Диалоги рептильного мозга

Глава 1. ДОМА У ГЕНКИ

Я думал, так далеко от Москвы окажется старая дача. Но у Генки был трехэтажный особняк — за высоким бетонным забором, с большим гаражом в пристройке, с бассейном на участке и камином на первом этаже. В креслах у камина мы и расположились. У Генки было как в музее — ковры, рога, медвежья шкура и золото по мрамору. Не виделись мы черт знает, сколько лет, Генка выглядел хмурым и постаревшим — у него появилась отчетливая лысина и брюхо. Хотя у кого оно не появилось.

— Я на машине, мне нельзя, — напомнил я, когда он открыл створку бара и выбрал бутылку вина.

— Отставить разговорчики, Леша. Переночуешь у меня, утром поедешь. Поедешь за моей машиной, провезу через все пробки с мигалкой, мне к девяти на Балаклавку.

— Каршеринг же. Ночь держать дорого, а аренду в этом месте не завершить.

— Каршеринг? — переспросил Генка. — Дорого?

Он налил мне сока, а себе открыл вино. Вскоре сверху спустилась женщина в эффектном платье — белом с золотыми линиями. Словно в камуфляже под интерьер этого зала. Похоже, специально переодевалась для гостей.

— Лизавета, — представил Генка, приобняв ее за талию. — А это Лешка Парамонов, одноклассник мой.

— Вы даже похожи! — удивилась Лизавета. — Если постричь.

— Нас и учителя путали, — усмехнулся Генка. — Парамонов за меня информатику сдавал.

— ЕГЭ? — удивилась Лизавета.

— ЕГЭ, зайка, тогда ещё не придумали.

— Льстишь, — хмыкнула Лизавета, выпила с нами бокал, нежно чмокнула Генку в лысину и отправилась наверх, пожелав нам спокойной ночи.

— Как твоя работа? — спросил я.

— У тебя работа. У меня служба, — отмахнулся Генка.

— Ты же следователь?

— Да никогда не был, сколько повторять! Другая структура.

— Ты наверно уже полковник какой-нибудь?

— Обещали. Да что-то я боюсь…

— Полковника?

— Проблем. Проблемы я чую. Профессия у меня такая.

— Расскажи!

— Не положено.

Он ушел в свои мысли. Я молчал.

— Ладно, чо приехал-то? — очнулся Генка.

— Повидать друга.

— В нашем возрасте повидать друзей не приезжают. Либо по делам — либо на похороны.

— По делам, — сознался я.

— Внимательно слушаю.

И я стал рассказывать — про себя, про Дашу, про ее Настюшу, про клинику в Дрездене, про кредитный отдел банка… Генка не перебивал. Он глядел в камин, время от времени бросал на меня цепкий взгляд, но думал всё равно о чем-то своем.

— Денег просить приехал? — перебил он наконец.

— Да, — выдохнул я. — Представляешь, мне не одобрили кредит ни в одном банке! А одолжить не у кого. И я подумал, вдруг ты…

— Сколько?

— Двадцать тысяч долларов. Стоимость лечения. Обычно сто, но из-за срочности мне делают огромную скидку! Ну и билеты в Германию.

— Как отдавать будешь?

— Генка, я все продумал! Каждый месяц с основной зарплаты я буду отчислять…

— Сколько лет будешь?

— Я думаю… Я уверен, за три года всё верну!

Генка долил в бокал остатки вина, поставил бутылку под стол и принялся так недоверчиво смотреть сквозь бокал на огни камина, словно камин был не настоящий.

— Ну показывай документы, что там у тебя… — проворчал он.

— Напишу все расписки! — уверил я. — Заверим у нотариуса!

— Я про договор с клиникой. Покажи мне его.

— Она же немецкая, — растерялся я. — Какой договор? Я с врачом общался.

— Ты наконец выучил какой-то язык?

— Это наш, русский врач. Он посредник, даёт направление.

— Жулик, что ли?

— Сам ты жулик! — обиделся я и встал, уже понимая, что зря сюда приехал.

— Сядь! — тихо приказал Генка.

Я сел.

— Давай называть вещи своими именами.

— Давай.

— Тебя окрутила баба с прицепом, а прицеп бракованный.

— Да мы встречаемся уже три года! Мы любим друг друга!

— Сядь, я сказал! Баба красивая, толковая?

— Очень!

— Но нет дураков, кроме тебя, замуж её взять.

— Да нахрен ей замуж! — возмутился я. — Мы же не в прошлом веке живем, замуж! Да если она просто напишет в соцсетях, что ищет компанию попить кофе, полмосквы ломанется с ней встречаться! Но она любит меня! А я — её! Понимаешь?

— Да кто с ней будет встречаться, у нее же дочка с синдромом Дауна.

— Клеймера! Синдром Клеймера, форма аутизма! С рождения. Какого Дауна? Она книги читает! Справочники! В девять лет!

— Так ты же сказал, она в школу не ходит и разговаривать не умеет?

Зря я это ему сказал.

— В первый класс пошла с этого года. В обычную школу. Дважды в неделю пока ходит, осваивается. Разговаривать умеет. Но так…

— Как?

— Ну так… Говоришь ей: сколько времени на часах, сообразить можешь? Молчит, смотрит в пол. Говоришь: ну ладно, ну хоть первая цифра как называется? А она заплачет и убегает. Но цифры знает.

— Муж-то их бросил, — подытожил Генка, — мать с ней с трудом справляется. И ты живешь отдельно, потому что жить с ними не можешь.

— Не могу, — сознался я. — Нереально жить, когда рядом такое каждый день… Сейчас Даша впервые уехала на три недели. И я поклялся пожить это время с Настюшей, кормить, в школу водить… Но реально не могу! Прямо бесит! Она же меня не слышит, ничего не понимает! А начинаешь ей объяснять — плачет, убегает или хамит. Я после работы заезжаю туда на час, еды привезу в коробочках — и уезжаю к себе, в берлогу, на другой край города. Просто физически не могу в одном помещении с ней находиться. И она меня тоже терпеть не может, я же вижу. Но что мне делать? У меня же ни подготовки, ничего! Я ж не врач, не педагог, не сиделка! У меня своя работа, своя нагрузка, я не вывожу ещё и это! У меня психических ресурсов не хватает! Я не железный!

— Что ты передо мной оправдываешься.

— Я не перед тобой. Я перед собой.

— Ну скажи себе: я не санитар в дурдоме. Найми санитара, как нормальные люди.

— Санитара… А Даше я что скажу? Что наши жизни не интегрируются? Вот тебе санитар, живи вместо меня с санитаром? Вот как мне быть? Я с Настюшей не могу, и без Даши не могу, хоть вешайся! Знаешь, сколько я в интернете прочел про этот Клеймер, сколько медицинских сайтов обнюхал! Никто не знает, как лечить! И вдруг я нашел врача, который знает! Он сказал, точно лечат в Германии! Но операция будет стоить…

— Не дам я тебе денег. Ты дурак, Леша. И проблемы твои дурацкие. Деньги тебе не помогут. Таким, как ты, нельзя давать деньги.

Я пошел к двери, а Генка все смотрел в свой камин. Похоже, камин был и правда не настоящий.

— Стоп! — сказал Генка, когда я уже надел ботинки.

Он вдруг открыл шкаф и достал темно-синий пиджак, ностальгически смахивавший на нашу школьную форму, только пуговицы здесь были золотые.

— А ну-ка примерь!

— Ты издеваешься?

— Примерь, я сказал.

Я влез в пиджак — он оказался ровно моего размера. Генка удовлетворенно кивнул и бросил мне в руки штаны, рубашку и галстук. А сам ушел наверх, и минут через пять вынес коробку ботинок. Он вручил ее мне, я вытряхнул ее на пол, но вместо ботинок высыпалась кучка долларов.

— Двадцать, я ровно отсчитал, не пересчитывай, — сказал Генка. — Ты, Леша, в нужное время попал.

Я с изумлением смотрел на него.

— Сейчас мы тебя пострижем, — сказал он, — и завтра поедешь в институт на Балаклавке. Я там еще никогда не был. Скажешь, в отдел Сергея Лавровича Щукина. Тебе сделают медицинскую процедуру. Всё. А дальше к ним буду ходить я. На проходной покажешь это.

Генка протянул мне гербовую бумагу, похожую на школьную грамоту. В центре был крупно распечатан куар-код. Прямо на нём стояла печать с гербом и размашистая подпись. Сверху значилось «Самохин Геннадий Иванович», а в заголовке золотыми буквами было напечатано загадочное «ГУПФСБ УСБ ТСП/ИП УДП».

— Что такое УСБ? — спросил я.

Генка посмотрел на меня с сожалением.

— Управление собственной безопасности.

— А что такое УДП?

— Управления делами президента. Никогда не задавай таких вопросов. Понял?

— Да.

— Не да, а так точно. Так точно — или никак нет. Веди себя гордо, спину выпрями. Говори мало, слушай много. Всех называй вежливо по имени-отчеству. Но таким тоном, будто мысленно добавляешь «сука ты такая». У нас так принято. Понял?

— Так точно.

— Вопросы есть?

— А чего ты сам не едешь? — я сел на корточки и принялся собирать доллары в коробку.

— Я боюсь. А ты не бойся. Мое ведомство не посылает своих майоров туда, где опасно. Но мне нахер не нужны эксперименты на мозге. А у тебя, Лёша, мозга нет, тебе нужны деньги. Если все сделаешь правильно, деньги можешь не возвращать. Хотя… Или ладно, я ещё подумаю. Всё понятно?

— Так точно, Геннадий Иванович, сука ты такая…

— Во! — обрадовался Генка и хлопнул меня по плечу. — И спину держи прямо — ты больше не информатик, ты майор! Коробку отдай мне пока. Заедешь за ней послезавтра, пусть мотивирует.