Цвет магии - чёрный.

Глава 5

Я вырядился как петух – даже вспомнить тошно. Мало того, что до безобразия вычурно – господи, когда я успел стать таким щеголем? И смотрел же в зеркало, и ничего в душе не шевельнулось. На тончайший же намёк Ори о возможной неуместности наряда я заявил, что это моё желание, а значит, так тому и быть.

Крыша у меня, видимо, окончательно поехала, как говорит Рай. Никогда не любил одеваться как аристократ, всегда это была вынужденная необходимость. И вот нате вам. Если чёрное я носить более-менее привык, то роскошь никогда не была в моём вкусе.

Уже тогда следовало крепко задуматься о собственных, для меня же скрытых мотивах. Но нет: я твердил себе, что просто хочу ещё раз увидеть понравившуюся девушку. В конце концов, почему бы и нет? Просто увидеть! Может быть, если согласится, составить ей компанию на прогулке в саду.

За месяц я слишком привык к нуклийским аристократам вокруг, мне и в голову не пришло, что у Алии может не найтись на меня времени, и вообще… И вообще, давно ли я забыл, что денег у некоторых может не хватать настолько, что ради них придётся работать?

Удивительно, как окружение меняет человека.

Ателье модистки Шен Зеню, беженки из мира Золотой империи, находилось совсем не в престижном квартале, от него только дорога через порталы от Арлисса (центр Междумирья) заняла полчаса. Повторюсь, это были порталы: мгновение – и ты в другом месте. Представьте, сколько порталов пришлось мне пройти, чтобы оказаться в этих трущобах!

Впрочем, признаю: пару раз я заблудился и вышел не там. Пространство Междумирья всё в дырах, словно драгоценный сыр, – шагни на сантиметр левее, и ты уже на пристани Повелительницы вместо, к примеру, альвийского посольства. А следующий портал в нужном направлении вообще у чёрта на куличках, если вспомнить язык того же Рая. Требуется идти, аккуратно, чтобы не дай бог не задеть ещё с десяток порталов – скажем, в кофейню, в сад Источника, на площадь Звезды…

Изумительный мир! Да не сочтёт Повелительница меня грубым и нелояльным, но чем она только думала, когда его создавала? Правду говорят, женский ум – потёмки… Дырявый сыр он, вот что! Бога ради, Сиренитти, ты же не потащишь меня за эти слова в пыточную, даже если встала сегодня не с той ноги, правда? Даже для тебя это слишком. После всего, что между нами было, это даже несерьёзно…

А какой прекрасный шоколад, между прочим, подают в пыточной королевы! К слову пришлось, прошу прощения.

Итак, задворки Междумирья. Я наконец оказался на нужной улице и обомлел. Закат догорал как всегда ослепительно – оба солнца умудрялись проваливаться за горизонт одновременно. Звёзды зажглись и выводили танец на лиловом небе ещё неохотно, лениво. Светлячки, наоборот, вовсю метались спросонья. Один испачкал сверкающей пыльцой рукав рубашки, и тот засиял. Следом засияли и пальцы, когда я попытался очиститься.

И грязь под ногами. Грязь в Междумирье! Я даже не знал, что она здесь вообще есть – Арлисс окружён заклинаниями, и чист, как стёклышко. Мне никогда не приходилось задумываться о состоянии туфель, а тут я чуть не по щиколотку испачкался в помоях.

Прямо как дома…

Следовало одеться скромнее. Видит бог, на этой тоскливой, серой улице я сиял едва ли не ярче светляков. Жемчуга на манжетах, капли чёрных алмазов на воротнике, вышивка блёстками агата… Хорошо хоть фрак не напялил. Или жакет – обошёлся жилетом. Был бы совсем пугалом – с бала на эту бедняцкую улицу. Ах, ваше сиятельство, наверное, выпил и ошибся порталом!..

Стыд какой.

Я повсюду ловил недоумённые взгляды. На меня смотрели из окон – исподволь, незаметно, потому что стоило посмотреть в ответ, и зеваки тут же отшатывались, прячась в тень. Мне кланялись, искоса рассматривая. Кто-то и правда уточнил, не ошибся ли я дорогой… И тут же замолкал, стоило обернуться.

Дома, на Острове, меня бы уже тюкнули по темечку чем-нибудь тяжёлым и обокрали. Здесь волшебника боялись. Никто не стремился предложить обычный для любого мира выбор: кошелёк или жизнь. А ведь злачное было место, я поздно сообразил насколько.

Ателье, как назло, находилось в самом конце улицы. Его потёртая вывеска видала лучшие дни, свет в витрине не горел, крыльцо рассохлось – подниматься пришлось буквально на цыпочках. В шелках и бархате я был тут удивительно не к месту.

Алия меня не узнала.

Наверное, ничего удивительного. Мы, эм, общались от силы час-полтора. А без флера она видела меня ещё меньше.

К тому же почему я решил, что она должна меня помнить? Девушки Нуклия легко относятся к сексу. После меня у неё уже мог быть ещё один поклонник, а то и два – здесь подобное не считается развязным.

Для Алии я был никто – и очень ясно это понял, увидев растерянность на её лице.

Последние солнечные лучи так высвечивали её фигуру, сверкали медью в волосах, выгодно подчёркивали черты – я не мог отвести взгляд. Что-то внутри замерло – и к недавнему сексу это не имело никакого отношения.

- Господин? – Она низко поклонилась, прижав руки к груди. Как в Нуклии кланяются высшему. – Дама Шен сейчас отсутствует, я прошу прощения… Чем я могу тебе помочь?

- Алия? – выдохнул я. Мой голос прозвучал как-то нетвёрдо, даже робко. – Ты меня не помнишь?

Она нахмурилась.

- Я не… - Её глаза расширились. – Мастер Элвин?

- Ты запомнила моё имя, - передразнил я. – Я могу войти?

На нас глазели – из окон соседних домов, прохожие… Оставалось зрителям только выстроиться полукругом у крыльца, чтобы мы с девушкой почувствовали себя уличными актёрами.

Алия помедлила.

- Но моей хозяйки сейчас нет… Ты, наверное, к ней, мастер?

- Я к тебе, Алия. Пожалуйста, впусти меня.

Она нерешительно посторонилась. Я шагнул через порог, и дверь за мной закрылась, отсекая любопытные взгляды и яркий солнечный свет.

В холле царил полумрак. И было пусто. Совсем непохоже на ателье, к которым я привык на Острове. Модистки или же портные приезжали к аристократкам, конечно, сами, но спутников часто просили сопроводить в ателье служанок – выбрать ткань для шали или перчаток. Что-то попроще платьев, хотя, бывало, отправляли и за ними. «Эта дура на самом деле мне завидует, а ты же знаешь, какой цвет мне к лицу, правда, милый?»

Вряд ли к мадам Шен приезжали с такими вопросами. Здесь всё дышало бедностью, даже сумрак.

- Извини, мастер, мы бережём свечи, - сказала Алия. – Если позволишь, я сейчас принесу фонарь.

Я кивнул. Стоило Алии уйти, как на меня навалился детский страх темноты. Пустота, холод, скалящиеся чудовища, которые существуют лишь в моём воображении. Демонолог, который боится темноты – чудесно!

Конечно, я мог создать свет – это лёгкое заклинание, но я знал его лишь в теории. Единственный раз, когда оно у меня получилось, в учебной комнате случился пожар, а Сэв потом всю вечернюю тренировку жаловался, что ослеп из-за меня.

Не хотелось устроить нечто подобное здесь. Поэтому я терпеливо дождался Алию, пытаясь не смотреть по сторонам – не на что. Такая тоска…

Слава богу, разговаривали мы не здесь: Алия отвела меня наверх, в подобие гостиной – возможно, здесь принимали клиентов и снимали мерки. Вряд ли внизу, в холле, правда? В этой комнате было уютнее и ярче: горел камин и одна-единственная свеча, не считая светильника – на столике с шитьём. Круглые пяльцы и открытая шкатулка с бисером стояли чуть поодаль.

- Чай, мастер? Прости, кофе и тем более шоколада у нас нет.

Я отказался. Мне и садиться не хотелось, но видно было, что Алия стоит из-за меня – по нуклийским обычаям старший по положению в обществе не только начинал беседу, но и предлагал сесть. Похоже, сейчас старшим был я.

Алия действительно села следом за мной. Держалась она прямо, спокойно, но я всё равно чувствовал напряжение. Разумно: в борделе (хотя ему больше подойдёт название «салон») она могла рассчитывать на заступничество хозяйки. Дурной тон для волшебника в Нуклии – обидеть девушку в постели, как я уже говорил. Это стало бы тут же известно, а на имя обидчика упала бы тень. Маг в трезвом уме никогда бы на подобное не пошёл.

Но что нельзя на публике, можно за закрытыми дверями, например, ателье, один на один в комнате. Свежа была память о недавних бесчинствах нуклийской знати – в самом начале правления Сиренитти. Человек заранее не ждал от мага ничего хорошего.

Впрочем, тогда мне это было невдомёк.

Я улыбнулся настолько располагающе, насколько мог. Сказал дежурный комплимент и тут же заметил, как Алия насторожилась.

Не получалось с ней вести себя как спутник. Оно и понятно: для неё я сейчас играл другую роль. Но как же мне было неуютно!

В итоге я почти оправдывался – тон мой звучал, во всяком случае, именно так:

- Я лишь хотел узнать, свободна ли ты?

- Свободна? – повторила Алия, отчего-то побледнев.

- Да. И, быть может, ты согласилась бы на приглашение погулять в садах на набережной?

Алия пару мгновений молчала, потом спросила, глядя в упор:

- Мастер, что тебе от меня нужно?

- Всего лишь твоё общество. Мне захотелось тебя видеть, но если…

Она со вздохом перебила:

- Мастер, ты неверно понял: я была в «Лунном лебеде» один-единственный раз. Я швея, а не куртизанка.

На этом месте мне следовало уйти. Моё присутствие очевидно её оскорбляло, чего мне не хотелось, но как объяснить это девушке (а заодно и себе), мне так в голову и не пришло.

Поэтому я тоже сказал прямо:

- Алия, ты неверно меня поняла. Я…

Но она снова перебила:

- Учти, мастер, если захочешь меня купить, я напишу в договоре, что я против! – Сказано это было с таким чувством, что я опешил.

- Купить? А… Мне говорили, в Нуклии нет рабства.

Мгновение мы смотрели друг на друга, и Алия вдруг расхохоталась. Живой искренний смех – слушал бы и слушал!

- Кажется, мы и впрямь неверно друг друга понимаем, - добавила она, успокоившись. – Мастер Элвин, волшебник не приглашает на свидание человека. Это дурной тон, тебя в Арлиссе засмеют. А постель… Я не продаюсь. Извини, грубо прозвучало, но…

- Я из Средних миров, - перебил я. – И у меня дома выразить восхищение красивой девушке считается нормальным. Я могу накинуть флер, если хочешь. Никто не узнает, что я волшебник.

Она колебалась, и я попытался соблазнить её ресторанами – теми самыми, которые любила Шериада.

Алия с улыбкой слушала, потом покачала головой.

-Мастер Элвин, ты очень странный маг. Прости, но это так. Я не могу уйти, мне нужно закончить вышивку к утру. Видишь? – Она подняла жакет и шаль. – Это на всю ночь. Мне нужно работать.

Я должен был уйти или в конце концов спросить, когда она будет свободна. Вместо этого я осторожно взял шаль, рассматривая. Рисунок вышивки нашёлся рядом, как и шёлковые нитки.

- Позволь тебе помочь?

- Нет-нет, мастер, эта ткань не терпит колдовства… - Алия замолчала, глядя, как я делаю первые стежки. – А…

- Моя мать была белошвейкой. Работы было слишком много, ей помогала моя сестра, а когда она болела – а она часто болела – то я. Ничего сложного в этом нет.

Действительно, понравиться пресытившимся аристократкам куда сложнее.

- Мужчины в Нуклии не шьют, - заметила Алия помолчав. – Эм… У тебя на родине не так?

- Так. Когда у тебя есть выбор. Однако работа белошвейки хорошо оплачивается: мать умела плести кружева, как никто. Но требовалось делать это быстро, и с вышивкой она часто запаздывала. Я не считаю помощь семье позором, какой бы она ни была.

Алия мгновение смотрела на меня, потом тоже склонилась над вышивкой. Но спустя пару минут не выдержала:

- Неужели у благородного волшебника не нашлось занятия поинтереснее, чем провести этот вечер во второсортном ателье?

Я сверился с рисунком.

- Значит, не нашлось. Передай, пожалуйста, стеклярус… Любопытно, мама держала вышивку в уме, а рисовала только для нас с сестрой.

Алия пожала плечами.

- Мадам тоже так делает. Просто я ещё не привыкла. Эти узоры – её визитная карточка, мне приказано по окончании сжечь схему. И, видимо, теперь придётся отрезать тебе язык, чтобы ты никому не разболтал.

Я искоса посмотрел на неё – девушка улыбалась. Что ж, в Нуклии это вполне могла быть не шутка.

- Тогда и руки тоже. Я же могу нарисовать. В сказках обычно ещё глаза выкалывают.

- Вот и я думаю, что проще убить, - подхватила Алия. И тут же испугалась. – Ох, прости! Мне надо следить за языком…

- Не надо, - я тоже улыбнулся. – Хотя разговоры об убийстве для меня всё ещё звучат дико.

Алия усмехнулась. Мне пришлось уколоть себя иголкой, чтобы отвести взгляд от её губ.

- Ты, кажется, добрый волшебник, мастер Элвин.

Неужели? Разве в Нуклии такие бывают?

- Может быть, раз уж я вышиваю для тебя, мы снизим градус официальности, и ты будешь звать меня по имени?

Она покачала головой.

- Ну да! А потом у тебя будет повод притащить меня в суд и сделать своей собственностью? Нет уж, мастер, благодарю покорно. Я и так той ночью ужас сколько всего наговорила.

Судебную нуклийскую систему я, признаться, ещё не изучил в должной степени, чтобы понимать, о чём Алия говорит. Но сделал мысленную заметку, что нужно по возвращении найти книгу об этом в библиотеке.

У Алии же я спросил:

- За что ты ненавидишь волшебников?

- Ненавижу? Что ты, мастер! Прошу прощения, если…

- Клянусь, я не желаю тебе зла, Алия. Что бы обидное ты ни сказала или ни сделала. В конце концов я сам стал волшебником недавно… Передай, пожалуйста, ножницы.

Какое-то время она недоверчиво смотрела на меня, потом любопытство пересилило.

- Как это – недавно?

- Два месяца назад.

- Ты, верно, шутишь, мастер? Я, конечно, всего лишь человек…

- Клянусь силой, что не причиню тебе вреда.

Повисла тишина. Грудь кольнуло – отозвалась магия. Алия смотрела на меня во все глаза. Потом вдруг встала и объявила:

- Это… Ты… Это нужно чем-нибудь зажевать! Я сейчас чайник поставлю.

Любезная Алия, поразительная сладкоежка… Нужно было принести ей в подарок конфеты, думал я, глядя, как она несёт на подносе блюдо с овсяным печеньем.

- Ты же говорила, тебе нужно шить. Не боишься испачкать ткань?

Не дожидаясь меня, Алия схватила печенье и запихнула в рот.

- Неф. Я фас в офморок грофнусь от уфифвления. Уф! Угощайся.

Её поведение волшебным образом после клятвы изменилось – чего я и ждал. В конце концов на Ори же сработало… До определённой степени.

Печенье оказалось неожиданно вкусным. Никогда овсяное не любил, но это буквально таяло во рту.

- Сама пекла, - похвасталась Алия. – Изюм, правда, кончился, но и так вроде неплохо.

- Точно, - пробормотал я, заставляя себя есть медленнее. Нужно было остановиться, в гостях прилично съесть две-три штуки. В гостях, куда сам напросился, наверное, и того меньше.

Алия поймала мой голодный взгляд и рассмеялась.

- Ради всех богов, мастер Элвин! Я рада, что тебе нравится.

И сама подтолкнула мне целую горку. В пальцах печенье крошилось, но пахло умопомрачительно.

- Что такое изюм? – спросил я забывшись.

Алия открыла было рот… Потом закрыла и улыбнулась.

- В твоём мире не растёт виноград?

- Растёт. – Я аккуратно вытер губы, потом пальцы, затем стол рядом, чтобы ни одной крошки не осталось. И снова взялся за вышивку. – Мало, в оранжереях, но растёт. Это деликатес для богатых. А что?

- Тогда у вас его, наверное, не сушат? Изюм получают из сушёного винограда. Ты ещё не пробовал? – В голосе девушки сквозило недоверие. – Даже мы с мадам можем его себе позволить. А ты волшебник… Я хочу сказать, разве не все вы безумно богаты?

Перед глазами встал Нил.

- Кажется, я знаю, что принести тебе в подарок следующий раз, - улыбнулся я.

Алия усмехнулась.

- Только без меня тогда не ешь, ладно? Мне же от тебя так просто не отделаться, мастер?

Я посмотрел на Алию так, как смотрел на хозяек, когда им нужно было понравиться. «Ты моя…» От магии кончики пальцев закололо. Алия судорожно вздохнула, и я поспешил отвести взгляд.

Неужели это и есть ментальная магия? Поэтому Шериада смеялась, когда я пытался проделать подобный трюк с ней?

«Слава богу, что только смеялась, - дошло до меня. – Любой нуклийский маг посчитал бы это ментальной атакой. А на атаку здесь отвечают однозначно: бьют в ответ».

Но это было давно, а сейчас, с Алией я точно знал, что не хочу получить её симпатию колдовством. Это было бы так же неправильно, как покупать секс со спутником. Неправильно и низко.

Алия подлила нам ещё чаю, потом посмотрела на иглу у меня в руках.

- Мастер Элвин, ты хотел меня заколдовать?

Игла впилась в палец вместо ткани. Я прижал руку к губам, слизывая кровь, заодно избегая взгляда девушки. У неё были все права сердиться на меня. Ментальную магию запрещено применять без согласия второй стороны, кроме случаев самозащиты. Я сейчас, пусть и не осознанно, но грубо нарушил это правило.

- Не хотел. – Заставить себя посмотреть на Алию сейчас оказалось очень сложно. И она первая отвела взгляд. Наверное, боялась, что я снова попытаюсь её заколдовать: ментальная магия лучше всего работает через зрительный контакт. – Пожалуйста, прости меня, я ещё слишком неопытный маг. Иногда это получается помимо моей воли.

Алия хмыкнула. Наверное, решила, что оправдание жалкое. Или что я её обманываю.

- И я обещаю не есть изюм без тебя, - добавил я, пытаясь вернуть нашей беседе лёгкий настрой.

Алия промолчала. Я не настаивал – у девушек вроде неё сил не хватит сдержать любопытство.

Так оно и случилось – минут пять спустя тишину нарушил вопрос:

- Мастер Элвин, а твой мир… Он далеко от Нуклия?

Если заставить себя смотреть только на вышивку, то вполне получалось не нервничать. Да, я почему-то хотел понравиться этой девушке. Хотел – где-то глубоко, так, что сам с трудом это осознавал. Может быть, мне как любому нормальному юноше моего возраста просто хотелось секса. Может, это было что-то сильнее – тогда я не понимал. Но я точно мог заставить себя успокоиться и… Она всё-таки была женщиной. Я знал, как вести себя с женщинами. Особенно когда они не лезли ко мне с поцелуями и предложениями приятно провести время в постели. Знал и мог взять себя в руки.

Я улыбнулся.

- Так далеко, что там даже не знают о магии.

Она ахнула, потом рассмеялась.

- Да ты разыгрываешь меня, мастер Элвин! Таких миров не существует!

Улыбаясь, я посмотрел на неё.

- Я, может быть, и обычный человек, - продолжала Алия, - но даже я знаю, что магия пронизывает все миры. Этому учат в школе!

- В Нуклии есть школы? – Да, я тоже любопытен. Говорят, это общая черта всех волшебников – неуёмное любопытство. Впрочем, обычно так считают люди, которые нас не любят.

- Да, для людей. Волшебники учатся у наставников. Или в Арлиссе, с тех пор как Повелительница его основала. Ты правда не знал? – Хмурясь, она посмотрела на меня. Отлично, значит, про ментальную магию уже забыла. – Ты что же, и в Нуклии не был?

- Ещё нет. Наставница считает, что мне ещё рано. И я с ней согласен – я не лгал тебе насчёт того, что лишь недавно стал учиться колдовать.

Алия молча изучала моё лицо пару мгновений. Потом сухо сказала:

- Просто ни один волшебник не признался бы в таком, мастер Элвин.

Она была права: неопытность – это слабость. Слабость для волшебника в Нуклии – это смерть.

- Может быть. - Я снова обратил всё внимание на вышивку. – Но, знаешь ли, скрыть это сложно. Ты уже несколько раз решила, что я пытаюсь тебя обидеть, хотя у меня даже в мыслях подобного не было. И всё потому, что я плохо знаком с нравами Нуклия.

Алия хмыкнула, потом, конечно же – я вёл её к этому – спросила:

- А каков тогда твой мир, мастер Элвин?

В моём мире всё решают деньги и происхождение. Аристократом в нём не станешь просто потому, что от рождения у тебя якобы есть какие-то способности. Если они и есть, аристократ найдёт, как их употребить себе на пользу. Для этого совсем необязательно тебя умасливать, достаточно приказать. Ты будешь делать всё, что он захочет, за милости вроде безопасности, благополучия твоих детей и какого-никакого комфорта.

В моём мире, даже женись на принцессе, я навсегда остался бы спутником. И Элизабет отлично это понимала, когда делала мне предложение. Все её слёзы, всё её унижение были лишь в просьбе – принцесса и впрямь могла низко пасть в глазах окружающих за одно только предложение руки и сердца какому-то спутнику. Но возвысить меня этим? Нет, никогда. Выскочка, которому место в хозяйской постели – таким бы меня считали. И таким наверняка считали сейчас Рая, Шериада могла сколько угодно называть его своим представителем. В глазах окружающих он спал с принцессой – и это было его главной обязанностью. Остальное – лишь каприз хозяйки.

Но ничего подобного я, естественно, Алии рассказывать не собирался. Нет, наготове у меня были легенды и сказки – чему я точно научился на Острове, так это тому, что женщины любят красивые истории. Неважно, сколько в них правды, лишь бы рассказ был складным, а в конце всё кончилось хорошо. Остров в моём представлении получился райским местом, где погода мягкая, где не бывает изнуряющего зноя Междумирья, где никто ни на кого не нападает из удовольствия, где все чуть ли не равны. Говоря языком книжным, у меня получилась утопия, но Алия слушала, широко раскрыв глаза – и всё сложнее было не смотреть на неё.

Потом в какой-то момент мне в голову пришла безумная мысль: «Почему нет? Почему я должен себя сдерживать?»

Совершенно естественным казалось, когда, захваченный рассказом, я поднялся и прошёл к её креслу, остановился рядом. Она не заметила – я рассказывал какую-то из легенд, не помню, какую, но что-то про несчастных влюблённых. Женщины любят драму. И Алии тоже нравилась – почему бы и нет?

Потом, до последнего не прерывая рассказа, я наклонился и поцеловал её.

Она ответила. Может быть, от неожиданности, но я был уверен: я нравлюсь ей. Это было понятно без слов. Мы стояли теперь оба и целовались так жадно, что было совершенно естественно потянуться к завязкам её платья…

Алия тут же меня оттолкнула.

Я чувствовал, как она при этом дрожит– трепещет, как пойманная в силки птица. Конечно, я тут же разжал объятья – в ту же секунду она отшатнулась. И напряжённым голосом напомнила:

- Ты клялся.

- Конечно. Алия…

Она зажмурилась и выпалила:

- Уходи.

Я замер. Да, наверное, не стоило поддаваться желанию, но ведь и она совершенно определённо была не против. В чём дело?

- Пожалуйста, мастер, уходи, - повторила она. И снова: - Ты клялся.

Я зачем-то посмотрел на незаконченную вышивку.

- Алия…

- Пожалуйста!

Я вздрогнул: в её голосе звучали слёзы и самый настоящий страх.

- Прости меня, - выдохнул я. – Пожалуйста. Алия… Я сейчас уйду. Только скажи: могу я ещё раз тебя увидеть?

Она не ответила.

- Прости, - повторил я.

И ушёл. Что ещё оставалось? Слова бы не помогли. Моё присутствие её пугало, я не понимал почему. И не знал, как это изменить.

Для меня её отказ был словно богато накрытый стол, который мне показали – и заставили голодать. Даже хуже: меня скрутило на втором, кажется, портале. Это произошло на улице, поспокойнее той, где стояло ателье Шен Зени, но всё равно очень бедной. Меня повело, я ударился о стену дома, чудом не попал в соседний портал – чёрт его знает, куда бы он меня занёс. Стена была холодной, а пожар внутри меня – настоящий огонь, без преувеличения – разгорался. В ушах сначала звенело, потом…

Потом раздался голос Шериады, холодный и очень спокойный:

- Элвин, протяни руку.

- Чт-т-т…

- Элвин! Руку.

- Господин? – спросил незнакомый голос. Кажется, кто-то стоял рядом, склонившись надо мной. – Господин, что с тобой? Нужен целитель?

Вместо ответа я протянул руку.

Шериада тоже была приятно холодной. Миниатюрная, меньше меня раза в два – у неё как-то получилось не просто поставить меня на ноги и вдобавок не упасть под моим весом.

- Всё в порядке, - весело сказала она кому-то. – Я целитель.

И затянула меня в портал.

Потом был Источник, я лежал на траве, а он сиял надо мной, золотой, волшебно прекрасный. Огонь погас, осталась лишь пустота.

- Отсюда сам дойдёшь? – спросила Шериада. Она была в пышном вечернем платье, роскошная и холодная, как всегда.

- Да, госпожа.

Вставать не хотелось, но она смотрела…

- Вот и хорошо. – Шериада поправила подол. – У меня не так много времени… Элвин.

- Да, госпожа?

- Если эта девчонка кочевряжится, найди себе другую. Лучше волшебницу.

«Иди ты со своими советами!..» - устало подумал я. Несправедливо: она только что меня спасла.

- Госпожа, так будет каждый раз? Когда… Когда девушка…

- Когда тебе откажут? – перебила принцесса. – Нет, конечно. Занимайся сексом почаще, и всё будет хорошо. Волшебник не должен голодать – в этом смысле тоже. Хорошего вечера, Элвин.

Она исчезла, а я пошёл в Арлисс пешком – здесь было недалеко… И очень хотелось проветрить голову.

Пустота не заполнялась. Не та пустота, которая возникала каждый раз при встрече с его высочеством Лэйеном. Другая, но я не знал, что хуже.

- Господин, вы рано. – За улыбкой Ори скрывал удивление. – Всё в порядке?

Я тоже выдавил улыбку.

- Да… У нас же есть вино, правда?

Мне отнюдь не стало легче, когда он побледнел и кивнул.

- Конечно, господин. Я сейчас всё приготовлю.

Вечер был в разгаре, самое время учить уроки – Байен как всегда задал толстенный труд по демонологии на старонуклийском. Но я понимал, что, даже если открою его сейчас, строки просто расплывутся перед глазами.

Поэтому я устроился в гостиной – в кресле за журнальным столиком – и дождался, пока Ори поставит передо мной кувшин и наполнит бокал.

- Господин, позвольте напомнить: обычно вы жалуетесь на похмелье…

- Я помню!

Ори побледнел сильнее.

- Да, господин. Прошу прощения.

Он буквально на цыпочках попытался выйти из комнаты, но я позвал:

- Ты не хочешь выпить со мной?

- Господин, простите, но… Вы помните, я ваш личный слуга, а не…

- …друг. Да, я помню. – Мне совершенно не хотелось с ним спорить. – Тогда посиди со мной. Пожалуйста.

Медленно, но Ори вернулся – и сел на краешек соседнего кресла. Мгновение я смотрел на него, потом залпом осушил бокал, даже не почувствовав вкуса. Ори дёрнулся было налить ещё, но я покачал головой.

- Почему люди так боятся волшебников?

- Господин?

- Ты меня слышал. Почему?

- Господин, простите, но, возможно, вы путаете страх с уважением?

Да-да, и побледнел ты сейчас именно потому, что так сильно меня уважаешь!

- Нет. Не путаю. На Острове принято уважать аристократов… Даже преклонятся перед ними. Мечтать стать одним из них. Но бояться, до дрожи, до ужаса – нет. Ты можешь получить личное дворянство за особые заслуги. Да, но оно не передаётся по наследству, но всё же… Любой на Острове знает, что это возможно. Да, для этого нужна небывалая удача, но всё же это случается. И сказки о принце, женившемся на простолюдинке, появились у нас не на пустом месте. Нет, Ори, здесь что-то другое. Ты боялся меня с первых же часов нашего знакомства, а ведь я даже колдовать тогда не умел. Почему? Я правда хочу знать! Не понимаю…

Он опустил взгляд. У него лицо было такое, что я понял: ответа не дождусь. Так лакеи смотрят на забавы господ – смотрят и не видят. «Меня здесь нет».

Я сам налил себе ещё вина и на этот раз попытался пить медленнее. Терпкая сладость – неудивительно, что именно его посоветовала принцесса. Женщины такое любят. Мне же хотелось горечи – чтобы отражала настроение.

Мне никогда не понять этот мир. Я здесь чужой.

Не хочу быть аристократом…

- Господин, вы просто никогда не были слугой. Это сложно понять, не побывав на… нашем месте, - тихо сказал вдруг Ори, и я, вздрогнув, посмотрел на него.

- Не был? Кем же я тогда был последние два года?!

Ори перебил – для него это было неслыханной дерзостью:

- Не были, господин. Не так, как здесь. Вы… У вас на родине есть рамки. У вас нельзя издеваться над слугой, нельзя…

- О, ещё как можно!

- Господин, пожалуйста! Я пытаюсь сказать… У вас такой слуга всегда получит… эм компенсацию? Деньги хотя бы. А хозяин ни за что не будет хвастаться подобным в обществе, не так ли?

Я поставил бокал на столик.

- Допустим.

- Здесь хозяин может делать со слугой что угодно. Вы знаете, как боятся волшебники получить печать подчинения. И дело не только в уязвлённой гордости: сильный может использовать слабого как пожелает. Человек, обычный человек по сравнению с волшебником всегда слаб. И совершенно беззащитен. Волшебник может использовать… делать что угодно не только с его телом, но и с сознанием. Это куда страшнее, господин. Вы можете заставить полюбить: вы можете пытать, а вас тогда будут обожать в ответ. Любой маг и любой человек в Нуклии знает, что это возможно.

Ори замолчал. А я вспомнил, как чуть не зачаровал Алию – и как испугал её.

Спутник всего лишь играет роль любовника – обе стороны, и он сам, и хозяйка это понимают и принимают. Спутника действительно ждёт весомое денежное вознаграждение. И спутник остаётся человеком. При некотором желании (и отчаянии) спутник можем сказать нет.

Заколдованный человек не может и этого. Настоящая кукла…

Я представил себя в этой роли – и торопливо допил вино. Ори налил мне ещё.

- Я приготовлю вам эликсир от похмелья на утро. И миледи оставляла порошок из рога единорога. Если позволите, я принесу. Нужно высыпать щепотку в последний бокал, тогда похмелья удастся избежать. Господин?

- Да, пожалуйста, - выдохнул я.

Боже мой, значит, Алия приняла меня за одного из… Но не могут же все нуклийские волшебники мучить слуг? Садисты встречались на Острове, все о них знали, все их порицали, их поведение не было нормой! А здесь?

- Ори, я всё понимаю, - сказал я, когда мой камердинер вернулся. – Но не каждый хозяин захочет пытать своих слуг. Даже если это не осуждается. Это просто… дико.

Ори не сдержал усмешку и тут же за неё извинился. Потом сказал:

- Вы уверены, господин? Вы уже видели, что представляют из себя волшебники. Вы всё ещё думаете, что это, как вы говорите, дико?

Мастер Рэми пытал Криденса, и даже сам Криденс считал это нормальным. Потом Адель и Сэв делали то же с Нилом, и это тоже было нормальным.

- Господи, что я здесь делаю?! – вырвалось у меня.

- Учитесь, господин. – Ори улыбнулся.

- Учусь стать таким же? Нет, никогда, ни за что…

- Господин, пожалуйста, успокойтесь. На самом деле сейчас всё не так… Страшно, как вы думаете. С тех пор, как на трон взошла Её величество Сиренитти, отношение к людям изменилось. Её брат, принц Лэйен, обычный человек…

…И я помню, как он испугался, стоило мне всего лишь коснуться артефакта.

-… Ментальную магию, - продолжал Ори, - нельзя использовать на людях, за это полагается очень крупный штраф в пользу жертвы. Возможно, вам будет любопытно почитать кодекс законов Повелительницы. Он совершенно точно есть в библиотеке. Но, господин, в любом случае, люди сейчас куда более защищены. Его высочество принц Лэйен следит за этим очень внимательно. По приказу Повелительницы были казнены целые семьи волшебников, которые ослушались…

- И всё равно ты меня боишься.

Ори наконец прямо встретил мой взгляд.

- Вас – нет, господин. Это привычка. Видите ли, человек может подать в суд на волшебника… Теперь. Но для этого ему или кому-то другому, согласному сделать это за него, нужно прийти в суд и оставить заявку. Дело будет решено очень быстро, но сам заколдованный редко может это сделать. Члены семьи, друзья – да. Я же… У меня никого нет. И от того, что моего хозяина накажут – это неизбежно случится, я понимаю, но всё же… Мне не легче.

Порошок из рога единороги полностью растворился в вине. Я выпил, и в голове прояснилось.

- Я никогда не сделаю это с тобой Ори. Ни за что.

- Как и миледи, - кивнул он. – Я знаю, господин. Может быть, сейчас вам стоит лечь в постель? Вы устали. Приготовить вам шоколад? Кофе? Быть может, какао? Я подсмотрел отличный рецепт, господин, пока вы ездили домой. Уверен, он вам понравится.

Так меня и устроили с кружкой какао на сливках и книгой мастера Байена в спальне. Вечер был в самом разгаре, спать не хотелось. Я пытался читать. Начался новый учебный месяц, мне следовало сосредоточиться и взять себя в руки.

Этот день не задался с самого утра.

Рэйвен прислал письмо об отмене занятия. Только в это утро, завтра мастер обещал быть. Но он никогда не писал мне писем, и я не мог понять: его почерк скачет по какой-то страшной причине, или он, как у Шериады, всегда такой? Стоит ли мне волноваться?

Так или иначе, письмо пришло утром и ложиться я, естественно, не стал. С учителем или без – тренироваться мне жизненно необходимо.

На крыльце уже ждал Нил.

- Не против?

Ответ он, думаю, знал и так.

- Только на Сэва не кидайся, - на всякий случай предупредил я.

Нил фыркнул.

- Он первый начал. Ну что, наперегонки? Спорим, я тебя сделаю?

Не стоило ему знать, что ещё месяц назад меня «сделал» бы и ребёнок. Я и сейчас не слишком продвинулся, к тому же сказались каникулы. А может, я на себя наговариваю: прибежали мы почти одновременно, и грудь у меня не готова была лопнуть, а чёрные точки перед глазами не плясали.

- Демонологи ходят парами? – обратился ко мне незнакомый волшебник, которого я сначала принял за мальчишку-слугу. Он был щуплый, низкий – и как я позже убедился – до умопомрачения вертлявый. – Это ты посла Лиона недавно развоплотил?

Нил косился на мага недобро, тренировавшиеся рядом Сэв с Хэвом тоже то и дело бросали в нашу сторону любопытные взгляды – когда не подкалывали друг друга, конечно. В том и другом смысле.

- Развоплотил? – Голос меня слушался после пробежки с трудом. – Нет. Я похож на человека, который может развоплотить высшего демона?

Мальчишка-волшебник помедлил, оглядывая меня с ног до головы.

- Да. Не против спарринга? Я Майлз. – И протянул мне руку.

Я смотрел на неё, не зная, соглашаться или нет. Раньше на спарринги меня не звали. То есть, нет – вежливо не звали. Надрать задницу, конечно, предлагали – но тут же появлялся Сэв и сообщал, что именно он надерёт всем, кто сейчас не заткнётся. Знатоком анатомии принц не был, как и от излишнего воображения не страдал. Мне в такие моменты всегда хотелось провалиться сквозь землю, а Рэйвен потом улыбаясь говорил, что мне просто надо больше фехтовать.

- Из какого ты рода? – резко спросил Нил, подходя ближе.

Майлз равнодушно посмотрел на него и улыбнулся мне:

- Да кому какая разница? Ты что же, боишься, что я тебя ненароком убью? – Он рассмеялся.

Нил собрался было что-то сказать, но я покачал головой – и принял руку Майлза.

- Я Элвин. И я согласен на спарринг.

На второй минуте – видите? я целую минуту сам продержался! – клинок Майлза раскалился. Майлз зашипел, выронил меч и уставился на меня.

- Как ты пробил мой щит?

- Э-э-э… - «Какой щит?» - чуть не спросил я. Восприятие перестроилось, и я увидел зелёную дымку вокруг фигуры мага. Некромант, значит.

Майлз, хмурясь, ждал ответа, и я честно признался:

- Не знаю.

К тому моменту мне просто захотелось, чтобы с его мечом что-нибудь случилось: Майлз был настолько подвижным, что голова от него начинала кружиться уже на второй минуте.

- Не знаешь… - Он смачно выругался, потом продолжил: - Пробил мой щит – я три дня, три! – его настраивал, а ты… Это правда, что у вашей команды нет капитана?

- Да… - Я всё никак не мог взять в толк, что ему нужно.

Майлз поднял остывший клинок, кинул его в ножны и хлопнул меня по плечу.

- Тогда передай своим, что моя команда с вами дружит. Ну к демонам мне таких врагов!

И ушёл с гордо поднятой головой, сверкая всеми оттенками зелёного. Сильный некромант – если бы я раньше это понял, не стал бы с ним даже в шутку драться. Себе дороже.

- Воу, Элвин, твои потуги с мечом принесли нам первого союзника! – Сэв уже был тут как тут. – Это же Жуткий Майлз, уложил противников на испытании одним махом, его прихвостни потом только тела собирали, как переспевшие яблоки. Адель будет довольна.

…- $&!!! – высказалась Адель позже, в учебной комнате, когда узнала. Я впервые слышал от неё что-то кроме вежливых казённых слов. – Элвин! Я хотела его убить! Я хотела сама его убить! Зачем ты это сделал?!

Её присутствие и раньше меня раздражало, а сегодня просто весь день шёл наперекосяк.

- Составь список, кого ещё ты хотела убить, чтобы я знал, кому в следующий раз проиграть на спарринге.

Адель подавилась словами, а Криденс, который сегодня тоже выглядел помятым, не переставая меня разглядывать, лениво уточнил:

- Ты смог выиграть в спарринге, Элвин? Ты?

По сравнению с Криденсом Адель мне, пожалуй, даже нравилась.

Я развернулся и сказал неожиданно твёрдо:

- Да. Я.

Криденс ухмыльнулся.

- Наверное, Майлз был не в форме.

- Ха, не в форме! – как обычно, влез в беседу Сэв. – Да ты бы видел нашего демонолога! Ой, прости, Нил, нашего первого демонолога. Он прямо прокачался на каникулах.

- Про…что?

- Ну, демоны так говорят. Изменился, значит, к лучшему. Элвин, делись, кто тебя так… изменил?

- У тебя появилась постоянная партнёрша? – вылезла из стены Наила. – Ты снова спишь с девушками? Я первая тебя застолбила!

Я покраснел, а Криденс опять ухмыльнулся.

- Наш первый демонолог соблюдает целибат. Иди к демонам, Наила, может, они тебя приголубят.

- А ты бы обращался со мной получше, Виета, - бросила, не оборачиваясь, Наила. – Или думаешь, никто не знает, что твой папаша скоро отправится в застенки Повелительницы?

- Или она отправится в наши застенки. А все вы будете стоять перед нами на коленях.

- Держи карман шире! – встрял Сэв. – Сколько раз волшебники выступали против Сиренитти – и где они все?

- Ничего вы не знаете, - с неожиданной усталостью выдохнул Криденс и отвернулся.

Я так уж точно ничего не знал. Но политика уже привычно меня не интересовала. К тому же, как раз прибыл преподаватель – по расписанию у нас была теормагия.

Я не сразу заметил даже, что Адель вернулась на своё место и больше на меня не смотрит. Ну и чудесно.

Теормагия никогда не давалась мне легко. Схемы заклинаний я ещё запомнить мог, но вот воспроизвести… На уроке, в аудитории, где всё, что я чувствовал – стыд, магия меня не слушалась. Я мог биться над простейшей задачей, понимая, что формула совсем простая… Впрочем, даже на бумаге она не складывалась в такую элегантную картину, как, у того же Криденса. Ворон был порядочным мерзавцем, но схемы под его пальцами выводили такой сложный рисунок, что все замирали от восхищения. Мои же таки и оставались крючками и рисунками на бумаге.

От преподавателя это, как ни странно, не зависело: объясняли хорошо или плохо – результат один. Да-да, Криденс со своими идеальными схемами… И я с блокнотом. Преподаватели быстро это понимали, и очень редко вызывали меня для демонстрации.

Здесь следует пояснить: это на Острове нас вызывают именно отвечать, в Арлиссе же подобный приказ звучит как: «Молодой мастер, покажи, пожалуйста, пример…» И ты встаёшь, выходишь в центр комнаты и рисуешь схему. Я так однажды нарисовал пентаграмму вызова, и закончилось это плачевно – высшим демоном. Больше меня учителя основ демонологии не вызывали совсем, а остальные просили показать рисунок на бумаге, и только. Видимо, даже за стенами академии – преподаватели ведь каждое занятие менялись – я прославился. Стыд и позор…

Но сегодня меня вызвали, и в учебной комнате моментально настала предвкушающая тишина.

На этот раз я теоретически знал, что от меня хотят. Но был уверен: из-под пальцев не появится никаких линий, воздух останется неподвижен. Я ведь должен как следует испугаться, чтобы это изменилось, а вызов к доске не пугал меня даже на Острове, хоть и грозил в случае неверного ответа розгами. Впрочем, я всегда был слишком красив для розг, признаю, – обычно меня лишь журили… Если я вообще ошибался.

- Зря ты его выбрал, мастер, - заметил Сэв зевая. – В Элвина в жизни ни одна схема нормально не получилась. Сейчас он тут что-нибудь взорвёт – вот и всё. А оно нам надо?

Я не поднимал глаз от блокнота.

- Неужели? – поднял брови преподаватель. – Разве это не тот же мастер Элвин, который был с вами на испытании?

- Вот только на испытании у него и получается, - вставил Криденс. Видимо, куратор снял с него проклятие молчания. Чудесно, раньше Виета на меня просто на уроках смотрел, а теперь ещё и говорить будет. Отличный ожидается месяц! – Припугнуть его надо. Хотите?..

Я прикусил губу и поднялся.

Учитель терпеливо смотрел на меня, Адель увлечённо писала, Наила рядом с ней то исчезала в стене, то снова появлялась, Хэв хмурился, Фэй рядом с ним сжался над конспектом. Сэв отвлёкся от меня и принялся показывать Криденсу неприличные жесты. Новенькой демоницы не было – но никто её отсутствие как будто не заметил. Нил готовился подсказывать. Или рисовать за меня – не знаю, это вообще возможно?

В любом случае из-под моих пальцев появилась ярко-алая линия – и чуть снова не исчезла, потому что я обалдел и едва не выпустил заклинание. Никогда, за весь прошлый месяц ни разу!.. А тут… Без усилий, без страха – нет, просто, легко, естественно!

- Ого, Элвин, ты сегодня с той ноги, что ли, встал? – подал голос Сэв. – Или правда переспал с правильной ведьмой? Скажешь, как зовут?

- Тебе ещё месяц нельзя, - бросила Адель, не отвлекаясь от конспекта.

- Ах, для тебя это, наверное, такая трагедия!

- Тишина! Мастер Сэврорий, ещё одно слово, и я буду вынужден тебя наказать. – Учитель повернулся ко мне. – Прошу, мастер Элвин, заканчивай.

Он не удивился. Чему удивляться: ученик рисует то, что должен. Рисует почти правильно, я потом получил лишь небольшие правки и похвалу. Первую в своей жизни похвалу уроке магии!

Жизнь определённо налаживалась.

- А если серьёзно: где ты так научился? – пристал за обедом Сэв.

Альвы тоже с любопытством смотрели на меня. Адель сосредоточенно отделяла горошины от моркови на тарелке. Криденс не менее сосредоточенно делал вид, что он один, а нас всех здесь нет. Наилы, конечно, не было… То есть, не было видно. Это хорошо: она любила превратить стол в какое-нибудь чудовище, а потом потешаться над нами.

- Дай поесть, принц, - бросил Нил, жадно откусывая громадный кусок от свиного окорока.

- А я к тебе обращался, второй демонолог?

- Хочешь, чтобы я к тебе обратился?

- Перестаньте, - попросил я. – Сэв, лучше скажи, я правильно понял: если центр схемы сместить на юг…

Как же хорошо не чувствовать себя после занятия идиотом!

На факультативе по языку после обеда мы разбирали разговорный высокий нуклийский.

- Его высочество обратился ко мне с личной просьбой научить тебя в кратчайшие сроки, - напыщенно объявил преподаватель.

Я промолчал. Почему-то хотелось по привычке Шериады уточнить, какое высочество он имеет в виду. Принца Лэйена, наверное. Что ж, тогда спасибо принцу – я бы и сам не прочь понимать того же Байена лучше, когда он переходит на высокий нуклийский.

Криденс на факультатив не явился, что очень способствовало моему успеху. Мне определённо нравилось учиться, когда Ворон не пытается протереть во мне дыру взглядом.

Урок демонологии Байен начал с того, что привычно обозвал меня с Нилом ленивыми идиотами и дал очередное невыполнимое задание.

- Что, хумара, - сказал он потом Нилу. – Нашёл себе красивую подвеску.

- Да, учитель, - кротко отозвался Нил.

- Ну-ну.

Между собой мы звали Байена Злыднем – как и большинство его учеников, кстати, пусть и не личных. Байен о прозвище отлично знал, и, по-моему, оно ему только льстило.

Назадавал снова с гору. Читать высокий нуклийский без словаря у меня до сих пор не получалось. Сейчас упражнения ради, я пытался произносить отдельные фразы – меня как раз сегодня учили звукам. Но, кажется, мой рот просто не приспособлен для этого языка. В нуклийском безумная фонетика, а я на обычном-то, низком, до сих пор говорю с акцентом.

- Если позволите, господин, здесь нужно напрячь гортань, – посоветовал Ори, заставив меня вздрогнуть: я не заметил, как он подошёл. – Попробуйте. Вот так…

Он произнёс нечто вроде стона утопающего. Я попытался его повторить, но гортань упорно не напрягалась.

- У вас получится, господин, - улыбнулся Ори. – Вы быстро учитесь. Желаете ещё какао?

А меня вдруг озарило – совершенно не к месту, как и любое озарение – что если мне подвластна ментальная магия… Наверное, я не был таким уж хорошим спутником? Я же ничем не выделялся, пока не начал проделывать тот фокус с заглядыванием в глаза и мысленным заклинанием. После этого каждая хозяйка с огромным трудом от меня отказывалась… И лишь когда я сам этого хотел. Лавиния стала исключением, но Шериада могла сместить вектор магии… Или заколдовать её сама.

Получается, я заколдовывал их, всех до единой!

От этой мысли мне стало нехорошо.

- Ори, - позвал я.

- Господин, что-то случилось?

- Скажи, а тебя… Тебе в голову я тоже лез? Ментальная магия, я имею в виду. Скажи честно, пожалуйста. Я заколдовывал тебя?

Ори помолчал, потом выдавил:

- Да, господин. Два или три раза.

- Два или три… Боже!

Книга Байена полетела на прикроватную тумбочку, а я, в свою очередь, бросился в библиотеку. Там был учебник основ ментальной магии. Я должен научиться себя контролировать. К чёрту Байена, это важнее.

Кого ещё я заколдовал? Точно не Шериаду, но… Рая? Он так легко со мной сошёлся… Нила? Мастера Рэйвена? Он никогда не брал учеников, Шериада сама говорила. И хвалила меня…

Боже, боже!

Ори пришёл следом за мной и принёс в библиотеку плед.

- Господин, ваш ветер… Вы замёрзли.

- Угу…

Он оставил какао, но когда я вспомнил про напиток, тот давно превратился в лёд.

Я мёрзну, когда волнуюсь.

В первом часу ночи без предупреждения или договорённости я снова услышал в голове голос Шериады:

- Элвин, ты как?

- Хорошо, госпожа, - не задумываясь, ответил я вслух. Потом, сосредоточившись, мысленно добавил: - Не хочу отнимать у вас время.

Она вздохнула – её голос звучал так, словно она стояла рядом:

- Я просто ищу повод сбежать с бала. Будь хорошим мальчиком, Элвин, скажи, что ты помираешь.

- Помираю, госпожа, - покорно повторил я.

- Вот и славно. Протяни руку.

Нужно будет спросить, зачем нужна рука… И освоить наконец порталы! Сэв с Адель ходят туда-сюда, когда им вздумается. Чем я хуже? Сейчас, когда магия меня слушается.

Но сначала ментальные щиты. Я не хочу насильно проникать в чужую голову и заставлять меня любить!

- Боже мой, какой у тебя холодильник, – поморщилась Шериада, появляясь рядом. – Ты пытаешься превратиться в мороженое?

- Что, госпожа?

Она махнула рукой, и в библиотеке моментально потеплело.

- Следи за своим ветром, дорогой. Ты так до костей промёрзнешь.

Она прошла к соседнему креслу и грациозно в него опустилась – искрящаяся чёрными бриллиантами юбка.

- Как ты себя чувствуешь? Да, я уже слышала, что хорошо. Дай лоб потрогаю… Хм… Секс тебе нужен, Элвин, ежедневный секс… Нет, это не предложение и тем более не приказ, расслабься. Просто совет… - Она бросила взгляд на книгу в моих руках. – Ментальная магия? Кажется, ты никогда ею не интересовался. Твой учитель на факультативе жаловался на твои крайне скудные успехи.

Конечно, она разговаривала с моими наставниками. Не стоило удивляться.

- Госпожа, скажите, кого я заколдовал?

- О чём ты?

- Рай? Я залез ему в голову? Как я делал с хозяйками, вы же знаете, я пытался так же сделать с вами. Помните?..

- А, твоё очарование? – Она рассмеялась. – Помню. Ты наконец стал его замечать?

- Я не хочу больше никого принуждать! – воскликнул я громче, чем следовало.

В приоткрытую дверь заглянул Ори, поклонился принцессе и тут же исчез.

- Расслабься, Элвин, ты не чаровал Рая. Ты впервые попробовал магию с моей подвеской два месяца назад. Та шутка с бывшими хозяйками… Она работает, только когда женщина уже настроена тебя полюбить. Даёт, скажем так, дополнительный импульс. Это не более, чем обычный гипноз, он быстро выдыхается. Даже если допустить, что ты поддерживал его изо дня в день… На Раймонде он точно не сказался, на нём нет ничьих чар, кроме моих.

- Ваших?

Наверное, мой голос прозвучал слишком резко, потому что Шериада улыбнулась слаще прежнего.

- Да. Видишь ли, я должна знать, что с ним всё в порядке.

Мне нужно вернуться на Остров, проведать Тину и Рая. Посмотреть, какие чары, кроме следящих, на них висят. Вряд ли принцесса ограничилась слежкой.

- Вернёмся к ментальной магии. – Шериада забрала у меня книгу. – Щит? И всего-то? Смотри, всё, что тебе нужно сделать…

Буквально через полчаса упражнений я и сам готов был воскликнуть: «И всего-то!» Раньше объяснения Шериады, отрывочные, сложные, казались для меня не легче полосы препятствий на физподготовке. Сейчас… Половина учителей в Арлиссе объясняют ещё хуже. А я привык понимать и их.

- Хорошая новость: легко, да? – улыбнулась Шериада, наблюдая за мной. – Плохая новость: тебе придётся держать его всю жизнь. Да-а-а, порой даже во сне. Наши желания, Элвин, страшная вещь – со временем ты научишься их контролировать, но сейчас удели больше внимания медитации.

- Госпожа, а меня вы тоже зачаровывали?

Шериада изумлённо подняла брови.

- А что, ты чувствовал ко мне внезапную симпатию?

- Нет, госпожа. – Хозяйке бы я ответил безусловное «да». Но Шериада была моей наставницей – не хозяйкой. Больше нет.

- Тогда ты сам всё понимаешь. Элвин, запомни, независимо от наших желаний запрещено проникать в разум другого, будь то человек, альв или даже демон, без его на то согласия. Таков закон Нуклия.

- Но я же делал это…

- Ты ещё ученик. Никто не накажет тебя за то, что ты по незнанию нарушил закон. Точнее, наказывать тебя моя обязанность, но я не считаю это необходимым – в данном случае. Ты учишься, и подобное нормально. Впредь будь внимательнее, только и всего.

На этом нас неожиданно прервали: зеркало в углу засветилось и показало его высочество принца Средних миров. Лэйен в роскошном серебряном костюме стоял, прислонившись к колонне, и осуждающе смотрел на Шериаду.

- Твоё высочество, - скривилась та.

- Где тебя носит? – недовольно отозвался принц. – Я один должен общаться с оборотнями?

- Они ещё не приехали, - отмахнулась Шериада. – С меня хватит убийств за этот вечер. Если эти их принцы не имеют никакого понятия о манерах и умирают прямо у меня на коленях, то терпеть это я не намерена. К тому же Элвину стало плохо.

Принц нашёл меня взглядом и коротко улыбнулся.

- Добрый вечер, Элвин. Ты выглядишь вполне здоровым.

Я поклонился, а Шериада добавила:

- Это сейчас. Но стоит мне уйти, и ему снова поплохеет.

- Конечно. – Судя по всему, принц ей ни капельки не поверил. – На завтрашней церемонии, дорогая, я прикую тебя к себе наручниками.

- Как пожелаешь, - равнодушно отозвалась Шериада, и зеркало погасло. – Как будто я из наручников выбираться не умею!.. Зануда.

- Госпожа, он же принц, - вырвалось у меня. Уж больно фамильярно Шериада с ним говорила.

- Да, и ни на минуту не даёт мне об этом забыть. Возвращаясь к ментальной магии – откуда столь внезапный интерес? Ты кого-то пытался заколдовать? Этот кто-то грозит подать на тебя в суд?

Очень коротко и как мог равнодушно я рассказала ей про Алию.

- А-а-а… Забудь про неё, она больше под тебя не ляжет, - грубо сказала потом Шериада с обидным смешком. – Ты красивый, но после такого она от тебя убежит на другой конец Междумирья, если не Нуклия. Люди в здесь с некоторых пор дорожат свободой. С судом, если понадобится, я разберусь, но впредь держи себя в руках.

Мы помолчали: меня душил стыд пополам с яростью. Принцесса спокойно смотрела на огонь в камине – тот горел, но почти не грел. В библиотеке снова было жарко – как и во всём Междумирье. Признаться, я предпочёл бы холод.

- Госпожа, значит ли это, что ранее использование ментальной магии было в порядке вещей? Поэтому волшебников боятся?

Шериада подняла на меня усталый взгляд и откинулась на спинку кресла.

- Оно и сейчас в порядке вещей – среди магов. Сними мою подвеску, и сам это поймёшь. Тебя заколдуют в два счёта. Так что поработай над щитами.

- Среди людей, госпожа. Мне сказали, что нынешняя Повелительница это прекратила…

- Лэйен это прекратил, - перебила Шериада. – Не Повелительница. Повелительница сидела в своём Розовом замке, как птица в клетке, и только и умела, что делать вид, будто всё прекрасно. Идиотка.

Я изумлённо посмотрел на неё. Все вокруг отзывались о королеве Сиренитти не иначе как с большим почтением, а то и страхом. Она убивает за неосторожный взгляд, не то что слово. Все, кроме Криденса, но ходили слухи, что его жизнь и жизнь его семьи висит на волоске.

- Госпожа, простите, разумно ли это? Вы сами говорили мне недавно, что за такие слова убивают.

- А, так ты не хочешь, чтобы я умерла? – усмехнулась Шериада, но как-то грустно. – Это правда, Элвин, то, что я сказала. Лэйен был единственный, кто хоть что-то делал. Он поднял восстание против волшебников, а только представь, как это было сложно – людям, без магии. Повелительница присоединилась к ним уже под конец, и поверь, люди её ни капельки не волновали. Поэтому Лэйена так любят простые нуклийцы. Поэтому волшебники, у которых отобрали привилегии чаровать своих слуг, постоянно пытаются свергнуть Сиренитти. Поэтому нам нужна любая поддержка сильных магов. И поэтому тебя обязательно попытаются перетянуть на сторону либо мятежников – в Нуклии обязательно кто-то готовит восстание, всегда – либо Повелительницы. Сам понимаешь, на чьей я стороне. И я бы на твоём месте задумалась, кому хочешь служить ты: мерзавцам, для которых все, кто слабее, рабы – или нынешней власти, которая пытается это изменить. Я знаю, что ты не привык задуматься над политикой, но тебе придётся сыграть в ней свою роль, хочешь ты этого или нет. Стоит… хотя бы подумать о ней, да?

Мне стало не по себе.

- Госпожа, я всего лишь недоучившийся маг. Кому я нужен? Чем я могу помочь заговорщикам – или королеве?

- Уже сейчас – очень многим. – Шериада вздохнула. – Это не тема для ночного разговора, но я пришлю тебе завтра книги по нуклийской политике. И новейшей истории. Изучи их в свободное время.

У меня нет свободного времени, чуть не сказал я. Но это был приказ, и если прошлое спутника чему меня и научило, так это не перечить, когда аристократка говорит таким тоном.

- Благодарю, госпожа. Но я пока не заметил ничего необычного. Я сделаю, как вы говорите, но мне всё же кажется, вы ошибаетесь.

Шериада рассмеялась, разглядывая меня в сумраке комнаты.

- Наивный Элвин… Ты уже попал в сети. Ты этого просто не видишь. Тобой уже играют, как фигурой на шахматной доске. Очень скоро ты это поймёшь.