День, когда ты придешь

управления – «Тень». Она тоже была цела и невредима, и, похоже, радовалась не меньше

новых друзей.

Ждать Курца, Мао и Крузо тоже пришлось недолго – три М9, появившиеся из леса,

перехватили и перебили отступающих врагов, пытавшихся сопротивляться, и заставили

сдаться остальных.

Опытным пилотам не потребовалось больше одного взгляда на «Лаэватейн», чтобы

понять, что перед ними прямой потомок «Арбалета». Побоище, которое устроил Соске, и

разбросанные повсюду догорающие обломки вражеских бронероботов поначалу

133

заставили их впасть в ступор. Это было неплохо, потому что вопросы они явно решили

оставить на потом.

Впрочем, Крузо все же не упустил шанса выразить недовольство по радиоканалу.

– Если бы он оказался с нами тогда, на Мериде…

– Толку-то поминать прошлое?

– Ладно, Курц, лучше помолчи, – прервала Вебера Мао.

Крузо обратился к Соске:

– Много воды утекло, сержант. Поговорим об этом позже. Лучше займемся

делом. Этот БР – «Лаэватейн»? Не следует разрешать военнопленным любоваться на

него. Включите ECS.

Крузо был прав. Хотя эта боевая машина только что продемонстрировала поистине

необычайную мощь, она была всего одна. Элементарная предосторожность требовала

сохранять военную тайну и не давать возможность военнослужащим противника

рассматривать его с близкого расстояния – кто знает, какая техническая мелочь могла дать

врагам возможность разработать меры противодействия?

– Так точно. Ал, активировать ECS.

– Н е в о з м о ж н о .

– Почему?

– В о з м о ж н о с т ь в п р и н ц и п е о т с у т с т в у е т . Э т а м а ш и н а н е

о с н а щ е н а с и с т е м о й E C S .

– Как так? Что ты имеешь в виду?

– Г о т о в о б ъ я с н и т ь . В ы с о к а я в ы х о д н а я м о щ н о с т ь р е а к т о р а

т р е б у е т м о щ н о г о к о н д е н с а т о р а . П е р е р а з в и т а я м у с к у л а т у р а

н у ж д а е т с я в б о л е е п р о и з в о д и т е л ь н о й с и с т е м е о х л а ж д е н и я ,

к о т о р а я з а н и м а е т б о л ь ш о й д о п о л н и т е л ь н ы й о б ъ е м . Н е с т о и т

з а б ы в а т ь о л я м б д а д р а й в е р е . М е н е е а к т у а л ь н ы е у с т р о й с т в а

п р и ш л о с ь м и н и м и з и р о в а т ь и л и п о л н о с т ь ю с о к р а т и т ь .

Соске не нашелся, что сказать.

– С л е д у е т п р о и н ф о р м и р о в а т ь в а с и о т о м , ч т о д а н н а я

м а ш и н а н е о с н а щ е н а н е т о л ь к о E C S , н о и E C C S . В о з м о ж н о с т и

м и л л и м е т р о в о г о р а д и о л о к а т о р а с е р ь е з н о о г р а н и ч е н ы , с р е д с т в а

п о д а в л е н и я

л а з е р н о й

п о д с в е т к и

п о л у а к т и в н ы х

Г С Н

и

п о с т а н о в к и

п о м е х

и н ф р а к р а с н ы м

Г С Н

с а м о н а в о д я щ и х с я

п р о т и в о т а н к о в ы х р а к е т т а к ж е о т с у т с т в у ю т . Р а к е т н ы е а т а к и

п р е д с т а в л я ю т б о л ь ш у ю о п а с н о с т ь .

– Постой, это что же – бортовое радиоэлектронное оборудование на уровне

«Сэведжа»?

– П р а в и л ь н е е б у д е т с к а з а т ь н е н а у р о в н е « С э в е д ж а » , а н а

у р о в н е М 6 .

– Вот дела.

Действительно, выведя на экран формуляры управления БРЭО, Соске присвистнул.

Ситуация стала яснее. Оптическая поисковая и прицельная система была самой последней

модели, ничуть не уступая М9, но все остальное… Как можно надеяться выжить на

современном поле боя с таким жалким набором электроники?

–

В о с с о е д и н е н и е

с

о т р я д о м

м а й о р а

К р у з о

с л е д у е т

р а с с м а т р и в а т ь

к а к

с у г у б о

п о л о ж и т е л ь н ы й

м о м е н т .

В з а и м о д е й с т в и е и о б м е н т а к т и ч е с к о й и н ф о р м а ц и е й д а с т

в о з м о ж н о с т ь л и к в и д и р о в а т ь э т и с л а б о с т и . Н е с т о и т т а к

р а с с т р а и в а т ь с я , с е р ж а н т . В з б о д р и т е с ь .

– На борту еще остались «менее актуальные устройства».

– П р о ш у п е р е ч и с л и т ь .

134

– Один железный нахал. Я бы предпочел, чтобы тебя развинтили и выкинули, а

взамен поставили ECS.

– Н е р а з у м н о . Д е м о н т а ж м е н я п р е в р а т и л б ы э т у м а ш и н у в

м е р т в ы й

г р у з ,

н а п о д о б и е

д е ф е к т и в н о г о

и

н е д а л е к о г о

с т а н д а р т н о г о М 9 .

– Ржавым консервным банкам, полагается не хамить, а знать свое место…

– В н и м а н и е , п е р е х в а ч е н а р а д и о п е р е д а ч а , – реплика Ала прервала

брюзжание Соке на полпути.

– Что за передача?

– Ч а с т о т а 1 2 9 . 2 2 м е г а г е р ц . В о л н а А М д и а п а з о н а У К В . Н е

к о д и р о в а н н ы й , о т к р ы т ы й к а н а л . В ы з ы в а ю т в а с н а п р о т я ж е н и и

у ж е н е к о т о р о г о в р е м я .

– Меня?

– Т а к т о ч н о . С о е д и н и т ь п о в о с ь м о м у к а н а л у ?

– Давай.

– Г о т о в о . С в я з ь у с т а н о в л е н а .

Чувствуя странное стеснение в груди, Соске прислушался, прижав рукой наушник,

и ловя прерывающийся помехами голос, несомый радиоволнами.

Голос девушки.

Он помнил его.

Знакомый голос звал, снова и снова бросая в бесконечный радиоэфир его имя.

– …Соске, Соске ты слышишь меня?..

Голос Канаме.

Сердце судорожно сжалось и пропустило такт, на спине выступил холодный пот.

Только голос – но это было словно удар под дых.

Говорила Чидори Канаме – он не спутал бы ее ни с кем в целом мире – но как же

надломлено, слабо и неверно звучали ее слова. Это была совсем не та Канаме, которую он

знал. Нет, это была та девушка – девушка, на которую он смотрел в тесном школьном

дворике.

Механически, устало, она повторяла снова и снова – без конца.

– …Сагара Соске. Если он не может выйти на связь – всем, кто его знает, всем,

кто слышит передачу и может передать ему… Ты слышишь меня? Слышишь? Сейчас

я…

– Чидори…

Губы прошептали ее имя.

Пальцы двигались быстрее мысли. Он нажал кнопку, соединяя радиоканал, и

повернул верньер настройки.

– Чидори!!! – в полный голос.

Молчание и шум грозовой статики. Через несколько томительных секунд она

ответила по-японски.

– Соске? Ты слышишь меня?

– Да, да. Я на связи. Где ты находишься? Я подберу тебя. Быстрее сообщи свое

местоположение. Нет, скажи сначала, ты не ранена? Чидори?..

– Я… я цела.

– Понял тебя. Скорее – где ты находишься? Я заберу тебя прямо сейчас. Противник

уничтожен, не беспокойся. Здесь Ал… нет, теперь он в новой машине. Я думаю, что

больше не проиграю никому. Мао и Курц тоже здесь. Тебе больше не нужно бояться. Я

обязательно…

– Соске, подожди. Успокойся.

Странно безжизненный и равнодушный голос. Но, не обращая внимания, он горячо

говорил, говорил, говорил…

135

– Я спокоен. Но мне так много нужно сказать тебе. Так много разных вещей – я и

сам не до конца их понимаю. Я много раз колебался и отступал в последний момент. Но

теперь я здесь – пришел за тобой. Должен найти тебя. Поэтому, Чидори, перестань

отвлекаться, скажи мне главное – где ты. Если ты не знаешь координат, опиши

окружающую местность. Если рядом с тобой противник…

– Соске, остановись, – прервала его Канаме.

– Почему? Если ты не скажешь, где находишься, как я найду тебя?!

– …Дело не в этом.

Бесчувственный, неживой голос отдался в наушниках.

– Перестань… Перестань искать меня.

– Что? Я не понимаю!..

– Не гонись за мной. Сейчас я в вертолете, здесь Калинин и… и Леонард.

Кажется, я его убила. Несчастный – мне так жаль. Я… я пыталась вырваться, но – я

поняла, наконец. Все бесполезно. Эти люди – они никогда, ни за что не отпустят меня.

Брыкаться, сопротивляться – от этого только пострадают другие люди. Поэтому…

поэтому – прости. Больше не ищи меня, не надо. В самом деле. Я… я была так счастлива,

что ты пришел, но… но…

– Чидори? Что ты говоришь?!

Долгое молчание. Свист и вой эфира.

Он не понимал. Не понимал, что она говорит. Почему.

Почему она сказала – «не ищи меня»?

Он не мог, не хотел понять.

Нет.

Неправда

На самом деле, он всегда знал.

Перед его глазами встало мертвое лицо Нами. Пусть даже Канаме ничего о ней не

знала – это был символ. Символ крестового похода, в который отправился Соске – похода,

превратившегося в снежный ком смертей. Растущий с каждым оборотом. Враги, друзья,

ни в чем не замешанные, совершенно посторонние люди. И Канаме прекрасно понимала

это. Ужасающая простота этой арифметики открылась ей давным-давно, еще тогда, на

школьном дворе. Это было неизбежно.

Не ищи меня.

Если она говорит так – она поняла. Его упрямство, его одинокая борьба – все это

лишь заставит ее страдать еще больше. Соске просто закрывал глаза, не желая видеть

горькую правду. «Поэтому… Соске, поэтому забудь обо мне».

В глазах потемнело. Безглазая, затопляющая с головой темнота – ледяной

космический вакуум.

Невесомость, пустота, безмолвие.

– Подожди, Чидори. Я…

– Хватит. Пойми, наконец. Все кончено. Мы больше никогда…

Не в силах вымолвить ни слова, Соске до хруста сжал рукояти контроллеров

мокрыми от пота ладонями, отчаянно прислушиваясь, ловя сбивчивые и бессвязные слова

Канаме. Да, бесчувственность и механическое спокойствие куда-то пропали, теперь она

шептала жалобно и потерянно, точно в лихорадочном бреду.

– …Я не хочу.

Ее голос сорвался.

– Я совсем этого не хочу…

И вдруг – громче и четче, словно вспомнив что-то:

– Соске, ты еще слушаешь?..

– Да.

– А если… если я прикажу тебе, как бывший заместитель председателя

школьного совета? – она всхлипнула, глотая слезы и шмыгнула носом. Она плакала. –

136

Спаси меня. Чего бы это ни стоило. Мне неважно, чем придется пожертвовать.

Неважно, сколько погибнет – сто, тысяча, сто миллионов – мне все равно. Приди и

забери меня! Используй все – свою тупоголовость, свое отсутствие здравого смысла, все

свои дурацкие военные ухватки, снеси всех, кто встанет на пути – и обними меня! Ведь

ты же сможешь? Сможешь, да?!

– Да. Смогу.

В ответе Соске словно полыхнул отблеск пламени. Пламени, вспыхнувшего в его

груди.

Да. Все верно. Для чего колебаться? Погибнут сотни или тысячи? На дороге

встанут бесчисленные препятствия? Но если он сможет прикоснуться к ней – чего же

бояться?!

– Я обязательно приду. Жди меня.

– …Угу.

Канаме снова всхлипнула.

– Соске… я так тебя люблю.

– Я тоже. Люблю тебя.

Эти слова сказались так легко и просто, что он поразился сам себе.

– Я… рада. Тогда… тогда в следующий раз, когда мы увидимся, я обязательно

тебя поцелую. От всей души – так крепко, как смогу. Где бы мы ни встретились.

Хорошо? Я обещаю, понял?

– Да, я понял.

Вой и грохот помех становился невыносимым. Ее голос был почти неразличим.

Уносящий Канаме вертолет уходил за пределы дальности действия передатчика – его уже

было не догнать.

В этот раз. Только в этот раз.

– Неважно… сколько. Я буду ждать тебя хоть сто лет…

– Не бойся, я обязательно найду тебя.

– Да. Еще… посмотри в холодильнике… в поместье… жесткий диск…

Больше ничего понять было невозможно: бушующие волны помех сошедшего с

ума грозового эфира поглотили ее голос без остатка. Радиочастота не донесла больше ни

единого слова.

Выключив передатчик, Канаме стащила с головы радиогарнитуру и убрала палец

со спускового крючка.

– Все.

Пистолет вернулся к наемнику, своему хозяину.

– Я бы сказал, это удивительно. – Калинин, единственный понимавший по-японски

из слушавших разговор, хмуро сдвинул брови. – Мне казалось, что ты действительно

отчаялась. Была готова нажать на спуск.

– Так и было, – лицо Канаме осунулось и почернело.

Калинин наверняка понял, какая жестокая война творилась в ее душе, и чего стоили

Канаме эти слова. Она не притворялась и не играла, она стояла на последней грани. И

именно эти слова вернули Соске надежду. А, может быть, спустили его с поводка.

В голосе Канаме звучали угрызения совести и стыд.

– Я не собиралась подчиняться. И решила все закончить, только… только сказать

ему последнее «прости». Но…

Чувствуя, как каждое ее слово вонзается в сердце Соске отравленным шипом, она

поняла. «Ничего не поделаешь» – эти слова не для нее. Да, теперь он снова окажется в

смертельной опасности, безоглядно преследуя ее похитителей. Да, будут греметь

выстрелы, и гибнуть люди. И она прекрасно осознавала свою ответственность, свой

эгоизм, всю тяжесть своей вины, не собираясь перекладывать ее на чужие плечи.

Но она все равно не могла без него.

137

Быть с ним – ей больше ничего не было нужно.

Это тепло в сердце, эти чувства – они не лгали. Во всем беспощадном мире –

только они.

– …Да, я передумала.

Потом она подняла голову и посмотрела Калинину в глаза.

– Вы тоже изменили своим привычкам.

– Да, – Калинин слегка вздохнул. – Теперь он больше не станет колебаться. Когда я

снова окажусь в прицеле, он немедленно нажмет на спуск. Сила, которую ты даешь ему,

поистине невероятна. Именно потому я старался не допустить этого разговора. Но мне

пришлось сдаться – ты вынудила меня, шагнув одной ногой за грань.

– Вы признаете поражение честно – как спортсмен.

– Но я должен узнать о диске, который ты ему оставила.

В ответ Канаме лишь фыркнула со слабой тенью прежнего ехидства.

– Даже если бы я вам сказала – а я не собираюсь – вам это не пригодится. Кроме

меня и Тессы все равно никто не поймет, о чем идет речь.

– Бог ты мой!.. – донеслось из внешнего динамика, едва ступоходы М9 Курца

коснулись палубы «Туатха де Данаан». Выведя бронеробот из брюха вертолета и глядя на

«Лаэватейн» Соске, бронеробот Курца патетически обнял себя манипуляторами за плечи и

вдохновенно продекламировал: – «Соске, я так тебя люблю! – Я тоже. Люблю тебя»! –

наконец-то вы разродились. Но я что-то не понял, почему ты еще не пробил башкой

створки полетной палубы, прыгая от счастья. Заарканил такую девчонку, удачливый

засранец!

– Мы не виделись полгода, это произошло так неожиданно… – сконфуженно

бормотал Соске. В тот момент он и думать забыл, что разговор с Канаме идет по

открытому каналу. Все время, пока палубный транспортный «Пейв Мар», будя

воспоминания о прежних заданиях, нес их обратно на «Туатха де Данаан», Соске

пришлось стоически выдерживать подколки Мао и Курца.

Тем же вертолетом на борт ТДД прибыла весьма разношерстная компания. Лемон –

представитель французского разведывательного бюро DGSE, бывалые американские

вояки Кортни и Сеалс и, конечно, «Тень». Теперь они выбрались на палубу ангара и с

интересом осматривались.

По лицу Лемона было понятно, что он тоже слышал разговор по радио. Даже не

понимая японского языка, он в общих чертах смог уяснить, о чем шла речь. Пытливо

заглянув в глаза Соске, словно желая что-то сказать, он в итоге пробормотал лишь:

– Спасибо за приглашение.

– Не за что, – ответил Соске. И добавил, опустив лицо. – Прости.

Тот помолчал и кивнул:

– И я скажу то же самое. Ладно, лучше представь нас своему начальству. Раз уж я

зашел так далеко, следует поскорее выяснить, кто на самом деле для меня остатки

Митрила – друзья или враги.

Гостей настойчиво попросили подождать в уголке гулкого ангара. Каким бы

неприспособленным для приема делегаций ни был этот отсек, команда ТДД явно не

собиралась позволять сотрудникам иностранных разведслужб бродить по отсекам

суперсовременной и секретной подводной лодки.

Соске тоже остался ждать здесь.

– Нет проблем. Хотя она и занята в главном командном посту, вероятнее всего,

командир встретит нас лично.

Командир.

Он так давно не виделся с Тессой. С тех самых двух шумных дней на Гуаме, в

прошлом году, когда он сопровождал ее на встречу с отмороженными ветеранами.

138

– Мистер Сагара.

Повернув голову, он понял, что она уже здесь. Должно быть, она оставила мостик

на Мардукаса и примчалась сюда – гораздо быстрее, чем он предполагал.

– Командир…

– Давно не виделись, – с мягкой улыбкой прервала его Тесса.

Она всегда была тонкой и стройной, но сейчас болезненно похудела, лицо

заострилось, под глазами темнели черные круги. Соске еще не знал деталей, но нетрудно

было догадаться, как тяжело далось ей то время, что прошло после атаки на базу острова

Мерида.

– Так точно. Командир, рад видеть вас… в добром здравии.

– Д-да. Много всего произошло… но теперь у нас все в порядке. Я тоже рада, что

вы живы и здоровы, сержант.

Голос Тессы звучал ровно. Нет, она не была равнодушна – в ее глазах светилось

искреннее тепло – но ни следа недозволенных офицеру и командиру чувств. Только

радость от возвращения с опасного задания своего подчиненного – одного из многих. Да,

ничего больше. Прятала ли она свои настоящие чувства в присутствии подчиненных и

посторонних или действительно не думала ни о чем ином, Соске не мог понять.

– Итак… вы хотели бы вернуться в строй?

– Мое намерение было таково… но у меня еще остались некоторые дела. Прошу

разрешения подумать еще немного.

– Понимаю. Обсудим этот вопрос позднее.

Тесса не выказала заметного разочарования или неудовольствия.

– Да, мэм, разрешите доложить – здесь люди, сотрудничавшие со мной. Мишель

Лемон из французского разведывательного бюро, а также товарищи адмирала Борда…

– Малышка Тесса!!!

Раздавшиеся под сводами ангара вопли легко перекрыли гудение компрессоров и

лязг демонтируемых бронелистов. Два солидных ветерана ломанулись в сторону Тессы с

распростертыми объятиями, да так шустро, что опешившие охранники едва сумели их

догнать и принять под руки, несмотря на разницу в возрасте.

– М-мистер Сеалс?! Мистер Кортни?

Выражение на лице Тессы едва ли было бы более испуганным, если бы она, гуляя

по лесу, столкнулась нос к носу с медведем-гризли. Глаза, обращенные на Соске,

увеличились раза в два, не меньше.

– С-сержант, о-откуда… откуда здесь эти люди?!

Бравые стариканы активно вырывались, едва не роняя отчаянно удерживавших их

здоровенных десантников, и орали на разные голоса:

– Сколько лет, сколько зим, лапочка моя!

– Я летел к тебе как на крыльях – неужели ты не рада?!

– Малышка, дай дедушке скорее тебя обнять!

– И поцеловать! И похлопать по попке!

Глядя, как Тесса вздрагивает при каждом выкрике, Соске тоже занервничал:

– Мэм, у них оказались обширные и весьма полезные связи…

– Я и сама знаю! Но зачем вы их сюда-то притащили?!

– Виноват, прошу прощения! Но не мог же я их бросить на поле боя?

– Тут вы правы, но… – несмотря на весь свой гуманизм, Тесса явно была не

слишком довольна его решением.

Соске решил сманеврировать и отвлечь внимание от своей промашки, и перевести

разговор в новое русло, представив ей Лемона.

– Да, я уже говорил – это месье Лемон. Агент бюро DGSE, снабдивший нас очень

важной информацией. Он обладает изощренным интеллектом и спас мне жизнь, поэтому я

ему полностью доверяю. Месье Лемон, это мой командир…

139

Взглянув на Лемона, он запнулся. Тот стоял с полуоткрытым ртом, словно

окаменев, и пожирал глазами Тессу. Можно было видеть невооруженным глазом, что его

уши начинают ярко полыхать, как при стремительно поднимающейся температуре.

– Месье Лемон?..

Нет ответа.

– Лемон, это мой командир…

– А?.. Что?

– Я же говорил, что познакомлю вас…

– Что?.. Познакомишь? Правда? Вот с этой девушкой ты хотел меня познакомить?!

– Так, постойте…

Курц, Мао и Крузо, наблюдавшие за гостями со стороны, принялись шептаться:

– Ого! Крышу снесло с первого взгляда.

– И я его прекрасно понимаю.

– Новый член фан-клуба. Добро пожаловать, как говорится.

Запищала трубка радиотелефона внутрикорабельной связи. Вызывал Мардукас.

Переговорив с ним, Тесса, обернулась и громко проинформировала всех присутствующих:

– Итак, господа. К сожалению, мы не имеем возможности должным образом

отпраздновать ваше счастливое возвращение, пока «Туатха де Данаан» отходит

малошумными ходами в безопасный район и требуется соблюдать звуковую дисциплину.

Тем не менее, я рада приветствовать всех вас на борту.

Со стороны бронеробота, только что выгруженного из грузового отсека

транспортного вертолета, – «Лаэватейна» – донесся низкий механический голос,

говорящий через внешний динамик:

–

К а п и т а н

п е р в о г о

р а н г а

Т е с т а р о с с а ,

г о в о р я

о

п р и в е т с т в и и , в ы и м е е т е в в и д у и м е н я ?

– Конечно, Ал. Счастлива видеть тебя в полном порядке.

– Р а д с т а р а т ь с я , к о м а н д и р .

140

Гевин Хантер пришел в себя в госпитальной палате. Его мутный взгляд

остановился на девушке, молча сидящей рядом с койкой. Коротко стриженые волосы,

бейсболка с низко опущенным на глаза козырьком, незатейливые джинсы и водолазка. Ей

можно было дать лет шестнадцать-семнадцать.

– Миллер…

– Не напрягайтесь.

Ее улыбка была скупой и недружелюбной, но слова прозвучали на удивление

мягко:

– Недавно пришло сообщение от «Тени». Наш парень благополучно попал в руки

получателя. Представление, которое он устроил, превзошло все ожидания.

– Вот как…

Из его горла вырвался только слабый хрип. С трудом повернув голову, он обвел

взглядом палату. Висела умиротворяющая тишина, только размеренно попискивал

стоящий на столике рядом с койкой электрокардиограф.

– …Это хорошо. Не думал… что на самом деле удастся… его завершить. Но мы

смогли… спасибо, это – благодаря тебе...

– Нет. Я в долгу перед тем человеком. Сагара спас меня. Если бы не он, я бы и

сейчас металась в бреду в каком-нибудь застенке в Сибири.

– Ну… возможно.

– Кроме того, я только помогла. В итоге этот парень – Ал – сам сконструировал

себе новое тело. Обычный искусственный интеллект на это не способен. Тот человек,

которого звали Банни – он был просто гений.

– Кто бы мог подумать?.. «Сильнейший бронеробот»… – пробормотал Хантер,

упершись отсутствующим взглядом в потолок.

Даже если бы кому-то и удалось взрастить и выпестовать искусственный

интеллект, способный хотя бы приблизиться к человеческому, это создание не смогло бы

сделать следующий шаг, не обладая представлением о функциях человеческого тела.

Даже прыжок в бесконечный океан информации, плещущийся в кибернетическом

пространстве мировых электронных сетей, не помог бы этому новорожденному разуму

понять человеческую способность к созиданию, к творчеству, приблизиться к поистине

бесконечной приспособляемости, которой был наделен человеческий мозг. Твердо стоять

ногами на земле, чувствуя вольный ветер и солнечные лучи, безоглядно, до крайнего

предела напрягать все силы в сражении – вот где лежал этот путь. И что могло послужить

лучшим вместилищем для кибернетического младенца, как не бронеробот, штурмовой

экзоскелет – самое совершенное искусственное подобие человеческого тела?

Только теперь стало ясно, что уже первый экспериментальный образец в серии,

ARX-5, являлся не только и не столько боевым механизмом. Разработанный под эгидой

Исследовательского управления Митрила искусственный интеллект для бронеробота был

наделен совершенно необычными способностями и оснащен дополнительными

устройствами, чье назначение было непонятно даже инженерам-конструкторам,

принимавшим участие в его разработке. Практически сразу же поползли слухи о неких

загадочных, поистине сверхъестественных событиях, произошедших во время стендовых

испытаний. Столь же таинственными и драматическими явлениями сопровождались

испытания и следующего образца, ARX-6. Искусственный интеллект впервые был

помещен в модель человеческого тела – модифицированный бронеробот М6 – и доказал

жизнеспособность концепции.

За ним последовал образец номер 7. Следом за ним – номер 8. Совершенствование

продолжалось, выделенный для войсковых испытаний искусственный интеллект взрослел

и креп, закаляясь в жестоких боях. Он оказался объединен в один агрегат с таинственным

генератором энергетических полей, вызвавшим неподдельный восторг военных. Но кто

141

мог на самом деле понимать, куда именно стремилась генеалогическая линия

экспериментальных образцов серии ARX, где пряталось связующее звено?

Действительно. Тот самый Посвященный, Банни Мораута – знал ли он, что

происходит?

– Трудно сказать. – Миллер – девушка-посвященная – в ответ на заданный вопрос

лишь сумрачно наклонила голову. – Но, помогая конструировать ARX-8, я начала

постепенно понимать. Целью, к которой стремился Банни, могло быть…

Она умолкла, прервавшись на полуслове.

Хантер терпеливо ждал ответа – но так и не дождался. Девушка надолго замолчала.

Заметив, как тяжело и мрачно она задумалась, Хантер почел за благо сменить тему.

Указав подбородком на медицинское оборудование, он проговорил:

– Кажется, ты заботилась обо мне.

– Ну да. Не могла же я вас бросить.

– Я в порядке, Миллер. Тебе лучше было бы перебраться в более безопасное место.

– Так и сделаю. Немного попозже.

На губах девушки мелькнула мимолетная улыбка, и тонкие пальцы легко

скользнули по исцарапанной щеке Хантера.

142