Дерзкие сердца

ГЛАВА 27

– Учти, – предупредила Марси, – ты обещал. Если Джеральд окажется там на корабле, ты его не тронешь.

Трэйнор рассеянно кивнул.

– Прошу прощения, мисс Колдрэйн, – вмешался Трэкстон.

Марси повернулась и взглянула на него.

– Как смогу я узнать вашего брата, если, скажем, случайно наткнусь на него, – ведь я ни разу в жизни не видел его?

– У него рыжие волосы, как у меня, и рыжие усы.

– Прекрасно. Это хоть что-то, конечно, если он не наденет шляпу и не побреется.

– Джеральд не носит шляпу и не сбреет усов: он начал отращивать их с шестнадцати лет.

– Очень хорошо. Будем надеяться и на то, что он неважный стрелок.

– Мой брат – капитан речного судна, лейтенант Брэгет, – холодно пояснила Марси. – Он не увлекается стрельбой.

– Очко в вашу пользу. Кстати, это может сохранить ему жизнь.

Это не обрадовало, а скорее испугало Марси.

– Не волнуйтесь, мисс Колдрэйн, – улыбнулся Трэкстон. – Вы же спасли мне жизнь. Я не забуду этого.

Марси посмотрела на него благодарным взглядом, хотя Трэкстон Брэгет не вызывал у нее симпатии, как и все прочие конфедераты. Лучше уж ненавидеть их всех – и Трэйнора, и Трэкстона, и Брета, и весь отряд. Доктора Самюэлса, его жену Клару и несчастных раненых в госпитале тоже. Они – ее враги. И сражаются против всего того, во что она верит. Против ее друзей и родного брета. Но с недавних пор ей стало трудно думать о них, как о своих недругах.

– Спасибо, Трэкстон, – прошептала Марси.

Она повернулась и посмотрела на лодки, которые стояли на якоре недалеко от берега – в нескольких сотнях ярдов от того места, где они прятались. Девушка пошевелилась, устраиваясь поудобнее. Они сидели на корточках среди высокой травы и кустарника уже целый час, следя за часовыми союзной армии.

– Помни, – Марси взглянула на Трэйнора, – я делаю все это ради тех несчастных, которые страдают в госпитале-пещере. Никто не должен мучиться и умирать из-за того, что у доктора нет нужных лекарств.

Командир не отозвался на ее слова. Он пристально наблюдал за картиной, которая разворачивалась в нескольких сотнях ярдов. Лицо его казалось хмурым, брови напряженно сдвинуты, губы плотно сжаты. Марси усомнилась, что ее слова проникли сквозь ту броню, которой он отгородился от мира.

Куда же смотрел Трэйнор? Два судна стояли в доке. Борта их были защищены металлическими накладками, на палубах стояли пушки.

А между ними притаился небольшой речной корабль, не защищенный и не вооруженный, зато украшенный искусной резьбой. На борту его был нарисован красный крест, оповещающий о принадлежности судна к медицинской службе.

На берегу реки, на поляне белели палатки: это пехотная дивизия юнионистов разбила лагерь.

– Это безумие! – наконец прервал молчание Трэйнор. – Нельзя попасть на этот корабль, взять то, что нам нужно, и вернуться живыми.

– Можно, – с тихой настойчивостью возразила Марси. – Если сделаешь то, что я скажу…

– Делать то, что скажешь ты?

– Верно. Я все обсудила с твоим братом: он согласен.

– Мой брат? – Трэйнор нагнулся, чтобы из-за Марси посмотреть на Трэкстона. – На что, черт возьми, он согласился? – глухим шепотом спросил он.

– Продолжить ту игру, которую он начал с Джеральдом несколько дней назад.

– Теперь он знает, что это ложь.

– Может быть. Но даже если он вошел в союз с кем-то, я смогу убедить его, что это несвоевременно и ошибочно.

– Даже в том случае, если этим кем-то окажется Линкольн? – насмешливо уточнил Трэйнор.

– Джеральд никогда не станет обращаться напрямую к кузену Абрахаму.

– А к его жене?

– Нет. Джеральд всегда недолюбливал Мэри Тодд. Он поверит мне. Поверит, если я скажу, что ты – юнионистский агент. А именно это я и скажу.

– А Трэкстон?

– Он – твой пленник.

– Да мы же похожи, как две капли воды!

Марси повернулась к Трэкстону и натянула ему на лоб шляпу так, что она закрыла половину лица.

– Вот, совсем незаметно.

Трэйнор согласно кивнул.

– Ну а теперь, – продолжала Марси, – если вы будете делать то, что я скажу, и слушаться, мы добудем лекарства и благополучно все вернемся обратно.

– Все? – удивленно переспросил Трэйнор. – Что ты имеешь в виду?

– Все, – уточнила девушка. – Мы втроем поднимемся на корабль, втроем и вернемся обратно!

– Ты не вернешься с нами, Марси, – нахмурился Трэйнор. – В этом нет нужды. Это же корабль северян. Он заберет тебя в Мемфис или в любой другой город. Ты уже не заложница.

Трэйнор отвернулся и про себя добавил: «Да и никогда ею не была».

– Может быть, я и не заложница, генерал, – холодно возразила Марси, – но я хочу вернуться в Виксбург.

Этого командир никак не ожидал. Он все еще не доверял девушке и усматривал в ее словах какую-то хитрость. С какой стати ей рваться в Виксбург?

– Я уже сказала, что доктору Самюэлсу и раненым в госпитале нужна помощь.

Трэйнор с трудом доверял людям, исключая своих братьев и сестру Терезу. Они ведь – его семья, его щит. А другие научили его, как опасно открывать чужим свою душу.

Женщина, с которой он когда-то мечтал прожить всю жизнь, убедила его, что любовь покупается и продается за деньги. Первая невеста Трэкстона совершила почти то же самое. И от Трэвиса когда-то отвернулась избранница по вине их отца. Три женщины предали троих братьев, а Трэйса предал сам отец.

Томас Брэгет был тираном, а не отцом, и Трэйнор старался пореже вспоминать его. Он не думал об отце с того самого времени, когда ему исполнился двадцать один год, и он надолго покинул Новый Орлеан.

Прошло без малого пять лет, прежде чем он снова вернулся в дом Брэгетов – Шэдоуз Нуар. Случилось это лишь после гибели Томаса. Но не смерть отца позвала братьев домой, а свадьба их единственной сестры Терезы. Это время было хорошим для семьи. Они отпраздновали свадьбу Терезы, потом свадьбы Трэкстона и Трэйса с сестрами Сорбонт.

Они не оплакивали Томаса Брэгета и никогда не будут жалеть о нем. Он был подло расчетлив с теми, с кем имел дело, но хуже всего он относился к собственной семье.

В убийстве Томаса Брэгета обвинили отца Беллы и Лин Генри Сорбента. И тот и другой были высокопоставленными рыцарями Золотого кольца – секретного общества, которому отдали дань и все братья. Но это общество, боровшееся за конфедерацию с помощью шпионажа и обмана, скорее отвечало духу Томаса, чем его сыновей. Все полагали, что причину убийства Брэгета общество держит в тайне. Но для вдовы и детей все это было неважно – они просто радовались избавлению.

Трэйнор заставил себя думать о насущных делах. Может быть, их отряд и не выйдет живым из лагеря юнионистов, но они будут сражаться до последнего и прихватят с собой на тот свет по крайней мере с дюжину янки.

Но тут Марси взглянула на него. В ее глазах промелькнул свет, который заставил его отбросить все другие мысли, протянуть к ней руки и обнять. Раньше он не замечал такого сияния. Трэйнор попытался избавиться от этого чувства. Нельзя давать волю воображению.

Они просто пригодились друг другу – вот и все. Он нуждался в женщине. А она решила, что может опутать его своими чарами. Надо сказать, что ей это на какое-то время удалось. Может быть, даже сейчас еще он не совсем освободился от них. Он и сам в точности не знает этого.

Трэйнор взглянул на Брета, потом на Трэкстона:

– Мы можем угодить в ловушку.

Замечание должно было обидеть и разозлить Марси. Но ничего подобного не случилось. Конечно, очень обидно. Но было единственное желание – дать ему понять, что она никогда его не предаст.

Так и не разобравшись в том, что с ней происходит, Марси бросилась к Трэйнору. Руки ее обвились вокруг шеи, она прильнула к нему доверчиво, нежно и страстно.

Ее не смущало, что подчиненные стоят вокруг командира, что здесь его брат и Брет Форто. Все ее мысли сосредоточились на Трэйноре, которому она искренне хочет помочь, рискуя собой так же, как и он, а может быть, и больше.

Марси прижалась губами к его губам, пытаясь подчинить его себе, как завоеватель жертву. Но он не был жертвой. Она это понимала. Завоевателем был Трэйнор, а жертвой – она. Она стала его добычей с первой их встречи и не сопротивлялась так, как, наверно, хотел бы Джеральд.

Губы ее властвовали над его губами, все свои чувства она вложила в этот поцелуй, выражая им то, чего не могла сказать словами. Ее язык состязался с его страстно и нежно, а объятия ее были неистовы.

И вдруг она освободила его из своих объятий. Так приказал ей разум. Она поцеловала его и поставила точку – перед людьми и Богом. Она сказала этим поцелуем, что о многом забывает, помогая ему и его друзьям, многое теряет, но главное: она сказала, что он для нее значит.

Трэйнор не мог оторвать от нее взгляда. Руки его и тело взывали к новому прикосновению. Желание целиком захватило его: кровь горела, комок в груди заставил согнуться. Он хочет ее больше, чем когда-то в жизни хотел женщину. Но это не значит, что он доверяет ей и готов рисковать жизнью своих товарищей. Он не имеет права расплачиваться за ее объятия такой ценой.

Серые глаза неотрывно смотрели в зеленые, напоминающие листву летнего леса. Он мог глядеть в них бесконечно долго, забывая обо всем и утопая в их глубине. Хотелось не просто еще раз дотронуться до этой девушки, но заглянуть ей в душу, снять покров таинственности и неизвестности. Он хотел любить ее, защищать ее и заботиться о ней. Внезапное сознание этих чувств удивило и испугало Трэйнора.

– Ну вот, – неожиданно заговорила Марси, вторгаясь в его мысли, – теперь, наверное, ты думаешь, что я пытаюсь заманить тебя в ловушку, Трэйнор Брэгет.

– Не знаю, брат, убедили ли тебя, – с насмешливой улыбкой проговорил Трэкстон, – но я сказал бы одно: у этой женщины недюжинная способность убеждать. Она напоминает мне Беллу.

Белла. Трэйнору стало совестно за то, что он не сказал Трэкстону правду о ней. Он боялся, что брат потеряет душевное равновесие и наделает непоправимых ошибок.

Нельзя не признать, что план Марси удачен, особенно в теперешней обстановке. Он не был уверен, что рядом с Марси не потеряет голову и вернется в Виксбург целым и невредимым. Но выбора не было, товарищи его не могут больше ждать.

Трэйнор согласно поднял руку:

– Раз уж мы собрались сделать это, то надо начинать. Пойдемте.

Марси посмотрела по очереди на Трэйнора, на Трэкстона и Брета.

– Помните свои истории? Кто вы такие и почему поднимаетесь на борт?

Мужчины послушно закивали.

– Ну и хорошо. Позвольте мне быть главной и говорить первой. Я думаю, Джеральд на одной из этих лодок. Возможно, даже на медицинской, потому что… – она с улыбкой взглянула на Трэйнора, – …потому что теперь у него нет своего корабля. А коли так, говорить придется главным образом мне.

– Смотри, не договорись до того, что мы все окажемся на виселице, – предупредил Трэйнор.

Марси остро взглянула на него:

– Я думала, мы навсегда покончили с этими разговорами.

Трэйнор слегка поморщился.

– Я очень сожалею.

– Ничуть ты не сожалеешь, не надо лгать, – оборвала его Марси. – Ты все еще не доверяешь мне. Но если ты хочешь, чтобы никто не пострадал и лекарства попали в Виксбург, то лучше помолчи и доверься мне.

– О'кей, – не выдержал Трэкстон, – пора начинать! Мы тут препираемся, а люди умирают.

Эти слова вывели Трэйнора из себя. Он сердито взглянул на брата, одернул куртку и молча повернулся к стоящим на якоре кораблям. У него возникло чувство, что он сам помогает янки затянуть на своей шее петлю.

Трэйнор и Трэкстон шли рядом с Марси. Брет и группа с «Черной Колдуньи» следовали сзади, не отставая ни на шаг. Остальные ждали на берегу и должны были прийти на помощь, если понадобится.

По узким сходням Трэйнор пошел первым, за ним Марси, а после нее – Трэкстон. Марси поднялась на борт.

Молоденький часовой направил на них винчестер.

– Кто такие? – спросил он.

Марси, не обращая внимания на ружье, задрала кверху носик, захлопала рыжими ресницами и ослепительно улыбнулась:

– Хэлло! Капитан Колдрэйн на борту?

– Так точно, мэм, – ответил часовой.

– Чудесно! Тогда будьте добры, скажите ему, пожалуйста, что пришла его сестра Марси. Да перестаньте тыкать в нас своим ружьем!

Она рукой отвела ствол в сторону.

– Вы же знаете, эта штука может выстрелить и наделать ужасно много неприятностей.

Глаза часового удивленно расширились, и он убрал ружье.

– Сестра капитана?

– Да, молодой человек, именно так, – повторила Марси сладким голосом. – А теперь, пожалуйста, бегите и скажите ему, что Марселина ждет.

– Слушаюсь, мэм.

Часовой повернулся и мгновенно исчез где-то в корабельных закоулках.

– Неплохо для начала, – пробормотал Трэкстон.

– Помните! – шепотом предупредила Марси. – Говорить буду я!

– Мы выдаем себя за глухонемых? – не выдержал Трэйнор.

Марси смерила его сердитым взглядом.

– Что касается тебя, это было бы неплохо!

– Я не…

– Марси?

По палубе прокатился могучий голос, далеко опережая человека, которому он принадлежал.

– Это Джеральд, – выдохнула Марси.

– Да ну! – не удержавшись, съязвил Трэйнор.