Деревня Цапельки, дом один

Глава XI. Отец

Алёна с бабушкой приехали домой, в Цапельки, на телеге, потому что бабушка очень устала. Вот приехали они, а дверь в избу открыта. Вошли — никого нет. А как глянули на стол, так и застыли: на столе скатерть постелена, щи дымятся — по тарелкам разлиты, хлеб нарезан… А тарелок — три… И нет никого.

— Скатерть-самобранка, да? — спросила Алёна. Она знала, что так не бывает, но думала — у бабушки, может, и бывает!

Бабушка села к столу, на лавку:

— Ну, выходи, кто там за печкой прячется?

— И ничего я не прячусь, — услыхала Алёна.

И из-за печки вышел… отец.

— Папка!

Он был в чистом костюме, рубашка белая, руки отмытые.

— Ну, стары да малы, давайте Борьку обмоем.

— А где он? — стала оглядываться Алёна. — В чём мыть-то будем?

Отец и бабушка засмеялись, а отец сказал:

— Вот щами и обмоем. Садитесь, работники, к столу.

Он был рад, папка. Он был красивый. А про Борьку непонятно говорил — пошутил, наверно.

— Как Нюра-то? — спросила бабушка.

Алёна насторожилась. Ведь Нюрой её маму зовут.

— Ничего, — ответил отец. — Больно парень горластый, спать ни вот столечко не даёт.

— Пап! — попросила Алёна. — Мне бы хоть глазком на него глянуть!

— Увидишь скоро, — ответил отец.

Он достал из-под стола белую бутылку, разлил из неё по стаканчикам. Себе налил и бабушке.

— Ну, за Борьку маленького! — сказал он. — Чтоб рос большим.

Алёна потянулась к отцу:

— Папка, у нас очень бабушка хорошая.

— А фотографии-то свои молодые она тебе не показывала? — спросил он. — Ведь первая красавица была.

— Ой, сынок… — отмахнулась бабушка. — Чего теперь вспоминать.

— Баушк, а ты давно была молодая?

Бабушка засмеялась, не ответила.

— А песни как пела! — покачал головой отец.

— Она и теперь поёт, — проворчала Алёна. — Корове своей.

Отец погладил Алёнкину голову:

— Чего насупилась?.. Э, да ты, я вижу, носом клюёшь. Ложитесь-ка вы спать, работнички! И мне пора домой.

Когда отец ушёл, Алёна поглядела случайно на лавку, а на ней — свёрток в серой бумаге.

— Ой, баушк, что это?

— Гостинец тебе, наверно.

— А тебе?

— Дак ведь я старая.

Алёна покраснела.

— Но ведь ты была молодая. Нет, баушк, чур, на двоих! — и развернула.

А там было голубое, мягкое, как льняное поле, когда лён цветёт. И пахло тоже льном. Платочек! Голубой платочек в белую крапину. А рядом ещё что-то белое, тоже в крапину. В синюю.

— Это, баушк, тебе.

И у бабушки тоже стал платочек. У Алёны — голубой, а у бабушки — белый. Надели они свои платочки и стали друг против друга. И засмеялись. Бабушка покачала головой:

— Правда, что стары да малы!

И тут вошла девочка — Таня. Сразу углядела:

— Ой, Алёна, какой платок-то!

А потом вспомнила, зачем пришла.

— Здравствуйте, Евдокия Тихоновна! — сказала она бабушке. — У нас соль кончилась. Насыпьте полстаканчика. А мы купим — отдадим.

— Насыпь, Алёна, — велела бабушка.

Алёне почему-то не понравилось, как сказала Таня, что они купят и отдадут. Будто бабушке соли жалко!

Алёна насыпала побольше полстакана, подала.

— Алён, — попросила Таня, — а ты дашь платочек поносить?

— Это папка подарил, — ответила Алёна.

— Не дашь?

Алёна промолчала. И Таня пошла со своей солью. Потом обернулась к бабушке:

— Спасибо, Евдокия Тихоновна.

И закрыла дверь.

— Баушк, — спросила Алёна, — она красивая?

— Красивая девочка. Они и все в роду красивые, — ответила бабушка.

Алёна вздохнула и пристроилась к бабушке мыть посуду.

Вдруг бабушка согнулась, прижала руку к спине.

— Ой, внученька! — и засеменила от шестка к кровати.

Алёна подбежала, укрыла бабушку одеялом:

— Ты полежи. Я посуду домою.

— Бог с ней, с посудой. Посиди возле, расскажи что-нибудь.

Алёна села на кровать, подумала, подумала, но ничего не вспомнила.

Бабушка закрыла глаза, вроде бы задремала. И тогда Алёна тихо-тихо стала говорить:

— Жила-была Белая Цапля. У неё был сад на болоте. А в саду — домик. И в домике она берегла белое перо. И вот пришла туда одна девочка. И как взяла она в руки это перо, так и выросли у неё крылья…

— Что-что? — переспросила бабушка. — Очень уж тихо ты сказываешь.

— Это я так, — смутилась Алёнка. — Сказку позабыла. Вспомню, потом скажу.