Давай прогуляем пары

Глава 7

В понедельник я плетусь на учёбу на своих двоих. Машина ещё не готова. А я настолько сильно привыкла за последнее время быть на колёсах и стала зависима от своей старушки, что особо остро ощущаю её отсутствие в повседневной жизни. Савва подвозить меня отказался, сославшись на то, что машина нужна ему самому, и уехал в свой универ раньше меня. На самом деле, кажется, он всё ещё злится после выходных и нашей ссоры.

Для меня это в новинку.

Мы должны встретиться с Таей возле остановки и вместе доехать, а потом пройти через засыпанный осенними листьями прилегающий к университету сквер. Это наша небольшая традиция в начале учебной недели. Мы учимся на разных факультетах, нагрузка в этот год возросла, видеться почти не получается. У Таи кроме меня ещё есть подружки, она ходит на танцы и увлекается кучей всего: от росписи смолой по дереву до вышивания крестиком. Поэтому эта прогулка скорее больше важна мне, чем ей. В отсутствие общения я не страдаю, всегда знаю, чем могу себя занять, оставшись одна. Одиночество не является моей проблемой. Мне в нём комфортно.

Поправляю на голове капюшон красного дутого пуховика и мелкими глотками пью ароматный зелёный чай из керамического переносного стакана, поглядывая на часы.

Если Тайка не поторопится, наша неспешная прогулка будет походить скорее на быструю спортивную ходьбу. Мы же не хотим опоздать на пары. У меня первой стоит Самсон Павлович, преподающий архитектурные конструкции. Его я заочно выбрала себе в качестве будущего дипломного руководителя и предпочитаю не пропускать занятия. Его сын, закончивший наш факультет, основал свою фирму, в которую я мечтаю попасть на практику.

Мимо проносится низкий серебристый “Порше Панамера”. Провожаю его заинтересованным взглядом. Машина — зверь! Совсем не экологичная, жрёт топливо как голодный кабан жёлуди. Но красивая — просто чума. Таких всего несколько в городе.

Хочу однажды посидеть за рулём такой красотки. Ощутить всю её мощь и испытать все лошадиные силы, на которые она способна.

Внезапно “порш” разворачивается, пересекая две сплошные, и, свистя дорогущими покрышками, останавливается прямо напротив меня.

Мои брови ползут вверх: неужели желания, отправленные во вселенную, сбываются так быстро? Тогда я хочу добавить ещё один час в сутки. И пусть в университетской кофейне появится наконец кокосовое молоко.

Стекло на пассажирской двери с плотной непрозрачной тонировкой ползёт вниз.

— Привет. Запрыгивай, — подмигивает с водительского сиденья лощёный мажор.

Русые волосы зачёсаны в модную прическу, брови тоже словно причёсанные, на губах самодовольная улыбочка, говорящая: “Все кончают от одного моего взгляда, и ты не исключение”.

— Я? — недоуменно приоткрываю рот, показывая на себя пальцем.

Оглядываюсь по сторонам.

Может, я не заметила где-то рядом с собой более подходящую кандидатуру для такого предложения? Чтоб вы понимали — со мной никогда не знакомились на улице.

Видимо, всему виной выражение моего лица: не подходи, убьёт током.

Я невидимка, одетая в объёмные шмотки братьев, с минимумом косметики на лице. Меня иногда принимают за парня. Со спины легко ошибиться. Да что там, спереди тоже иногда ошибались.

— Ты, — опять эта улыбка во все тридцать два. — Давай подкину в универ.

— Спасибо, я как-нибудь сама.

— Не узнала, что ли?

— А должна была?

Сощурившись, смутно припоминаю, что где-то его видела. Тот самый новенький мажор с физмата, устроивший пятничную вечеринку. Друг Громова.

Ещё раз оглядываюсь. Где носит Таю? Судьба буквально лезет к ней в окно. Правда, пока её нет, усиленно пристаёте ко мне.

— Мы незнакомы, — широко улыбается. — Но я тебя знаю.

Готова поспорить, обычно у девчонок от этой сверкающей улыбки трусы сами собой слетают. Мои пока на месте и даже не дёрнулись.

— Я заметила. Склерозом не страдаю.

— Ты понравилась моему другу. Матвею, — напоминает. — Его друзья — мои друзья. Знаешь, как это работает?

Понравилась? Это типа прикол такой? Подкати к девушке, которая опозорила твоего друга?

С места не двигаюсь. “Порш” продолжает рычать мотором, загрязняя окружающую среду.

— Ты обознался.

Он нашу перепалку с Громовым за дружескую принял? И много у Матвея таких “друзей”, выливающих на его дурную лысую башку коктейли?

— Не, малышка, я тебя запомнил. Не прокатит.

— Так забудь, в чём проблема?

— Живешь где-то недалеко?

Вернув наушник в ухо, отворачиваюсь. С облегчением выдыхаю, заметив идущую в нашу сторону Таю.

Подруга машет мне рукой и улыбается. Ровно до тех пор, пока её взгляд не соскальзывает мне за спину и не замирает, по всей видимости, на смазливой роже засранца. Улыбка тут же утекает, и по её красивому, кукольному лицу сквозят недоумение, недоверие и лёгкое разочарование.

— Ты чего так долго? — ворчу, шагая навстречу подруге. Не хочу, чтобы она решила, будто я за её спиной флиртую с объектом её желаний, поэтому спешно добавляю: — Ко мне уже успели пристать.

— Это же… — выдавливает Тая и чуть приоткрывает рот, осматривая глянцевый корпус “порше”. Мажет взглядом по её хозяину и пытается взять себя в руки.

Мажорчик на дорогущей тачке и её умудрился застать врасплох. Что говорить обо мне? Я вообще к таким подкатам непривычная. Не успела в полной мере ни насладиться действом, ни послать деятеля.

Беру вставшую столбом Таю под руку и тащу в противоположную от машины сторону. Пройдёмся до следующей остановки, подышим воздухом. Всё равно наш автобус уже три минуты как отъехал. Опаздывать так по полной.

Прощайте, Самсон Павлович и практика в фирме вашего сына… Может, у меня ещё будет шанс удивить его своими идеальными чертежами и набросками проектов местной библиотеки. Нашему городу не хватает здания-визитной карточки, и я вот уже два года горю идеей такое сконструировать.

Пару раз даже участвовала в конкурсах по благоустройству, проводимых администрацией, пока отец мне тонко не намекнул, что, сколько бы я ни старалась, все места давно куплены и распределены. Плюс без должного образования все мои чертежи и рисунки — филькина грамота.

— Вы с ним говорили? Что он здесь делает? — громким шёпотом интересуется Тая, продолжая оборачиваться на машину.

Парень за рулем, красуясь, поддает газу, отчего мои глаза сами закатываются под веки, а язык презрительно щелкает. Позёр.

Машина быстро нас догоняет и начинает двигаться рядом со скоростью улитки. Спешащие мимо ученики средней школы притормаживают и, порывшись в своих объёмных рюкзаках, вытаскивают наружу огромные телефоны, явно собираясь заснять четырехколёсное механическое чудо передвижения. А то в нашем городе так мало классных тачек…

— Понятия не имею. Но немотой я не страдаю.

— Он что, тебя клеил?

Мне не нравится, каким тоном она это спрашивает. Пренебрежительно и неверяще. Словно меня вообще никто не может “склеить”. И я отчасти придерживаюсь такого же мнения. Рядом с Таей на меня обычно никто не смотрит, не замечает, а если я открываю рот, так и вообще стремятся убраться подальше.

Наш контраст во внешности слишком бросается в глаза. Милая миниатюрная блондинка, предпочитающая платья, блузки и юбки, и девчонка с непослушной копной тёмных волос, всегда закручивающая их в тугой хвост, скрываяющая фигуру в объёмных вещах.

У всех своя зона комфорта. Я не пытаюсь выпрыгнуть из кожи и кому-то что-то доказать, просто живу и существую, так, как удобно мне.

— Ага. Клеем ПВА. Не отодрать теперь. Видишь, как пристал? Теперь преследует.

— Очень смешно, — обиженно пыхтит Тая, но, видимо понимая, что сморозила глупость, виновато улыбается. — А чего хотел?

— Я всё ещё тут, — кричит мажор, взмахивая рукой.

Игнорировать его присутствие становится всё сложнее. Есть у них с Громовом что-то общее. Только Матвей более наглый, резкий в своих движениях и явно не отличается примерным поведением. Совсем не лощёный и не заботящийся о своём внешнем виде.

Чего не скажешь о его терпеливом лучшем друге. У которого, судя по всему, нет никаких личных дел. Может, он вообще маньяк? Я не раз смотрела видео, которые начинались примерно так же…

Тая останавливается и пытливо смотрит на меня.

— Подвезти ме… нас. Вспомнил, что видел на вечеринке.

— Так может, поедем? Раз предлагает? У меня ноги мёрзнут, и каблуки неудобные, и вообще мы опаздываем.

И вообще, он ей понравился, она спит и мечтает забраться в салон его машины ровно так же сильно, как и на него самого.

Бедный мой Савва. У тебя нет никаких шансов.

У Таи буквально глаза загораются безумными искрами надежды. Она поворачивает голову в сторону медленно шуршащего шинами “порше” и кокетливо закусывает губу, опуская ресницы.

Я так не умею. Если сделаю что-то подобное, парень скорее решит, что у меня нервный тик, чем то, что я решила его “склеить”.

— Надумали? Посовещались? Прокатимся? — улыбается парень, имени которого я не знаю.

— Да! Подкинешь нас до универа? Мы вместе учимся, только на разных факультетах, — произносит Тая и больно толкает меня в бок, прокладывая себе путь в сторону машины.

Я всё-таки не могу удержаться и закатываю глаза. Поправляю рюкзак на плече и иду за подругой. Мы и правда уже опаздываем, автобуса не видно, на улице прохладно и дует сильный ветер, от порывов которого на глаза набегает влага. Что я теряю?

Немного собственного достоинства.

Тая, конечно, занимает место на первом сиденье, а я забираюсь назад. И испытываю что-то вроде разочарования.

Задние стекла тонированные, и мне на секунду показалось, что мажор в салоне не один.

Интересно, чем в это утро занят Матвей Громов? В отличие от нас, ему не нужно на учебу.

— Ну вот так бы сразу. Знакомиться будем? Меня Клим зовут, — парень улыбается Тае, и та, краснея словно первоклашка на линейке, произносит своё имя. — А тебя?

Мы встречаемся глазами в зеркале заднего вида. Клим терпеливо ждёт, пока я отметаю вертящиеся на языке язвительные фразы и не сдаюсь:

— Лера.

Кивнув, вставляю в уши наушники, предоставляя подруге шанс воспользоваться подарком судьбы в полной мере. Так и происходит: Тая болтает без умолку всю дорогу. И бедному парню на серебристом “порше” не остается ничего иного, как в конце поездки попросить у неё номер телефона. Мне кажется, он делает попытку узнать и мой номер, но я, так и не вынув спасительную гарнитуру из ушей, вываливаюсь на улицу и, мягко закрыв дверь машины, спешу на учебу.

Тая не догоняет меня, и в этот день мы больше не пересекаемся. Чувство свернувшейся на груди змеи никуда не девается, а только прогрессирует.

После учебы я сразу спешу домой, планируя немного порисовать, послушать дополнительные лекции и насладиться чарующим одиночеством, до того как квартира опять наполнится голосами братьев и родителей. Утренний инцидент решаю не вспоминать и не зацикливаться на нем.

Переодеваюсь в домашнюю одежду и беру на кухне пачку морковных палочек.

Вечером с курсов повышения квалификации возвращается Андрей — мой средний брат, его надо забрать из аэропорта. По поводу воссоединения семьи ожидается ужин в небольшом ресторане на набережной. Где мне непременно тоже нужно присутствовать. Илья, мой старший брат и папина гордость — он пошёл по его стопам след в след, тоже решив стать практикующим хирургом, собирается привести свою девушку. К которой он съехал от нас три месяца назад.

И слава богу! В квартире наконец появилась свободная комната, стало больше воздуха и очередь в ванную уменьшилась на одного человека.

Непонятный грохот доносится из прихожей, словно кто-то тарабанит кулаком по двери. Вытянув шею, недоуменно смотрю в ту сторону.

Звонок у нас уже пару лет как не работает. Курьера на сегодня я не вызывала, и мама ни о ком не предупреждала. Обычно все посылки остаются внизу, у консьержа. Мой восприимчивый ко всякому ужасу мозг живо воспроизводит все документалки про маньяков, которые начинались именно так…

…девушка совсем одна в доме, занимается обыденными делами, и тут на порог приходит незваный гость. Убийце, проживающему по соседству, вдруг понадобилась соль для барбекю. Ну а потом всё как в тумане. Кровь, кишки.

Вздрогнув от очередного стука, двигаю к двери.

Прижавшись к глазку, рассматриваю стучавшего слишком долго. Потому что просто не верю своим собственным глазам. Приходится несколько раз моргнуть и потрясти для верности головой, а затем ещё раз проверить.

Если бы на моём пороге появился маньяк в форме мясника и с разделочным ножом в руке, я бы удивилась меньше, чем обнаружив там Матвея Громова в одном набедренном полотенце.