Джихад одинокого туриста

Глава 4

Вторник. Утро, 6.27.

Почему никто не орет, не щелкает оружием и не предлагает сдаться?

Подгоняемый тревожным любопытством я приподнялся над спинкой дивана и поспешно согнулся, осмысливая «захваченную картинку».

— Не понял… Перекрутив «видеозапись», я понял, что вообще ничего не понял. В дворе, кроме Логана, появилась еще одна белая малолитражка с мутно-белыми стеклами.

Откуда она взялась — примерно понятно. Но почему стекло — белое? И где люди?

В отеле — гробовая тишина. На пару с уличными непонятками все капитально давило на нервы.

В очередной раз представив носатую засаду, я истерически хихикнул. Потом еще раз. Предел настал — пошла истерика.

С улицы донеслось, — Парень, ты живой?

— Миша? — разом обрезало смех.

— Ага… Че ржешь?

— Крыша едет… Кто приехал?

— Не знаю… — голос звучал растеряно. — Тут автомат лежал…

— И что?

— Я взял… пострелял…

До меня доперло — истыканный пулевыми дырками триплекс имеет белый цвет.

Голый Миша спас мою задницу. Истерика вернулась громогласным хохотом, прерываемым всхлипываниями. Меня согнуло на полу до слез и рези в желудке.

— Парень!? -, смог расслышать я, когда приступ отступил. Вытирая глаза тыльной стороной ладони и все еще всхлипывая, я более-менее успокоился.

— Все-все, друже!.. А кто приехал?

— Сам сходи, посмотри, — пробурчал Миша. — Тут битого стекла до хрена, а я — босый… И мертвяков боюсь.

Вторник, 6.30.

Я наконец привстал и озираясь, покрутил головой. Любитель выпивки лежал ничком у стойки. Дальний конец холла был пуст. Никто не маячил в проеме. Вид на пол загораживали диваны. Держа автомат наготове, я взгромоздился на сиденье и разглядел два лежащих тела. Кажись — мертвые. Спустившись и подобрав пустой магазин, я сунул его в разгрузку и держась ближе к стенам, по большой дуге обошел холл, по дороге подхватив автомат лежащего.

Не доходя метров пяти до проема я наконец полностью увидел «мою» пару. Отпустило окончательно — живые так не лежат.

Подобрав оружие и свалив его на диван, я крикнул, — Выхожу.

Мишу я застал за мародерством. Пыхтя, он стаскивал с ног «Бэтмена» пыльные бутсы сорок пятого размера.

Утыканная дырками машина не побуждала к любопытству — заляпанные кровью стекла, какие-то бурые, обмякшие фигуры на передних сиденьях. Бр-р.

Не ограничившись обувью, Миша принялся вытряхивать мертвого бугая из разгрузочной жилетки. Бог в помощь.

Кстати, это мысль! На заднем сиденье Логана, искомого я не обнаружил. Пришлось лезть в багажник. Ага, вот оно — початый цинк «зеленых задниц». Взяв одну и разогнувшись, я выщелкнул патрон из своего магазина. Сравнив и убедившись в идентичности, я набил найденными патронами карманы и не поленившись, разыскал брошенный магазин. Набивание магазина напоминало поедание семечек. Щелк, следующий, щелк, следующий…

Держа магазин я обернулся к соратнику. Патрон вырвался из рук, улетев… Прикольно — разгрузка, автомат, ботинки больше нужных, размера на четыре… трусы и сбитые коленки. Боевой хомяк… Хотя, побегаешь босиком и тапкам рад будешь. Хохот я сумел сдержать.

Сверху, со второго этажа, послышалось осторожное, — Мужики… все кончилось?

— Началось, — пробурчал я.

— Выходить можно?

Из окон высовывались новые головы.

— Что происходит? — с нервными нотками, требовательно. Голос — женский.

— Чечня местная происходит, — пояснил я, стараясь быть кратким. И не обращая внимание на нарастающий галдеж, повернулся к упакованному Мише.

— Собери оружие с трупов. И запасные магазины. Раздай стволы.

— Кому?

— Откуда я знаю? Людям.

— Ты кто, парень? — кажется это уже было.

— Турист. С соседнего отеля, — я мотнул головой в сторону своей гостиницы.

— А вообще?

— Просто торгаш. Манагер.

— Вояка бывший? — В его глазах еще светилась надежда.

Я вылил на нее ведро воды.

— Полрожка перед присягой, срочка — в рембате. Вот такая я вояка.

— Твою мать! — в сердцах высказался дядька. — Что делать-то?!

Из холла раздался женский визг — любопытные наткнулись на убитых.

— Для начала — собрать стволы, пока им не приделали ноги.

Вторник, 6.35.

В итоге, собирать стволы мы пошли вдвоем. Успели вовремя — отдыхающие начали просачивание.

Шмон покойников происходил под взглядами любопытных и причитание впечатлительных. Возбужденные туристы гомонили на нескольких языках. Краем глаза я косил на них — пара идиотов снимала холл на мобильники, кучки вокруг убитых. В первых рядах — женщины с расширенными и, просто любопытными, глазами. Тянули шеи не попавшие в первые ряды. В глубине коридора кто-то рыдал. Начинался обыденный Содом.

— Давай быстрей.

Под дикими взглядами мы обобрали трупы, свалив оружие на облюбованный диван.

— Из персонала кто есть? — поинтересовался я у собравшихся. — Мужики, подходите ближе!

Подходить никто не спешил. На нас поглядывали с опаской. Как на сумасшедших.

— Твою мать! Ты, — обратился я к ближайшему. — Жить хочешь?

Мужик молча отодвинулся, увлекая за собой бабу и голенастую девочку-подростка.

Телок.

— А если девку твою сейчас трахнут? С дочкой?

Что-то я не то несу. Народ тупил глазки, избегая встречаться взглядами. Того и гляди — разбегутся.

Отодвинув мудака и раздвинув женщин просочилось четверо.

— Не кипешуй, браток. Не пугай козлика и девок.

Коллектив спаяный и спитый. Цепкие глаза с красноватым отливом белков, кирпичный загар на мятых рожах. Остальные особи мужского пола не спешили сокращать дистанцию. Пусть их.

Я махнул четверке рукой, — Сюда.

Мы разместились между баром и заваленным оружием, диваном. Дяди выжидательно рассматривали то диван, ставший оружейным складом, то меня с Мишей.

— Минуту.

Обойдя их, я подтащил поближе беспамятного араба. Все воззрились на лежащее тело а я, пользуясь паузой постарался собраться с мыслями.

— Этот парень и еще четверо, ммм… скажем так — лежащих в холле и на улице, вломились в отель и застрелили семерых. Отдыхающих, — уточнил я. — У нас в отеле — примерно аналогично. Там убили четверых. Судя по всему, такая херня по всему поселку.

Прочие присутствующие, старавшиеся держаться в отдалении, услышав сводку информбюро в моем исполнении, стали подтягиваться ближе. Всеобщий шум сам собой стих.

— На пляже стоит заградотряд из таких же моджахедов. Несколько шустрых, попытавшихся сделать ноги, уже завалили.

Тишина стала полной.

— В общем, господа отдыхающие, мы вляпались в местную заваруху. Властей не видно и не слышно. Есть стволы и пленный, — я кивнул на лежащего. — Вот этот чел. Оружием предлагаю вооружиться самим, дядю — допросить. Короче, мужики, если жить хотим — давайте организовываться.

Выслушав спич, народ пару секунд молча переваривал услышанное. Самую быструю реакцию продемонстрировали женщины — пока мужики ворочали мозгами, сразу две тетки закатили истерику. Иностранцы загалдели, требуя перевода и хрен его знает чего еще. Прочие заговорили в полный голос, выплескивая эмоции. К сваленному оружию потянулись «левые» руки. Ситуация шла вразнос.

Выстрел в потолок. Всеобщий столбняк.

— Вы четверо — взяли автоматы, — скомандовал я «похмельной команде». Команда молча разобрала оружие.

— Местных привели?!

Из толпы вытолкнули маленькую темноглазую женщину.

— По-русски говоришь?

— Да.

— Сюда. Будешь переводить.

Я вылил на голову пленного первую попавшуюся бутылку. Запахло сивухой.

Лежащий зашевелился и попытался приоткрыть глаза. Сразу же плотно зажмурившись, он зашипел и вялыми руками принялся тереть глаза. Я толкнул зажмуренного ногой.

— Кто ты?

— Переводи! — прошипел я местной. Та что-то злобно-вопросительно вякнула не по-русски.

Пленный односложно пробормотал ответ. Хрен поймешь.

— Его имя Сирхаб, — перевела темноглазая.

— Пусть расскажет что они делают в поселке.

Тетка протарахтела короткой фразой.

Пленный приподнялся на локте, устраиваясь поудобнее.

— Отдай оружие, — пробормотал он почти без акцента, не открывая глаз.

Солидный дядя, приметный увесистой цепью и здоровенной «гайкой» на пальце, громко засопел. Судя по выхлопу, его вчерашний вечер удался. Подкачало утро.

— Сука! У меня тут дочка с женой! — взорвался он. Физиономия быстро принимала бордовый оттенок.

Неожиданно проворно для своего возраста и комплекции, он пнул лежащего ногой. Град ударов ногами, нечленораздельный мат. Пленный сжался на полу, закрываясь от ударов.

— Стой! — потянул я мужика.

— Тварь, пальцы топырит!!! Убью, козла!!!

Судя по сноровке, опыт в разборках у мужика имелся.

— Кто-то едет! — истошный крик с улицы.

— Берите стволы! — заорал я, разворачиваясь.

Подбегая к разбитой витрине я увидел нежно-салатовый минивэн, выворачивающий на площадку. Стрелять я начал прямо на бегу. Вэн клюнул, завизжав тормозами. Меня поддержал другой автомат и я поспешно грохнулся на пузо, захрустев битым стеклом — в такой кутерьме несложно получить пулю с любой стороны. Лобовик пошел белыми пятнами, двери машины распахнулись и из них посыпались люди. Треск очередей, бледные вспышки ответных выстрелов. Машина затряслась от попаданий. Звон стекла, мат, крики, женский визг.

Яростная и бестолковая перестрелка кончилась внезапно. Шипение пробитых шин, удаляющиеся крики с дороги. Пустая машина с открытыми дверцами, оседала на обода. На асфальте под днищем, расплывалась маслянистая лужа, быстро подбираясь к осколкам стекол и сбитым листьям.

Уже ученый, я сменил магазин, прежде чем подняться над бортиком.