Диверсант в городе

Глава 26

Приехав посреди ночи в свое съемное жилье, я почувствовал себя совершенно вымотанным. Напряжение последних часов не прошло даром. Адреналиновый кураж закончился, а вместо него навалились усталость и слабость. Снова разболелась левая нога, а в голове в такт ударам сердца стучали молоты, вызывая не только боль, но и противное чувство тошноты. Я все еще не выздоровел окончательно. Да и не удивительно, после всего того, что произошло со мной за последние дни, организм выражал протест.

Совершенно голая Джессика раскинулась в спальне на широкой кровати и сладко посапывала под тихое гудение кондиционера. Но, я на этот раз даже не соблазнился, не стал тормошить девушку, а тихонько пристроился рядом и сразу провалился в сон без единого сновидения. Я проснулся, когда солнечный свет уже вовсю наполнял комнату лучами, пробившимися сквозь прорехи в неплотно прикрытых жалюзи. Джесси уже встала и, судя по звону столовых приборов, извлекаемых из посудомоечной машины, готовилась к завтраку.

Когда я вышел в кухню-гостиную, там на плите вовсю жарилась яичница, стол украшал салат из нарезанных овощей с зеленью, а в кофе-машине булькал горячий напиток. Джессика же, накинув на голое тело короткий розовый халатик из махровой ткани, пялилась в большой телевизор, висящий на стене. Телевизионщики как раз транслировали большой репортаж с места убийства сенаторши Трейси Мелоси. Охранник технического въезда, рожу которого я сразу узнал, рассказывал известному репортеру:

— Грабитель напал на меня внезапно. Он подкрался абсолютно незаметно.

— Так незаметно, что вы даже не увидели движение через систему видеонаблюдения? — поинтересовался журналист.

Охранник подтвердил:

— Совершенно верно! Он напал на меня, словно какой-нибудь Бэтмэн, выскочивший из ниоткуда, как черт из табакерки!

— И он прямо внутри поста напал на вас? — уточнил въедливый журналист.

— Нет, нападение произошло снаружи, когда я вышел для того, чтобы проверить шлагбаум. В последнее время он плохо реагировал на нажатие кнопки. Я думал, что дело в загустевшей смазке и хотел взглянуть на механизм, чтобы убедиться в наличии неисправности и составить рапорт технической службе, когда буду передавать смену, — соврал охранник, который, как я помнил, просто беспечно курил в этот момент, прогуливаясь на свежем воздухе.

— И с какого направления преступник напал на вас? — не унимался репортер.

— Сзади. Он налетел сзади и ударил меня по голове. А потом я очнулся уже связанным в помещении поста, — опять он безбожно врал.

Впрочем, я вполне понимал причины его вранья. Рассказать правду означало бы для него навсегда распрощаться со своей нехитрой карьерой. А, если он ничего больше, кроме как охранять, делать не умеет, то для него имеется риск навсегда потерять единственную сферу своей профессиональной деятельности. Ну, кто же возьмет на работу охранника, нарушившего инструкцию и проворонившего не просто грабителя, а еще и очень опасного преступника, убийцу значительной персоны и ее телохранителей? В подтверждение своих слов охранник показывал журналисту разбитую голову. И я четко представил, как бедняга поднялся вместе с креслом, к которому я его привязал скотчем, и врезался головой куда-нибудь в стену только ради того, чтобы создать себе подобие алиби.

Закончив завтрак с Джессикой сексом на кухне, я отправился в душ и только там вспомнил, что до сих пор ничего не сделал для того, чтобы спрятать улики. Быстро пройдя в гараж, я вынул из машины пакет с драгоценностями, открыл его и завис, против собственной воли рассматривая трофеи при дневном свете. Оторвать взгляд от такой кучи дорогущих вещиц оказалось выше моих сил. Мне почему-то вспомнился персонаж одной известной сказки, завладевший золотым волшебным кольцом и постоянно восторгающийся этой драгоценностью, приговаривая: «Моя прелесть!». А у меня в руках сразу оказалось много всего блестящего! Столько прелестей сразу! Пусть это и не волшебные артефакты, а изделия обыкновенных, хоть и очень известных ювелирных фирм, но зато не сказочные, а вполне осязаемые эксклюзивные драгоценности, имеющие шестизначные и даже семизначные цены. И разглядывание этих ценнейших побрякушек настолько поглотило меня, что я на какое-то время позабыл обо всем на свете.

За этим занятием и застала меня Джесси, протиснувшаяся в гараж уже полностью одетой и причесанной для выхода, со словами:

— Дорогой, мне нужно прикупить продукты в гипермаркете. Можно я воспользуюсь твоей машиной?

Я все еще стоял, как дурак, словно парализованный, не двигаясь с места, когда она подошла вплотную и тоже взглянула на содержимое пакета. Не скрывая своего удивления, она пробормотала:

— Вот это да! Это же безумно дорогие украшения!

И тут же спросила:

— Откуда они у тебя?

— Достались на работе. И сейчас их надо немедленно перепрятать, — проговорил я, уже не в силах скрыть от девушки свои трофеи.

— Мой отец прятал подобную добычу в анонимной банковской ячейке. Когда его застрелили, мама забрала оттуда несколько ювелирных изделий с бриллиантами. Ей хватило, чтобы оплатить похороны и еще несколько месяцев плотно сидеть на наркотиках, пока сама не умерла от передоза, — откровенно сказала Джессика, которая уже догадалась, что я ночью кого-то ограбил. Она поинтересовалась:

— Ты обнес ювелиров?

Я кивнул. Пусть думает про ограбление ювелирного магазина. Это лучше, чем если она поймет, что именно я укокошил старую сенаторшу.

— Знаешь, наверное, спрятать все это в анонимном депозитарии совсем неплохая мысль, — сказал я ей. И мы с Джессикой поехали в город вместе, чтобы арендовать ячейку в депозитарии.

Когда в назначенное время я вышел на связь через ноутбук, Дэн сообщил мне:

— Ты сработал просто отлично, хотя и слишком дерзко. В самое ближайшее время пришлю к тебе домой курьера с наградой и новым заданием.

Мы обговорили детали. На этот период мне надлежало находиться в бунгало одному. Джессика приезд курьера не должна была видеть. Значит, мне предстояло отправить ее на очередной шоппинг, что мне и удалось сделать вовремя.

День выдался особенно жарким. Кондиционер гудел, как назойливая муха, отрабатывая перепад температур снаружи и внутри помещения. Джессика, уезжая в торговый центр на моем сером паркетнике, попросила меня прочистить сливную трубу в раковине на кухне, где почему-то перестала нормально уходить вода. За время нашей совместной жизни девушка уже поняла, что я много чего умею делать сам, и беззастенчиво использовала мои способности в домашнем хозяйстве. Но, положение с засором усугублялось тем фактом, что внутри сифона стоял измельчитель отходов, который не работал.

В назначенный час к бунгало подъехал мотоциклист в черном. Вокруг никого не было. Арендуя это недешевое жилье, я специально выбирал такое место, где соседи находились достаточно далеко. Ближайший дом, похожий на наш, располагался в паре сотен метров, к тому же, его обитатели, достаточно преуспевающие, но бездетные мулат и мулатка среднего возраста, постоянно находились на работе. Потому приезд ко мне курьера никто из соседей видеть не мог.

Рассматривая прибывшего мотоциклиста через стеклянную дверь, я даже не сомневался, что это тот же самый курьер, который доставлял мне ноутбук для связи в трейлер-парк. Я запомнил его мотоцикл с вмятиной на глушителе, шлем с узкой белой полоской сбоку и кожаную куртку с косыми блестящими застежками металлических «молний» на карманах справа и слева. Вот только он на этот раз слез со своего железного коня и вошел в дом через незапертую дверь, не снимая шлема.

Я перестал возиться с раковиной и внимательно наблюдал за ним. Похоже, парень собрался передать посылку прямо из рук в руки. Наверное, на этот раз ему куратор именно так и приказал? Вот только этот бумажный пакет у него в руках по виду какой-то удлиненный и словно бы даже вскрытый, да еще и правую руку курьер почему-то держит внутри него. Мне показалось это странным и сразу насторожило. Интуиция внутри закричала об опасности. И вовремя! Едва увидев меня, курьер вместо приветствия сразу выстрелил.

Но, я был уже внутренне готов к неожиданностям, потому среагировал мгновенно. Едва он вынул пистолет с глушителем из пакета, направив ствол в мою сторону, я резко упал на пол и перекатился за кухонный островок, столешница которого, сделанная из настоящего природного камня, заставила предназначенную мне пулю отрикошетить вверх и в сторону. Мне сразу стало совершенно ясно, что мой куратор Сергей-Дэн решил избавиться от меня, подослав своего курьера под благовидным предлогом. А курьер этот, оказывается, по совместительству еще и киллер!

Впрочем, ничего удивительного в самом решении избавиться от меня не было. От исполнителей подобных политических ликвидаций, которую накануне совершил я, спецслужбы избавлялись во многих случаях. Вот только я слишком возгордился своей мнимой незаменимостью, потому упустил из виду такой простой возможный способ избавления от исполнителя, который слишком много знает. Действительно, чем они рискуют, если курьер-киллер, которому я доверяю и впущу к себе без проблем, уберет меня без свидетелей посередине рабочего дня, когда все немногочисленные соседи находятся на службе, а моя девушка отъехала за покупками? Полиция потом не найдет ни концов, ни мотивов. Кто, почему и зачем застрелил бездельника по имени Роджер Бойд никого особенно не заинтересует. И дело вскоре закроют, сдав в архив очередной «глухарь».

Такие мысли параллельным потоком сознания пронеслись в моей голове, пока я лихорадочно подыскивал способ противодействия киллеру. Свое оружие на кухне я не держал, а, как всегда, по своей привычке, оборудовал тайник в гараже. «Беретта», которую я подарил Джессике, лежала в тумбочке рядом с кроватью в нашей спальне. И под рукой у меня имелись лишь обыкновенные домашние инструменты, при помощи которых я пытался разобраться с засором в раковине. Под руку мне попался увесистый гаечный ключ, который я, высунувшись с другой стороны кухонного островка, резко метнул в голову мотоциклиста. Удар пришелся точно по шлему, но убийца все-таки выстрелил, хотя и не попал точно.

Но, пуля все же задела меня, пробив мышцу на левом плече. От боли я рассвирепел окончательно. Схватив табурет с металлической основой, стоящий возле стола на кухне, я со всей силой ударил им по руке убийцы. Его пистолет отлетел в сторону. И мы сцепились в рукопашную. Мотоциклетный шлем давал курьеру преимущество в драке. И он воспользовался этим, сильно боднув меня головой в лицо. С разбитым носом я отлетел назад на пару шагов, а он стремительно ринулся к пистолету, валявшемуся в противоположном углу помещения.

Но, отброшенный назад, я как раз оказался у стойки с разделочными кухонными ножами и метнул один из них правой рукой, не раздумывая. Метил я повыше, но попал в правую ногу. Главное, что нож воткнулся, пройдя насквозь плотную ткань штанины джинсов, а парень потерял равновесие, споткнувшись в этот момент о толстую циновку, которую совсем недавно постелила Джессика перед стеклянной дверью, ведущей к бассейну. Трогательная забота девушки о домашнем уюте сыграла в драке в мою пользу.

Как только курьер упал, я навалился на него и сорвал шлем. Не зря говорят, что мир тесен. Я сразу узнал этого парня, хотя и прошло немало лет с тех пор, как общался с ним в последний раз. Это был Юра, мой друг детства. Мы росли вместе в одном дворе и учились в одной школе. И он был старше меня на год. Мы даже одно время вдвоем ходили в секцию спортивной стрельбы. Когда начались известные события на Донбассе, он служил в каком-то специальном отряде милиции, чуть ли не в том самом «Беркуте», который тогда был у всех на слуху.

Куда Юрка делся потом, я не знал. А он, оказывается, киллером заделался в той же самой конторе, где и я, на другом конце света. Вот оно как бывает! Я не сомневался, что из Юры за это время получился умелый и хорошо подготовленный боец-диверсант. Но, я все же оказался сильнее. Прижав его к полу своей массой и оседлав, я приложил острие ножа к сонной артерии парня, предупредив:

— Только дернись, Юрик, и тебе конец! Не посмотрю, что вместе росли.

— Ты это, не дури, Андрюха! Меня в темную использовали. Да и не узнал я тебя поначалу загорелого и с этими усами. Дали мне задание тихо прикончить какого-то ирландца Роджера Бойда, — пробормотал он.

Через некоторое время, залепив друг другу раны пластырем, мы сидели с ним на веранде возле бассейна, пили виски и мирно беседовали, как и положено старым друзьям, которые не виделись много лет. Со слов Юры выяснилось, что кто такой Роджер Бойд, он не имел ни малейшего понятия. Может, конечно, лукавил. Зато рассказал, что много интересного слышал о каком-то нашем агенте с микросхемой, вживленной в мозг. И по мере того, как он говорил, в моей голове вставали на место те обрывки воспоминаний, которые я никак не мог интерпретировать. А Юра все продолжал:

— Когда наши поняли, что враги используют чипированных агентов, то тоже решили провести подобный эксперимент. У нас же до сих пор есть еще очень продвинутые ученые, которые работают не ради денег, а ради своих убеждений, как истинные патриоты. Вот и разработали они похожие методы. Только наши поначалу подобное мозговое чипирование применяли исключительно для лечения в тяжелых случаях. А тут снаряд прилетел в какого-то парня на передовой, который после этого находился на пороге смерти. Черепно-мозговая травма у него была, несовместимая с жизнью. Вот на нем и стали экспериментировать, вживили в мозг специальную микросхему, да забили в нее специальную программу. И оказалось, что все функции его организма с помощью этого чипа восстанавливаются довольно быстро. И не только восстанавливаются, а и превосходят быстротой реакций первоначальные показатели, которые были у парня до ранения совсем неплохими и без того. Только память его восстанавливалась медленно. Но, несмотря на это, решили все-таки его забросить к врагам в тыл, потому что обладал превосходными диверсионными навыками. Для этого специальную установку сделали, чтобы не через границу, а сразу напрямую с помощью телепортации перебросить бойца этого экспериментального для совершения диверсий. У нас, представь, и такое изобрели, когда нам все границы позакрывали. Так вот, перекинули этого парня сюда уже с заданной программой действий против вражеских чипированных нигеров. Только немного не так что-то пошло у наших ученых. Парень перенесся, но попал во временной сдвиг.

— Что за бред? Как можно во временной сдвиг попасть? — не понял я.

Но, Юра, прикончив уже почти целую бутылку виски, объяснил терпеливо:

— Очень просто! Тот парень при переносе провалился в прошлое на три месяца. Попаданцем во времени сделался, короче, как в книжках. Только перенесся совсем неглубоко. Да и задания свои помнил. Потому и нашли его все-таки. Вышли на него наши девчонки, которые работали под легендами обыкновенных местных девушек. Да жаль, что обе они погибли во время попытки этого бойца доставить…

— А ты откуда знаешь обо всем этом? — поинтересовался я.

— Так у меня роман служебный был с одной из них. С девушкой по имени Наташа, которая здесь выдавала себя за Карину Спенсер. Она мне и рассказывала, как они вместе с боевой подругой ищут этого парня с микросхемой в голове. А потом я от куратора узнал о ее гибели в перестрелке. Вот такая история. Хочешь верь, а хочешь — не верь.