Дикая роза гор

Глава 18

Она пустила кобылу в галоп и огляделась по сторонам. Красота окружающей природы вливала в нее свежие силы. Богатые оттенки зелени, покрывшей холмы и горные склоны, были испещрены желтыми и голубыми искрами луговых цветов. Прохлада горного воздуха, его бодрящая свежесть румянила ее щеки.

Подъехав к кладбищу, где толпился народ, она замедлила бег лошади, тихонько спешилась и, привязав кобылу к дереву, поискала в толпе Эдварда. Увидев его в компании родичей, она стала пробираться к нему, ощущая, как нарастает раздражение. Да к тому же шерстяное платье царапало ей кожу, вызывая зуд.

Наконец она остановилась, все больше свирепея и не решаясь сделать еще хоть один шаг. Одно резкое слово Эдварда – и она наговорит ему такого, что мало не покажется. Ребекка постаралась глубже дышать и сосредоточиться на словах священника. «Только не смотри на него... делай, что хочешь, но не смотри на него!..»

Однако следовать собственному разумному совету она не могла. Вперив взор в Эдварда, она заметила, что он будто окаменел от горя. Лицо его было напряжено, и, когда он вдруг посмотрел в ее сторону, Ребекка вспомнила слова Сары. Тела погибших воинов опустили в могилы. Священник поименно называл каждого. И когда звук их имен заполнил ей слух, дошел до ума и сердца, Ребекка ощутила, что раздражение отступило, глаза налились слезами и заструились по щекам. Эдвард подошел к ней, обнял за талию как раз в тот миг, когда ноги ее подкосились и она зашаталась. Внезапно Эдвард напрягся, и она услышала над ухом его яростный шепот:

– Где твой меч? – Он крепче сжал ее талию. – Пока мы здесь стоим, Керкгарды готовятся к атаке. Они в кустах к югу от нас.

Едва успел он выговорить это, как на них с криком ? Напали враги. Эдвард толкнул ее в ближайшую могилу.

– Хватай меч мертвого!

«Прости меня, Боже!» Ребекка выхватила меч из сложенных на груди рук мертвеца. Эдвард помог ей выбраться из могилы. Над кладбищем раздавался звон мечей. Дружественные кланы бились с яростью, потрясенные вероломством Керкгардов, напавших на них во время похорон.

– Просто выпей... выпей до дна. – Ребекка подала терпи кий напиток жалобно смотревшему на нее вождю. – Не будь ребенком.

– Но я чувствую себя лучше, – капризно оттолкнул ее руку Эдвард. Он с мрачным видом сидел в кресле, размышляя о последнем сражении.

– Тогда я позову Сару, – пригрозила она.

Ребекка поставила чашку на стол и направилась к двери. Уже на пороге она услышала ворчливый голос Эдварда:

– Ну и зови. Думаешь, я с Сарой не справлюсь? Стоило ей выйти в коридор, как что-то ударилось в дверь за ее спиной. Ребекка оглянулась и зажала руками рот, сдерживая хохот. Любопытство заставило ее заглянуть в комнату. На полу возле двери валялась головка сыра.

– Перенимаешь мои привычки? – сквозь смех проговорила она.

В нее полетела металлическая чаша, и она поспешно захлопнула дверь. Чаша со звоном упала и покатилась по полу. В этот момент к Ребекке подошла ее мать.

– Что тут за шум?

– Понимаешь, мамочка, он бросил в меня одну из твоих свадебных чаш. Может, хоть ты запугаешь этого упрямца, и он наконец выпьет лекарство от лихорадки? – сказала Ребекка матери.

Марта рассмеялась.

– Слушай и учись, дочка!

Ребекка осталась за дверью, а мать вошла в комнату, но дверь закрыла не плотно.

– Эдвард Макклири! Ты испортил мою любимую свадебную чашу! И сыр тоже испорчен. Ты думаешь, легко накормить все эти рты? Ты что, решил кормить сыром мышей?!

От беззвучного хохота по лицу Ребекки текли слезы. Храбрость матери восхитила ее. Хотелось бы ей в эту минуту увидеть лицо Эдварда.

– Леди Марта, я не знал... – смущенно пробурчал Эдвард.

Тишина.

– А это что в чашке? Похоже на настой от лихорадки. Выпей его. Разве ты не знаешь, что без тебя наши кланы не выживут? Им нужен ты, Эдвард. Моя дочь утверждает, что ты великий вождь. Да, да, она вечно тебя нахваливает.

«Мама!» Ребекка отняла ладонь ото рта и сжала ее в кулак. Мужской голос ответил:

– Но это же самое мерзкое снадобье, которое я когда-либо пил! Это ваша дочка надоумила вас уговорить меня его выпить?

Ребекка услышала в комнате шаги и приготовилась бежать, но не успела. Дверь распахнулась от удара ноги, и на пороге появился Эдвард. Взвизгнув, она со всех ног помчалась в свою комнату, захлопнула за собой дверь и, задыхаясь от хохота, упала на постель.

Ощутив под руками колючую шерсть траурного платья, она нахмурилась и поспешно стащила его с себя. Оно лежало грудой на полу, и Ребекка мысленно поклялась никогда больше его не надевать. Тем более что в бою пледы гораздо удобнее.

Похоже, клан Керкгардов слабеет. Обнаружив, что не смогли застигнуть врасплох Кавена и Макклири, они сразу позорно сбежали. На кладбище крови почти не пролилось. После стычки она, помолившись, вернула меч в могилуk воина, как попросила ее об этом его семья. Но всю обратную дорогу в замок Эдвард не переставая ругал ее за то, что она не взяла с собой оружие.

Надевая рубашку, Ребекка размышляла о том, что ей нужно успеть сделать до полуденной трапезы. Сначала она должна заглянуть к отцу и получить от него указания на счет своих обязанностей. Потом, если останется время, он проведает Натаниэля.

Она выбрала платье, которое сшила когда-то сама. Десять лет назад, после поцелуя Эдварда, она сшила наряда где великолепно сочетались цвета Макклири и Кавена. Лиф с глубоким вырезом, украшенный шнуровкой, был выдержан в цветах Макклири. Рукава у плеч и верх широкой юбки были отделаны цветами Кавена, а по низу юбки опять шли цвета Макклири.

Клетки на платье так искусно переплелись, что составляли весьма необычный рисунок. Поначалу это было задумано просто как шутка, чтобы позабавить Эдварда. Но случилось так, что он никогда не увидел это произведение искусства. Во время долгой вражды платье стало для нее драгоценным напоминанием о несостоявшемся счастье. Теперь в нем был заключен совсем другой смысл. Оно сгодится при любых обстоятельствах. Ребекка наслаждалась мягкостью его ткани.

Подойдя к столику, она побрызгала розовой водой на шею и грудь. Тонкий аромат наполнял ее сладким предвкушением. Покидая комнату, она думала лишь о том, как отнесется к этому Эдвард.

Она постучала в комнату отца. Дверь ей открыл Эдвард. Она молча прошла мимо и приблизилась к постели. Спросив отца о его самочувствии, она пощупала ему лоб и с радостью убедилась, что он теплый. Маккей улыбнулся и отпустил Эдварда, чтобы поговорить с дочерью наедине. Ребекка напряглась. Что скажет ей отец?

Эдвард поклонился, восхищенно посмотрел на нее и вышел, закрыв за собой дверь. Ребекка открыла рот, намереваясь заговорить, но отец взмахом руки приказал ей молчать.– Это платье вскружит не одну голову. А теперь слушай меня внимательно и не перебивай. Я попросил Эдварда возглавить клан на время моей болезни...

– Отец... – Лицо Ребекки вспыхнуло, сердце гулко забилось.

– Помолчи. Ты – женщина, Ребекка, а Эдвард – мужчина и...

– Не оскорбляй меня...

Прежде чем она закончила фразу, отец закричал:

– Я приказал меня не перебивать! У тебя нет необходимого опыта, чтобы руководить кланом. Тебе не хватает зрелости и физической силы! – Маккей скрестил руки на груди.

Ребекка по опыту знала, что когда отец скрещивает руки, спор можно считать законченным, но не смогла промолчать.

– Отец, меня все уважают, а Эдвард почти мой ровесник.

Маккей рассмеялся. Ребекка отвернулась, чтобы не показывать, как ранит ее этот смех.

– Дочка, милая, ты знаешь, как я тобой горжусь. Люди могут уважать тебя, но заставлять их подчиняться женщине... Нет, на это они не согласятся. Нам нужно срочно упрочить единство наших кланов. Эдвард займется этим... при твоем содействии. Поэтому я приказал Эдварду не принимать никаких решений без твоего одобрения. Хотя я видел, что ему это и не по душе, он ни разу меня не перебил.

Ребекка повернулась к отцу:

– Прости меня, папа.

– Но ведь он не моя любимая избалованная дочка. – Улыбка отца, как всегда, согрела ее сердце.

Она тоже улыбнулась ему, хотя подозревала, что ее улыбка выглядит столь же фальшивой, как и его слова. Но слова «не принимать решений без твоего одобрения» звучали очень приятно. И ей очень хотелось в них поверить.

– Не переусердствуй, пользуясь властью, которую я тебе даю. К сожалению, ты часто забываешь, что Эдвард гораздо сильнее тебя. Надеюсь, ты будешь поступать осторожно и справедливо. Если ты не оправдаешь моего доверия, я отменю свой приказ.

– Да будет так! Скажи, Сара сегодня перевязывала твою рану?

– Да, она позаботилась обо мне.

– Тогда я пойду к другим раненым. – Ребекка поцеловала отца. – Выздоравливай скорее, пока Эдвард и я не поубивали друг друга.

Ребекка покинула комнату под веселый смех Маккея.

Она направилась к Натану и Лорели, по пути отмечая, как люди реагируют на ее платье. Некоторые поджимали губы, но большинство улыбались и кланялись ей.

Постучав в дверь, она услышала мелодичный голосок Лорели, приглашающий ее войти. Жена Натана выглядела усталой и не слишком радостной.

Ребекка вместе с ней подошла к постели ее мужа. Лицо его было спокойным, только глаза сверкали, отражая бушевавший в нем гнев. Ребекка потрогала его лоб – он был холодный. Натан дернул головой, сбрасывая ее руку, и отвернулся.

– Ты давно промывала его рану? – спросила Ребекка, делая вид, что не замечает испуганных глаз Лорели.

– Он не дает мне. Он злится. – Голос Лорели дрожал.

– Что ж, тогда это придется сделать мне, и пусть он не думает, что я буду с ним так же нянчиться, как ты. – Ребекка осторожно, несмотря на свои угрозы, сняла повязку с раны. – Кажется, мне придется научить твою жену, Натан, как следует с тобой обращаться. – Она подмигнула Лорели. – Запомни, друг, я не дам ее в обиду.

Когда Ребекка полила рану дезинфицирующей настойкой, Натан взревел от боли.

– Я доберусь до тебя, Ребекка Кавена! Подожди, вот я встану с постели... И будь любезна, держись подальше от моей жены!

– Ай-ай-ай, разве так выражают благодарность? А я-то тебя лечила. Может, мне попросить Эдварда, чтобы он научил тебя хорошим манерам? Нет, лучше я доверю эту честь Лорели. – Перевязав рану, Ребекка повернулась к его жене: – Пойдем со мной в зал. Там мы все обсудим. – Обняв ее за плечи, Ребекка попросила сынишку Натана присмотреть за сестренкой. Помахав на прощание раненому, женщины вышли из комнаты.

– Ребекка! Лорели! – Рев Натана был слышен даже в зале.

Услышав эти вопли, Лорели вздрогнула и остановилась.

– Не смей возвращаться к нему! – Ребекка схватила ее за руку. – Ты такой же человек, как и этот ревущий мул. И всегда помни, что ты так же достойна уважения!

Она продолжала говорить, и так, беседуя, они пришли в большой зал, где все уже приступили к вечерней трапезе.

Члены клана давно сидели за столом, а Ребекки до сих пор не было. Эдвард сполоснул руки и вытащил из-за пояса кинжал. Отрезая хлеб, он краем глаза заметил появление Ребекки с Лорели. Какое изумительное на ней платье! Только теперь он смог разглядеть его как следует.

Эдвард встал и отодвинул стул для Лорели.

– Лорели, как там Натан?

– Неплохо, – ответила Лорели.

– Наверное, ведет себя как медведь? – Он понимающе улыбнулся. Она согласно кивнула. Соседний стул он предложил Ребекке и легонько поцеловал ее в щеку, когда она садилась. – Ребекка Кавена, ты не устаешь меня удивлять! – Он нежно улыбнулся ей. Рука его ласково коснулась ее волос, а глаза наслаждались красотой нежных округлостей, вздымающихся из выреза лифа. Ноздри его раздувались, вдыхая сладкий аромат роз.

– Нравится тебе мое платье? – Ребекка кокетливо улыбнулась.

– Очень. Может быть, мы закончим трапезу в моей комнате? – Эдвард чуть приподнялся, собираясь встать из-за стола.

– Нет. Это будет выглядеть неприлично. – Она окинула взглядом сидящих в зале людей.

– Они ничего и не заметят. – Найдя под столом руку Ребекки, он положил ее на доказательство своей вспыхнувшей страсти. Прижимая ее пальцы к своей плоти, он наблюдал, как краска заливает ее лицо, почти сравнявшись по яркости с цветами, украшавшими стол.

Неожиданно в зал вошел странствующий священник, и Эдвард сразу отпустил ее руку. Ребекка, воспользовавшись моментом, пребольно ущипнула его за бедро. Затем с невинным видом ополоснула руки и принялась за еду.

Эдвард понимающе улыбнулся. Она в ответ усмехнулась и бросила на него торжествующий взгляд. Эдвард подумал, что, наверное, отец сообщил ей об условиях, на которых передает ему власть. А с другой стороны, разве было так, чтобы он не спрашивал ее мнения?.. Но задавать этот вопрос вслух он не стал.

– Как прошла твоя беседа с отцом? – спросил Эдвард и увидел, как торжествующее выражение сползло с ее лица. Он приосанился.

– Отлично. – Он увидел, как она нахмурилась и с невозмутимым видом отвернулась от него.

Наполнив кубок вином, Эдвард поднял его, салютуя ей.

– Мы еще посмотрим, кто из нас более опытный, – проворчала Ребекка себе под нос.

– Он так тебе это объяснил? Что тебе не хватает опыта? – Короткий смешок сорвался с его губ.

Выражение ее лица свидетельствовало, что она с радостью откусила бы свой предательский язык. Он расхохотался.

– Нет... да... Я не хочу об этом говорить. – Она обиженно отвернулась от него и заговорила с женой Натана.

Эдвард похлопал ее по бедру и прислушался к их беседе.

– Видишь ли, Лорели, на протяжении многих веков женщины совершали немало ошибок. Но худшей из них было то, что они допустили мужчин... – Последние слова Ребекка прошептала ей в ухо, а затем повернулась к Эдварду.– Этот разговор тебя не касается. – И, снова склонившись к Лорели, продолжила: – Женщины не сознают, какую власть имеют над мужчинами... Вспомни хотя бы Клеопатру...

– Ох, Лорели, надеюсь, ты не принимаешь всерьез эту чушь! Клеопатра была злобной и распутной женщиной, – строго произнес Эдвард, глядя на Ребекку.

– Тебе-то что за дело? – буркнула она сердито.

– Кончай свою трапезу, дорогая, и прекрати забивать голову Лорели глупыми мыслями. – Раздраженный Эдвард отвернулся от женщин.

– Самый лучший способ подчинить себе мужчину – это позволить ему думать, что он главный. А когда дело дойдет до важных решений, принимать их самой.

Повернувшись, Эдвард увидел, что Ребекка успокаивающе гладит Лорели по руке.

– Подробно мы поговорим позднее, а пока, если Натан будет вести себя не так, как положено благородному человеку, просто откажись за ним ухаживать.

Лорели тяжело вздохнула.

– Ох, я не смогу, наверное.

– Что значит – не смогу? Попробуй хоть раз! В теперешнем состоянии Натан ничего тебе сделать не сможет. Да и не думаю, что он когда-нибудь причинял тебе вред. Это на него не похоже.

– Впрочем, если он снова будет вести себя так же грубо, как теперь... Ладно, я попробую... – В голосе Лорели зазвучала надежда.

«Бедный старина Натан!» Эдварду почему-то понравилась мысль о том, что жена Натана станет со временем такой же, как Ребекка.

– Но, Лорели, позаботься, чтобы ему обязательно доставалось это... – Эдвард крепко поцеловал Ребекку в губы, несмотря на ее сопротивление, – и это. – Он подхватил Ребекку на руки и невозмутимо пронес ее через весь зал к лестнице.

Ребекка мило покраснела и прошептала:

– Отец очень рассердится на тебя... – Она обворожительно улыбнулась кому-то за его спиной.

Эдвард оглянулся через плечо. Там стоял странствующий священник, вид у него был хмурый. Эдвард быстро опустил Ребекку на пол.

– Уважаемый сэр, разве это не леди Ребекка, жена Руперта Керкгарда? – взволнованно спросил священник.

– Да, но произошло досадное недоразумение, святой отец. Она должна была стать моей женой. Вам известно, что сейчас происходит между Керкгардами и Кавена? – Эдвард почувствовал, что краснеет.

Священник решительно подошел к нему.

– Пожалуйста, извините нас, леди Ребекка. Не вернетесь ли вы в главный зал? – Священник взял Эдварда за руку и словно овечку повел его за собой.

Эдвард шел и размышлял, не вытащить ли ему меч и не научить ли этого человека, как следует обращаться с вождем клана. Однако страх перед гневом Господа его остановил. Он позволил вывести себя из зала и выслушал сердитую отповедь, которую прочитал ему этот хруп-264 кий на вид человек.

Щеки Ребекки пылали, она не могла себя заставить вернуться в зал. Тревога бурлила в ее груди при мысли об Эдварде, обреченном выслушивать наставления священнослужителя. Однако она осознала, что священник прав, и, вернувшись в зал, спокойно заняла свое место. При виде испуга на лице Лорели она не смогла удержаться от смеха.

– Судя по всему, сегодня моя репутация не пострадает, – подмигнула она подруге, и они расхохотались. Ребекка допила вино и сказала: – Пойдем к Натану, я хочу посмотреть, не наступило ли ухудшение.

Лорели рассеянно кивнула.

– А вдруг, если я не стану помогать Натану, он упадет или...

– Лорели, не ищи предлога для отступления! Ты все равно будешь присматривать за ним. Просто отзывайся только на вежливые просьбы. Ты позволила бы своему сыну разговаривать с тобой таким тоном?

– Разумеется, нет!

– Тогда почему ты терпишь это от Натана? Ты должна быть гордой. Поверь, он будет больше уважать тебя.

Когда Лорели и Ребекка появились на пороге семейных покоев Натана, их встретил гул обвиняющих голосов. Все претензии сводились к одному: «Как ты смела оставить нас одних?»

– Тихо! – прикрикнула на них Лорели. – Я обедала с леди Ребеккой. И получила большое удовольствие. А вы вполне способны раз в жизни сами о себе позаботиться. Сын, ты принес отцу обед?

– Нет, – ответил мальчик, сгорая от стыда.

– Тогда поторопись, пока не разобрали лучшие куски. Иди!

Мальчик опрометью вылетел из комнаты. Ребекка довольно улыбнулась. Натан сверлил ее бешеным взглядом.

– Погоди, Ребекка Кавена! Когда я встану с постели, вам не поздоровится.

Лорели выпрямилась, расправляя плечи, и стала как будто выше ростом.

– Не пугай нас, Натаниэль Макклири! Не ты один можешь быть грозным! Веди себя достойно, а то будешь предоставлен сам себе. Будешь вариться в собственном соку. В буквальном смысле этого слова. – Лорели решительным шагом подошла к кровати мужа.

– Кстати, о соках, – прошептал Натан. – Если ты быстро мне не поможешь... Пожалуйста, Лорели. Мне больно.

Ребекка засмеялась.

– Я тебя покидаю, Лорели. Думаю, ты теперь справишься. – Ребекка вышла из комнаты, довольная этой маленькой победой.

В коридоре она заметила Эдварда и на цыпочках последовала за ним.

– Если хочешь подкрасться, постарайся ходить бесшумно, – не оборачиваясь произнес он.

Ребекка подняла руку, чтобы стукнуть его по спине, но он вдруг обернулся, и ей пришлось поспешно сделать вид, будто она всего лишь поправила прическу. Впрочем, Эдварда ее уловка не обманула, и он весело засмеялся.

– Как ты себя чувствуешь? Понравилась тебе проповедь этого служителя Бога? – Она увидела, как он нахмурился. – Что случилось?

– Я не должен прикасаться к тебе, пока церковь не уладит дело с твоим разводом, – проворчал он.

– Никто же не узнает! В конце концов мы ведь уже...

– Нет, Ребекка. Я дал слово.

– Но зачем?! – Ребекка оглянулась, чтобы убедиться, что их не подслушивает кто-нибудь из жителей замка. – Зачем ты дал это обещание?

– Я должен был. Теперь я думаю, может, это и к лучшему. Мы должны сосредоточить все усилия на том, как расправиться с Рупертом. Все к лучшему, – повторил он упрямо.

– Ну конечно! Значит, теперь мы будем терзаться из-за того, что безумно хотим друг друга, но не можем быть вместе. Это самый лучший способ думать только о предстоящей битве! – От бессилия Ребекка даже топнула ногой.

– Ребекка, ждать осталось недолго. Направь свою страсть на уничтожение Керкгардов. – Голос Эдварда был хриплым. Он нежно погладил ее по щеке.

Она вдохнула его мускусный запах и, рассвирепев от его покорности, с такой силой шлепнула его по руке, что этот звук разнесся по всему замку.

– Не трогай меня! – Она заплакала как обиженный ребенок и побежала в свою комнату.

– Прости, любовь моя. Не давай остыть своей страсти. Когда наконец мы сможем быть вместе, мы получим больше удовольствий, – усмехнулся Эдвард, увидев, что она перед дверью обернулась к нему.

– А будет ли нам так же приятно, если один из нас не вернется с поля боя?

Ребекка отошла от двери и шагнула к Эдварду. Подойдя к нему, она остановилась, сверля его взглядом. Он ухватил ее за плечи и сильно встряхнул.

– Возьми свои слова назад! Не смей говорить такое... Даже думать об этом не смей, – в ярости повторял он. Ребекка упрямо молчала. Он наконец перестал ее трясти. – Возьми свои слова назад... сию минуту!

– Я не могу взять их назад: это может случиться с каждым! – Ребекка отвернулась, чтобы не видеть его лица.

Эдвард еще крепче сжал ее плечи.

– Если хочешь потерпеть поражение – тогда думай об этом! Первая заповедь воина – не думать о смерти. Так что выброси эти мысли из головы. Говори: мы победим! Мы выживем и увидим детей наших детей. Повтори! – И он снова ее встряхнул.

Вокруг них собралась небольшая толпа, с интересом наблюдавшая за их ссорой.

– Повтори! – Голос Эдварда звучал умоляюще.

– Мы победим. Мы выживем и увидим детей наших детей, – покорно повторила Ребекка и услышала одобрительный гул толпы.

– Повтори еще раз, – потребовал Эдвард, не отпуская ее.

– Мы победим. Мы выживем и увидим детей наших детей. – Она уперлась в его грудь ладонями, чувствуя напряженную силу его мышц. Страх отступил, теперь она больше не боялась. Эдвард повернулся к толпе.

– Оставьте нас. – Он обнял ее и привлек к себе. Она услышала его шепот: – Еще раз!

Люди разошлись, коридор опустел.

– Мы победим. Мы выживем и увидим детей наших детей. – Когда она снова повторила эти слова, мышцы ее расслабились, и она прильнула к нему всем телом.

Эдвард наконец отпустил ее.

– Как только ты начнешь терять веру в себя, повторяй эти слова снова и снова, пока не уверуешь в них. Обещай мне.

– Обещаю, – плача пролепетала она. С этими слезами из сердца ее уходили все дурные мысли. Она с мольбой смотрела на него.

Он бережно прижимал ее к Себе, ласково целовал ее волосы, глаза, осушал губами слезы. Затем он твердо отстранил ее и ушел в свою комнату.

Ребекка пошла к себе. Она была как во сне. Подойдя к столику, где стояли туалетные принадлежности, она налила воды из большого кувшина в чашу, а затем окунула туда разгоряченное лицо.

В дверь тихонько постучали. Ребекка промокнула лицо тряпицей и, открыв дверь, увидела Сару.

– Сара, как это ты всегда чувствуешь, когда ты мне нужна?!

– Трудно не догадаться, если ты устраиваешь такое представление посреди коридора. – Несмотря на резкость слов, взгляд Сары выражал понимание и сочувствие.

– Пожалуйста, позаботься об Эдварде: у него все еще, лихорадка.

Сара кивнула и, не тратя времени на разговоры, отправилась к Эдварду. А Ребекка легла на постель и закрыла глаза.

Она не знала, как долго спала, но проснулась от вопля Эдварда и какого-то грохота. С бешено бьющимся сердцем она в ужасе спрыгнула с кровати, схватила меч и 268 выскочила в коридор.

– Видишь, Сара, я же тебе говорил, что у меня есть своя защитница, – фыркнул Эдвард, морщась от боли. Сара прочищала его воспаленную рану.

Ребекка, смутившись оттого, что поддалась панике, представила, как глупо выглядит со стороны, и опустила меч. Подойдя к Саре, она принялась ей помогать.

– Почему ты меня не позвала?

– Ты в кои-то веки решила отдохнуть, и я не захотела тебя будить. Я и сама справилась. – Сара улыбнулась Эдварду. – Видите, сэр, все оказалось не так уж плохо.

– Лучше мне не смотреть, – простонал Эдвард с закрытыми глазами. – Сара, из-за тебя моя рука станет совсем непригодной для битвы. Нам пора выступать в поход, пока враги еще не накопили силы.

– Я спасаю вашу жизнь и руку. Слишком они нам дороги, – ответила Сара, продолжая невозмутимо обрабатывать рану.

Эдвард одарил ее своей самой ласковой улыбкой. И вдруг Ребекка почувствовала, как кровь ее быстрее побежала по жилам. Может, и у нее началась лихорадка? Она размышляла над его словами. Может, собрать мужчин и повести их на Руперта, тем самым избавив мир от Керкгардов? Потому что Эдварду надо отдохнуть.

Как же ей тайно вывести из замка большой отряд, чтобы Эдвард ничего не узнал? И тут ее осенило. Рука ее незаметно нащупала в кармане маленький мешочек с растертым в порошок корнем валерианы. Большая доза этого корня в вине надолго его усыпит. И прежде чем разум и чувства успели возмутиться против такого предательского поступка, она высыпала содержимое мешочка в кубок с вином...

Интуиция твердила ей, что не надо давать это вино Эдварду, но упрямый характер заставил недрогнувшей рукой протянуть ему кубок.

– Это уменьшит твою боль.

Эдвард поднял глаза на Ребекку и поднес кубок к губам.

– Что такое, Ребекка? О чем ты задумалась? – Он медлил и не пил вино.

– Ничего. Просто я устала. – Под изучающими взглядами Сары и Эдварда она приняла самый невинный вид.

– Нам нужно действовать без промедления, они, может быть, уже близко. Мы встретимся позже. Пока отдохни, а я позову тебя, когда придет время.

Он наконец выпил это проклятое вино.

Ребекка не могла смотреть, как доверчиво он пьет приготовленное ею зелье. Кивнув ему, она поспешно покинула спальню.

«Как я могла решиться на такое?» Она шла по коридору и размышляла, что сделает с ней Эдвард, когда поймет, что она его усыпила. Она остановилась. Может быть, еще не поздно все переиграть? Бегом помчалась она обратно, влетела в комнату Эдварда – и столкнулась с Сарой.

Сара стояла, уперев руки в бока. Эдвард с закрытыми глазами лежал на кровати. Слишком поздно!

– Сара, с ним все в порядке? Сара подошла вплотную к Ребекке.

– Ты положила ему в вино корень валерианы? Так, Ребекка? – Глаза ее блестели непролитыми слезами.

Ребекка взволнованно посмотрела на неподвижное тело Эдварда.

– Сара, ему нужен отдых. Если он сейчас отправится воевать, я его потеряю. Этого я боюсь.

– Он сильный человек, Ребекка... он смог бы драться. А вот из-за того, что ты натворила, ты и правда можешь его потерять. – Сара сердито отвернулась от нее.

– Я положила слишком много корня?

– Нет. Но как, по-твоему, он будет себя чувствовать, когда очнется и обнаружит, что ты исчезла со всей армией? Уйди с глаз моих! Я видеть тебя не хочу.

– Сара... – У Ребекки перехватило дыхание. Она выбежала из комнаты. Что ж, изменить содеянное не в ее власти, а значит, надо довести дело до конца.

Сара стукнула Эдварда кулаком по ноге.

– Лэрд, что вы задумали? Вы хотите, чтобы она считала, будто вы выпили это вино?

– Да! И не оправдывай ее, Сара. Она пыталась меня усыпить... И знаешь почему? – Эдвард, с трудом сдерживая ярость, вскочил с постели. – Ах, как это мило с ее стороны проверить, не отравила ли она меня насмерть! На этот раз она зашла слишком далеко.

– Лэрд Эдвард, ее беспокоит ваше здоровье и нас всех тоже. Что, если во время боя лихорадка свалит вас с ног?! Что лучше – умереть или заснуть?

– Лучше... хуже! Что может быть хуже, чем дать Ребекке возглавить армию?!

Не зная, что сказать, Сара опустила глаза.