Дамнар: Неведение

Глава 5. Первая встреча

Мир «Атиозес». Бескрайние Леса Грика. 5 лет до вторжения

Уже пару часов местные фейри, робко выглядывая из своих укрытий, наблюдали за небольшой компанией, появившейся рядом с лесным озером из портала.

Вид у чужаков был весьма уставший и потрепанный. Уже начавшая подсыхать серая грязь облепила подолы их длинных одежд. Местами тонкая ткань порвалась и можно было разглядеть кусочки застрявших водорослей и паутины, но путники не обращали на это ровным счетом никакого внимания. При этом они не производили впечатления бывалых путешественников: искателей приключений, торговцев, отшельников, или даже разбойников. Двое юношей ожесточенно спорили, а сопровождающие их спутники будто давали им возможность выплеснуть накопившееся раздражение.

Женщина, облаченная в кружевное платье цвета топленого молока, шлейф которого волочился на полметра по траве, стояла на самом краю берега. В озере отражались узоры с её одежды, вышитые золотистыми нитями, представляющие собой переплетающиеся ветви деревьев и цветов. Её волосы лежали длинным изящными волнами, обрамляя лицо с тонкими чертами. На светлой, лишенной морщин коже играл легкий румянец. Диадема из изогнутых золотых ветвей блестела на солнце и бликовала в водной глади, распугивая мелких обитателей озера и водомерок. Женщина почти не участвовала в споре. Она плавно похаживала, не отдаляясь сильно от своих спутников – рассматривала окрестности, будто стараясь охватить взором то, что скрывалась за линией горизонта. Периодически прикасалась пальцами к стволам деревьев и высоким травам.

У мужчины были темно-синие волосы с первыми признаками седины, и небольшая бородка такого-же цвета. Он облокотился на груду камней рядом с водоемом и, скрестив руки на груди, смотрел на свою спутницу почти не отрывая взгляд, будто пытался запечатлеть в памяти каждое её движение. Периодически он переводил внимание на споривших, и пытался приструнить одного из них. Темно-серый сюртук с золотистыми застежками выглядывал из-под черного, переливающегося цветами ночи, плаща. На поясе висела сабля. Он был готов вмешаться в любой момент, если вдруг спор перерастет в битву.

Юноши же были одновременно и очень похожи, и отличались друг от друга как солнце и луна.

– Я ещё раз повторяю – это очень тяжело реализуемая затея! Ты как себе представляешь, перетянуть через портал целый дворец? Почему нельзя захватить уже существующую крепость, а потом отстроиться заново? – юноша очень бледного, болезненного вида, с короткими серебристо-серыми волосами, среди которых были черные пряди, будто на его макушку выплеснули пузырек чернил, с нескрываемой неприязнью, и даже злобой глядел на оппонента. Левую руку он засунул в карман длинной кожаной куртки, с вертикальными прорезями вдоль спины. Правая рука вцепилась в рукоять меча с такой силой, будто пыталась выжать из неё воду.

– Что я слышу? Наследник Интернитаса боится не справиться с такой простой задачей, даже с поддержкой лучших магов Вечного Леса? Струсил? – юноша с длинными прямыми волосами пшеничного цвета, которые на солнце отливали золотом, смотрел на первого с неприкрытым презрением. Диадема на его голове вторила той, что носила женщина, но при этом держалась на затылке и висках, оставляя открытым высокий лоб. Переплетения декоративных ветвей перекликались с навершием высокого посоха, который он держал в руке. Узоры на его светлой зеленой мантии повторяли платье спутницы.

– То есть попытка убедиться, что после того как я потрачу немыслимое количество энергии на поддержание портала, скорее всего, истратив при этом силы всех ваших магов, которые вы любезно согласились предоставить, нас на этом конце не зарубит взбесившийся от такой наглости демиург – это трусость? – тёмный начал закипать, и, чтобы успокоиться, начал прохаживаться вдоль берега озера. Он с трудом держал себя в руках от раздражения и усталости, и не обращал внимания, что вода пошла рябью от исходящих от него неконтролируемых магических потоков.

– А бежать из мира, который разваливается на части, вместо того чтобы попытаться его сохранить – это в порядке вещей? И оставить в погибающем юниверсуме большую часть населения – это тоже нормально. Пускай подыхают все вместе, но чуть попозже… – сероволосого начинало трясти от ярости. – Поправь меня, если я вдруг что-то путаю… Но мы бежим как крысы с тонущего корабля, даже не убедившись толком, что он действительно тонет, – мальки и земноводные, находящиеся рядом с берегом, поспешили вглубь озера, так как прибрежное пространство стремительно нагревалось.

– Ты же был там, и сам все слышал, – равнодушно пожал плечами юноша с посохом. – Если мы уйдем сейчас, возможно что природа восстановит себя, и мир не погибнет, – изменение тона речи на назидательный, и высокомерие во взгляде взвинтило тёмного еще сильнее.

– Ну да, и именно по этому мы героически уйдем в закат, прихватив с собой только кучку лесных магов, знать, воинов и обслугу, – сероволосый юноша весь обратился в презрение к себе и спутникам. Горечь преобразовалась в сарказм, – Оставшиеся как-то сами разберутся, почему все летит в тартарары, сразу перестанут воевать, подружатся, и все силы кинут на спасение природы. Отличный план. Просто блеск! – последние слова он почти выкрикнул в бешенстве. На булькающий кипяток рядом с берегом, со всплывшими кверху брюшком нерасторопными обитателями, он внимания по-прежнему не обращал, но для остальных путников это не осталось незамеченным.

Мужчина нахмурился. Его мало беспокоила спонтанная природная уха, но то, что сын не в состоянии держать себя в руках разочаровывало. Хотя он и понимал причину его несдержанности в присутствии Селфис’харлана и Леди Руасил’авара. На месте сына, не будь клятв, и родственных уз, наверняка бы сам вцепился эльфу в глотку.

– И еще местные жители, о которых мы пока не знаем вообще ничего, радостно примут незваных гостей, поделятся кровом, пищей, территорией, – в язвительном тоне сероволосого чувствовалась горечь, но тем не менее он начал понемногу успокаиваться. – Хотя ладно, с перенесенными замками, хоть с кровом проблем не будет. Значит будут совершенно не против, что с вашей стороны у них отнимут часть угодий… Будут ловить их дичь. Засеют их поля, заберут часть их рудников, – он продолжал с деланной отрешенностью, но пар, исходящий от берега выдавал его с головой. – А с нашей стороны будут весьма рады, что их будут, как бы это помягче выразится, немного жрать, – последние слова прозвучали почти жизнерадостно, если не брать во внимание взгляд, которым он надеялся вполне не фигурально выражаясь откусить что-нибудь оппоненту.

– Сын, перестань паясничать, – властно, но уставши подал голос синеволосый. – Войны всегда велись за территорию и ресурсы, что в нашем мире, что будут вестись в этом, что в остальных мирах. Этого не избежать, – слова прозвучали холодно, обыденно, что явно задело дискутирующего.

Юноша остановился, прикрыл глаза, сделал глубокий вдох и сжал кулаки. Эльф наблюдал за этим с ехидной усмешкой. Ему нравилось, что удавалось вывести наследника Проклятых из равновесия. Если удастся заставить его нарушить клятвы, то магия сама его уничтожит. Но с этим нужно повременить. Во всяком случае, пока он нужен для путешествия между мирами. Но как же нравилось его дразнить! Он не мог себе отказать в этом маленьком удовольствии.

– Мы выполним свою часть уговора. И это приказ! – мужчина зло посмотрел на своего отпрыска.

– Да не отказываюсь я! – огрызнулся наследник, оскалился и тихо зарычал на отца, обнажая клыки. – Только вот в данном случае, это мы нужны им, а не они нам. Мне их маги без надобности, чтобы Итернитас сюда перетащить. Если этот юниверсум тебе так по нраву – собери только ковены вместе, хоть завтра отправимся в путь, – бравада юноши никак не сочеталась с его изможденным видом, но сам он был предельно самоуверен.

– И клятвы были не про то, что мы теперь друзья на веки. А о том, что мы не можем друг другу целенаправленно вредить, если вдруг ты не помнишь, – ехидно добавил наследник, глядя на мужчину в упор.

Тут уже утробный рык начал издавать мужчина, и немного подался вперед. Сын мог сколь угодно собачиться с эльфом. Они могли сколько угодно спорить, и даже выяснять границы дозволенного в стенах Итернитаса, но при посторонних неуважительное обращение к себе он терпеть был не намерен. Женщина, молчавшая все это время, мягко остановила его, положив свою ладонь ему на сгиб локтя.

– Давайте успокоимся. Мы так долго шли к перемирию – не будем его сейчас нарушать, – её теплая, легкая улыбка мгновенно остудила Князя Проклятых.

– Наш заботливый друг хочет сказать, что мы недостаточно беспокоимся о судьбах наших подданных? Или мы должны остаться вместе с ними и смиренно ждать гибели, даже если наш уход может помочь изменить баланс и сохранить остатки ресурсов? – насмешливым надменным тоном произнес эльф еле заметно улыбаясь уголком рта.

– Ваш заботливый друг, – пародируя интонацию светлого, стал отвечать наследник, – не хочет, чтобы нас испепелил местный демиург, как только мы всем стадом припремся в чужой мир.

Уже спокойным тоном с выражением безумной усталости, обращаясь по большей степени к отцу и к спутнице, объяснил:

– Мы не знаем, наблюдает ли демиург за своим юниверсумом, насколько он потерпит вмешательство. Может быть он вообще спит, или покинул его, и тогда наш приход точно также пошатнет равновесие, и мир тоже начнет разваливаться, – в глазах мелькнула скрытая душевная боль, но никто кроме Князя ее не заметил. – Какой смысл тогда тратить столько сил?

– И как ты предполагаешь защититься или скрыться в случае если демиург будет против, но все силы будут уже потрачены на наше небольшое мероприятие по переселению? – вернув саркастический тон, наследник обратился к юноше с посохом.

– Ты драматизируешь и преувеличиваешь, – в глазах светловолосого мелькнула насмешка. – Может быть демиург будет нам только рад, если они существуют, конечно, – произнес он, слегка разведя руками, прекрасно понимая, какую реакцию это вызовет.

Последняя фраза, как и ожидалось, вновь вывела из себя наследника, хоть он и понимал, что эльф специально его злит. Может быть сказывалась усталость, может быть – то что он стал более явственно ощущать щупальца Итернитаса, не отпускающие ни на миг, даже когда он находился в другом юниверсуме. Он понимал, что надо быть сдержанней, но это никак не удавалось. И не для того он битый день таскает с собой чокнутую семейку, чтобы вновь обсуждать правдивость перевода текста скрижали…

– Раз демиурги – лишь сказка пьяного друида, то может быть и наш мир в порядке, и не разваливается на части? И нет смысла тогда куда-либо бежать? – наследник огрызнулся и ощетинился, готовясь к новому уколу.

– Хватит! Уймись! Мы уже приняли решение. Даже несмотря на бессмертие нужно поторопиться, – у Князя явно заканчивалось терпение.

Юноша сделал глубокий вдох, медленный выдох, снова набрал воздуха, чтобы могли работать голосовые связки. Но его продолжало колотить от бессильной злости. «Ну и как мне успокоиться, видя перед собой эту гнусную рожу? Да еще и соблюдать вынужденный союз. Как жаль, что не успел подобраться к его горлу в последней схватке! Да ещё и Она… Ни разу не взглянула на меня, будто меня не существует вовсе».

Наследник прекрасно понимал, почему отец предложил этот союз. И было невыносимо больно смотреть на её безразличие. Лучше бы она открыто показывала презрение и ненависть, как и Селфис’харлан.

Тёмный поднес сомкнутые ладони к губам, будто в знак примирения, и продолжил:

– Ладно, давайте пойдем с другой стороны. Вы как себе это представляете за один раз? Вы ведь не согласны, чтобы я сначала перенес своих, а затем вернулся за вами. Считаете, что я просто сбегу? И как поступим? – не дожидаясь ответа, скорее по привычке, чем от раздражения, съязвил:

– Перетащить оба замка на один пятачок земли и жить дружно бок о бок? Хоть забор поставим на границе?

– Разумеется, ставить замки рядом мы не станем. Перенесешь сначала свой, – эльф говорил с деланным умиротворением в голосе, будто бы стремясь успокоить огорченного ребенка. – Я и маги будем рядом – как гарант остального переселения. Отец и Леди Руаcил будут замыкать цепь, придут после всех избранных для путешествия. – Светлый слегка склонил голову на бок и произнес это настолько снисходительным тоном, что Наследник вновь вспылил:

– Ну уж нет! Я не хочу получить заговоренный кинжал в бок, пока буду поддерживать проход открытым. Да и вдруг я не смогу держать себя в руках? Или мы вдруг внезапно снова стали друзьями?

– Твои предложения? – с невозмутимым видом поинтересовался Селфис.

– Сначала переходим я, Леди, мой брат и маги. Переносим «Итернитас». Затем толпа, – юноша скривился и процедил слово сквозь зубы, – избранных. Замыкать будешь ты и Отец. Последним попытаемся перенести ваш дворец, когда достигнем выбранного вами места.

Селфис уже в открытую рассмеялся:

– Хочешь захлопнуть проход у нас перед носом или расплющить в композитуме? Избавиться разом от меня и от Князя? Занять оба трона разом?

Темный был уязвлен. Закатил глаза к небу, затем прикрыл веки, сокрушенно покачал головой. Да, ему хотелось избавиться от Селфиса – это ни для кого из присутствующих не было секретом. Но причинять вред Отцу он и помыслить не мог, даже несмотря на то, что их взгляды на многое не совпадали, и они почти всегда общались как кошка с собакой. К тому же, ему порядком надоел этот разговор, и он мечтал поскорее его завершить. Находиться вдалеке от Итернитаса продолжительно время причиняло физическую боль. Замок настойчиво звал его назад.

– Это уже просто загадка про козу, волка и капусту… – в голосе наследника слышалась апатия, раздражение уходило. Как же он устал от скачков настроения… Мысли о погибающем мире навевали тоску. Вода в озере уже перестала нагреваться, от нее шел теплый пар. Пространство около берега затягивалось туманом.

– Ваши маги как раз будут гарантом того, что удержат потоки от закрытия, пока не истратили силы на бессмысленную груду дерева и камней. Неужели они не дождутся своего правителя? И я настаиваю на том, чтобы оставить ваш дворец там где он сейчас и стоит. Все равно воевать придется.

– Ты хочешь оставить Леди Руаcил’авара без её наследия? – спросил Селфис с максимально невинным видом.

– И с каких пор эльфам стало крайне сложно провести пару месяцев в лесу под открытым небом? – огрызнулся тёмный. – Ну, если ты хочешь вытаскивать потом своих подданных из-под завалов, то да – давай так и поступим. Ты готов рискнуть? Неужто самому наследнику Вечного Леса груда камней и деревяшек дороже жизней? – тёмный не упустил случая задеть эльфа в ответ.

Глаза Селфиса недобро сверкнули, только вот опять это смог увидеть только Наследник. Эльф хотел было ответить на колкость, но женщина его опередила.

– Melin lan [Дорогой сын], в его словах есть правда. Ему может не хватить сил. Мы так никогда не договоримся, а время, к сожалению, не терпит, – оборвала тираду Леди. Она упорно не смотрела на тёмного. Её взгляд вновь устремлялся вдаль.

Глядя на посеревшее лицо Наследника, Селфис был более чем удовлетворен, даже несмотря на то, что мать опять лезет не в свое дело.

Когда спорящие замолчали, переводя дух, из леса на опушку вышел коренастый парень, держа одну руку за спиной. Тёмные, как по команде, повернулись в его сторону, обнажая клинки. Парень на секунду остановился, расплылся в дружелюбной улыбке, поднял свободную руку ладонью вперед на уровень груди, медленно вытащил из-за спины вторую, в которой оказался большой букет из лесных и полевых цветов. Поклонился и жестами начал просить разрешения подойти.

– Сатир? Безоружен, – пробормотал Отец. – Без одежды что-то спрятать довольно проблематично. Пусть подойдет, – равнодушно сказал он, убирая саблю обратно за пояс. Его сын тем временем не спускал с сатира глаз и меч не опустил.

Коренной житель Атиозеса, увидев, что старший оружие убрал, обрадовался, закружился, и танцуя, говоря что-то на своем языке, приблизился к Леди Руаcил, периодически кланяясь, передал ей букет.

Леди, улыбнувшись, принимая дар. Слегка склонила голову, позволив поцеловать себе руку, чем привела сатира в бурный восторг, который стал весьма заметен всем присутствующим.

– Может его какой-нибудь тряпкой хоть обмотать? – брезгливо пробормотал тёмный чувствую крайнюю неловкость от близости к Леди полностью обнаженного мужика, если не посчитать «одеждой» густую шерсть на козлиных ногах.

– Не будь ханжой, – парировал Отец, сразу потерявший к сатиру интерес.

Леди Руаcил тем временем мягко передала букет Светлому, аккуратно прикоснулась пальцами к вискам обомлевшего сатира. На несколько минут они замерли. Когда она убрала руки, сатир в двойным восторгом продолжил свои танцы перед ней, а она с оживлением обратилась к присутствующим:

– Этот мир очень похож на наш. Его населяют люди, и разные виды фейри. Чудовища встречаются редко. Леса обширны, есть несколько удобных островов. Всем хватит места, – в голосе Леди слышались нотки облегчения.

– Только если не считать чудовищами всех вышеперечисленных и нас с вами, – пробурчал Наследник.

Женщина, как обычно, проигнорировала его реплику и продолжила:

– Нам пора в путь. Необходимо выслать приглашения, собраться и начать расчищать место. Окончательно договоримся о порядке на нашем берегу чуть позже.

Леди Руаcил’авара умолкла, взяла под локоть сына и замерла в ожидании, смотря в сторону озера.

Тёмный нарочито сделал вид, что не понял, или не услышал. Исключительно ради интереса, попросит открыть проход, или нет? И тут же получил заметный пинок локтем в бок от Отца.

Наследник Итернитаса поджал губы, нахмурился, но меч все же убрал в ножны. Затем открыл руки навстречу энергетическим потокам. Привычная магия заструилась сквозь него, заполняя все тело и разум, от пальцев ног к рукам. Пространство между мирами сжималось, сокращало дорогу, которую не пройти обычным шагом, не перелететь на простых крыльях. Когда юниверсумы достаточно приблизились, образовав тоннель, в толще двух миров открылась брешь, которую он аккуратно растянул для удобного прохода пары. Проверив прочность портала, сотканного из границ иных миров, убедившись в её безопасности, отсутствия случайных, попавших в ловушку композитума существ, театрально поклонился и молча сделал приглашающий жест.

Леди Руаcил снова слегка улыбнулась, поклонилась отцу и сатиру, и покинула мир под руку с сыном, не удостоив Наследника даже мимолетным взглядом.

Как только эльфы скрылись в портале, Сет тут же получил подзатыльник от отца.

У князя уже давно чесались руки накостылять отпрыску за его несдержанность, но подобные разбирательства он предпочитал проводить с глазу на глаз. Сын превосходил силой всех присутствующих вместе взятых, чем вызывал гордость и зависть самого князя, но холодной головы Наследнику ой как не хватало. Когда Сет только появился на пороге Интернитаса после длительного пути, вместе со своим щенком, князь заметил, что несмотря на все достоинства и горячность, разум сына слишком человечен для замка Проклятых. Пришлось идти на крайние меры, иначе во время войны огромный потенциал был бы растрачен попусту. И подобную силу лучше держать в узде. И в союзниках.

– Что за цирк ты устроил? С чего такие переживания? Ты ведь не врал мне тогда? Ты вошел в воды Озера Вейриегеланг? – Князь не сомневался в том, что сын выполнил тот старый приказ. Он неоднократно уже успел убедиться в преданности сына как воина, так и, проверки ради, палача. Но тоска и боль в глазах сына, когда речь шла о погибающем мире и его обитателях, вновь заставили усомниться в том, что чудесное озеро сработало не совсем так как нужно.

Юноша распрямился, раздраженно дернув головой, но оплеуху будто бы не заметил.

– Если бы я тебе тогда наврал, я бы выглядел получше, чем сейчас. Чувствую, мне еще сильнее это аукнется, – Сет, ощущая дурное послевкусие от состоявшегося ранее разговора, и настойчиво зовущие обратно в Итернитас нити, продолжал огрызаться. Как только эльфы скрылись в портале, он почувствовал весомое моральное облегчение. Вода в озере рядом была уже полностью спокойна и потихоньку остывала.

Отец, обреченно вздохнув, положил сыну руку на плечо:

– Я беспокоюсь о тебе, – тон Князя значительно смягчился, он действительно успел привязаться к сыну за несколько лет и проникнуться к нему симпатией. Порой тот заставлял его вспомнить о человеческих эмоциях, что с одной стороны злило, с другой притягивало необъяснимым образом. – Ты недостаточно тверд, и озеро, похоже, не помогло отделить от тебя лишнее.

Сет вывернулся из-под руки Князя, не желая примиряться, чувствуя некоторое смущение. Факт того, что страшное чудо свершилось – был. Только вот Сет сам не был уверен, что все прошло так, как хотел отец. Отцу было достаточно результата, он никогда не спрашивал, как именно происходило действие, а наследник не стремился делиться переживаниями.

– Я убиваю по твоему приказу. Не ощущаю сочувствие. Разве не сожаление о поступках должны были отделить от меня его воды? – в отсутствие Леди и Селфиса контролировать себя удавалось не в пример лучше. Речь Сета смогла стать отрешенно бесцветной.

– В любом случае в новом мире тебе нужны будут союзники, – Князь несколько приободрился, услышав лед в голосе сына, пытался примириться, но слова все равно приобретали назидательный тон. – Клятвы прочны, но их можно обойти. Стрела, пущенная без цели, наугад, все равно остается стрелой. Нам нужно заключить более прочный, кровный союз.

– Нет, даже и не проси, – отрешенность как ветром сдуло, взгляд из безразличного вновь стал упрямым. – Особенно после того как мне стало известно, каким образом деторождению способствует твой жрец, – при упоминании об этом Сет скривился не в силах преодолеть отвращение к Личу и гнев.

– И все же когда-нибудь тебе придется принять правление и сделать то, что ты обязан. Знаю, что ты зол на меня и мать за многое. Но это не повод ставить крест на своей жизни, – Князь ничто не мог поделать с отношением сына к ритуалу, и какими-то остатками души понимал, что Сет по своему прав. Другой вопрос, что это отношение никак не увязывалось с ожидаемым эффектам от вод Вейриегеланг.

Юноша молчал, зная, что разговор снова заведет в никуда, периодически поглядывал на все еще танцующего представителя Атиозеса. В действиях этого рогатого фейри Сету чудился какой-то подвох. Но он никак не мог определить причину своего беспокойства. Очень уж мешал Интернитас, настойчиво зовущий его назад.

– Не нравится мне этот сатир, – задумчиво произнес Сет. – Они обычно довольно трусливы и заняты только тем, что гоняются за нимфами и прочими девками, и сношаются со всеми желающими. А у этого, – юноша кивнул в сторону не унимающегося сатира. – Матушка в памяти увидела, считай, полмира. Это совсем нетипично.

– Миры хоть и похожи в большинстве своем, но все же демиурги не полностью зеркалят существ друг у друга. Ты сам говорил, мы слишком мало еще знаем, – Князь Тьмы, и сам был рад уйти щекотливой темы женитьбы отпрыска. – Ладно, думаю, что нам пора идти и тоже начать сборы, раз уж мы все решили.

Юноша покорно кивнул, сделал надрез на запястье и дождался. Пока пара капель упадет в озеро и растворится в воде. Ранка на коже моментально затянулась. Кивнув отцу, первым зашел в тихо звенящий проход.

Когда чужаки скрылись в портале, Сатир сразу прекратил свои танцы. Улыбка сошла с его лица. Оно стало серьезным, сосредоточенным. Он выпрямился, насколько это позволяли копыта, подошел к порталу, протянул в него руку. Почувствовал как переливалась магия сквозь его пальцы. Ощутил другие, посторонние для него миры. И их много, бесконечное множество. В памяти всплыло давно забытое, будто бы услышанное в другой жизни слово: «Инфинитум». Несколько миров почти идентичны родному, иные отличались настолько, что в них невозможно было бы даже дышать. Сатир от любопытства дернул ушами. Почему это все казалось столь знакомым?

Когда Отец и Сын достигли своего мира, проход начал сужаться. Толщи миров с большой скоростью зарастали, затягивая рану. Сатир успел выдернуть руку в последний момент, еще ощущая, как юниверсумы отдалялись. Портал был закрыт. Сатир еще немного посмотрел на гладь озера, ухмыльнулся, и пошел твердым шагом обратно в лес, обдумывая дневную встречу и довольно потирая руки.