Дикая штучка

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

— Уехала? Как это? — воскликнул Риккардо, уставившись на дворецкого Ганса. — Когда и куда?

— Принцесса Габриэла не сказали, куда они направляются, Ваше Высочество. Я слышал, что она просила шофера отвезти ее в аэропорт. Ее Высочество были чем-то взволнованы, как мне показалось. У меня создалось впечатление, что…

— Продолжай, какое впечатление?

— Что с ней произошло нечто страшное, — пробормотал Ганс, опустив глаза.

— Почему у тебя создалось такое впечатление?

— Не хочу совать нос в чужие дела, но служанка нашла несколько газет, разбросанных по спальне… — Ганс замолчал.

— И что?

— Там была ваша фотография, сэр… с дамой.

— Боже, так вот почему журналисты не давали мне проходу сегодня утром! А я даже не придал этому значения… Ганс, принеси мне, пожалуйста, эти газеты немедленно.

— Они у графини, в гостиной.

— Тогда я сам схожу за ними. Спасибо, — произнес Риккардо.

Констанца сидела у окна. Она посмотрела на Риккардо и покачала головой.

— Рики… не могу поверить, что ты способен на такое! Я пыталась остановить Габриэлу, — Констанца встала. — Но она не хотела ничего слушать. Увидев эти газеты, я уже не удивляюсь ее реакции и совсем не осуждаю ее.

— Покажи, — холодно произнес Риккардо. Он был мрачнее тучи.

— Хочешь сказать, ты их не видел?

— Констанца, я читаю экономические газеты, а не эту чертову бульварщину, — бросил он в ответ.

— Учитывая твой веселый образ жизни, советую сменить читательские предпочтения, — резко ответила Констанца, протягивая брату газеты.

— Господи, не могу поверить, — пробормотал Риккардо, раскрыв газету и уставившись на фотографию, где он целовал Эмброуз под луной. — Сучка! Не могу поверить, что она это сделала.

— Разве ты не знаешь, на что готовы отвергнутые женщины? Встречаться с ней было очень глупо с твоей стороны, если, конечно, ты не… — Констанца замолчала и внимательно посмотрела на брата. — Ты сказал ей что-то неприятное?

— Да! Я сказал ей, что принял твердое решение: между нами все кончено — и отказался провести с ней ночь. Понимаешь, Конни, хотя обстоятельства моего брака очень странные, я испытываю по отношению к Габриэле сильные чувства, и… — Риккардо оборвал фразу и посмотрел в окно. — Я не хочу ее терять, это она планирует через пару месяцев жить отдельно от меня.

— Что?

Риккардо бросил газету на стол и сел в кресло.

— Это долгая история. По закону Мальдоравии, если мы хотим развестись, то должны минимум шесть месяцев прожить вместе, затем два года отдельно, и только после этого мы, возможно, получим развод.

— Развод? — воскликнула Констанца. — Что за чепуха? Ни для кого не секрет, что вы любите друг друга!

— Да, это так, — произнес Риккардо. На его губах мелькнула улыбка. — К сожалению, Эмброуз уже не первый раз встает между нами. Понимаешь, она вовсе не питала надежд однажды выйти за меня, но всегда верила, что после моей женитьбы наши отношения останутся прежними. Честно говоря, я тоже так думал, но…

— Что — но?

— Но затем я понял, что мне не нужен никто, кроме Габриэлы.

— Тогда какого черта ты ей этого не говорил?

— Я собирался, хотел лишь дождаться подходящего момента. Какое-то время я не был до конца уверен в этом. Сейчас самое важное — найти ее. Я не допущу, чтобы она скиталась по свету, тем более в таком состоянии. Видимо, служба безопасности опять опростоволосилась! — добавил он сердито. — Придется серьезно поговорить с охранниками. Габриэла уже второй раз убегает от меня.

— Больше всего меня беспокоит, что она еще до конца не восстановилась, — Констанца посмотрела брату в глаза. — Она так бледна, сама на себя не похожа. Боже мой, куда же она уехала?

— Не знаю, — Риккардо провел рукой по волосам. — Может, она в Бразилии?.. Хотя интуиция мне подсказывает, что домой она на этот раз не поедет… Думаю, надо поговорить с персоналом в аэропорту. С этого и начнем.

— Принцесса, какие чувства у вас вызывает фотография вашего мужа, целующего другую женщину, на первых полосах всех газет?

Даже в терминале аэропорта репортеры не давали Габриэле прохода. Как они узнали, что она будет здесь? Габриэла не представляла, куда ей отправиться. Она хотела где-нибудь скрыться, купив билет на самолет в один конец. Но сейчас это желание окончательно стало невыполнимым: весь мир следил за каждым ее шагом. Первый раз она пожалела, что уехала без сопровождения телохранителей.

Габриэла передумала брать билет на самолет. Она выбежала из здания аэропорта и быстро запрыгнула в подъехавшее такси. Вспышки фотоаппаратов, десятки взглядов в этот момент были прикованы к тонированным окнам «мерседеса», увозившего принцессу.

Автомобиль покинул стоянку перед аэропортом и выехал на шоссе.

— Куда вас доставить? — равнодушным голосом спросил водитель, пытаясь не показывать свое любопытство.

— Я… думаю… — Габриэла мгновение колебалась, а затем решила, что поедет в Швейцарию — к мадам Делормэ, директору частной школы, в которой она училась. По крайней мере, там она сможет спрятаться. — Мне нужно в Лозанну, Швейцария, — сказала она.

— Хорошо, мадам. Поездка займет несколько часов.

— Мне все равно, — Габриэла поудобнее устроилась в кожаном кресле и закрыла глаза.

— Как же ее найти? — в очередной раз повторил Риккардо.

— Иди сюда, посмотри, — Вильгельм показал на экран телевизора. — Ее засняли, когда она садилась в такси в аэропорту Мюнхена.

— Ужасно, — пробормотал Риккардо, сжав кулаки. — Мне становится плохо при мысли о том, через что ей пришлось пройти. Господи, о чем она только думала?..

— О тебе — ничего хорошего, — парировал Вильгельм.

— Да, вероятно, ты последний человек на Земле, которого она хочет видеть, — добавила Констанца.

— Я прекрасно это понимаю, — резко ответил Риккардо. — И просто хочу знать — во-первых, где она, а во-вторых, как заставить ее выслушать меня.

— И то, и другое очень сложно, учитывая сложившиеся обстоятельства, — покачала головой Констанца. Она видела, что ее брат страшно расстроен. За гневом скрывалось сильное беспокойство.

— Ты звонил ей на мобильный? — спросила Констанца.

— Миллионы раз.

— Ясно… Давайте выпьем чего-нибудь, — предложил Вильгельм. Он наполнил бокал виски и протянул его Риккардо. — Не переживай, дружище, мы ее скоро найдем.

Войдя в знакомое здание, Габриэла невольно вспомнила, сколько всего произошло с тех пор, как она с отличием закончила эту школу. Теперь ей казалось, что она покинула эти стены много лет назад.

— Как я рада снова тебя видеть! — нежно проговорила мадам Делормэ, седая худощавая женщина. Она распорядилась, чтобы им с Габриэлой принесли кофе. — Какими судьбами? Ты останешься погостить или вскоре уедешь?

— Я хотела остаться… ненадолго, — Габриэла нервно сжимала ручку дорожной сумки, не зная, как объяснить мадам Делормэ причины своего неожиданного визита.

Пожилая женщина ласково посмотрела на свою бывшую ученицу и осталась недовольна тем, что увидела. С Габриэлой что-то не так. Она была слишком бледной и худой и совсем не походила на ту веселую, бойкую девушку, какой ее знала мадам Делормэ. Задорный смех, искорки в глазах Габриэлы куда-то исчезли.

Но мадам Делормэ не стала ни о чем ее расспрашивать, решив дать молодой женщине время отдохнуть и расслабиться. Напротив, она сама стала рассказывать ей о делах в школе, о жизни одноклассников, с которыми Габриэла потеряла связь.

— Я очень удивлена, что ты не пригласила Синтию и Агнессу на свадьбу, — продолжала мадам Делормэ, кивнув служанке, которая принесла поднос с кофе. — Они были твоими лучшими подругами. Надеюсь, вы поддерживаете связь?

— Да, общаемся по электронной почте. К сожалению, моя свадьба планировалась в такой спешке, что у меня совсем не было времени кого-то приглашать. Если бы я могла, я бы, конечно же, пригласила и вас. Вы же знаете, мадам, — ответила Габриэла с лукавой улыбкой, до боли знакомой мадам Делормэ.

— Я знаю, что пригласила бы, — рассмеялась директриса. — Расскажи мне, что привело тебя сюда? У меня такое чувство, что это не просто визит вежливости.

— Да, вы правы, — Габриэла посмотрела женщине в глаза и попыталась улыбнуться, но не смогла. — Мадам, это ужасно.

— Что случилось? Объясни!

— Мой брак ужасен. Вы, должно быть, видели газеты?

— Вообще-то, нет. Какие газеты? Я живу здесь, в Швейцарии, и не читаю иностранную прессу.

— Да, конечно, я забыла. Это на первых полосах всех британских и американских газет.

— Что там? — терпеливо допытывалась директриса.

— Он, с ней.

— Он — это кто? Пожалуйста, выражайся яснее, — мадам Делормэ сделала замечание строгим тоном, так хорошо знакомым Габриэле. — Я тебя не понимаю.

— Моего мужа, принца, сфотографировали, когда он целовался с любовницей. Этот снимок красуется теперь на первых полосах всех бульварных газет. Я не вернусь к нему, мадам, я отказываюсь, — чуть не плакала Габриэла. Она вскочила со стула и начала ходить по комнате.

— Успокойся, девочка. Значит, твоего мужа уличили в измене и это главная новость на сегодня, так?

— Да. Теперь вы понимаете, почему я не могла там оставаться? Я думала о том, чтобы вернуться в Бразилию, но есть причины, по которым я не хочу сейчас отправляться в долгое путешествие.

— Понимаю. Так вот почему ты вернулась в школу?

— Да, я была здесь счастлива. Мне нужно время, чтобы подумать. Вы не против, если я останусь ненадолго? Я больше нигде не могу спрятаться, а жить в отеле мне очень не хочется.

— Конечно, дорогая, оставайся, — ласково отвечала директриса, поднимаясь и поглаживая Габриэлу по руке. — Можешь занять старую комнату мадемуазель Шуасель. Сейчас она пуста… Но, Габриэла… Убегать от неприятностей — это так на тебя не похоже! Я бы гораздо меньше удивилась, если бы услышала, что ты устроила скандал и перевернула весь замок вверх дном.

— Возможно, при других обстоятельствах я бы так и поступила, — согласилась Габриэла и усмехнулась. — Понимаете, мадам, я сильно изменилась. Риккардо женился на мне только из-за того, что мой отец, умирая, просил его это сделать. Он ласков и нежен со мной, но… — Габриэла отвернулась, ей вдруг стало трудно дышать. — Правда состоит в том, что этот брак для него не более чем обязанность. Он встречался с той женщиной задолго до нашего с ним знакомства. У нее гораздо больше прав на него, чем у меня.

— Понимаю, — ответила мадам. — И каким тебе видится ваше будущее?

— Думаю, мы будем жить раздельно, а через два года сможем подать заявление на развод. Только…

— Только — что, дорогая? Доверься мне, расскажи всю правду. Тебе станет легче, а вместе мы сможем найти решение проблемы.

— Мне трудно поверить, потому что… это было у нас только дважды… — пробормотала Габриэла, краснея, — но я жду ребенка.

— Милое мое дитя, теперь я понимаю твою печаль, — с сочувствием ответила мадам. — Тем не менее это чудесная новость, — она усадила свою воспитанницу в парчовое кресло времен Людовика XV, а сама села напротив.

— Так приятно понимать, что внутри меня есть новая жизнь, — тихо произнесла Габриэла, — но стоит мне подумать о будущем, представить себе жизнь без любви… Риккардо то приходит, то уходит, я не знаю, где он и с кем. Он будет открыто встречаться с женщинами, и в глазах общества я стану посмешищем. Я этого не вынесу, — Габриэла начала задыхаться, у нее кружилась голова. — Не о таком браке я мечтала.

— Ты абсолютно права. Такой брак — одно мучение. Но ты уверена, что он до сих пор любит эту женщину?

— Да, я видела их целующимися на том снимке.

— А… ты говорила ему о ребенке?

— Нет, — Габриэла решительно покачала головой. — Я ничего не сказала. Когда муж узнает о малыше, он отнесется ко мне с добротой и нежностью, я буду окружена заботой, но я хочу от него не этого, — она отвернулась, сдерживая слезы.

— Габриэла, можно я задам тебе личный вопрос? — мадам Делормэ внимательно наблюдала за своей бывшей ученицей.

— Конечно!

— Ты любишь своего мужа?

Габриэла поколебалась, затем посмотрела женщине в глаза и ответила «да», пытаясь справиться с болью, вызванной осознанием того, что это — сущая правда.

— Мы поженились в спешке и не по своей воле, но я люблю его. Вот почему мы должны расстаться, иначе наша жизнь станет кошмаром.

— Ладно, пойдем, посмотрим твою комнату. Когда разложишь вещи, сразу почувствуешь себя как дома, — директриса ободряюще улыбнулась.

Они вышли из гостиной и поднялись по лестнице на второй этаж. Прозвенел звонок с урока, и коридоры наполнились ученицами. Некоторые из них узнали бывшую выпускницу и подбежали к ней поболтать. Габриэла внезапно поняла, насколько повзрослела с тех пор, как покинула стены школы. С девчонками она вела себя уже не как приятельница, а как взрослая, умудренная опытом женщина.

Проводив Габриэлу в комнату, когда-то принадлежавшую мадам Шуасель, преподавательнице французского, мадам Делормэ вернулась в свой кабинет, села за стол и задумалась о судьбе беглянки. Наконец директриса приняла решение. Она потянулась за телефонной книгой и набрала номер графини Элизабет, с которой дружила уже много лет.

Возможно, вместе мы что-нибудь придумаем.

— Алло, Элизабет?

— Да. Это ты, Марианна?

— Как мило, что ты узнала мой голос.

— Конечно, разве можно не узнать голос одной из самых дорогих подруг? Как твои дела?

— Хорошо, но я звоню по поводу одной проблемы, касающейся твоей семьи.

— Да?

— Сегодня ко мне в школу приехала Габриэла.

— Слава богу! — воскликнула графиня. — Риккардо будет счастлив! Где он только ее не искал! Мы подозревали, что она направляется в Швейцарию. Мне следовало догадаться, что она поедет к тебе. Как она себя чувствует? Ты, наверное, слышала об этом пошлом снимке в газете? Ужасно, до какой степени опустилась пресса.

— Ужасно, до какой степени опустился женатый мужчина, — сухо ответила мадам Делормэ.

— Знаю, знаю, — согласилась графиня и тяжело вздохнула. — Но мужчины есть мужчины. Бедная Габриэла, мне так ее жаль. Я бы очень хотела, чтобы она вернулась. Мы изо всех сил скрываем ее отсутствие от прессы, хотя, конечно же, журналисты пытаются заполучить как можно больше скандальных подробностей. Я волнуюсь за Габриэлу. Как она? С ней все в порядке?

— И да, и нет. Я тоже за нее беспокоюсь. Она так похудела… Если бы я могла, я бы устроила нагоняй твоему племяннику!

— Поверь мне, я уже это сделала. И… не думаю, что все так просто, как кажется на первый взгляд.

— Неужели?

— Да. У меня сложилось впечатление, что вся эта история была подстроена бывшей любовницей Риккардо. Он уверяет меня, что разорвал отношения с ней, А эта мерзавка, скорее всего, решила отомстить. Риккардо немногословен, но мне показалось, что он безумно влюблен в свою жену, даже если сам этого до конца не понимает.

— Ну вот и пусть он несколько дней потоскует и подумает о своем поведении, а мы тем временем постараемся найти правильное решение в создавшейся ситуации.

— Мне будет тяжело молчать о местонахождении Габриэлы, ведь Риккардо сходит с ума без нее! Но… я понимаю, ты права. Марианна, наверно, мы с тобой всего лишь старухи, которые лезут не в свое дело, но я приложу все усилия, чтобы Габриэла и Риккардо были счастливы. Возможно, Гонсало Гимарез поступил правильно, обязав их пожениться. Ах, какой он был хитрюга… А какой красавчик! — добавила она с легкой грустью.

— Замечательно, тогда я буду держать тебя в курсе событий.

— Да, дорогая, только… Ты же знаешь, как мне трудно удержать язык за зубами!

Мадам Делормэ искренне рассмеялась.

— Обещаю не заставлять тебя слишком долго хранить эту тайну, но пусть у Риккардо все же будет время разобраться в своих чувствах. Он мужчина, а мужчины ценят трудности и не любят легких путей.