Да, орки мы!

Глава 17

Следующее утро обошлось без вызовов на бой и прочих неприятностей. Приятное, беззаботное пробуждение, как в голливудском фильме, когда герой встаёт в пять утра весёлый и бодрый, чтобы принять душ и с широкой улыбкой выйти на пробежку в Центральный парк под какую-нибудь весёлую музыку. Никогда не думал, что подобное вообще возможно.

Даже Кара ещё спала на своём месте у стенки, а в очаге ещё краснели не успевшие прогореть угли. На улице едва-едва занимался рассвет, выползая из-за горных склонов. Чудное зрелище, когда первые лучи касаются вершин, а всё остальное скрыто в сумерках, и тени ползают по склонам, будто живые.

Я даже сделал небольшую зарядку на свежем воздухе, отжался двадцать раз без особых усилий, поприседал, попрыгал, побоксировал с тенью. Всё давалось легко и непринуждённо. Большая часть племени ещё спала, лишь некоторые выходили наружу, с удивлением глядя на мои занятия. Я не обращал внимания. Тренировки дело такое, и оставлять их из-за страха быть осмеянным нельзя. Сначала ты единственный во дворе выходишь на турники и тебя обсуждают бабульки, а потом к тебе присоединяются желающие, и если бы ты не выступил той самой точкой кристаллизации, вокруг которой собрались все остальные, на турниках бы и дальше сушили ковры.

Хотелось, чтобы и другие орки тоже занялись не только охотой, драками и набиванием брюха. Но заставить орков тренироваться и развивать свои навыки я мог только личным примером, и это процесс небыстрый.

От тренировок без оружия я постепенно перешёл к упражнениям с копьём, и хоть я раньше с ним никогда не работал, тело Ундзога само вспоминало необходимые движения. Выпады, уколы, удары древком, и прочее, и прочее. Хорошо бы перейти от копья к алебарде или бердышу, но их просто так не изготовить, нужны технологии и мастера, которых в племени пока не было.

Орки понемногу просыпались, выходили из своих жилищ, косились на меня и то, как я тренируюсь с копьём. Полагаю, у многих орков умение пользоваться оружием заключалось в трёх словах — «бей острым концом». А для того, чтобы стать мастером, нужны тренировки. Некоторые опасливо подходили и смотрели, особенно дети. Многих снедало любопытство, но подходить и спрашивать они пока не осмеливались. Как же, подойдёшь тут, когда острие копья мелькает в воздухе, словно шершень.

— Вождь! — окликнул меня один из зрителей, и я узнал Бурздуба. — Ты чего это делаешь? Духов гоняешь?

Я остановился, утёр ладонью выступивший пот и рассмеялся.

— Бывало у тебя, что ты бьёшь и промахиваешься? — выдохнул я.

Бурздуб скривился и зарычал.

— Да, — наконец произнёс он, справившись с приступом гнева.

— Ну так это злой дух твоё копьё отклоняет. Их много таких, — сказал я. — Чем больше вот так убьёшь, тем меньше будешь промахиваться.

Бурздуб почесал затылок, крепко задумываясь.

— Так их же не видно! Как я их убью? — задал он резонный вопрос. — Ты-то вождь, видишь небось!

— Не вижу, — сказал я. — Я себе цель ставлю и туда бью копьём. Там злой дух и будет.

— Злого духа шаман бить должен! — воскликнул Улдук, другой орк, тоже наблюдавший за моей тренировкой. — Простой орк не может!

— Может. Духов много, а шаман один, — возразил я. — Чем больше духов стукнет орк, тем меньше работы шаману. Так что берите копья и будем стукать.

Орки переглянулись, не решаясь присоединиться ко мне, но тут мне помог дорогой брат Дургуз, который первым схватил копьё и шагнул вперёд, невзирая на тихие смешки соплеменников.

— Буду стукать всех! — оскалился он. — Вечно мне эти злые духи мешают!

Дургуз сделал несколько хаотичных выпадов, которые больше напоминали дикую пляску, а не тренировку, затем устало опустил копьё, покосился на смеющихся орков и вдруг продолжил рассекать воздух с удвоенной силой.

— Хорошо, брат, — похвалил я.

Вскоре к нам присоединился Бурздуб, а следом за ним и ещё несколько орков. Мы расположились в шеренгу, чтобы случайно друг друга не заколоть, и я показывал им, что делать. Они могут хоть тысячу раз утверждать, что умение драться у орков в крови, и что орк прямо из колыбели способен убивать, но даже так опыт необходим.

— А сколько их надо убить? — спросил Улдук после очередного выпада.

— Чем больше, тем лучше, — повторил я.

— Пятерых убил, мало? — спросил он.

— А я десять! — воскликнул Дургуз.

— Бейте ещё, — приказал я. — А ещё, знаете, как лучше всего бить?

— Сильно! — отозвался Бурздуб.

— Да… Я не об этом, — произнёс я. — Злые духи юркие и мелкие. Так что если мы все одновременно и одинаково ударим, то никто из них не уйдёт! Ну-ка, прекращайте. Становитесь в строй, плечом к плечу, рядом.

Орки, толкаясь и пихаясь, приблизились друг к другу, образуя неровную плотную шеренгу, от которой любой сержант заплакал бы кровавыми слезами. Я встал справа, сжимая копьё в руке.

— Одновременно! По команде! Бей! — приказал я и обозначил удар.

Само собой, одновременно не получилось, и вместо чёткого единого выпада получилась полная срамота. Ладно хоть никто не споткнулся и не упал на собственное копьё.

— Плохо! — рыкнул я.

— Орки так не дерутся! Так гномы дерутся! — прорычал Улдук. — Орк сильный, нам так не надо, мы по одиночке всех стукаем!

— Да! Не размахнуться! — поддакнул Бурздуб, а остальные поддержали нестройным ворчанием.

Я глухо зарычал, добиваясь тишины и всеобщего внимания, вышел из строя и прошёлся перед орками, заглядывая каждому из них в лицо. Не хватало только широкополой шляпы и зелёного кителя с планками наград, Дургуз сойдёт за Шутника, а Бурздуб за рядового Кучу.

— И какого тогда эти гномы стукают нас, да так, что Баздук даже помыслить не мог идти и стукать их в ответ?! — прорычал я, чувствуя, что у меня всё закипает внутри, а шерсть встаёт дыбом. — Эти маленькие бородатые козявки, которых можно одной рукой на Луну зашвырнуть!

— Вождь, мы же постукали тогда, втроём, — буркнул Бурздуб.

— У них оружие лучше, — зло произнёс Улдук.

— У них кожа как камень, что мы им сделаем, — сказал ещё кто-то.

— Кто это сейчас сказал? — рявкнул я.

— Гартрак! — отозвался долговязый длиннорукий орк.

— Слушай сюда, Гартрак! Мы постукали гномов втроём! Сначала убили их лесорубов, а потом убили их воинов! — взревел я, чуть не лопаясь от гнева. — Потому что делали то, что я сказал и так, как я сказал! Тебе ясно, Гартрак?!

— Да, вождь! — вскрикнул орк.

— Я не слышу, повтори громче! — выкрикнул я ему прямо в лицо.

— Да, вождь!!! — проревел Гартрак, обдавая меня зловонием изо рта.

— Гномы дерутся строем, чтобы лучше стукать нас, дерущихся по одиночке! А если мы начнём драться строем, то никакая гномская армия перед нами не устоит! Кто с этим несогласен, может прямо сейчас вызвать меня на бой! Есть желающие?!

Желающих не оказалось, хотя я мечтал о том, чтобы хоть один смельчак бросил мне вызов и я мог его поколотить. Я чувствовал, как бурлит ярость внутри, требуя выхода. Раньше я такого за собой не замечал, и это немного пугало.

— Становись! — приказал я.

Шеренга чуть выровнялась. Неидеально, но для начала сойдёт.

— Готовьсь! — орки занесли копья для удара.

Улдук не утерпел и ткнул копьём до команды, его тут же толкнул под локоть Дургуз, чуть не завязалась драка, но вскоре шеренга вновь стояла наизготовку.

— Бей! — рявкнул я, и копья всей шеренги наконец-то ударили слитно и чётко.

Даже и не верится. Вот так мы точно завалили целую прорву «злых духов». Теперь надо отработать движение до автоматизма, а потом нужно научиться двигаться строем, не ломая его с первыми же шагами. После удара строй всё же рассыпался, но орки снова вернулись в шеренгу.

— Хорошо, — произнёс я. — Готовьсь!

Наши занятия привлекали всё больше и больше внимания, понемногу подтягивались и другие орки, наблюдая за необычной тренировкой, некоторые тоже брали копья и вставали в шеренгу, другие перешёптывались, пытаясь выяснить, что это такое и зачем оно надо.

Я заметил краем глаза шамана, который стоял чуть в стороне, даже не глядя в нашу сторону, но я знал, что он внимательно следит. Шаман улыбался.