Дело опасной вдовы

Глава 15

Бэзил Уилсон, районный прокурор, вошел в кабинет и кивком приветствовал собравшихся. Два судебных исполнителя стояли у дверей. Уилсон был человеком лет пятидесяти, с седыми усами, голос у него оказался приятного низкого тембра.

— Посмотрим, все ли здесь, — сказал он. — Сильвия Оксман, Пол Дрейк, Артур Маннинг, Матильда Бенсон, Джорж Белгрейд, Делла Стрит, Перри Мейсон, Чарли Дункан, Фрэнк Оксман.

— Фрэнка Оксмана здесь нет, — сказал один из исполнителей. — Его нет в отеле, вероятно, ускользнул через заднюю дверь. Клерк клянется, что не видел его. Но мы надеемся задержать его с минуты на минуту.

В голосе исполнителя особой уверенности не было.

— Но он нам необходим, — раздраженно сказал прокурор. — Он — важный свидетель. Мы можем начать дело без него, но его показания совершенно необходимы. Найдите его! Пока что нам придется воспользоваться его письменным заявлением. Но тем не менее, ищите. Для него же хуже, что он исчез после того, как ему была вручена повестка о вызове в суд.

Мейсон бросил украдкой взгляд на Дрейка, и тот многозначительно прикрыл один глаз, незаметно кивнул головой.

Бэзил Уилсон сказал:

— Я хочу, чтобы вы отдали себе отчет, в каком оказались положении. Всем вам вручены повестки и вам придется давать показания Большому жюри. Каждого из вас приведут к присяге. Я для того и собрал вас здесь, чтобы сказать, что не буду слишком суров к тем, кто по неведению последовал совету адвоката, мистера Мейсона. Но сейчас вы должны честно и откровенно изложить все, что известно по делу об убийстве Гриба.

— Ну, уж раз я буду главным козлом отпущения, — весело сказал Мейсон, — то я хотел бы хоть что-то сказать в свою защиту.

Районный прокурор поспешно сказал:

— Ваше заявление меня не особенно интересует, мистер Мейсон. Что вы сделали лично — мне известно. Вы поставили себя в положение укрывателя преступника и скрылись от правосудия.

Мейсон сказал:

— Но ведь никого нельзя обвинить в укрывательстве преступника, если последний никакого преступления не совершал.

Уилсон крепко сжал губы под седыми усами.

— Если вы надеетесь найти лазейку для Сильвии Оксман, то, очевидно, ваши прошлые удачи, правда, в основном, чисто случайные, просто ударили вам в голову.

Мейсон сделал отстраняющий жест рукой:

— Тот пистолет, — спокойно сказал он, — который полиция нашла в комнате Сильвии, был ей подброшен кем-то, кто знал, что она в этом отеле. Он и бросил оружие в вентиляционное отверстие. Найдите того, кто это сделал, и вы найдете убийцу.

— Это мы уже слышали, — возразил Уилсон, — конечно, все это вы можете рассказывать присяжным, но не думаю, чтобы хоть самый сентиментальный из них поверил в такую чушь.

Мейсон кивнул Маннингу:

— Ол-райт, можете выкладывать все, что знаете.

Маннинг глубоко вздохнул и сказал:

Сэм Гриб покончил с собой.

— Что? — воскликнул прокурор.

— Покончил с собой.

— Это невозможно.

— Продолжайте, Артур, и расскажите районному прокурору все, что говорили мне.

— Что ж, все случилось так: Сэм Гриб хранил в левом ящике стола автоматический пистолет. Он был левша. Он стал запускать руку в общую кассу, как мне кажется. Когда он узнал, что Чарли собирается расторгнуть партнерство, он испугался, что при проверке книг все раскроется, и покончил с собой. Дело в том, что Дункан и Гриб в свое время заключили договор, если кто-то из них покончил бы жизнь самоубийством, другой не получил бы ни копейки страховки, если бы он умер своей смертью, то была бы выплачена страховка в двадцать тысяч, а если бы его убили, то — сорок тысяч долларов. Вот почему, когда Чарли Дункан обнаружил труп Гриба, покончившего с собой, он тут же сообразил, что такая смерть, лишает его сорока тысяч. Поэтому он постарался удалить из приемной судебного исполнителя и Мейсона, подобрал под столом упавший туда пистолет Гриба и выбросил его за борт. Федеральный…

Прокурор, нахмурясь, смотрел на Маннинга.

— Вы отдаете себе отчет в том, что говорите? — спросил он наконец.

— Конечно.

— У вас есть доказательства или это просто предположения?

— Да вы и сами можете понять. Гриб был убит из собственного пистолета. Чарли позаботился о том, чтобы остаться одному.

— Вовсе нет, — взорвался Дункан. — Мейсон, вам придется подтвердить, что я нажал кнопку сигнализации еще до того, как вы вышли из кабинета, ведь так?

— Так, — подтвердил Мейсон.

— А сколько времени прошло между тем, как зажегся сигнал, и тем, как вы появились в кабинете? — продолжал Дункан.

— Ну не знаю…

— Но ведь не больше пяти-шести секунд, не так ли?

— Я не могу точно сказать о времени, зато могу доказать, что Сэмми убит из его собственного пистолета.

— Как? — спросил Дункан.

— Помните, как вы однажды соревновались с Сэмми, кто лучше стреляет? Так вот, тогда одна из пуль попала в подпорку склада под казино. Я выковырял ее оттуда, и она в точности соответствует той пуле, которая убила Сэмми.

— Ну и что, если даже так? — спросил Дункан. — Это ведь ровно ничего не доказывает. А насчет страховки вы вообще ошибаетесь. Никакой страховки не было.

— Как не было? — сказал Маннинг. — Я сам присутствовал при том, как вы подписывали бумаги. Может, вы забыли, но…

— Нет, я помню это, Артур, — перебил его Дункан. — Но только Сэмми не успел оформить необходимые документы у врача, так что полисов мы так и не получили.

По лицу Маннинга было видно, что он ошеломлен.

— То есть, вы хотите сказать, что страхование не состоялось? — едва выговорил он.

— Вот именно, — сказал Дункан, — потому для меня было совершенно безразлично, сам ли Сэмми застрелился или его убили.

Районный прокурор с торжеством посмотрел на Мейсона.

— В таком случае, ваши показания, Маннинг, теряют свою силу. Я согласен с тем, что Гриб был убит из своего пистолета. Наши эксперты по баллистике установили, что именно тот пистолет, который найден у Сильвии Оксман, явился оружием убийства. Если вы хотите доказать, что это пистолет Гриба, тем лучше. Потому что таким образом еще проще объяснить появление отпечатков пальцев Сильвии Оксман на стекле стола Гриба. Она оперлась на него, когда выхватила из стола пистолет.

— Как насчет Фрэнка Оксмана? — спросил Мейсон. — Почему он исчез?

— Может быть, не хочет гласности. Во всяком случае, показания Оксмана в точности согласуются с показаниями мистера Белграйда.

Белграйд кивнул, откашлялся и торжественно сказал:

— Я следил за Сильвией Оксман. Видел, как она вошла в приемную. Когда она еще там находилась, по коридору прошел Фрэнк Оксман и почти сразу же вышел обратно, через семь-восемь секунд. После его ухода туда вошел мистер Мейсон. Потом вышла Сильвия Оксман и стала ходить по казино. Затем пришли Чарли Дункан и Перкинс. Потом ушли Перкинс и Мейсон, еще через пару минут Чарли Дункан, а Сильвия Оксман вышла на палубу. Я пошел за ней на палубу и увидел, как…

— Минуточку, — перебил его Дункан, — значит, вы заметили, что я вышел из приемной через несколько секунд после Мейсона и Перкинса?

— Да.

— В таком случае, — обратился Дункан к прокурору, — мои показания подтверждаются…

— Чепуха! — вмешался Мейсон. — На то, чтобы подобрать пистолет и выбросить в иллюминатор, хватило бы и трех секунд.

Уилсон сказал:

— Поскольку это дело ведет наше учреждение, то могу заверить вас, Дункан, что вы не считаем вас виновным. Все факты свидетельствуют против Сильвии Оксман. Вы хотите сделать какое-нибудь заявление, миссии Оксман?

— Нет, — сказал Мейсон, — не хочет.

Уилсон нахмурился.

— Должен ли я вас понимать, что вы, как адвокат, советуете ей не делать заявления?

— Вот именно.

— Федеральный суд обратить это против вас, — предупредил Уилсон.

— Ладно, — кивнул Мейсон, — вы понимаете, она просто не может сделать заявление, не вмешивая меня в это дело.

Районный прокурор перебрал на столе бумаги и сказал:

— Что ж, в таком случае, пройдем в зал заседания Большого жюри… Что вы сказали, Мейсон?

— Сказал, что она не может сделать заявления, не затрагивая меня.

— Я понял, но если бы вы потрудились объяснить подробнее, я был бы вам весьма обязан.

Мейсон сказал:

— Сильвия Оксман отправилась на судне, чтобы повидаться с Сэмом Грибом. Она нашла дверь кабинета открытой. Толкнув ее, Сильвия увидела, что Сэм Г риб мертв. Он сидел точно в том же положении, в котором нашла его полиция, а перед ним на столе лежали ее долговые расписки на сумму в семь с половиной тысяч долларов. И тут ее спугнул звуковой сигнал, который указывал на то, что кто-то идет по коридору. Она испугалась и, не зная, как ей лучше поступить, выбежала в приемную, уселась в кресло и притворилась, что читает журнал. Несколько мгновений спустя в приемную вошел я и нашел там Сильвию. Я что-то сказал ей, потом заметил, что дверь приоткрыта, толкнул ее и…

— Минуточку, минуточку, — перебил его прокурор, — я должен зарегистрировать это ваше признание, — и кивнул стенографистке.

— Признание? — удивился Мейсон.

— Продолжайте, продолжайте, — сказал прокурор, — мы не станем придираться к словам. Вы ведь уже признали, что толкнули дверь, признали и то, что Сильвия Оксман, когда вы пришли, была в приемной, и до этого в кабинете Гриба. Вы, джентльмены, — обратился прокурор к судебным исполнителям, — слышали это?

Исполнители закивали головами. Уилсон обвел всех присутствующих взглядом, и они тоже молча кивнули в знак согласия.

— Так и отметим в протоколе, — сказал прокурор стенографистке, — все присутствующие в комнате ответили утвердительно.

— Добавьте, что и я тоже кивнул, — сказал Мейсон с улыбкой, как видно, наслаждаясь происходящим. — Так вот, как я уже сказал, я вошел в кабинет и нашел там тело Гриба. Сильвия в этот период пошла к выходу из приемной. Я перехватил ее и спросил, что она тут делает, и она призналась, что была в кабинете. Тогда я велел ей уйти. После этого я открыл ящик стола Гриба, положил туда семь с половиной тысяч долларов — истинную стоимость расписок Сильвии, взял со стола расписки, черкнул спичкой и сжег их.

— Что вы сделали? — спросил прокурор, широко раскрыв глаза.

— Сжег их.

— Да разве вы не понимали, что, делая это, совершаете преступление?

— Какое?

— Уничтожение вещественных доказательств. Эти расписки могли послужить мотивом для убийства.

— Неужели? В первый раз такое слышу. Лично я не считаю их никакими вещественными доказательствами. И поэтому я не повинен ни в чем подобном. Кроме того, я заплатил за них, а не просто забрал.

— Минуточку, — сказал, нахмурясь, Уилсон, — это расходится с показаниями Оксмана.

— Верно, — с легкостью согласился Мейсон.

— Боюсь, однако, федеральный суд посчитается скорее с показаниями Фрэнка Оксмана, чем с вашими.

— Что ж, это его дело. Хотя, как мне кажется, суд все-таки предпочтет мои показания под присягой. Впрочем, Оксман может сам выступить на суде и подтвердить свои показания.

— Я не желаю спорить с вами по этому поводу, — нахмурился прокурор. — Что вы можете еще заявить?

— Сразу же после того, как я сжег расписки, раздался сигнал, что кто-то идет по коридору. Я выскользнул обратно в приемную и закрыл за собой дверь как раз в тот момент, когда появились Дункан и Перкинс. Мне кажется, что все происшедшее далее мистер Дункан изложил совершенно правильно. Ах, да, он забыл одну небольшую деталь, вы помните, Перкинс, что Дункан сразу же подошел к подсобному помещению, заявив, что хочет открыть его. Схватился за ручку и хотел повернуть рычажок, которым набиралась комбинация цифр, и тут вы посоветовали ему не открывать это помещение.

— Верно, — сказал Перкинс.

— Это правда? — спросил Мейсон у Дункана.

Дункан пожевал сигарету, потом неохотно кивнул.

Мейсон усмехнулся и сказал районному прокурору:

— Вот вам и разгадка убийства.

— Что вы хотите сказать?

— Господи, неужели я должен вам все разжевывать? Неужели вы еще не поняли?

Прокурор вспыхнул и с достоинством сказал:

— Я вижу, мистер Мейсон, что согласно вашему собственному признанию, вы поставили себя в положение соучастника преступления. Вы помогли Сильвии Оксман скрыться. Вы нарушили свой долг адвоката и слуги закона.

Мейсон зажег сигарету и снова усмехнулся.

— Где же все-таки был все время Маннинг?

Дункан сказал:

— Вам это известно. В казино. Как только я нажал кнопку сигнала, он пришел в кабинет и стал охранять его. Разве не так, Артур?

— Так, — сказал Маннинг, — хотя и прошло несколько секунд, прежде чем я дошел до кабинета.

Мейсон подавил смешок. Прокурор кисло сказал:

— Не вижу повода для смеха.

— Вы видели, как Дункан набирал комбинацию на диске двери подсобного помещения? — спросил Мейсон у Перкинса.

— Да.

— И он набирал комбинацию простыми поворотами диска, даже не глядя на циферблат, не так ли?

— Не могу сказать точно. Помню только, что он сказал, что хочет открыть эту дверь.

— Так и было. Но только он вовсе не открывал ее, а наоборот, запер, вот и все.

— Да вы спятили! — крикнул Дункан. — Зачем бы мне это понадобилось?

— Затем, что ваш сообщник, Артур Маннинг, застрелил Гриба. И тут его врасплох застала Сильвия Оксман. Ему некуда было от нее спрятаться, кроме как в подсобном помещении в кабинете. Вы договорились между собой насчет этого убийства. Гриб начал было уже следить за вами. Вы подготовили себе самое тщательное алиби, отправились в Лос-Анджелес, чтобы начать дело о расторжении партнерства. Вы знали, что Гриб непременно вызовет к себе Маннинга за чем-нибудь. Он и должен был выхватить из ящика пистолет, застрелить Гриба и оставить пистолет таким образом, чтобы это выглядело как самоубийство, потом выскользнуть из кабинета и захлопнуть за собой дверь. Гриб распорядился, чтобы Маннинг выполнил его поручение, но Маннинг не мог захлопнуть за собой дверь, когда вошел, не возбудив подозрения Гриба, так как должен был сразу же выйти. Он схватил пистолет и выстрелил в Гриба как раз в ту минуту, когда затарахтел мотор очередной лодки. Но это же самое тарахтение заглушило и звук сигнала, возвещавшего, что по коридору идет Сильвия Оксман. И прежде, чем Маннинг успел опомниться, за дверью кабинета послышался голос Сильвии: «Есть здесь кто-нибудь?» Ему оставался единственный выход, которым он и воспользовался. Проскользнув в подсобное помещение, он притаился там, но запереть изнутри дверь за собой не мог. Разумеется, когда вы поднялись на борт, то сразу увидели, что в казино Маннинга нет. Найдя в кабине труп Гриба, вы сразу же стали искать пистолет, высказав предположение, что это самоубийство. Когда вы его нашли, то поняли, что что-то неладно. Очевидно, Маннинг просто не успел подбросить пистолет. Ему помешали, и вы сообразили, что он наверняка спрятался в подсобном помещении. Испугавшись, что мы с Перкинсом можем открыть это помещение, вы притворились, что отпираете дверь, а на самом деле заперли ее. Перкинс даже невольно подыграл вам, предложил не открывать дверь. В противном случае, вы притворились бы, что забыли комбинацию, потом вы поспешили избавиться от нас, а как только остались одни, выпустили Маннинга из подсобного помещения. Вы сразу поняли, где уязвимое место в вашем плане. Вы боялись, что откроется ваш с Маннингом союз, и потому договорились с ним, чтобы он вас обвинил, что вы возились у кресла, в котором я сидел. Тем самым устранялась возможность того, что вас посчитают сообщником Маннинга, а заодно подтвердилось, что вы находились все время в приемной, а не у двери подсобного помещения. Когда же позднее Маннинг сообщил вам, что его нанял Пол Дрейк, вы сразу же изобрели эту историю о соревновании в стрельбе, которая должна была послужить хорошим подкреплением в версии о самоубийстве. Пули, которые Маннинг выковырял из подпорки, были выпущены туда сегодня утром. Но пока вы всем этим занимались, вам пришла в голову отличная мысль, что гораздо лучше все взвалить на Сильвию Оксман. Так что вы позволили Маннингу выдвинуть свою версию о самоубийстве, а сами все время были готовы взвалить ответственность на Сильвию.

Дункан засмеялся и сказал:

— Вот уж, действительно, самая нелепая куча вымыслов, какую я в жизни слышал… Всегда знал, что вы незаурядный адвокат, но никогда не поверил бы, что вы способны изобрести такую чушь, чтобы выручить своего клиента.

Районный прокурор кивнул:

— Да, Мейсон, боюсь, что эта ваша отчаянная попытка спасти клиентку ничего вам не принесет, кроме неприятностей, и вы все равно будете обвинены в соучастии в преступлении…

— Минуточку, — перебил его Мейсон. — Я ведь не просто так говорю. У меня есть доказательства.

— Какие же?

— Очень простые. Белграйд все время наблюдал за входом в приемную. И он не видел, как туда вошел Маннинг. Никто вообще не видел, чтобы Маннинг туда входил. Никто не видел Маннинга в казино. Когда на борту появились Дункан и Перкинс, Маннинга не было в казино. Маннинг утверждает, что проскользнул в приемную, когда мы с Перкинсом выходили оттуда, но мы его не видели. Белграйд его тоже не видел.

Районный прокурор уставился на Белграйда.

— Вы видели мистера Маннинга?

— Белграйд — подонок, — сказал Маннинг, — он ведь предал Перри Мейсона. Его слова гроша ломаного не стоят.

Белграйд весь съежился, но твердо сказал:

— Честное слово, я его не видел.

Выражение его лица не оставляло сомнений в его искренности. Районный прокурор задумчиво смотрел на Маннинга, Мейсона и Белграйда.

— Это чертово дело, — сказал он наконец раздраженно, — самое запутанное из всех, с которыми мне приходилось сталкиваться. Просто не могу поверить…

Его прервала Матильда Бенсон:

— Я тоже хочу сделать признание. Только мне хотелось бы быть уверенной, что его запишут должным образом.

— Что вы хотите? — изумился прокурор.

— Сделать признание. Только разрешите курить.

Потрясенный прокурор уставился на толстую сигару и молча кивнул.

— Так, вот, — начала Матильда, — мне неизвестно, какое наказание полагается за мой проступок, но я готова получить положенное. Я не боюсь смерти. Сильвия и ее день дороги мне гораздо больше, чем моя собственная жизнь. Гриб и Дункан шантажировали Сильвию. Я знала, что они — пара грязных крыс. И я решила, что они не имеют права жить. И поэтому отправилась на судно с намерением, причем обдуманным, убить Гриба и Дункана. Я была вооружена. У меня был пистолет калибра 38. Ведь не голыми же руками я собиралась их убить. Я прогуливалась по судну, выжидая момент. Видела, как Сильвия прошла в кабинет, потом Фрэнк Оксман. Потом Оксман вышел, а Мейсон вошел. Затем вошли Перкинс и Дункан. Когда Перкинс и Дункан вышли, я решила, что теперь настал мой час. Я прошла в приемную. Дверь кабинета была полуоткрытой, но стола Гриба мне не было видно. Я считала, что он сидит за столом. И тут я увидела Дункана. Он стоял спиной ко мне и возился у двери подсобного помещения. Я прицелилась и тут вдруг увидела, что из подсобного помещения выходит Маннинг. Я не хотела стрелять в Дункана при Маннинге, и потому сразу выскочила обратно в коридор. Я видела, как вышел Дункан, и проследила его до той комнаты, где обыскивали Мейсона. Прислушавшись, я поняла, что Гриб убит. Я выбежала на палубу. Почти сразу же там появилась Сильвия. Я понимала, что меня могут обыскать, и потому выбросила пистолет за борт. Сильвия меня не заметила, спустилась в моторку и уехала в город. Я хотела оградить Сильвию, потому что считала, что она замешана в убийстве Гриба. Поэтому и взяла в гардеробе ее пальто, а свое выбросила за борт…

— И вы готовы присягнуть, повторив все, что сейчас рассказали? — прервал ее возбужденный прокурор. — Вы поклянетесь, что на самом деле видели, как Дункан открыл подсобное помещение, и оттуда вышел Маннинг?

Медленно и величественно Матильда Бенсон поднялась с кресла и подняла вверх правую руку.

— Покажите мне, где находится судебный зал, молодой человек, и я отправлюсь туда немедленно, чтобы принести присягу. Я говорю правду и только правду.

Дункан встретил холодный взгляд районного прокурора. Глаза его блеснули. Видно было, что он лихорадочно размышляет. Вдруг он заговорил:

— Я вовсе не сообщник Маннинга. Я и сам был потрясен, когда увидел за дверью подсобки Маннинга. Я в самом деле открыл ее после ухода Мейсона. Я просто обомлел, но Маннинг сказал, что вошел туда, чтобы взять там кое-какие бумаги по просьбе Гриба, как вдруг кто-то постучал в дверь кабинета и женский голос сказал: «Это Сильвия Оксман. Впустите меня». Гриб крикнул, чтобы Маннинг несколько минут побыл в подсобке и захлопнул тяжелую дверь. Снаружи до Артура доносились возбужденные голоса, а потом приглушенный звук выстрела. Он хотел выйти, но не смог. И больше он ничего не слышал до тех самых пор, пока я не открыл дверь. Так что это именно Сильвия Оксман убила Гриба и унесла пистолет с собой. Я хотел избавиться от Мейсона и Перкинса только потому, что нужно было достать из сейфа расписки, чтобы они не попали в судебную опись, потому что надеялся получить их стоимость от Сильвии и прикарманить наличные. Я не мог признаться, что Артур оказался в подсобке, ведь тогда меня непременно обвинили бы в сообщничестве, посчитали бы, что это я все устроил. Я считал, что никто не знает, что Артур сидел в подсобке, и решил, что лучшее, что сделаю — это выпустить его и ждать полицию, чтобы взвалить убийство на Сильвию Оксман. Конечно, если бы я знал, что миссис Бенсон видела.

— Да не видела она тебя, проклятый дурак! — взревел вдруг Маннинг. — Она не могла тебя видеть. Она врет. Белграйд ведь наблюдал за входом и ее не видел. И сигнал в кабинете тоже не звенел, а если бы она и пошла по коридору, то сигнал непременно был бы. Ты попался в ловушку, идиот!

Перри Мейсон удовлетворенно хихикнул.

— Продолжайте, Артур, — сказал он.