Детство в Соломбале

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ НА ПОИСКИ КЛАДА

Ночь. Легкий, почти прозрачный туман поднимается над большой рекой. Он чуть-чуть скрывает лишь сере­дину реки. Далекий противоположный берег виден от­четливо поверх бледной прохладной пелены.

Летняя северная ночь. Светлая, бескрайняя, она на­полнена необыкновенно чистой, нетронутой тишиной. Безоблачное огромное небо утратило дневную голубиз­ну. Оно такое же ясное и спокойное, как вся эта чудес­ная, такая ясная и загадочная белая ночь.

Из за острова доносился едва слышно перекатный шум землечерпалки.

Лодка тихо плыла по течению. Вначале мы усиленно гребли, но скоро нам надоело. Торопиться было некуда, хотя путь предстоял далекий. Мы ехали на кладбище кораблей разыскивать трубинский клад.

Накануне весь день прошел в сборах экспедиции. У деда, по настоянию Кости, я выпросил карту. Мы хорошо знали путь и так, но какая же экспедиция мо­жет быть без карты'

Были у нас и компас, и флаг, наспех сшитый из цветных лоскутьев, и самодельная подзорная труба. В носовой части лодки лежали веревки, топор, лопата, удочки. Словом, снаряжение экспедиции было полное.

Конечно, мы не сказали дома, куда отправляемся. Так просто, едем рыбу ловить на ночь. Ведь если рас­сказать о наших замыслах, все станут смеяться. Поэто­му план экспедиции содержался в строжайшем секрете.

Когда лодка вышла из устья Соломбалки на боль­шую реку, я поставил мачту со свернутым парусом. Вет­ра не было, и это огорчало нас. Во-первых, нельзя было развернуть парус; во-вторых, флаг на верхушке мачты висел безжизненно. А нам хотелось плыть под парусом, плыть с флагом, развевающимся по ветру. При таком торжественном и важном деле, как отправка в экспеди­цию, парус был необходим.

Мы любили безветренные белые ночи. Но сейчас мы мечтали о штормовой погоде

Несколько раз Костя раскладывал карту на скамей­ке, и мы внимательно рассматривали ее. На карте было написано: «Дельта Северной Двины». Река расходилась рукавами, охватывая острова и островки. Множество речек хвостиками пристало к большой реке. А там, где река становилась совсем широкой, начиналось море, Двинская губа.

Чуть пониже уютное местечко на карте, вдавленное рекой в берег и прикрытое длинным изогнутым остро­вом, было помечено крестиком. Это и было кладбище кораблей.

Некоторые мелкие речушки казались на карте густы­ми веточками. Здесь можно было заблудиться.

И город, и Соломбала скрылись из виду. Нашу шлюпку окружали река и берега, поросшие лесом и ку­старником. Особенно красивым и заманчивым был правый берег. На высокой горе росли огромные старые ели, издали казавшиеся черными среди яркой зелени травы и кустов. Уж не бросить ли нашу затею и не остаться ли тут? Ловить рыбу, играть в густом лесу.

Но это предложение сразу же было отвергнуто Ко­стей. Прошло не больше часа, как зашло солнце, а на небосклоне уже разливалась багряная краска – пред­вестие восхода. Ночь кончилась.

– Право руля! – скомандовал себе Костя и круто повернул шлюпку к берегу.

Пришвартовав наше судно к обрывистому берегу, мы развели костер. В продовольственном запасе экспедиции были сухари и сушеная рыба. Половину этого запаса мы сложили в котелок, залили водой и повесили котелок над костром.

Завтрак показался нам необычайно вкусным – так, впрочем, всегда бывает на свежем воздухе.

– Когда мы поплывем в настоящую экспедицию, – сказал я мечтательно, – у нас будут консервы, солони­на, белые сухари, ром…

– А это разве не настоящая? – возмущенно воскликнул Костя.

– Нет, Костя, тогда у нас еще будет шоколад…

– И какао, – добавил Костя.

– И меховая одежда, как у настоящих путешествен­ников…

– И винтовки, как у Пржевальского…

Тут разгорелись страсти. Мы перечислили столько необходимых вещей, что, пожалуй, даже самый большой корабль был бы перегружен ими до клотика.

Разумеется, мы ни минуты не сомневались, что со­кровище будет в наших руках. Прошлогодняя неудача почти забылась. Ведь тогда мы искали клад очень прос­то, а теперь у нас была настоящая экспедиция.

Да, потом у нас будут ром, консервы и шоколад, а пока мы с аппетитом ели и похваливали смесь сухар­ной каши с рыбьими костями.

Хорошо, если бы с нами в будущую экспедицию поехала Оля Лукина. Ведь были же смелые женщины-пу­тешественницы. Или нет, лучше она будет после долгих лет ожиданий встречать наш корабль, возвращающийся из дальних и опасных странствий.

Когда мы закончили свой ранний завтрак, над остро­зубыми верхушками елей левого берега поднялось яркое, пригревающее солнышко. В траве засверкали капельки росы, но тумана над рекой уже не было. Мелкая рябь побежала по реке. Качнулись и зашумели листвой кустарники. Потянувший с юго-запада ветер усиливался. Задрожал, зашевелился на мачте и взмыл в воздух наш многоцветный вымпел.

Мы столкнули с отмели шлюпку и развернули парус. Он защелкал по воде шкотом, как щелкает бичом укро­титель зверей в цирке. Я поймал и натянул шкот. Па­рус вобрал ветер и стал пузатым. Под бортом бойко за­говорила вода.

– Хорошо! – сказал Костя, развалившись на корме и зажмурив глаза.