Дитя падшего бога

ГЛАВА 25

Войдя в Миишку, Магьер ускорила шаг, не желая, чтобы кто-то из знакомых заметил их, прежде чем они доберутся до «Морского льва».

Они пришли с юга, так что таверна была прямо впереди, за деревьями. Магьер сейчас хотела только одного — увидеть свой дом. К тому времени, когда она дошла до подножия пологого холма и ступила из леса на окраину города, Лисилу пришлось перейти на бег, чтобы не отставать от нее. Прочие остались далеко позади, но Малец вдруг очертя голову ринулся вперед, обогнал Магьер и стремглав помчался по направлению к порту.

И тогда Магьер увидела таверну.

Над узкой дверью все так же красовалась нарисованная Лисилом вывеска, да и весь дом нисколько не изменился, как будто их не было здесь всего пару дней.

Это был «Морской лев»… И Малец уже весь извертелся от нетерпения, когда Магьер взялась за дверную ручку и с силой толкнула входную дверь.

Внутри все по-прежнему было новенькое, с иголочки — от натертой до блеска стойки до двустороннего очага посредине общей залы. Над очагом со стороны стойки висел меч Рашеда — символ возрождения таверны из пепла. Узкая лестница за дальним концом стойки вела на второй этаж, где располагались спальни.

Лисил протиснулся мимо Магьер и остановился, пожирая общую залу алчным взглядом. Поначалу он не мог вымолвить ни слова, да и сама Магьер на время лишилась дара речи. Потом взгляд Лисила остановился в углу между окнами общей залы — и полуэльф шумно вздохнул.

— Мой стол для игры в «фараон»! — благоговейно прошептал он.

Малец пронырнул между их ногами и тут же поспешил обежать кругом очаг.

— Калеб, ах ты, пень глухой!

У Магьер перехватило горло. Громкий и ворчливый женский голос доносился из прикрытого занавесками проема, который вел в кухню.

— Сколько раз, лопни мои глаза, я тебе твердила: не клади лук в похлебку, когда ждем Карлина! Ты же знаешь, он лука терпеть не может!

— Карлину я уже похлебки налил и отставил, — донесся ответный крик со второго этажа. — Отвяжись, женщина!

Кухонные занавески поспешно распахнулись, пропуская дородную фигуру в заляпанном фартуке поверх старого лилового платья. Она тут же решительным шагом направилась к лестнице — точь-в-точь капитан, гневающийся на нерадивого новобранца, — но на полпути вдруг остановилась как вкопанная, стремительно обернулась и едва не уронила деревянную поварешку на длинном черенке. Гнев, пылавший на круглом морщинистом лице, сменился потрясением.

— Тетка Бея, — прошептала Магьер.

Бея сломя голову обежала стойку и так стиснула Магьер в объятиях, что у той затрещали ребра.

— Девочка… девочка моя!

Волосы тетки пахли мускусом, и Магьер едва хватило сил, чтобы не разрыдаться от безмерного облегчения. Говорил же Лисил, что Бея отправится в Миишку… и вот она здесь.

Тетка со слезами на глазах выпустила Магьер и тут заметила Лисила. Прежде чем полуэльф успел отпрянуть, Бея и его сгребла в медвежьи объятия.

— Уй-й! — застонал он. — Полегче! Кстати, я тоже рад тебя видеть.

Бея отступила на шаг, вытирая тыльной стороной ладони глаза, и тут между ножками стола и стула высунулся Малец.

— А-а, так этот бедокур по-прежнему с вами, — проговорила Бея и запнулась, увидев на пороге Ошу и Винн.

Магьер протянула руку и почти втащила Винн в залу:

— Тетушка, это наши друзья. Винн ты помнишь, а вот это — Оша.

Скрестив на груди могучие руки, Бея окинула испытующим взглядом долговязого эльфа в надвинутом на лоб капюшоне.

— Только не показывай ей свои уши, — пробормотал Лисил.

Тетка Бея от души стукнула его поварешкой по животу:

— Умолкни, бес!

И тут с лестницы послышался топот маленьких ног.

— Лисил!

Малышка Роза едва ли не слетела с лестницы.

Вслед за девочкой торопливо спускался Калеб, и при виде вновь прибывших глаза его широко раскрылись.

— Сударыня Магьер! Хозяйка!

Роза бросилась прямиком к Лисилу и прыгнула на него. Полуэльф подхватил ее под мышки, оторвал от пола и преувеличенно-страдальчески застонал:

— До чего же ты стала тяжелая!

Роза и впрямь заметно выросла, и миткалевое платьице было ей уже коротковато. Ее золотисто-рыжеватые волосы стали и длиннее, и гуще — девочка обещала стать красавицей. Если не считать присутствия тетки, внешность Розы стала для Магьер первым напоминанием о том, как долго их здесь не было. Малышка Роза провела пальчиками по затянувшейся ране на щеке Лисила:

— Что случилось с твоим лицом?

— Битва не на жизнь, а на смерть, — напыщенно ответил полуэльф и поднял девочку еще выше. — Я тебе за ужином кое-что расскажу.

— Посмей только! — предостерегла Магьер.

— Исключительно то, что годится для девичьих ушек, — тут же ответил Лисил.

Калеб, чуть заметно сутулясь, подошел к Магьер и, волнуясь, пожал ей руку:

— Добро пожаловать домой, хозяйка!

Магьер ответила ему крепким рукопожатием и опять вздохнула с облегчением, услышав бесценное слово «домой».

— Домин Тилсвит! — почти взвизгнула от изумления Винн.

Растолкав всех, она бросилась вперед, и лишь тогда Магьер увидела, что по лестнице спускается худощавый седовласый человек в старенькой, чуть мешковатой серой мантии.

Домин Тилсвит сошел в общую залу с довольной улыбкой на устах. При виде ученицы его зеленые глаза заискрились.

— Я получил послание… прибыл сразу.

Винн подбежала к нему, но обниматься они не стали, а только, улыбаясь, пожали друг другу руки.

Оша все так же переминался на пороге, держа в руках кувшины с прахом. Он озирался по сторонам, и вид у него был совершенно растерянный. Магьер ощутила укол совести оттого, что совсем забыла о нем, но первой к молодому эльфу подошла тетка Бея.

— Уж и не знаю, где моя племянница вас находит, — проворчала она и без церемоний ухватила Ошу за руку. — А ну-ка, пошли ужинать. Не годится верзиле быть таким костлявым.

Спорить с теткой Беей не решился бы даже анмаглахк. Оша забыл пригнуться и от души приложился лбом о дверную притолоку.

Магьер обхватила ладонью затылок Лисила, все еще державшего на руках малышку Розу, прижалась лбом к его лбу и прошептала:

— Мы дома.

Ближе к полуночи Лисилу наконец удалось отправить спать Калеба, Бею и Розу. Оша поставил кувшинчики с прахом на полку над очагом.

Лисилу совсем не хотелось, чтобы праздник по случаю их возвращения домой подошел к концу, но домин Тилсвит весь вечер терпеливо, почти стоически улыбался. Почтенный мастер-Хранитель явно дожидался разговора о более серьезных делах, особенно когда Лисил и Магьер сняли, поклажу с вьючного коня, а Винн отвела Тополька на постой в местную конюшню.

Они собрались в кухне, вокруг парусинового свертка, который лежал на разделочном столе, и Магьер развернула шар.

Интересно, подумалось вдруг Лисилу, откуда любому из них придется начинать свой рассказ, чтобы ничего не упустить?

Малец не сводил глаз с Тилсвита. Старик наклонился над артефактом, и на лице его все явственнее проступали угрюмость и озадаченность.

— Это, что Вельстил искал… вы где найти?

— Тебе известно, что это такое? — напрямик спросила Магьер.

— Вы где найти? — упрямо повторил домин.

По-белашкийски старик до сих пор говорил не лучше Оши, а кое в чем и похуже. Магьер, Лисил и Винн по очереди поведали Тилсвиту о различных этапах своего путешествия. Оша помалкивал и только слушал, а Малец все так же пристально наблюдал за домином.

Это внимание показалось Лисилу подозрительным. Оставалось надеяться, что Малец не роется в голове старика.

Рот Тилсвита едва заметно приоткрылся, когда Магьер рассказала про Ликэн, про обруч, который вытащил из шара заостренный стержень, и про капли воды, которые остервенело неслись к шару, чтобы сгинуть в его жгучем сиянии. Об одном только Магьер умолчала: что каждый из них по-своему увидел сущность, которая пробудилась в пещере.

— Йо, аг-лик! — пробормотал домин Тилсвит гортанную фразу из родного языка. — Винн, что мы наделать?

Оливково-смуглое лицо Винн потемнело от тревоги.

— Ты знаешь, что это такое? Откуда оно взялось?

Домин покачал головой и, казалось, на глазах постарел.

— Нет… Но это больше чем простая инструмент, даже с такая мощь. Место найденное… было такое защищенное, с такая охрана. И так долго тайна. Может… может, мы лучше оставить его там.

Лисил похолодел, не веря собственным ушам.

— После всего-то, что нам довелось пройти? Ради того, чтобы мы доставили сюда эту штуку, погиб Сгэйль! А ты считаешь, что мы должны были ее с места не трогать?

Лоб домина Тилсвита прорезали глубокие морщины.

— Раньше я не понимать…

— Вы не можете охранить это? — резко спросил Оша.

Винн ошеломленно глянула на него.

Лисил заметил, что молодой эльф наблюдает за домином так же пристально, как Малец.

— Оша, это не то, что… — начала Винн. — Я уверена, что домин хотел сказать…

— Я верил… твои Хранитель предлагать охранить, — перебил ее Оша. — Я завершить обет моего наставника, потому что ты сказала: Хранители могут дать…

Он замялся на мгновение и договорил по-эльфийски.

Винн посмотрела на Лисила.

— Защиту. Он думал, что Хранители смогут защитить шар от посягательств, и они действительно могут…

— Не от анмаглахк, — отрезал Оша.

— Что? — переспросил Лисил.

— Вельмидревний Отче хочет очень эту вещь, — продолжал Оша. — Так очень, что послать собрат по касте на собрат. Он не остановиться.

— И тогда, в болотах, мы дали той женщине уйти?! — взвился Лисил. — Ты же говорил, что она нам больше не опасна!

— Денварфи не быть важно! — огрызнулся Оша. — Ее жизнь, ее смерть не быть важно! Вельмидревний Отче послать других. Два месяц, не больше, и он послать моя каста, — Он одарил таким же гневным взглядом домина Тилсвита. — Хранители не смогут дать… защита от анмаглахк. Они ученье, не защитники. Они умереть, и моя каста взять шар.

Лисил глянул на Магьер в поисках хоть какой-то поддержки.

Она стояла, опираясь руками на край кухонного стола. Глаза ее потемнели, и Лисилу вдруг показалось, что пол под его ногами качнулся.

Магьер круто развернулась и бросилась к двери черного хода. Ударом ладони она распахнула дверь и выскочила наружу. Дверь за ней захлопнулась. Лисил метнулся следом.

Когда он выскочил из дома, Магьер нигде не было. Полуэльф заглянул в проход между стеной таверны и соседним зданием, добежал до угла таверны, выглянул за угол — Магьер не было и там. Тогда он повернул назад и заметил, как на лесистом мысу за таверной, далеко выдававшемся в море, мелькнуло что-то белое.

Магьер стояла на краю мыса, и свежий морской ветерок шелестел рукавами ее белой рубахи.

Запах соли и моря ударил в лицо Лисилу, пробиравшемуся среди берез и елей.

Магьер просто стояла и смотрела на море, прижав ладонь ко рту, словно от потрясения не могла дышать. Потом она отняла руку, глянула на Лисила — и от этого потерянного взгляда у него сжалось сердце.

— Что же нам теперь делать? — прошептала Магьер. — Тилсвит заберет шар, если мы его об этом попросим… но ведь это все равно что швырнуть кусок парного мяса в овчарню, чтобы приманить волков.

Лисил не хотел больше ничего обо всем этом слышать. От них уже и так потребовалось сделать многое, слишком многое, и он не мог — не хотел — надрываться сейчас в поисках ответа. Он обнял Магьер одной рукой, сжал ее плечо и наклонил голову так, что они прижались щекой друг к другу.

— Не сейчас, — сказал он. — Мы только что вернулись домой… и я не желаю толковать о шарах, Хранителях и анмаглахках. Я просто не хочу обо всем этом думать!

Лисил поднял голову и увидел, что потерянное выражение исчезло из глаз Магьер. Она гневно смотрела на полуэльфа, и на лице ее отражалось до боли знакомое возмущение, возникавшее всякий раз, когда Лисил начинал отбрыкиваться от неизбежного.

— И о чем же ты желаешь потолковать? — осведомилась Магьер.

Полуэльф провел ладонью по ее щеке, запустил пальцы в густые черные волосы.

— О нашей свадьбе.

Пять дней спустя Лисил, преисполненный смятения, шел в компании Карлина Буажискье к новому городскому пакгаузу.

— Слушай, Карлин, — ворчал он, — Магьер эта идея, конечно, по душе, но я-то замышлял совсем другое…

— Во всем городе это единственное здание, в котором поместятся все гости, — стоял на своем Карлин. — Да ты погоди ворчать, парень, вот сам увидишь…

Пекарь Карлин, лысеющий толстяк с добрыми глазами, был самым близким другом Лисила и Магьер во всей Миишке, а сейчас к тому же заправлял в городском совете. Прошлым летом Лисилу довелось вместе с покойным кузнецом Бренденом удирать от тройки вампиров, вынося на себе раненую Магьер. Чтобы оторваться от погони, он поджег главный городской пакгауз. Позднее Лисил и Магьер заработали в Беле денег на постройку нового пакгауза.

Здание, сложенное из прочных сосновых бревен, выглядело снаружи весьма впечатляющее. И все-таки Лисил предпочел бы устроить свадьбу в другом месте. Магьер-то охотно согласилась с таким выбором, заявив, что они, дескать, вернулись на круги своя. Что ж, по крайней мере, отмечать это событие они переберутся в «Морской лев».

— Ступай погляди, — молвил Карлин, распахнув громадную дверь. — Мы тут вчера прибрались. А над прочим трудились все утро Арья, Джеффри и Дарьенова матушка.

Вслед за пекарем Лисил переступил порог пакгауза — и у него отвисла челюсть.

— Клянусь дохлыми богами в семи преисподних!

— Не ругайся! — хихикнув, одернул его Карлин. — Нынче это место священное.

Люк в потолке, через который обычно поднимали грузы на чердак, был распахнул настежь, и в проем щедро лился свет послеполуденного солнца. Из пакгауза убрали все ящики, оставили только бочки, и то выстроили их рядами вдоль стен. Впрочем, и бочки, и сами стены были искусно оплетены пышными гирляндами, украшены охапками лесных цветов и сенполий.

Полукруглый задник был задернут ослепительно-чистыми миткалевыми занавесями. По обе стороны от него стояли две задрапированные полотном бочки, а на бочках высились нарядные белые вазы, полные роз. Перед задником, ровно посредине между бочками, стоял небольшой столик, накрытый белой скатертью. На столике располагались три белые свечи, ароматическая палочка, жаровня и длинная, аккуратно свернутая лента белого шелка.

— Вот здесь вы будете стоять во время венчания, — проговорил Карлин, увесисто хлопнув Лисила по плечу. — Скоро уж начнут собираться гости… так что, парень, уже не смоешься, поздно.

Лисил вдохнул аромат сотен цветов, рассыпанных в полосах света, который заливал всю просторную залу. Ох, поскорей бы уже появилась Магьер!..

Магьер скрывалась в задней комнатке пакгауза. Она уступила настояниям тетки Беи устроить в этой комнатке гардеробную, но сейчас почти сожалела об этом.

Арья и тетка Бея носились туда-сюда с раскаленными щипцами, завивая волосы Магьер, и она чувствовала себя манекеном, выставленным на продажу. Наконец эта утомительная процедура подошла к концу, и Бея с Арьей убежали улаживать какое-то срочное дело. Наслаждаясь минутой одиночества, Магьер подошла к большому зеркалу в дубовой раме.

И едва узнала себя.

Платье у Магьер было только одно — темно-синее, то, которое когда-то носила ее мать, а потом оставила дочери. Этот наряд хорошо сидел на Магьер и выгодно оттенял ее бледное лицо. Прежде чем одеться, Магьер выкупалась и вымыла волосы, а потом позволила своим «горничным» не только завить черные локоны, но и вплести в них грозди белой сирени.

— До чего же красиво! — воскликнул кто-то у нее за спиной.

Магьер напряглась, словно ее застигли за чем-то недостойным, затем обернулась и увидела, что на нее, мягко улыбаясь, смотрит Винн.

— Ну, не знаю, — пробормотала она, насупленно взирая на свое отражение в зеркале. — Я выгляжу как-то… непривычно.

— Нельзя же венчаться в кольчуге и при сабле!

— Почему бы нет?

— Потому что Лисил, увидев тебя, упадет в обморок, — ответила Винн и вошла в комнату.

Настала очередь Магьер глазеть на свою собеседницу, потому что юная Хранительница тоже преобразилась. Винн согласилась быть на венчании подружкой Магьер.

Ее каштановые кудри были аккуратно собраны и подколоты на затылке, и только пара длинных, прихотливо вьющихся локонов обрамляли овальное личико. Светло-зеленое платье замечательно сочеталось с оливково-смуглой кожей, и девушка напомнила Магьер хрупкую изящную фею из детских сказок, — казалось, она вот-вот взлетит, трепеща стрекозиными крылышками.

— Откуда ты взяла это платье? — спросила Магьер и вдруг, впервые с той минуты, когда ее притащили в гардеробную, почувствовала себя совершенно счастливой.

— Мне его купила твоя тетя, — с некоторым смущением ответила Винн. — Шить новое платье было некогда, а готовое нашлось только одно. Как думаешь, цвет мне подходит?

— Еще как! — заверила Магьер.

Они встали рядышком перед зеркалом — высокая, бледная и черноволосая Магьер в синем платье и малышка Винн, которая в своем светло-зеленом наряде казалась еще смуглее обычного.

— Словно знатные дамы перед балом, — прошептала Винн. — Видел бы кто нас всего только месяц назад — как мы бредем, обессиленные, по колено в снегу и мечтаем хоть о кусочке любой пищи, кроме вяленой рыбы!

При упоминании о вяленой рыбе Магьер сразу вспомнился Сгэйль. И Винн тоже — судя по тому, как быстро поблекла ее улыбка.

— Оша готов? — спросила Магьер. Лисил избрал молодого эльфа своим дру́жкой.

— О да, — Винн выразительно вздохнула, — только он не захотел надевать никакую другую одежду, кроме своей собственной. Так что я ее постирала и как следует отчистила плащ. Оша выглядит прекрасно. Гости уже собрались в зале, и Лисил ждет твоего прихода. Нам надо идти.

Венчание с Лисилом, свадьба — разве не об этом Магьер так долго мечтала? И вот теперь, когда это событие свалилось ей на голову, она задавалась вопросом, не лучше ли было устроить более скромный обряд. Магьер несколько раз быстро вдохнула и выдохнула.

— Ты просто смотри на Лисила, — посоветовала Винн, — и все будет хорошо.

Они вышли наружу и, обогнув фасад пакгауза, увидели, что у дверей их ждут Лисил, Оша и Малец.

Совет Винн оказался в высшей степени здравым, и Магьер позабыла обо всем на свете с той секунды, когда Лисил оглянулся, увидел ее и разинул рот. Магьер никогда не придавала особого значения своей внешности, но все-таки стоило возиться с одеванием и причесыванием, чтобы увидеть у Лисила вот такое выражение лица.

— М… Магьер… — запинаясь, едва выговорил он.

— Закрой рот, — сказала она, — комара проглотишь.

Лисил и сам был красавец хоть куда. Тетка Бея ухитрилась точно в срок пошить ему просторную белую рубашку. Полуэльф заправил эту рубашку в облегающие черные штаны, начистил до блеска сапоги и стянул белокурые волосы конским хвостом на затылке.

Магьер взяла его под руку:

— Ты готов?

Лисил кивнул, все так же не отрывая от нее взгляда.

Оша неловко переступал с ноги на ногу. Винн поспешила к нему, и молодой эльф оглядел ее с головы до ног с таким видом, словно видел впервые.

— Видишь, Магьер взяла Лисила под руку? Они войдут первыми. Мы немного выждем и вместе с Мальцом двинемся следом.

Малец тихонько заскулил, поставив уши торчком. Накануне вечером Винн, не обращая внимания на порыкивания пса, хорошенько расчесала его шерсть. Она решительно взяла Ошу под руку — для этого ей пришлось приподняться на цыпочки.

Под руку с Лисилом Магьер вошла в пакгауз — и у нее перехватило дыхание при виде сотен цветов, купавшихся в потоках света. Она выпрямилась, вскинула голову и вместе с Лисилом решительно двинулась вперед.

Перед задником, задернутым миткалевыми занавесями, их ожидал домин Тилсвит. От ароматной палочки, воткнутой в жаровню, тянулся легкий дымок. Магьер и не представляла, что их друзья так потрудились, чтобы устроить свадебную церемонию.

Огромный зал был полон народу. Однако для Магьер и Лисила был оставлен посредине широкий проход, и они шли по этому проходу, краем глаза отмечая в толпе знакомые лица.

Там были Карлин и Дарьен Томик, городской констебль, а рядом с ними стояли Арья и Джеффри. Даже эльф Лони, владелец трактира «Бархатная роза», с интересом наблюдал за происходящим. Столько народу собралось сюда, чтобы разделить счастье этого дня!

Магьер и Лисил остановились перед домином Тилсвитом. Малец уселся позади них, а Оша и Винн, дружка жениха и подружка невесты, разошлись вправо и влево. Зазвучал голос домина Тилсвита. Пожилой Хранитель говорил по-белашкийски, как всегда с сильным акцентом, но все слова произносил верно, как будто выучил свою речь наизусть:

— Мы собрались тут, чтобы сочетать Магьер и Лисила брачными узами отныне и до конца их дней.

Сердце Магьер гулко застучало, когда домин наклонился к столу и взял в руки шелковую ленту.

— Протяните руки, — велел он.

И легонько, не затягивая ленты, связал левую руку Лисила и правую — Магьер.

— Магьер, клянешься ли ты любить Лисила, быть с ним, почитать его и заботиться о нем, как ни о ком другом, всю отмеренную тебе жизнь?

Магьер посмотрела на Лисила:

— Клянусь.

— Лисил, клянешься ли ты любить Магьер, быть с ней, почитать ее и заботиться о ней, как ни о ком другом, всю отмеренную тебе жизнь?

Лисил не отрываясь смотрел ей в глаза:

— Клянусь.

Домин Тилсвит снял ленту и взял ароматическую палочку. Раскалив ее кончик в угольках жаровни, он зажег две свечи, стоявшие справа и слева. Свечи тотчас ярко запылали — их фитили были обмакнуты в чистое масло.

Магьер взяла одну свечу, Лисил другую, и вместе они зажгли третью, стоявшую в центре свечу. Потом они задули свои свечи и отставили их на столик.

— Два огня стали ныне одним, — объявил домин Тилсвит, высоко поднимая третью свечу. — Лисил и Магьер стали ныне одним.

Гулкий простор пакгауза наполнился ликующими криками.

Винн на каждом шагу спотыкалась, и ее покачивало из стороны в сторону. До чего же в таверне у Магьер неровные полы!

Праздничный обед в таверне «Морской лев» плавно перешел в самый настоящий… ну да, праздничный ужин. Винн никогда в жизни не принимала участия в подобном мероприятии.

Бея, готовя угощение, превзошла себя, а теперь разливала вино прямо из бочонка в огромные бокалы и кружки, раздавая их щедро, словно воду. Домин Тилсвит уже опустошил два таких бокала, и даже Оша держал в руке кружку.

Винн уже доводилось раньше пробовать вино — по особым случаям и очень понемногу, и сейчас она не пьяна, совершенно точно не пьяна. Кроме нее трезвым оставался только Лисил, который потягивал мелкими глоточками травяной чай.

Половину общей залы расчистили от столов и стульев, и Бея ушла от стойки, чтобы потанцевать с Карлином. Эта пара своей энергией и задором затмила всех прочих танцоров, и Лисил вытащил Магьер из-за стола, чтобы присоединиться к ним. Тогда и Винн попыталась обучить Ошу нескольким танцевальным движениям, но она и сама не очень-то смыслила в танцах. Она рухнула в какое-то кресло, едва не опрокинув на себя Ошу. Нет, пол в общей зале и вправду неровный. Все дело именно в этом.

«Морской лев» был битком набит людьми, которые, кажется все без исключения, обожали Магьер и Лисила, вот только Винн почти никого из этих людей не знала. Она заметила, что Оша настороженно поглядывает на Лони, присутствовавшего в общей зале. Кроме них двоих, на празднике больше эльфов не было, но они почему-то сторонились друг друга.

— Магьер сказала, что его зовут Лони! — крикнула Винн Оше, стараясь перекрыть шум и гам.

— Он не Ан'Кроан, — ответил Оша.

Волосы у Лони были светло-каштановые, янтарные глаза с легким коричневым оттенком. Ростом он был не так высок, как Оша, но лицо треугольной формы, раскосые глаза и большие заостренные уши красноречиво свидетельствовали, что Лони — чистокровный эльф. Судя по всему, он вполне разделял нежелание Оши знакомиться поближе. И все-таки Винн удивило, что он внешне так отличается от Ан'Кроан.

Она и прежде слышала, как Лисил и Магьер пару раз упоминали Лони, но только сейчас, увидев его во плоти, подумала о том, как он похож на эльфов, живущих на ее родном континенте. Как же один из них оказался здесь, так далеко от дома?

— По крайней мере, горожане привыкли к нему, и твой вид им тоже не кажется странным, — сказала Винн Оше.

Или подумала, что сказала. Некоторые слова прозвучали как-то неправильно, а все из-за этого шума. Винн хотела повторить, но тут зала сильно накренилась, и девушке почудилось, что кресло под ней вот-вот опрокинется.

Решительно, здесь чересчур жарко.

Винн старалась не вспоминать о том разговоре на кухне, особенно о том, что говорил домин Тилсвит после того, как Лисил выскочил вдогонку за Магьер. Она уже дала себе слово, что дождется окончания свадьбы и только тогда сообщит Магьер или Лисилу тревожные известия, которые привез домин.

Сегодняшний день целиком принадлежит им двоим, это день их радости, и Винн не станет его портить.

— Давай выйдем наружу, — сказал Оша. — Здесь слишком жарко.

Хвала небесам, подумала Винн, хоть кто-то еще это заметил! И без колебаний двинулась за Ошей, который пробирался через толпу к двери.

Уже стемнело, и снаружи в самом деле оказалось гораздо приятнее, то есть прохладнее. Чем просто так стоять под окнами таверны, они прошлись до соседней конюшни. Оша сразу же присел на корточки, привалившись спиной к двери конюшни, а Винн стояла перед ним и смотрела, как он едва заметно покачивается.

— Голова… кружится, — пробормотал он и ладонью вытер лоб.

Это было сказано по-эльфийски. Оша явно опьянел. Винн, не выдержав, захихикала:

— Боюсь, анмаглахки не одобрили бы твоего сегодняшнего поведения.

Раскосые глаза Оши стали серьезными.

— Нет, не одобрили бы, и это очень печально.

Винн тоже расхотелось веселиться.

— Сегодня было хорошо, — продолжал Оша, — и люди совсем не такие, как меня учили. Даже Сгэйльшеллеахэ, который столько времени провел в этих краях, мало знал людей… А потом появились вы. — Он отвел взгляд. — Не я должен был сегодня стоять рядом с Лиишилом, а Сгэйльшеллеахэ.

— Нет, Оша, — сказала Винн. — Лисил помнит Сгэйля и печалится о нем, но он рад, что сегодня с ним был именно ты.

Оша поглядел на нее, и Винн увидела в его напряженном взгляде тоску… и неутоленное желание.

Ее покачнуло так сильно, что она едва удержалась на ногах. В поисках опоры Винн ухватилась за дверь конюшни, рядом с плечом Оши. Лица их оказались так близко, что Винн снова бросило в жар.

Ей так хотелось почувствовать то, что чувствуют Магьер и Лисил, узнать, что такое близость с тем, кто любим и дорог… Стоя сейчас перед Ошей, Винн вдруг осознала, что может без труда влюбить его в себя. Просто поцеловать эти мягкие… тонкие… смугло-розовые губы…

Винн с силой оттолкнулась от двери конюшни. Лицо у нее пылало.

Да, после всего, что им выпало пройти вместе, Оша ей очень дорог… но любит ли она его? Скоро их пути разойдутся, и это, быть может, к лучшему. Она отступила еще на шаг.

Оша смотрел на нее так, что это стало невыносимо.

— Нам надо вернуться, — проговорила Винн. — Магьер будет гадать, куда мы делись.

Губы его сжались… озадаченно или — разочарованно?

Он поднялся:

— Да, вернемся.

Малец лежал у очага, наблюдая, как все вокруг пьют, танцуют и веселятся. То и дело ему приходилось проворно отодвигаться, чтобы кто-нибудь не наступил на хвост.

Приоткрылась входная дверь, и в залу проскользнула Винн. Раскрасневшаяся, она задержалась на пороге и, чуть заметно пошатываясь, оглядела залу.

Заметив Мальца, Винн протолкалась к нему, уселась, вернее, шлепнулась на пол, запустила пальцы в его шерсть и принялась почесывать спину. Это было приятно, но все же Малец удивился, почему она больше не принимает участия в празднике.

Вошел Оша.

Он окинул взглядом залу, увидел Винн, но, прежде чем успел направиться к ней, его перехватила тетка Бея и уволокла туда, где рухнул в кресло утомившийся от плясок Карлин. Оша, кажется, не возражал, более того — рад был посидеть с ними.

Этот молодой эльф никогда не станет настоящим анмаглахком, сообщил Малец Винн.

— Надеюсь, что не станет, — пробормотала девушка, все так же почесывая ему спину. — Хотя он только об этом и мечтает. Оша знает людей лучше, чем большинство его собратьев. Быть может, он станет не таким, как все анмаглахки.

Голос у нее был такой печальный и хмельной, что Малец поднял голову:

Что случилось?

— Вы все… ты, Магьер, Лисил… вы ведь не сможете остаться здесь… надолго? Верно?

Малец выдохнул и снова положил голову на лапы.

Сегодняшний день принадлежит Магьер и Лисилу, но завтра… да, мы не сможем здесь остаться. Нам придется уехать и увезти шар как можно дальше от Вельмидревнего Отче. Да и то это будет лишь отсрочка.

Винн отняла руку.

— Домин Тилсвит был… потрясен манускриптами, которые мы привезли. Перевести их в нашей миссии в Беле невозможно. У нас нет нужного справочного материала… а домин не может сейчас уехать из Белы. Там еще столько всего нужно сделать, чтобы создать новую миссию нашей Гильдии.

Она замолчала так надолго, что Малец и без слов понял все по ее печальному лицу.

Ты отправишься домой… повезешь свои находки в главную миссию вашей Гильдии.

Винн нисколько не удивило, что он все знает.

— Кто-то должен доставить эти тексты… тем, кто более меня искушен в переводах. Домин Тилсвит считает, что так будет лучше всего, потому что переводчикам пригодится то, что я узнала в наших странствиях.

Малец придвинулся ближе к Винн. По правде говоря, он давно знал, что рано или поздно этот день настанет. Теперь его с новой силой охватила тревога за Винн. Ей грозит опасность — и со стороны тех, кто станет охотиться за текстами, чтобы узнать тайны шара, добытого Магьер и Лисилом… и со стороны его сородичей.

Ты теперь так же связана с шаром, как мы… и опасность угрожает тебе так же, как любому из нас. Тебе лучше всего покинуть этот край вместе с нами.

— Что я буду делать без вас? — прошептала Винн.

В ее затуманенных карих глазах блеснули слезы. И все же Малец знал, что в стенах Гильдии ей будет безопаснее всего… хотя и эти стены могут оказаться недостаточно надежны.

Когда вернешься домой, постарайся побольше быть на людях. Мои сородичи не желают, чтобы смертные узнали об их существовании. Они остерегутся проявлять себя там, где их могут заметить.

— Какое-то зло надвигается на нас, и ты это знаешь, — проговорила Винн. — То, что ты почуял тогда, в пещере… это твои сородичи? Они стоят за всем этим?

На этот вопрос он не знал ответа.

Нет… это нечто большее, помимо них. И я… устроил еще кое-что. Надеюсь, оно послужит тебе во благо и убережет тебя.

Малец не мыслил жизни без Лисила и Магьер — они были его подопечными, их судьбы тесно сплетались с его судьбой. Однако же Винн — единственная, с кем он может «говорить». До нее Малец не понимал в полной мере, что означает для него иметь подобного спутника.

Пес положил голову на колени девушки.

И Винн тут же, обмякнув, рухнула на него. Даже среди шума и гама, царивших в общей зале, Малец слышал, как она негромко похрапывает.

Давно миновала полночь. Лисил лежал в теплой спальне на втором этаже таверны, бережно прижимая к груди Магьер.

— Хороший был день, — прошептал он.

— Самый лучший, — шепотом согласилась Магьер, — Знаешь, перед самым обрядом я немножко запаниковала… но все вышло как нельзя лучше. Я так рада, что мы решили пожениться, только когда вернемся домой.

Лисил крепче прижал ее к себе. Он хотел промолчать, но в конце концов у него все же вырвалось:

— Ты же знаешь, мы не можем здесь остаться.

Магьер на мгновение притихла:

— Знаю. Мы не можем отдать шар Хранителям. Мы не можем допустить, чтобы за ним явились анмаглахки Вельмидревнего Отче… не важно, сюда или в Белу.

— Я тоже об этом думал, — отозвался Лисил.

Магьер отстранилась, приподнялась, опершись на локоть. Кое-где в ее черных волосах еще белели остатки соцветий сирени.

— И что же теперь? Я не намерена навсегда отказаться от нашего дома.

Лисил покачал головой:

— Я тоже. Знаешь, я подслушал, как домин Тилсвит толковал о том, что манускрипты, добытые Винн, надобно доставить в главную миссию Гильдии… но при этом он еще распространялся о своих планах касательно новой миссии в Беле. Я не думаю, что он повезет эти манускрипты сам.

— Полагаешь, он отправит с ними Винн?

Лисил пожал плечами:

— Это мы выясним завтра утром, но для того, чтобы вывезти с этого континента шар, нам придется долго путать следы… в какую бы сторону мы ни направились.

— Что ж, сядем на какой-нибудь корабль в Беле, — со вздохом заметила Магьер.

При мысли о новом морском путешествии полуэльф едва не застонал.

— Я тут в последнее время много думал о том, что такое для меня дом, — вслух сказал он.

— И что же?

— Дом — это там, где ты.

Магьер поднялась на четвереньки, став на мгновение похожей на бледную хищную кошку, и в упор поглядела на Лисила:

— Нет, он здесь, именно здесь… там, где он нам нужен! — Она придвинулась так близко, что Лисил ощущал на губах ее дыхание. — Но ему снова придется нас… подождать.

И она сопроводила эти слова крепким поцелуем.

Девять дней спустя Винн и Оша стояли на южном краю громадных доков Белы и глазели на разномастные суда, заполнявшие гавань. В столицу они прибыли из Миишки на шхуне, всей компанией, но Магьер, Лисил и Малец остались в трактире.

Оша отправлялся домой, но не на одном из судов, которыми пестрел залив.

Винн почти не расспрашивала его, а он рассказал только то, что слышал от Сгэйля. Вельмидревний Отче пошлет за ними ближайший к Беле эльфийский корабль, а Сгэйлю и Оше остается только высматривать его.

Далеко за северной оконечностью гавани мелькнули серебристо-белые паруса, развернутые высоко над поверхностью моря. Такого громадного эльфийского корабля Винн еще не видела. Он был гораздо крупнее того, который доставил ее на юг и поплатился за это жизнью.

Где-то в лесах за северной оконечностью гавани Ошу будет ждать ялик с гребцами.

Винн нестерпима была сама мысль о том, чтобы распрощаться с Ошей в трактире, а потому она отправилась с ним на берег, хотя и здесь прощаться вряд ли будет легче. Оша натянул серо-зеленый капюшон, но Винн хорошо видела его большие раскосые глаза, и в них были волнение и отчаянная решимость. Он не хотел уезжать и вместе с тем тосковал по родине.

Быть может, Оша опасался того, что ждало его дома, или содрогался при мысли об этом, но с тем большим нетерпением ожидал неминуемого. Наивность Оши умерла вместе с его наставником. И все же Винн нужно было, чтобы Оша, добравшись до родных мест, сделал еще кое-что.

Она достала небольшой, завернутый в бумагу сверток и протянула его Оше.

Он глянул на него, но, прежде чем успел задать хоть один вопрос, Винн пустилась в объяснения:

— Когда прибудешь домой, разыщи Бротана и отдай ему этот сверток… только ему, и никому больше.

Глаза Оши широко раскрылись. В трактире Винн не спала почти всю ночь, заполняя небольшую тетрадку, которая скрывалась в этом свертке. В этих записях содержалось все, что она узнала и о чем догадалась касательно их путешествия.

— Содержимое этого свертка никому, кроме Бротана, не должно попасться на глаза, — продолжала она. — Если не сумеешь найти Бротана, доставь сверток Глеанну и Нейне… полагаю, им будет известно, как его отыскать. Но только смотри, чтобы сверток не попал в чужие руки… даже если тебе придется уничтожить его, прежде чем разыщешь Бротана.

Оша медленно взял сверток, и Винн поняла, отчего он так медлит. Ее просьба идет вразрез с обетом, который Оша давал своей касте. Она могла лишь надеяться, что молодой эльф успел кое-чему научиться у Сгэйля, своего наставника.

Не законам и правилам анмаглахков, но обычаям и традициям всего народа Ан'Кроан, тем, которыми Сгэйль дорожил превыше всего.

Оша кивнул и спрятал бумажный сверток под тунику.

Винн отчаянно захотелось обнять его, но она не могла себе этого позволить.

— Я не забуду тебя и всего, что ты сделал для нас.

— Я… я…

Бедный Оша, вечно ему не хватало слов, чтобы выразить свои чувства.

— Я знаю, знаю, — проговорила Винн. — Иди.

Он повернулся и двинулся через многолюдный порт в сторону северной границы города.

Винн смотрела ему вслед, пока не остался виден только серый капюшон Оши, мелькавший над головами грузчиков, лоточников и купцов, слишком занятых своими делами, чтобы обращать внимание на диковинного чужака. Потом и это серое пятнышко исчезло в толпе — и тогда Винн охватила паника.

Сколько раз Оша заступался за нее, заслонял собой от беды? С виду наивный простак, он был отнюдь не прост. Сгэйль был верен своему слову, но только Оша, один среди всех своих соплеменников, видел Винн такой, какой она была на самом деле, а не дикаркой из людского племени, которую надлежит опасаться и ненавидеть.

Винн бросилась бежать, локтями прокладывая себе дорогу в толпе. Наконец перед ее глазами мелькнул знакомый серо-зеленый плащ, и Винн обеими руками ухватилась за него.

Почувствовав рывок, Оша резко обернулся и глянул вниз.

Винн закинула руки вверх, пытаясь обхватить его шею. Оша наклонился к ней, и тогда она уткнулась лицом в его плечо.

— Помни обо мне, — прошептала она.

Оша бережно обнял ее своими длинными руками.

Это было глупо, нелепо, бессмысленно… но совершенно неудержимо. Все предостережения Магьер ничего не значили. Винн подняла голову и потянулась к Оше.

Неумело, неловко она отыскала губами его губы.

Чейн и Оша… и ни того, ни другого она больше никогда не увидит.

Винн начала плакать еще до того, как оторвалась от Оши, от его влажных теплых губ. Даже не смея взглянуть на него, она обратилась в бегство. Она бежала прочь — по порту, по улицам Белы, но еще не скоро, совсем не скоро вернулась в трактир.

Когда капитан велел отчаливать, Магьер повернулась лицом к ветру. Лисил уже с умирающим видом цеплялся за фальшборт. Этот приступ морской болезни проходил исключительно в его голове, потому что на корабле еще даже не поставили паруса, и Магьер знала, что худшее поджидает Лисила впереди. Примерно с завтрашнего утра.

Шар они заперли в каюте.

Магьер была исполнена решимости охранить его любой ценой, но действие, которое оказывал на нее шар, по-прежнему вызывало у нее омерзение. Да и Лисилу уже давно бы полагалось валяться на койке в каюте, но его тоже не влекло быть рядом с этим древним артефактом.

Малец опирался передними лапами о фальшборт, Винн стояла рядом с ним, и они провожали взглядом многолюдный порт Белы.

Известие о том, что Винн отправится в Малурну, вызвало противоречивые чувства у всех, особенно у Мальца. По крайней мере, пока юная Хранительница пребывала под его надежной защитой. Впрочем, ничего предсказуемого в этом мире нет, равно как и ничего постоянного.

Магьер понятия не имела, куда она, Лисил и Малец отвезут шар. Пока что ясно только одно: как можно дальше от Вельмидревнего Отче. Так что расставание с Винн было неминуемо… но это время пока еще не пришло.

Корабль отошел от причала, и Лисил со страдальческим видом подковылял к Мальцу и Винн.

Перед мысленным взором Магьер прошла череда воспоминаний — от того дня, когда она и Лисил впервые пришли в Миишку, впервые увидели таверну «Морской лев»… и до того дня в Беле, когда Лисил впервые поцеловал ее.

Она вспомнила, как Малец забился под стол в бывших казармах, а ныне миссии Хранителей, и рычал из-под стола на Винн, а она подсовывала ему эльфийские буквы, пытаясь доказать, что он вовсе не простой пес.

Она вспомнила, как Винн однажды гневно накинулась на нее, требуя, чтобы они отдали все свои съестные припасы умирающим от голода крестьянам.

Она вспомнила, как пылал объятый огнем эльфийский корабль и как Малец мчался по горящему фальшборту, чтобы столкнуть Лисила в спасительный люк.

Она вспомнила мертвого Сгэйля под тенью ивы.

И лицо Лисила во время венчания, когда он сказал: «Клянусь».

Магьер отвернулась от ветра и подошла к своим друзьям… и мужу. Проводя ладонью по белым волосам Лисила, она еще не знала о том, что сулит им будущее, — знала только, что должна охранять шар и верить в тех, кого любит.