Дети аквамарина

Четыре

Дану разбудил звонок смарта. Она с трудом разлепила веки, посмотрела на часы. Это просто издевательство, звонить в такую рань в воскресенье! В следующий миг сонная одурь отступила — она узнала мелодию.

— Доброе утро, любимая! — Нико улыбался, но глаза его оставались серьёзными. — Мы уже назад плывём, порыбачили вполне успешно.

«Вы нашли Франка?!» — чуть не сорвалось с губ, но Дана вовремя прикусила язык. Вместо этого тоже улыбнулась, пропела томно:

— Наконец-то! Жду тебя с нетерпением!

— А уж мне как не терпится! Через два часа буду в городе. Надеюсь, в карантине надолго не задержат, так что хочу застать тебя в постели.

— Обещаю. Только приготовлю что-нибудь вкусненькое на завтрак...

— Нет-нет-нет! Самый вкусный мой завтрак — это ты. А то знаю я эти готовки. Решишь, что чего-то нет в доме, выбежишь на минутку в магазин, встретишь подругу, заболтаетесь... Или не подругу.

Нико улыбался, шутил, но это была ширма. За три года супружества Дана научилась безошибочно ловить подтекст. Звучал подтекст зловеще: «Всё очень плохо. Никуда, ни при каких обстоятельствах не выходи из дому, пока я не вернусь!»

— Так и быть, — она скривила недовольную гримаску. — Я продолжаю спать. Приедешь и увидишь меня неумытую и нечёсаную.

— Ты прекрасна в любом виде!

Нико отключился. Дана в самом деле упала обратно на подушку. Однако сна не было ни в одном глазу. Какой тут сон, когда так заинтриговали. Мелькнула шальная мысль, — одеться и выйти на улицу! Она её подавила без всяких усилий. Во-первых, Нико не тот человек, который паникует на ровном месте. Во-вторых, в семь утра, тем более в воскресенье, магазины закрыты.

Повалявшись и вволю поразмышляв о находке мужа, Дана включила головизор, взялась пролистывать информационные каналы, — что вообще в мире делается? В мире ничего нового-хорошего не происходило. Впрочем, нового-плохого тоже. Или о нём не сообщали. О случаях синдрома Винке в Марсале или других купольных городах — так точно. Зато проскочила информация, что по инициативе Программы Сохранения Вида в Евросоюзе основан фонд помощи детям, оставшимся сиротами из-за новой эпидемии. Дана хмыкнула, — кажется, это то, о чём упомянула Светка. А так как «мы говорим — ПСВ, подразумеваем — корпорация «Генезис», хозяева Монтекристо впрямь обеспокоены судьбой внешнемирских сирот. И ожидают, что будет их немало. Это тоже следует присовокупить к расследованию?

Окончательно решив, что спать больше не хочет, Дана приняла душ, оделась. Заварила и выпила кофе. Время тянулось чертовски медленно. Пришла идея позвонить Моннету, узнать «новости из чашки Петри». Но она понятия не имела, «жаворонок» профессор или «сова», а в последнем случае будить человека ранним воскресным утром — форменное свинство.

В девять ноль пять наконец позвонил Нико.

— Я в карантине, — сообщил. — У тебя как дела?

— Отлично! Жду не дождусь любимого мужа.

— Уже скоро. О, начальство меня хочет зачем-то. Соскучились, наверное. Извини!

— Давай-давай, работай!

Дана бросила смарт на кровать и поспешила к холодильнику. Что бы там Нико ни говорил о «своём любимом блюде», отсутствием аппетита к белкам, жирам и углеводам он тоже не страдал.

Добрать в обсервационной капсуле часок сна Нико не удалось. Начальство звонило не только, чтобы осведомиться о его планах на ближайшее время. Оно вознамерилось эти планы разрушить.

— Удачно, что ты в городе. Хорошо отдохнул? Значит, с новыми силами за работу. Похоже, у нас заказное убийство.

— Кто?

— Виктор Моннет, профессор медицинского университета. Умер вчера вечером прямо на лестнице собственного учебного заведения. По внешним признакам — сердечный приступ. Но на девяносто процентов это инсценировка, медэксперт нашёл следы инъекции, идентифицировать которую не удаётся.

Услышанное Нико не понравилось. Очень не понравилось в свете их с Даной расследования. Но он постарался добавить в голос сомнение:

— Кому мог перейти дорогу престарелый профессор?

— Вот и я это хочу знать.

— Понятно. Когда приступать?

— Немедленно. Я поторопил дежурных в карантине. Так что переодевайся и мчи в управление.

— Только домой загляну...

— Домой поедешь, когда я увижу первые результаты. Хватит, наотдыхался.

Начальник отдела тяжких преступлений не преувеличил, — едва голосфера погасла, пришло сообщение о результатах тестов. Благоприятное. Однако приказ ехать в управление немедленно Нико выполнять не собирался. Учитывая новые вводные, — и подавно. Виктор Моннет был не просто профессором медицинского университета. Когда-то он преподавал молекулярную биологию в группе, где училась Дана Ламбер. Пожалуй, он был первым в списке, к кому она обратилась бы за консультацией о новой вакцине. В том, что жена ослушалась его просьбы и проявила-таки инициативу, Нико уже не сомневался. И это был не телефонный разговор.

Дана заканчивала готовить салат, когда в дверь позвонили. Она дёрнулась так, что чуть ножом не порезалась. Кто это может быть? Нико не станет звонить, откроет своим ключом, да и рановато для него. А больше она никого не ждала.

На миг ей захотелось затаиться, словно мышке, — пусто в квартире, оставьте сообщение и ступайте своей дорогой! Пересилив панический позыв, шагнула к двери, включила интерком.

На лестничной площадке стояли два полицейских: один — невысокий, щуплый, со скучным незапоминающимся лицом, второй — плечистый верзила. Судя по нашивкам на форме — сержант и капрал.

Заметив, что зажёгся огонёк интеркома, щуплый заговорил:

— Здравствуйте. Это госпожа Дана Ламбер? Нам необходимо задать вам несколько вопросов в связи с гибелью Виктора Моннета. Полиции известно, что позавчера вы встречались с ним.

Дану будто ледяной водой окатило.

— Профессор Моннет... умер?

— Да, к сожалению. Мы можем войти?

— Конечно!

Она поспешно отперла замок. Полицейские вошли в квартиру, верзила прикрыл за собой дверь, остался стоять у порога. Щуплый шагнул к женщине.

— Что случилось с профессором? — пробормотала она, невольно пятясь.

— То же, что и с тобой!

Коротышка внезапно схватил её за руку, дёрнул к себе...

Дорога от карантина до их моноблока много времени не заняла, — Нико успел проскочить раньше, чем начался час пик. Машину он не парковал, — весьма вероятно, что через десять минут придётся уезжать в управление, — быстро прошёл в кабину лифта. Поднявшись на площадку, вынул карту-ключ, приложил к замку и, едва тот сработал, понял — дверь квартиры закрыта лишь на защёлку.

Мускулы мгновенно напряглись. Если Дана с утра никуда не выходила, то такого быть не должно: она никогда не забывала запереть дверь на замок, ложась спать. Нико мысленно ругнулся на закосневшие правила, требующие сдавать табельное оружие перед отпуском. Спрятал ключ, чтобы освободить руки, аккуратно открыл дверь.

У порога стоял верзила с капральскими нашивками. Смотрит насторожено, ладонь на пистолете, полувынутом из кобуры. Его напарник держит Дану за руку. Нико хватило пяти секунд, чтобы оценить и проанализировать ситуацию. На парковке полицейского электрокара нет, — вопрос, на чём приехали сотрудники патрульной службы? И второй: что они делают в жилом модуле семнадцатого сектора, если, судя по номерам на нашивках, приписаны к четвёртому?

Верзила понял, что играть комедию бесполезно. Выдернул пистолет... чуть опоздал. Нико коротким хуком снизу в челюсть отправил его в нокаут. Лжекапрал ударился затылком о стену, начал сползать на пол. Нико выхватил из его пальцев пистолет, вскинул... однако теперь опоздал он.

Щуплый невзрачный напарник верзилы оказался на удивление проворным. Левой рукой обхватил Дану под грудь, развернул, укрывшись за её спиной. В правой он уже держал оружие. Но целил не в противника. Дуло пистолета упиралось в шею женщины под нижнюю челюсть, заставляя запрокинуть голову. Промахнуться в такой позиции невозможно. Не было иного пути у пули, кроме как сквозь мозг заложницы.

— Брось оружие и подними руки, — спокойно скомандовал коротышка.

Как следует испугаться Дана не успела. Скорее, она была ошарашена словами и действиями полицейского. Затем появился Нико, и всё завертелось ещё быстрее. А когда наконец круговерть остановилась, Дана обнаружила, что стоит под прицелом двух пистолетов. Один больно давил её в шею, зрачок второго смотрел прямо в лоб. Разумеется, Нико целил в переодетого полицейским бандита, но вряд ли получится попасть в того, не проделав дырку в «щите». В любом случае об этом пистолете беспокоиться не стоит. Второй выбьет ей мозги гарантированно.

Нико это тоже понимал превосходно. Помедлив, начал поднимать руки.

— Хорошо-хорошо, успокойся, — произнёс примирительно. — Твой приятель жив. Забирай его и уматывайте. И никто больше не пострадает.

Дуло его пистолета поползло вверх. Лжеполицейский следил за этим движением внимательно, подсчитывая сантиметры и мгновения, — Дана ощущала, как напряжена рука, удерживающая её. Пистолет, напротив, давил в шею слабее. Бандит не станет дожидаться, когда Нико бросит оружие. Он выстрелит в него, как только решит, что успеет сделать это раньше. А после без помех прикончит её. Потому что задача его не в том, чтобы уйти невредимым. Он пришёл убить. И он это сделает.

Нико смотрел в глаза жены не отрываясь, лишь на миг скользнул взглядом по её телу. Но этого оказалось достаточно, понимать друг друга без слов — главное, чему они научились за годы совместной жизни. Кухонный нож, которым она нарезала салат, перед тем как открыть дверь, так и продолжал оставаться в её опущенной руке. Кажется, бандит о нём забыл. Да и что можно сделать ножичком с узким тонким пятнадцатисантиметровым лезвием? Серьёзную рану не нанесёшь, разве что палец порежешь. Или не палец...

На счастье, бандит крепко прижимал её к себе, не нужно глаз на затылке, чтобы понять, где там у него что. Дана покрепче зажала нож в ладони, развела колени. Тонкая материя халатика помешать не должна. Главное, всё сделать точно и своевременно.

Нико моргнул. Пора! Она резко ударила ножом снизу вверх, между ног, вонзая лезвие в пах прижавшегося сзади мужчины, откинула голову влево, к плечу... Два выстрела грохнули одновременно, заглушив полувопль-полувизг. По скуле полыхнуло огнём, Дану дёрнули назад, но на ногах она устояла. В следующую секунду Нико был рядом, держал за плечи.

— Ты цела?! — спросил встревоженно.

В ушах звенело, слова мужа доносились будто сквозь вату, обожжённая пороховыми газами кожа на щеке пекла, но Дана сумела улыбнуться.

— Вроде, да.

Она обернулась. Выстрел Нико попал налётчику в глаз. В их маленькой квартирке не было места, чтобы растянуться во весь рост. Лжеполицейский полусидел, опираясь спиной о кровать. Брызги крови и мозга пачкали незаправленную постель.

Дана задрала голову. Вторая пуля застряла в потолке. Легко было представить свои собственные кровь и мозги там же.

— Хорошо, что хорошо кончается, — пробормотала она. И пошатнулась, наступив на нечто мягкое, округлое. На полу лежал расплющенный шприц-тюбик. Пустой. Запоздало зачесалось плечо.