День рождения

Действие первое

МЭГ. Это ты, Пити?

Пауза.

Пити это ты?

Пауза.

Пити!

ПИТИ. Что?

МЭГ. Это ты?

ПИТИ. Да.

МЭГ (её лицо появляется в окошке). Уже пришел?

ПИТИ. Да.

МЭГ. Кукурузная каша готова. (Исчезает и снова появляется.) Вот она. (Пити встает, подходит к окошку, возвращается к столу с тарелкой. Начинает есть, уткнувшись в газету. Мэг выходит из кухни.) Ну как, вкусно?

ПИТИ. Очень.

МЭГ. Ещё бы. (Садится за стол.) Купил газету?

ПИТИ. Да.

МЭГ. Есть что-нибудь интересное?

ПИТИ. Кое-что.

МЭГ. А что?

ПИТИ. Ничего особенного.

МЭГ. А вчера ты читал мне, было так интересно.

ПИТИ. Погоди, сейчас досмотрю.

МЭГ. Скажешь, когда найдешь что-нибудь интересное?

ПИТИ. Да-а.

Пауза.

МЭГ. Много было работы сегодня?

ПИТИ. Нет. Сложил шезлонги да прибрал немного.

МЭГ. Хорошо на улице?

ПИТИ. Очень.

Пауза.

МЭГ. Стенли ещё не поднялся?

ПИТИ. Не знаю. А ты не видела?

МЭГ. Не видела. Вроде, он ещё не спускался.

ПИТИ. Ну, значит, он ещё не поднялся.

МЭГ. А ты не видел, он не спускался?

ПИТИ. Я только что вошел.

МЭГ. Наверно, он ещё спит.

Она оглядывает комнату, встает, подходит к буфету, достает из ящика носки, иголку с нитками и возвращается к столу.

Когда ты сегодня вышел, Пити?

ПИТИ. Как всегда.

МЭГ. Темно было?

ПИТИ. Светло.

МЭГ (штопает носки). А бывает, что ты выходишь, и ещё темно?

ПИТИ. Это зима.

МЭГ. Ну да, зимой.

ПИТИ. Да-а, зимой светает позже.

МЭГ. М-мм.

Пауза.

Что там написано?

ПИТИ. Женщина родила.

МЭГ. Не может быть! Кто такая?

ПИТИ. Какая-то женщина.

МЭГ. Какая, Пити, какая?

ПИТИ. Я думаю, ты с ней не знакома.

МЭГ. Как её зовут?

ПИТИ. Леди Мэри Сплет.

МЭГ. Я с ней не знакома.

ПИТИ. Вот именно.

МЭГ. Кто родился?

ПИТИ (ищет). Э-э, девочка.

МЭГ. А не мальчик?

ПИТИ. Нет.

МЭГ. Какая жалость. Я бы расстроилась. Я бы больше хотела мальчика.

ПИТИ. Девочка тоже неплохо.

МЭГ. Я бы больше хотела мальчика.

Пауза.

Задумчиво. Хорошо на улице?

ПИТИ. Да, прекрасная погода.

МЭГ. Солнце?

ПИТИ. Да.

МЭГ. Хорошо бы Стенли взял меня как-нибудь с собой. Погулять по набережной. Давно я там не гуляла. Попросил бы ты его, пусть возьмет меня погулять.

ПИТИ. Почему бы тебе самой не попросить.

МЭГ. Не-ет. Ты попроси.

Пауза.

На него не напасёшься носков.

ПИТИ. Странно, ведь он целыми днями валяется в постели.

МЭГ. Мальчику пора вставать. Что же это он не встает! Который час?

ПИТИ. Скоро пол-одиннадцатого.

МЭГ. Пора ему спускаться. Он опаздывает к завтраку.

ПИТИ. Я доел кашу.

МЭГ. Вкусно?

ПИТИ. Очень.

МЭГ. Сейчас я тебе ещё кое-что дам.

ПИТИ. Давай.

Она встает, берет тарелку и уходит в кухню. Появляется в окошке, держа тарелку с двумя гренками.

МЭГ. Возьми, Пити.

Он встает, забирает тарелку, смотрит в неё, потом идет к столу и садится. Мэг возвращается.

Вкусно?

ПИТИ. Я еще не попробовал.

МЭГ. Ни за что не догадаешься, что это такое.

ПИТИ. А вот и догадаюсь.

МЭГ. Ну что?

ПИТИ. Гренки.

МЭГ. Правильно.

Он ест.

ПИТИ. Ветчины нет?

МЭГ. Кончилась.

ПИТИ. М-мм.

МЭГ. Сейчас я выйду, куплю что-нибудь.

Она смотрит, как он ест.

ПИТИ. Очень вкусно.

МЭГ. Ещё бы.

ПИТИ (поворачиваясь к ней). Да, Мэг, вчера вечером на пляже ко мне подошли двое мужчин.

МЭГ. Двое мужчин?

ПИТИ. Да. Они спрашивали, не можем ли мы пустить их на пару дней.

МЭГ. Пустить их? Сюда?

ПИТИ. Ну да.

МЭГ. Сколько их?

ПИТИ. Двое.

МЭГ. И что ты ответил?

ПИТИ. Я ответил, что не знаю. Они сказали, что зайдут спросить.

МЭГ. Они хотят прийти?

ПИТИ. Да, они так сказали.

МЭГ. Значит, они слышали о нас, Пити?

ПИТИ. Скорее всего.

МЭГ. Да, скорее всего. Им, конечно, сказали, что здесь хороший пансион. Наверняка. Наш дом зарегистрирован.

ПИТИ. Конечно.

МЭГ. Уж я-то знаю.

ПИТИ. Они могут появиться сегодня. Ты можешь принять их?

МЭГ. Конечно. У меня есть для них прелестная комнатка.

ПИТИ. У тебя есть готовая комната?

МЭГ. Комната с креслом всегда готова для гостей.

ПИТИ. Ты уверена?

МЭГ. Им понравится, если они придут.

ПИТИ. Ладно.

Она относит штопку обратно в ящик буфета.

МЭГ. Пойду разбужу мальчика.

ПИТИ. Сегодня в театре новое представление.

МЭГ. В порту?

ПИТИ. Нет, в театре, в городе.

МЭГ. Если бы это было в порту, Стенли, наверно, мог бы выступить.

ПИТИ. Там сказано, что музыки не будет.

МЭГ. Как так?

ПИТИ. Ни танцев, ни пения.

МЭГ. А что же тогда будет?

ПИТИ. Одни разговоры.

Пауза.

МЭГ. А-а.

ПИТИ. Ты любишь, когда поют, Мэг?

МЭГ. Я люблю, когда играют на пианино. Я всегда любила смотреть, как Стенли играет. Правда, он не пел. (Смотрит на дверь.) Пойду позову его.

ПИТИ. Ты отнесла ему чай?

МЭГ. Отнесла, как всегда, но уже прошло много времени.

ПИТИ. Он выпил его?

МЭГ. Я его заставила. Не уходила, пока не выпьет. Я пробовала вытащить его из постели, но он не захотел, чертенок этакий. Пойду позову его. (Идет к двери.) Стен! Стенни! (Прислушивается.) Сте-ен! Сейчас я поднимусь и вытащу тебя, если ты не выйдешь! Я иду! Считаю до трех! Раз! Два! Три! Иду!

Она выходит. Слышно, как она поднимается наверх. Сверху доносятся крики Стенли и громкий хохот Мэг. Пити относит свою тарелку к окошку. Крики. Смех. Пити садится за стол. Тихо. Мэг возвращается.

Он идет. (Мэг тяжело дышит, поправляет волосы.) Я сказала ему, что если он не поспешит, то не получит завтрака.

ПИТИ. Подействовало?

МЭГ. Пойду принесу кашу.

Мэг уходит на кухню. Пити читает газету. Входит Стенли. Он небрит, на нем очки и пижамная куртка. Садится к столу.)

ПИТИ. Доброе утро, Стенли.

СТЕНЛИ. Доброе утро.

Молчание. Входит Мэг, неся миску с кашей. Ставит её на стол.

МЭГ. Наконец-то он встал. Соизволил явиться к завтраку. Но он его не заслужил, правда, Пити? (Стенли изучает кашу.) Ты хорошо спал?

СТЕНЛИ. Я вообще не спал.

МЭГ. Ты вообще не спал? Слышишь, Пити? Он так устал, что не в силах позавтракать. Ну-ка, будь хорошим мальчиком, кушай кашку. Давай-ка.

Стенли ест.

СТЕНЛИ. Как на улице?

ПИТИ. Чудесно.

СТЕНЛИ. Тепло?

ПИТИ. Так, приятный ветерок.

СТЕНЛИ. Холодно?

ПИТИ. Нет, нельзя сказать, что холодно.

МЭГ. Ну как каша, Стен?

СТЕНЛИ. Чудовищно.

МЭГ. Это ты про кашу? Про мою замечательную кашу? Ты лгун, лгунишка. Она действует освежающе. Там так написано. Особенно на таких сонь, как ты.

СТЕНЛИ. Кислое молоко.

МЭГ. Неправда. Пити пил, скажи ему, Пити.

ПИТИ. Хорошее молоко.

МЭГ. Ну вот, видишь.

СТЕНЛИ. Ладно, давайте второе.

МЭГ. Скажите-ка, еще не доел первое, а уже просит второе!

СТЕНЛИ. Хочется чего-нибудь съедобного.

МЭГ. Больше ничего не получишь.

ПИТИ. Дай ему.

МЭГ (садится к столу справа). Не дам.

Пауза.

СТЕНЛИ. Не дали завтрака.

Пауза.

Всю ночь во сне видел завтрак.

МЭГ. Кажется, ты говорил, что не спал.

СТЕНЛИ. Я грезил наяву. Всю ночь! А теперь мне не дают завтрак. Ни крошки хлеба на столе.

Пауза.

Ну что ж, видно, придется пойти в дорогой ресторан, куда-нибудь на побережье.

МЭГ (быстро вставая). Лучше, чем здесь, тебя нигде не накормят.

Она уходит в кухню. Стенли широко зевает. Мэг появляется в окошке с тарелкой.

Возьми. Тебе это понравится.

Пити встает, берет тарелку и ставит ее перед Стенли. Садится.

СТЕНЛИ. Что это?

ПИТИ. Гренки.

МЭГ (входя). Ни за что не догадаешься.

СТЕНЛИ. Уже догадался.

МЭГ. Ну, что?

СТЕНЛИ. Гренки.

МЭГ. Ты знал.

СТЕНЛИ. Какой сюрприз!

МЭГ. Ведь правда, ты не ожидал?

СТЕНЛИ. Чуть со стула не свалился от удивления.

ПИТИ (вставая). Ну, я пошел.

МЭГ. Ты опять на работу?

ПИТИ. Да.

МЭГ. А чай? Ты же забыл про чай!

ПИТИ. Ничего, некогда уже.

МЭГ. Он вскипел.

ПИТИ. Не стоит. Скоро вернусь. Пока, Стен.

СТЕНЛИ. Пока.

Пити выходит в левую дверь.

Ай-ай-ай.

МЭГ (испуганно). Что ты этим хочешь сказать?

СТЕНЛИ. Плохая жена.

МЭГ. Почему это я плохая. Я не плохая.

СТЕНЛИ. Не дать мужу чашку чая! Ужас.

МЭГ. Он знает, что я хорошая жена.

СТЕНЛИ. Подсунуть кислое молоко!

МЭГ. Оно не кислое.

СТЕНЛИ. Позор!

МЭГ. Это не твое дело. (Стенли ест.) Такую жену, как я, еще поискать надо. Я тебя уверяю. У нас отличный дом. Идеальная чистота.

СТЕНЛИ. Фью-ю!

МЭГ. Да-да. Всем известно, что в нашем доме прекрасные условия для постояльцев.

СТЕНЛИ. Для постояльцев?! А вы считали, сколько у вас побывало постояльцев, пока я здесь живу?

МЭГ. Как сколько?

СТЕНЛИ. Один.

МЭГ. Кто?

СТЕНЛИ. Я! Ваш постоялец — я.

МЭГ. Ты лжешь! Дом зарегистрирован.

СТЕНЛИ. Ну-ну.

МЭГ. Я точно знаю.

Он отталкивает тарелку. Берет газету.

Вкусно?

СТЕНЛИ. Что?

МЭГ. Гренки.

СТЕНЛИ. Аппетитные.

МЭГ. Не надо говорить это слово.

СТЕНЛИ. Какое слово?

МЭГ. Это.

СТЕНЛИ. Какое «аппетитные»?..

МЭГ. Не говори это слово!

СТЕНЛИ. А что случилось?

МЭГ. Это слово нельзя говорить замужней женщине.

СТЕНЛИ. Есть такое правило?

МЭГ. Да.

СТЕНЛИ. Никогда бы не подумал.

МЭГ. Такое правило.

СТЕНЛИ. Кто это вам сказал?

МЭГ. Неважно.

СТЕНЛИ. Если нельзя говорить его при замужней женщине, при ком тогда его можно говорить?

МЭГ. Ты грубиян.

СТЕНЛИ. Как насчет чая?

МЭГ. Ах, ты хочешь чаю? (Стенли читает газету.) Скажи «пожалуйста».

СТЕНЛИ. Пожалуйста.

МЭГ. Сначала скажи «извините».

СТЕНЛИ. Сначала извините…

МЭГ. Нет. Просто «извините».

СТЕНЛИ. Просто извините.

МЭГ. По тебе ремень плачет.

Она берет его тарелку и, проходя мимо, ерошит ему волосы. Стенли вскрикивает, отталкивает её руку. Мэг идет в кухню. Он трет глаза под очками, берется за газету. Мэг снова входит.

Вот и чай.

СТЕНЛИ (с отсутствующим видом). Что бы я делал без вас, не знаю.

МЭГ. Ты, конечно, не заслужил.

СТЕНЛИ. Это почему?

МЭГ (наливая чай, застенчиво). Ладно уж. Называй меня так.

СТЕНЛИ. Сколько он у вас простоял?

МЭГ. Хороший чай. Хороший крепкий чай.

СТЕНЛИ. Это не чай, а жижа!

МЭГ. Никакая не жижа.

СТЕНЛИ. Ладно прекратите. Вы, аппетитная старая перечница.

МЭГ. Кто, я? В твоем возрасте так не разговаривают.

СТЕНЛИ. А в вашем возрасте не вламываются в спальню к мужчинам и не будят их.

МЭГ. Стенли! Разве тебе не нравится, когда я приношу тебе чашечку чая по утрам?

СТЕНЛИ. Я не могу пить это пойло. Вы что, не знаете, что чай пьют горячим?

МЭГ. Мой отец не позволил бы тебе так оскорблять меня.

СТЕНЛИ. Ваш отец? Кто он такой был, ваш отец?

МЭГ. Он бы сдал тебя в полицию.

СТЕНЛИ (потягиваясь). Неужели я оскорбил вас, Мэг? Неужели я совершил такое преступление?

МЭГ. Оскорбил.

СТЕНЛИ (обхватывая голову руками). Как я устал.

Молчат. Мэг идет к буфету, берет тряпку, рассеянно протирает мебель в комнате, все время посматривает на Стенли. Подходит к столу, начинает вытирать его.

Оставьте стол в покое!

Пауза.

МЭГ. Стен!

СТЕНЛИ. Что?

МЭГ (робко). Ты правда думаешь, что я аппетитная?

СТЕНЛИ. Еще какая! Куда лучше поиметь вас, чем, скажем, насморк.

МЭГ. Ну ты скажешь.

СТЕНЛИ (резко). Послушайте, почему вы никогда здесь не убираете? Живешь, как в свинарнике! И потом, насчет моей комнаты. Там нужно подметать! Нужно переклеить обои! Мне нужна новая комната!

МЭГ (поглаживая его руку, чувственно). О, Стен, это прелестная комната. Сколько волшебных часов я в ней провела.

Он с отвращением отстраняется, встает и быстро выходит в левую дверь. Мэг собирает посуду со стола и ставит на кухонное окошко. Хлопает входная дверь. Стенли возвращается.

МЭГ. Солнце светит? (Стенли подходит к окну, достает из кармана пижамы сигареты и спички, закуривает.) Что ты куришь, Стен?

СТЕНЛИ. Сигарету.

МЭГ. Дай мне одну.

СТЕНЛИ. Не дам.

МЭГ. Я люблю сигареты. (Он стоит у окна, курит. Она подходит к нему сзади и щекочет ему шею.) Тт-ти-ти-ти-ти.

СТЕНЛИ (отталкивая её). Оставьте меня в покое.

МЭГ. Ты уходишь?

СТЕНЛИ. Но не с вами.

МЭГ. Я сейчас тоже иду в магазин.

СТЕНЛИ. Ну и идите.

МЭГ. Ты ещё соскучишься один.

СТЕНЛИ. Неужели?

МЭГ. Без старушки Мэг. Мне нужно кое-что купить к приезду двух джентльменов.

Пауза. Стенли медленно поднимает голову. Говорит не оборачиваясь.

СТЕНЛИ. Каких ещё двух джентльменов?

МЭГ. Я жду постояльцев.

СТЕНЛИ. О чем это вы?

МЭГ. Какие-то два джентльмена спрашивали Пити, нельзя ли остановиться здесь на пару дней. Вот я и жду их. (Берет тряпку и вытирает скатерть.)

СТЕНЛИ. Я не верю.

МЭГ. Правда, правда.

СТЕНЛИ (приближаясь к ней). Вы это говорите нарочно.

МЭГ. Пити сам сказал мне утром.

СТЕНЛИ (жуя сигарету). Когда это было? Когда он их видел?

МЭГ. Вчера вечером.

СТЕНЛИ. Кто они такие?

МЭГ. Не знаю.

СТЕНЛИ. Он сказал, как их зовут?

МЭГ. Нет.

СТЕНЛИ (шагая по комнате). Значит, они сказали, что остановятся здесь. Именно здесь.

МЭГ. Да, здесь. (Снимает бигуди.)

СТЕНЛИ. Почему?

МЭГ. Потому что дом зарегистрирован.

СТЕНЛИ. И кто они такие? Почему, собственно?..

МЭГ. Узнаешь, когда они придут.

СТЕНЛИ (твердо). Они не придут.

МЭГ. Это почему же?

СТЕНЛИ (быстро). Говорю вам, они не придут. Если они хотели прийти, почему же они не пришли вчера вечером?

МЭГ. Может, они не могли найти дорогу в темноте. Это не так легко.

СТЕНЛИ. Они не придут. Вас обманули. Забудьте об этом. Это все ложная тревога. Ложная тревога. (Садится к столу.) Где мой чай?

МЭГ. Я унесла его. Ты от него отказался.

СТЕНЛИ. Что значит, унесла?

МЭГ. Унесла и все.

СТЕНЛИ. Зачем вы его унесли?

МЭГ. Потому что ты сам отказался.

СТЕНЛИ. Кто сказал, что я отказался?

МЭГ. Ты сказал.

СТЕНЛИ. Кто дал вам право уносить мой чай?

МЭГ. Ты сам не захотел пить.

Стенли внимательно смотрит на Мэг.

СТЕНЛИ (внушительно). Как по-вашему, с кем вы разговариваете?

МЭГ (неуверенно). А что?

СТЕНЛИ. Подойдите ближе.

МЭГ. Зачем?

СТЕНЛИ. Идите сюда.

МЭГ. Не пойду.

СТЕНЛИ. Я хочу кое о чем спросить вас. (Мэг переминается с ноги на ногу. Не двигается с места.) Ну! (Пауза.) Ладно, могу спросить и отсюда. (С расстановкой.) Скажите, миссис Боулс, вы отдаете себе отчет, с кем вы говорите, когда обращаетесь ко мне, а?

Пауза. Стенли стонет, роняет голову на руки.

МЭГ (мягко). Тебе не понравился завтрак, Стен? (Подходит к столу.) Стен! Когда ты опять поиграешь на пианино? (Стенли бормочит что-то.) Как раньше. (Он что-то нечленораздельно мычит.) Я так любила смотреть, как ты играешь. Когда ты опять поиграешь?

СТЕНЛИ. Я не могу. Как я поиграю?

МЭГ. Но почему?

СТЕНЛИ. У меня нет пианино.

МЭГ. Я только хотела сказать, что люблю смотреть, как ты играешь. На пианино.

СТЕНЛИ. Вам пора в магазин.

МЭГ. Ведь ты бы мог не уезжать, если бы нашел работу. Играл бы в порту.

Стенли поднимает голову, говорит беспечно.

СТЕНЛИ. Мне и так… это самое… предложили работу. Не беспокойтесь.

МЭГ. Что-о?

СТЕНЛИ. И сейчас я обдумываю это предложение.

МЭГ. Не может быть.

СТЕНЛИ. Прекрасная работа. Ночной клуб. В Берлине.

МЭГ. В Берлине?

СТЕНЛИ. Да, в ночном клубе. Играть на пианино. Сказочные условия. Жилье бесплатное, питание тоже.

МЭГ. Это надолго?

СТЕНЛИ. В Берлине мы не задержимся. Сразу поедем в Афины.

МЭГ. А в Афины надолго?

СТЕНЛИ. Да. Потом мы еще заскочим в… этот… как его…

МЭГ. Куда?

СТЕНЛИ. В Константинополь, Загреб, Владивосток. Вокруг света.

МЭГ (садясь к столу). Ты уже играл в этих местах?

СТЕНЛИ. На пианино-то? Я играл во всем мире. Объехал всю страну. (Пауза.) Однажды я дал сольный концерт.

МЭГ. Концерт?

СТЕНЛИ (задумчиво). Да. Исключительный успех. Все пришли. Все до одного. Огромный успех. Да. Концерт. В Лоуэр Эдмонтоне.

МЭГ. Как ты был одет?

СТЕНЛИ (обращаясь к самому себе). У меня было уникальное туше. Совершенно уникальное. Меня окружили. Выражали глубочайшую признательность. Ну, шампанское рекой, всю ночь. (Пауза.) Папаша — и тот чуть не приехал. Я послал ему контрамарку. Но он, наверно, так и не выбрался. Нет, не выбрался — у меня не было его адреса, вот в чем дело. (Пауза.) Да-а. Лоуер Эдмонтон. А потом! Знаете, что они выкинули потом? Без ножа меня зарезали. Все уже было на мази. Контракт подписан. На следующий концерт. Не помню где. Зима, приезжаю. А зал закрыт. Ставни наглухо. Сторожа, и того нет. Все щели законопачены. (Снимает очки и протирает их полой пижамы.) Прокатили меня. Неплохо они меня прокатили. Хотел бы я знать, кто все это придумал. (С ожесточением.) Ладно, ребята, без лишних слов. Хотели меня на колени поставить. Я намеки понимаю. На лету ловлю. В любое время дня и ночи. (Надевает очки, смотрит на Мэг.) А-а, это вы. Глядеть на вас тошно, аппетит пропадает. (Встает, наклоняется к ней через стол.) Ясно вам?

МЭГ. Не уезжай от нас, Стен, останься. Тебе здесь будет лучше. Останься со своей старушкой Мэг… (Стенли со стоном опускается на стол.) Тебе сегодня нездоровится, Стен?

Стенли медленно поднимается, наклоняется к Мэг.

СТЕНЛИ (тихо, со значением). Мэг, вы уже знаете?

МЭГ. Что?

СТЕНЛИ. Слышали новость?

МЭГ. Нет.

СТЕНЛИ. А мне кажется, слышали.

МЭГ. Не слышала я ничего!

СТЕНЛИ. Хотите, чтобы я сказал?

МЭГ. Да какую новость?

СТЕНЛИ. Значит, вы не слышали?

МЭГ. Нет.

СТЕНЛИ (приближаясь к ней). Они сегодня приедут.

МЭГ. Кто?

СТЕНЛИ. В фургоне приедут.

МЭГ. Кто?

СТЕНЛИ. А вы знаете, что у них в фургоне?

МЭГ. Что?

СТЕНЛИ. Тачка.

МЭГ (затаив дыхание). Не может быть.

СТЕНЛИ. Я вам точно говорю.

МЭГ. Врешь!

СТЕНЛИ (надвигаясь на нее). Огромная тачка. Они останавливают фургон, выкатывают тачку, катят ее по саду к дому и — стучат в дверь.

МЭГ. Не может быть.

СТЕНЛИ. Они ищут кое-кого.

МЭГ. Не может быть.

СТЕНЛИ. Они кое-кого ищут. И я знаю кого.

МЭГ (в ужасе). Нет, нет!

СТЕНЛИ. Сказать вам, кого они ищут?

МЭГ. Нет!

СТЕНЛИ. Не хотите знать?

МЭГ. Ты все врешь!

Стук в дверь. Мэг поспешно отходит от Стенли и начинает собирать хозяйственную сумку. Стук повторяется. Мэг выходит. Стенли подслушивает у двери.

ГОЛОС. Добрый день, миссис Боулс. Машина пришла.

МЭГ. Пришла?

ГОЛОС. Да, только что.

МЭГ. Привезли?

ГОЛОС. Да. Я решила вам сама занести.

МЭГ. Красивый?

ГОЛОС. Очень. Куда его?

МЭГ. Может быть… (Переходит на шепот.)

ГОЛОС. Да нет… (Шепот.)

МЭГ. Ладно… (Шепот.)

ГОЛОС. Нет, нет… (Шепот.) Пока, миссис Боул.

Стенли быстро возвращается к столу, садится. Входит Лулу.

ЛУЛУ. Привет.

СТЕНЛИ. Привет.

ЛУЛУ. Я хочу у вас это оставить.

СТЕНЛИ. Оставляйте. (Лулу подходит к буфету, кладет на него большой круглый сверток.) Объемистый пакетик.

ЛУЛУ. Руками не трогайте.

СТЕНЛИ. Это еще почему?

ЛУЛУ. Не трогайте, и все.

СТЕНЛИ. Присядьте на минутку.

Лулу подходит к задней двери.

ЛУЛУ. Почему у вас дверь закрыта? Дышать же нечем.

Она закрывает дверь.

СТЕНЛИ (поднимаясь). Что вы мелете? Я только утром здесь все продезинфицировал.

ЛУЛУ (открыв дверь). Так гораздо лучше.

СТЕНЛИ. Вы, может, мне не верите?

ЛУЛУ. Чему не верю?

СТЕНЛИ. Что я все утро здесь скреб!

ЛУЛУ. А себя вы, наверно, забыли поскрести?

СТЕНЛИ. Я в полседьмого уже купался в море.

ЛУЛУ. Быть не может.

СТЕНЛИ. Сядьте.

ЛУЛУ. Только на минутку.

Она садится, достает зеркальце и пудрит нос.

СТЕНЛИ. Итак, вы не хотите сказать, что в пакете?

ЛУЛУ. А кто вам сказал, что я знаю?

СТЕНЛИ. А что, не знаете?

ЛУЛУ. Я не сказала, что я знаю.

СТЕНЛИ (довольный собой). Ага, как же вы можете сказать, что там, если вы не знаете!

ЛУЛУ. Не скажу, и не просите.

СТЕНЛИ. Кажется дождь собирается, вы не заметили?

ЛУЛУ. Вы опять не побрились?

СТЕНЛИ. Почему вы мне не поверили, что я купался сегодня в полседьмого?

ЛУЛУ. Давайте оставим эту тему.

СТЕНЛИ. Значит, по-вашему, я лгу?

ЛУЛУ (протягивая ему зеркальце). Хотите взглянуть на себя? (Стенли отстраняется и встает.) Настало время побриться, вам не кажется? (Стенли садится за стол справа.) Вы вообще когда-нибудь выходите на улицу? (Он не отвечает.) Или так и сидите дома целыми днями? (Пауза.) Путаетесь под ногами у миссис Боулс, как будто у нее дел мало.

СТЕНЛИ. Я всегда залезаю на стол, когда она подметает.

ЛУЛУ. Почему вы никогда не гуляете?

СТЕНЛИ. Я гулял… сегодня утром… перед завтраком.

ЛУЛУ. Я вас за все время ни разу не видела на улице, ни разу.

СТЕНЛИ. Ну, значит, вы как раз дома, когда я гуляю.

ЛУЛУ. Я никогда не сижу дома.

СТЕНЛИ. Значит, мы просто не встречались, вот и все.

ЛУЛУ. Умыться вам надо, вы ужасно выглядите.

СТЕНЛИ. Умывайся, не умывайся — разницы никакой.

ЛУЛУ (вставая). Не хотите выйти на улицу, подышать свежим воздухом? Глядя на вас, у меня настроение портится.

СТЕНЛИ. Воздухом подышать? Не знаю как-то.

ЛУЛУ. Погода такая чудесная. У меня и сэндвичи с собой.

СТЕНЛИ. С чем сэндвичи?

ЛУЛУ. С сыром.

СТЕНЛИ. Берегитесь, я ужасный обжора.

ЛУЛУ. Вот и отлично. Я не голодна.

СТЕНЛИ (внезапно). Хотите уехать со мной от сюда?

ЛУЛУ. Куда?

СТЕНЛИ. Да никуда. Уехать и все.

ЛУЛУ. Ну куда же мы поедем?

СТЕНЛИ. Никуда. Да и некуда. Главное уехать от сюда, а куда — неважно.

ЛУЛУ. С таким же успехом можно и здесь остаться, если так.

СТЕНЛИ. Нет, здесь плохо.

ЛУЛУ. А где хорошо?

СТЕНЛИ. Нигде.

ЛУЛУ. Да-а, очаровательное предложение. (Стенли встает.) Идете мыться?

СТЕНЛИ (подходя к ней). Послушайте, я хочу вас кое о чем спросить.

ЛУЛУ. Вы же только что спросили.

СТЕНЛИ. Нет, я о другом. (Со значением.) Скажите, в этом доме было много постояльцев? Кроме меня, — я имею в виду до меня?

ЛУЛУ. Кроме вас?

СТЕНЛИ (нетерпеливо). Я спрашиваю, знал ли этот дом лучшие дни?

ЛУЛУ. В каком смысле?

СТЕНЛИ. То есть как, в каком? Ведь здесь пансион — или нет?

ЛУЛУ. Разве?

СТЕНЛИ. А разве нет?

ЛУЛУ. А разве да?

СТЕНЛИ. А я думал… ну, оставим это.

ЛУЛУ. Зачем вам все это знать?

СТЕНЛИ. Мэг ожидает двух гостей. Первый раз за все время, что я здесь.

ЛУЛУ. А-а… Вам обязательно носить очки?

СТЕНЛИ. Да.

ЛУЛУ. Так не хотите пойти прогуляться?

СТЕНЛИ. Сейчас не могу.

ЛУЛУ. Эх вы, размазня.

Она выходит в левую дверь. Стенли встает, подходит к зеркалу. Смотрит в него. Идет в кухню, снимает очки, начинает умываться. Пауза. В открытую заднюю дверь слева входят Голдберг и Маккен. Маккен несет два чемодана, в руке у него Голдберга портфель. Они останавливаются в двери, затем проходят на авансцену. Вытирая лицо, Стенли вдруг замечает их через кухонное окошко. Голдберг и Маккен осматривают комнату, не видя Стенли. Стенли надевает очки и за их спинами боком проскальзывает в заднюю дверь.

МАККЕН. Сюда?

ГОЛДБЕРГ. Сюда.

МАККЕН. Ты уверен?

ГОЛДБЕРГ. Уверен.

Пауза.

МАККЕН. Что надо делать?

ГОЛДБЕРГ. Не суетись, Маккен. Сядь.

МАККЕН. А ты?

ГОЛДБЕРГ. Что, я?

МАККЕН. А ты не сядешь?

ГОЛДБЕРГ. Сядем вместе. (Маккен ставит чемоданы на пол и садится к столу слева.) Откинься на спинку, Маккен. Расслабься. Что с тобой делается? Я вывез тебя к морю. Так отдыхай. Наслаждайся жизнью. Учись расслабляться, Маккен, иначе ты ничего не достигнешь в жизни.

МАККЕН. Конечно, Нэт, я буду стараться.

ГОЛДБЕРГ (садясь к столу справа). Все дело в дыхании. Поверь мне. Это давно доказано. Вдох, выдох, вдох, выдох — не напрягаться, дыхание ровное. Попробуй, от тебя не убудет. Посмотри на меня, Маккен. Когда я учился в школе, дядюшка Барни регулярно вывозил меня к морю — два раза в месяц, по пятницам — как часы. Брайтон, Кэнви Айленд, Ротингдин, — дядюшка Барни был человек широкий. После завтрака в субботу мы шли на пляж, брали пару шезлонгов, отдыхали. Потом катались на лодке, наблюдали прилив, отлив, любовались заходом солнца… Золотые были деньки, ты уж поверь мне, Маккен. (Мечтательно.) Дядюшка Барни. Одет был всегда с иголочки. Джентльмен до мозга костей. Теперь таких не встретишь. Помню у него был дом в пригороде Бейсинстока. А каким уважением в обществе он пользовался! А культура! Боже мой, не говорите со мной о его культуре. Это был образованнейший человек. Знал все языки. В любой стране чувствовал себя как дома.

МАККЕН. Послушай, Нэт…

ГОЛДБЕРГ (мечтательно). Да, теперь таких не встретишь.

МАККЕН. Нэт, откуда ты знаешь, что это тот самый дом?

ГОЛДБЕРГ. Что?

МАККЕН. Откуда ты знаешь, что это тот самый дом?

ГОЛДБЕРГ. А почему бы и нет? Почему ты думаешь, что это не тот дом?

МАККЕН. Я не заметил номера не воротах.

ГОЛДБЕРГ. Я вообще никогда не смотрю на номера.

МАККЕН. Не смотришь?

ГОЛДБЕРГ (развалясь в кресле). Знаешь чему учил меня дядюшка Барни? Дядюшка барни учил меня, что слово джентльмена дороже денег. Поэтому, когда я ехал на дело, я никогда не брал с собой денег. Как правило, со мной ездил кто-нибудь из моих сыновей. Так он, бывало, прихватит немного мелочи на газету, узнать, как там наши крикетисты на чужом поле. Во всем остальном мне всегда верил на слово. Достаточно было назвать свое имя. О, я всегда был деловым человеком.

МАККЕН. Я не знал, что у тебя есть дети.

ГОЛДБЕРГ. Как может быть иначе. Разумеется, у меня была семья.

МАККЕН. Сколько детей у тебя было?

ГОЛДБЕРГ. Двух моих младших мальчиков я потерял… в катастрофе. Но старший — этот вырос настоящим человеком.

МАККЕН. Чем он теперь занимается?

ГОЛДБЕРГ. Я сам часто себе задаю этот вопрос. Да-а. Эмануэль. Такой скромный мальчик. Все, бывало, молчит, слова лишнего не скажет. Я называл его Тимми.

МАККЕН. Эмануэля?

ГОЛДБЕРГ. Ну да, Мэнни.

МАККЕН. Мэнни?

ГОЛДБЕРГ. Конечно, это же уменьшительное от Эмануэль.

МАККЕН. Мне показалось, ты назвал его Тимми.

ГОЛДБЕРГ. Ну и что?

МАККЕН. Послушай, Нэт, тебе не кажется, что мы слишком долго ждем?

ГОЛДБЕРГ. Не распускайся, Маккен. Надо держать себя в руках. С тобой стало невозможно работать. Что ты маешься, как на похоронах?

МАККЕН. Да, правда, я не в себе.

ГОЛДБЕРГ. Правда? Да, это правда. Это больше, чем правда. Это факт.

МАККЕН. Наверно, ты прав.

ГОЛДБЕРГ. В чем дело, Маккен? Ты перестал доверять мне?

МАККЕН. Что ты, Нэт, как я моту не доверять тебе?

ГОЛДБЕРГ. Я рад слышать это. Но что с тобой творится: в деле ты кремень, а до дела — трясешься как осиновый лист.

МАККЕН. Я и сам не знаю, Нэт. Когда я работаю, я сразу успокаиваюсь. Стоит мне приняться за дело, и я в норме.

ГОЛДБЕРГ. Что касается дела, я тобой доволен.

МАККЕН. Спасибо, Нэт.

ГОЛДБЕРГ. Между прочим, на днях я говорил о тебе. И дал тебе отличную аттестацию.

МАККЕН. Очень благородно с твоей стороны, Нэт.

ГОЛДБЕРГ. Эта работа свалилась на нас, как снег на голову. Конечно, они обратились ко мне. К кому же еще. И знаешь, кого я попросил себе в помощники?

МАККЕН. Кого?

ГОЛДБЕРГ. Тебя.

МАККЕН. Это так великодушно с твоей стороны, Нэт.

ГОЛДБЕРГ. Пустяки. Ты способный человек, Маккен.

МАККЕН. Эта похвала много значит в устах такого влиятельного человека, как ты.

ГОЛДБЕРГ. Да, не стану отрицать, я пользуюсь некоторым влиянием.

МАККЕН. Еще бы.

ГОЛДБЕРГ. Что толку отрицать собственное влияние.

МАККЕН. Тем более такое!

ГОЛДБЕРГ. Что-что, а это отрицать бессмысленно.

МАККЕН. Да, что и говорить, ты много сделал для меня. Я очень признателен тебе за это.

ГОЛДБЕРГ. Ну, довольно.

МАККЕН. Ты всегда был хорошим христианином.

ГОЛДБЕРГ. В каком-то смысле.

МАККЕН. Я давно хотел сказать, что очень признателен тебе.

ГОЛДБЕРГ. Не стоит повторяться.

МАККЕН. Ты прав, Нэт.

ГОЛДБЕРГ. Не стоит повторяться.

Пауза. Маккен подается вперед.

МАККЕН. Послушай, Нэт, я хотел тебя спросить…

ГОЛДБЕРГ. Что еще?

МАККЕН. Эта работа… нет, ты послушай… Мы никогда раньше не делали такую?

ГОЛДБЕРГ. Ай, ай, ай, ай, ай.

МАККЕН. Нет, скажи, и я не буду больше спрашивать.

Голдберг встает со вздохом, обходит стол. Помолчав, говорит монотонно, как бы заученно.

ГОЛДБЕРГ. Главный и кардинальный пункт поставленного задания в корне отличается от всего того, что тебе известно. Хотя определенные элементы — лишь в некоторых отношениях, разумеется, — могут напоминать предыдущие операции. Здесь все зависит от поведения объекта. В любом случае, Маккен, могу тебя уверить, что задание будет выполнено и миссия завершена успешно без какого-либо ущерба для нас двоих. Ты удовлетворен?

МАККЕН. Вполне. Спасибо, Нэт.

Слева входит Мэг.

ГОЛДБЕРГ. Миссис Боулс, если не ошибаюсь?

МЭГ. Да, что вам угодно?

ГОЛДБЕРГ. Вчера мы беседовали с вашим мужем. Он не передавал вам?

Мы знаем, что вы любезно предоставляете комнаты джентльменам. Я приехал с другом. Мы хотели бы устроиться поудобнее. И вот мы здесь. Меня зовут Голдберг, а это — мистер Маккен.

МЭГ. Очень приятно.

Обмениваются рукопожатиями.

ГОЛДБЕРГ. Рады познакомиться с вами.

МЭГ. Очень приятно.

ГОЛДБЕРГ. Что ж, вы правы. Часто ли нам приходится говорить такие слова, не покривив душой!

МАККЕН. Да никогда.

ГОЛДБЕРГ. Но сегодняшний день — особенный. Как идут дела, миссис Боулс?

МЭГ. О, прекрасно, спасибо.

ГОЛДБЕРГ. В самом деле?

МЭГ. Прекрасно.

ГОЛДБЕРГ. Очень хорошо. Что ты сказал, Маккен? Миссис Боулс, вы не возражаете, если мой друг пройдет в кухню? Ему необходимо пополоскать горло.

МЭГ (Маккену). У вас болит горло?

МАККЕН. Э-ээ… да.

МЭГ. Может быть, дать вам соли?

МАККЕН. Соли?

МЭГ. Соль хорошо помогает.

ГОЛДБЕРГ. Вот и чудесно. Сткпай, Маккен. Поторопись.

МАККЕН. Где здесь кухня?

МЭГ. Сюда, пожалуйста. (Маккен уходит в кухню.) Соль на полке.

Голдберг садится к столу справа.

ГОЛДБЕРГ. Итак, вы сможете нас принять, миссис Боулс? Если я правильно вас понял.

МЭГ. Лучше, конечно, если бы вы приехали на прошлой неделе.

ГОЛДБЕРГ. Вот как.

МЭГ. Или на следующей.

ГОЛДБЕРГ. Так, так.

МЭГ. Да.

ГОЛДБЕРГ. Сколько человек проживает у вас в настоящее время?

МЭГ. В настоящее время только один.

ГОЛДБЕРГ. Только один?

МЭГ. Да, только один. Пока вы не приехали.

ГОЛДБЕРГ. Не считая вашего мужа, конечно?

МЭГ. Да. Но он спит со мной.

ГОЛДБЕРГ. Чем занимается ваш муж?

МЭГ. Он работает раздатчиком шезлонгов.

ГОЛДБЕРГ. Превосходно.

МЭГ. Да, но ему приходится работать в любую погоду.

Она начинает вытаскивать покупки из сумки.

ГОЛДБЕРГ. Вот это плохо. А ваш гость? Это мужчина?

МЭГ. Как, мужчина?

ГОЛДБЕРГ. Или женщина?

МЭГ. Нет, мужчина.

ГОЛДБЕРГ. Давно он здесь?

МЭГ. Он здесь уже около года.

ГОЛДБЕРГ. Ага. Постоянный жилец. Его имя?

МЭГ. Стэнли Вебер.

ГОЛДБЕРГ. Так. Он здесь работает?

МЭГ. Работал. Пианистом в оркестре. В порту.

ГОЛДБЕРГ. Так. В порту. И что же, он хорошо играет?

МЭГ. Очаровательно. (Садится к столу.) Однажды он дал сольный концерт.

ГОЛДБЕРГ. О! Где же?

МЭГ (запинаясь от волнения). В огромном зале. Отец угощал его шампанским. Но потом все двери заперли, и он не мог выйти. Сторож ушел домой. И ему пришлось сидеть там до утра, пока его не выпустили. (Доверительно.) Все выражали ему глубокую признательность (Пауза.) Потом все стали бросать ему деньги… А он их на лету ловит, без лишних слов. В любое время дня и ночи. А потом они прокатили его на поезде. И он приехал сюда.

ГОЛДБЕРГ. Очень интересно.

МЭГ. Прямо к нам.

Пауза.

Хорошо бы он сегодня поиграл для всех нас.

ГОЛДБЕРГ. Почему именно сегодня?

МЭГ. Сегодня у него день рождения.

ГОЛДБЕРГ. День рождения?

МЭГ. Да, сегодня. Но я не хотела говорить ему до вечера.

ГОЛДБЕРГ. Как, разве он сам не знает?

МЭГ. Он об этом забыл.

ГОЛДБЕРГ (думая о чем-то). Так, так, так. А вы не собираетесь устраивать прием по этому поводу?

МЭГ. Какой прием?

ГОЛДБЕРГ. Значит, собирались?

МЭГ (глядя широко раскрытыми глазами). Нет.

ГОЛДБЕРГ. Ну, так мы его устроим. (Встает.) Мы устроим прием. Что вы на это скажете?

МЭГ. С удовольствием.

ГОЛДБЕРГ. Отлично. Значит сегодня вечером у нас прием. Доверьте все дело мне.

МЭГ. О, как это замечательно, мистер Голд…

ГОЛДБЕРГ. Берг.

МЭГ. Берг.

ГОЛДБЕРГ. Вам нравится эта мысль?

МЭГ. Как хорошо, что вы приехали именно сегодня.

ГОЛДБЕРГ. Сегодня, завтра, — какая разница. Так или иначе, я тоже рад, что мы приехали сегодня. Как раз на его день рождения.

МЭГ. Я и сама хотела устроить прием. Но какой прием без гостей.

ГОЛДБЕРГ. А теперь у вас будут гости: Маккен и я. Рекомендую вам Маккена — душа любого общества, блестящий собеседник.

Маккен возвращается из кухни.

МЭГ. Я могу пригласит Лулу. (Обращаясь к Маккену.) Сегодня вечером у меня будет прием.

МАККЕН. Что?

ГОЛДБЕРГ. Здесь живет джентльмен, Маккен, у него сегодня день рождения. А он, представь себе, забыл об этом. Так вот, мы и решили устроить небольшой праздник в его честь.

МАККЕН. В самом деле?

МЭГ. Сегодня вечером.

ГОЛДБЕРГ. Сегодня вечером. Ну, как прошло полоскание?

МАККЕН. Спасибо, хорошо.

МЭГ. Я надену свое вечернее платье.

ГОЛДБЕРГ. О вине я сам позабочусь.

МЭГ. Я так надеюсь, что это взбодрит Стенли. Он ужасно хандрит последнее время.

ГОЛДБЕРГ. Он будет вне себя от радости.

МЭГ. Мне так идет вечернее платье.

ГОЛДБЕРГ. Мадам, вы будете как тюльпан.

МЭГ. Какого цвета?

ГОЛДБЕРГ. Э-э… Сначала надо увидеть платье.

МАККЕН. Где моя комната?

МЭГ. Я поместила вас вместе. Вы не возражаете?

ГОЛДБЕРГ. Я не возражаю. А ты не возражаешь, Маккен?

МАККЕН. Нет.

МЭГ. На который час назначен прием?

ГОЛДБЕРГ. На девять часов.

МАККЕН (в дверях). Сюда?

МЭГ (вставая). Я покажу вам. Пожалуйста, наверх.

ГОЛДБЕРГ (присоединяясь к ней). Прошу вас милый тюльпан.

Мэг с Голдбергом выходят, смеясь. Маккен идет за ними. В окне появляется голова Стенли. Он входит через заднюю дверь. Подходит к двери в прихожую, открывает ее и прислушивается. Тишина. Он подходит к столу, останавливается. Садится, в этот момент возвращается Мэг. Она вешает на крюк хозяйственную сумку. Стенли зажигает спичку, смотрит на пламя.

СТЕНЛИ. Кто это?

МЭГ. Два джентльмена.

СТЕНЛИ. Какие два джентльмена?

МЭГ. Которых мы ждали. Я проводила их в комнату. Они в восторге.

СТЕНЛИ. Они приехали?

МЭГ. Они прелестные люди, Стен.

СТЕНЛИ. Почему они не пришли вчера?

МЭГ. Особенно им понравились кровати.

СТЕНЛИ. Кто они такие?

МЭГ (садясь). Прелестные люди, Стенли.

СТЕНЛИ. Я спрашиваю, кто они такие?

МЭГ. Я уже сказала тебе: два джентльмена.

СТЕНЛИ. Я не знал, что они уже приехали.

Он встает и подходит к окну.

МЭГ. Они уже были здесь, когда я пришла.

СТЕНЛИ. Что им здесь нужно?

МЭГ. Они хотят остановиться у нас.

СТЕНЛИ. Надолго ли?

МЭГ. Они не сказали.

СТЕНЛИ (оборачиваясь). Но почему именно здесь? Мало им других мест?

МЭГ. Этот дом зарегистрирован.

СТЕНЛИ (шагая по комнате). Как их имена? Как их зовут?

МЭГ. Ах, Стенли, я забыла.

СТЕНЛИ. Они ведь представились вам? Или нет?

МЭГ. Да, но…

СТЕНЛИ. Чем они занимаются? Тоже забыли?

МЭГ. Зачем тебе все это, Стен? Разве ты их знаешь?

СТЕНЛИ. Откуда я знаю, знаю я их или не знаю, если я не знаю, как их зовут.

МЭГ. Он говорил мне, да я забыла.

СТЕНЛИ. Вспомните.

Она думает.

МЭГ. Голд… стой-ка…

СТЕНЛИ. Голдстойко??

МЭГ. Да. Голд…

СТЕНЛИ. Ну!

МЭГ. Голдберг.

СТЕНЛИ. Голдберг?

МЭГ. Да, так зовут одного из них.

Стенли медленно опускается на стул.

Ты знаешь их?

Стенли не отвечает.

Стен, они не будут будить тебя по утрам, я тебе обещаю. Я скажу им, чтобы они вели себя тихо.

Стенли сидит не подвижно.

Они не останутся здесь на долго, Стен. Я по-прежнему буду приносить тебе чай в постель.

Он сидит неподвижно.

Не грусти. Ведь сегодня твой день рождения.

Пауза.

СТЕНЛИ (Глухо). А?

МЭГ. Сегодня ты родился, Стен. Я не хотела говорить тебе до вечера.

СТЕНЛИ. Не может быть.

МЭГ. Я и подарок тебе купила. (Она подходит к буфету, берет сверток и кладет его на стол перед Стенли.) Ну-ка, посмотри, что там.

СТЕНЛИ. Что это?

МЭГ. Подарок.

СТЕНЛИ. Не знаю никакого дня рождения.

МЭГ. Перестань! Разверни свой подарок.

Он разглядывает сверток, потом медленно встает и распаковывает его. Вынимает детский барабан.

СТЕНЛИ (равнодушно). Барабан. Детский барабан.

МЭГ (нежно). Это тебе вместо пианино. (Он смотрит на нее в упор. Отворачивается, идет к левой двери.) Разве ты не хочешь поцеловать меня? (Он резко оборачивается. Медленно подходит к ней вплотную. Некоторое время стоит сгорбившись, потом наклоняется и целует ее в щеку.) Тут и палочки есть. (Стенли вынимает две барабанные палочки. Постукивает ими друг о друга. Смотрит на Мэг.)

СТЕНЛИ. Что, если я повешу его себе на шею?

Она смотрит на него неуверенно. Он вешает барабан на шею осторожно постукивает по нему палочками, потом начинает маршировать вокруг стола, четко отбивая такт. Мэг, довольная, наблюдает за ним. Постепенно звуки становятся беспорядочными, хаотическими. Мэг вскрикивает в испуге. Стенли приближается к ней, бешено колотя в барабан. Его лицо искажено яростью.