Девочки влюбляются в мужчин

Глава 26

Я поняла, что не могу больше хамить Левандовскому. Мне не за что было на него злиться. Всё, что со мной делал Адам, хотелось мне самой, как бы это не было плохо и предосудительно. Я никогда не чувствовала себя такой, как с ним, будто я была центром вселенной. Желанной. Особенной. Это удивительное чувство, когда он обращал на меня внимание, где бы я не оказывалась, и для этого не нужно было ничего делать и как-то стараться. Адам замечал именно меня. Будто, он пришёл на одну из школьных дискотек, на которых я постоянно стояла в одиночестве у стены, и при всех пригласил меня на танец. Популярный красавец... Даже когда Милош поначалу проявлял заботу ко мне, это не было так трепетно. Единственное, что вызывало недоумение, так это причина такой сильной и настойчивой симпатии Адама ко мне, и его сегодняшнее спокойствие. Он вёл себя, как ни в чём не бывало, не смотря на то, что произошло между нами этой ночью. И вечером. Это чувство такта или у него была своя стратегия?

– Хотите попробовать? - неожиданно спросил он, наколол на вилку кусок картошки и мяса, и протянул к моему рту. Ничего себе. Я немного опешила. Я могла согласиться, хоть и была брезгливой относительно надъеденных продуктов, но это как-то странно.

– Нет, спасибо. Я ведь ем сладкое, да и немного брезгую, если честно. Не могу есть после кого-то, - стеснительно выдавила из себя я.

– Бог ты мой! Не поверите, я тоже! - радостно воскликнул Адам, и убрал вилку обратно в тарелку. – Я ужасно брезгую чужой едой и напитками, да и вообще меня все дразнят, что я небывалый чистюля. Видите, где пришлось сесть? Даже смотреть страшно, что сделали друзья Милоша с моей стерильной обителью. Не могу дождаться, когда приедут супергерои из клининговой компании.

– Странно, что вы предложили вообще это Милошу.

– У меня были свои мотивы, - ответил он, отведя взгляд, и я впервые напряглась за всё это время. Левандовский намекал на меня или я совсем уже сдурела со своей озабоченностью? Не может ли он быть как-то связан с тем, что Милош уехал?

– Хотели стать ближе к молодёжи? - усмехнулась я.

– Вроде того.

– Послушайте... - я вдруг сопоставила один момент, и Адам посмотрел на меня будто в предвкушении. Можно было подумать, что ему нравилось разговаривать со мной, и он ждал каких-то интересных вопросов. – Если вам мерзко есть и пить после кого-то, то как же вы целуетесь со своими женщинами? - вырвалось у меня, будто я не имела отношения к списку этих персон. Левандовский звонко рассмеялся. Я впервые слышала его такой искренний открытый смех, а не тягучее соблазнительное мурчание.

– Как предсказуемо вы приплели сюда множественное число. Так и знал, что вы такого мнения обо мне. Но признаюсь, что с этим действительно порой возникали трудности, и поэтому я стараюсь избегать контактов с участием своего рта. Да и не только.

– Как сложно вам приходится, - прокомментировала я, понимая, что влезла в слишком личное.

– И вы не спросите? - пронзительно посмотрел он на меня, немного прищурившись.

– О чём? - напряжённо спросила я, будто не понимая, что Адам имел ввиду. Казалось, он подумал, что я пытаюсь узнать о его отношении ко мне.

– О себе.

– Нет. Мне неинтересно.

– Вам повезло, что вы не Пиноккио.

– Хорошо. Вам нужна моя смелость? - я не заметила, как что-то стало происходить со мной, и я переставала бояться называть вещи своими именами.

– Не всегда. Так неинтересно. Но сейчас можно.

– Как же вам не было мерзко целовать меня? - спокойным тоном спросила я, но внутри всё взрывалось от волнения.

Адам восхищённо улыбнулся, поразившись моей смелости, и только открыл рот, чтобы ответить, как раздался скрип входной двери, шаги, и вот уже в гостиной появился Милош. Я чуть не отодвинулась от Левандовского, но вовремя оценила, что мы и так сидим не очень близко друг к другу. Милош выглядел как-то странно. Немного виновато и взволнованно.

– Где ты был? - я вскочила со стула и подошла к нему. Милош сделал шаг ко мне и крепко обнял.

– Прости меня, - протянул он мне в шею. – Мы долго не могли справиться... Пока эвакуатор вызвали, пока всё решили... А потом было поздно возвращаться, прости. Я переночевал у Богдана.

– Да ничего... Но ты ведь мог хотя бы сообщение отправить? - спросила я, без упрёка в голосе. Как тут можно было упрекать, когда я занималась непонятно чем с его братом?

– Я люблю тебя, Мика. Прости меня, - да что с ним? Что за прилив нежности?

Милош схватил меня за щёки и поцеловал так, как давно не целовал. А точнее, может и никогда. Но захотелось отпрянуть. Мне было неудобно, противно, и я будто бы запуталась, кто из них был мужем, а кто любовником. Я не ответила на поцелуй, просто поддаваясь ему, и упираясь в его грудь руками, желая оттолкнуть. Но Милош словно в тиски меня взял. В его действиях чувствовалось отчаяние, и мне было непонятно, что с ним произошло в эту ночь. Он изменил мне и теперь чувствовал себя виноватым? Или же дело было в том, что он заставил меня нервничать? Милош снова взял меня в охапку, прекратив поцелуй.

Интересно, что думал обо мне Левандовский в этот момент? Чувство стыда из-за моих похождений на сторону, опять проснулось и начало грызть точно так же, как и чувство стыда перед Левандовским. Я была дорога своему мужу и поступила ужасно по отношению к нему только потому, что будучи пьяной, я подумала, что он меня не любит. Но и с Адамом тоже вышло нехорошо, будто я дала ему надежду. Какая же я шлюха... Никогда бы не подумала, что буду способна на такое, едва предоставится возможность вертеть двумя мужчинами. Я больше не буду так делать. Нужно просто ценить, что имеешь, и не грезить о глупых страстях. Но такие ли они глупые?.. Я сама себе противоречила, но выхода не было. Я мысленно попрощалась навеки-вечные с Адамом, ощутив тоску по нашим приключениям, но и счастье от того, что я наконец-то смогла подумать головой. Это влечение могло меня погубить. И теперь это в прошлом. Окончательно.