Дар Юпитера

Глава 24

Драсни удивленно раскрыла рот.

— Умирает? — переспросил Пранло. — Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что древняя модель повторяется, — мрачно ответил Латранесто. — Модель, преследующая нас в каждом новом мире, который мы находим.

От волнения у Манты зачастило сердце. В каждом новом мире…

— Значит, это правда, — сказал он. — Вы пришли в этот мир откуда-то еще, как и считают люди. И давно вы здесь?

— Не очень давно, — ответил Латранесто. — Примерно двадцать два срока жизни джанска. Иначе говоря, сто семьдесят солнечных циклов.

— Сто семьдесят солнечных циклов, — пробормотал Манта.

Сто семьдесят юпитерианских лет. Две тысячи лет по земному счету времени. Какая ирония!

Ведь как рассуждал Фарадей? Раз земные зонды не сталкивались с джанска до судьбоносной экспедиции «Скайдайвера», значит, джанска прибыли сюда совсем недавно из космических далей, и у них есть звездолет. Люди сделали правильный вывод, основываясь на неверных посылках.

— Это не так уж мало, — сказал он.

— Может быть — по человеческим меркам, — ответил Латранесто. — Однако в долгой истории джанска это всего лишь день.

Манта мысленно вернулся к долгим и зачастую скучноватым беседам в кругу рассказчиков, где новым детям стада излагали историю джанска. Может, здешняя жизнь джанска и длилась всего лишь «день», но рассказчики никогда не углублялись в то, что ей предшествовало.

— Расскажи мне об этой древней модели, — попросил он. — Как она работает?

— Сначала Мудрые прибывают в свой новый мир, — сказал Латранесто. — Они заселяют его, как и все остальные, сопровождающие их. И примерно двадцать первых сроков жизни все идет, как и должно. — Он беспокойно забил хвостом. — Но потом наступают изменения. С Центральной Линии исчезают питательные растения и мелкие животные. Маленькие хищники, типа сивра, погибают или уходят прочь. Потом во время рождения перестают появляться на свет бролка.

Манта тоже стегнул хвостом, вспомнив отличия во флоре и фауне, которые он наблюдал в северных и южных регионах.

— И это всегда начинается с Центральной Линии? Во всех мирах, куда вы переселялись?

Латранесто заколебался.

— Не знаю, как было в других мирах, — признался он. — Но здесь дело обстоит именно так.

— В других регионах бролка все еще рождаются вместе с джанска, — заметил Манта. — Я сам их видел.

— И я тоже, — сказал Латранесто. — Но это ничего не меняет. Раз начавшись, процесс не останавливается, и мы не знаем, как этому помешать. Равновесие нарушается, продолжительность жизни падает. В конце концов, спустя много солнечных циклов, древняя модель распространится на весь мир.

— И тогда? — спросила Драсни.

— Тогда все, кто доживет до этого времени, умрут медленной смертью, — с грустью сказал Латранесто. — Все, за исключением тех, кто способен переселиться в другой мир. Но хотя сами они уцелеют, древняя модель последует за ними.

— И как давно это повторяется? — спросил Манта.

— Столько, сколько джанска помнят, — ответил Латранесто. — Очень давно.

— Понимаю.

Перед мысленным взором Манты возник бесконечный ряд уходящих в туманное прошлое поколений джанска и другой такой же, протянувшийся в будущее; все они пытаются сбежать от тяготеющего над их расой проклятия.

И все терпят неудачу.

— Что еще известно об этом? — спросил он.

— Я могу перечислить тебе мелкие детали древней модели, скажем, порядок исчезновения животных и растений, — ответил Латранесто. — Все это нам хорошо известно. Но как и почему это происходит, я не знаю. — Он взмахнул хвостом в сторону Манты. — Ты — существо, способное решать проблемы. Я обращаюсь к тебе во имя всех джанска. Можешь ты найти решение этой проблемы?

— Ничего себе! — пробормотал Пранло. — Все равно что сказать: «Вот тебе самый крупный вуука, иди и одолей его». Нельзя предложить проблему попроще?

— В этом причина, почему он оказался здесь, Производитель Прантрало. — Легкомыслие Пранло явно рассердило Латранесто. — Единственная причина. После того как человеческая машина вырвалась на свободу, то есть почти солнечный цикл назад, Советники, Лидеры и Мудрые только и делали, что спорили и обсуждали, стоит или нет обращаться к людям за помощью.

— Почему вы сомневались? — спросил Манта.

— Потому что мы не настолько доверяли им, чтобы рассказывать о своем слабом месте, — ответил Латранесто. — И недавние события подтвердили правильность такого решения. Нам был нужен кто-то, способный понять нашу проблему изнутри. Прежде нам уже приходилось скрещиваться с другими расами, и мы знали, что это можно сделать. В результате Советники, Лидеры и Мудрые приняли решение пригласить человека стать одним из нас, в надежде, что он озаботится судьбой нашего мира и захочет нам помочь.

— Понимаю.

То, что Манта узнал, ошеломило его. Значит, тут не было никакого альтруизма, и чисто научного любопытства тоже, и просто интереса к чужой культуре. С самого начала джанска составили некий грандиозный план, как использовать его, Манту.

Но вряд ли можно упрекать их за это. Кроме всего прочего, разве люди играют не в те же самые игры?

— Ладно, — сказал он. — Я вообще-то не знаток в этой сфере, но попытаюсь.

— Попытаться — это мало, — заявил Латранесто. — Ты должен добиться успеха и сделать это быстро.

— Что за спешка? — нахмурился Манта. — Ты же сказал, что впереди сотни солнечных циклов, прежде чем дело примет серьезный оборот.

— Да, у нашего мира и у нас еще есть время. — В голосе Латранесто внезапно послышались угрожающие нотки. — Но вот у тебя его нет. Ты не подчинился приговору Советников, Лидеров и Мудрых, ты напал на Защитника и Воспитательницу, которые должны были привести приговор в исполнение. Твое спасение в том, чтобы найти решение нашей древней проблемы. Иначе я не смогу защитить тебя от наказания за все эти проступки.

Манта вздрогнул, представив себе, чем это может обернуться.

— Значит, я могу полагаться только, на себя.

— Мы оба можем полагаться только на себя, — сухо сказал Латранесто. — Ради тебя я и так до предела напрягаю свои плавники, Манта. Мое будущее может обернуться пастью того же вуука, который глядит тебе в лицо.

Манта в знак понимания взмахнул хвостом.

— Я буду стараться изо всех сил.

— Конечно, — сказал Латранесто. — Это все, о чем я могу просить и на что вправе рассчитывать. Посвятить тебя в детали?

Манта заколебался.

— Пожалуй, не сейчас. Общее представление я уже получил, для начала этого хватит. Если мне понадобятся детали, ты всегда сможешь рассказать мне их позднее.

Что, если и не было ложью в прямом смысле слова, в целом не соответствовало истине. Именно детали могут оказаться жизненно важны, но только для того, кто, Глубина его возьми, действительно способен разобраться в проблеме. Однако учитывая, до какой степени Манта был профаном в области экологии, если он не сможет ухватить суть проблемы в общем, никакие детали в мире ему не помогут.

— Хорошо, — сказал Латранесто. — Если тебе понадобятся новые сведения, просто возвращайся сюда. Я буду держаться в этой зоне на протяжении следующих восемнадцати недель.

— Понятно, — ответил Манта. — Но как я найду тебя? Может, следует послать сообщение с кем-то из Защитников?

— Ни в коем случае. Держись подальше от всех и в особенности от Защитников. Нет, я буду подниматься на Уровень Четыре каждый день незадолго до наступления ночи, на случай, если понадоблюсь тебе.

— Хорошая идея, — сказал Манта. — Еще вопрос: а что насчет Драсни и Пранло? Им тоже грозят неприятности?

Латранесто с ворчанием перевел взгляд на двух других Производителей.

— Судя по полученному от Гринтаро и Виркани сообщению, они не узнали нападающего. Только зная твою историю, я подумал, что, скорее всего, именно Производитель Прантрало помог тебе сбежать. После чего оставалось лишь приставить Защитников к Производительнице Драскани.

— А-а, — протянул Манта. — Я еще удивлялся, как это ты так быстро нас нашел.

— Уходите прямо сейчас, и вас никто не тронет, — сказал им Латранесто. — Но будьте осторожны. Если вас снова заметят в обществе Манты, расплата неизбежна. — Он шлепнул хвостом. — И, как и в отношении него, я не смогу сделать ничего, чтобы защитить вас.

— Понятно. Спасибо, — поблагодарил его Пранло.

— Не стоит волноваться, — добавила Драсни. — Если у этой проблемы существует решение, Манта найдет его.

Манта с трудом сдержался, чтобы не возразить. У него не было и десятой доли уверенности Драсни в своих способностях решать сложные проблемы. Но стоило ли отравлять ее жизнерадостность?

— Ну, иди теперь, — мрачно сказал Латранесто. — Может, при следующей встрече ты сообщишь мне хорошие новости.

— Это стало бы приятным исключением, не правда ли? — заметил Манта. — До сих пор я оказывался здесь, исключительно когда у тебя из-за меня возникали неприятности.

— И все же ты оправдаешь надежды тех, благодаря кому оказался здесь, — сказал Латранесто. — И мои тоже.

Манта глубоко втянул воздух.

— Я сделаю все, что в моих силах, — снова пообещал он. — Прощай. — Он развернулся в сторону Пранло и Драсни: — Спасибо вам. За все. Постараюсь вернуться как можно скорее. — И, не дожидаясь ответа, он повернулся и поплыл прочь.

Пранло прав, думал он, разворачиваясь правым ухом в сторону ветра и устремляясь на юг. Проклятие, на протяжении всей долгой истории джанска тяготевшее над ними, ставило в тупик их лучших мыслителей, и теперь они рассчитывают, что он решит такую проблему? Это было равносильно тому, чтобы не просто одолеть самого крупного вуука, это было равносильно тому, чтобы одолеть всех вуука на Юпитере, выстроившихся перед ним в ряд.

Он понятия не имел, с чего начать. Ни в малейшей степени. Облака над головой, Глубина внизу, ведь он учился только бизнесу. Бизнесу. Приход и расход, приток и утечка, плюсы и минусы, сбыт, заключение торговых сделок и создание корпораций. Единственное, что он знал об экологических бедствиях, это сколько стоит их предотвращение и как структурировать финансовые потери, если они все же происходят.

Может, люди там, наверху, и могли бы расколоть этот крепкий орешек. Фарадей и остальные имеют доступ к информации и экспертным заключениям, которые здесь ему совершенно недоступны. Может, стоит связаться с ними и посмотреть, не захотят ли они помочь.

Манта сердито забил хвостом. Нет. Им нельзя доверять. Существа настолько извращенные, что могут захватывать детей с целью получения выкупа, с такой же легкостью могут всучить джанска какую-нибудь бесполезную чушь. Не имея ни малейшего понятия о том, в чем корень их проблемы, джанска не смогут различить, честны с ними люди или нет.

И это, к несчастью, снова возвращало Манту к тому же вопросу: с чего начать?

Он по-прежнему крутил проблему в голове так и эдак, когда внезапно заметил, что Пранло и Драсни плывут рядом. Манта резко остановился.

— Что, интересно, вы тут делаете? — спросил он, с хмурым видом глядя на них.

— А разве мы что-нибудь делаем? — ответил Пранло. — Мы просто плывем вместе с тобой. Надеешься найти ответ на юге?

— Постой-ка! Постой, вуука тебя забери! — взорвался Манта. — Давай прямо сейчас расставим все по своим местам. К вам обоим нет никаких претензий. Возвращайтесь на Центральную Линию, к своим детям, и продолжайте жить своей жизнью, как было до всей этой заварухи. Ну, плывите!

Драсни посмотрела на Пранло.

— Он медленно соображает, ты не находишь? — заметила она.

— Временами и я так думаю, — согласился Пранло. — Насколько лично я помню, вроде бы кто-то из нас что-то говорил о дружбе. А ты?

— И я тоже. — Драсни в подтверждение своих слов шлепнула хвостом. — Может, у него плохо со слухом?

— Хватит вам, сейчас не время для шуток, — рявкнул Манта. — Это у вас обоих плохо со слухом. Если вас застукают со мной, вас ждет та же судьба, что и меня. Нам всем откусят уши и сошлют неизвестно куда. Как вам это понравится? И что тогда станет с вашими детьми?

— У нас будут неприятности, да, — совершенно спокойно ответила Драсни, — Но этого не произойдет, потому что ты найдешь ответ, который нужен Латранесто.

— А если нет? Потому что, Глубина меня возьми, я понятия не имею, как с этим справиться. Я готов рискнуть собственной жизнью и даже жизнью Латранесто. Но рисковать вашей не собираюсь.

— А как насчет будущего джанска? — спросил Пранло. — Им ты тоже готов рискнуть?

У Манты перехватило горло.

— Я уже сказал, что сделаю все, что в моих силах.

— Хорошо, — заговорила Драсни. — В таком случае, мы с тобой. Не знаю, как у людей, но опыт подсказывает мне, что джанска никогда не добиваются ничего в одиночку. Обычно нужны по крайней мере двое, чтобы был толк.

— А в нашем случае трое, — вставил Пранло. — Три мушкета снова вместе!

Манта вздохнул, чувствуя боль в сердце.

— Знаю, вы не шутите, вы оба. И мне в жизни не объяснить вам, как много это для меня значит. Но я даже понятия не имею, с чего начать, и не представляю, какую помощь вы сможете мне оказать.

— Может, наша задача сведется просто к тому, чтобы слушать, — высказала предположение Драсни. — Давным-давно я уже говорила тебе, что очень часто нет лучшего способа решить проблему, чем обсудить ее с друзьями.

— Да, помню, — с неохотой признал Манта. — Но мне почему-то не кажется, что ты и вправду так думаешь.

— Ох, Манта, хватит, — фыркнул Пранло. — Покажи мне джанска, у которого есть проблемы, и лично меня от него не отгонишь.

— Ну, вот и разобрались, — твердо заявила Драсни. — Правда, Манта?

Он снова вздохнул.

— Похоже, я остался в меньшинстве. — У него уже не было сил сопротивляться. — По правде говоря, я очень высоко ценю вашу компанию.

— Видишь? — сказал Пранло. — Ты уже принимаешь правильные решения. — Он шлепнул хвостом и снова поплыл. — Ну, пошли… У нас впереди важное дело. Три мушкета на пути к самому забавному из своих приключений.

— Да, — пробормотал Манта, устремляясь следом. — И будем надеяться, не последнему.

Рано поутру, беспокойно расхаживая по своей тесной комнатке, Фарадей воображал себя пленником вроде тех, что он видел в детстве в обожаемых им видеофильмах об эпохе семнадцатого столетия. Он — в крепостной темнице с единственным крошечным окошком для света и воздуха…

Тем не менее, если не драматизировать события, следовало признать, что его ситуация намного лучше. Помещение сделано не из камня, здесь не сыро, не холодно и даже вполне удобно; более того, внешний мир отнюдь не позабыл о нем навсегда, что подтверждается визитами заметно нервничающего всякий раз Гессе.

И, конечно, «единственное окно» открывает такие возможности, которые даже и не снились его средневековому двойнику.

От новостей, по правде говоря, толку было немного. Он записывал и анализировал все сообщения, касающиеся деятельности и заявлений Совета Пятисот, но нигде не проскальзывало и намека на борьбу кланов, о которой рассказывал Гессе.

Впрочем, этого следовало ожидать. Тайная борьба за власть по определению является тайной. По счастью, общественные каналы были не единственным источником сведений. Терпеливо, методично Фарадей обшаривал все, к чему имел доступ, везде выискивал ключ к тому, что затевает Лайдоф.

И в конце концов нашел, в одном из безвестных информационных каналов службы безопасности Системы.

— Я получил ваше сообщение, — сказал Гессе, когда вездесущий коп закрыл за ним дверь комнаты Фарадея. — Что случилось?

Фарадей встал из своего кресла и указал на него Гессе.

— В прошлый раз, когда вы были у меня, вы сказали, что Лайдоф ведет переговоры с высшим генералитетом службы безопасности Системы, но что вам неизвестно, чего они касаются. Так?

— Так, — настороженно ответил Гессе, ерзая в кресле. — Только не говорите мне, что вы докопались до этого.

— Не до всего, но, похоже, я нашел один из кусков головоломки, — ответил Фарадей. — Вы когда-нибудь слышали о проекте «Немезида»?

Гессе прищурился.

— Это арсенал сверхмощных ядерных бомб, вращающихся где-то на орбите Марса, правильно? Учрежденный лет пятьдесят назад для защиты Земли от возможного столкновения с астероидами?

— Он самый, — кивнул Фарадей. — Хотя теперь, когда у нас повсюду разбросано так много колоний, это не единственный арсенал такого рода. На самом деле в стратегически важных точках Системы их примерно с десяток. — Перегнувшись через плечо Гессе, он постучал пальцем по одному из участков дисплея. — Проглядывая ежедневные отчеты о текущем состоянии дел службы безопасности Системы, я наткнулся вот на это.

— Постойте, — удивленно воззрился на него Гессе. — Каким образом у вас все еще сохраняется доступ к военной информационной сети?

— Потому что я все еще военный офицер, — напомнил ему Фарадей. — Почему бы мне не иметь доступа?

— Я просто подумал… — Гессе замолчал. — Нет, конечно, все правильно. Вам не предъявлено никаких обвинений, и, следовательно, все ваши допуски по-прежнему действуют.

— Вот именно, — сказал Фарадей. Гессе сделал жест в сторону дисплея.

— Что именно вы хотите мне показать?

— Отчет о текущем состоянии дел на «Немезиде-6». — Фарадей снова постучал по дисплею. — За главного там генерал службы безопасности Джон Ахмади. В прошлом командующий на орбите Юпитера.

— В прошлом? — переспросил Гессе.

— Да, в прошлом, — подтвердил Фарадей. — Мои сведения в области астронавигации несколько устарели, но, насколько я в состоянии вычислить, «Немезида-6» на пути сюда.

— Вы, наверно, шутите! — Гессе с ошарашенным видом уставился на дисплей. — Она летит сюда?

— Все говорит за это. — Фарадей вскинул брови. — Вопрос такой: зачем судье Лайдоф платформа с ядерным оружием?

Гессе продолжал смотреть на дисплей с выражением странного напряжения на лице.

— Господи, — пробормотал он. — Ну… Ответьте на него сами. Что, по-вашему, она затевает?

— Вряд ли она развяжет войну на «Юпитере-Главном», — сухо сказал Фарадей. — Если не рассматривать этот вариант, у меня нет никакой идеи. Судя по вашей реакции, вашим сторонникам об этом ничего не известно?

Гессе беспомощно вскинул руки.

— Если и известно, мне они об этом не сообщали. — Судя по голосу, он снова вернул себе душевное равновесие: видимо, шок от услышанного начал проходить. — Я свяжусь с ними сейчас же. Последствия… — Он покачал головой.

— Могут быть даже серьезнее, чем вам кажется, — сказал Фарадей. — Как вы думаете, у вас есть возможность ознакомиться с процедурой доставки и развертывания снаряжения и персонала службы безопасности?

На лице Гессе застыло очень странное выражение.

— Нет. Зачем?

— Я так и думал, — ответил Фарадей. — И готов поспорить, в этом смысле судья Лайдоф тоже не владеет ситуацией. — Он сделал жест в сторону дисплея. — Генерал Ахмади летит сюда, предположительно на «Юпитер-Главный», предположительно, чтобы взять под свою опеку проект «Подкидыш».

— С одобрения службы безопасности Системы.

— И после обсуждения этой проблемы с Лайдоф и Советом Пятисот, — сказал Фарадей. — Тут, я думаю, все улажено. И мне кажется, что, беседуя на эту тему с командованием службы безопасности, она действовала как представитель проекта. В принципе любой, связанный с «Подкидышем» — вы, я, даже мистер Бич, — может выступать в этой роли. Но! — Он помолчал, позволив этому слову повиснуть в воздухе. — Но по инструкции совета безопасности Ахмади может только одним способом сменить управление проектом — убрать того, кто сейчас его возглавляет.

По лицу Гессе скользнула тень.

— То есть вас.

Фарадей натянуто улыбнулся.

— Именно. Может, Лайдоф и захватила практически контроль над «Подкидышем», но официально я все еще среди тех, кто возглавляет проект.

— Да уж, — сказал Гессе. — Она не решилась просить Совет Пятисот сместить вас.

— Как вы говорили, у меня есть имя и престиж, — напомнил ему Фарадей. — Что загоняет ее в угол, из которого есть только два выхода. Первый — она идет напролом и тем самым играет на руку вашей группировке. И второй — когда Ахмади прибудет, она придет ко мне.

— Да, понимаю, — пробормотал Гессе, задумчиво постукивая кончиками пальцев по крышке письменного стола. — Это может открыть нам возможность, которую мы ждали. — Он резко встал. — Я прямо сейчас же свяжусь со своими сторонниками. Посмотрим, что они смогут придумать.

— Непременно сделайте это, — сказал Фарадей. — Их как минимум следует проинформировать о том, что «Немезида-6» направляется сюда.

— Конечно. Что еще я должен сказать им? — спросил Гессе.

— Вы можете сообщить им примерный график, — посоветовал Фарадей. — Платформы «Немезида» не задумывались как скоростные, а шестая базировалась довольно далеко от Юпитера. В зависимости от того, насколько Лайдоф будет подгонять их, думаю, до прибытия Ахмади у нас остается три-четыре недели.

— Хорошо, — угрюмо сказал Гессе. — За это время Совет Пятисот успеет вмешаться в происходящее. — Он шагнул к двери. — Я непременно зайду к вам еще до прибытия Ахмади. — Так или иначе, развязка близится.

— Похоже на то. Удачи вам.

Гессе постучал по двери, охранник открыл ее, Гессе вышел, и дверь снова закрылась за ним.

Фарадей неторопливо вернулся в кресло. Да, развязка близится, все правильно. Вопрос в том, будут ли участники этой маленькой игры вести себя так, как он от них ожидал.

Только время покажет. Осталось максимум четыре недели.

Негромко насвистывая сквозь зубы, он принялся снова обшаривать военные базы данных.

Все время спрашивая себя: на кой черт Лайдоф платформа с ядерным оружием, в самом деле?