Дефект бабочки. Другой мир (СИ)

Глава 7

Утром Тим разбудил меня:

— Вставай соня, приплыли уже.

Я открыла глаза. Лодка причалила к берегу. Солнце поднялось высоко, а вдалеке у излучины реки виднелись беленькие домики с красными крышами.

— Ира, мы наверно тут выйдем. Нечего внимание привлекать, — озабочено сказал Тим.

— А почему не надо внимание привлекать? Мы же уже в землях людей. Теперь эльфы нам ничего не сделают.

— Это тебе не сделают. А я должник и долг не отработал. Напишут долговую жалобу и власти меня им выдадут. А что они потом со мной сделают, — он махнул рукой.

Как же я его подвела-то.

— А точно выдадут? Может, не станут, ты все-таки подданный короля?

— Ира, ну что ты как маленькая? Кто из-за меня с эльфами ссориться будет? И так на границе беспокойно, то одно, то другое. Выдадут, даже не думай. А если и не выдадут — здесь в долговую яму посадят.

— Так тебе-же сейчас и домой нельзя, там в первую очередь искать будут!

Тим задумался:

— Да, верно… ладно, что-нибудь придумаю, сейчас пойдем надо где-нибудь поесть.

— А сколько у тебя денег?

— Пятьдесят сольдо.

Негусто, нам этого и на неделю не хватит. Тим, кажется понял, о чем я думаю.

— Ничего, Ира — я наймусь к кому-нибудь. Проживем.

В маленьком аккуратном трактире на окраине города мы заказали кашу, хлеб, кусок вареного мяса и пиво. Я бы лучше выпила молока, но оно, оказалось, стоило дороже местного вина. Народу было мало и трактирщик — седой пожилой мужчина с выправкой военного с любопытством посматривал на нас. Это навело меня на невеселые мысли.

— Тим, а почему он на нас так смотрит?

— Не может понять кто мы. То-ли муж с женой, то-ли брат с сестрой.

— Подожди-ка а ведь действительно, что мы всем будем говорить?

Тим медленно и сосредоточенно доедал хлеб и запивал его пивом.

— Думаю, пока надо говорить, что мол брат с сестрой, — решил он наконец, — а то негоже как-то. Ты девушка ведь молодая.

Ну, брат, так брат.

— Уважаемый, — окликнул он трактирщика. Тот подошел и сел с нами.

— Не скажете где в городе можно работу найти?

— Смотря какую работу, — важно пробасил тот, — вот в солдаты всегда набор идет. Платят хорошо, правда контракт на двадцать лет.

— Нет! — это вырвалось у меня. Я знаю — здесь не принято женщинам встревать в такие разговоры, но меня напугала мысль, что Тим из-за меня впряжется в такую кабалу. От одной только что избавился.

Трактирщик понимающе и хитро усмехнулся мне.

— Господину Кар Керану нужен конюх. Вот только… — он замялся.

— Так что там? — подтолкнул его Тим.

— Купец он. Хозяин хороший. Да только двое сыновей у него неженатых и очень уж до женского пола охочих. Ни одной не пропускают. Пользуются, что квартероны, вот девки на них смазливых и вешаются. Не далее как месяц назад господин Керан горничную в деревню подальше отправил срам скрыть. Правда, не обидел, денег дал.

Теперь уже нахмурился Тим. А у меня появилась идея.

— Тим, — сказала я, — а ты сходи к этому господину, узнай какие условия.

— Да ты что, Ира! — возмутился братец, — ты там жить не будешь!

— А я и не собираюсь. Ты один там устраивайся, а я поищу место для себя.

— Госпоже Расти нужна служанка, — скривился бывший вояка, — только характер у нее…

Ну, нам не до жиру быть бы живу. Да и не собираюсь я пока к этой госпоже идти, если только моя затея провалится. Выяснив адреса потенциальных работодателей, мы с Тимом договорились встретиться здесь же вечером и отправились каждый в свою сторону. Тим к купцу, а я в магистрат.

Центральную площадь я нашла на удивление легко. Городская ратуша представляла собой забавное зрелище — этакий пряничный домик с большими полуциркульными окнами в пол, и кучей лепных украшений над дверью и окнами. Единороги везущие девиц, драконы держащие в лапах тазики, из которых вываливались фрукты и цветы, мальчики играющие на флейтах. Складывалось ощущение, что архитектору в детстве не давали играть в игрушки и только заставляли учиться, а во взрослой жизни вдруг дали полную свободу, вот он теперь и отрывается. До полудня было еще очень далеко и праздношатающихся не наблюдалось. Я присела на край фонтана, который еще не работал и задумалась. С момента побега у меня не было возможности подумать — что мне делать, когда попаду в Таррин. Настало время свести воедино все мысли и решить — идти ли мне к магу.

Против этой идеи было то, что он и вправду мог оказаться черным магом. И тогда получается, я сама прыгаю в пасть к зверю. С другой стороны нападения на меня начались только недавно и если Лис и есть мой враг — зачем бы ему ждать восемь месяцев? Больше похоже на то, что о моем местонахождении узнали два месяца назад. А если он действительно может помочь? Глупо отказываться от такой возможности. Как там сказал помощник коменданта — если начали искать, то найдут? И что мне теперь всю жизнь дрожать? Защитить меня некому, я сейчас для черного мага как пирожное на блюде, только ложку доставай и ешь. И еще — вот есть уверенность в том, что Лис знает, почему именно ко мне эта зараза прицепилась.

Я встала, отряхнула юбку и решительно развернулась к ратуше. И чуть не грудью уперлась в Вила Лиса.

— Здравствуй, Ира, здравствуй. Не ко мне ли идешь?

— Здравствуйте, господин Лис. К Вам.

Кабинет Лиса был под стать всему зданию. Архитектор порезвился не только снаружи, но и внутри. Только если снаружи единороги, девы и драконы были в виде лепнины, то внутри в виде росписей на потолке. У меня зарябило в глазах от ярких красок. Маг это заметил.

— Красиво? — спросил он, широко улыбаясь как ученик, получивший три пятерки за раз.

Я не стала его разочаровывать и уверила в своем полном восторге. Лис расцвел на глазах.

— Вот и я говорю — красота! А нынче что за мода пошла — «линии, мол, должны быть строгими, краски пастельными». Я вот когда молодым был линии и впрямь строгими были. Замок — стена из камня, неоштукатуренного, на лавках шкуры овечьи и из всего цвета — серый. Сами своего счастья не понимают. Ну да ладно, что я все о себе. Рассказывай, как здесь очутилась. Неуж-то эльфы отпустили?

Я начала рассказ. Лис внимательно слушал, иногда прищуриваясь как кот и покачивая головой.

— Интересно, интересно… А где говоришь сейчас Тим?

— А я не знаю. Он сюда меня привел, а сам дальше пошел.

Понятное дело, маг мне не поверит, но и доказать ничего не сможет. А я пока не знаю, стоит ли ему доверять. Лис отложил этот вопрос до лучших времен и заставил меня рассказывать теперь уже события десятимесячной давности. Уже давно прошло время обеда, а маг все расспрашивал меня о моем житье у эльфов, задавая иногда вопросы совершенно к моему делу не относящиеся. Например, какие человеческие книги стояли в кабинете помощника коменданта. Немного нахмурился, узнав про «прекрасную даму» и озабочено пробормотал что-то вроде — «надо-бы почитать, где-то были свитки». У меня пересохло в горле от разговора. Наконец Вил вышел из кабинета, а когда вернулся, объявил, что мы сейчас пообедаем.

Мы пересели на столик в углу кабинета, на котором слуга расставил приборы и раскладывал кушанья. Совершенно белая фарфоровая посуда и столовое серебро светились под лучами яркого солнца, льющимися в широкое окно. Я немного смутилась, опасаясь сделать что-то не так. Вил Лис же посмеивался над моей неловкостью и только подкладывал кусочки — заметно было, что ему нравиться угощать людей.

— Господин Лис, — спросила я, когда слуга вышел, — так скажите, что мне делать? Я так поняла, от меня этот черный маг не отвяжется.

— Что ты, девонька, уж от тебя-то конечно не отвяжется, — подтвердил он, обгладывая крепкими белыми зубами куриную ножку.

— И что же мне делать?

— А вот мы сейчас поедим и я тебе все расскажу. Много чего рассказать придется. Ты пока кушай, кушай. О делах потом поговорим.

Уговаривать меня не пришлось, несмотря на свою худобу, аппетитом я всегда отличалась отменным. Закончив обед и прополоскав руки в специальной чашке, мы снова разместились за большим столом темного цвета.

— Расскажу я тебе, зачем ты ему понадобилась. Но сначала ты должна подписать одну бумагу. Уж, извини таков порядок — пока не подпишешь, ничего не узнаешь. Вернее же, в твоем случае две бумаги. Первая — ты присягаешь на верность его величеству Аронику VII то есть становишься его подданной. И вторая обязуешься никому не рассказывать о том, что узнаешь.

Я подумала. Деваться то мне в принципе и некуда. Если я собираюсь здесь жить, в любом случае нужно принимать подданство. А подписку о неразглашении маг тоже взять вправе и болтать об этом не в моих-же интересах. И я согласилась. Вил Лис тут же достал два уже заполненных листа, вписал мое имя в пустое место и положил передо мной. Ох, сколько текста, я это неделю разбирать буду. Вила мой вид — а-ля баран на новые ворота, позабавил и он зачитал текст вслух. Я поставила печатными буквами свою подпись и подняла глаза на Лиса.

— Ну, слушай. Все дело в том, что ты маг. Да, да не удивляйся. Неинициированный, потому и не чувствуешь ничего. Я-то это в первый же раз понял. У вас как магов выявляют?

— Никак. У нас вообще считают, что магии не существует.

— Да ну! Вот это оказия! Как же это — не существует?

— Ну, прямо так и говорится — что магии нет. О ней только в сказках рассказывают.

— Ты мне потом про свою страну расскажешь, интересно послушать, — задумчиво произнес Лис.

— Ну, да это потом. Если коротко — каждого ребенка в королевстве в семь лет проверяют на наличие способностей. Тех из них кто оказывается магом, определяют в ученики. Первый год конечно учитель только азам ребенка учит и в это время колдовать ученик не может — не получится. А примерно через год происходит обряд посвящения и после него-то и проявляется сила магическая. Слабенькая правда — только свечку зажечь и могут. А ты обряд посвящения не прошла — ты неинициированный маг.

Он на мгновение задумался.

— Вот тут я тебе, девонька одну вещь расскажу не для всяких ушей. Есть запретные заклинания — запретные потому — что на крови, на боли и смерти основаны. Но сила магическая при этом во много раз больше получается, чем при простом колдовстве. Это законом запрещено, иначе сначала один захочет силой заемной пользоваться, потом другой, а дальше и не заметим, как королевство превратится в… даже и сравнить то с чем не знаю.

А вот я представила — жертвоприношения по праздникам, по печальным событиям, по всякому поводу. Сначала только для очень важных целей, потом помельче, а потом… Засуха — жертвы, зима суровая — жертвы, праздник урожая — жертвы, любимая борзая короля лапку поранила — жертвы. И все это с помпой, с представлениями, с философским обоснованием необходимости убивать ни в чем не повинных людей. Просто потому, что так проще.

— У вас такое уже было?

— Было, Ира, было. Я правда те времена не застал. Так вот что тебя касается — чью кровь для таких обрядов использовать — тоже значение имеет. Очень это приблизительно, но кровь одного эльфа — примерно равно крови пятерых человек.

— А кровь одного мага?

— А это даже не подсчитаешь. Но намного, намного больше.

Я задумалась.

— Чего конкретно хочет этот маг?

— Я могу только предполагать, но чего-то чего обычной магией не достичь.

— А почему именно я? Дело в том, что я неинициированная или в том, что беззащитна?

— В том, что посвящение не прошла, а лет тебе уже немало — силу ты набрала уже. У инициированного мага силу не забрать, даже если убить. У малыша непосвященного можно, но смысла нет — мало ее и незачем огород городить.

— И что же мне теперь делать?

— Как что? Как подданная Рондана и выявленный маг ты согласно закону поступаешь на государеву службу — будешь моим учеником.

Вот это поворот! Просто ради интереса я спросила:

— А отказаться я не могу?

— Нет конечно, отказ равен преступлению и карается смертью! Это — ж указ короля! Все кто имеет способности к магии, обязаны служить государю. Да и неужели не хочется магом стать?

На самом деле конечно хочется, но дело в другом. Получилось как в той пословице — без меня меня женили. И главное — как ловко это сделано! Подписала называется безобидные бумажки. Вил между тем продолжал:

— Жить ты будешь у меня. Это так принято, да и мой дом для тебя сейчас самое безопасное место. Если надо куда выйти — то только со мной. Ну, на крайний случай оберег тебе выдам.

Он достал из ящика стола обычную раковину с продетой через нее веревочкой и повесил мне на шею.

— Если что — зажимаешь раковину в кулак, произносишь мое имя и четко называешь место, где находишься. Я тебя услышу и появлюсь. Чем точнее место опишешь — тем для тебя же лучше. А сейчас спрячь под платком. Ну что-ж все мы выяснили, мне еще поработать надо часа два, так ты тут посиди деточка. Вон книжку можешь взять с картинками.

И Вил уткнулся в свои бумаги, изредка бросая взгляды в мою сторону.

Я посидела несколько минут, переваривая обрушившееся на меня «счастье». Нет, у меня и сомнений не возникло в том, что все устроилось наилучшим образом. Вот только оставалась одна маленькая проблема — надо предупредить Тима.

— Господин Лис.

— Ира, можешь называть меня — учитель.

— Учитель, — маг довольно улыбнулся, — мне нужно на час уйти. Прежде чем к Вам отправиться я договорилась о работе и сейчас надо предупредить хозяйку. А то неудобно получится, она на меня рассчитывает.

— Так зачем дело стало? Назови адрес мы ей записку отошлем, — не поднимая головы бросил маг.

— Нет, невежливо это. Мне нужно поговорить самой.

— Ира, тебе сейчас одной по улицам лучше не гулять, — укоризненно произнес Лис.

— Учитель, ну пожалуйста. Вряд ли черный маг знает, что я уже здесь.

— Давай-ка так, — маг проводил задумчивым взглядом птицу в окне, — я дам тебе карету. На ней и поедешь. И про оберег не забывай.

Я и не ожидала, что все будет так просто. К карете меня провожал все тот же слуга, что накрывал на стол — мужчина средних лет в синей ливрее. Я попросила кучера остановиться на углу, рядом с двухэтажным домом, не доезжая примерно двадцати домов до трактира. Низкий забор с нависшими над ним густыми кронами деревьев как нельзя лучше подходил для моей затеи. С независимым видом войдя в калитку, прошла мимо удивленной дородной служанки, подобрала юбки и вспрыгнув на тележное колесо перелезла через забор с другой стороны. Этой милой женщине теперь на неделю темы для пересудов хватит. Замечательно, а теперь в трактир.

Тим уже сидел за столом в углу и судя по довольному виду ему удалось наняться к купцу. Я села рядом и стараясь говорить потише, рассказала ему свои новости. Тим слушал молча, глядя в окно с немного растерянной улыбкой. Под конец я забеспокоилась.

— Тим, ты думаешь я поступила неправильно?

Он словно проснулся:

— Нет, что ты Ира, это для тебя самое лучшее. Одно дело — простолюдинка, и другое — маг. Теперь тебе не придется всю жизнь горбатиться. И господин Лис тебя защитит.

Он расправил плечи и улыбнулся, отчего вид у него стал немного залихватским, хорошо мне знакомым — «все нипочем!». Тим действительно устроился конюхом и условия на удивление неплохие, если учесть, что никаких рекомендаций нет. Конечно, надолго оставаться в приграничном городе ему нельзя — как только накопит денег, придется уходить. Но пока все складывается неплохо. Мы договорились пока передавать друг другу записки, раз уж встречаться сложновато.

В трактире становилось все больше народу. За центральным столом сидела шумная компания лесорубов — ребята набирались пивом и над чем-то громко смеялись. В углу в зюзю пьяный мужичек азартно втолковывал мужчине с невзрачным, незапоминающимся лицом о преимуществах железного шомпола перед деревянным. Тот кивал с усталым видом и с безнадежностью во взгляде осматривал посетителей. В другом углу чинно ужинали рабочие. Эти молчали, поэтому осталось неизвестным, чем занимаются они. Нам пора уже было возвращаться.

Трясясь в карете на неровно мощеной дороге, я размышляла о мотивах, побудивших Тима мне помочь. Влюблен он в меня не был — никакой страсти в его отношении я не замечала, он даже поцеловаться со мной не пробовал. Скорее — покровительство, привязанность, симпатия. И похоже, матримониальные намерения тоже. Получается — сейчас он остался у разбитого корыта.

Карета остановилась у ратуши и в нее запрыгнул Лис. Следом за ним появился молодой мужчина в щегольском костюме. Карета медленно тронулась.

— Ну, объяснилась с хозяйкой?

Я только кивнула, глядя в сторону. Неприятно врать, но другого выхода не вижу.

— Вот и ладненько, а сейчас домой. Вот познакомься Ира — это Альрик Мирато дядя нашего барона Тарринского и мой коллега.

Представленный маг поклонился и затем высунувшись в окно сорвал с ветки яблоневый цветочек. Спрятав его между ладоней он как-будто на минуту задумался, даже прикрыв глаза, а затем протянул цветочек мне. Я взяла его и вдруг, прямо у меня в руках цветок превратился в маленькую белую бабочку. Она сидела на пальцах, тихонько раскрывая и складывая крылышки. Тут я заметила, что все еще чувствую подушечками пальцев стебелек. Бабочка рассыпалась золотистыми искрами а в руках остался цветочек. Маги рассмеялись, глядя на мое лицо, на котором расплылась улыбка. Да, я наверное сейчас ребенка в цирке напоминала. Я присмотрелась к Альрику. Его нельзя было назвать красивым, но когда он улыбался, черты лица менялись. Располагающая улыбка — такая бывает только у людей очень уверенных в себе, но без пренебрежения к остальным.

— У Иры уже есть фамилия? — спросил он. — Я думаю не стоило-бы затягивать с ее представлением. А бал по случаю пробуждения Вески для этого очень подойдет.

— Моя бы воля, я бы ее с год никому не представлял. Но Вы правы баронет — ничего не поделаешь. Ох уж этот этикет. Вот в мое время никто не представлялся без нужды, всем кому не попадя. Нравы были проще.

— В ваше время господин Лис женщину вообще могли запереть в замке и никому не показывать, как у эльфов сейчас. Ира, вот Вам бы такое понравилось? — рассмеялся Альрик.

Я отрицательно покачала головой, стараясь не слишком широко улыбаться, заражаясь его настроением. Из одного такого замка я уже сбежала, и повторять сей подвиг еще раз что-то не хотелось.

— А насчет фамилии ты Ирочка, действительно, подумай. Бал-то уж через неделю. Каждый маг должен иметь фамилию. Если ее нет — сам придумывает. Я ведь тоже из крестьян бесфамильных, — отсмеявшись пояснил Лис. — Вот и взял себе — Лис. Это я сейчас седой как лунь, а был рыжий. А учитель утверждал, что и хитрый. И с чего это он так думал-то, в толк не возьму.

Ну да, так и поверила в Вашу наивность. Фамилия Вам очень подходит.

Дом Вила Лиса оказался недалеко от магистрата. И почему я не удивилась, увидев двухэтажный дом, с фигурами на фронтоне изображающими местную фауну? Только теперь уже тазики с орехами и цветами держали белочки. А грибочки где-же? Непорядок.

Баронет предложил мне руку, а Лис пошел вперед. В доме нас встретила седенькая румяная старушка в кружевном чепчике и зеленом платье с крупными цветами.

— Вот знакомься Диная — моя новая ученица, Ира, — представил меня Лис. — Это Диная, моя дочь. Прошу любить и жаловать.

Дочка мага видимо уже была обо мне предупреждена, поскольку не высказала никакого удивления.

— Милости прошу к ужину, — захлопотала она. — Тобой, деточка потом займемся.

Маг меня деточкой называет, теперь вот и дочка его — как бы мне и впрямь в дитятю не превратиться.

В крепости было принято за ужином есть немного, здесь же придерживались других правил. Сначала подали куриный бульон с сухариками, потом саму курицу, фаршированную яйцами и зеленью и обложенную жареными грибами. На десерт был пирог с изюмом. Маги тихо переговаривались о чем-то своем, половину слов я не понимала. Диная расспрашивала меня о том сколько мне лет, кто мои родители, есть ли жених, при этом время от времени приказывая слуге подложить кому-нибудь вкусный кусочек или налить вина. Вот обычай запивать все вином несколько напрягал, впрочем, я решила разобраться с этим позже.

А пока я чувствовала себя ну, если не как дома, то как у давних близких друзей. Свечи в подсвечниках ярко горели, в отблесках пламени мерцали хрустальные бокалы, барон с хозяйкой завели какой-то шутливый спор по поводу современной моды — барон с азартом уверял Динаю, что ей стоит отказаться от высокой прически. Та смеялась, грозя ему маленьким пухлым пальчиком. А у меня в голове уже все путалось — одновременно думалось о красивых руках молодого человека, украшенных пятью великолепными кольцами, о том, что надо выяснить какие прически сейчас в моде и в чем я пойду на бал. Как будто и не было черного мага, мечтающего забрать мою силу вместе с жизнью.

Диная заметила мое состояние и пожелав мужчинам спокойной ночи отвела меня в приготовленную комнату. Лежа на мягкой перине и уплывая в сон, я размышляла, какая странная штука — моя жизнь. Вчера в это-же время я сидела в холодной камере без надежды на избавление. Я не знаю как, но просто обязана помочь Тиму.