Девять плюс смерть равняется десять

Глава 15

Последовало молчание. Вэлери попятилась, не без изящества двигаясь по качающейся палубе. Ветер задувал ее локоны за уши, вынуждая прищуривать глаза. На ее, лице застыл ужас.

– Не понимаю, о чем вы говорите! – воскликнула она пронзительным голосом. – Запереть меня?

– Вас, – кивнул Г.М. – Капитан, старший механик, офицеры на мостике и эти ребята здесь… – он указал на Крукшенка и Гризуолда, – не могут допустить никаких глупостей. Плавание с боеприпасами в бурю вроде той, которая бушевала последние два дня, не похоже на пикник. У них забот более чем достаточно, и они не могут позволить вам бросать гаечные ключи в машины просто для забавы. – Спокойствие, звучащее в его голосе, заставило ее отступить еще дальше. – Конечно, на борту нет «серого порошка» для проявления отпечатков пальцев, – продолжал Г.М., – но толченый мел, нанесенный мягкой щеткой, успешно его заменяет. Ваши отпечатки найдены на выключателе в каюте миссис Зия-Бей и на ее туалетном столе. Крукшенк обнаружил их прошлой ночью, а Гризуолд сравнил с вашими отпечатками на карточке. Верно, сынок?

Третий помощник мрачно кивнул. Эконом уставился на палубу. Никто из остальных не издавал ни звука, кроме Хупера, который со стуком уронил свой спасательный жилет и плюхнулся на скамейку рядом с Г.М. Доктор Арчер ухватился одной рукой за спинку скамейки.

– Я хочу, чтобы вы прекратили притворяться дурочкой, – снова заговорил Г.М., прицеливаясь перед очередным броском, – и отказались от всех выдумок, которыми пудрили нам мозги. Предупреждаю, это ваш последний шанс.

– Вы отрицаете, что я… – начала Вэлери.

Г.М. снова остановил ее.

– Я не отрицаю, что ваше имя, возможно, Вэлери Четфорд и что вы, возможно, кузина Кенуорти. Его фамилия показалась мне знакомой. Он сын старика Эббсдейла, которого я знал, когда он был контр-адмиралом на Фолклендах. Сегодня утром мы с ним связались.

– Связались? – переспросил Латроп. – Как вам это удалось? Вам бы не позволили послать радиограмму. Мы отрезаны от всех.

– Я подумал, что это может считаться официальным делом, и мы воспользовались радиотелефоном. – Г.М. снова посмотрел на Вэлери. – У Эббсдейла есть сестра, Эллен Кенуорти. Ее первым мужем был Джосси Бернард из министерства иностранных дел, и у них родилась дочь Вэлери, прежде чем Джосси умер лет восемнадцать назад. Позднее Эллен вышла за школьного учителя по фамилии Четфорд. Эббсдейл категорически возражал против этого брака, во-первых, потому, что Четфорд был не совсем с верхнего этажа, а во-вторых, потому, что говорили, будто он сожительствует со своей экономкой – некой Фогель. Но Эллен вышла за него, затем они вместе с девочкой уехали на Бермуды. Эббсдейл отказался общаться с сестрой. Правильно, сынок?

Бросая кольцо, он вытянул шею и обернулся. Джером Кенуорти, словно бродящий призрак, закутанный до ушей в твидовое пальто, карабкался по трапу, волоча за собой спасательный жилет. Подойдя к скамейке, он отодвинул Хупера и сел.

– Этот молодой парень, – продолжал Г.М., – говорил со своим отцом по радиотелефону и заявил, что девушка подлинная. Пока что мы этому поверим. Но мы не можем поверить откровенной лжи, будто она пробыла с молодым Кенуорти пятнадцать минут в субботу вечером. Ну, девочка, вы собираетесь признаться, что были в каюте миссис Зия-Бей, или нет?

Челюсть Вэлери напряглась. Она была испугана и к тому же казалась ошеломленной. Ее лицо выражало еще одну эмоцию, которую Макс не вполне мог описать словами. Неуверенность? Подозрение?

– Свет моих очей, – пробормотал Кенуорти, созерцая свои ботинки, – вам лучше откровенно признаться. Этим утром они поджаривали меня как камбалу, и ничто бы не удовлетворило меня больше убедительного алиби. Но это не сработало. В данный момент меня не заботит, что случится. Мне наплевать, даже если корабль пойдет ко дну. Неужели мы должны сидеть здесь на таком ветру? Не могли бы мы спуститься в бар и спокойно умереть?

– Предположим, я сказала вам… не всю правду, – заговорила Вэлери. – Почему вы так из-за этого суетитесь?

Г.М. был искренне потрясен. Он застыл с кольцом в руке как парализованный, с открытым ртом и в съехавшей на глаза шляпе.

– Будь я трижды проклят! – воскликнул он. – Два убийства за пять дней! Почти паника в зоне субмарин! Полусумасшедший разгуливает с бритвой и револьвером! А эта девушка хочет знать, из-за чего мы суетимся!

– Чепуха! – отрезала Вэлери. К ее страху примешивалось раздражение – во всяком случае, так казалось Максу. – Вы отлично знаете, кто убийца.

– Вот как?

– Конечно знаете. Это капитан Бенуа.

– Капитан Бенуа?

– Естественно. Вы знали это с субботнего вечера.

– Но, девочка моя…

– Меня не интересует, какие истории вы распространяете, – прервала Вэлери. – Капитан Бенуа убил миссис Зия-Бей, но потом не смог вынести тяжести своей вины и застрелился. Кузен моей стюардессы – один из дозорных. Она говорит, что он фактически видел, как это произошло – как капитан Бенуа поднес револьвер к голове и нажал на спуск. По-моему, это было преступление из-за страсти – такое типично для французов. Он писал ей письма, а потом убил ее и забрал письма назад. – Хупер вскочил и энергично замотал головой, но Вэлери не дала себя перебить. – Все это я давно могла бы вам рассказать. Я видела его в субботу вечером.

– Одну минуту, – произнес Г.М. так резко, что это остановило явный приступ истерии Вэлери. – Вы видели, как капитан Бенуа убил миссис Зия-Бей?

– Ну, не совсем. Это было бы слишком ужасно. Такого я бы не вынесла. Но я видела, как он выходил из ее каюты, когда она уже наверняка была мертва.

Г.М., все еще держащий кольцо, уставился на него так, словно видел впервые в жизни.

– Бенуа на месте преступления, – пробормотал он. – Бенуа пытается сказать им что-то и удивляется, когда они говорят: «Ah, oui». Бенуа оставляет записку. Бенуа устранен… Человек, который знал слишком много, получает пулю в затылок… – Он снова повысил голос. – Когда вы видели его выходящим из каюты миссис Зия-Бей?

– Примерно без пяти десять. Он нес большую пачку компрометирующих его писем – толщиной в три или четыре дюйма!

– Вы снова нам лжете? – загремел Г.М.

– Позвольте мне выразить свое мнение… – с улыбкой вмешался доктор Арчер. – Видимо, у этой молодой леди развилась навязчивая идея на почве компрометирующих писем. Пачка писем шириной в три или четыре дюйма – уже не пачка, а целый архив.

– Люди иногда совершают странные поступки, – задумчиво промолвил Хупер. – Это совсем как в кино.

– Пожалуй, – мрачно согласился Латроп. – Теперь, когда кота выпустили из мешка, я хотел бы кое-что понять. Молодой Мэттьюз пересказывал нам вашу историю о таинственных письмах. Прежде всего, откуда вы знали, что у этой женщины полный чемодан писем?

Все начали говорить одновременно, но могучие легкие Г.М. заставили их умолкнуть.

– Спокойно! Девочка моя, расскажите нам, что с вами произошло между девятью сорока пятью и десятью вечера в субботу. Только на этот раз мы хотим услышать всю правду.

Вэлери с трудом взяла себя в руки.

– Я пошла в каюту миссис Зия-Бей умолять ее отдать письма бедного Джерома…

– Черт побери мою душу, я же говорил вам, что никогда не писал никаких пи…

– Ш-ш! Продолжайте, девочка.

– Тогда чтобы оказать кое-кому услугу. – В глазах Вэлери (не без помощи положения лицом к ветру) блеснули слезы. – Когда я подошла к двери, то услышала, как она разговаривает в каюте с каким-то мужчиной.

– С каким мужчиной? – спросил Г.М. – Вы могли бы опознать его голос?

– Боюсь, что нет. Помню, что голос был довольно низкий, но человек говорил тихо, и я не могла разобрать слов. Я вошла в каюту мистера Мэттьюза напротив (не зная, что это его каюта, иначе я бы никогда этого не сделала) и стала ждать, когда этот человек уйдет. Вскоре я услышала, как дверь каюты Б-37 открылась и закрылась. Я рискнула выглянуть и увидела капитана Бенуа, сворачивающего в главный коридор спиной ко мне. В руке у него был продолговатый конверт, полный писем.

– Откуда вы знаете, что там были письма?

– Ну, какие-то бумаги – естественно, я подумала, что это письма.

– Угу. А потом.

Девушка судорожно глотнула.

– Я постучала в дверь каюты миссис Зия-Бей. Ответа не последовало, поэтому я открыла дверь. В каюте горел свет. Я увидела ее лежащей лицом вниз на туалетном столике, всю в крови… Брр! Я едва не потеряла сознание. Чтобы убедиться, что она мертва, я подошла ближе и, должно быть, оставила на столе отпечатки пальцев. Выходя из каюты, я выключила свет. Не знаю, зачем я это сделала, – я чувствовала себя ужасно. Смутно помню, как я скользнула назад в каюту мистера Мэттьюза и стала думать, что делать дальше. Я простояла там минут пять за закрытой дверью…

– Вы сознаете, мисс Четфорд, – прервал ее эконом, – что настоящий убийца, должно быть, находился в каюте Б-37 – вероятно, прятался в ванной, – когда вы вошли взглянуть на тело миссис Зия-Бей?

– К-как это?

– Если только миссис Зия-Бей не убил Бенуа, а его не убил кто-то другой, что выглядит не слишком правдоподобным. Продолжайте.

– Я простояла в каюте мистера Мэттьюза минут пять…

– Стоп! – На сей раз ее перебил Г.М. – В течение этого времени кто-нибудь выходил из каюты Б-37 – после того, как ее покинул капитан Бенуа? Вы слышали кого-нибудь?

Вэлери покачала головой:

– К сожалению, я была слишком расстроена, чтобы обращать на это внимание. Если бы кто-то выходил, я бы все равно не услышала. Но убийцей должен быть Бенуа! Мне и в голову не приходило, что это может быть кто-то другой. Он застрелился – значит, все сходится. Вы просто пытаетесь меня запугать!.. Минут через пять я услышала, как кто-то подошел к каюте Б-37 и постучал в дверь. Я выглянула снова и увидела мистера Мэттьюза. Вскоре он открыл дверь. Когда он послал стюарда за капитаном, я попыталась улизнуть, но едва не налетела на стюардессу и снова скрылась в каюте. Все остальное, что я вам рассказала, – чистая правда. Я оставалась в каюте мистера Мэттьюза, а потом в его ванной несколько часов. А когда он вернулся, то осыпал меня оскорблениями.

Г.М. казался слегка озадаченным.

– Все это время вы думали, что Бенуа – убийца. Тогда почему вы об этом не сообщили?

– Чтобы спасти Джерома! – трагическим тоном воскликнула девушка. – Я даже рассчитывала на благодарность.

Должно быть, Вэлери инстинктивно чувствовала, что переигрывает, но продолжала переигрывать еще сильнее, повторив слушателям историю о письмах, которую рассказывала Кенуорти. Маленький демон эмоциональной игры проник в ее арийскую душу, взывая к сентиментальной драме. Макс знал это. И Кенуорти, имевший несколько дней на размышление, очевидно, понимал это тоже.

– Значит, вы защищали доброе имя этого парня? – осведомился Г.М., бросая последнее кольцо.

– Да.

Г.М. посмотрел на Кенуорти:

– Эти письма существовали в природе, сынок?

– В последний раз говорю, что нет! Неужели я похож на олуха, который изливает душу на бумаге? Устно – да. В ночном клубе – несомненно. Но не для глаз адвоката. Не думайте, Вэлери, что я не испытываю к вам благодарности. Я ценю то, что вы пытались сделать, и мой старик оценит это тоже. Но не сочтите меня неучтивым, если я скажу, что все ваши усилия помочь мне только посадили меня в лужу.

– Сынок, вы видели тело убитой женщины?

– Видел. – Длинное лицо молодого человека слегка позеленело. – В холодильной комнате, или как это называется.

– И вы узнали ее?

– Нет. Разве только… – Он слегка сдвинул брови. – У меня сложилось смутное впечатление, что я однажды видел ее раньше при обстоятельствах, которые показались мне очень комичными, и с кем-то, чье лицо я тоже видел на борту этого корабля.

– Но где? Когда? И с кем?

– Не помню! – простонал Кенуорти. – Если бы чертово море немного угомонилось и позволило моим кишкам не давить мне на мозги, я мог бы расшевелить свое подсознание.

– Вам может представиться шанс, если мы попадем в туман, – усмехнулся третий помощник. – Что весьма вероятно.

– Премного благодарен за маленькое утешение. – Кенуорти повернулся к Г.М.: – Может, и вы, сэр, сумеете меня утешить? Разве так уж невозможно, что Бенуа убил эту женщину, а потом покончил с собой? Моим размягченным мозгам это кажется самым разумным объяснением.

– Именно этот вопрос я хотел задать! – вмешался доктор Арчер, постукивая наманикюренными пальцами по спинке скамейки. – Почему вы так уверены, что это не самоубийство?

– Потому что, сынок…

– Одну минуту! – Доктор Арчер поднял руку. – Если верить истории мисс Четфорд, я не могу видеть иного объяснения. Мог ли кто-то еще выскользнуть из каюты миссис Зия-Бей после ухода капитана Бенуа, чтобы это не услышала мисс Четфорд? Ведь она слышала, как дверь открылась и закрылась раньше. Уверен, что она бы услышала это снова. Не придумываете ли вы воображаемого убийцу ради удовольствия создать себе проблему? Поверьте, леди и джентльмены, у меня есть опыт в подобных делах.

Г.М. вскинул голову:

– Опыт? Какой опыт?

Доктор усмехнулся:

– Несколько лет я работал полицейским врачом в отделе «А» столичной полиции. По поводу этого дела я помалкивал, так как хотел, чтобы гора пришла к Магомету. – Он щелкнул пальцами, словно стряхивая хлебную крошку. – Имя старшего инспектора Мастерса вам что-нибудь говорит, сэр Генри? Или сержанта, а ныне инспектора Полларда? Но оставим мою репутацию. В понедельник утром я, по просьбе судового врача, никогда не делавшего подобных операций, произвел вскрытие тела миссис Зия-Бей.

– Отлично, – кивнул Латроп. – Я на этом настаивал. Согласно закону…

Доктор Арчер остановил его.

– Настойчивость мистера Латропа привела к результатам, которые могли бы вас удивить.

Г.М. уставился на него:

– Вы не собираетесь сообщить нам, сынок, что эту женщину отравили или утопили?

Доктор рассмеялся. Макс подумал, что его постоянные смешки и шуточки могли бы действовать им на нервы, если бы не были искренне веселыми и не помогали бы разрядить обстановку.

– Я только сказал, что результаты могли бы вас удивить, – напомнил доктор Арчер. – Но сейчас я спрашиваю вас как юрист-медик: какие есть доказательства, что капитан Бенуа не застрелился сам?

Джордж Э. Хупер поднялся и повторил свой рассказ.

– Вы действительно все это видели? – допытывался доктор.

– Я видел убийство своими глазами! – Хупер указал на них, дабы усилить впечатление.

– Но как вы могли быть уверены в кромешной тьме, что рядом с капитаном был кто-то еще? Или что ему выстрелили в затылок?

– Я видел это во время выстрела, – просто ответил Хупер.

– При вспышке?

– Да.

– Мой дорогой сэр, это невозможно.

Хупер изменился в лице.

– Вы называете меня лжецом? – осведомился он после паузы.

– Вовсе нет. Я только говорю…

– Если это не значит назвать лжецом… – Хупер внезапно подпрыгнул, словно каучуковый мяч.

– Ну, ну! – успокаивающе произнес Латроп, покуда Г.М., собрав кольца, возобновил их метание. – Все это дело выглядит невозможным. Когда несуществующие люди оставляют отпечатки пальцев, это невозможно. Когда два плюс два не равняется четырем, это невозможно. Говорю вам, сэр Генри, вы должны в этом разобраться, иначе мы все спятим. Так больше не может продолжаться. Или может?

Этой ночью убийца нанес новый удар.