Девушка без прошлого. История украденного детства

Глава 29 Осень 1979 года

В городе, которым правят деньги, наступил очередной холодный пасмурный день. Люксембург — налоговое убежище, одна из самых богатых стран мира, где в красивых исторических зданиях, стоящих на извилистых мощеных улочках, располагается множество частных банков.

Здесь она родилась. А его появление было лишь вопросом времени.

В «Банке дю Зюд» за столом кредитного менеджера сидела женщина. В свои тридцать два года она была невероятно красива, хотя и мало задумывалась об этом. Когда звякнул дверной звонок, женщина подняла голову.

Одно мгновение должно было изменить всё. И чтобы понять почему, нужно узнать кое-что об Анне.

Одна из причин была связана с ее семьей: Анна родилась в семье сотрудника тайной полиции. Конрад, ее отец, деспотичный и целеустремленный, будто был рожден для этой работы. Вторая мировая война только укрепила его естественную склонность к насилию и стремление к власти. Рассудительный, обожающий строгую дисциплину, он любил свою дочь и иногда даже говорил ей об этом, но такие заявления часто следовали за непредсказуемыми вспышками гнева и даже побоями.

Ее мать всегда вела себя покорно и отстраненно. В Люксембурге, этой застегнутой на все пуговицы стране, ее, итальянскую иммигрантку, считали изгоем. Она постоянно тосковала о далеком доме, никогда не обнимала, но и не наказывала Анну и никому в жизни не сказала «я тебя люблю».

Вторая причина состояла в том, что Анна уже выходила замуж. Она встретила Макса, красивого и умного молодого человека, в университете во Франции. Вскоре они поженились, и она переехала к нему в Париж, где он продолжил учебу. В двадцать шесть она родила первого ребенка, девочку. Через год он завел роман с женщиной, с которой познакомился, играя на гитаре ради заработка.

Когда Анна обнаружила это, она уже была беременна вторым ребенком. Они попытались все исправить, но безуспешно. К моменту рождения сына Макс уже съехался с той девушкой, и Анна рожала одна. Когда ее выписали из больницы, она забрала детей и уехала. Через шесть недель после этого Макс запер все окна в парижской квартире и открыл газ. В двадцать девять Анна осталась вдовой с двумя маленькими детьми и поселилась в мансарде у родителей.

Ну а третья причина была следствием первых двух. Анна не хотела, чтобы ее дети росли в атмосфере сомнений и страхов, неизбежной в родительском доме. Она не верила, что сможет дать им знания и опыт, необходимые для успеха.

Снова звякнул звонок.

— Секретарша обедает, открой, пожалуйста, — попросил выглянувший из своего кабинета начальник Анны — крупный жизнерадостный шотландец.

Направляясь через холл к дверям, Анна постаралась придать своему лицу вежливое выражение. Она привыкла иметь дело с бизнесменами и смогла бы поддержать привычную беседу об управлении активами, даже будучи в коме. Открыв тяжелую резную дверь, она машинально произнесла:

— Добрый день, как поживаете?

Широкая улыбка, какой она никогда раньше не видела, озарила лицо блондина, стоящего за дверью.

— Фантастически! — прогремел он.

В этой стране на вопрос «как дела?» обычно отвечали: «Хорошо, спасибо». Все остальное считалось экстравагантным, поэтому Анна расхохоталась от всей души, и это стало началом.

Через полтора года маленькая квартира Анны была совершенна пуста, если не считать мебели и четырех чемоданов, стоящих у деревянной двери. Она провела с Джорджем всего два месяца, потому что он постоянно уезжал, стараясь найти финансирование для своего бизнеса по продаже золотых слитков. Но этого хватило: за это время он успел познакомить ее с йогой, сикхизмом, здоровым питанием и нестандартным мышлением, которое ему удавалось особенно хорошо. А она успела влюбиться в совершенно непохожего на нее мужчину.

Джордж, сорокадвухлетний канадец, среди предков которого были русские и шотландцы, обладал пытливым беспокойным умом и постоянно путешествовал, зачастую оставляя за собой страшный беспорядок. Образованный, обаятельный, невероятно уверенный в себе, он недолгое время изучал философию в университете, а потом основал компанию, производящую пищевые добавки. Правда, вскоре он решил бросить работу и заняться крупными финансовыми операциями. Идею ему подсказала золотая лихорадка восьмидесятых.

Паспорта Анны и детей лежали на столе. Фрэнк и Кьяра — им было пять и семь лет соответственно — стояли в куртках, время от времени толкая друг друга.

Анна и Джордж были влюблены друг в друга, но два месяца — это всего два месяца. Ничего этого не произошло бы, если бы не ее отец, Конрад, ставший к тому времени высокопоставленным сотрудником тайной полиции. Он был в ярости, когда Анна получила повышение и осмелилась снять собственную квартиру. Она страдала хронической мигренью, которая влияла на зрение, и знала, что ей как воздух нужна свобода. Но ее отец требовал, чтобы она вместе с детьми вернулась в мансарду.

Однако Анна стояла на своем. Она жила в двадцати минутах езды и каждую неделю навещала родителей, но Конрада не устраивали компромиссы. Через месяц он позвонил Анне и в ярости закричал, что пустит в ход все свое влияние, докажет, что она недостойна быть матерью, и отнимет у нее детей. Он говорил серьезно. Конрад даже упомянул, к кому обратится, чтобы провернуть все побыстрее и без доказательств. Анна знала, что он на это способен. Она была в ужасе и даже перестала водить детей в школу, потому что там дед легко бы их нашел.

Как раз в это время Джордж приехал в город ради каких-то своих встреч и, узнав о ее обстоятельствах, предложил уехать вместе, как если бы они были семьей.

Три дня спустя вещи были собраны. Золотой бизнес Джорджа только набирал обороты, и денег было маловато. Промучившись целую ночь, Анна решила опустошить банковский счет, который принадлежал ей на пару с отцом. Но большая часть суммы была не ее, поэтому, возвращаясь из банка с деньгами, Анна понимала, что дороги назад нет. Последний раз окинув взглядом квартиру (Джордж в это время болтал с детьми, хотя они еще не знали английского), она произнесла:

— Allons-y. Пойдем.

Первый год в Калифорнии запомнился солнцем, свежими апельсинами прямо с дерева во дворе и безграничными возможностями Америки. А еще стремлением соответствовать ожиданиям Джорджа. Он бывал очаровательным, но и требовательным. Дети учились у него и получали новый незабываемый опыт. Проблемы Анны со здоровьем — ужасные боли в желудке и мигрени — растаяли под чистым небом Сан-Хосе.

Джордж методично рекламировал себя в прессе как эксперта по слитковому золоту, и вскоре инвестиционные компании стали нанимать его в качестве консультанта. Через полгода он основал собственный успешный инвестиционный фонд.

Кьяре исполнилось восемь, она блистала в школе, стала отличницей и главарем группы самых крутых третьеклассниц. Фрэнк, высокий, тощий, с огромными руками и ногами, уже привлекал внимание тренеров по плаванию, потому что рассекал воду, как миниатюрная торпеда, выступая за городок Мишн-Вьехо. Все казалось почти идеальным.

Но однажды, вернувшись из деловой поездки в Ванкувер, Джордж бросил на пол сумку и заявил:

— Нам придется уехать.

Анна застыла посреди просторной гостиной дома, стоящего на склоне холма.

— Что случилось?

— Похоже, твой отец объявил меня в международный розыск. Когда я вернулся в Штаты, меня остановили в аэропорту и стали выспрашивать о налогах.

— Международный? Ты уверен?

Анна все еще поддерживала общение с матерью, а порой и с отцом. Телефонные разговоры всегда начинались с тихого щелчка, заставляющего Анну спросить, не записывает ли он ее. Конрад все решительно отрицал. Но после этого подозрительного начала всегда принимался кричать: «Я найду тебя!» — а Анна потерянно молчала. Она позвонила ему сразу после отъезда и сообщила, что позволит сколько угодно общаться с детьми, если он подпишет обязательство не отнимать их.

Конрад отказался, и с тех пор все становилось только хуже. Он был агентом тайной полиции, и никто в жизни еще не сумел его обмануть. Анна сбежала с каким-то иностранцем, да еще прихватила кучу его собственных денег. Он с ума сходил из-за этого.

— А почему еще меня могли остановить? — Джордж направился на кухню за апельсиновым соком.

— Но ты же платишь налоги?

— Это здесь ни при чем! — Он с резким стуком поставил стакан на стол. — Твой отец привлекает к нам внимание. Придется уехать в Канаду, где с бизнесом будет легче.

Анна все еще не верила, что родной отец способен натравить на них полицию, несмотря на все его угрозы. Признать это значило признать, что Конрад не в своем уме, что он нашел работу, где его паранойя стала преимуществом, и поэтому не получил ни диагноза, ни лечения.

Анна неохотно собрала вещи. Стоя на балконе, она плакала при одной мысли об отъезде. Ей хотелось завести еще детей, но Джордж был против.

— Как ты вообще себе это представляешь? У нас даже занавесок на окнах нет.

Анна пыталась объяснить, что причина отсутствия занавесок в том, что они не знают, надолго ли здесь останутся.

— Вот именно!

Самолет приземлился в международном аэропорту Ванкувера в одиннадцать вечера. Уставшие и сонные, они направились к таможне. Джорджа с его канадским паспортом быстро пропустили. Фрэнк никак не мог устоять на одном месте, пока проверяли остальные паспорта.

— Иди сюда, — позвала Анна, когда он отбежал в сторону.

— Мэм, вам придется пройти с нами. — Из будочки вышел пограничник в форме.

— Зачем?

Дети притихли, чувствуя что-то неладное.

— Пройдемте.

Анну и детей увели. Она видела, как Джордж безуспешно пытается прорваться обратно сквозь контроль, пока за ними не захлопнулась металлическая дверь. Еще один пограничник взял детей за руки и повел куда-то.

— Что вы делаете?! — воскликнула Анна.

— Не беспокойтесь, — невозмутимо заверил ее пограничник. — Они будут в соседнем кабинете.

— Они должны быть со мной!

— Боюсь, это невозможно. Пройдите сюда, пожалуйста. — Пограничники разделились: один увел испуганных детей, а другой провел Анну в маленькую комнату без окон.

— Что происходит? — Анна почувствовала, как ее охватывает паника.

— Мы просто хотим задать вам несколько вопросов. — Мужчина прочистил горло и положил руки на стол. — Мы получили от Интерпола запрос относительно благополучия ваших детей и вашей способности выполнять родительские обязанности. Также там сказано, что ваш спутник, Джордж, может быть преступником.

Секунду Анна помедлила, а потом спросила:

— От чьего имени отправлен запрос?

— Конрад Шмидт.

Анна с трудом осознавала услышанное, как будто все ее чувства притупились. Джордж оказался прав: ее отец их преследовал.

После нескольких часов допроса пограничник сделал какую-то пометку в лежащем перед ним документе и связался со своим коллегой, который увел детей.

— Простите, — он выглядел почти пристыженным, — мы проверили всю информацию, да и ваши дети выглядят довольными и здоровыми, так что вы можете идти. Но если хотите остаться в Канаде, вам придется запрашивать разрешение в суде. — Он улыбнулся, будто извиняясь.

Анне позволили забрать Фрэнка и Кьяру из комнаты для допросов, где у них три часа подряд спрашивали, хорошо ли с ними обращаются мама и новый папа. Измученные, в слезах, они втроем вышли к Джорджу.

Эта ночь изменила многое. Анна больше не ставила под сомнение то, что Джордж говорил о ее отце, и то, до чего тот может дойти. Если Конрад сумел организовать допрос собственных внуков, от него всего можно было ожидать.

После этого случая она не разговаривала с отцом десять лет.

Когда Джордж познакомился с Анной, у него почти не было средств, но его идеи работали, и приток денег стал постоянным. Во-первых, он занимался консалтингом. Во-вторых, его фонд, зарегистрированный на Багамах, помогал американским инвесторам уклоняться от налогов. Семья жила на острове Парадайз, где комплекс апартаментов окружали чистейший белый песок и синее Карибское море.

Джордж целыми днями лежал на пляже или встречался с инвесторами, которые прилетали из Штатов, чтобы поработать над своим загаром и спрятать некоторую сумму. Анна самостоятельно занималась образованием детей — это был единственный реальный вариант в их жизни, которая очень скоро стала бродячей.

Но несмотря на чистое тропическое небо Багамов, над ними все-таки нависло одно темное облако: срок действия паспорта Анны скоро истекал, а после допроса в Ванкувере никто не знал, как далеко может зайти ее отец. Когда Джордж уехал по делам на Бермуды Анна решила позвонить в посольство Люксембурга в Майами. К этому моменту Джордж почти всегда путешествовал на крошечных чартерных самолетах — «консервных банках», как он их называл. Они не вели списков пассажиров и не проверяли ориентировок Интерпола. В отелях он регистрировался под одной из своих любимых фамилий: Нал, Стерлинг или Голд.

В посольстве Анне сказали, что ей необходимо позвонить прямо в Люксембург. Она так и сделала. Задав необходимые вопросы, человек из паспортного отдела попросил ее немного подождать на линии.

Щелчок.

— Bonjour. — Он снова взял трубку. — Мы не сможем выдать вам новый паспорт. Вам необходимо вернуться сюда.

— Как это? Я гражданка страны, я там родилась. Я могу получить новый паспорт где угодно.

— Я знаю, — с нажимом сказал он. — Я работал с вашим отцом. Он сложный человек, но если вам нужен новый паспорт, вам придется вернуться.

Анна почувствовала, как по всему телу разливается холод. Люксембург — крошечная страна. Пусть его коллеги и знали, что Конрад ненормальный, они все равно помогали ему.

На следующее утро позвонил Джордж и сказал, что ему запретили въезд на Багамы. Он подозревал сговор. Напряженным голосом он сообщил, что летит в Панаму, а Анна с детьми должны собраться и прилететь к нему. Их след почти дымился.

— У меня скоро закончится паспорт, меня не пустят на самолет…

— Я все устрою. Мне удалось познакомиться с человеком, который может помочь.

Через пару дней Анна нервно ждала в крошечном аэропорту Нассау. Дети сидели на чемоданах, а почти бесполезный паспорт лежал в сумочке. Как Джордж собирался решить эту проблему?

Появился высокий красивый юрист-багамец, твердо пожал ей руку и заверил, что все будет хорошо. Он проводил их на летное поле и посадил на борт небольшого самолета, направлявшегося на острова Теркс и Кайкос. Это произошло так быстро и просто, что Анна оказалась в воздухе, не успев даже испугаться или встревожиться.

На островах молодой человек в светоотражающем жилете велел ей ждать частный рейс, не заходя в терминал. Она не представляла, что делает, и понимала, что очень рискует. Они ждали на взлетно-посадочной полосе, которая была совершенно пустой, если не считать группки подозрительных людей за забором. Когда один из мужчин оперся на него рукой, забор задрожал, и испуганные дети прижались к ней. Анна поняла, что если Джордж не сотворит чудо, им придется плохо.

Рев двигателя над головами заставил всех троих посмотреть вверх: прекрасный, как ангел, белый самолет летел по ясному синему небу.

— Это за нами? — с удивлением спросила Кьяра.

— Похоже на то, — ответила Анна, глядя, как частный самолет марки «Лиаджет» заходит на посадку.

— Мы что, знаменитые? — удивился Фрэнк.

Через несколько минут, поднявшись выше редких облаков, дружелюбные пилоты даже позволили Фрэнку подержать штурвал, пока сами делали какие-то записи. Еще через час они оказались в Панаме. Когда пропеллеры самолета все еще вращались, у трапа их уже ждал молодой человек в форме. Погрузив пассажиров и багаж в джип, из которого неслась карибская музыка, он повез их к таможне. За контролем они увидели лукаво улыбающегося Джорджа. Анна, которая к тому моменту говорила на пяти языках, специально освежила свой испанский по учебнику, готовясь к проблемам на границе. Она напряглась под взглядом людей в форме.

Джордж кивнул им.

— Bienvenida! Добро пожаловать! — Пограничники расступились, пропуская Анну прямо в объятия мужа.

Через пару дней в уличном кафе Джордж познакомил Анну с человеком, который пригнал для «спасательной операции» частный самолет. Джон, очень толстый и очень веселый преступник из Канады, был великолепен в белоснежном льняном костюме, хотя и вытирал постоянно платком пот со лба. Он приехал в Панаму, чтобы спрятаться, а потом сделал ее своей основной базой. Этот человек знал каждого политика, копа и гангстера в стране, а самым ценным из них платил.

Анна, Джордж и дети жили в Панаме, пытаясь понять, что делать с паспортом. Внешне бизнес Джорджа выглядел вполне пристойно, но на самом деле ему пришлось потратить кучу денег инвесторов, чтобы вывезти семью в безопасное место. При этом он положил глаз на одного клиента в США и уже некоторое время его обхаживал. Деньги этого клиента позволили бы возместить все потраченное и сделать новые успешные инвестиции.

Теперь все зависело от американца.

Глава 30 Панама, 1985 год, 3 часа утра

Громкий резкий звук вырвал Анну из глубокого сна. Номер в мотеле освещали только уличные фонари да неоновые вывески за открытым окном. Джордж уже проснулся и стоял у дверей спальни, осторожно выглядывая в маленькую гостиную. Анна запахнула халат и подошла к нему. Снаружи всё стучали, так, что деревянная дверь тряслась.

Заглянув в глазок, Джордж нахмурился и открыл дверь, подперев ее плечом. В номер немедленно ворвались трое мужчин в черном.

— Policia! — Один из них, высокий и стройный, выступил вперед и продемонстрировал значок. — Jenes que venir con nosotros.

— Вы должны пойти с нами, — перевела Анна для Джорджа, который напряженно смотрел на вошедших. Было очевидно, что это не обычная полиция, а что-то вроде спецназа.

Две маленькие сонные головки высунулись из дверей второй спальни.

— В чем дело? — спросила Анна по-испански.

— В нем. — Полицейский указал на Джорджа. — Вы должны пойти с нами.

— Мы не можем бросить детей. — Анна посмотрела на испуганных Фрэнка и Кьяру.

— Вы возьмете их с собой. Одевайтесь.

Их сунули в машину без опознавательных знаков. Дверцы захлопнулись, и машина помчалась по пустынным улицам, а потом остановилась перед длинным каменным зданием. Двое потащили Джорджа по ступеням, и он исчез в здании.

Через два часа за узкими окнами занялся рассвет, но Анна и дети так и сидели внизу. С ее паспорта сняли копию, и Анна сидела неподвижно, думая об отце и Интерполе. Утомившись, дети перестали прыгать и заснули на жестких скамейках, но Анна не могла спать и смотрела на кабинет со стеклянной стеной. Наконец дверь открылась.

— Пойдемте со мной, — велел властный полицейский с густыми бровями.

— Я требую адвоката.

— Просто пойдемте. — Он указал на коридор.

— Я не оставлю тут детей! — Анна была хрупкой женщиной, но при необходимости могла выглядеть довольно упрямой и решительной.

Дверь кабинета открылась, и в холл вывели Джорджа.

— Я не представляю, что происходит, — быстро зашептал он. — Позвони Эдуардо.

Она с трудом вспомнила, что так звали местного юриста, которого Джордж нанял для регистрации компании.

— Чем я ему заплачу?

— У него еще осталась часть аванса. — Он поцеловал ее и сунул ей в руку свернутые в трубочку купюры, после чего полицейские взяли его за локти, чтобы увести. — Мотель оплачен до конца месяца! — крикнул он через плечо. — И у тебя есть страховка.

«Страховка» лежала в черной сумочке, которую Анна всегда носила с собой. Там хранилась вся ее косметика — розовая помада из аптеки, а еще золотые крюгерранды и дюжина одноунциевых слитков чистого золота.

Рано утром Анну с детьми отвезли обратно в мотель. Как только начался рабочий день, она позвонила юристу.

— Видите ли, в чем дело, — сказал Эдуардо при встрече, — они отрицают, что забрали его. Все отделы полиции якобы не понимают, о чем идет речь.

Анна пыталась возразить, но юрист поднял руку:

— Я вам верю, но полагаю, что сейчас есть только один вариант действий. Я потребую habeas corpus. Это означает…

— Я знаю. — Анна вцепилась в стул. — Потребуете суда.

Они помолчали. О худшем никто не решался сказать: если он еще жив…

Как можно доказать исчезновение человека, который почти всю жизнь посвятил заметанию следов? Теперь Джордж сидел в южноамериканской тюрьме, и все делали вид, что его не существует. А Анна осталась с двумя детьми, несколькими золотыми монетами и просроченным паспортом.

Две недели они кое-как прожили, а потом позвонил юрист с новостями.

— Я думаю, что он жив. Они признались, что взяли его. Дали мне название тюрьмы, — устало сказал он.

— То есть мы знаем, где он! — Сердце Анны подпрыгнуло.

— Не факт. Я думаю, что они перевели его, как только я получил информацию.

Спустя неделю после ареста Джорджа Эдуардо начал думать, что дело для него слишком сложное. Власти ничего не говорили, как бы высоко он ни обращался. Потом произошло странное совпадение: во время дежурного визита к одному из своих клиентов-заключенных Эдуардо увидел высокого блондина с внимательными синими глазами.

— Он вам что-нибудь сказал?

— Нет, Джордж в большой камере с другими заключенными, и мне не позволили подойти.

— То есть у вас нет никакого сообщения от него.

— Нет, но… — Эдуардо замялся.

— Что?

Эдуардо молчал, как будто не знал, как об этом сказать. Наконец произнес:

— Джордж преподает йогу. Больше половины заключенных у него учатся. Вообще-то, они устраивают два урока в день.

Вдохновившись тем, что Джордж найден, Анна взяла дело в свои руки и добилась приема у генерального консула Канады — родной страны Джорджа. Консул, спокойная женщина за пятьдесят, внимательно выслушала Анну.

— Обвинения не предъявлены. Его просто переводят в другую тюрьму каждый раз, когда мы его находим. Вы можете помочь?

— Я сделаю все, что в моих силах. Но… — консул явно ей сочувствовала, — вы не женаты, дети не его, так что никаких законных прав у вас нет. Я даже не могу использовать ваше имя. Вы можете быть свидетелем, в лучшем случае.

Далеко за полночь, лежа без сна на их кровати и глядя, как вентилятор гоняет горячий воздух, Анна кое-что придумала. Кое-что настолько неожиданное, что оно могло сработать. В восемь утра она нашла в справочнике номер и позвонила.

— Buenos dias. Oficina del Presidente[16], — ответила молодая женщина.

— Buenos dias, — сказала Анна. — Quiero hablar con Presidente Noriega. Я хочу поговорить с президентом Норьегой.

— Расскажите, в чем дело, — попросила женщина после паузы.

Анна описала ситуацию, представив дело так, будто канадское консульство помогало ей гораздо больше, чем в реальности. Женщина перезвонила через два часа. Президента не было в стране, он совершал официальный визит, а замещал его полковник Роберто Диас Эррера.

— Он встретится с вами завтра в девять утра.

Нарядившись, Анна с детьми приехали к назначенному времени. Их провели в элегантную комнату. Стены были уставлены стеклянными витринами с пистолетами, винтовками и автоматами АК-47. Через пару минут привлекательная женщина под тридцать открыла тяжелую деревянную дверь и провела их в кабинет президента Норьеги.

Полковник Диас Эррера в полувоенном костюме цвета хаки сидел за большим резным столом. У двух закрытых дверей стояли охранники. Анна усадила детей на плюшевый диван и прошептала:

— Только попробуйте пошевелиться.

Устроившись напротив полковника, она сосредоточилась. Этот шанс спасти Джорджа мог стать последним. Спокойным голосом, стараясь не выдать своей усталости или паники, она изложила ситуацию. На это ушло пять минут. Наконец она глубоко вздохнула и сказала:

— Я не сдамся. Должно быть какое-то решение. Мы…

Он поднял руку, чтобы она замолчала, и, взглянув на Кьяру, застывшую на диване, перешел на английский:

— Хочешь увидеть отца?

Кьяра распахнула глаза и закивала.

Он сделал знак охраннику, стоявшему у одной из дверей. Через мгновение дверь открылась, и в кабинет вошел Джордж.

Двое охранников ввели его и встали у дверей, дав Джорджу возможность пройти вглубь кабинета. Он страшно похудел, а одежда на нем была та же самая, что и шесть недель назад. Анна вскочила на ноги, но не бросилась к нему. Она пыталась оценить ситуацию.

— Поздоровайся с папой, — очень мягко сказал Эррера Кьяре. Кажется, он был тронут.

Кьяра бросилась вперед. Не успела Анна последовать за ней, как полковник сказал:

— Вы свободны.

Ловя такси, Анна вглядывалась в похожего на призрак Джорджа, который рассеянно улыбался ей. Его скулы резко выделялись на изможденном лице, одежда висела мешком.

— От тебя смешно пахнет, — сказал Фрэнк.

Вечером Анна наконец-то смогла поговорить с ним. Сонный Джордж, приняв наконец-то душ, опустился на край их кровати. Анна коснулась худого плеча:

— Почему тебя так долго там продержали?

— Они думали, что я Шакал. — Улыбка шевельнула край мокрой бороды.

— Шакал?

— Да, они решили, что раскрыли преступление века и станут знамениты.

Карлоса Шакала разыскивал весь мир. Этот международный террорист был ответственен за вооруженное нападение на штаб-квартиру ОПЕК в Вене и множество смертей по всей Европе. Джордж и Карлос Шакал были даже не похожи друг на друга, если не считать полных губ и крупного носа. Но на фотографиях просматривалось нечто общее: выражение непокорности. Заметив, что Джордж встречается с боссом преступного мира Канады, договаривается о частном самолете и всегда платит наличными, кто-то сделал выводы.

Джордж задумчиво смотрел в пол. Лицо его было серьезным. Периодически оно освещалось светом неоновой вывески, мигающей на противоположной стороне улицы.

— Знаешь… если ты хочешь еще ребенка… давай.

Позже, глядя, как он раскинулся на подушках, измученный, с темными кругами под сомкнутыми веками, Анна подумала: все, что ей требовалось сделать, — вытащить его из южноамериканской тюрьмы.

На следующее утро Джордж выкупил из тюрьмы всех своих учеников. Они все сидели за преступления средней тяжести и могли быть отпущены под залог, но у их семей не хватало денег. Он был в восторге от зрелища марширующих мимо охранников осужденных, к тому же все они демонстрировали безупречную осанку.

Но кое-что продолжало беспокоить Анну и Джорджа: их имена оказались в досье арестов в Панаме, и отец Анны теперь мог точно узнать, где они находятся. Капкан захлопывался. Они должны были раздобыть денег, много и быстро. Однако крупный американский клиент еще не приехал. Оставался единственный вариант… Джордж долго сидел у окна, стараясь найти другой способ, а драгоценное время утекало. Он взглянул на Фрэнка с Кьярой. Они смеялись, подбрасывая игральные кости. Вечер казался таким мирным…

Джордж решительно встал — в это мгновение он стал преступником, которым его всегда считал отец Анны.

Рано утром Джордж забрал из фонда все деньги инвесторов, и семья сбежала. Примерно с двумя миллионами долларов.

Теперь все зависело от скорости. Они сели на первый самолет из Панамы в Эквадор, где у Джорджа был знакомый в посольстве в Кито. Он мог бы сделать Анне новый паспорт. Целью была страна, известная склонностью властей к компромиссам и при этом пригодная для постоянного проживания. Уезжать из Южной Америки было слишком опасно. Они нацелились на Бразилию. В Кито придется замести следы, уехав на автобусе в Лиму под вымышленными именами. А потом как-то выбраться из Перу, пересечь Амазонку и оказаться в Бразилии, миновав самые большие джунгли на земле. При этом надо было избегать крупных аэропортов и транспортных хабов.

В Кито оказалось, что знакомства в посольстве нет, и Анна осталась без паспорта. Это был тяжелый удар. Но перед двадцативосьмичасовой поездкой в Лиму задерживаться было нельзя. В видавшем виды автобусе, набитом людьми и курами, они попытались поспать, а потом на крошечном самолетике отправились в Куско — последний город на границе с джунглями.

В городке имелась единственная грязная дорогая, маленькая гостиница, где они и остановились, взлетно-посадочная полоса без самолетов, но с сотней злобных обезьян. Готовую еду они нашли только в одном месте, и она была обильно приправлена песком и мухами. Джордж решил, что ситуацию стоит рассматривать как возможность провести очищающий пост.

Утром, проснувшись на шершавых простынях, Анна решила запастись хоть какой-нибудь едой. Она перешла дорогу и купила с тележки бананов, которыми им и предстояло питаться в ближайшие дни. Появились и другие проблемы. В городе было ровно два телефона-автомата, которые стояли рядом под палящим солнцем. Они оба то работали, то не работали. Пилот, который должен был забрать их из импровизированного аэропорта, говорил только на бразильском варианте португальского. За переговоры отвечала Анна, которой хорошо давались языки. После нескольких попыток и мучительных часов, проведенных на удушающей жаре, Анне наконец удалось дозвониться. Она кричала в раскаленную трубку на испанском и пыталась понять, что ей отвечают на португальском.

И все-таки они договорились. На следующий день, в три часа, в небе над городком зарокотал мотор самолета. Проинструктированные и мечтающие о спасении дети бросились к двери, Джордж вынес чемоданы. Анна побежала к продавцу бананов — владельцу единственного в городе автомобиля, который был на ходу.

— Скорее, пожалуйста! — молила она, пока мужчина лениво убирал свою тележку.

Они погрузились и помчались к аэропорту. Через двадцать минут, когда машина остановилась на утоптанной грязи, их встретила странная тишина.

— Где самолет? — недоуменно спросил Фрэнк.

Несколько местных болтались у здания, курили и наблюдали разыгрывающуюся на их глазах редкую и загадочную пьесу.

— Вы видели самолет? — спросила Анна по-испански.

— Да, мисс, он тут приземлился.

— Отлично, и где же он?

— Снова улетел.

Анна, измученная голодом и жарой, посмотрела на Джорджа и попыталась не упасть в обморок.

— Вы видели пилота?

— Да, он разозлился, потому что миссис Нал не пришла, сел в самолет и улетел.

Миссис Нал смогла вернуться в строй утром и снова принялась дозваниваться до пилота. Стоя в телефонной будке, она заметила, что за ней выросла немаленькая очередь. Кажется, сюда пришел весь городок — в основном его население состояло из крепких мужчин с буграми мышц и мозолями на ладонях из-за тяжелой работы в джунглях. Услышав несколько радостных приветствий и нежных прощаний, доносящихся от соседней будки, Анна подумала, что сегодня, похоже, День матери.

Фрэнк вышел из мотеля, приблизился к Анне и дернул ее за длинную хлопковую юбку. Глаза у него запали.

— Там осталось всего два банана, мы умрем от голода?

Но тут телефон ожил, и усталый голос рявкнул:

— Sim! Да!

Анна попыталась успокоить раздражительного бразильца, который решил, что его обманули. При этом она постоянно нервно оглядывалась на растущую очередь из мужчин, стоявших на жаре, чтобы поговорить со своими далекими матерями. Она занимала телефон уже почти час. Увидев ее встревоженное лицо, стоявший рядом с будкой человек тронул ее за плечо:

— Não se preocupe, Mãezinha! He беспокойся, мамаша. — Он сочувственно улыбнулся и встал в хвост второй очереди. Постепенно все остальные последовали за ним.

На этот раз они уже ждали на взлетно-посадочной полосе, когда самолетик с двумя двигателями зашел на посадку.

— Мы не можем лететь, — заявил пилот, посмотрев на их паспорта.

Анна перевела, и Джордж потянулся за бумажником.

— Не в этом дело, — сказал пилот, заметив его движение. — Чтобы пройти контроль в Бразилии, нужен штамп из этого места.

Анна пошла к местным, сидевшим у здания таможни.

— Человека с печатью нет.

— И где же он? — вздохнула Анна.

— В городе? — предположил самый младший, лет шестнадцати. — У него обувная мастерская.

— Zut! Черт! — Анна непроизвольно перешла на французский и потерла виски.

— У меня есть мопед, — улыбнулся мальчишка, у которого отсутствовали три передних зуба. — Я могу помочь.

Анна, дети и пилот наблюдали за тем, как Джордж взгромоздился на мопед за спиной водителя и исчез в облаке пыли с четырьмя паспортами в кармане рубашки.

Они вернулись через час. Чтобы получить печати, им пришлось нарушить сиесту сапожника-пограничника.

Выглядывая в иллюминатор шестиместного самолетика, который выруливал на взлетную полосу, Анна заметила какое-то движение. Мальчик на раздолбанном мопеде ехал рядом и махал им, улыбаясь беззубой улыбкой. Когда самолет поднялся в воздух, Анна закрыла лицо руками и разрыдалась.

Они приземлились в маленьком аэропорту неподалеку от Сан-Паулу. У паспортного контроля все напряглись. Предстояло проверить, верны ли слухи о бразильской снисходительности.

Джордж с детьми прошли первыми. Потом пограничник открыл паспорт Анны, увидел дату, нежно улыбнулся детям и поставил печать о въезде в страну.

Открытие, которое помогло им бежать, случилось в копировальной мастерской. Джордж стоял у ксерокса и наблюдал, как тот работает. Неожиданно он заметил копии местных разрешений на работу, висящие на стене. Обрушив всю силу своего обаяния на владельца (Анна переводила на примитивный португальский, который успела немного выучить за последний месяц), Джордж выяснил, что очень многие чилийцы мечтают работать в Бразилии, но у них нет разрешений. Разумеется, тут же появился бизнес по производству подделок. Джордж послушал, задумался и прямо спросил:

— А бразильский паспорт достать сложно?

В течение получаса приехал друг владельца.

— Я могу помочь, — тихо сказал он. — Знаю одного человека. Поговорю с ней и оставлю здесь информацию.

Еще до встречи Анна почти передумала полностью менять личность. Это сильно отличалось от регистрации в отелях под вымышленным именем. Но Джордж уже все решил.

— Настоящий паспорт тебе сейчас не раздобыть никаким способом. Твой отец все испортит. Посмотри, сколько всего он уже натворил, и на ровном месте.

Анна пыталась придумать какой-то выход, найти решение. Но Джордж, понизив голос, чтобы дети в соседней комнате не услышали, впился в нее взглядом:

— Я только что украл два миллиона долларов. Теперь у него есть причина забрать детей.

Они встретились со специалистом по фальшивым документам в шумном уличном ресторане. Женщина сидела рядом с молодым человеком, с которым они уже виделись. Она ослепительно улыбнулась. Густые иссиня-черные волосы обрамляли красивое лицо с внимательными черными глазами.

Наша Подруга.

Она сразу приняла информацию о новых личностях, придуманную Джорджем. У нее имелись свои люди в отделе записи актов гражданского состояния, и можно было все оформить задним числом, вставить всю семью в реестр записей о рождении и сделать настоящие паспорта. Лучший «фальшивый» паспорт — это настоящий, выданный государством без его ведома.

— Dá-те ит mês[17], — сказала она.

Джордж протянул ей конверт с тремя тысячами долларов — половиной гонорара.

Два месяца спустя — представление о времени у нее было своеобразное — она закончила с документами. Все получили паспорта и свидетельства о рождении, а Анна и Джордж — еще и водительские права с карточками избирателя. В один прекрасный день ее человек в посольстве — тот самый хрупкий, добрый на вид мужчина, которого позже забьют до смерти в Рио, — провел их в боковую дверь первого этажа какого-то правительственного здания. Один за другим они обмакнули пальцы в чернила и решили свою судьбу.

Вся семья без проблем миновала пограничный контроль и села в самолет до ЮАР, где планировалось сделать остановку, чтобы замести следы перед Сингапуром. Детей научили отзываться на новые имена и говорить, что они бразильцы. Чтобы отпраздновать это, вся семья разлеглась у бассейна, прихлебывая свежевыжатый ананасовый сок.

Утром Джордж ушел с огромной черной сумкой. Он направился в сингапурскую инвестиционную компанию, которой предстояло перевести краденые деньги из Южной Америки. Вполне законная фирма опустилась до отмывания денег за некоторый процент. Конечно, был шанс, что они заберут деньги и сбегут, но на этот риск пришлось пойти. К счастью, представители компании, в отличие от Джорджа, не были склонны к авантюрам и перевели все деньги за вычетом комиссии.

Джордж вышел на улицу, став богаче на полтора миллиона долларов. Рискованную задачу размещения их в банке он оставил Анне. Она вошла в Международный банк Гонконга в длинной легкой юбке, с ниткой южно-американских бус на запястье и с семьюстами тысячами долларов в сумке. К ней подошел человек в безукоризненном костюме:

— Чем я могу вам помочь?

— Я хотела бы открыть счет и положить на него деньги.

— Разумеется. — Он изобразил короткий поклон. — О какой сумме идет речь?

Она ответила. На мгновение он опешил, но тут же собрался:

— Пожалуйста, пройдемте в кабинет.

Там оказалась машинка для счета купюр. Анна сидела за полированным столом, заполняя бумаги, а ассистент скармливал машинке хрустящие банкноты. Продемонстрировав бразильский паспорт и открыв счет на новое имя, она вернулась на следующий день с остатком суммы. Никто не спросил ее, откуда взялись деньги. Очевидно, к ним часто заходили люди с сумками, полными долларов. Так работали банки для состоятельных клиентов в середине восьмидесятых.

Добившись цели, Джордж решил, что им стоит уехать из города и отправиться на безымянный пляж в Новой Зеландии. Когда самолет взлетел, Джордж, сидевший через проход, затеял с детьми игру в покер, выдав каждому по кучке разнообразных монет со всех континентов. Анна смотрела на них, откинувшись на спинку кресла, и напряжение постепенно отпускало ее.

Они еще не знали, что она беременна.

Появление «третьего», как дети окрестили новичка, стало драмой высшего разряда. Через десять часов мучительных схваток Анна все же убедила Джорджа отказаться от идеи гомеопатических аюрведических домашних родов и мчаться в больницу на полной скорости. Фрэнк и Кьяра присутствовали при рождении третьего, красного и пихающегося. Ребенок сопротивлялся всем попыткам его запеленать.

Плачущий Джордж немедленно взял младенца на руки и не позволил даже его взвесить. Новоиспеченного отца настолько загипнотизировало крошечное личико, так похожее на его собственное, что потом он никогда не пользовался коляской и везде носил младенца на руках.

Итак, двадцать седьмого июля в новозеландской больнице родился здоровый ребенок, которого зарегистрировали под вымышленным именем.

По праву рождения ребенок получал новозеландское гражданство, но родители вписали в свидетельство о рождении бразильские имена, совершив тем самым преступление.

При смене личности самое главное — уничтожить все следы предыдущей. Анна и Джордж очень постарались. Они сожгли настоящие паспорта в металлическом ведре в номере отеля. В результате их ребенку нечего было делать в родных странах родителей, из которых они сбежали. Попытавшись восстановить гражданство любой из стран, девочка стала бы преступницей, и ее наказали бы за длящийся подлог, то есть за то, что родители сделали еще до того, как она появилась на свет. Если фальшивые документы когда-нибудь потеряются, никакого доказательства ее существования больше не будет. «Третий» официально вообще не существовал.

Некоторые люди верят, что характер человека зависит от событий, которые привели к его рождению. Это был ребенок двух преступников, задуманный в панамской тюрьме, зачатый в процессе отмывания краденых денег и выношенный во время побега на другой континент.

Ребенок довольно музыкально гудел во сне, отчаянно пинаясь одной ножкой. Фрэнк и Кьяра сидели рядом, пытаясь гудеть в унисон. Решение об имени было принято четырьмя голосами единогласно: Харбхаджан.

«Песня бога» в переводе с санскрита.