Дай мне утешение

Глава 12

Келли, как молоденькую маму, освободили от участия в уборке. Вернувшись в коттедж, она искупала и покормила дочку и уложила ее в постель рядом с игрушечным кугуаром.

Келли потянулась, улыбаясь. Ее «кугуар» еще не вернулся, и она решила почитать. Сегодня Шейн нужен ей так же сильно, как и она ему.

Заставляя себя читать, она смотрела в книгу, но ничего не понимала из прочитанного. В мыслях у нее было совсем другое. Шелковистая ткань ночной рубашки вызывала эротическую дрожь, такую же, как касание волос Шейна. Сдавшись, она отложила книгу на ночной столик и, закрыв глаза, стала думать о Шейне, его губах и руках…

Разметавшись по кровати, Келли все больше погружалась в свои эротические видения.

Выключив свет, она осталась в постели, купаясь в бледном сиянии луны и представляя, как он склоняется над ней, как поднимает рубашку… и уснула.

Ей приснился сон, такой реальный, словно все происходит наяву. Шейн в нем пах ночным воздухом, словно частички полночного Техаса прилипли к его коже — дикая трава, которая растет на полянах, цветы, заполонившие каньоны, неровные камни, образовывающие склоны холмов.

— Это я, дорогая, — прошелестел эротический шепот.

Я? Тот, кто заполняет ее мысли и фантазии?

— Ты мне снишься, я сплю сейчас.

— Нет, — уверял голос. — Я настоящий.

Она почувствовала, как ее руку подняли, поместили на что-то твердое. Она слегка потрогала это… Мужская грудь, теплая и гладкая.

Сердцебиение сильное и ровное.

— Шейн? — Она открыла глаза и попыталась сфокусировать зрение.

Его волосы падали на плечи плотным занавесом, рубашка распахнута, джинсы расстегнуты. Тень падала на его лицо, углубляя ложбинки на скулах. Губы выглядели полными, легкая улыбка играла на них.

Как сексуально, подумала она.

— Я уснула, — наконец выговорила она. Старалась не заснуть, но не смогла.

— У меня же есть ключ. — Он погладил ее по щеке кончиками пальцев медленное, гипнотическое движение. — Уже поздно. Третий час.

Она хотела чувствовать эти пальцы повсюду. По всему телу.

— Ты хорошо пахнешь. Запах улицы.

— Все, о чем я мог думать, — это поскорее закончить работу, чтобы увидеть тебя. — Он опустился на кровать. — Ты нужна мне, Келли.

Нужна. Да, ей определенно нравится это слово. Чувственное. Проснувшаяся окончательно и пришедшая в себя, она поймала его взгляд.

— Я мечтала о тебе, Шейн. Представляла, как ты касаешься меня.

У него из горла вырвался хриплый звук.

Скользя пальцами по ее плечам, он спросил:

— Я касался тебя здесь?

Она сглотнула от нахлынувших чувств и кивнула, а он провел рукой вниз по рубашке и положил ладони на ее груди, поглаживая большими пальцами их верхушки.

— А здесь?

Ее соски заострились, стали тяжелыми и болезненными.

— Да.

Игра продолжалась. Он снял ее ночную рубашку.

— А я прикасался к тебе губами?

Келли смотрела во все глаза, желая ничего не пропустить, ее фантазии претворялись в жизнь.

— Да.

Он поцеловал ее соски, затем полизал их языком, пока они не стали влажными и яркими. Прокладывая путь из поцелуев вниз по ее животу, он остановился у трепетавшего пупка.

Проскользнув своими натруженными руками под ее тело, он поднял ее бедра.

— А я касался тебя здесь, Келли?

— Да.

— Языком?

Она задохнулась.

— Да.

Он опустил голову и лизал ее, дразня своими пальцами и ртом. Она призналась ему в том, что мечтала о нем, и эта мысль ее возбуждала. От этого она чувствовала себя распутной и свободной, женщиной, которая довольна своей сексуальностью. Женщиной, которая хочет всего.

Она вцепилась ему в волосы и прижала к нему свое тело, качая бедрами и зная, что кульминация рядом.

— Шейн, — произнесла она его имя, когда первая волна дрожи прокатилась по ней. Это затянуло ее в поток ощущений. Нахлынувший ослепляющий жар.

Дальше все было смутно — туман из цвета и страсти, стоны и затрудненное дыхание. Она хотела его обнаженным, горячим и твердым.

Они обрушились в руки друг друга, целуя и сжимая. Он потянулся за защитой, которую она держала в ночном столике, сорвав выдвижной ящик с шарниров, разорвал упаковку, проклиная и действуя на ощупь, целуя ее, пока она надевала на него презерватив.

— Посмотри на меня, — сказал он глухим голосом.

Она встретила его взгляд, и у нее перехватило дыхание. Да, это был он. Ее сон, ее реальность. Келли прильнула к нему, когда он вошел в нее, молясь, чтобы то чувство, которое светилось в его глазах, было любовью.

Она позволила себе поверить, что это правда. Ведь иначе для нее жизнь невозможна. Он стал ее миром.

Утреннее солнце залило светом пространство вокруг кровати, окутав Келли теплом.

Шейн лежал рядом: шесть футов с небольшим роскошного мужского тела. Она потянулась, убрала волосы с любимого лица.

Его ресницы задрожали, прежде чем он открыл глаза и прищурился на нее.

— Пожалуйста, скажи, что еще не время вставать.

Она придвинулась ближе. Поскольку она уже вставала сегодня, чтобы покормить Брианну, на ней были трусики и ночная рубашка.

Шейн был по-прежнему обнажен. Он потянулся, простыня соскользнула чуть ниже его пупка, приоткрыв темные волосы. Взгляд Келли гулял по мужскому телу. По очертаниям простыни она могла видеть, что он в готовности.

Состояние, предположила она, которое случается с большинством мужчин по утрам, независимо от того, была ли у них в эту ночь женщина.

— Сейчас неплохо бы позавтракать. — Шейну явно нужно было восстановить силы.

Но Келли владело только одно желание прикоснуться к нему, проскользнуть рукой под простыню, — не потому, что хотела секса, ей хотелось близости. Чувства, что он принадлежит ей, что она может касаться его в любое время дня или ночи. Она хотела просыпаться рядом с ним каждое утро, смотреть на его мускулы, слушать его глухой голос.

— Мы можем вместе приготовить завтрак, сказал он.

«Вместе» прозвучало отлично. Келли вздохнула. Да, ситуация весьма запутанна, и им надо о многом поговорить. Теоретически она живет в Огайо. И еще есть Джейсон, хотя это препятствие они могут легко преодолеть.

Времена изменились. Люди в наши дни женятся и разводятся, имеют детей от разных партнеров. Старомодные семейные стандарты ушли в прошлое.

Келли пытливо всматривалась в Шейна.

Любит ли он ее? Он не из тех мужчин, которые занимаются с женщиной любовью, а потом с легкостью исчезают из ее жизни. То, что они испытали, пришло из сердца, это не интрижка. Что, если сейчас сказать ему о своей любви? Но как перейти к этому разговору? Он выглядит сонным, и он… слишком хороший, слишком красивый, ее кугуар, ее индейский рыцарь. Видение, созданное ее подсознанием.

Она потерла пальцами его подбородок просто убедиться, что он реален. Щетина была слегка колкой, но приятно раздражала ее кожу. Келли успокоилась. Контакт принес ощущение, что все хорошо.

Он поймал ее руку и поцеловал один за другим каждый пальчик. Довольная его реакцией, она улыбнулась. Они принадлежат друг другу Келли смотрела, как он одевается, во рту у нее внезапно пересохло. Может быть, ей присоединиться к нему в душе? И пусть вода течет по ним, пока ее ноги будут обхватывать его.

Они вошли в кухню, и он сразу направился к кофеварке.

— Как насчет омлета? — спросила она.

— Прекрасно.

В самом разгаре завтрака зазвонил телефон. Келли бросилась в спальню, чтобы ответить прежде, чем шум разбудит Брианну.

— Алло?

— Привет, Келли. Это Том. Шейн у тебя?

— Конечно. Минутку. — Она вернулась в кухню и позвала Шейна к телефону. — Отец.

— Что случилось? — Взглянув на будильник, он выругался. — Извини, я понятия не имел, что уже так поздно. Я буду прямо сейчас.

Он повесил трубку и виновато запустил руку в волосы:

— Я собирался помочь отцу на погрузке.

Мы должны вернуть все столы и стулья.

Он натянул носки и ботинки, отыскал свою рубашку. Келли заметила, что та порвана, и виновата она сама.

Она проводила его до дверей и помчалась назад — телефон снова разразился звоном.

— Джейсон?

— Привет, Келли. Твоя мать дала мне этот номер. — Его голос звучал так спокойно, цивилизованно, а ее дрожал.

— Ты получил результат теста на отцовство?

— Я поэтому и звоню, хотел бы встретиться с тобой. Когда ты возвращаешься в Огайо?

— На следующей неделе.

— Свяжешься со мной, когда вернешься?

— Да, конечно.

Почему у нее не перехватило дыхание?

— Сходим пообедаем вместе.

— Конечно, Джейсон.

— Хорошо. Увидимся.

Она села на край кровати и стала думать.

Надо увидеть Шейна. Пусть обнимет ее, скажет, что любит, разгонит ее страхи, подтвердит, что их отношения основаны не просто на сексе.

Разве истинная любовь аморальна?

Зацепившись за эту мысль, она отправилась в кухню и стала там убираться. Шейн все поймет, даже если Джейсон захочет стать частью жизни Брианны. Он знает, что именно так и должен поступить мужчина в этой ситуации.

Но тут проснулась Брианна. Келли вытерла руки и пошла к дочери. Подняв ребенка, она покачала ее, успокаивая. До возвращения Шейна еще несколько часов. Несколько часов до того, как она скажет ему, что Джейсон звонил.

— Мы должны чем-то заняться, — сказала она Брианне, которая смотрела на нее глазами Джейсона.

В сумерки Келли подъехала к дому Шейна.

Она припарковала машину и, взяв Брианну, пошла к нему. Он ожидал ее на крыльце, усталый, но спокойный.

Шейн улыбнулся Брианне, и та протянула ему навстречу ручки. Келли села на стул и вопросительно посмотрела на Шейна.

— Что-то случилось? — спросил он. Прозвучало это так, словно он уже все знал.

Что-то в его голосе ее насторожило. Напряжение, боль? Казалось, он старается сдерживать в себе эмоции. Это испугало ее.

— Я сегодня получила известие от Джейсона, — сказала она, отмахиваясь от охватившего ее чувства приближающейся беды. Шейн заботится о ней, любит ее. Он сделает так, чтобы все было хорошо. — Джейсон звонил утром, после того, как ты уехал.

Он издал короткий, глубокий вздох.

— Я ожидал этого. И много об этом думал.

И что же он сказал тебе?

— Спросил, когда я вернусь в Огайо. Он получил результаты теста и хочет встретиться со мной. Пригласил пообедать.

— Это хорошо, — ответил он, его техасское произношение показалось ей почти незнакомым. — Тебе следует поехать пораньше. Нет смысла ждать следующей недели.

— Что ты говоришь? — пролепетала она. Нет смысла?

— Для нас все кончено, Келли. То, что между нами было, теперь неважно. — Он поймал ее взгляд. — Брианна принадлежит Джейсону, ты тоже.

Келли боролась с рвавшимися наружу рыданиями. Она не любит Джейсона! Ей нужен Шейн!

— Джейсон ничего не спросил о ребенке.

Даже ее имя.

Шейн укачивал Брианну медленным, механическим движением.

— Он уже знает ее имя. Оно же было на результатах теста. Келли?

Она повернулась.

— Да?

— Если Джейсон попросит тебя выйти за него замуж, пообещай мне, что рассмотришь это предложение. Брианна должна быть законнорожденной.

Она оцепенела, онемела, застыла.

— Напрасно ты думаешь, что это самое важное для моей дочери.

— Я хочу, чтобы вы были счастливы, получили все, что заслуживаете.

— Как это благородно с твоей стороны, горько сказала она, — отпустить нас с такой легкостью.

— Ты несправедлива. — Он передернулся, но сохранил спокойный тон. Это нелегко для меня, Келли. Я… — Его голос дрогнул, и ее сердце подпрыгнуло.

Скажи, что ты любишь меня. Пожалуйста, Шейн. Скажи, что ты меня любишь.

— Все не так легко, — продолжал он, снова обретя контроль над своим голосом. — Но мы оба знали, что этому придет конец. Никто из нас не говорил о вечности. Джейсон всегда был рядом, маячил между нами, как призрак.

Он твоя судьба, а не я. Он отец Брианны.

— А кто же ты, Шейн? Кем ты был все это время?

— Другом, — ответил он тихо. — Просто другом.

Нет, подумала она. Для нее он значил гораздо больше. Она полюбила его, хотела, чтобы он стал частью ее жизни — ее любимым человеком, ее мужем, отцом для Брианны.

Но куда же делся Шейн, который еще недавно любил ее и Брианну? Любил ли? Вряд ли. Она с дочерью временно заменила Тами и Эвана, женщину и ребенка, которых он действительно любил.

— Мне пора идти. — Келли взяла малышку и направилась к машине, высоко держа голову.

Шейн стоял сзади, но она не обернулась. Гордость подгоняла ее, гордость и маленькая девочка, которая начинала плакать.

Шейн мерил шагами гостиную, посматривая на часы. Келли, должно быть, пакует вещи, готовится к перелету… Он схватил ключи со столика и выбежал на улицу.

Дорога к коттеджу не заняла много времени, но, пока доехал, он взмок от пота, во рту пересохло, он так волновался. Входная дверь была открыта, Шейн подошел к двери и замер… Да, он любит ее, но как сказать об этом, когда эта женщина принадлежит другому? Зачем он приехал? Разве он нужен ей?

Келли, услышав шум, выглянула из окна.

— Я думала, это Том.

— Нет, это я.

Он не вошел в коттедж, а она не пригласила.

— Отец на работе, вряд ли он освободится так рано. Конечно, отец приедет попрощаться, он принимал Брианну и наблюдал за вами обеими, как же иначе?

— Я тоже так думаю, да еще и не упакованы вещи, — сказала она, смущенно разглаживая платье.

Она выглядела очень хорошо в этом платье с растительным узором, сшитом в западном стиле.

Шейн подумал, что он не комильфо: ботинки стоптаны, одежда явно не модная… И все-таки, разве в этом дело? Он уговаривал Келли не отказывать своему бывшему любовнику, отцу Брианны, если тот предложит брак, но ведь только из-за ребенка!

— Солнечный Лучик проснулся? — спросил он.

Она утвердительно кивнула.

— Можно мне зайти посмотреть на нее?

Он чувствовал себя попрошайкой в изношенных ботинках и с изорванным в клочья сердцем.

Избегая смотреть ему в глаза, Келли посторонилась и пропустила его в дом:

— Брианна в спальне.

Шейн прошел в комнату, где родилась Брианна, где стояла кровать, которую они с Келли делили три ночи назад. Он знал, что все закончится, но остановить себя был не в силах.

Брианна лежала в своей переносной колыбельке и била ножками рядом с игрушечным кугуаром.

Он наклонился над бортиком:

— Привет, Солнечный Лучик.

— Том обещал отправить нам колыбельку и качалку, — сказала она, укладывая одежду в кожаный чемодан.

Шейн взглянул на Келли, их глаза встретились, и обоим стало неловко. Он сглотнул, а она прикусила нижнюю губу, оба заметно волновались.

— Извини, — сказал он, в горле у него пересохло. — Я не хотел тебя обидеть.

— Не надо… пожалуйста, — ответила она, ее глаза увлажнились, руки задрожали. — Ничего не объясняй. Забудем об этом. — Она суетилась с чемоданом, застегивая его на молнию. — Ты извини, но мне нужно собрать Брианну.

— Я подожду на крыльце. — Он не мог уехать, но и оставаться с ней здесь — тоже. — Я дам тебе знать, когда приедет отец.

Том приехал через час, и все трое собрались в гостиной. Шейн чувствовал себя ужасно, не зная, что предпринять.

— Я буду скучать по малютке, — сказал Том, подойдя к Брианне и беря ее на руки.

Глаза Келли затуманились.

— И мы будем без вас скучать.

Брианна уставилась через плечо Тома на Шейна, и он улыбнулся ребенку, но сердце еще сильнее заныло.

— Спасибо вам за все, — сказала Келли Тому, ее глаза подернулись влагой. — Не знаю, что бы я делала без вас. Вы помогли родиться моей дочери.

— Обещай, что будешь звонить и присылать фотографии, а может, и напишешь, если будет время. — Том был взволнован не меньше их.

— Обещаю, мне это тоже необходимо.

Том поцеловал Брианну в щечку, передал ребенка Шейну и обнял Келли; потом взял вещи и понес в машину. Шейн держал Брианну и ждал… разрешит ли Келли поцеловать ее на прощание?

— Береги себя, — сказал он, больше всего на свете желая остановить ее.

— Ты тоже.

Она взяла ребенка, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не расплакаться. Шейн понял, что она не хочет прикасаться к нему. Зачем? Объятие сделает расставание еще более тяжелым.

Келли кивнула ему и решительно вышла.