Девственность, (не)дорого (СИ)

*22*

Всё не так. Вот абсолютно всё! Если ещё добавить сюда отсутствие секса в течение последних двух недель — то просто треш какой-то…

В очередной раз со злостью вдавила пальцем сенсорную кнопку на своей драгоценной индукционной панели — никакого результата. Чайник тоже не работает, как и посудомойка… За ночь ничего не изменилось — эта ветка проводки так и не ожила. Что ж, и в этот раз любимый мною способ "само как-нибудь рассосётся" снова дал сбой. А так хотелось надеяться…

Свет горел исправно. Так же работали все споты, розетки над столом, стиральная машинка… А самая основная линия электричества — нет. Наверное, если бы я не пребывала в своей чёртовой эйфории, когда электрик в своё время объяснял мне про пробки и разделители, я сейчас могла бы потыкать нужные переключатели, и всё бы снова вернулось на круги своя… Но я мало того, что не слушала его, я напрочь забыла все его наставления и указания не перегружать чрезмерно этот участок. И как теперь, спрашивается, готовить и детей кормить?! Ну чайник ещё можно перенести в другое место, без посудомойки я тоже обойдусь, но плита и духовка…

Тихо зарычала, утирая яростные бессильные слёзы под глазами, плюхнулась на табуретку. Закрыла лицо руками…

Блядь! Вот просто нет другого слова!

Господи, как же мы все зависим от благ цивилизации. И чем больше этой самой цивилизации вокруг, тем сильнее эта чёртова зависимость…

Позволив себе пять минут обильных рыданий, снова поднялась на ноги. Высморкалась под краном, умылась… Как дура опять потыкала кнопки… Чуда, конечно, вновь не произошло. Сплошное разочарование…

Выход один — нужно искать телефон мастера, звонить, договариваться. И платить деньги. Ы-ы-ы-ы-ы-ы…

А пока придётся собрать волю в кулак, засунуть подальше собственную гордыню, сложить в кучу пожитки в виде кастрюли, сковородки и продуктов и идти готовить в общую кухню. И желательно сразу на весь день, чтобы сегодня больше туда не возвращаться. Вот же соседи посмеются…

Чёрт! Ну чёрт же! Лох — это реально судьба.

Со вздохом обвела взглядом кухонную утварь. Самое быстрое — это пожарить яичницу на завтрак, сварить макароны и потушить фарш с луком на обед, а на ужин отварить овощи в расчёте на какой-нибудь салат, чтобы вечером спокойно нарезать его здесь, у себя… Дети, конечно, не сильно обрадуются такому меню в выходной день, но можно будет отправить их всех троих в магазин за шоколадкой в качестве компенсации. А если к ним ещё и Феденька присоединится, то мне тоже достанется вкусняшек… В конце концов, тёща я ему или кто? Пусть завоёвывает мою любовь и расположение…

Я уже затолкала в пакет заранее очищенную картошку, свёклу, морковку, пару луковиц, замороженный кусок фарша, две пачки макарон, солонку, лопатку для жарки, ложку. Подмышкой уместила сковороду, в руку взяла две кастрюли, всунутые одна в другую, намереваясь покинуть родную любимую кухню…

…На столешнице весело дзинькнул телефон, оповещая о входящем сообщении. Тут же просигналил ещё раз, давая понять, что следом пришло второе…

Юра. Так только он пишет…

Не глядя опустила собранные вещи на ламинат, часть утрамбовала на стул, не обращая внимания на то, как оттуда на пол выкатывается несколько несчастных клубней картошки. Схватила мобильник, улыбаясь от уха до уха и жадно читая всплывшее окно на экране…

"Доброе утро! Какие планы на сегодня?"

Второе сообщение — большой улыбающийся смайлик и солнышко…

Закусила губу, кружась по кухне с идиотской улыбкой на физиономии. Выждала целую минуту, прежде чем ответить — в конце концов, я не какая-то там влюблённая дурочка вроде Оли, которая ждёт сообщений и сразу хватает трубку. Я — взрослая самодостаточная женщина, у которой есть важные дела, да…

Гордая собой за такой длинный промежуток времени, наконец открыла мессенджер. Юра онлайн, ждёт ответной СМС-ки…

Глубоко вздохнула. Решительно принялась печатать…

"Доброе утро! Сегодня суббота, дети дома, так что на первую половину дня приём строго по записи. Ближе к вечеру после основной рабочей смены смогу выделить для тебя немного свободного времени, раз уж ты не записался заранее" и хохочущий до слёз смайлик следом…

Юрий Евгеньевич явно задумался на пару секунд.

"Платно тоже не принимаете?"

"Платно всегда пожалуйста, в любое время!"

"Так и знал", снова ржущий смайл…

Покусала губы, прижимая ладонь к раскрасневшемуся лицу. Боже мой, только он один может так поднять настроение с самого утра…

"Заедешь? Во сколько?"

"Пока не знаю, у меня ещё четыре пациентки, потом талоны в регистратуру надо передать, ещё не скоро в общем. Как дела-то, Ксень?"

Тяжело вздохнула, меньше всего желая портить эту милую переписку своей бытовухой и вешать на Юру собственные проблемы. Но раз уж спросил…

"У меня как всегда — где-то выбило пробки, с мастером договорилась только на понедельник, потому что выходные. Короче, так себе день начался", добавила грустную рожицу.

"Вот уж точно как всегда", смайл рука-лицо.

Через секунду ещё одно сообщение:

"Всё, побежал, не расстраивайся там"

Быстро наклепала в ответ, пока он не вышел из сети:

"Удачи!"

Грустно вздохнула, укладывая погасший телефон на стол перед собой. Поджала губы, чувствуя себя словно в клетке в нынешних обстоятельствах и даже завидуя в каком-то роде Юрию Евгеньевичу — я б тоже лучше на работу сегодня вышла, чем вот это всё… А ведь я так ждала этих выходных! И опять всё через задницу…

Последний раз мы с Юрой виделись слишком давно, и я уже реально успела соскучиться. Поначалу меня одолевали смутные сомнения насчёт того, почему он снова не зовёт меня на так называемое свидание — отпугнул мой рассказ о прошлом?! Но постепенно я успокоилась — Юрий Евгеньевич работал эти дни совсем без выходных, да и внезапно начал присылать сообщения если не каждый день, то как минимум через день… Это было непривычно и смешно — общаться таким образом. Раньше в моём арсенале существовало всего три основных смайла — злая мордаха для накосячившей дочери, палец вверх для присылающего "ценные" указания начальника, ну и ехидная ухмылка для Люськи. А теперь я научилась улыбаться со всеми оттенками — от восторженной физиономии и удовлетворенного фейса до скромной стеснительной улыбки и мечтательной рожицы. Да и разговоры-то были ни о чём, короткие… Но очень ёмкие для моего настроения, да. Как и сейчас…

— …А чего мастер-то, всем свет отключит? И нам тоже? — Вера Владимировна не спускала с меня торжествующий мстительный взгляд, лузгая семечки и полностью игнорируя свою кастрюлю с кипящей водой, которую она явно назло мне втиснула на большую старую газовую плиту просто ради того, чтобы занять место. — Ты когда эту свою кухню ставила — мы тут три часа без света сидели, между прочим! — она зло сузила глаза. — А теперь что? Вот тебе и современные технологии… Тьфу! — в порыве эмоций она сплюнула шелуху прямо на пол. — А я тебе говорила! Говорила, что прибежишь ещё сюда! И что не пущу тебя — тоже предупреждала!

— Уже пустили, — я глубоко вздохнула, помешивая лопаткой фарш, в сотый раз повторяя про себя, что соседка просто ворчит от скуки. — Придётся терпеть меня ещё как минимум час, пока овощи сварятся. А вот если бы Вы убрали свою кастрюлю и освободили мне ещё одну конфорку — дело бы пошло веселее…

— Ага, конечно! — тёть Вера весело усмехнулась. — Вот склочная ты баба всё-таки, Ксюха. Вместо того, чтобы спасибо сказать, ты только жалуешься. Вот поэтому у тебя и мужика нет! Кому такая нужна…

Выдохнула, терпеливо закатывая глаза в потолок.

— А у Вас почему нет, Вера Владимировна?

— Ксюх, не хами! — Иван Андреевич вступил в разговор ожидаемо на стороне Веры, под шумок заграбастав у неё пригоршню семечек. — Обособилась — живи отдельно, как говорится. Но пришла — пользуйся, что ж делать, у тебя ж дети, мы ж всё понимаем. Только не надо тут права качать…

Моё терпение явно подходило к концу — уже начал ощутимо дёргаться глаз.

— Я ничего не качаю. Я имею право пользоваться этой кухней наравне со всеми. А то, что я обособилась, как Вы выразились, дядь Вань, так это я вам всем тут лучше сделала — и так места нет, чего толкаться спинами? А вы все меня только упрекаете…

— Эка ты как выкрутила! — дядь Ваня раскатисто рассмеялся. — Спасибо предлагаешь тебе сказать?

Царственно кивнула, прекрасно понимая, что сосед вполне оценил мой сарказм, в отличие от собравшихся тут женщин. Всё-таки с мужиками проще, да…

— Да ещё чего?! — на этот раз взвилась Надежда Петровна, занимающая другую угловую комнату. Даже встала из-за стола и в сотый раз за последние полчаса открыла холодильник, будто ожидая, что в моём присутствии продукты оттуда мистическим образом перекочуют в мою сковороду. Цепко оглядела полки, поправила свисающий с дверцы полупустой пакетик майонеза… — Ксюша! Ты правда болтай меньше и готовь эту… это своё… что ты там готовишь… Вся кухня провоняла уже! — она решительно пошоркала к окну, дёрнула тяжёлую деревянную раму. — Хоть форточку открыть… А то совсем дышать нечем…

— А чего это у нас тут происходит? — в кухню ввалилась Тамарка, оценивающим нетрезвым взглядом скользя по всем присутствующим. — О! Ксюха! Ты что ли? Какими судьбами?

Это пиздец. Я уже и забыла о том, как оно, когда в таком сравнительно небольшом помещении набивается такое количество народа. Пожалуй, завтра доширак лучше детям куплю…

Проигнорировала Тамаркино сомнительное приветствие, покосившись на её сына, вплывшего в кухню с облаком перегара следом за мамашкой — такой же рослый и широкий в кости детина двадцати восьми лет отроду, не задерживающийся ни на одной работе дольше испытательного срока.

Сколько я их, дорогих соседей, не видела? Даже не соскучилась. Если сейчас ещё Алёна Васильевна пожалует со своим семейством, то соберётся вся честная компания…

— Ксения! — тонкий противный голос вышеупомянутой тощей соседки раздался из коридора именно в этот момент — долго жить будет. — Ксения! Ты здесь?!

— Здесь! — рявкнула в сердцах, не отрываясь от своей сковородки, чуть не зацепив головой чьи-то штаны, болтающиеся на одной из верёвок для сушки белья, растянутых под закоптившимся потолком кухни как паутинные канаты.

— Ксения, посмотри на меня пожалуйста! — Алёна явно уже стояла у меня за спиной. — Отвлекись от своих дел, будь любезна!

— Что?! — я закинула на плечо полотенце, оборачиваясь к ней и упирая руки в бока. Дай мне терпения, Господи…

— Во-первых, добрый день, Ксения! — соседка поправила тонкие очки на остром носу, выжидательно глядя мне в лицо.

— Добрый день, Алёна Васильевна! — оттарабанила на одном дыхании, прекрасно помня о том, что у Алёны Васильевны предки были аристократического происхождения, а муж когда-то шёл на учёную степень, и поэтому вежливое приветствие для этой женщины является залогом либо благословения с её стороны, если она сочтёт это самое приветствие достойным её одухотворённой личности конечно, либо проклятия, если… Да в любом другом случае, в общем.

Соседка страдальчески закатила глаза, всем видом изображая пренебрежение и усталость.

— К тебе тут пришли, Ксюша. Уж не знаю, почему постучали в общую дверь, а не в твою личную, — она презрительно скривила губы, — но встречай гостей.

— О, электрик что ли? — дядь Ваня тут же оживился.

— Нет! — Алёна сверкнула в его сторону недовольным взглядом. Тут же понизила голос до заговорщического шёпота… — По крайней мере, на электрика совсем не похож…

Чёрт. А я тоже первым делом понадеялась на мастера. Жаль…

Соседка тем временем оглянулась в коридор и выжала из себя самую благородную и снисходительную по её мнению улыбку.

— Проходите! Не стесняйтесь! Тут она… — она высокомерно кивнула в мою сторону. — Вон…

Я только скептически поджала губы. Машинально сложила руки на груди, в глубине души всё ещё надеясь на то, что это пришли по заявке на электричество. Ну а кто ещё? Не коллекторы же прямо сюда заявились…

Тёть Вера отклонилась на табуретке, выглядывая в коридор. Почему-то сплюнула шелуху себе в кулак, а не прямо на стол…

— Здравствуйте… — в гробовой любопытной тишине сдержанный голос гостя, приближающегося к кухне, показался слегка удивлённым и растерянным. — Сюда?

А?!

Полотенце соскользнуло с плеча и упало на пол. Сердце так сжалось в груди, мешая сделать вдох, что захотелось распахнуть пошире окно. Жарко тут что-то…

Тупо хлопнула глазами, наблюдая за тем, как Юрий Евгеньевич осторожно переступает порог кухни, отклоняя голову от свисающей прямо перед входом безразмерной Тамаркиной сорочки и стараясь не наступить на стоявшую на полу миску, принадлежащую коту Надежды Петровны, развалившемуся в данный момент на холодильнике и взирающему на открывшуюся картину ленивым взглядом жёлтых прищуренных глаз. Сглотнула слюну, оглядывая гостя с головы до ног — строгий деловой пиджак, слегка ослабленный галстук, стрелки на брюках, огромный букет красных роз в руках…

Почему-то перед глазами поплыла пелена — как же неловко-то, Господи… Перед всеми… И перед Юрой за себя такую и за своих соседей, и перед соседями за этого мужика, совершенно не соответствующего привычному здесь укладу…

— Ксюша? — в голосе Юрия Евгеньевича послышалось явное облегчение, едва он разглядел меня среди других людей. — Приве-е-е-ет…

К побледневшим щекам резко прильнула кровь, бросило в жар.

— Привет, — прошептала одними губами. Тут же запоздало улыбнулась, зачем-то пытаясь стряхнуть с замызганного фартука крошки. Дёрнулась было стащить с головы бигуди, но передумала — поздно, пусть болтается… — Погоди, я сейчас…

Суетливо отвернулась к плите, принялась выключать конфорки, собирать в охапку рассыпающуюся утварь… Спину жгло от чужих взглядов, воздух казался плотным и ядовитым от повышенного интереса и напряжения. Господи, ну надо же было ему так не вовремя явиться…

— А Вы… — голос подал дядь Ваня, сдёргивая с верёвки чистую футболку и натягивая её поверх застиранной майки. — Не электрик случайно?

— Я?! — Юра озадаченно повернулся к нему. — Нет. А что, похож? — он насмешливо вздохнул. — Я — хирург по профессии. Врач, короче…

— А-а-а-а… — Иван Андреевич кивнул, чиркая спичкой и прикуривая сигарету. — А чего пришли? Жених что ли? С букетом ещё…

— Я?! — Юра бросил на меня настороженный шокированный взгляд. — Ну, можно и так сказать…

— М-м-м-м… — дядь Ваня затянулся дымом. — Как неожиданно-то, надо же… Чего, прям решили уже? А Ксюха тут молчит, как партизан…

Закатила глаза к потолку, надеясь, что Юра знает что делает, ибо от насмешек соседей ему уже не скрыться. Я-то справлюсь, а он…

— Ну я пока только предложение делать пришёл, — теперь Юрий Евгеньевич буравил взглядом мою щёку. — Решил вот жениться как порядочный человек…

Аж лопатку выронила. Прыснула смехом, кусая губы и заражаясь Юриным весёлым настроением. Надо же, вспомнил мою фразу…

— У-у-у-у-у… — на этот раз Ивана Андреевича поддержал насмешливый нестройный женский хор. — Вот это поворот…

— А звать-то Вас как, жених? — Вера Владимировна кокетливо поправила кофту, заметая ногой шелуху от семечек под табуретку. — И откуда Вы такой… На Ксюшину голову свалились?

— Так мы… это… — Познакомились во время сделки… — Юрий Евгеньевич явно сдерживал смех, но продолжал смотреть в мою сторону. — Выгодной очень…

Бросила всё как есть. Резко обернулась…

— Пошли отсюда! — я решительно толкнула Юру в плечо, разворачивая его лицом к выходу. — Жених, мать твою…

— До свидания! — Юра едва успел махнуть рукой.

— До свидания! — неожиданно гаркнул в ответ Тамаркин сын.

— Всего наилучшего! — поддакнула сама Тамара.

Дядь Ваня только поднял кулак в прощальном жесте.

— Да уж, до свидания… — пропела тёть Вера…

— Топай давай… — я подтолкнула замешкавшегося было Юру, пытавшегося оглянуться. — Потом…

Позади раздался добродушный смех соседей.

— Во, гля, уже командует! — Иван Андреевич шутливо закряхтел, скрипя стулом. — Скрутит щас мужика со всех сторон…

— Вы там смотрите, у Ксюши дети… — Алёна Васильевна натужно вздохнула. — Много… К ним особый подход нужен… Как и ко всем детям…

— Да не пугай ты мужика раньше времени, ну! — ворчание Надежды Петровны меньше всего походило на шёпот, который она явно пыталась изобразить. — Так, глядишь, правда заберёт её отседова…

Юра чуть повернул голову, послушно шагая впереди меня.

— Это она с радостью за тебя так говорит, или мечтает избавиться?

— И то, и другое, — я наконец-то дотащила незваного гостя до своей половины, с облегчением толкнула дверь. — Входи…