Цветок влюбленных

5

Выйдя из ворот парка, Кэтрин беспомощно оглянулась по сторонам в поисках свободного такси, но среди тянувшегося мимо бесконечного автомобильного потока почти не проглядывал желтый цвет.

Можно подумать, что за всего одну ночь из Нью-Йорка чудесным образом исчезли все такси. Поцелуй Кристиана все еще жег ей губы, и хотелось броситься назад, туда, где несколько минут назад она оставила его. Странно, но она никогда не думала о том, что можно потерять голову от одного, всего одного поцелуя. Его губы… холодные, твердые, требовательные заставили ее на мгновение забыть обо всем на свете. Этот поцелуй… вряд ли она когда сможет забыть о нем!

Я не должна даже думать об этом! — сказала она себе, но, вспомнив, каким волнующим было его прикосновение, почувствовала, как обжигающая волна пробежала по ее телу.

Я хочу быть с ним, поняла вдруг Кэтрин. Хочу, но никогда не буду! Ну почему, почему все случилось именно так?

Уже сегодня ей предстояло отправиться в Скай-мэнор, но Кэтрин изо всех сил оттягивала этот момент. Сейчас, когда до отъезда домой осталось так немного времени, утренняя встреча с Кристианом Ламбертом показалась мелким, безобидным приключением. Мелькнула мысль, что, может, все и в самом деле не так, как она себе представила, что Кристиан ни в чем не виноват и они смогут…

Нет! — тут же прервала она себя. Все так, как я думала. И никто не сможет переубедить меня в обратном!

Оттягивая момент возвращения домой, Кэтрин решила зайти в «Дунканз тойс чест» купить подарки племянникам. Когда-то она дарила подарки детям старшей сестры едва ли не каждый день, но это было в той, прошлой жизни. Войдя в любимый с детства магазин, Кэтрин с удовольствием огляделась вокруг. Все или почти все осталось на своих местах. Тот же домик Санты, мельница, огромная, полная игрушек и красных шелковых лент, елка. Незаметно смахнув набежавшие вдруг на глаза слезы, Кэтрин отправилась выбирать подарки. На это у нее ушел час, а когда наконец самая красивая кукла для Эмили и самая последняя модель самолета для Энджи были куплены, Кэтрин поняла, что нет больше причин, могущих и дальше удерживать ее в Нью-Йорке. Скай-мэнор ждал ее, и на этот раз у нее не было сил противиться его зову.

— Я правильно поняла тебя, Дэниел, что мистер Ламберт принял приглашение провести Рождество в Скай-мэноре?

— Все верно, мама. Но к нам приедет не Дерек Ламберт, а его брат Кристиан. Он второй владелец «Интерсофт энтерпрайсиз» и наделен такими же правами, что и Дерек. Если все будет в порядке и мы подпишем документы, слияние произойдет уже во втором квартале следующего года.

— Прекрасно. Хоть одна хорошая новость за последние несколько дней. Он приедет один?

— Только не удивляйся, мама. Крис Ламберт приедет вместе с Джиной Ларсон. Она личный помощник Дерека Ламберта и в курсе всех условий сделки.

— А кто такая эта Джина Ларсон? — удивленно взглянув на сына, спросила Лора Кармайкл. — Где-то я уже слышала это имя, но не помню где.

— Джина Ларсон дочь нашей кухарки, Анны Ларсон. Ты каждый месяц подписываешь ее платежную ведомость.

— Но это ведь полный бред, Дэн! Я никогда не смогу поверить в подобное! Дочь Анны Ларсон личный помощник одного из самых богатых и известных людей Америки! Этого просто не может быть.

— Ты зря удивляешься, мама. Джина чертовски умная и привлекательная девушка. Ей нет еще и тридцати, а ее карьере уже можно позавидовать.

— Но как ей вообще это удалось?

— Когда ты настояла на отъезде Джины из Скай-мэнора, ее взяли на воспитание дальние родственники. У них нет своих детей, а Джина стала для них вроде дочери. У них свой успешный бизнес, и это они помогли ей устроиться на работу в «Интерсофт энтерпрайсиз». Вскоре Джину заметили и, уже через год она стала личным помощником Дерека Ламберта.

— Но как ты оказался в курсе всех этих подробностей, Дэн? Можно подумать, ты только и делаешь, что общаешься с ней!

— Я и в самом деле часто вижусь с Джиной, но это не то, о чем ты можешь подумать. Ничего личного. Так, общие интересы.

— Но почему ты раньше не рассказал мне о ней?! И как теперь мне называть ее?

— Зови ее просто Джиной. А не рассказал я потому, что не придавал этому особого значения.

— Мои дети сведут меня с ума! — с усмешкой воскликнула Лора Кармайкл. — Никогда не знаешь, какой сюрприз ждет тебя в следующий момент.

— Ты слишком все усложняешь, мама, — пожал плечами Дэниел. — На самом деле все гораздо проще, чем кажется.

— Но мне ведь придется представить ее гостям.

— Необязательно озвучивать то, что ее мать работает у тебя кухаркой. Представь ее как помощника Дерека Ламберта, что, кстати, полностью соответствует действительности. Кстати, почему ты выгнала тогда Джину?

— Она… была слишком дерзкой. Вела себя так, словно это она хозяйка Скай-мэнора.

— Мне кажется, причина в другом, но, если не хочешь говорить об этом, не надо. А что, Кэтрин действительно приезжает сегодня?

— Она звонила, сказала, что приедет, но я поверю в это лишь когда увижу ее. Если бы ты только знал, Дэниел, как я соскучилась по ней.

— Я знаю, мама. Мы все соскучились по Кэтрин, и я рад ее возвращению в Скай-мэнор.

Еще один поворот — и она увидит родные с детства места. Увидит огромные дубы и покрытые снегом лужайки. Увидит Скай-мэнор. Как же она любит свой дом! Непонятно только, как она могла так долго не возвращаться сюда. Остановив машину, Кэтрин вышла наружу и, оглядевшись вокруг, счастливо засмеялась.

— Добрый день, мисс Кармайкл. Я так рад видеть вас.

Резко обернувшись, Кэтрин едва не столкнулась с молодым мужчиной.

— Стив! Я так рада тебя видеть! Что ты здесь делаешь?

— Жду вас. Мама сказала, что вы приедете, и я жду.

— Ты замерз, наверное. Садись в машину, пешком идти далеко, да и ветер сильный. Скажи, мои родители дома?

— Все дома, мисс Кармайкл. И мистер Кармайкл-младший, и ваша сестра с детьми.

— Не называй меня «мисс Кармайкл», Стив. Ты ведь всегда звал меня просто по имени. Расскажи лучше о себе.

— У Стива все хорошо, а завтра приезжает Джина. Стив рад, он любит Джину.

— Мне всегда нравилась твоя сестра, Стив. Кстати, у меня есть подарок для тебя. Вот, возьми. — Вытащив руку из кармана, она вложила небольшую коробочку в руку Стива. — Это клумпы, маленькие деревянные башмачки. Я купила их в Хельсинки. Говорят, они приносят счастье. Ты сможешь повесить их над своей кроватью.

— Спасибо, мисс. Стиви очень рад. Стиви так ждал, когда мисс приедет домой. Мисс поговорит еще со Стиви?

— Обязательно, но позже. Сейчас я хочу повидаться с родными. Ты возьмешь мою сумку, Стиви? Отнеси ее в мою комнату и передай привет своей маме.

Остановив машину у высоких, убегающих полукругом вверх ступеней, Кэтрин вышла из нее и, оглядевшись вокруг, сделала первый шаг.

Тридцать шесть ступенек, пронеслось у нее в голове. Осталось всего тридцать пять. Тридцать пять ступенек, за которыми, вполне возможно, меня ждет совсем другая жизнь.

Странное предчувствие родилось у нее в душе, оно тревожило и волновало ее.

— Кэт, дорогая, ну наконец-то! Я с самого утра не нахожу себе места и уже три раза спускалась вниз! Как ты, моя девочка?

— Мама! Я…

— Не говори ничего. Я так рада тебя видеть, все остальное не важно. Ты похорошела. Стала такой красивой и такой взрослой. Идем скорей, папа ждет тебя в кабинете. Он ужасно нервничает, хотя и не хочет в этом признаться.

— Мне так много нужно сказать вам, мамочка! Я так виновата перед вами!

— Девочка моя, ты ни в чем, абсолютно ни в чем не виновата. Так сложилось, и никто в этом не виноват.

В который уже раз она слышит утверждение о том, что никто ни в чем не виноват! — пронеслось у Кэтрин в голове. Кристиан Ламберт тоже говорил об этом, но она отказалась даже выслушать его. При мысли о Кристиане Кэтрин вся залилась ярким румянцем. Вспомнились его губы, серые, опушенные густыми ресницами глаза, сильные руки.

Если бы я верила в Санту, то попросила бы помочь мне встретиться с Крисом еще раз, успела подумать она, перед тем как услышала голос отца.

— Кэтрин!

— Папа!

Вдохнув такой родной запах из смеси табака и любимой отцовской туалетной воды «Фарингейт», Кэтрин даже зажмурилась от удовольствия. В этот момент она особенно остро ощутила, что она наконец дома.

— Ты сердишься на меня? Я знаю, что виновата. Нужно было давно приехать, но я не могла, правда не могла.

— Я верю тебе, моя девочка. И рад, что ты нашла все-таки в себе силы сделать это. Расскажи лучше, как ты жила этот год.

— Стыдно признаться, но этот год был одним из самых счастливых для меня. Новые друзья, новые впечатления — в общем, много всего. А как ты? Все еще…

— Нет, не все, — улыбнувшись ответил Майкл Кармайкл. — Я уже встаю и даже могу сделать несколько шагов. Доктор Хендрикс говорит, что через пару месяцев я смогу гулять по саду.

— Я так рада за тебя, папочка. А где Пат? И Дэн?

— Патриция с детьми уехала в Нэшвилл, а Дэниел будет к ужину. Скажи, Кэт, ты вернулась насовсем или…

— Пока на несколько дней. Я ведь не могу так вот сразу расстаться с моей новой жизнью. К тому же мне нравится моя работа и я не хочу бросать ее.

— Я так и думал. Ты настоящая Кармайкл, всегда добиваешься того, что хочешь.

Если бы родители узнали, что я хочу, то выгнали бы меня из дому, злясь на себя, подумала Кэтрин. Интересно, думает ли обо мне Крис Ламберт? А если думает, то что?

Отложив в сторону принесенные Джиной документы, Кристиан подошел к окну и, раздвинув жалюзи, взглянул на полную огней улицу. Окутанный снежной изморозью город совсем не походил на тот Нью-Йорк, каким он привык видеть его. Он перевел взгляд на восток, туда, где встретил утром Кэтрин Кармайкл. Как она смотрела на него! Словно хотела и не могла сказать то, что он так ясно увидел в ее глазах. Эта девушка затронула в нем нечто глубокое, спрятанное на самом дне его души, то, что он никогда уже не надеялся вернуть на поверхность. Ее глаза, губы, волосы… Точная копия Памелы, но все же она совсем другая. Его тянет к ней, как ни к одной другой женщине, и даже ночь с Джиной, красивой, страстной, не смогла вытеснить из его сознания образ Кэтрин.

Когда-нибудь она будет моей, неожиданно для себя решил он и, улыбнувшись своим мыслям, вернулся к ожидавшей его в соседней комнате Джине.

— Скажи, Джина, ты действительно выросла в Скай-мэноре?

— Почти. Я росла на задворках, в маленьком домике в миле от большого дома.

— У тебя такой вид, что… Тебе неприятен этот разговор?

— Мне все равно, — равнодушно пожала плечами она. — Когда миссис Кармайкл выгнала меня, я чуть не сошла с ума от отчаяния, но все обернулось к лучшему. Родственники отца приняли меня как родную и помогли стать той Джиной, какую ты видишь сейчас перед собой.

— Ты одна у родителей?

— Нет, у мамы есть еще один ребенок, сын. Его зовут Стивен, он… мы с ним сводные брат и сестра. У Стива не все в порядке с головой, но я все равно очень люблю его. Он чудный, такой красивый. И любит меня.

— Расскажи мне о Кармайклах, Джина.

— Это довольно сложно, но я попробую. Глава семьи Майкл Кармайкл, старший сын Леонарда Джеймса Кармайкла. Его жена Лора Кармайкл в девичестве Армстронг. Дети: Дэниел, Патриция и Кэтрин. Была еще одна дочь, но она…

— Знаю, — бесстрастным, лишенным эмоций голосом произнес Кристиан. — Памела Кармайкл, сестра-близнец Кэтрин. Спасибо, Джина. А теперь, пожалуйста, покажи мне расчеты наших аналитиков и балансовые ведомости. Времени так мало, что, боюсь, придется просидеть за работой всю ночь, ведь уже завтра мы должны быть в Скай-мэноре.

— Ты слушаешь меня, Кэт? У тебя такое странное лицо. Что-то случилось?

— Ничего, просто слишком много воспоминаний. О чем ты говорила, мама? Прости, я не услышала.

— Я говорила о том, что завтра в Скай-мэнор приезжает особый гость. Его имя Кристиан Ламберт. С ним будет личный помощник. Некая Джина Ларсон, дочь нашей кухарки Анны Ларсон.

Едва услышав имя Кристиана, Кэтрин в недоумении взглянула на мать.

Это невозможно! — пронеслось у нее в голове. Зачем? Что за шутку решила сыграть со мной судьба? Я не хочу, не могу встретиться с ним еще раз! И Джина… Неужели та девушка, что была с ним на вечеринке у Моник, и есть Джина Ларсон? Странно, что я не узнала ее. Но она так изменилась, что узнать в ней ту Джину, которую я помню, почти невозможно!

— Но это невозможно! Зачем ты пригласила его, мама? Этот человек…

— Что такое, Кэт? Ты знакома с Крисом Ламбертом? Почему ты так покраснела?

— Нет… но просто думала, что в это Рождество в Скай-мэноре не будет чужих. Я так надеялась на это.

— Не расстраивайся, Кэт. В Скай-мэноре так много места, что ты вряд ли будешь находиться весь день в обществе гостей. Скажи, тебя очень удивило, что Джина личный помощник Ламберта?

— Удивило, но не очень. Джина всегда была красивой и умной девушкой.

— У тебя усталый вид, Кэт, — раздался вдруг голос Майкла Кармайкла. — Может, хочешь отдохнуть?

— Да, конечно. Я действительно очень устала. Моя сумка, наверное, уже в моей комнате. Я встретила Стивена и попросила отнести ее туда.

— Стивен?! Это становится невыносимым! — в раздражении воскликнула Лора. — Я ведь запретила этому недоумку появляться в Скай-мэноре!

— Успокойся, мамочка. Стивен безобиден как ребенок, к тому же он спас меня тогда на озере, помнишь? Что из того, что он гулял в парке?

— Ты всегда носилась с ним, как с любимой игрушкой, Кэт. Но это все равно не дает ему права заходить в дом.

— Я скажу, чтобы он не попадался тебе на глаза, мамочка.

Поцеловав родителей, Кэтрин вышла из комнаты и бегом бросилась к ведущей на второй этаж лестнице. Сейчас главным было не остановиться возле комнаты Памелы, найти в себе силы не войти туда, иначе она вновь не сможет думать ни о чем другом.

— Далеко еще до Скай-мэнора, Джина?

— Около получаса или чуть дольше. Я не хочу гнать, дорога скользкая.

— Когда последний раз ты была здесь? Я имею в виду в Скай-мэноре.

— Десять лет, три месяца и семнадцать дней.

— Ты так хорошо помнишь?

— Да. Это помогает жить.

— Ты странная женщина, Джина. Если бы я…

— Если бы ты не спал со мной, решил бы, что я робот, — с усмешкой закончила она за Кристиана. — Я такая же, как все, просто у меня есть цель в жизни.

— Звучит интригующе.

— Может быть. Хотя в этом нет ничего странного. У каждого человека есть своя цель, просто кто-то ждет ее исполнения, а кто-то сам приближает этот срок. Я, как ты, наверное, уже понял, из вторых. А вот и Скай-мэнор. Прекрасный вид, не правда ли? Настоящий английский пейзаж. Так по крайней мере считает Лора Кармайкл.

Джина вышла из машины и, подойдя к Кристиану, указала рукой на видневшийся вдали дом.

— Похоже на небольшой дворец, не правда ли? В детстве я часто убегала сюда и часами смотрела на дом. Представляла себя изгнанной из замка принцессой.

— Расскажи мне о Кэтрин, Джина.

— Мне нечего сказать. Я плохо ее помню. В отличие от Памелы она всегда была букой. Вечно сидела с книжками в саду или на пляже. Кстати, то озеро, что виднеется там вдали, также собственность Кармайклов. Однажды Кэтрин упала с яхты, а мой брат Стивен спас ее. Ну что, поехали? Миссис Кармайкл терпеть не может опозданий.

Отойдя в сторону, Кэтрин молча любовалась огромной серебристой елью, которую они с Патрицией украшали с самого утра.

Красные атласные банты, матовый блеск шаров, гирлянды огней. В общем, все как всегда, но так, словно все в первый раз, улыбнулась своим мыслям Кэтрин и, повернувшись к сестре, сказала:

— Я так счастлива сейчас, Пат, что готова весь день не уходить из этой комнаты. Мне уже давно не было так хорошо, как сегодня, и я так рада, что ты и дети сейчас в Скай-мэноре.

— Я тоже этому рада, Кэт, — ласково обняв сестру, ответила Патриция. — С тех пор как дети здесь, папа словно ожил. Даже стал чаще улыбаться. А ты останешься в Скай-мэноре или опять улетишь на другой конец земли? Неужели тебе так нравится эта работа, Кэт, дорогая?

— Можешь не верить, но это так. И я буду работать, пока мне не надоест или пока я…

— Пока не полюбишь кого-то, с кем захочешь создать семью, — закончила за сестру Патриция. — Кстати о тебе спрашивал Джой Рэдл. Я сказала, что ты, возможно, приедешь на Рождество, и он очень обрадовался.

— Вот это новость! Джой Рэдл здесь? Но как же его жена?

— Он развелся с ней пару месяцев назад. Люси Пэлл виделась с ней, говорит, Тори сама виновата во всем, завела роман с тренером по теннису и надеялась, что все будет шито-крыто. Нельзя, как говорит наша мамочка, есть сметану из двух мисок.

— Бедный Джой, мне так жаль. Но этот вариант не для меня, Пат. Когда-то Джой нравился мне, но это было давно. Я… мне нужно поговорить с тобой. Давай прогуляемся к озеру. Там нам вряд ли кто помешает.

— Разве что Стивен. Он следует за тобой словно тень. Иногда мне становится не по себе. Кажется, сейчас обернусь и увижу его.

— Не преувеличивай, Пат. Стивен как ребенок, он совершенно безобиден.

— Не знаю. Иногда мне кажется, что это так, но порой в его глазах проскальзывает такое, что мне становится страшно. Между прочим, ты уже знаешь о том, кто приезжает сегодня в Скай-мэнор?

Кэтрин почувствовала, как яркий румянец вновь начал заливать ее щеки и шею. Конечно же она знает об этом! Более того, она не спала почти всю ночь, представляя встречу с Крисом! Представляла и сходила с ума от ревности, вспоминая, каким собственническим взглядом смотрела на него Джина Ларсон!

Это переходит всякие границы! — мысленно простонала Кэтрин. Вместо того чтобы ненавидеть этого мужчину, я только и делаю, что думаю о нем! Вспоминаю его взгляд, мечтаю о поцелуях…

— О чем ты думаешь Кэт? Что-то не так?

— Все в порядке, Пат. Просто думаю о том, что надеть на прогулку.

— Одевайся теплей, на улице холодно.

— Хорошо, встретимся через четверть часа в холле.

Поцеловав сестру, Кэтрин бегом бросилась в свою комнату. Если Кристиан и в самом деле скоро будет здесь, нужно решить, как вести себя с ним, что говорить и, самое главное, как реагировать на присутствие рядом с ним Джины.

Войдя к себе в комнату, Кэтрин сняла с одной из полок альбом с фотографиями и, открыв его, быстро отыскала нужное фото. Как она могла забыть о Джине? Ведь когда-то — боже, как это было давно! — Джина была неразлучна с ней и Памелой. Без нее не обходилась ни одна проказа, и с ней можно было о многом поговорить.

Когда мама настояла на отъезде Джины из Скай-мэнора, я и не подумала вступиться за нее, вспомнила вдруг Кэтрин. Кажется, я была влюблена тогда в Джоя и ужасно злилась, что он предпочел мне Джину. Какой же глупой я была тогда! Интересно, ее связывает что-то с Кристианом или он только ее босс? При мысли о Кристиане щеки Кэтрин вновь окрасились в розовый цвет, сердце учащенно забилось и захотелось, чтобы стрелки часов двигались быстрей.

Войдя в гардеробную, Кэтрин критическим взглядом оглядела имевшиеся там вещи и после недолгих раздумий остановила выбор на серых замшевых брюках, в тон им мягких сапожках, белом пушистом свитере и ярко-голубого цвета куртке. Решив не надевать шапку, Кэтрин накинула на голову отороченный мехом капюшон и, улыбнувшись своему отражению, вышла из комнаты.

— Это место… я словно попал на другую планету, — окинув быстрым взглядом дом и окрестности, сказал Кристиан. — Такое чувство, что время здесь замедляет ход.

— Кто знает, может, ты и прав, — равнодушно пожав плечами, ответила Джина. — Могу сказать одно: Скай-мэнор не то место, где бы мне хотелось находиться сейчас. Впрочем, будет забавно посмотреть, как встретит меня Лора Кармайкл.

— Ты боишься?

— Нет. Просто хочется поскорей покончить со всем этим.

— Покончить с чем?

— Это моя тайна, Крис, и я не намерена открывать ее никому, даже тебе. Смотри, в одном из окон дернулась занавеска. Это Сэдрик, дворецкий. Он слишком стар, чтобы спуститься вниз, но он, несомненно, будет первым, кого ты увидишь в Скай-мэноре. Затем ты увидишь саму миссис Кармайкл. Учти, она терпеть не может, когда ее называют «миссис Кармайкл», предпочитает обращение по имени.

Слушая Джину, Кристиан невольно подумал, что куда больше ему хотелось бы увидеть сейчас Кэтрин, но, решив не торопить события, он отправился вслед за Джиной к широким беломраморным ступеням. Все произошло именно так, как и говорила Джина.

Исполненный достоинства дворецкий взял его вещи и, открыв дверь, предложил следовать к ожидавшей в соседней комнате хозяйке дома. Мелькнула мысль о том, что через секунду он увидит саму миссис Кармайкл, мать Памелы, но Кристиан заставил себя не думать об этом. Не дожидаясь, когда его представят, он заставил себя сделать первый шаг. Это конечно же было против правил, но сейчас это меньше всего беспокоило его. Правила давно уже утратили для него смысл, а раз так, следует нарушать их.

Приближаясь к поднявшейся ему навстречу женщине, он поймал себя на мысли, что в такой важный момент думает о всякой ерунде. О том, как странно смотрятся отблески заходящего солнца на сотканных, словно из тончайшей паутины, шторах, и о том, что эта женщина совсем не похожа на своих дочерей.

— Мистер Кристиан Ламберт, я полагаю?

Ласкающий ухо с явным британским акцентом голос, великолепная фигура, рассыпанные по плечам темные, почти черные волосы, удивительно белая, но не бледная кожа. Эта женщина и комната, в которую вошли он и следом за ним Джина, напомнили Кристиану увиденную когда-то картинку из «Таун энд кантри». Показалось даже, что он слышит мягкий шелест журнальных страниц.

— Миссис Кармайкл?

— Вы удивительно догадливы, мистер Ламберт. Лора Кармайкл. Но вы можете звать меня просто Лора. Надеюсь, дорога была не слишком утомительной?

— О нет. К тому же большую часть пути машину вела моя помощница, так что я не успел устать. Но вы ведь знакомы с ней, так мне сказал Дерек.

— Мы и в самом деле знакомы, — холодным, лишенным эмоций тоном ответила Лора Кармайкл. — Джина Ларсон дочь нашей кухарки, Анны Ларсон. Не скрою, меня удивило ее появление в качестве вашей помощницы, но чего не бывает в жизни… Джина, наверное, успела рассказать вам о Скай-мэноре?

— Немного. Уверен, что это одно из самых красивых мест на земле, и я счастлив провести здесь несколько дней.

Иногда, когда он этого хотел, его улыбка была невероятно обаятельной, и, невольно улыбнувшись в ответ, Лора Ламберт сделала приглашающий жест рукой.

— Прошу вас, мистер Ламберт. Я сама покажу вашу комнату, она в южном крыле дома. Оттуда открывается великолепный вид на озеро. А через два часа, за ужином, я познакомлю вас с остальными членами семьи. В Скай-мэноре мы придерживаемся британских традиций. Кому-то это может показаться странным, но это одно из напоминаний о том, что корни семьи в Старом Свете.

Слушая Лору Кармайкл, Кристиан едва сдержался, чтобы не спросить о Кэтрин, но, подумав, решил не торопить события. Если Кэтрин здесь, он увидит ее, а увидев, решит, как быть дальше.

Оставшись наконец один, он подошел к огромному, почти до пола, окну. Открывшийся вид и в самом деле был необыкновенным, но, отодвинув в сторону занавеску, Кристиан тут же задернул ее обратно. В одной из двух идущих по аллее женщин он узнал Кэтрин, и сердце его ответило несколькими сильными ударами. На какой-то неуловимо короткий миг она подняла голову и скользнула взглядом по его окну. Словно электрический разряд пронесся по его телу. Отойдя к краю окна, он чуть двинул занавеску в сторону. Освещенное предзакатным солнцем лицо Кэтрин было удивительно красиво. Вспомнились ее губы и едва не сведший с ума запах ее волос. Захотелось вновь ощутить ее в своих объятиях, услышать биение сердца, упругость груди, теплоту рук… Странно, но он не видел в ней Памелу. Для него она была только Кэтрин Кармайкл, женщиной, которая, несмотря ни на что, будет принадлежать ему.

— И что страшного в том, что этот мистер Ламберт проведет Рождество в Скай-мэноре, Кэт? Почему ты вдруг так переполошилась?

— Ты ничего не понимаешь, Пат! Этот Кристиан Ламберт тот самый мужчина, из-за которого погибла Памела! Он был с ней там, в горах! Он видел, как ее унесла лавина, и не сделал ничего, чтобы помочь ей! И теперь он здесь, в Скай-мэноре!

— Какой же ты еще ребенок, Кэт, — ласково потрепала сестру по плечу Патриция. — Вообразила невесть что. Мы все, мама, отец, Дэниел и я, знаем, что в Канаду Памела уехала вместе с Кристианом Ламбертом. Памела, правда, не назвала его имени, но ты ведь знаешь нашу службу безопасности. Кстати, она и ему не назвала своего настоящего имени, так что представляю, каково бедняге сейчас.

— Но, Пэт! — воскликнула потрясенная Кэтрин. — Если вы все знаете, то почему он здесь?

— Потому что Кристиан Ламберт ни в чем не виноват. Он и в самом деле ничего не мог сделать. Все произошло так быстро, что будь он даже супергероем, и то не смог бы помочь. Я видела запись, она полностью подтверждает его невиновность.

— Но он сам, Пат, сам говорил своему брату, что виновен в смерти Памелы! Что, если бы не он, ничего бы не случилось!

— Он заблуждается. Нельзя винить себя за то, что в мире происходят такие вещи, как цунами, сход лавин или землетрясения. Это просто глупо.

— Но почему он не встретился со мной или родителями? Почему предпочел сбежать?

— А ты не знаешь? Кристиана Ламберта с такой силой отбросило на скалы, что он сломал ногу. К тому же он испытал дьявольски сильный шок. В тот же день его отвезли в госпиталь в Калгари. Что было потом, я не знаю, но, судя по всему, сейчас с ним все в порядке.

— Но почему никто не сказал мне ни слова об этом? Почему, Пат?

— Все были так потрясены случившимся, что никто не хотел говорить на эту тему. Я сама только и делала, что плакала. А ты, Кэт? Почему ты исчезла так внезапно? Почему отказывалась говорить с нами?

— Я не могла. Все так смотрели на меня, будто я одна виновата в случившемся. Мне было так страшно! Хотелось бежать на край света, лишь бы только не видеть никого из вас!

— Что ты и сделала, сестренка. Но, слава создателю, ты дома, и все мы рады этому. А ты знакома с Кристианом Ламбертом? Мне кажется, что да.

Предательская краска вновь залила ее щеки, и, отвернувшись, Кэтрин, злясь на себя, произнесла:

— Я познакомилась с ним пару недель назад на вечеринке у Моник. Я сказала ему, что это он виноват в смерти Памелы и что я буду помнить об этом всю жизнь.

— Бедная моя девочка. Представляю, каково было тебе все это время. Но ты говоришь с такой горячностью, что я начинаю думать, будто этот Кристиан Ламберт нравится тебе. Или я не права?

— Это так заметно, Пат?

— Мне да. Ведь я знаю тебя, как никто другой.

— Мне так стыдно! Этот человек, я не должна… понимаешь? Не должна! Все не так! Ну зачем, зачем я приехала сюда?!

— Не будь дурой, Кэт! Ты ведешь себя как избалованный ребенок. Обвинять в случившемся Кристиана Ламберта все равно что обвинять дерево, в которое врезался автомобиль!

— Ты как всегда права, Пат, — согласилась с сестрой Кэтрин. — Но, скажи, как мне теперь держаться с ним? Я столько наговорила, что он, должно быть, возненавидел меня. И Джина… Она так вела себя, словно имеет какие-то права на него.

— Вся эта история с Джиной и в самом деле довольно странная. Мама рассказала мне, но я поверю лишь когда увижу ее. Как она выглядит?

— Просто потрясающе. Так красива, что я даже не узнала ее. И она совсем не похожа на ту Джину, которую мы помним.

— Только в Америке дочь кухарки может стать помощником президента компании, — улыбнулась своим мыслям Патриция. — В Англии такое никогда бы не случилось. Там, несмотря ни на что, барьеры еще существуют. Что же касается твоего поведения… веди себя так, словно ничего не произошло. Это самый разумный из всех возможных вариантов. Похоже, этот мистер Ламберт уже приехал. Я вижу свет в гостевой комнате.

Машинально обернувшись, Кэтрин взглянула на окна второго этажа и тут же резко отвела взгляд в сторону. В окне никого не было, но она ясно чувствовала на себе чей-то взгляд. Ноги у нее подкосились, и, чтобы не упасть, она была вынуждена ухватиться за руку сестры.

— Пойдем скорей, Пат. Я так замерзла, что могу думать только о горячей ванне.

Понимающе взглянув на сестру, Патриция ускорила шаг, не заметив, как дернулась в сторону занавеска в гостевой комнате.

— Ты так изменилась, Джина, стала такой красивой. И я так рада, что ты снова с нами… — Робко дотронувшись до руки дочери, Анна Ларсон другой смахнула набежавшие на глаза слезы. Ее девочка так изменилась, что она, мать, не сразу узнала ее. — А миссис Кармайкл знает, что ты здесь?

Уловив тревогу в голосе матери, Джина сдержанно улыбнулась и, опустив на пол дорожную сумку, произнесла:

— Не беспокойся, мама. Я приехала в Скай-мэнор в качестве помощника мистера Ламберта, и никто, в том числе и миссис Кармайкл, не посмеет сказать мне ни слова. А где Стиви? Я так соскучилась по нему.

— Он скоро придет. Стив стал таким странным в последнее время. Совсем не слушает меня. Все время молчит, а если и говорит, то только о Кэтрин. С тех пор как она приехала, он совсем потерял голову.

— Я поговорю с ним, мама, обещаю. А сейчас я хотела бы выпить чаю и отдохнуть. В последнее время было столько дел, что я совсем выбилась из сил.

— Я знаю, чем угодить тебе, — засуетилась Анна. — Я приготовила ореховый пудинг и пирог с сыром, ты так любила их в детстве.

— Я и сейчас люблю. Я бы помогла тебе накрыть на стол, но так хочется поскорей очутиться в своей комнате. Надеюсь, там ничего не изменилось?

— Все как ты и просила, дорогая. Я только вытирала пыль, но не трогала ничего.

— Прекрасно. Позови меня, когда все будет готово.

Выйдя из кухни, Джина на секунду закрыла глаза. Три шага вперед, поворот, затем восемь шагов по коридору, затем вверх по лестнице и пять шагов направо до ее комнаты. Этот путь она столько раз проделывала мысленно, что сейчас может пройти его с закрытыми глазами. Открыв глаза, Джина мельком взглянула на свое отражение в оконном стекле и, глубоко вздохнув, сделала первый шаг.

Окно, за которым виден сад и кусочек озера, старый диван, стол в углу, лоскутное одеяло, зеркало, которое так пугало ее по ночам. Как же часто она представляла себе все это, как мечтала вернуться! Усмехнувшись, Джина открыла окно, впустив в комнату поток морозного воздуха. Затем, отойдя к столу, выдвинула нижний ящик и достала спрятанную за книгами шкатулку. Открыла ее и достала какой-то документ. Просмотрев его, Джина коротко усмехнулась. Скоро, совсем уже скоро она сможет использовать этот документ и получить то, что давно уже должно принадлежать ей и ее семье. Как же хорошо, что когда-то Лора Кармайкл настояла на ее отъезде из Скай-мэнора! Останься она здесь, никаких перемен не произошло бы. Ее жизнь протекала бы в той серости, в какой прошла жизнь ее матери. Спроси у нее сейчас, любит ли она свою мать, Джина вряд ли нашла бы точный ответ. Когда-то мать была для нее самым главным человеком на свете, но с тех пор все изменилось. Сейчас все было по-другому. Она утратила способность любить, и единственный человек, к которому она испытывала теплые чувства, был Стивен.

Интересно, подумала вдруг она, догадывается ли Майкл Кармайкл о том, что Стивен его сын? Они ведь похожи, очень похожи, и, если бы не цвет волос и упрямое, порой даже угрюмое выражение лица Стива, все давно бы уже догадались о причине подобного сходства. Но ничего. Скоро все будет иначе, настолько, что мерзкая ведьма Лора Кармайкл выдерет все свои волосы от бешенства и отчаяния!

Эта мысль развеселила Джину, и, еще раз улыбнувшись своему отражению, она быстрым шагом вышла из комнаты. Родной дом это, конечно, прекрасно, но какой будет прекрасной жизнь, когда у нее будет достаточно денег на то, чтобы купить свой, самый лучший в мире дом!

Рождественский ужин, самый главный ужин в году. Есть еще рождественская ночь, но о ней лучше не думать. Не стоит думать и о том, что спустя несколько часов она сядет за один стол с Кристианом Ламбертом. И как, спрашивается, ей вести себя с ним? Мило улыбаться и делать вид, что они не знакомы? Что он не тот мужчина, в которого была влюблена Памела и с которым она, Кэтрин, целовалась в Центральном парке? Вспомнив о поцелуе, Кэтрин на несколько бесконечно долгих секунд закрыла глаза. Она и сейчас чувствовала вкус его губ, помнила их требовательное прикосновение. Если бы только испытать все это еще один раз! Вновь ощутить себя в его объятиях, прикоснуться к… Никогда еще Кэтрин не испытывала такого смятения. Слова Патриции продолжали звучать в ее сознании, но душа еще не была готова принять их. Окидывая задумчивым взглядом разложенные на кровати вещи, Кэтрин пыталась определиться с выбором, но, взяв в руки платье, юбку или блузку, тут же откладывала обратно. Все было не то и не так. Во всех этих вещах, как бы хороши они ни были, она выглядела как Памела. Ей же хотелось быть Кэтрин, только Кэтрин. Связь, что когда-то была неразрывной, дала трещину, но сегодня она впервые обрадовалась этому. Остановив выбор на платье из мерцающего светло-серого шелка, Кэтрин достала из сейфа украшенный бледно-розовыми опалами браслет, ожерелье и серьги белого золота. Бледно-розовый цвет опалов идеально сочетался с цветом облегающего фигуру платья.

Мама, разумеется, не одобрит моего выбора, но на этот раз ей придется смириться, окинув себя задумчивым взглядом, подумала Кэтрин. Интересно, Кристиан придет к ужину один или с Джиной? Она стала такой красивой и такой уверенной в себе… Совсем некстати вспомнился взгляд, которым Джина окинула ее у Моник, после чего Кэтрин ощутила сильный приступ ревности.

Я не должна так раскисать, не должна! — мысленно отчитала себя она. И хватит думать о Кристиане Ламберте. Лучше я буду думать о чем угодно другом! Ведь иначе можно сойти с ума от всех этих мыслей!

Он не должен, не имеет права сидеть за одним столом с этими людьми! Зачем он вообще согласился на эту авантюру?! Он сейчас же позвонит Дереку, объяснит все и уедет отсюда. И черт с ней, с этой Кэтрин Кармайкл! Она все равно никогда не поверит в его невиновность. Будет смотреть на него своими огромными глазами, в которых он почти уже утонул, и обвинять его в гибели Памелы. Но если он уедет сейчас, то уже никогда не сможет вновь встретиться с ней! Не сможет заключить ее в свои объятия, дотронуться губами до маленького розового ушка, ощутить упругость груди…

Нужно поговорить с ее родителями, объяснить им все и уже тогда думать, что делать дальше, решил наконец он.

Тишина в комнате казалась ощутимой на ощупь. В какой-то момент Кристиану даже показалось, что она живет своей собственной жизнью, имеет свой цвет и даже очертания. Прошло уже несколько минут с того момента, как он закончил говорить, но сидящие перед ним Лора и Майкл Кармайклы так и не произнесли ни слова. Он хотел уже молча выйти из комнаты, сесть в машину и уехать обратно в Нью-Йорк, как вдруг услышал:

— Мы рады, мистер Ламберт, что вы первый заговорили на эту тему, — произнесла Лора Кармайкл. — Мы с Майклом конечно же понимали, что этот разговор рано или поздно состоится, но было так тяжело начать его.

— Значит, вы все знаете?! — хриплым от волнения голосом воскликнул Кристиан. — Но откуда?

— Так уж случилось, что у нас есть запись того самого события, мистер Ламберт. И она полностью оправдывает вас. Ее сделал совершенно посторонний человек. Это любительская съемка, но сделанная достаточно профессионально.

Не зная, что ответить, Кристиан отошел к камину. На мраморной полке он увидел фотографию Памелы в рамке и, взяв ее, попытался понять, какие чувства испытывает сейчас. Странно, но он не чувствовал облегчения, лишь удушающую пустоту.

— Мистер Ламберт…

Голос Майкла Кармайкла донесся до него, словно сквозь слой ваты, и лишь усилием воли Кристиан нашел в себе силы вслушаться в произносимые им слова.

— Нам нужно было связаться с вами раньше, но слишком велико было потрясение. Должно быть, вам тоже пришлось нелегко, мистер Ламберт, и если в наших силах что-то изменить, то…

Ярость, сверкающая и переливающаяся всевозможными красками и оттенками, заполнила все его существо. Казалось, что стоит ему только открыть рот, как она хлынет наружу, затопит не только комнату, но и весь Скай-мэнор. Он чуть не сошел с ума, обвиняя себя в случившемся, едва не свел счеты с жизнью, трясся от страха при одной только мысли, что придется встретиться с родителями Памелы, и не предполагал, что они с самого первого дня знали о его невиновности!

Стиснув зубы, он изо всех сил сдерживал рвущийся наружу крик. Мир вокруг изменился слишком быстро, и он еще не был готов принять его.

— Все в порядке, мистер Кармайкл, — чужим, изменившимся голосом ответил наконец Кристиан. — Ваши слова лучший рождественский подарок, о таком я не смел даже мечтать. Но сейчас, думаю, мне лучше побыть одному. Слишком много всего… Надеюсь, вы понимаете, о чем я?

— Мы понимаем, мистер Ламберт. Это как второе рождение, не так ли?

— Еще один вопрос, мистер Кармайкл, — все еще лишенным жизни голосом произнес Кристиан. — Скажите, Кэтрин знает о том, что я…

— Патриция должна была сегодня рассказать обо всем Кэтрин, но не знаю, успела ли. А вы знакомы с Кэтрин?

— Да, познакомились недавно.

— Вот и прекрасно. Кэтрин останется в Скай-мэноре на рождественские праздники, следовательно, вы сможете продолжить знакомство. А сейчас извините, но мы с женой оставим вас.

Занятый своими мыслями Кристиан не заметил, как и когда остался один. Сгустившиеся за окном сумерки заполнили комнату, но ему не мешала темнота. Давно уже он не чувствовал себя таким свободным. Камень, что так долго вдавливал его в прошлое, исчез. В голове словно что-то приоткрылось, и звуки внешнего мира хлынули в образовавшуюся щель. Теперь, Кристиан был уверен в этом, все будет иначе и его жизнь, с которой он совсем недавно готов был распрощаться, приобретет новый смысл.

Внимательно рассматривая сидящего напротив брата, Джина в который раз удивилась его сходству с Майклом Кармайклом. Те же глаза, губы, нос. Только цвет волос другой и рост. Стивен куда выше своего отца.

— Ты скучал по мне, Стиви? — ласково дотронулась до руки брата Джина.

— Стиви скучал. Джина такая же красивая, как Кэтрин. Стиви любит Кэтрин, она подарила ему подарок. Стиви тоже хочет сделать Кэтрин подарок.

— Подарок? Какой подарок?! — удивленно воскликнула Джина.

— Кэтрин подарила Стиви подарок, — упрямо ответил на ее вопрос брат. — Кэтрин хорошая. Стиви любит Кэтрин. Стиви купил для Кэтрин кольцо. Стиви подарит его Кэтрин, и она поцелует Стиви.

Вытащив руку из кармана, Стивен показал сестре дешевое колечко из непонятного металла, но стоило Джине попытаться дотронуться до кольца, как он тут же спрятал его обратно в карман.

— Стиви, дорогой, — вмешалась в разговор Анна Ларсон. — Сегодня у нас рождественский ужин. Пойди переоденься, дорогой.

— Стиви должен подарить подарок Кэтрин, — упрямо тряхнув головой, произнес он. — Стиви пойдет в дом, сейчас пойдет.

— Но, дорогой, тебе нельзя появляться в Скай-мэноре! Хозяйка запретила тебе заходить в дом!

— Никто не увидит Стиви. Стиви умный, он знает, как прятаться. — Не добавив больше ни слова, Стиви выбежал из комнаты, оставив вместо себя наполненное болью молчание.

— Ты думаешь, он и в самом деле отправился к Кэтрин? — первой нарушила молчание Джина. — Не предполагала, что все так серьезно.

— С тех пор как Стив узнал, что Кэтрин возвращается домой, он почти не спит. Пропадает где-то целыми днями, а если появляется дома, то только чтобы поесть. Я так боюсь за него, Джина! Если миссис Кармайкл увидит его в доме, она выгонит меня с работы! Где тогда мы будем жить?

— Успокойся, мама. Стив не так уж глуп, как кажется, и, если миссис Кармайкл не заметила его до сих пор, то вряд ли это произойдет сейчас. Меня волнует другое.

— Другое? Но что?

— Об этом позже. Скажи, миссис Кармайкл так до сих пор и не догадалась? А Майкл? Он так до сих пор и не знает, что Стив его сын?

— О господи, Джина! Давай не будем говорить об этом! Стоит им узнать, как нам тут же придется уехать отсюда! Все, что я зарабатываю, почти полностью уходит на лечение Стива! Где я возьму деньги, если все откроется?

— Деньги тебе даст Майкл Кармайкл, — пожала плечами Джина. — Стив его сын, следовательно, он и должен оплачивать все расходы.

— Он никогда не признает Стива, — спрятав лицо в ладони, простонала Анна Ларсон. — Бедный мой мальчик!

— Успокойся, мама. Скоро все будет по-другому, обещаю тебе. Майкл Кармайкл признает Стива, я позабочусь об этом. А сейчас, извини, мне нужно идти. Звонил мистер Ламберт. Я должна принести ему кое-какие документы.

— Но как же рождественский ужин? — растерянно произнесла Анна. — Стив ушел и ты…

— До ужина еще достаточно времени, я успею. Заодно присмотрю за Стивом, если увижу его там.

— Ты хочешь надеть это платье, Кэт? — окинув сестру недоумевающим взглядом, поинтересовалась Патриция. — Оно, конечно, милое, но слишком уж простое. Откуда оно у тебя?

— Купила на распродаже. Знаю, звучит ужасно, но я не смогла устоять. Если тебя утешит, добавлю, что распродажа была в одном из самых дорогих магазинов Парижа, — со смехом добавила Кэтрин. — Она бывает там один раз в год и длится всего несколько часов. Если бы ты знала, кого я встретила там!

— Мама придет в ужас, но это вряд ли остановит тебя, — улыбнулась сестре Патриция. — Знаешь, я видела этого самого мистера Ламберта. Он выходил из папиного кабинета, а я шла с детьми. Мне кажется, он принял меня за няню. Он довольно милый. Приятное лицо, чувственные губы, отлично сложен. На твоем месте я была бы с ним помягче…

— Ты права, Пат. Я наговорила ему такого! Сейчас же пойду к нему и скажу… скажу, что была не права. Как ты думаешь, он простит меня?

— Хотела бы я посмотреть на мужчину, который отказался бы простить столь очаровательную особу. Иди скорей и постарайтесь не опоздать к ужину. Ты ведь знаешь, мама может стерпеть что угодно, но не опоздание.

Короткий стук в дверь громом отозвался у него в ушах, и, невольно вздрогнув, Кристиан мысленно посмеялся над собой. Неужели он так и будет вздрагивать от малейшего постороннего звука? Неужели никогда уже душевное спокойствие не вернется к нему?

— Мистер Ламберт, я могу войти?

Услышав голос Джины, Кристиан облегченно вздохнул. Вот у кого стоит поучиться выдержке и самообладанию.

— Добрый вечер, Джина. Спасибо, что пришла. Рождественский вечер не лучшее время для работы, но мне необходимо еще раз просмотреть некоторые документы. Я бы занялся этим сам, но, боюсь, не справлюсь без тебя.

— Все в порядке, мистер Ламберт. Все документы у меня с собой. Что именно вы хотели бы посмотреть?

— Условия слияния. Хочу еще раз проанализировать ситуацию, уточнить, что в результате мы теряем, а что выигрываем.

Он и сам не знал, что заставило его просить Джину поработать с ним в этот вечер, ведь за последние несколько недель он почти наизусть выучил условия предстоящей сделки. Просто захотелось, чтобы рядом был кто-то способный отвлечь его от ненужных мыслей. Какого черта он вообще думает о Кэтрин Кармайкл?! Какого черта приехал сюда?!

— Мистер Ламберт, вы слышите меня? С вами все в порядке?

Голос Джины донесся до него, словно сквозь толщу воды. Что-то вновь сместилось у него в голове. Кэтрин… Он был слишком зол на нее сейчас. Так зол, что готов был… Обернувшись, Кристиан дотронулся до шеи сидевшей рядом женщины и, притянув к себе, поцеловал соблазнительно приоткрытые губы. Рядом с Джиной он испытывал странное чувство. Близость с ней не затрагивала душу, только тело, и это было тем, в чем он нуждался сейчас. Расстегнув блузку, он высвободил ее тяжелые груди и принялся ласкать заострившиеся соски. Исходивший от ее кожи запах сводил его с ума.

В его объятиях Джина сохраняла странную неподвижность, но именно эта неподвижность заставила Кристиана еще больше хотеть ее. Подхватив ее на руки, Кристиан отнес ее в постель…

Нужно всего лишь постучать в дверь, а когда он ее откроет, попросить выслушать меня, мысленно уговаривала себя Кэтрин. И не важно, что он подумает обо мне. Мой шаг не будет означать, что я полностью доверяю ему, но раз он гость Скай-мэнора, то не должен испытывать неудобств от нашей с ним ссоры.

Коротко постучав, Кэтрин невольно сделала шаг назад. Неясный шум донесся из-за двери, но никто не спешил ответить на стук. Первой мыслью было повернуться и уйти, но природное любопытство заставило повернуть ручку двери и сделать шаг внутрь. Неясный шум доносился со стороны спальни. Сделав несколько бесшумных шагов, Кэтрин подошла к приоткрытой двери и… Открывшееся ее взору зрелище потрясло Кэтрин настолько, что она не могла ни сдвинуться с места, ни отвести глаз от двух совершенных тел на огромной кровати. Стояла и думала о том, как красиво смотрятся ноги девушки на цвета слоновой кости простынях, как прекрасна ее грудь с темными полукружьями напряженных сосков и как… красива напряженная плоть ласкающего ее мужчины. Она так и продолжала бы стоять, но громкая трель телефонного звонка заставила Кэтрин сломя голову бежать как можно дальше из этой комнаты.

Это было ужасно, но больше всего на свете ей хотелось сейчас оказаться на месте этой девушки.

О господи, та девушка, это ведь Джина! Джина Ларсон! — поняла вдруг она. Та самая Джина, с которой она дружила в детстве и которую готова возненавидеть сейчас! Ревность, холодная, обжигающая ревность, заполонила ее, и она уже жалела, что так легко оставила поле битвы. А Кристиан! Как он мог заниматься любовью с Джиной, после того как с такой страстью целовал ее, Кэтрин?! Мерзавец! Теперь уже ничто и никогда не изменит ее мнение о нем! Слезы брызнули из ее глаз, и, смахивая их, она дала себе слово никогда больше не думать о нем.

Звук хлопнувшей двери отрезвил Кристиана и заставил вернуться в реальность. Он не видел того, кто входил в комнату, но витающий в комнате едва уловимый запах духов подсказал ему, что это была Кэтрин. В один миг очарование лежавшей рядом женщины утратило власть над ним, и, глядя на Джину, он не мог понять, что заставило его так сильно желать ее несколько минут назад.

Она кукла! — неожиданно понял он. Красивая, невероятно сексуальная, но кукла! В ее глазах нет жизни, они словно два мертвых озера.

— Ты так расстроился из-за появления Кэтрин?

Довольная усмешка в ее голосе была столь явной, что Кристиан невольно поморщился.

— Не беспокойся на этот счет. Малышка Кэтрин в отличие от Памелы всегда была слишком возвышенной натурой. Вечно сидела, уткнувшись в книгу, не замечая никого вокруг себя.

— Ты так говоришь, словно ненавидишь ее.

— А за что мне любить ее? У нее всегда было то, чего не было у меня! — Загадочно усмехнувшись своим мыслям, Джина продолжила: — Она ненормальная. Живет в выдуманном мире, принимает желаемое за действительное. Кстати, в нее влюблен мой брат Стиви. Думаю, она способна вызвать ответное чувство лишь у таких, как он. Вместе они составили бы неплохую парочку.

— Ты так ненавидишь Кэтрин, словно она лишила тебя чего-то очень важного.

Слова Кристиана, прозвучавшие словно удар хлыста, мгновенно остудили Джину, но чувства, державшиеся так долго под жесточайшим контролем, помимо ее воли вырвались наружу.

— Ты ничего не понимаешь, Кристиан Ламберт! Такие, как ты и Кэтрин, никогда ничего не понимают! Вы живете только своими интересами, вам наплевать на чувства других! Ты спишь со мной, а думаешь о ней! Я ненавижу тебя!

— Успокойся, Джина, — спокойным, лишенным эмоций голосом произнес Кристиан. — Скажи, за что ты так сильно ненавидишь Кэтрин.

— Это не твое дело, Кристиан. Но совсем уже скоро ты узнаешь нечто такое, что удивит тебя. Кстати, это я столкнула ее тогда с яхты. Если бы не Стивен, она давно бы уже была кормом для рыб. — Сказав это, Джина почти бегом покинула комнату. Идиотка! Зачем, ну зачем она сказала ему все это?! Столько лет удерживать чувства под жесточайшим контролем, а потом вдруг позволить им вырваться наружу! А может, все дело в том, что ей нравится этот мужчина? Нравится так, что она готова воевать за него со всем миром?

— Джина Ларсон? Что ты тут делаешь?

Раздавшийся за ее спиной голос Джина узнала бы и через сто лет. Холодно-вежливый, этот голос никогда не срывался на крик и всегда был полон особой значительности.

— Добрый вечер, миссис Кармайкл. — Несмотря на пережитые волнения, голос ее звучал на удивление спокойно.

— Дэниел сказал мне, что ты стала личным помощником мистера Ламберта. Это правда?

— Правда. После того как вы выгнали меня из Скай-мэнора, в моей жизни произошло достаточно перемен. На мой взгляд, нет ничего странного в том, что я стала личным помощником мистера Ламберта.

— Ты всегда была остра на язык, Джина, — усмехнулась Лора Кармайкл. — Но именно это мне всегда нравилось в тебе. Кстати, ты приглашена на ужин. Постарайся не опоздать.

— Благодарю за приглашение, миссис Кармайкл, но я обещала поужинать с мамой и Стиви.

— Ты изменилась, Джина. Хотя, наверное, ты была такой всегда.

Глядя вслед удалявшейся хозяйке дома, Джина испытала странное чувство. Ей хотелось бежать как можно дальше от этой женщины, и в то же время она жаждала получить ее одобрение. А также признание того, что она, Джина, может встать на одну с ней ступень. В какой-то миг она даже захотела отказаться от своего плана, но уже через несколько секунд прежние мысли вновь полностью овладели ее сознанием. Она и Стивен должны стать частью Скай-мэнора, и ничто не сможет помешать ей добиться своего!

Дорога домой заняла у Джины около четверти часа. Когда-то она преодолевала это расстояние за считаные минуты, сейчас же каждый шаг давался ей с невероятным трудом. В воздухе носилось предчувствие беды, но, даже чувствуя это, Джина продолжала гнать от себя тревожные мысли. В рождественскую ночь ни с кем не происходит ничего плохого, напомнила она себе. В эту ночь темные и светлые силы заключают перемирие, которое никто не может нарушить.

— Джина! Ты видела Стиви? Где он?

Голос матери обрушился на нее словно снежный ком. Стиви? О господи, Стиви! Она ведь должна была найти его и привести домой!

— Я не видела его, но он где-то рядом, я уверена.

— Я так волнуюсь за него! Бедный мальчик, он такой ранимый!

— Прекрати, мама. Стивен не так беззащитен, как ты думаешь. Давай лучше я помогу тебе накрыть на стол. Да, у меня есть подарок для тебя. Можно, конечно, подождать до утра, но, думаю, будет лучше преподнести его сейчас.

— Я так давно не получала подарков, — растрогалась Анна. — Забыла, как это вообще бывает. А что это?

— Платье. Я купила его у Мейнбочера.

— Но это, наверное, очень дорого? Магазин Мейнбочера один из самых дорогих в Нью-Йорке!

— Не думай об этом, мама. Просто надень платье. Сегодня Рождество, и я хочу видеть тебя красивой.

— Спасибо, Джина. Ты так добра к нам. Скажи, а для Стиви у тебя тоже есть подарок?

— Есть, но ты узнаешь о нем завтра. А пока давай я тебе помогу с платьем и прической.

— Ты правда думаешь, что я могу еще быть красивой?

— Мама, тебе всего сорок шесть, и ты все еще очень красива. Лоре Кармайкл, уверяю, далеко до тебя.

— Не говори так, Джина. Миссис Кармайкл сделала нам много хорошего. Но где же Стиви? Где он? Уже почти семь, а его все нет!

— Он придет. А если нет, я сама пойду его искать.

Окинув внимательным взглядом собравшихся в зале гостей, Лора Кармайкл поняла, что не видит среди них Кэтрин. Давно уже пора было спускаться к гостям, но прежде следовало дождаться младшую дочь. Они с Дэниелом обошли весь дом, но нигде не нашли ее. Мелькнула мысль, что Кэтрин, не сказав никому ни слова, уехала, но Лора тут же выкинула эту мысль из головы. Такое могла позволить себе прежняя Кэтрин, но не та, что вернулась в Скай-мэнор.

— Мама, почему ты не спускаешься к гостям? И где Кэтрин? — услышала она за спиной голос старшей дочери.

— Прошу тебя, Пат, тише. Я не знаю, где Кэтрин. Она словно в воду канула. Мы с Дэниелом обошли весь дом, но ее нигде нет! Мы пробовали звонить, но ее телефон не отвечает. Я уже начинаю волноваться. Что, если с ней что-то случилось?

— Успокойся, мама. Я видела Кэтрин всего час назад. Что с ней может случиться в доме?

— Все что угодно. Но я очень надеюсь, что на этот раз судьба смилостивится над всеми нами.