Детский сад. Книга 4

23

Дожидаясь драконов, провожающих Чистильщиков до их подвала, Джарри успел закрыть все три машины заклинанием невидимости. Сейчас полной невидимости маленькой автоколонны мешали два обстоятельства: солнце на небе, создающее на земле бегучие тени, и ровное гудение моторов.

Молодую семью, тёмно-рыжего мага и его светловолосую семейную, в салоне заранее усадили на скамью, которая во время поездки не будет нужна стрелкам. Приникнув к узким оконцам боковых стен, Селена и Коннор внимательно следили за овражной стороной изгороди. Машина, ведомая руками Мики, ехала неторопливо, готовая в миг опасности помчаться вперёд. Уж что — что, а лихачить Мика умел.

Неожиданно Коннор отодвинулся от своей щели и спокойно сказал пассажирам:

— Сядьте, пожалуйста, ближе к кабине.

Селена от узкого оконца оторваться не смогла. Она слышала за спиной короткое шевеление пересаживающихся, тихий голос женщины, которая говорила ребёнку что-то успокаивающее… Но взглядом прикипела к деревенской изгороди.

Почти привалившись к ней, там сидели и стояли одичавшие. Неподвижно, словно застывшие статуи. Машина продолжала ехать, открывая линию изгороди. Ближе к калитке одичавших не было. Где-то за метров двадцать до неё… Мика скорости не снижал, хотя он-то увидел первым. Проплыла калитка. И теперь Селена поняла, почему Коннор предложил молодой паре пересесть. Ещё метров двадцать от калитки в другую сторону — и снова появились сидящие и стоящие оборотни.

— Селена… — раздался спокойный голос Мики.

— Не останавливайся, — сразу сказала она.

— Понял.

Молодые маги вопросительно взглянули на неё. Селена с трудом улыбнулась им. Боялась говорить, а им не видно: боковые оконца слишком высоки для сидящих, а в кабинное окно заглянуть им, сидящим боком, неудобно. А говорить боялась — а вдруг испугаются при виде изуродованных фигур и страшных морд? Поддадутся панике? Начнут кричать?

— Надо было в кабину сесть, — сквозь зубы процедил Коннор, не отрываясь от наблюдения.

— Что? Хочется в нормальное окошко смотреть? — улыбнулся ему маг.

Селена напряглась, сама глядя в боковое оконце. Неужели Коннор ответит напрямую, что наблюдает за одичавшими, которые странно себя ведут? Что, в случае их нападения, стрелять из кабины удобней, как и выскочить из неё, чтобы была возможность отбиваться от всех сразу?.. Ведь сейчас молодой маг воспринимает его как ребёнка. Как мальчишку, которому хочется во время поездки сидеть у окна и смотреть на проезжающие мимо места. И воспринимает так — даже несмотря на оружие в руках Коннора. Обидно… Оглянулась-таки — предупредить. Но Коннор даже позволил себе быстро перевести взгляд на спрашивающего, чтобы спокойно ответить:

— Конечно. Интересно же.

Селена выдохнула. Она забыла, что Коннор взрослей многих ребят из Тёплой Норы. И не будет вестись на невольную провокацию взрослого.

Вторую машину за ними вёл Мирт. Третью — Джарри с условием, что его в нужный момент заменит Хельми. Судя по привычному гудению, ни одна машина не затормозила.

Изгородь надвигалась, а Селена чувствовала, как всё тело словно замораживается от постепенно пронизывающего её холода. Одичавшие не двигались. И смотрели. Она не видела глаз, но лица были освещены солнцем, и Селена невольно представила, как они следят за тремя чёрными пятнами на земле, которые приближаются к калитке. За пятнами слишком правильных геометрических очертаний, чтобы быть каким-то природным явлением. А потом постепенно до их ушей доносится гудение искусственного происхождения, которое нарастает с движением пятен к изгороди…

Она следила за замершими одичавшими, лихорадочно просчитывая, что будет у калитки: защищать придётся только Корунда, который сидит во второй машине. Причём ему придётся выскакивать из машины на ходу, потому что защита легко пропускает всех остальных, а значит, в первую очередь пропустить в деревню придётся вернувшиеся семьи. Дойдя в своих размышлениях до этой конструируемой воображением ситуации, Селена беззвучно засмеялась: какое облегчение! Знать, что безоружные успеют влететь на защищённую территорию! А уж остальным отбиваться не впервые!

У калитки они оставили дежурить мальчишек-оборотней — Герда и Сильвестра. Наверняка, уже освоившись с этой ситуацией, ребята сразу откроют калитку, едва маленькой автоколонне останется проехать считанные метры…

Боком встав к узкой щели, Селена вгляделась. У калитки — трое. Может, кто-то ещё из ребят прибежал?.. Правда, пока это неинтересно…

Чем ближе подъезжали, тем отчётливей становились очертания одичавших. Некоторые сидели прямо на земле, бесстыдно разбросав конечности. Другие стояли, сгорбившись, плечами будто вогнувшись вперёд — вот-вот упадут… Морды спокойные… И ни один не шевелится… Если бы время от времени ветром не лохматило грязные, свалявшиеся космы, можно было бы всю стаю и впрямь принять за скульптуры какого-нибудь авангардиста, повёрнутого на уродстве.

— Подъезжаем, — напряжённо предупредил Мика.

— Замечательно! — обрадовался молодой маг. А его семейная с облегчением вздохнула.

А Селена вцепилась в ружьё ещё крепче, снова и снова повторяя себе, что в карманах куртки спрятано двенадцать камней, потенциальных гранат, а это число удачи. Глядя на словно нехотя оскаленные морды, на зашевелившихся с приближением машин одичавших, она то ли молилась, то ли гипнотизировала их мысленно: "Не вставайте, сидите, оставайтесь на месте!"

Машина, не меняя скорости, проскользнула в калитку и проехала ещё несколько метров, прежде чем остановилась. Мика выскочил сразу… За ней въехали остальные, а затем забежали Корунд и страхующие его Джарри и чёрный дракон. Треск закрывшейся калитки заставил Селену обессиленно свалиться на скамью в салоне машины. Коннор повернулся к ней, белый от напряжения. Сел рядом.

— Вы что? — удивился молодой маг, улыбаясь им. — Поедете с нами дальше?

— Нет, — покачала головой Селена, подтверждая отказ, — сейчас отдышимся и пойдём к себе пешком.

Он удивлённо поднял брови на её: "Отдышимся" и вышел первым. Оставшиеся в машине услышали его какой-то странный, приветственный вопль, как будто он увидел кого-то знакомого. Селена переглянулась с Коннором. И оба вышли — мальчишка, жёстко и бережно придерживая её за локоть: почувствовал её слабость, когда она поняла, что подстерегающий ужас остался за изгородью.

Оказывается, третьим в компании мальчишек-оборотней оказался сам Ривер!

Сбежал-таки из тюрьмы, куда его отправили вампиры!

Пока с ним здоровались и остальные, Селена оглянулась в поисках рыжеволосого мага: тот стоял чуть на отшибе, с изумлением и испугом смотрел на изгородь — за неё. Почувствовав её взгляд, обернулся и подошёл.

— Спасибо, — с трудом выговорил он. — Спасибо, что не показали и не сказали.

— Поезжайте домой, пока ваша семейная не увидела, — посоветовала она. — Будет только зря пугаться и волноваться. А у неё ребёнок маленький.

Он кивнул и чуть не бегом помчался в водительскую кабину машины.

— Леди Селена! — поклонился Ривер, как всегда слегка деловой и насмешливый, одетый в привычный длинный плащ.

— Здравствуйте, Ривер, с возвращением! — усмехнулась она. Сосредоточенный Коннор, бегло оглядевшись, отпустил её руку и тишком-молчком отошёл к братству. Она мельком увидела, что Колр, как и Корунд, постарался отстать от основной группы встречающих. Не хочет смущать своим присутствием? Поймав взгляд хозяйки места, чёрный дракон чуть приподнял уголок рта, показывая, что ему достаточно идти рядом со своими учениками. — Эти, под изгородью, ваша работа?

— Боюсь, что ваша, — покачал головой маг.

— То есть? — Это подошёл Джарри, обнял Селену за плечи, словно защищая и успокаивая после страшного видения одичавших.

— Дети мне уже рассказали, что вы начали приводить в действие ритуал.

— Нет, мы пока только готовимся к ритуалу.

— Но фигурки вы уже сделали?

Селена невольно оглянулась.

— Вы хотите сказать, что одичавшие среагировали на фигурки?

— Старинные заклинания тем и отличаются от современных, что уже начало, подготовка к ритуалу воздействуют на тех, для кого они предназначены. Они очень сильны. Вы начали готовить компоненты ритуала, а одичавшие это уже почувствовали. А уж когда появились фигурки, их потянуло сюда, к изгороди. Я послал одного из ваших мальчиков к моей семейной предупредить, что вернусь домой не сразу, — добавил Ривер. — С Лотером я уже поговорил. Вы покажете мне формулу ритуала? Позволите в нём участвовать?

Поскольку он обращался напрямую к Селене, то и ответила она.

— Конечно. Мы даже рассчитываем на вашу помощь. В инструкции по ритуалу есть такая статья, как расстановка фигурок вокруг деревни. Нам за то время, которое там указано, самим просто не справиться. Так что надеемся, что поможете не только вы, но и ваши друзья.

— А какое время? — поинтересовался Ривер, шагая рядом с Селеной и Джарри к Тёплой Норе.

— Час. Но за этот час надо не только расставить фигурки, но и оставить каждую с зажжённой свечой, воткнутой в землю рядом с фигуркой. А пока свечи горят, эльфы должны будут произнести заклинание, призывающее одичавших в деревню. Ну и… Сами подумайте, Ривер. У нас триста шестьдесят фигурок со свечами. И у нас — месяц буреломник. А если ветер? Дождь? Снег? В общем, люди нам нужны.

— Вы меня заинтриговали. И вопрос из чистой воды любопытства: откуда вы взяли это заклинание и сам ритуал?

— С вас клятва мага на личном обереге, — спокойно сказал Джарри. — Только после этого вы узнаете всё.

— Звучит зловеще, — пробормотал Ривер. — Но логично. И когда вы хотите услышать клятву мага?

— Сейчас зайдём на территорию нашего дома. Там есть мастерская. Вот и произнесёте там свою клятву, — улыбнулся Джарри.

Ривер только бровь поднял, но блеск в его глазах подсказал, что он бы сейчас же прибавил шагу, если б была возможность. Селена опустила свои глаза, чтобы маг не считал в них насмешку: этот маг — учёный, изобретатель, конструктор новых магических формул… Ещё бы он не торопился узнать всё, что его задевало. Тем более, по словам Лотера, он тоже пытался сконструировать заклинание, возвращающее разум одичавшим.

В мастерской Мики, куда набились все, кроме Колра (время обеда в собственном доме он никогда не пропускал, если есть возможность), Ривер решительно произнёс требуемую от него клятву. Тут же получил копию описания ритуала, а заодно заново познакомился с Коннором, о котором лишь знал, что тот был киборгом, охраняющим эльфов-грабителей, но не о том, что мальчишка-некромант был и живой библиотекой.

— У нас нет только одного, — задумчиво сказала Селена.

Поскольку она замолчала, то Ривер с интересом спросил:

— Чего именно? Мне показалось, что ритуал у вас готов к действию.

— Мы не знаем, что будет с одичавшими, когда они вернут себе разум, — беспокойно сказала хозяйка места. — Я как-то не представляю, каким образом они впишутся потом в обычную жизнь. В социум. Они ведь… людоеды и убийцы. Как они смогут сосуществовать с теми, кто их ненавидит?

— У вас есть ещё бумага? — спросил Ривер. — У меня разработано заклинание, которое показывает результат действия любого ритуала. То есть с его помощью я могу посмотреть будущее, которое даёт это конкретное действие.

Пришедшие в восторг хозяева быстро нашли ему бумагу и ручку.

Ривер переписал "инструкцию" по проведению ритуала и добавил в конце слова, которые, как ни пытались понять все прочитавшие, так никто и не понял. Ну, никто — это, конечно, всеобъемлюще сказано. Коннор взглянул на дописанное — и снисходительно улыбнулся. Маг, увидев его усмешку, ревниво спросил:

— Ты понимаешь?

— Да. Это язык эльфийских первомагов.

— А, вон оно что! — разочарованно сказал Мика, и Селена чуть не засмеялась, когда поняла, что Ривер не только удивлён, но даже, кажется, слегка обиделся.

Затем Ривер сосредоточился на записи, сидя за столом, и все затихли. Боялись даже дышать, чтобы не помешать ему увидеть запрограммированное ритуалом будущее. Разве что всё ещё посмеивающийся Коннор осторожно присел на краю стола и через некоторое время тоже замер взглядом на записанном, так что на лице его вскоре появилось отсутствующее, даже сонное выражение.

— Они станут оборотнями в первичной форме, — монотонно сказал Ривер. — Месяц для недавно одичавших. И три — для давно. За время пребывания в первичной форме ритуал очистит их сознание. Они вернутся не узнанными никем. Потому что после одичания их форма будет несколько иной. Одичавших никто не сможет узнать. И они никого не узнают. Они будут подобны беженцам и, скорее всего, никогда не вернутся в родные места. — Он вздохнул, и его бесстрастные до сих пор глаза, словно вглядывавшиеся в пустоту, обрели сосредоточенность.

Он посидел молча, взглядывая то на бумагу с записью ритуала, то на Коннора. Наконец обратился к Селене.

— Леди…

— Просто Селена, — торопливо уточнила она.

— Селена, в какое время должен проводиться ритуал?

— Колр сказал, что все свечи должны гореть в полночь. И с началом полуночи эльфы начнут читать заклинание. Деревню мы нашли — недалеко от нашей. — Она улыбнулась, говоря "нашей", и Ривер хмыкнул. — Так что за час до полуночи мы все уже должны быть на месте, чтобы расставить фигурки и все вместе зажечь свечи.

— Время охотничьих Сновидений, — задумчиво сказал Коннор.

Колин тихо фыркнул. Мирт взглянул на мальчишку-некроманта, заблестев глазами.

— Время растущих Деревьев.

Селена чуть не засмеялась: Коннор успел поделиться с братством сведениями, которые получил благодаря Джарри.

— Ривер, вы останетесь на обед? — Вопрос она задала чисто риторически, прекрасно зная ответ мага.

— Я не видел своей семейной довольно долго. — Он оглядел всех и чуть поклонился. — Был бы рад познакомиться со всеми обитателями Тёплой Норы, но придётся заняться этим чуть позже. Благодарю вас, Селена, за приглашение.

Он ушёл, ещё раз уточнив, в какое время приходить поздним вечером.

А Селена велела братству, Корунду и Джарри быстро идти в столовую, чтобы не подавать пример недисциплинированности остальным.

И только попав в столовую — точней, уже проходя гостиную, в которой никого не осталось (куда — куда, а в столовую никто не опаздывал!), и приметив, что дети явно закончили лепить ритуальные магические игрушки, начав попытки сделать что-то иное, своё, Селена поняла, как страшно испугалась на подъезде к деревне. Здесь — тепло, уют, закрытые стены. Там — сидят непредсказуемые, пока не объяснилось их поведение, жуткие одичавшие. Она даже покачнулась от понимания, что могло произойти, если бы все одичавшие скопом бросились на три машины, которые из-за солнца бросали на землю отлично видимые тени.

Сзади её крепко подхватили под руки.

— Что случилось? Тебе плохо? — встревожился Джарри. — Может, посидишь в кабинете? Успокоишься?

Корунд уже прошёл в столовую и не видел ничего. Зато братство немедленно окружило хозяйку места и затеребило её, допытываясь, что с ней. Кольца-то она не сняла.

— Только не смейтесь, пожалуйста! — попросила Селена. — Понимаете, я только что поняла, что мы всё-таки проскочили одичавших.

— Какое там — смеяться, — проворчал Мика. — Я сам со страху чуть не описался, пока ехали к калитке!

Мирт взял Селену за руку — в последнее время он часто использовал этот приём, чтобы утешить и успокоить её.

— Мы все испугались, — проникновенно сказал он, глядя ей в глаза, и Селена почувствовала, как начинает расслабляться. — Надо было тебе снять кольцо, тогда бы страх был поделён на нас на всех. В следующий раз я тебе напомню об этом.

— Селена! Селена! — завопила Ирма от двери в столовую. — Не опаздывай! Сегодня картоши с молоком! Вку-усно! Но ты!.. — Волчишка упёрла руки в бока и постаралась говорить низким, "страшным" голосом: — Ты будешь есть остывшие картоши!

Проходя мимо сестрёнки, Колин снисходительно щёлкнул её по голове. Та вцепилась в его руку, и так они ввалились в столовую. Прежде чем Селена отошла к своему столу взрослых, мимо ребят протиснулся Хельми и погладил её кисть. Когда он ушёл к своему столу, Джарри поднял брови.

— Ну? Как себя чувствуешь?

— Как Хельми, который только что взлетел!

— Завидно, — вздохнул Джарри.

— А давай тебя в следующий раз тоже положим в пентаграмму? — предложила Селена накладывая из кастрюли (домовые специально поставили, чтобы обед не остыл в ожидании запаздывающих) картоши по тарелкам, пока семейный наливал козье молоко из кувшина. — А то что это? Я знаю, что видят во сне мои братишки, а ты — нет!

— Посмотрим, — откликнулся Джарри. Но по глазам было ясно, что он готов хоть сейчас побывать в сновидениях самой интересной компании Тёплой Норы.

После обеда Селена отсидела положенное время перед "тихим часом" в гостиной, наблюдая, как некоторые малыши продолжают с удовольствием возиться с глиной, а некоторые вернулись к своим излюбленным занятиям. Больше всего грело сердце, что Гарден перестал дичиться и отчаянно искать глазами Орвара. Мальчишка-эльф сидел уже даже не в кресле, а на ковре, потому что на ковре оказалось интересней… А потом он пропал. Селена только-только приглядывалась к остальным малышам, которые возились с котятами, а когда взгляд вернулся к Гардену, его не было.

Озадаченная, Селена встала и обошла гостиную. Она даже выглянула в коридор, где находилась бельевая. Гардена нигде не было. Вернувшись, она быстро просчитала ситуацию. Так. Оливия здесь. Здесь Айна, Люция и Вади… Ага!.. Нет Берилла, Тармо и Вилла — и, естественно, Ирмы. Но из гостиной никто из них не уходил. И Вильма сидит спокойная.

Селена постояла, раздумывая, и медленно прошла столовую, чтобы войти в кухню.

Раздвинув слегка, чтобы её быстро не обнаружили, занавески на кухню, в закуток Кама, Селена скептически скривила рот. Гарден поднял руки, а Кам разворачивался к нему. С печи уже шипели на всех и хихикали Ирма и Вилл с Тармо. А за их спинами серьёзный Берилл уговаривал Пирата не бояться. Ужас… Неужели Кам поддался уговорам и затащил для малышей на печь и собаку?!

Хмыкнув, Селена удалилась, чтобы не мешать привычному ритуалу проникновения малышни на территорию Кама. Ну, кажется, Гарден теперь должен быстро пойти на поправку!

Закончив с осматриванием подконтрольной территории и убедившись, что всё в относительном, но порядке, Селена зашла к себе и некоторое время посидела здесь.

Время размышлений.

Теперь, когда есть Ривер, когда к ритуалу всё готово и осталось его выполнить практически, можно приступать к своим непосредственным обязанностям хозяйки места.

Селена откинулась на спинку кресла и постаралась представить, каково это — три года уповать на одного человека, который может спасти всех. Три года молиться на одного человека, который не совсем человек. Три года знать, что только этот человек — жизнь. И только рядом с этим человеком можно выжить.

Она вспоминала, как женщины из группы Сири немедленно придвинулись друг к другу, когда она предложила им расселиться по нескольким домам. Как им не хотелось уходить из деревни, но они были готовы подчиниться Сири.

А он берёг их всех, несмотря на моменты бешенства, когда он превращался в машину смерти, которой месть застит глаза.

Унижения он не простит. Не он такой. Жизнь его таким сделала. Пусть эта самая жизнь и выпятила в его характере не самые приятные черты, когда ему поневоле пришлось столкнуться со смертью. Селена пыталась понять только одно: почему никто не возразил? Есть старик-маг. Есть две женщины-эльфы. Она пыталась их глазами представить, что такое уход от Сири. От центра их существования в последнее время.

Пустота. Уход друг от друга — это пустота. Вот почему они немедленно встали ближе друг к другу. Без Сири они чувствовали пустоту. И её предложение расселиться по домам, а не жить в одном доме — значило не просто разделить группу. Они примерно как братство. Только сплочены не собственной кровью. А кровью, которую прошли вместе с Сири — и выжили.

Селена встала и спокойно вышла из кабинета. Словно решила пройтись по хозяйству и ненароком очутилась на улице. И побрела наверх, продумывая слова, с которыми хотела обратиться к Сири.

Во дворе дома она нашла только подростков-оборотней. Они насторожённо посмотрели на неё, помня утреннюю сцену.

— Здравствуйте ещё раз, — приветливо сказала Селена. — Отец дома?

— Дома, — неохотно отозвался один из мальчишек.

— Позовите его, ладно? Я посижу здесь. — Боковым зрением она заметила, что занавески окон, выходящих во двор, шевельнулись. Но не стала вглядываться, а осмотрелась и села на скамью под таким же приземистым сучковатым крепчугом, как в своём дворе. Вытащила из-под куртки небольшую шаль, которую использовала вместо шарфа, и накинула её на плечи.

Подростки бесшумно исчезли в доме.

А минуты спустя к скамье подошёл Сири.

— Добрый день, — сказала Селена и кивнула на сиденье. — Сири, если не погнушаетесь моим присутствием, посидите со мной.

Он молча сел, не глядя в её сторону.

— Я хотела поговорить с вами, но поняла, что лучше этого не делать. — Она помолчала, выбирая слова. — Понимаете, я думаю вот что. Я женщина. Поэтому сейчас попробую объяснить то, что понимаю, с женской точки зрения. Ваша группа очень сильно к вам привязана. И я понимаю почему. Нам, в этой деревне, тоже пришлось не сладко. Однажды нам защиту чуть не сломали машинные демоны, если понимаете, о чём я. Я тогда чуть не потеряла всех своих любимых. Нам пришлось не сладко, потому что мы принимали разных детей, и многие из них плакали во сне и с трудом привыкали к тому, что они под зашитой. Я понимаю ваших женщин и уважаю их решение. Но вот слова женщины. Ваша семейная уйдёт за вами куда угодно. Потому что она ваша семейная. Но теперь посмотрите её глазами. Дом. Двухэтажный. Бесплатный. Со всеми удобствами. Тёплый. Много продуктов, которые не надо искать. И в этот дом не проникнет никто враждебный, потому что деревня защищена. Сердце семейной всегда будет вашим. Но её сердце, сердце женщины, будет плакать по извечной женской мечте об уюте и счастье. Дальше. Азалия. Её сердце — сердце эльфа, которого вы спасали не раз, принадлежит вам, потому что она по-другому не может. Вы для неё — чуть не божество, благодаря которому она жива. Но её сердце, сердце женщины, будет плакать, потому что впервые она оказалась в месте, где уютно и где на неё взглянули не одичавшие, в глазах которых она еда. На неё взглянули восхищёнными глазами мужчины, и в этих глазах она расцвела. Её мать… Нет, не буду говорит дальше. Сири, вы умный. Можете пропустить мои слова мимо ушей. Я просто высказала то, что чувствую. А напоследок — только одно: подумайте ещё раз. А завтра мы выпустим вас из деревни, если на то будет ваше желание.

Она встала и ушла.