День игры

10

КЛЭЙ

К тому времени, когда я заканчиваю рабочий день, уже шесть.

Поскольку Нова меня бросила, я позвонил риелтору, чтобы узнать, что он может показать мне в сжатые сроки. Подумал, что если найду идеальное место сегодня, то это освободит меня завтра, и я смогу поехать с ней в Аспен.

Мы посетили три дома. Ни один не подошел.

Один был слишком маленьким. Из другого не открывался вид на горы. В третьем я не мог понять, что именно не так, но я не мог представить Нову, танцующую по кухне субботним утром в своих тапочках с зайчиками, и этого было достаточно.

Я привык иметь ответы на все вопросы. Особенно если на вопрос можно ответить деньгами. Это чертовски расстраивает.

Вместо того чтобы заехать в гараж своего дома, я оказываюсь перед баром команды. За последние пару лет «Майл Хай» пришелся мне по душе. Не только потому, что я являюсь его совладельцем, но и потому, что это то место, где я сразу чувствую себя спокойно, каким бы тяжелым ни был мой день.

Я едва успел войти в двери, как бармен окликнул меня: Клэй!

— Мне нужна выпивка и уголок, где меня никто не побеспокоит.

— Уголок у нас есть. — Сьерра ухмыляется.

Она отворачивается и через мгновение возвращается с двумя стаканами. В одном — вода, в другом — пенистая янтарная жидкость, которая определенно не является водой.

— Сезон еще не начался, — замечает она.

— Полторы недели. — Но я делаю глоток пива. — Твой отец здесь?

Не потому, что мне нужна компания, но я должен хотя бы поздороваться. Прошла минута с тех пор, как я здесь, и, будучи владельцем сорока девяти процентов заведения, я стараюсь отметиться.

— У него отпуск. Но не волнуйтесь, к премьере он будет дома.

— Удивительно, что вы смогли вытащить его отсюда больше чем на пару смен.

— Я поставила ему ультиматум. Он оставил мне квартиру на неделю, или я не вернусь. — Она поднимает взгляд на меня. — Чем я обязана такому удовольствию?

— Прояви благоразумие, — говорит Майлз. — Мы знали, что Клэй пьет, и решили прийти отпраздновать.

Я поворачиваюсь и вижу, как половина команды вваливается в дверь. Вот тебе и время для уединения.

Джей подходит ко мне первым, засунув руки в карманы куртки своей баскетбольной команды колледжа, и садится на табурет рядом со мной. — Из-за всего происходящего я не смог произнести должного тоста за вас с Новой.

Посиделки со всей командой — это не то, о чем я думал сегодня вечером. Тяжело находиться в коллективе.

Но они не уходят.

— Это правда. Легко увлечься баскетболом, но жизнь проходит мимо нас, — настаивает Джей.

— Это очень важно, — говорит Атлас своим хриплым голосом.

— К тому же мы получили приглашения, и у нас столько вопросов, — добавляет Майлз.

Их лица серьезны.

Черт. Это как иметь семью. Ты их отталкиваешь, но они не уходят.

Я киваю Сьерре, чтобы она принесла ребятам по стаканчику.

Когда приносят напитки, ребята поднимают бокалы.

Новичок вскакивает первым. — За Клэя. Ты научил меня, что быть профессионалом — это действия, а не слова.

Атлас легонько шлепает его по затылку. — Как скажешь, Китс.

— Кто устраивает твой мальчишник? — спрашивает Джей. — А девичник Новы?

— Никто. Потому что мы их не устраиваем.

Я бывал на мальчишниках с разной степенью неприязни. Это не входит в список моих приоритетов.

— Мы должны провести один. Не спорь, — говорит Джей.

— Я лучший организатор вечеринок, — говорит Майлз.

— Нет, это сделаю я. Ты можешь быть моим помощником, — вклинивается Джей.

— Как на площадке, — шепчет Новичок.

— Я могу что-нибудь сказать, чтобы вы прекратили это? — спрашиваю я.

Они обмениваются взглядами. — Нет, — хором отвечают они.

Если бы только они могли так легко договориться на площадке.

— Ладно, — соглашаюсь я, и в зале раздаются одобрительные возгласы.

Может, это и к лучшему — сблизиться перед началом сезона.

— Только будьте умнее, — говорю я. — Сезон начнется через несколько дней.

— Никаких стриптизерш и кокаина, — переводит Майлз.

— Или прыжки с парашютом, или стриптиз, — заканчивает Джей.

Новичок смотрит между нами. — Это то, что вы обычно устраиваете на своих вечеринках?

— Конечно, нет, — фыркает Атлас. — Во всяком случае, не кокаин.

Майлз встает. — Я буду играть с тобой в «камень-ножницы-бумага».

Они с Джеем сцепились.

В первый раз они оба тянут ножницы.

И их уже не остановить.

Не из тех, кто любит учиться, — говорит Атлас мне на ухо.

Еще несколько розыгрышей, и Майлз натягивает бумагу на камень Джея.

Майлз победно ворчит. — Как ты и сказал, Джей, ты управляешь делами на площадке. Я управляю этим.

Джей хмурится, ища способ возразить, но ничего не может поделать.

— Почему ты боролся за это? — спрашиваю я Майлза.

— Ты много делаешь для нас. Я хочу отплатить тебе тем же.

Я не из тех, кто опирается на других людей, но они делают так, что невозможно не заботиться о них.

Когда наш раунд закончился, ребята о чем-то смеялись, когда к ним наклонилась Сьерра. — Еще один?

Я качаю головой.

— Позвони Нове, — говорит Джей. — Чертовски очевидно, что ты хочешь этого.

Отказ всегда рядом, но Нова никогда не давала мне повода чувствовать, что я не могу с ней общаться.

Я поднимаю трубку и нажимаю на ее контакт.

Три звонка, затем раздается щебетание голосовой почты. — Это Нова. Я так рада, что ты позвонил!

От ее голоса у меня в груди все сжалось. Удовольствие от ее жизнерадостности сменяется разочарованием от того, что она все еще уклоняется от меня.

— Привет, Пинк. Это я. Я в «Майл Хай» с ребятами и возвращаюсь домой через час или около того. — Я делаю паузу. — Я скучаю по тебе.

Я отключаюсь и поворачиваюсь обратно к ребятам.

Мы уже собрались уходить, когда я почувствовал, что меня трогают за плечо.

Я поворачиваюсь и вижу, что за спиной стоит Нова, одетая в джинсовую куртку, ее волосы собраны в свободный хвост.

— Пинк.

— Прости, что пропустила твой звонок. Мы с Мари рисовали в студии. — Ее губы изгибаются, когда она тянется вверх, чтобы поиграть с клоком волос, выпавшим из ее пучка.

Мое настроение, которое весь вечер становилось все мрачнее, поднимается, как облака, раздуваемые ветерком.

— Все хорошо. Я рад, что ты пришла.

Я чувствую облегчение от подтверждения того, что она не специально избегала меня.

Она тепло приветствует ребят, обмениваясь с ними объятиями.

— Поздравляю, — пробормотал Майлз.

— Это будет грандиозно, — соглашается Новичок.

— Нам пора. — Когда все закончили здороваться, Джей показал большой палец в сторону двери. — Спокойной ночи, дети.

Нова пересаживается на табурет рядом со мной, как только ребята направляются к двери.

Сьерра приносит Нове коктейль, и она принимает его.

— Расскажи мне, что происходит, — прошу я.

— Обычные свадебные дела. Брук и Мари взялись помочь. Они превратили это в соревнования.

— Нужен судья?

— Спасибо. — Улыбка Новы озаряет всю комнату. — В основном я рада, что меня так любят. А ты?

Я не хочу рассказывать ей о доме, пока все не будет решено.

— Ничего, кроме холода. — Я сжимаю ее руку, и она смеется.

— Ты можешь провести весь следующий сезон в холодильной камере и не замерзнуть.

Теперь мы оба ухмыляемся.

Сегодня в «Майл Хай» тихо. Сейчас середина недели, и некоторые завсегдатаи оставляют нас наедине. Только один человек смотрит на нас так, что задерживается больше, чем на секунду или две.

— Как ты думаешь, мы будем хорошими родителями? — спрашивает она.

Я оборачиваюсь, удивленный сменой темы. Но то, как она спрашивает, заставляет меня обдумать вопрос так, как я всегда это делаю. — Да. Я думаю, что да. Что заставило тебя спросить об этом?

— Я сегодня думала о детях и родителях. Очевидно, как сильно твои любят тебя.

По тому, как дрожит ее голос, я понимаю, что она думает о своих собственных родителях.

Я хочу защитить эту девочку от всего мира. Но я не могу взять свои слова назад, не могу изменить трагедию. По крайней мере, она больше не винит себя за то, что не была с ними в том самолете.

Я бы не смог жить в этом мире без Новы рядом со мной. Теперь, когда я знаю, что она существует, ни один день не будет таким же ярким без нее.

Я поворачиваюсь на табурете лицом к ней, опираясь ногой на перекладины по обе стороны от ее ног. Когда я поднимаю ее подбородок, ее лицо открыто, и свет над баром освещает ее ярко-голубые глаза и приоткрытые губы.

— Ты заботливая и добрая. Ты видишь людей в их лучших проявлениях и любишь их в худших. Я не представляю себе никого, с кем бы у меня были дети, кроме тебя.

Ее глаза блестят, уголки становятся влажными. Я беру ее лицо в свои руки и большими пальцами смахиваю слезы.

— Иногда я удивляюсь, как я стал таким эгоистом, — пробормотал я. — Я считаю, что мне повезло с тем, что я сделал в своей жизни до сих пор. Я видел многое, был частью того, что многие люди никогда не увидят. Но есть еще так много вещей, которые я хочу сделать и которыми хочу стать. И все это с тех пор, как я встретил тебя.

Слезы вернулись, но ее губы изогнулись. Она отталкивает меня и пытается смахнуть их рукавом свитера. Я возвращаю ей лицо и целую ее.

— Я хочу всего с тобой, Нова, — пробормотал я ей в губы.

Ее руки обвиваются вокруг моей шеи, и она целует меня в ответ. Это узел, который я никогда не захочу развязать.

— Я тоже этого хочу, — шепчет она.

Я провожу пальцами по костяшкам ее пальцев. Кольцо, которое я ей подарил, гладко лежит под моим большим пальцем. Осознание того, что это мое кольцо на ее пальце, приносит такое удовлетворение, какого я никогда не ожидал.

Когда она смотрит на меня с любопытством, я объясняю: — Мне приятно.

Ее руки переплетаются с моими, и я чувствую, как она теребит мой безымянный палец.

— Еще неделя, и я буду знать наверняка, — пробормотала она в ответ.

Это как удар в грудь. — Ты хочешь надеть на меня кольцо?

— Больше всего на свете. — Ее губы изгибаются.

Блядь. У этой девушки есть весь я.

Она видела самые темные части меня, и она все еще здесь, смотрит на меня, как будто я для нее все.

— Вам двоим что-нибудь нужно? — спрашивает Сьерра откуда-то из моего периферийного зрения.

Глаза Новы переходят на мои, ее взгляд яркий и на миллион миль вглубь.

— Ничего, — отвечаю я.

Мои ноги лежат на ее ногах, и я хочу остаться с ней наедине почти так же сильно, как хочу никогда не уходить отсюда. Неважно, что произойдет на этой неделе с баскетболом, домом или моими родителями, у нас есть это.

У нас есть мы.