Цыпленок жареный. Авантюристка голубых кровей

Глава 20 Пан или пропал

Будни Анны тянулись очень медленно. В ее обязанности входили сон и питание, больше от нее ничего не требовалось.

– Я хотела бы погулять в саду.

– Нет, Анна, это противопоказано.

– Я все-таки пленница?

– Скорее, пациентка!

– И где же мой врач?

– Я перед тобой! – произнесла рыжеволосая дама, погладив себя по животу, будто тоже ждала ребенка. – Можешь высунуть голову в форточку и сделать несколько глотков морозного воздуха, только не перестарайся, не простуди моего малыша.

Анне казалось, что женщина, с которой совсем недавно они были близки больше, чем подруги, сходит с ума. Она копировала повадки беременной женщины, смастерила себе специальную накладку на живот, чтобы окружающие могли подумать, будто она скоро станет матерью. Натали поясняла, что желала бы, чтобы пополнение в семействе выглядело естественно.

– Тебя все равно никто не видел и не знает в городе! Очень удобно!

– А что будет потом? После родов? Его надо будет кормить…

– Да, в этом смысле мы с твоим братом будем старомодны: наймем кормилицу для данных нужд. Много есть «молочных» крестьянок. Я разговаривала с Марьей, она сказала, что это не проблема. В ее деревне три молодые девушки станут матерями примерно в то же время, что и ты.

Целыми днями Наталья Петровна раскачивалась в кресле возле пристегнутой к кровати Анны, кормила ее с ложки и обтирала мокрым полотенцем.

– Я все это могу делать сама! Зачем держать меня на привязи?! – злилась Анна.

– Ты можешь попытаться сбежать. Вот вернется Ваня, и тогда я буду чувствовать себя намного уверенней. Он сильный. Ты заметила? Как лихо он скрутил тебя на кровати! – завороженно произнесла Наталья Дмитриевна, на ее лице промелькнула тень вожделения, словно она представляла его в каком-то пикантном виде.

– Куда уехал Иван? – уточнила Анна, обеспокоившись. Она была уверена, что его поездка связана с ее персоной. Все последние события, связанные с этим семейством, имели отношения к Анне.

– Вот ты считаешь нас плохими людьми, будто мы совершаем что-то нехорошее и не желаем счастья твоему потомству. А теперь попробуй угадать, зачем направился твой брат в Петроград?

Анне не хотелось слышать ответ на этот вопрос, но собеседница его все равно получила:

– Он разыщет отца твоего ребенка и предложит ему все сделать по-мужски, то есть жениться на тебе и создать семью. Я не в восторге от этой идеи и уверена, что она провалится, как плохая постановка в провинциальном театре, потому что у всего должен быть высший смысл, – путано пояснила Наталья Петровна, с любовью проведя по халату мужа. – Твой брат – святой в отличие от нас, мы ведь обе знаем, что твой жених не приедет просить твоей руки. Ты не та женщина, на которых женятся.

Наталья Петровна нехотя поведала об уговоре между супругами, согласно которому они оставят ребенка у себя только в том случае, если его родной отец не захочет принять участие в его судьбе. Именно Иван Феклистович на этом настоял и направился в бывшую столицу с особой миссией. Анна понимала: последствия у этой поездки могут быть различные, ей было необходимо предупредить Козыря о надвигающейся опасности, а увидеть его она могла только в одном случае: если ей вызовут местного доктора. Необходимо было сымитировал болевой приступ так, чтобы неглупая Наталья Петровна не сочла это за дешевый фарс.

Иван Феклистович без труда нашел нужное здание по адресу, указанному на конверте, именно на него он какое-то время отправлял Анне письма. В городе на Неве он бывал очень давно, ребенком его привозили родители. Петроград менялся, становился более современным. По дороге гарцевали не лошади, а преимущественно автомобили, хотя пролетки можно было встретить часто, все внимание окружающих притягивали «звери» на колесах.

Надин уже четвертый день была без заработка. Она сильно простыла, но кроме водки из лекарств в ее каморке ничего не было, а с перепою она всегда выглядело плохо, как называли это распутные девицы между собой – «нетоварный вид».

– Иди домой, дуреха, проспись и подлечись, а то развалишься прямо на тротуаре, – хихикали коллеги.

Приступ кашля заставил женщину согнуться пополам и принять важное решение: пропустить еще один рабочий день, пойти домой и как следует отоспаться.

– Извините, я кое-кого ищу! – вежливо обратился к ней мужчина, одетый немного старомодно, но аккуратно. Опытная проститутка сразу смекнула, что он – приезжий провинциал, и с него можно будет взять деньги, наболтав какой-нибудь чепухи.

– Что ж, отчего не помочь хорошему человеку? – хрипло произнесла та, что называла себя Незнакомкой. – Но информация не будет бесплатной.

– Я понимаю, – со всей ответственностью произнес Иван Феклистович.

Со сменой хозяина в кабаке правила упростились, теперь не было отдельных столиков-витрин, на которых красовался «товар», и глупости с цветными перчатками тоже убрали, торги ушли в небытие. За присутствие в зале, за использование комнат для интимных нужд платили все: и проститутки, и их потенциальные клиенты. Новый лозунг гласил: «Хочешь – бери, берешь – плати!». Многих не устраивали перемены, но насильно никого не держали, как говорилось: свято место пусто не бывает. Цокольный этаж больше не был секретным, туда мог попасть каждый желающий, пройдя через основной зал.

Надин долго выбирала столик, желая казаться очень разборчивой. В первой половине дня капризничать можно было, но, начиная часов с шести вечера, посетители заведения чуть ли не дрались за свободные места. Постоянные гости, садившиеся за столики, выбирались из питейного заведения глубоко за полночь, поэтому количество мест было ограничено.

– Меня зовут Иван Феклистович, – представился мужчина своей новой знакомой, но тут же осекся, волнуясь и мысленно ругая себя за забывчивость. Он планировал назваться чужим именем, дабы выглядеть незаинтересованным в секретном деле, которое привело его в развратный трактир. Для начала мужчина заказал для отказывающейся помогать на голодный желудок Надин еду и выпивку.

– Как у нас говорят: есть, что покушать, так есть, кому и тебя послушать, – отшутилась проститутка, принюхиваясь к свежеприготовленному куску мяса, после чего радостно предложила: – Мои уши в твоем распоряжении, я жую, а ты говори!

– У одного человека есть сестра, она жила здесь в Петрограде, они переписывались, но потом она исчезла на время. На первый взгляд у них были странные отношения и в этом виновата только она, потому что не всегда была честна с ним, да еще и постоянно просила у него денег!

– Вот ведь курва! – пробубнила хмелеющая Надин.

– Так вот, она исчезала на какое-то время, но вдруг снова появилась, причем прямо на пороге дома этого мужчины…

– Мужчины? Какого еще мужчины?

– Ее брата, я же вам объясняю!

– Не торопись, Иван Филк… Фик…

– Феклистович! – нетерпеливо поправил он, мысленно возмущаясь, что не придумал псевдоним для этой истории.

– Фелкистович, говори помедленней, чтобы я уловила мысль, – требовала Надин. – История, как понимаю, непростая, и в нее надо вникнуть, чтобы я могла сообразить, чем могу помочь.

– Ее брат…

– Чей брат? – запуталась Надин.

– Той женщины, которая жила в Петрограде…

– Да, женщина в Петрограде. И она, конечно же, была Незнакомкой, – нараспев произнесла Надин, желая придать истории блоковского романтизма и поэтичности.

– Возможно, для кого-то она и была незнакомкой, но вообще ее имя Анна, – чуть раздраженно произнес Иван Феклистович, наблюдая, что с каждым глотком спиртного его собеседница становится все меньше полезной для разговора.

– Анна… красивое имя… Я знала одну девицу по имени Анна, она работала здесь… Умерла! От нехорошей болезни – подцепила сифилис. Я к ней в больницу ходила. Славная была девушка. Любовь у нее была с Козырем. Козырь – это бывший хозяин, теперь вроде как его брат всем заправляет, что-то там у них случилось…

Из того, что Надин промямлила, раздосадованный собеседник не понял ни слова. Он торопливо достал фотографию мужчины в белом костюме и протянул ее проститутке, в надежде, что она его узнает.

– Ну, надо же, какой франт! Тьфу ты, черт, так это и есть наш Козырь!

– Ваш Козырь? – теперь путался Иван Феклистович.

– Ну, да! Анна, та, что померла в больнице от сифилиса, который подцепила от кого-то из клиентов, влюбилась в этого мужика на фотографии, его все называли Козырем! Я часто письма ее письма на почту таскала, она все брату своему строчила. Сирота я, говорит, и только брат мой родненький есть у меня.

– Ничего не понимаю, мы, словно с вами говорим об одном и том же, но на разных языках! – выдохнул Иван Феклистович, окончательно запутавшись. В это мгновение подоспел половой по имени Клим, он предположил, что ему подали сигнал (на самом деле, это была хитрая уловка, чтобы клиенты заказали еще что-нибудь), а увидев фото воскликнул:

– Ба, да это же наш Козырь!

– Вы не подскажете, как его найти? – интеллигентно уточнил Иван Феклистович.

– Нет, но я знаю того, кто может знать. Одну минуточку! – заверил Клим и исчез.

Надин совсем расползлась, она подперла рукой голову, ставшую от выпитой водки тяжелой, и затянула заунывную песню, напрочь забыв о чем беседовала с мужчиной за столом.

Вернулся Клим и пригласил Ивана Феклистовича пройти с ним, после чего сопроводил в кабинет хозяина трактира. За огромным столом сидел неприятный человек в военной форме без знаков отличия. Лицо его все было в рытвинах, после болезни перенесенной в детстве, взгляд – злой и напористый.

– Позвольте представиться: Кобзарь Николай Александрович, – произнес мужчина, нехотя поднявшись.

– Иван Феклистович Мокин, – откликнулся провинциал с волнением. Мужчины пожали друг другу руки в знак приветствия, после чего хозяин трактира погрузился обратно в кресло, а его собеседник остался стоять, потому как для посетителей, сидячих мест не предусматривалось.

– Мне сказали, вы интересуетесь человеком на фотоснимке? Я тоже хотел бы знать, где он сейчас находится. Это – мой младший брат, – вежливо произнес Николай Александрович, затягиваясь папиросой.

– Значит, вы меня, как брат, поймете… Дело в том, что моя сестра Анна…

– Постойте, вы – Мокин! Сестра – Анна Мокина? Я ее очень хорошо помню, – хозяин трактира растягивал слова, с иронией вызывающей неприятные ощущения: – Она могла делать такое, о чем братьям лучше не знать! Одним словом, соболезную!

– Нет, вы меня не поняли, с ней все в порядке, она жива и даже ждет потомство от вашего брата…

– Но это невозможно, она работала здесь, и я самолично видел, как девочка буквально рассыпается на части в больнице… Перед смертью она сказала, что помочь ей некому, и ее хоронили на деньги трактира.

– Да, нет же, Бог с вами, Николай Александрович, она в моем доме…

Глаза хозяина увеселительного заведения сузились от приступа злости. В провинциальном госте его раздражало все от макушки до пят. Он громко присвистнул и через мгновение из стены появился Ванька-Метла, невысокого роста человек встал по стойке смирно и ждал указаний.

– Это мой помощник, кстати, ваш тезка! Он утверждает, что потерял след моего горемычного брата и его подружки Цыпы на Петроградском вокзале, они уехали на поезде, как мы предположили, в Москву.

Из нижнего ящика стола мужчина деловито достал серебристую рамку, в ней была фотокарточка, на которой стояла молодая девица в скромной одежде.

– Вы узнаете это лицо? Не эта ли женщина находится в вашем доме и выдает себя за вашу сестру?

Иван Феклистович побледнел и сделал шаг назад, схватившись за сердце:

– Я знал… я чувствовал… она нас провела… назвалась сестрой и влезла в нашу жизнь… в наш дом… воспользовалась нами…

– По забавной случайности, ее тоже зовут Анна, но в Петрограде эта гнусная мошенница известна под именем Цыпа. Она испортила жизнь моему дорогому брату, и, боюсь, разрушит вашу! Как же вы могли впустить в дом чужого человека?

– Я не знаю… Видимо я плохо разбираюсь в людях. Она была так убедительна, – чуть не плача блеял Иван Феклистович. Больше всего его пугало, что наедине с преступницей осталась его драгоценная супруга.

– Моя жена, – кудахтал мужчина. – Я должен срочно ехать домой! Немедля! Прямо сейчас!

– Коварство этой женщины не знает границ, так что, возможно, вы уже вдовец! – веселился Николай Александрович. Паника и страх гостя смешили его, и он с трудом удержался, чтобы не добавить еще порцию страшных подробностей, связанных с бедовой Цыпой.

Ванька-Метла беззвучно смеялся, видя, как «упражняется» его новый хозяин. Все знали о бескомпромиссности и жестокости Николая Александровича, а также его одержимости женщиной по кличке Цыпа. У него были с ней свои счеты, с некоторых пор она стала его собственностью, и мужчина жаждал вернуть ее себе.

– Я довезу вас до вокзала на своем автомобиле и посажу на поезд, если вы, конечно, не против, – сжалился хозяин трактира. – По дороге мы вместе с вами покумекаем и договоримся, как поступить. У вас есть то, что мне нужно, и мы заключим сделку.

Иван Феклистович поблагодарил собеседника за щедрость души и терпение и попросил стакан воды, боясь потерять сознание от волнения.