя — к нам.

— Но причем здесь моя семья, причем? Можно было просто убить меня, но их… — казалось, гигант сейчас расплачется. Его голос упал почти до шепота.

— Понимаешь, для того чтобы точно распознать узор твоей души, нам надо было увидеть тебя в реальном гневе, гневе мести. Так что нам пришлось пожертвовать твоими родными. Ну что ж, Ортус, давай заканчивать эту дискуссию, и приступим к финальному действию.

Гиртих еще раз хлопнул в ладоши — и все вокруг покрыл голубой туман от разбивающегося невидимого стекла. Помещение огасил крик Дарта, боль рвала тело на части.