Дети Эквестрии

Глава 3: Наши пристрастия

Кто-то постучал. Даймонд Тиара открыла глаза и посмотрела на дверь.

— Входите... — произнесла она хриплым голосом.

Дверь открылась и Филси Рич вошел в комнату. Он огляделся и вздохнул — комната выглядела точно так же, как тогда, когда Даймонд Тиаре было девять. Конечно, он купил для нее кровать большего размера, но он никогда не выкидывал ее игрушки, рисунки и другие вещи.

Даймонд Тиара тоже не хотела этого менять. У нее не было ничего нового, что можно было поставить в комнате, и ей не хотелось видеть ее пустой. Сама мысль об этом заставляла ее вздрагивать. Она вспомнила свою комнату в Троттингхэме, пустую, с мягкими стенами и без ручки на двери. Сквозь стену она могла слышать крики Кетан Колл — настоящей Кетан Колл. Иногда, Кетан Колл говорила и в ее голове, тогда она могла слышать, как ее голос удваивается.

Время от времени к ней приходили медсестры. Каждая из них смотрела на нее, как на раненое животное. Даймонд Тиара знала почему — она напала по крайней мере на двух из них. Она даже не могла вспомнить, как они выглядели: все десять лет с того дня, как Сильвер Спун умерла в ее объятиях посреди сожженного скаутского лагеря, слились в непрерывный поток размытых событий, голосов и лиц. Даймонд Тиара не могла сказать, что было настоящим, а что лишь продуктом ее разума.

Филси Рич посмотрел на свою дочь, сидящую на постели, почесывая голову. Одна из ее ног была забинтована.

— Все в порядке, Даймонд? — спросил он.

— Да... — ответила она. —У меня просто... голова болит...

Филси Рич покачал головой, но потом улыбнулся.

— Я помню свое первое похмелье... — произнес он. — Хотя должен сказать, что ты была куда менее пьяной, чем я тогда... На самом деле ты вообще не казалась пьяной, когда Эппл Блум привела тебя сюда…

— Я совсем мало выпила... — ответила Даймонд, пытаясь вспомнить подробности прошлой ночи. — На самом деле, у меня был всего один маленький сидр...

— Ну, похоже, кузина Эппл Блум присматривала за тобой... — пробормотал жеребец, качая головой. — Я слышал, ты разбила зеркало в баре…

— Да... — Даймонд Тиара прикрыла глаза от света. — Папа, мне нужно сходить к доктору...

— Что-то не так с ногой? — Филси Рич приблизился к ней. — Повязки выглядят нормально…

— Нет, папа… — вздохнула кобылка. — Это... это снова моя голова... Я видела... что-то в зеркале. Голоса…

Филси Рич сел на кровать рядом с ней и почесал затылок.

— Голоса? — он нахмурился. — Но врачи сказали, что ты вылечилась…

— Это никогда полностью не вылечить... — пробормотала Даймонд Тиара. — Я знаю, что голоса не настоящие... Я могу не обращать на них внимание, могу контролировать... Но вчера я была близка к потере контроля... Кто знает, что могло произойти?

— Я схожу в больницу, — сказал Филси Рич. — Ты можешь остаться здесь.

— Хорошо, папа... — Даймонд легла обратно в кровать и вздохнула. — Клянусь, я больше никогда не буду пить…

— Рад это слышать, — Филси Рич улыбнулся. — Кстати, как прошла вечеринка?

— Замечательно, — ответила кобылка. — Не считая того случая с зеркалом... Но я наконец-то смогла поговорить с другими пони... Я даже шутила с ними! Как будто у меня снова есть друзья.

— Я счастлив слышать это, Даймонд... — произнес Филси Рич, закрывая дверь. — Ты не представляешь, как я счастлив…

* * *

Как и прошлой ночью, Бэбс вышла из спальни сразу после пробуждения. Сначала она не могла понять, почему не слышит обычных утренних звуков, но потом взглянула на старые часы в коридоре — было всего четыре часа утра.

Бэбс почесала голову. Ей вроде как хотелось вернуться в кровать и поспать еще несколько часов. Но потом она вспомнила кошмар, который разбудил ее, и почувствовала, что кровать сейчас — самое неприветливое место в Эквестрии.

Бэбс много слышала о пони, которым снились травмирующие события, которые с ними произошли, но для нее это никогда не было тем, что произошло с ней в доме босса мафии. Кошмары менялись каждую ночь. Однако, была у них и общая черта — непреодолимое чувство беспомощности.

В этот раз Бэбс снилось, что она снова оказаться в пустыне и попала в зыбучие пески. Кто-то пытался помочь ей, но она не могла дотянуться до него. Копыта не шевелились, а когда она пыталась кричать, то рот был полон песка.

— Луна, почему ты так со мной поступаешь? — пробормотала Бэбс. Она чувствовала, что ее шерсть просто пропитана потом. Вчерашний сидр тоже просился наружу, поэтому она решила отправиться в ванную.

Примерно через двадцать минут Бэбс вышла из ванной в куда лучшем настроении. Грива была все еще мокрой после душа, и сквозняк проморозил ее до костей, но ей было все равно. Она пошла на кухню поискать что-нибудь съестного. Вскоре кобылка уже сидела за столом, жуя тост с яблочным джемом и потягивая черный кофе.

— Теперь мне нужна только раковая палочка, и я в порядке... — пробормотала она себе. Жаль, но найти хоть одну было невозможно. Никто в семье Эпплов не курил. Включая Бэбс — она бросила курить в лагере, так как пятьдесят бит за контрабандную пачку сигарет было слишком много для нее. Первый год был ужасен, потом она привыкла.

Бэбс, конечно, могла купить сигареты — она была взрослой и сомневалась, что Эпплджек или Биг Мак скажут что-нибудь, если увидят ее курящей. Она, однако, не покупала — она была на мели, и не хотела просить у своей семьи денег, чтобы потратить их на сигареты.

Эппл Блум знала о ее зависимости — она даже откопала пачку каких-то ужасающих сигарет со вкусом вишни. Она купила их несколько лет назад, выкурила две и решила, что будет бунтовать против системы как-нибудь иначе. Выкурив пол-сигареты Бэбс могла прекрасно понять почему.

Бэбс усмехнулась — ей пришло в голову, что Эпплджек больше волновал бы не сам факт курения, а то что сигареты были со вкусом вишни.

— Бэбс?

Она повернулась и посмотрела на лестницу.

— Привет, Биг Мак, — сказала она, увидев своего кузена. Тот взял тост и сел за стол рядом с ней.

— Не можешь уснуть?

— Агась, — Бэбс ухмыльнулась и отпила кофе.

— Ты пьешь его слишком много, — Биг Мак указал на ее чашку и вздохнул. — Ты ж помнишь, как распространены проблемы с сердцем у нас в семье?

— Буду иметь в виду, — ответила Бэбс. — Уже на работу?

— Агась.

— Я помогу те, как вернусь из Мэйнхэттена. Я туда ненадолго... Я хочу остаться тут, с вами...

— Агась, — Биг Мак откусил большой кусок от своего тоста.

— Иногда мне кажется, что ты по-тихой смеешься над всеми нами... — покачала головой Бэбс.

— Зачем эт мне? — смущенно улыбнулся Биг Мак. — Кстати, эт хорошо, что ты хочешь начать работать, Бэбс.

— Ага... — Бэбс опустила глаза. — Если лагерь меня чему и научил, так это тому, что тяжелый труд помогает забыть... Ты когда-нить хотел забыть о чем-нить, братец?

— Агась.

— Дай угадаю... День, когда ты узнал, что мя арестовали? — Бэбс вздохнула.

— Нет... — Биг Мак доел тост и встал.

— Смерть твоих дяди и тети... смерть Бабули... когда Эппл Блум пострадала... и когда ты... когда тот жеребец… — он вздохнул и обнял Бэбс.

Она почувствовала слезы на глазах. Часть ее хотела остаться здесь, другая хотела сбежать как можно дальше. Еще одна хотела пойти в сад и лягать деревья, пока не упадет с ног.

Бэбс допила остатки кофе, наблюдая, как Биг Мак уходит в сад. Затем она пошла наверх, чтобы собрать свои вещи.

Она не хотела снова быть беспомощной. Но чтобы добиться этого, ей надо было сделать еще одну вещь, о которой ее двоюродные родственники предпочли бы забыть.

* * *

Впервые за многие годы Даймонд Тиара без страха шла по городу.

Порезанная нога не болела. Если кто-то шептался, увидев ее, она этого не слышала. Головная боль тоже прошла, и все, что она хотела делать — это идти и наслаждаться.

Она только что вернулась из больницы. Доктор сказал, что скорее всего, это был побочный эффект от смешения алкоголя и лекарств. И что она может не волноваться, если подобное не повторится.

Даймонд Тиара и не волновалась. Она смотрела на пони вокруг и чувствовала себя другой. Свободной. Свободной не только от небольшой комнаты на третьем этаже клиники в Троттингхэме, но и от всего остального. У нее не было никаких чувств к другим пони, независимо от их пола. Она не жаждала алкоголя, наркотиков или еще чего, за исключением своих лекарств. В течение последних десяти лет ее жизнь всецело зависела от других пони: врачей, медсестер, остального персонала больницы... Теперь она наконец-то стала независимой.

Даймонд Тиара вздохнула. Несмотря на то, что говорил доктор, она слышала фальшивые нотки в его голосе. И она знала, что было причиной. Это не ее болезнь, а скорее лекарство.

Вытащить ее из темной комнаты с мягкими стенами — это одно. Вытащить эту комнату из нее — совершенно другое.

— Все изменилось, — произнесла Сильвер Спун. — Я имею в виду, город. Некоторые пони больше не придурки... а некоторые стали даже большими придурками, чем раньше…

— Я думаю, такова жизнь, — ответила Даймонд Тиара. — Я не знаю. Большую ее часть я провела в больнице.

— Меня даже не спрашивай, — Сильвер Спун потерла висок. — У меня все еще похмелье не прошло, но если я правильно помню, я мертва уже дольше, чем была жива...

— Прости меня, Сильвер… — вздохнула Даймонд Тиара.

— Не волнуйся... — Сильвер Спун подошла к ней, и Даймонд почти почувствовала ее прикосновение. — Кроме того, ты уже устала извиняться…

— Откуда ты?... Ах, да, ты же часть моего разума, да?

Сильвер Спун появилась перед Даймонд и сняла очки.

— Это элементарно, моя дорогая Тиара. Я часть твоего разума, и ты с этим ничего не можешь поделать...

На мгновение Даймонд Тиаре показалось, что грива Сильвер изменила цвет на оранжевый. Она моргнула, но когда открыла глаза, Сильвер нигде не было. Даймонд подняла брови. Она уже привыкла все время видеть свою подругу, и было странно не видеть ее рядом. Через некоторое время, однако, она отмахнулась и пошла домой.

* * *

Бэбс отчаянно махала копытами, но это не помогало. Что-то тянуло ее все глубже и глубже на дно океана. Ее легкие требовали воздуха, но она знала, что один вздох убьет ее мгновенно. Давление воды медленно нарастало, ломая ребра. Она билась, но это только усиливало ужасную боль в ее копытах. Наконец, она открыла рот и соленая вода немедленно заполнила ее легкие …

— Нет! — закричала Бэбс и проснулась. Она поняла, что заснула в поезде, убаюканная монотонным звуком колес. Какая-то кобыла неуверенно смотрела на нее.

— Че надо? — огрызнулась Бэбс.

— Ты кричала во сне, — ответила кобыла. У нее была оранжевая грива и морковка на метке. — Я хотела разбудить тебя…

— Не волнуйся, я и сама прекрасно проснулась, — пробормотала Бэбс. — Мне не нужна твоя помощь.

— Ты уверена? — спросила кобыла.

— Да, бл... я имею в виду, да, уверена, — ответила Бэбс. — Мне просто приснился кошмар, ничего такого…

— Мне тоже снятся кошмары, — произнесла кобыла. — После того, как моя дочь погибла в пожаре... Она была бы примерно твоего возраста…

— Извини, но у меня и своих проблем хватает, — Бэбс вздохнула и повернулась к окну. — Я не хочу разговаривать, хорошо?

— Мне все еще тяжело... — продолжила кобыла, словно не слышала ее. — Ее убийца снова на свободе…

Бэбс застонала.

— Ее ведь убила Даймонд Тиара, да? — спросила она. — Тогда имей в виду, что Даймонд — моя подруга. Она сожалеет о том, что сделала, и ей определенно станет лучше, если вы все ее простите. Теперь, я бы предпочла спокойно добраться до Мэйнхэттена.

Она повернулась к кобыле, но увидела, что та уже ушла.

— Долбаные мелкие городишки... — пробормотала она себе под нос. — Если я брошу камень где-нибудь в Понивилле, то точно попаду в кого-то, чей друг или родственник был убит Даймонд... А я даже не знаю имен большинства своих жертв.

Она легла на два места и снова погрузилась в неглубокий сон. На этот раз кошмары ее не донимали. Несколько часов спустя, визг тормозов разбудил ее, и проводник сказал, что они прибыли в Мэйнхэттен.

Бэбс вышла из вагона и осмотрела вокзал. Он не сильно изменился. Некоторые скамейки были темнее и более поврежденные, чем она помнила, на стенах появились новые граффити, и она увидела пару новые морд среди бездомных пони, но само здание осталось прежним. Даже когда она пошла в туалет, то нашла старые каракули на стене кабинки, утверждавшие, что Бэбс и Хеджехог занимались там сексом четыре года назад, с подробным описанием всего, что они делали друг с другом.

“Интересно, чем этот сукин сын занимается…” — подумала Бэбс. — “Может, мне стоит познакомить его со Свити Белль? Может, ей нужен басист…”

Подумав еще раз, она решила не делать этого. Навыки Хеджехога как басиста были немногим лучше, чем его навыки в сексе. Скорее всего, у него был бы короткий роман со Свити, в конце которого он бы сбежал со всеми ее деньгами, которые смог бы уволочь. Папарацци с ума бы сошли.

Бэбс покинула здание железнодорожного вокзала и встала посреди тротуара. Она глубоко вдохнула, наблюдая за зданиями, пони и оранжевым полуденным небом над городом.

— Привет, Мэйнхэттен... — громко сказала она. — Скучал по мне?