— X —
— Не знал, что в твоем мире есть слово «милый», — сказал я Аиде. За стеной раздавались звуки выстрелов, хлопки, вскрики, стоны раненых и отборная матерщина.
— Давай, сука, хочешь меня трахнуть? Иди сюда, я сам тебя трахну! — орал один из людей Кесслера, зажимая списковой курок до упора, пока его примитивный автомат не заткнулся.
Я аккуратно выглянул из-за угла, оценивая ситуацию: людей Донована было значительно меньше. Если считать с уже убитыми, ранеными и еще живыми, то суммарно их было порядка десяти человек. Против тридцати полуголых аборигенов с какими-то самопалами.
Но эти самопалы все еще стреляли. Чем-то примитивным и с близкой дистанции: стекло, куски металла, гвозди, всякая крошка. Исключением было несколько винтовок, одной из которых они и умудрились убить водителя Кесслера.
Пуля врезалась в кирпич возле меня и просвистела в другую сторону. Красно-коричневая крошка брызнула во все стороны и чудом не повредила мне глаза.
— Сколько в тебе еще энергии? — вдруг спросила Аида.
Я поднял бровь в немом вопросе.
— Ты оградил нас от пуль. На это была потрачена энергия. Не придуривайся, я все прекрасно чувствую и понимаю. Сколько?
— Чтобы убить всех разом — недостаточно, — ответил я, а затем осекся. — Зачем тебе моя энергия и помощь? Боишься, что сама не справишься?
Я увидел, как у нее дернулась венка на виске. Зацепил за живое. Почему-то меня крайне забавляли ее перепады настроения.
— Я не собираюсь их убивать, — сказала она сквозь зубы. — Но если нам придется ретироваться, то мне надо понимать на что тебя хватит.
— С твоей способностью с такими рывками — мы давно могли уже быть за три версты отсюда.
— Не могли, — отрезала она. — Ты берешься рассуждать о том, чего не знаешь. Строишь теории и предположения из воздуха с переменными, взятыми с потолка.
Стрельба за стеной утихла. Я слышал, как люди пустошей ходили и добивали раненых одиночными выстрелами, трясли их карманы и переговаривались о добыче. Аида не стала продолжать свою пламенную речь. Просто повернулась ко мне и приложила указательный палец к губам.
— Чево вы там шушукаетесь и прячетесь, а? — раздался зычный голос. — Выходите, не стесняйтесь.
— Ойайебалл… — простонал бесенок. — Марк, а может… не… не может. Сам разбирайся, у меня идеи кончились, — сказал он и юркнул в карман.
— Тоже мне, помощничек.
— Да что б ты без меня делал, — пробухтел он из кармана.
Я вздохнул.
— Ну⁈ Долго вас ждать? Или взрывпакет бросить?
— Не вмешивайся, я сам разберусь, — сказал я Аиде, после чего крикнул: — Выхожу.
Встал с места, отряхнулся и, подняв руки, неспешно вышел из-за стены. По ту сторону кирпичной кладки меня ждала свора людей. Их внешний вид меня слегка удивил: намеренно рваная одежда, самодельные элементы доспехов, типа «наплечников» с заклепками и шипами, куски металлических пластин, прикрывающие грудной отдел, такие же облегающие пластины на бедрах. И если пластины на груди и бедрах я еще мог принять, как броню, то вот наплечники скорее были как элемент устрашения или атрибут декора.
— Вышел, — сказал я спокойно.
— А подруга твоя где синеволосая? — спросил мужчина с голым торсом и кучей шрамов на нем. Шрамы были длинные, словно его часто били кнутом куда придется. Лицо прикрыто шлемом с забралом, только глаза видны.
— Не понимаю о ком речь.
— Не дури мне башку, пацан. Я все видел. Она воно там сидела на камне, пока вы тут с гон-Донни базарили, — сказал он и вся его братия тут же взорвалась смехом от каламбура.
Я ничего не ответил. Не собирался оправдываться перед каким-то дикарем.
— Ну и чо? Долго молчать будешь?
— Я уже все сказал.
Он осмотрел меня с головы до ног, после чего повернулся к своим людям.
— Ван, Бо, проверьте что там за стеной.
Двое отделились от группы и пошли в сторону разрушенного вокзала.
— Я могу опустить руки? — спросил я спокойно.
— Я ваще не знаю нахера ты их поднял, — отозвался он.
Привычка из старого мира. А еще потому, что буквально вчера меня ровно в такой же ситуации заставили поднять руки и упереться в стену.
— Какие у тебя дела с Кесслером? — спросил он, постукивая своей пушкой по плечу.
— Избил его прихвостней, когда они с меня попытались дань содрать.
— Избил? — он поднял забрало, одаряя меня взглядом полным недоверия. — Ты?
— Я.
— Тут никого, Вас! — донеслось со стороны развалин.
— Посмотрите вокруг! — гаркнул он. — Не могла же она сквозь землю провалиться!
Он снова повернул голову ко мне. Суровый. Лицо рябое, видно, что в детстве переболел не то ветрянкой, не то еще какой местной дрянью. Справа снизу на челюсти был ожег в виде какого-то символа. Клеймо, что ли?
— То есть ты мне щас хочешь сказать, что ты избил вон таких амбалов, как эти? — он демонстративно пнул труп одного из людей Кесслера. Действительно внушительных размеров.
— Нет. Это были парни моего возраста.
— А, шестерки. Тогда ладно, пацан. Ну, и что?
— Привез меня убить, — соврал я ему.
— Типично, — отозвался он и сплюнул на труп.
— Ее нет, Вас!
Он хмыкнул.
— Сбежала сучка.
Я пожал плечами и сказал:
— Здесь был только я.
— Не пизди мне! — гаркнул он, сделав несколько быстрых шагов в мою сторону. — Я знаю, что я видел, на! А видел я синеволосую сучку, с которой вы юркнули за те стены! — он ткнул вытянутой рукой с пушкой и указал на развалины.
Земля под ногами дрогнула. Я нахмурился. Еще раз. Мне не нравилось это чувство вибрации. Почему-то казалось, что вибрирует не земля, а все вокруг.
— Че ты хмуришься, пацан?
— Марк, — раздалось из кармана. Бесенок вытащил свою голову и начал карабкаться вверх. — У нас снова проблемы. Пространство резонирует. Это может значить только одно.
— Разлом… — прошептал я.
— Че ты там бормочешь, а?
Его кулак пронесся над моей головой. Я ловко отскочил назад. Если будут стрелять — я успею себя защитить, а дальше воспользуюсь его телом, как живым щитом.
— Вы не чувствуете⁈ — спросил я у них.
Кровь. Море крови с десятка трупов впитывалась в землю. Боль. Разочарование. Ненависть. Агония. Концентрация негативных эмоций и чье-то желание.
— Стой на месте, на! — рявкнул он. — Иначе я скажу палить по тебе со всех пушек. Понял меня?
Я ухмыльнулся. И улыбка эта была кислой и едкой. С оскалом.
— Поверьте, сейчас я буду наименьшей вашей проблемой.
Снова дрожь.
Он поднял винтовку и нацелился на меня.
— Я сказал: стоять и не рыпаться.
«А могли же подружиться. Враги Донни мне только на руку играют. А уж если их обернуть в своих союзников… Стоп…»
Скосив взгляд вправо, я увидел оранжевую точку в воздухе. Она висела над одним из трупов, который тянул к ней руку.
— Убейте его! — вскрикнул я, указывая на подранка. Но никто не слушал. Все рейдеры сосредоточили свое внимание на мне, наведя винтовки и самопалы. — Безмозглые кретины, — зарычал я сквозь зубы.
Оранжевая точка уже превратилась в шар. Сфера вращалась, переливаясь энергией, и медленно разрастаясь, чтоб затем вытянуться в эллипс. Если б я был в своем мире — смог бы закрыть ее прямо отсюда, но мне надо подойти ближе. Значительно ближе.
Выстрелы грянули один за другим. Разномастная шрапнель врезалась в мой магический барьер и посыпалась на землю.
— Идиоты! — гаркнул я и ретировался за небольшой валун, привалившись к нему спиной.
Демоническая энергия уже просачивалась в мир. Я ощущал ее. Но мне все еще приходилось сдерживаться, потому что приток ощущался вялым, как кисель из холодильника. Я не мог себе позволить разгуляться на полную катушку.
— Выходи, иначе там и сдохнешь! — донесся женский голос. Заряд шрапнели просвистел вокруг меня, ударяясь в землю и в камень. Правое плечо обожгло, словно кто-то ужалил. Я быстро бросил взгляд: легкое рассечение, кровь текла из тонкой раны, окрашивая новый костюм.
— Зараза, только переоделся.
Хлопок разорвал пространство. Я ощутил, как ударная волна энергии разлетелась от того места, где недавно была небольшая оранжевая сфера, не больше футбольного мяча. Сейчас на ее месте красовался самый настоящий разлом. Небольшой, но достаточный, чтоб…
— Черти! Вас!
— Этого нам еще не хватало! — прорычал он. — Уходим!
Из разлома начинали лезть демоны. Такие же как мой подручный, только крупнее. Они что-то лепетали на известном только им языке, хватали убитых и волокли обратно в разлом. Но на одного ушедшего обратно — трое возвращались сюда.
Однако, вместе с открывшимся разломом — пошла и энергия. Я слышал, как жители пустоши (как их назвала Аида) палили из своих оружий и отступали. Рогатые и крылатые чертята прыгали к ним и размахивали шипастыми дубинками. Они взлетали и пикировали на головы.
Бам! Голова одного беса превратилась в облако красного пара — ее разнесло пачкой шрапнели, и он рухнул на землю, как подстреленный селезень. Бах! Красные перепончатые крылья второго стали напоминать решето, но он умудрился пикировать прямо на голову одного из налетчиков и свалить его с ног. Рейдер заверещал, пытаясь скинуть демона с груди, но размашистый удар дубиной сверху-вниз мгновенно заткнул его.
— Итан! — надрывно выкрикнула рейдерша, но ее тут же схватили за руку и потянули прочь.
Черти наседали, как рой саранчи, проскальзывая в наш мир. Прилив энергии бодрил. Да, сейчас я понимал, что смогу защитить себя и какие-то там самопалы мне не страшны.
Я вышел из своего укрытия. Орда «чертей», которая не была занята осаждением мотокарет, увидели меня и тут же с ревом кинулись на жертву. Я резко выставил руку перед собой.
— Mutadnam!
Жалкие маленькие тельца замерли в оцепенении. Повелевай. Вот что значит эта команда. Сжал пальцы в кулак, ощущая как напрягаются мышцы предплечья и кисти. Демоны мгновенно полетели друг к другу, собираясь в единую массу. Их трубчатые кости трещали в воздухе вместе с единичными выстрелами самопалов. Я рванул рукой в сторону портала, отправляя этот спрессованный комок демонической плоти обратно в адскую бездну.
В два прыжка подскочил к разлому, втягивая в себя столько энергии сколько могу, чтобы дальше сделать…
Щелк.
Средний и большой палец левой руки соскочили один с другого.
Мыслеобраза достаточно, не нужно даже произносить заклинание. Разлом схлопывается, отрезая путь к бегству маленьких рогатых засранцев.
— Что такое, Каммерер, насосался достаточно? Аж сияешь.
Я вдохнул полной грудью, ощущая, как энергия течет по телу, а затем широко улыбнулся. Сейчас мне не было дела до подколок моего ручного демона.
— О, да. А теперь можно и разобраться с вот этим всем.
Я повернулся и уверенным шагом пошел в сторону двух оставшихся мотокарет, у которых были пробиты колеса, и они не могли сдвинуться с места. Рейдеры внутри активно жестикулировали, орали друг на друга и сидели с перепуганными глазами. Тот, которого называли Босс или Бос, черт его разбери, тоже был тут.
— Удивительно прочное стекло, — заметил бесенок.
— Воистину, — сказал я, глядя как рогатый черт со всего размаху наносит удар своей дубиной по лобовому стеклу и никак не мог его разбить.
— Зачарованное, что ли?
Я передернул плечами, подходя ближе, а затем свистнул, привлекая внимание. Рогатые повернулись ко мне. Замерли. Посмотрели в ту сторону, где недавно был Разлом. На меня. Снова на то место, где был Разлом. Заорали, как стая макак и разъяренным роем шершней кинулись на меня.
— Не учатся ничему некоторые и учиться не хотят, — вздохнул бесенок, глядя как я увернулся от одной дубины, целившей мне прямо в правый висок, затем ловко увернулся от подлого удара в спину и разорвал дистанцию.
Притока энергии нет, но мне нужно использовать минимум, чтобы оставить побольше для себя.
Эх, как же не хватает моей старой доброй трости. Мой взгляд упал на дубину в руке у одного из демонов.
Трое кинулись разом. Один чуть впереди. Огромной черной рукой из демонической энергии поймал его на лету за голову и сжал. Лопнул, как переспевший виноград. Чвак. Рванул резким движением вперед и перехватил увесистое неудобное оружие правой рукой.
Все лучше, чем пустая трата энергии.
Следующий удар спокойно блокировал, после чего крутанул дубиной и размашистым ударом по горизонтали врезал рогатому исчадию прямо в левый висок. Он отлетел в сторону и больше не поднимался, дергая крылышками.
Двое оставшихся наседали с воздуха, пытаясь работать в паре, но им это не поможет. Нырнув под удар одного из них, поймал его за щиколотку и рванул на себя и в сторону, сбивая второго. Они кубарем рухнули на землю. Удар ногой перебил одному шейные позвонки, а второго, который успел подняться и уже брал разгон, чтобы взлететь и слинять — пришлось догнать небольшим черным шипом, пронзившим его насквозь.
— Долетался, — прокомментировал бесенок.
Жаль, что пришлось потратить часть энергии, чтобы расправиться с этой мелочью. Я осекся.
— А что, если?..
Я присел возле трупа демона и уставился на него.
— Вы же рождаетесь в аду? — спросил я у своего подручного.
— Невероятная проницательность, Каммерер. Как ты догадался? Уважь, поделись секретом.
— Ответь на вопрос.
— Допустим, да. Где ж нам еще рождаться-то? В Раю, а затем опускаться в ад по примеру Люцифера из сказок? Так не работает, мой дорогой друг. Погоди, ты… ты чо удумал?
Я положил руку на тело мертвого демона. Ощущение легкой вибрации и покалывание на кончиках пальцев подтверждали мою догадку — в них все еще теплилась часть демонической энергии. Но как ее забрать?
— Есть идеи?
— Не-а. Никогда не занимался перекачиванием энергии.
Я вздохнул. Хотел было упрекнуть, что пользы с него, как с козла молока, да неправда же. Бес со своими обязанностями справлялся получше многих людей.
— Значит будем действовать экспериментальным путем, — сказал я, прижав ладонь к грудине черта и представил себя губой. Демон — грязь, мокрое пятно на столе, а я — губка. И я должен впитать все до последней капли.
Дрожь между рукой и телом стала сильнее. Вибрация нарастала, пока я не почувствовал, как по руке сначала пошел холод, а затем жар такой силы, что хотелось отдернуть руку. Боль тысячей игл пронзила мышцы, но я не останавливался. Ощущение наполняющегося резервуара внутри говорило мне, что я все делаю правильно. Мне нужно. Я должен. А значит никакая боль меня не остановит.
Когда вибрация исчезла, я открыл глаза. Под рукой лежал обтянутый кожей скелет. Иссохший, словно он лежал тут не сто и не двести лет, а пару веков так точно. Я отстранил руку и то, что осталось от демона мгновенно рассыпалось в кучу праха.
— Слушай, хороший способ заметать следы, — подчеркнул бесенок. И снова был прав.
Я поднял глаза и осмотрелся. Налетчики сидели по машинам с круглыми глазами. Они изредка пытались завести свои драндулеты, но ничего кроме стрекочущего «вивививививи» у них не выходило. Либо эта рухлядь ездила на силе ненависти к Донни, либо заводили ее всегда с толчка с пригорка, а сейчас с пробитыми колесами она совсем ни на что не годилась. Я покачал головой и переложил руку на второго беса.
Иглы внутри все еще кололи. Ощущение, точно руку отлежал до такого состояние, что берешь ее второй рукой, а она просто болтается, как плеть. Неприятно, больно, только управлять я ей мог. На том спасибо.
Снова прикрыл глаза и попытался повторить свой полученный первый опыт. Снова вибрация и движение энергии из тела в тело. В голове промелькнула мысль, что это неправильно. Что по факту я становлюсь пиявкой, но с другой стороны… если довести этот навык до идеала, я смогу впитывать энергию многих демонов просо при касании к ним. Это ли не идеальный способ их изведения? Почему никто не догадывался об этом раньше?
Боль. Нестерпимая боль заполнила все тело. Звон в голове заглушил все сознание. Только вибрация и мысль, что иначе я не выкручусь тут. Не вывезу.
— МАРК, ОТКРОЙ ГЛАЗА! — ворвалось где-то между этим.
— Ну что, пацан, допрыгался?
Я сглотнул вязкий ком во рту и с трудом разлепил веки. В груди жгло огнем, голова гудела.
— А? — спросил я с непониманием. Перед глазами плыло, я все еще не мог осознать происходящее.
— Хуй на.
Тяжелый носок сапога врезался в голову.