Джинния

Глава двадцать первая, РАЗБИТО-СЕРДЕЧНАЯ

Скандал с разобиженной собачницей приняла на себя могучая помощник режиссера. Кое-как они отделались от этой женщины, пообещав, что порекомендуют ее песика в другой павильон, где как раз подыскивают толстую собаку для рекламы собачьего корма.

Я просто млела от благородства и возвышенных талантов Эмира Шаха. Где же Акиса? Когда кандидат практически найден, ее днем с огнем не найдешь!

А Эмир, вдруг сказав, что нам надо поговорить серьезно, отвел меня за декорации.

— О прекраснейшая владелица дивной собаки, ты запала в мое сердце, как розовый цвет лотоса в сердце влюбленного слона. — Он провел рукой по моему плечу. Я немножко сжалась, но продолжала жадно слушать, рассеянно поглаживая Найду. — Впредь я не смогу ровно дышать, если рядом не будет такой прекрасной девушки, чьи глаза сияют, словно танцующие звезды Бомбея! Чья грудь высотой и упругостью подобна спелым плодам золотистой папайи! Чьи бедра изогнуты и соблазнительны, как священная чаша для благословенного напитка на празднике венчания Шивы и Кали, чья шея нежна и подобна божественному столбу мироздания, коим была оплодотворена сама Вселенная!

— Да неужели, милый? Почему-то своей законной жене ты таких слов не говоришь! Это очередная твоя статистка?!

За спиной звезды индийского кино возникла мощная женщина средних лет с усами, уперев руки в неохватные бока, она окидывала нас обоих сердитым взглядом. А я как раз хотела уточнить тот двусмысленный комплимент насчет божественного столба...

— Родная, ты же... — позорно подпрыгнул режиссерчик. — Ты же должна была быть у мамы в Хаджипуре! Ну, неважно...

— Ах, неважно... — Тетка начала засучивать рукава.

— Ты опять все неправильно поняла, эти слова я обращал к собаке, она сыграла главную роль, и только посмотри на нее, разве можно ею не восхищаться! — упоенно заврался этот трусливый гад. — Такой талант, такая грация, воистину ее создали боги лишь для того, чтобы мы ее славили!

О да... Кое-кто обладает истинным актерским талантом, и в этого кое-кого я почти влюбилась?! Или, правильнее сказать, едва не вляпалась!

Схватив Найду за ошейник, я вытерла невольно выступившие слезы и рванулась к выходу. Эмир Шах догнал нас у выхода и встал на пути.

— Вы уже уходите? Но почему?! Мы бы сделали из Найды звезду Боливуда, — чуть не плакал он.

— Нам некогда, спешим на собачью выставку в Париже, моя собака там почетный гость от клуба «Белка и Стрелка».

— О да, конечно, она заслуживает всяческого почета! А когда выставка? Ей там обязательно присутствовать?

— Хм, не поняла?!

— Ну, может, вы сами слетаете на выставку, а собаку оставите нам хотя бы на один день. Мы хотим снять рекламу к фильму. Афишу я уже вижу! Крупно, на первом плане ее морда в фас, гордый взгляд обращен вдаль, а брови слегка нахмурены. Она как бы в размышлениях о будущем индийского народа, прозревая, что там тоже полно испытаний и не скоро еще воцарятся на нашей многострадальной земле мир и благополучие. Ее торс в крови, символизирующей страдания всех, кто боролся за независимость Индии, во имя ее совершал подвиг и носил красную сипайскую форму, хотя... можно и даже выигрышнее будет просто накинуть ей на плечи мундир. И вот она на фоне огня! Может быть, даже кровавого побоища, смотрит вдаль гордым взглядом, не сломленная страданиями. Ее выбор сделан! Она будет едина с индийским народом в борьбе за свободу и будет помогать вытаскивать раненых с полей сражений до самой последней капли крови!

— Отличная идея, Эмир, — равнодушно заметил главный оператор, жуя пирожок. — Но, может, лучше точно так же изобразить самого Ангара Вандея вместо какой-то собаки?

— Сколько вы заплатите бедному, изможденному постоянными съемками животному за великие труды? Ей нужны лекарства и усиленное питание, — неожиданно вклинилась в наш разговор джинния с плохо скрываемой личной заинтересованностью в голосе.

— Сколько скажете! Ну, в пределах разумного, конечно, — спохватился Эмир Шах, когда помощник режиссера что-то яростно зашептала ему на ухо.

— Неразумно было бы взять мало за столь бесценную собаку! Кстати, мы ее даже можем продать, если договоримся в цене. Но, боюсь, у вас денег не хватит...

— Акиса, что ты несешь?! Не слушайте ее, она сошла с ума, это не ее собака и продавать мы ее не будем. Так что прощайте, уважаемый Эмир, было приятно с вами... в общем, ничего хорошего... Наш самолет улетает, пока!

Эмир заткнулся и уставился на меня грустным проникновенным взглядом. Не надо меня жалеть, сама виновата, с чего я взяла, что он непременно холост?!

— Я вызову такси, — с тоской в голосе произнес Эмир, казалось, ему большого труда стоило отпускать нас, но он вытащил сотовый и набрал номер. Странно, его руки дрожали от волнения...

Нет, пора сбрасывать с себя это наваждение, ясно же — он взволновался так только из-за Найды! Ненормальный, нельзя же настолько сильно привязываться к чужим собакам за какую-то пару часов. Или можно? Эх, мне бы хоть чуточку Найдиного магического обаяния...

Но джинния как обычно бесцеремонно оборвала мои размышления, оттащив в сторону, чтобы сообщить, что это я глупая, мы бы сорвали хорошие деньги, продав собаку, а через пару дней она бы незаметно ее выкрала! Но я категорично отказалась, в конце концов, кто отвечает за собаку? С джиннии спрос небольшой, она всегда готова ввязаться в сомнительную авантюру, а если у собаки будет стресс от разлуки?!

В итоге мы сошлись на том, чтобы оставить ее до завтра, о себе думать тоже надо, все-таки постоянно таскать за собой собаку немного хлопотно. Эмир Шах — лично поручился, что ей на это время будут созданы идеальные условия, гарантировано самое уважительное обращение и трехразовое кормление в лучшем китайском ресторане. Сумму гонорара Акиса выбила просто несусветную, но ей выписали чек...

Через пятнадцать минут мы сидели в кафе на соседней улице:

— Все равно эти проклятые индийцы зарплату отдают маме. Их жены вечно сварливы и не находят душевного покоя. Тебе повезло, что он женат, — успокаивала меня волшебная подружка. — Только не плачь, о пылкая в эмоциях...

— Знаешь, я теперь об актерах и режиссерах буквально слышать не могу! Вот даже Бена Аффлека сейчас видеть не в силах, ну разве что через недельку, когда мое разбитое сердце чуть успокоится. Может, сделаем перерыв на это время?

— Ай, сколько раз я уже говорила — у меня нет столько времени. Эй, слуга, еще два коктейля с персиковым соком!

— Ладно, ладно, просто я уже отчаялась... Ничего не хочу, лучше бы, как и собиралась, выбрала вторым желанием домашнего енота! Может быть, если еще не поздно, сделаешь мне скидку в знак дружбы? Я имею в виду — можно переменить желание? Енота вместо мужа?! И у тебя больше не будет со мной хлопот...

— Думаешь, этим облегчишь мой труд, о наивнейшая? Видно, что ты не много в своей жизни общалась с енотами. Да будет тебе известно, что хорошего енота сейчас найти так же трудно, как и достойного мужа! А может, и еще трудней... Подбросить же тебе плохого енота было бы очень недостойно с моей стороны именно потому, что ты моя подруга. Даже почти сестра!

Хотя другой джинн на моем месте так бы с тобой и поступил...

— Спасибо, что ты не другой джинн, — вздохнула я, находя в ее словах мало истинного утешения, достойного для излечивания столь глубокой душевной рапы...

Фу-ты, что за напасть?! В то время как Акиса все больше переходит на современный язык общения, я же начинаю думать тем литературным стилем, каким она общалась в самый первый день нашего знакомства.

— Мужчины, как и еноты, существа трудноуловительные, но положись на меня, сестра, у тебя будет самый лучший муж! Или, скорее, ты будешь считать его самым лучшим, — сощурив хитрые глаза, добавила она в сторону.

— Скажи, а часто у вас женшины-джиннии кому-нибудь служат, то есть помогают людям, как ты? Если наравне с джиннами-мужчинами, то почему тогда об этом так мало пишут?

— Мужской шовинизм, о недогадливая в политике комплексов сильного пола!

Мы пообедали, заказав по порции цыпленка в соусе карри и молочный чай с пряностями.

— Очень вкусно, даже то, что кожица ощипана только наполовину, не портит аппетита и скорее дает новые ощущения, — отметила я, собираясь попросить еще одного цыпленка.

— Аи, ты так много ешь, что скоро станешь весить, как священная корова! И твой будущий муж бросит тебя, опасаясь, что ты проломишь остов его новой заморской колесницы, — поучительно заметила джинния, заказывая себе уже третью порцию. А на мой изумленный несправедливостью и непоследовательностью ее суждений и поступков взгляд надменно ответила:

— Милостью Аллаха я не подвержена полноте, могу есть сколько захочу совсем без последствий для моего совершенного сложения. А могу и не есть, мне не очень-то и надо...

Поперхнувшись чаем, я уставилась на ее плотную и выпуклую, где надо, фигуру. Но Акиса уже о чем-то задумалась, расслабленно вытянув ноги и чуть хмуря брови, потом быстро попросила счет и поторопила меня:

— Так, собирайся, о недостаточно просвещенная для супружеской жизни!

Я хотела было заступиться за свое образование, но одумалась, она бы все равно не стала слушать...

— Готовься посетить древний индийский храм с весьма поучительной росписью на стенах.

— Например, изображениями слонов, поклоняющихся священному дереву? Познавательно, — обрадовалась я. — Ура! Сейчас, я только в туалет... помыть руки.

К этому моменту я уже была в состоянии отвлечься от мыслей о настырном Эмире Шахе. Все-таки хорошо иметь подругу-джиннию, несмотря на ее непредсказуемость, тем более что предсказуемых женщин, по-моему, и не бывает! Неважно, джинния она или человек...