Цветы Сатаны

14

— Значит, мой племянник Ричард Вэст приходил к вам, — заявил Фред Аверил, наливая гостям портвейн. — Полагаю, вы условились с ним о визите?

— «Визит» — сильно сказано, — улыбнулся Питер. — Я просто сказал, чтобы он зашел в более удобное время.

— Так он еще придет, будьте уверены!

Дебра, рассеянно слушавшая беседу, обегала глазами гостиную Аверила; что-то здесь беспокоило ее. Это не относилось ни к строгой мебели, ни к самой комнате, ни к виду на сад и теплицы, открывавшемуся из окна. Внушали тревогу — она наконец-то сообразила — сами хозяева дома: Глэдис и Фред Аве-рил. Их вроде бы не в чем было упрекнуть, но, по ее мнению, супруги плохо подходили друг к другу. Он — подтянутый, с уверенным голосом, она — бесцветная, безликая. Когда Глэдис говорила, за ее словами чувствовался подтекст, едва завуалированный упрек, что-то вроде «Ах, вы все-таки купили этот дом!..», когда она только что проводила Питера и Дебру в гостиную. Хозяйка не добавила: «Несмотря на мое предупреждение», — но это подразумевалось…

Но не гармоничность супружеской четы Аверил заботила Дебру. Совсем нет. Она больше думала о своем неопределенном положении, о будущем, пока сомнительном замужестве, и эта неуверенность происходила от непредсказуемых последствий кончины Деборы Джеймс. И тем не менее обстоятельства вроде бы складывались благоприятно. Утром они с Питером съездили в Торквей и провели несколько часов в квартире покойной. Корреспонденция, в основном делового порядка, вынутая из почтового ящика, свидетельствовала о продолжающемся «официальном существовании» девушки. Они просмотрели все ее вещи, бумаги, после чего Питер заключил:

— Все на месте. Даже свидетельство о прививках. Так что, дорогая, подмена вполне осуществима. Если уж хочешь стать Деборой Джеймс, надо решаться… И чем скорее, тем лучше.

Дебра уже давно приняла решение. Но броситься в воду вот так, сразу…

— Ты хочешь сказать… немедленно?

— Да, потому что Деборе Джеймс надо побыстрее съехать с этой квартиры и получать корреспонденцию по новому адресу. Так мы избежим возможных сюрпризов и подозрений, связанных с ее частым отсутствием.

Выйдя из квартиры, они встретили на лестничной клетке художника, жившего этажом ниже. Увидев Дебру, тот улыбнулся и после секундного колебания произнес:

— Мисс Джеймс?

— Да, — сказала Дебра, отвечая на его улыбку.

— Я уже стал беспокоиться в последнее время, вас так долго не было…

— Неудивительно. Впрочем, я зашла на минутку… Вот мой жених… Мы скоро поженимся!

Немного смутившись, художник быстро поздравил их и ушел.

Приободренные проделкой, Дебра и Питер решили отпраздновать это событие в лучшем ресторане Торквея. Отныне отпали все препятствия на пути к бракосочетанию. Добрую часть второй половины дня они гуляли по набережной у порта, потом возвратились в Марфорд. Тогда-то Питер и предложил нанести визит супругам Аверил, чтобы прояснить непонятные намеки вдовы Маршал.

— Насколько я помню, — заявил садовод, — Ричард, который, кстати, является старшим сыном моей сестры, никогда не был способен работать руками. Он будто спит на ходу… неисправимый мечтатель…

Миссис Аверил оборвала мужа:

— Скажи уж прямо, Фред: неисправимый лентяй! А в его трюки с разными исканиями я не верю! Вспомни, он два раза заставил нас переставить кровать в нашей спальне. И все равно я сплю плохо!..

— А вот некоторые в деревне весьма довольны им, — отрезал Фред Аверил. — У моего племянника, должно быть, есть какой-то талант… Он и вам предложит свои услуги, вот увидите!

— Ну что ж, мы охотно выслушаем его советы! — ответил Питер.

— Бесплатных советов он не дает, — заметила Глэдис Аверил.

— Ба! Жить-то на что-то надо, — возразил ее муж. — Впрочем, думаю, наши друзья пришли не затем, чтобы слушать все это.

Питер кивнул и перевел разговор на другую тему: загадочная смерть Виолетты Гарднер.

— Вы, конечно, понимаете, что мы с женой не успокоимся, пока эта тайна будет тяготеть над нашим домом.

— Понимаю, — согласился садовод, подливая портвейн гостям и не забыв себя. — Полагаю, полковник Хоук рассказывал вам об этой истории?

— Да, и довольно подробно.

— И он не упустил случая отметить важность наличия человеческих следов?

— Точнее, их отсутствия…

— Да, разумеется. В то время он меня допрашивал почище полиции. Подумайте сами: я оказался одним из главных свидетелей только потому, что вскопал эти чертовы клумбы накануне драмы. Я вспоминаю, что это было и накануне праздника, и все в тот день шло наперекосяк. Помнишь, Глэдис?

— Еще бы!

— Я провозился там до вечера! Страшно не хотелось копать! Хорошо еще, что земля была рыхлая!

— Вы закончили к семи вечера, не так ли?

— Да. И если я до сих пор помню об этом, то благодаря полковнику, который тысячу раз задавал мне этот вопрос. Он также спрашивал, кто, кроме Гарднера и его жены, еще просил сделать такую работу. Но только они не раз напоминали мне о перекопке, которую я все время откладывал. А в тот день во мне, наверное, заговорила совесть, да и ссылки на непредвиденное отсутствие моего помощника уже служили плохим оправданием.

— Полковник, наверное, спрашивал и о кашпо с цветком, висевшем на крепком крючке на стене?

— Да, помню. Он меня достал и с этим горшком. Увы! На это я тогда не обратил внимания. Видите ли, место мне хорошо знакомо, я часто приносил миссис Гарднер цветы, которые она мне заказывала. Она была моей лучшей клиенткой и…

Встретив взгляд жены, садовод замолчал, потом одним глотком осушил свой стакан.

Помолчав немного, Питер спросил:

— А как вы можете объяснить таинственное бегство убийцы? У вас были какие-нибудь предположения?

Аверил энергично закивал:

— А как же! Я думал о длинной лестнице, одним концом положенной на газон, а другим опиравшейся на тот крюк. Только так можно было миновать вскопанный участок. Но этим объяснялась лишь часть загадки, ведь надо было еще преодолеть расстояние от крюка до окна, то есть несколько ярдов перелопаченной земли. К тому же такой лестницы не было ни у Гарднеров, ни у их соседей. Единственная пригодная для такого дела пылилась в сарае у одного крестьянина.

— Итак, полнейшая тайна.

— Да, если хотите, — подумав, ответил Аверил. — Впрочем, никто и не сомневался в виновности мужа.

— А каким мог быть мотив убийства?

Садовник пожал плечами:

— Пошли ссоры…

— Они ссорились при вас накануне драмы?

— Нет, я ничего не слышал…

— Что же, Ян Гарднер так вот вдруг и решил отделаться от жены? — спросил Питер, не скрывая скептицизма.

— Он, должно быть, все продумал заранее, это точно. Такое преступление не могло быть случайным.

— Что за коварство! Мне все говорили, что вначале он внушал симпатию…

Глэдис, изменившись в лице, покраснев, неожиданно произнесла решительным тоном:

— Конечно, но с такой женой любой потеряет голову! Ха! Очаровательная и благовоспитанная миссис Виолетта Гарднер?.. Потаскушка, вот кто она была!