Дело об изумрудах шейха

Глава X В ЗАТОЧЕНИИ

Как же нам отсюда выбраться? Спокойно! Как сказала Лиз, когда мы засунули одежду Ришель в сушку. Нам надо просто позвонить кому-нибудь, чтобы пришли и открыли дверь. Но кому?

Элмо предложил позвонить в полицию. Нет, сказал я, не надо вмешивать полицию.

Лиз хотела, чтобы я позвонил своим родителям.

— Чтобы они рассказали потом мистеру и миссис Терзис? Ни в коем случае. Я не хочу, чтобы они узнали, как мы сами себя закрыли.

— Ты имеешь в виду — как ты закрыл нас, — уточнил Том. — Может, позвонить кому-то из соседей? Кажется, я знаю фамилию леди, что живет напротив. Мы можем просто найти ее по телефонной книге.

— Та же проблема, — возразил я. — Она разболтает. Может, твоей маме, Лиз? Она ведь умеет держать язык за зубами?

Лиз покачала головой.

— Нет, — сказала она. — То есть да, она ничего не расскажет. Но она не подходит. Ее не будет дома до семи вечера. Дела в банке. И отец тоже работает допоздна.

— Я могу позвонить своей маме, — предложил Том. — Она умеет хранить секреты.

У Тома замечательная мама, но его отчим, Брайен Марфи, настоящий зануда. Он преподаватель истории древнего мира в средней школе Рейвен-Хилла, и все мы его знаем. Признаю, оказаться под одной крышей с таким пасынком, как Том, вполне соответствовало моему представлению о преисподней, но жить с таким отчимом, как Брайен, еще хуже.

Иногда мои родители меня достают, поднимая шум по пустякам. Но в основном они со мной считаются и не усложняют мою жизнь. Поэтому сейчас мне снова стало жаль Тома. Он постоянно разыгрывает Брайена и подшучивает над ним. Но не слишком весело жить с таким твердолобым занудой.

— Брайен вернется сегодня только поздно вечером, — широко улыбнулся Том. — Путь свободен. — Он выпятил грудь. — Вот ваш спаситель!

Лиз с Элмо оживились. Я нахмурился. Но хоть какой-то спаситель лучше, чем вообще никакого. Мне, конечно, пришлось согласиться, чтобы он позвонил.

Так что теперь Том стал мистером Великолепным. И начал вести себя в своей типичной манере. Он проследовал через дом обратно на кухню. Потом заявил, что у него все еще болит горло, и потребовал кока-колу из холодильника, чтобы его смягчить.

Я обнаружил, что это не первая банка. Пустая банка уже лежала в мусорном контейнере. Но ничего не сказал, в конце концов мы все взяли по банке. Я подумал, что могу это позволить со спокойной совестью.

Дальше Том добрался до телефона. В доме Терзисов не было ничего обычного. И телефон не составил исключения. Кнопочный номеронабиратель. Совмещенные факс, телефон, компьютер.

Теперь представьте Тома, потянувшегося, чтобы поднять трубку. Естественно, надо быть Томом, чтобы протянуть руку с банкой колы. Естественно, надо быть Томом, чтобы, широко улыбаясь, настолько увлечься игрой на публику и не видеть, что делаешь.

Угадали: банка опрокинулась. Струйка коричневой жидкости потекла в аппарат. Щелчок и запах горения. Том уронил банку и отскочил назад.

— О-ох! — вскричал он, засовывая пальцы в рот. — Меня дернуло током.

Я схватил тряпку из ящика на скамейке и обтер телефон. Потом снял трубку. Даже треска не было.

— Ты устроил короткое замыкание, — заорал я. — Мойстен, ты…

— Глупость выше моего понимания, — пробормотал он. — Техника в этом доме доконает меня. О-о, больно!

Я предоставил Лиз и Элмо осмотреть его руку. На мой взгляд, она выглядела нормально, только немного покраснела. Но мистер Великолепный носился с ней, как будто это была обуглившаяся культя. Я стиснул зубы и отправился искать другой телефон.

В Замке Терзиса их было около полудюжины, но все оказались без признаков жизни, даже в кабинете. Том успешно вывел из строя всю телефонную сеть. Ковыляя мимо одной из ванных комнат наверху, я услышал, что из крана течет вода. Там закрылась Ришель, тихонько напевая. Она явно чувствовала себя как дома.

Я снова поплелся к лестнице. На полпути вниз остановился. Похоже, мои худшие ночные кошмары становились явью. Дом был зловещим местом. С того места, где я стоял, был виден залитый водой мраморный пол в гостиной.

Вышитая подушка миссис Терзис покоилась на дне бассейна с фонтаном. Орхидеи в оранжерее подняли головки, с которых капала вода. На них неожиданно вылили слишком много воды. В кухне, я знал, мусоросборник засорился двумя метрами полосатого шарфа, а телефон захлебнулся кока-колой.

И со всем этим мы оказались заперты.

Я стоял неподвижно, кровь стучала у меня в висках, одновременно дергало ногу.

А потом я услышал, как открылась входная дверь, и замер. Кто-то входил в дом!

Снова щелчок уже закрывшейся двери, и скрип резиновых подошв по мраморному полу, словно осторожно шагал кто-то в кроссовках.

Потом в дверном проеме появилось лицо Санни.

— Санни! — завопил я. — Ты вытащила ключ из двери?

— О, привет, Ник! — ответила Санни, взглянув на меня и отряхивая капли воды со своих волос. — Извини, я опоздала. У меня были занятия по таэквандо. Ты знаешь, что лужайку перед домом совсем затопило? И дорожка под водой. Ты не думаешь…

— Санни! Ты… вытащила… ключ! — прокричал я. Эта девица оглохла?

Санни лучезарно улыбнулась и помахала ключом.

— Ты имеешь в виду этот?

Громадное облегчение. Я медленно преодолел последние ступени, стараясь взять себя в руки.

К тому времени, как я добрался до надеж ной тверди под ногами, Том, Улмо и Лиз через арку толпой вывалились из кухни и похлопывали Санни по спине.

— Ладно, — сказал я им. — Уходим отсюда. Уберем все завтра.

— Только лучше выключить поливалку, — заметила Санни. — Иначе за ночь дом уплывет.

— А почему поливалки до сих пор работают? — спросил я Тома. — Они же должны автоматически выключаться через тридцать минут.

У него был виноватый вид.

Я обвиняюще направил на него палец.

— Ты не следовал инструкции!

— Следовал! — запротестовал он. — То есть почти. Только решил, что последнее время было жарко, лучше поливать девяносто минут, а не тридцать. Я думал…

— Не думай! — разъяренно крикнул я. — Пойди и выключи! Сейчас же!

Том скорчил гримасу и поплелся в сторону кухни, засунув руки в карманы.

Санни отряхнула свой блестящий жакет.

— Я единственная, кому есть из-за чего расстраиваться, — сказала она. — Я промокла насквозь, когда входила.

— Кстати, о промокших насквозь, что-то Ришель не торопится, — заметила Лиз, вылавливая подушку из бассейна. — Что она делает?

— Думаю, принимает ванну, — мрачно ответил я.

— Ванну? — переспросила Санни. — Похоже, вам пришлось попотеть на этой работе.

Мы только обменялись свирепыми взглядами.

— Она там уже целую вечность, — забеспокоилась Лиз, наконец выловив подушку и пристроив ее на бортике бассейна, чтобы стекала вода, сохнуть. — Надеюсь, она чувствует себя хорошо. Она действительно расстроилась.

— Давайте пойдем домой, а ее оставим запертой, — предложил Том. — Для нее это будет концом чудесного дня.

Мой рассудок сказал: «Нет», но моя ноющая нога воскликнула: «Да, да, да!»

На верхней площадке лестницы появилась Ришель в белоснежном банном халате. Ее вымытые и высушенные волосы обрамляли лицо пышным золотым облаком.

— Кажется, я слышала свое имя? — промурлыкала она.

— Ришель! — возмутилась Лиз. — Где ты взяла этот халат?

Ришель улыбнулась и повернулась спиной. На халате была надпись большими буквами: «ГОСТЬ».

— Нашла в ванной комнате. Потрясающе, правда? — пропела она. Создалось впечатление, что ее характер совершенно изменился. Казалось, она взяла себя в руки. Причина этого преображения очень скоро выяснилась.

— Вы непременно должны увидеть ванную комнату наверху, — продолжала она. — Вы должны это увидеть. Громадная! Невероятно громадная! И белая! С огромной ванной. Огромная ванна с гидромассажем, который можно включить. Золотая пробка. И стеклянные бутылочки с солями для ванн, пеной, шампунями и всем прочим. Это простой рай!

Она вздохнула и тряхнула волосами.

— Между прочим, вам удалось открыть дверь? — поинтересовалась она. — Лиз, а моя одежда готова?

— Что это с ней такое? — требовательно спросила Санни.

— Это длинная история, — вздохнул я. — Длинная, грустная история.

Лиз пошла за одеждой Ришель, достала ее, теплую, из сушки и отдала Ришель. Та очаровательно улыбнулась и снова скрылась наверху, чтобы переодеться.

— Потрясающая девушка, — проворчал Том. — Каким-то образом она всегда оказывается на высоте. Что бы ни случилось, она…

Раздался звонок в дверь, и от неожиданности он подскочил.