Добро пожаловать в Накки-ярви

Глава 5. На той стороне

В назначенное время мы стояли у входа в аквапарк и ожидали Инквизитора. Не смотря на уговоры Светка все-таки пошла со мной в непонятный вояж. Окончательно поход с господином Урманским оставался не ясным по роли назначенной нам, а это тревожило. Оружие, приготовленное для скрытого ношения, кое-чего припрятанное в сумке, что висит через плечо, но полностью готовым к любой неожиданности я себя не считал. Именно в тот миг, когда я ощутил предчувствие беды, в душе поселился отголосок неуверенности, с которым справиться пока не удалось. Светка, чувствуя мою напряженность, что-то весело щебетала, рассказывая истории из жизни институтских знакомых, но развеселить меня не удалось. Зато, когда с крыльца коттеджа спустились Инквизитор и несколько человек, восставлявших его свиту, я успокоился.

Вырвавшееся из плена туч солнце отразилось тысячами искр на пушистом снегу. На сердце стало веселее. Даже лицо подошедшего Урманского, мне показалось, немного разгладилось, и на нем исчезли следы вчерашней усталости и недомогания.

— Доброе утро, молодые люди. — С легкой улыбкой поприветствовал он и с надуманной рассеянностью заметил: — Или добрым днем.

За его спиной в позе готового к прыжку хищника замер Иван, чуть дальше громоздкими глыбами застыли двое хийси. Через плечо нового секретаря Инквизитора свешивалась тяжелая сумка, похожая на мою. Заметив, что я задержал взгляд на его ноше, Иван весело подмигнул и приблизился для рукопожатия.

— Добрый день. — Я поздоровался с Иннокентием Константиновичем, пожал руку Ивану и выжидательно взглянул на хийси.

Инквизитор искоса посмотрел на молчаливых сопровождающих и представил:

— Братья Лембо. Они пойдут с нами.

Хийси невозмутимо кивнули квадратными подбородками и застыли словно статуи.

— Зайдем во внутрь. Там ждут остальные. — Инквизитор почему-то посмотрел на застывшее в светло-голубом проеме между облаков солнце и направился к дверям аквапарка.

В чаше бассейна с веселым смехом плескались несколько обнаженных девушек из числа местной обслуги. У меня аж отвисла челюсть при виде такого чуда, но бдительная Светка чувствительно ткнула в бок.

— Тебе меня мало? — Раздраженно прошипела она мне ухо и повлекла вслед за Инквизитором.

Не смотря на попытки Светки отвлечь от занимательного зрелища, я успел отметить, что все три девушки оказались очень похожими друг на друга, среди них узнал Фелицию. Искаженные преломлением света в воде, их тела казались немного гротескными и сюрреалистичными.

У скамейки, возле тропинки в оранжерею, все остановились, я уловил ироничный взгляд Инквизитора. Ни Урманский, ни Иван, и, тем более, хийси на плескавшихся девушек, казалось, внимания не обращали. Наоборот, с довольно спокойными лицами, Инквизитор и его секретарь разделись и прыгнули в воду. Словно акулы, девушки стремительно приблизились к ним в длинном нырке.

— Присоединяйтесь! — Махнул рукой Иван.

— Давайте, давайте. У нас не так уж и много времени. — Добавил Инквизитор и погрузился в воду с головой.

Вспомнились слова Ивана на счет свойств воды для защиты от ядовитых колючек. Я чуть подтолкнул Светку, которая вдруг застеснялась, и мы вместе ухнули в прохладную, со странным ароматом, воду.

— Вы уж извините, но перед проходом к искомому месту необходимо, чтобы в кожу впиталось как можно больше ароматических масел гаокерны. — Вынырнувшая рядом, Фелиция оценивающе посмотрела Светку и добавила. — И снимите все тряпки, что надеты на вас. Иначе какие-то части тела могут оказаться уязвимыми, как пятка Ахилла.

Она стремительно изогнулась и словно дельфин взлетела над водой. Полет над гладью бассейна составил метра три. Затем почти без всплеска девушка ушла под воду. За короткое мгновение взгляд успел зафиксировать почти метровой длины груди и маленькие, размером с кулак, похожие на мягкие копытца, ступни.

Вот тебе и накки, собственной персоной. Почти такие же, как описаны в словаре. Да и гаокерна — слово знакомое — волшебное дерево, царица всех целебных растений.

— Разврат. — Пропищала Светка, нервно цепляясь за завязку на шее.

— Производственная необходимость. — Ответил я, освобождаясь от остатков одежды. — В данный момент я склонен верить этой прекрасной нелюди.

Прошло несколько минут бултыхания в бассейне, и по команде Инквизитора все вылезли к скамейкам. К нам присоединились и трое накки, которых, не смотря на рассерженное шипение Светки, я смог рассмотреть повнимательнее. При всей изящной пропорциональности тела и очень красивых лицах, длинные, опускающиеся почти до бедер, груди и кулачки стоп вызывали странное впечатление нечеловечности.

— Воду с кожи не вытирайте. — Неожиданно произнес Урманский, окинув нас ироничным взглядом. — Пусть впитается. Сейчас принесут одежду, приемлемую для дальнейшего пути, а стесняться станете потом, когда домой вернетесь.

— Иннокентий Константинович, может, объясните, зачем все-таки мы здесь нужны. — Разговор накануне и сегодняшнее шоу с раздеванием не смогли дать ответа на все вопросы и расставить точки над «и». — Мне до конца не понятно, что конкретно требуется от меня и тем более от Светланы. У вас достаточная свита, шесть особей различного пола и принадлежности. — Перейдя на английский язык, я продолжил высказывать свое мнение. — Вы меня извините, но я, как профессиональный солдат, должен знать конкретную задачу и условия ее выполнения. Пока мне не ясно многое.

— Поясняю. Мне нужно обеспечение безопасности нашего вояжа, который может продлиться от нескольких часов до суток. Там, куда мы идем, мир, совершенно отличающийся от нашего, и опасностей предостаточно. Таких профи, как вы, единицы, и вам я могу доверять, потому что у вас нет причины бросить меня на произвол судьбы в опасной ситуации или выстрелить в спину. К тому же, ваш безумный друг Ленарт также проник туда и представляет опасность, как для нас, так и для того мира, который до сих пор благополучно существовал без присутствия агрессивных и непредсказуемых гомо сапиенс. — На английском Инквизитор говорил не хуже меня. В его произношении ощущались американизмы, свойственные тем людям, которые прожили в штатах много лет. — Вместе с Иваном вы должны обеспечить защиту группы от нападений.

— Зачем тогда с нами идет Света? — Услышав свое имя, Светка чуть напряглась, но я был уверен, что английский язык она знает плохо, и быструю разговорную речь не поймет. Другое дело — Иван. Он демонстративно повернулся в сторону, но шестым чувством я ощущал, что он ловит каждое слово произнесенное здесь.

— А как же без колдуньи? Там, молодой человек, принципы бытия значительно отличаются от здешних. То, что люди загубили научно-техническим процессом в нашем мире, низведя магию в разряд глупых и бессмысленных увлечений, разрушив связи магических и природных процессов, там осталось в незыблемом виде. Кстати, — Инквизитор перешел на русский язык, — спросите сами вашу спутницу, а хочет ли она остаться?

— Нет, я пойду с вами! — Светка выкрикнула сразу и, встав со скамейки и совершенно не замечая своей наготы, грозно проговорила. — Только не нужно обсуждать дело или меня на незнакомом языке. Это неприлично и очень неприятно. И получатся, что в неведении остаюсь я одна. Даже они, — девушка кивнула в сторону хийси и накки, — понимают смысл сказанного на эмоциональном уровне, ведь нелюдей вавилонское смешение языков не коснулось.

— Прекрасно. — Лицо Инквизитора выражало удовлетворение. — Вы в паре представляете вполне слаженный и боеспособный тандем. Воин и ведьма.

— Иннокентий Константинович, принесли. — Негромко прервал Урманского Иван.

Двое хийси из обслуги аквапарка начали раскладывать на одной из скамеек мохнатые халаты серо-зеленого цвета. Внешне они казались сплетенными из какой-то плотной, но совершенно не колючей, травы. Рядом с каждым халатом положили широкий пояс накладными кармашками изготовленный из такого же материала и кожаные мокасины.

Первым в наряд облачился Иван. С помощью маленьких костяных крючков он пристегнул снизу полы халата, затянул на животе пояс и в завершение натянул на ноги длинные, почти до колен, мокасины. Привычным армейским движением расправил кладки по бокам и продемонстрировал принявший вид комбинезона наряд.

— Застежками можно отрегулировать степень свободы движения. — Пояснил секретарь и напялил на голову, извлеченную из кармана на поясе, панаму из такого же серо-зеленого материала.

На ощупь одежда казалась, как свежескошенная трава, но не расползалась, свободно выдерживая усилия на разрыв. Крючки, использующиеся в качестве застежек, крепко фиксировали запахнутый на бедрах подол, а пояс удобно удерживал полы на груди и животе.

— Ну, что? Присядем на дорожку. — Инквизитор присел на скамью. — Кстати, мелочь можете распихать по карманам, а оружие спрячьте в пластиковые пакеты — ружейная смазка имеет запах не характерный для тех мест, куда мы сейчас направимся.

— К чему такой маскарад? — Я подсел к Ивану, который распихивал по карманам снаряженные патронами обоймы.

— Дети природы, — он мотнул подбородком в сторону хийси и накки, которые даже не притронулись к разложенной одежде, — там чувствуют себя как дома и ни каких шмоток на себя без надобности ни когда не напялят. Запах человека может привлечь опасных хищников и не только. Я иду туда третий раз, но каждый вояж разительно отличается от предыдущего. Как будто попадаешь в различный природный пояс с характерной для него природой, а рельеф местности все время остается одним и тем же. Так что лишняя предосторожность не помешает.

Дело ясное, что ни чего не ясно. Я с сомнением оглядел свой арсенал, состоящий из пистолета-пулемета и пневматического «Бушмена», снаряженного иглами, пододвинул два метательных ножа Светке и, чуть колеблясь, положил мобильник в карман. Шокер — это также оружие, а самоликвидатор при умелом использовании заменит гранату.

Тяжелые листья чуть качнулись, словно почувствовали приближение людей, но острые иглы, усеянные капельками то ли росы, то ли древесного сока, остались на безопасном расстоянии от нас. Почти сразу же слегка влажная тропинка вильнула в сторону и запетляла среди густой зелени. Иногда ветви, словно невзначай, приближались к нам, но в последний момент испуганно вздрагивали, не причиняя ни кому никакого вреда.

По логике, даже при таком бестолковом перемещении то вправо, то влево, мы должны были давно упереться в стену ангара, но ни чего похожего так и не увидели. Густые зеленые заросли не позволяли видеть дальше, чем на два-три шага, и только тропа пьяными зигзагами вела все дальше и дальше. Белые клочья тумана, словно живые, медленно пульсируя, собирались по бокам тропы. Из него выглядывали вооруженные влажными колючками ветви.

Запах. Влажный, удушливый запах тропического болота. Под ногами захлюпала вода. За спиной испугано ойкнула Светка, но я успел резко развернуться и подхватить ее.

— Скользко. — Пожаловалась девушка, придерживаясь за мою руку.

Иван, шедший впереди, повернулся и, недовольно цыкнув, прижал указательный палец к губам, призывая к тишине. Я согласно кивнул и, держа Светку за запястье, продолжил движение.

Еще шагов пятьдесят по вонючим лужам и туман исчез. Исчез вместе с колючим кустарником. Сквозь густую листву деревьев проглянуло солнце. Кожи коснулся легкий ветерок, неся знакомый аромат цветущей черемухи и до ушей донеслись звуки обычной лесной жизни. Где-то вверху зачирикала невидимая с земли лесная птаха, скрипнули сухие ветви старой березы, почти на уровне восприятия зашелестела тронутая порывом ветра листва.

Шедший первым хийси остановился, дожидаясь всех остальных. К нему присоединились два его собрата.

Из-за спины послышался голос Урманского:

— Спасибо, ребятки, отдыхайте.

Почти сразу же их тела словно утратили твердость и, как мороженое возле горячей плиты, начали оплывать. Через пол минуты перевоплощение завершилось, и перед нами стояли три существа совершенно не похожие на тех здоровяков, что привели нас сюда. Словно свитые из корней дерева, узловатые приземистые фигуры бесстрастно пялились в нас едва уловимыми желтыми огоньками, затаившимися в черных трещинах глаз.

Выступившая на шаг вперед Фелиция, а может и не она — все накки казались мне мало отличимые друг от друга, но любовница Инквизитора оказалась единственной из своих сородичей, которая ходила, не забрасывая свои длинные груди через плечи — шевельнула губами. Послышался звук, похожий на продолжительный вздох. Изменившиеся хийси сделали осторожный шажок назад и неожиданно пропали с глаз.

— Они станут сторожить проход, пока мы не вернемся. — Пояснила водяная дева, ни чуть не смущаясь своей наготы.

— Мы еще маячок здесь поставим. — Добавил Иван, вынимая из кармана пояса похожий на спичечный коробок приборчик. — Чтобы обратный выход не искать.

Секретарь Инквизитора еще стоял на утоптанной тропе, которая резко обрывалась перед его ногами. За спиной, образуя арку, сплетались ветви двух ив. Немного в стороне я заметил еще несколько таких живых конструкций, под которыми угадывались исчезающие в тени тропки.

— Куда ведут другие дорожки, известно только создателю. — Пояснил Иван, заметив мой взгляд. — Может в рай, может в ад, а может и в чью-нибудь берлогу. Пока желающих проверить не нашлось.

Блестящий металлический штырь, выдвинутый из основания коробочки, легко вошел в землю.

— От присутствия чего-то:

То ли водки, то ль с тоски,

Выхожу я на работу,

Сунув ноги в сапоги.

Продекламировал Иван и, весело подмигнув, уже обычным голосом сообщил:

— Иннокентий Константинович, все, можно двигаться дальше.

Оружие из-за спины быстро перекочевало в руки. Тут у меня неожиданно возникла идея. Не обращая внимания на недоуменные взгляды путников, я вытряхнул из упаковки горсть патронов и направился к зеленой арке, что стояла рядом с той, откуда мы вышли.

В края обрывающейся густой травою тропинки я вогнал по одному патрону. Затем перешел к следующей и совершил те же самые действия. На четвертой арке у меня возникло ощущение, что из-под темного до непроницаемости туннеля на меня кто-то смотрит. Легкий ветерок, лениво гоняющий воздух среди деревьев, чуть шевельнул листву, обрамляющую полукруглый вход. Ноздрей коснулся аромат цветущих лилий, и я, не раздумывая, вогнал несколько патронов в утоптанную землю тропы, а затем, пятясь, отошел в сторону. Рукоять оружия плавно легла в ладонь, и готовый к стрельбе пистолет-пулемет нацелился в центр арки.

— Что там? — Шепот Ивана сопроводился едва слышным щелчком освобождаемого предохранителя.

— Уводи всех из зоны видимости.

Он кивнул и почти бесшумным шагом ушел за спину.

Через несколько секунд ожидания, я позволил себе на мгновение посмотреть назад. Среди деревьев мелькнули серые силуэты членов нашей команды, а из ближайших кустов беззвучно выскользнула Фелиция и приблизилась ко мне. Ее изумрудные глаза мельком скользнули по моему лицу и уставились за спину.

Чувство опасности заставило броситься на землю. Уже в падении, я успел развернуться в сторону арки и на рефлексах всадить короткую очередь в вытягивающийся из зеленого проема клуб белого тумана. Еще одна очередь пришлась по бурой фигуре, выступившей из густого молочного марева, но создалось впечатление, что пули без всякого сопротивления пронзили ее.

С боку промелькнуло вытянутое в прыжке тело водяной девы. Фелиция всем свом весом ударила в грудь существа и отбросила его обратно в туман.

— Бежим! — Выдохнула накки в мою сторону и, не дожидаясь ответа, побежала от арок.

Я, не раздумывая, припустил следом, хотя мы направились совсем не в ту сторону, где скрылись наши попутчики.

Шагов через сто мы вломились в небольшой ельник, и Фелиция резко остановилась. Она развернулась, задев меня тяжелыми грудями, и посмотрела мне за спину.

— Фу-у, вроде бы оторвались. — Шевельнув губами, тихо произнесла она.

— А кто это был? — Задавая вопрос, я заметил на груди водяной девы множество красных точек, словно там прокатился взъерошенный еж.

— Кромешник, а точнее — анчутка.

— На медведя похож.

— Нет у него определенного облика, кого первого увидит, появившись в нашем мире, на того и старается походить. — Фелиция зло оскалилась. — Она, как проводник для более опасных созданий. Выследит жертву, затем приводит к ней того, кому она по зубам и в награду получает объедки. Но на этот раз пронесло — мы убежали раньше, чем эта тварь прицепилась к нам.

Рассуждения нелюди о нечисти показались интересными. Все-таки накки мне видятся не менее опасными, чем какие-нибудь другие сущности, что встречаются в нашем мире. Не скрывая, я стал рассматривать водяную деву, которая, словно дикий зверь, прислушивалась и принюхивалась к окружающему лесу. Почти идеальная женщина, за исключением груди и ступней. Хотя… у каждого свои вкусы и симпатии, у Инквизитора, к примеру.

Ощутив мой взгляд, Фелиция демонстративно потянулась всем телом, и на ее лице возникла хитрая ухмылка. Она встряхнула гривой распущенных черных волос и неожиданно замерла. Глаза водяной девы застыли, сконцентрировавшись где-то поверх моей головы, а нижняя челюсть некрасиво отвисла, обнажая два ряда острых зубов.

Какой-то вибрирующий странный звук, почти на грани восприятия, который ощущается даже не ушами, а нервами. Нечто подобное я слышал на Чукотке, когда местные жители играли своем национальном инструменте в виде тонкой костяной пластины. Ощущаемые вибрации явно ассоциировались с ним, а на спине почему-то словно наэлектризованной палочкой провели.

Звуки стихли. Фелиция встряхнулась, как это делают животные стряхивая со шкуры влагу, и посмотрела на меня.

— Нам надо идти. Сестры зовут. — Мне показалось, что водяная дева стала выговаривать слова с трудом.

Бег по лесным зарослям длился минут десять. Казалось бы, неприспособленные к колючей насыпи хвойных иголок босые миниатюрные ступни водяной девы без боязни отталкивались от похрустывающей под ними земли, да так быстро, что я едва успевал за мчащимся среди деревьев существом. Возле высоких, изъеденных временем серых скал, которые возникли перед нами, Фелиция остановилась и задрала голову к небу. Глухой вибрирующий звук вырвался из ее глотки, заставив испугано метнуться среди ветвей какую-то черную птицу, похожую на ворону. Отраженное скалами эхо ударило по ушам, вызывая слабость в груди.

Ощущение не из приятных, но знакомое. Такую же реакцию вызывают инфразвуковые колебания. Помнится, Дядя Арчил нередко рассказывал о подобных звуковых атаках некоторых потусторонних тварей и о способах противостояния им. Напрягать память не пришлось. Пальцы сами нашли искомую точку на кисти. Тупая боль пронзила предплечье, но тяжесть, поднимающаяся от груди к голове, исчезла. Небольшая мантра-заклинание обострила восприятие, позволяя блокировать негативное воздействие колебаний на нервные клетки. Когда Фелиция издала очередную серию звуков, я уже был к ним готов и мог спокойно контролировать обстановку.

Звук, похожий на жужжание шмеля мы услышали почти одновременно. Когда я дернулся в направлении источника звука, в глазах Фелиции мелькнуло удивление, но лицо ее осталось хищно невозмутимым. Ничего не говоря, водяная дева двинулась вдоль скал. Мне оставалось следовать за ней.

За узкой расщелиной, извилистым коридором разделившей скальную гряду пополам, открывался вид на почти круглое озерко. Полоса рыжего песка обрамляла спокойную водяную гладь. На каменистом склоне лишенном какой-либо растительности я заметил присевшего на валун Инквизитора и его спутниц.

— Все нормально? — Иван бесшумно возник за спиной. — А то мы уже начали беспокоиться.

Тьфу ты, так и кондрашку проворонишь. Серый «костюмчик» секретаря идеально сливался с покрытыми пушистыми лишайниками камнями.

— Вовремя подошли. Время для ритуала наступает. — Иван кивнул в сторону озерца. — Затмение Черной Луны — самое лучшее время для нашего действа.

Посмотрев на неподвижную гладь, я мысленно ахнул. В воде отражались два небесных тела: собственно солнце и, рядом, похожий на негатив спутника нашей планеты черный круг. Бросил взгляд на небо, но ни каких небесных тел, кроме веселого желтого светила, я не увидел.

Удовлетворенный произведенным впечатлением, Иван засмеялся:

— Я и сам, когда все это видел первые, засомневался в своей дееспособности, но Черная Луна существует на самом деле, вот только увидеть ее, дано не каждому.

— Господа, может быть, вы все-таки присоединитесь к нам. — Послышался ироничный голос Урманского. — Сожалею, что отрываю вас от задушевной беседы, но время не ждет.

Лицо Инквизитора выглядело умиротворенным. Рядом с ним уже стояла Фелиция и что-то нашептывала ему на ухо. Светка и другие водяные девы перешли на пляж и пялились на воду, пытаясь разглядеть что-то не видное от скал.

— Ваня, подежурь здесь. — Иннокентий Константинович мотнул головой в сторону небольшой насыпи булыжников возле кромки пляжа. — А вам, Сергей, я покажу нечто феноменальное.

Инквизитор шагнул на песок и приглашающее взмахнул рукой. Занявший позицию у камней Иван весело подмигнул и, отвернувшись к проходу в гряде, изготовился к стрельбе. Не понимая странного веселья инквизиторского секретаря, я зашел на песок.

Стало светлее, словно я из тени вышел на освещенный солнцем участок. Само озеро так же изменилось. Его форма стала напоминать то Накки-ярви, возле которого стояла база отдыха. Зависшие над головой ослепительно-желтый и темно-серый шары отражались на застывшей, словно ртуть водной глади. Ноздри защекотал йодистый запах моря.

Я оглянулся, но ни скальной гряды, ни насыпей камней выше полосы песка не увидел. Озеро с пляжем окружала непрозрачная туманная стена. Радостно взвизгнув, ко мне подскочила Светка и прижалась к груди.

— Я уже думала, что вы потерялись. — Пробормотала она и потерлась щекой об мою одежду.

Я чуть отстранил девушку от себя и заметил, что глаза у нее подозрительно блестят, будто она только что плакала. Светка с какой-то странной улыбкой неожиданно проговорила:

— Обещай, что ни когда меня не бросишь. Мне без тебя очень страшно и тоскливо. Хорошо?

Глядя в намокшие глаза, мне оставалось только согласно кивнуть и крепко прижать ее к себе.

— Ну, как? Впечатляет? — Вынырнувший из полосы тумана, Урманский посмотрел на нас. — Сами понимаете, что, находясь в непосредственной близости у воды, мы подвергаемся большой опасности со стороны берега. Всего пять шагов свободного пространства, которое можно преодолеть одним прыжком, а в здешних местах хватает и хищников, и всякой нечисти. Поэтому, я попрошу вас, Сергей Иванович, занять позицию с той стороны кромки пляжа. Ивану, как бы он не был обучен, одному в случае опасности не совладать. К тому же не всякое оружие может справиться с чудовищами, что забредают в эти места. А вам, Светлана Геннадьевна, придется находиться на самой кромке, чтобы не допустить ни кого к тем символам, что я установлю на берегу.

Солнце зависло высоко над головой и чувствительно припекало. Затаившись возле небольшой груды камней, я порадовался, что на голове дурацкая панама. Именно таковой посчитал ее, когда в аквапарке мне ее вручили, а теперь она надежно прикрывала голову от палящих лучей. Чуть левее залег Иван, но я постарался сосредоточиться на своем секторе наблюдения, который тянулся от расщелины в гряде до берега озера справа. Иногда приходилось бросать взгляд на сам берег, где Урманский расставлял на пляже какие-то круглые предметы на тонких подставках, похожие на параболические антенны, а Светка помогала ему выравнивать их по линиям, проведенным по песку. Так длилось около получаса.

— Внимание. — Донесся шепот Ивана. — Будь настороже — начинается затмение.

Я машинально посмотрел в небо. Ярко-желтое солнце безмятежно висело на голубом небосводе, и лишь редкие облака пушились у горизонта, зато черный круг заметно сместился к пронзительному шару светила. Затем глянул через плечо назад.

От берега по воде тянулись две яркие полосы, как будто конструкции, установленные Инквизитором, сами излучали свет, словно небольшие прожектора. Вдоль образовавшихся ярких полос стремительными акулами курсировали накки, а одна из них стояла у кромки воды и напряженно вглядывалась в сторону противоположного берега. За ее спиной присела на корточки Светка и в сосредоточенной позе наблюдала за краем пляжа. Сам Урманский, полностью обнаженный, стоял возле воды в коридоре между световыми полосами.

Неожиданно стало темнеть. Солнце, как мне показалось, начало покрываться серой завесой. И если здесь, у камней, стало чуть холоднее и темнее, то над самим озером наступили настоящие сумерки, которые яркими полосами рассекали два луча, тянущихся от установленных на песке параболических конструкций. Затем Урманский медленно вошел в воду и скрылся в озере с головой.

— За сектором смотри! — донесся злой голос Ивана. — Сейчас самое то начнется.

Стало значительно темнее. Половину солнца накрыла черная тень. Вечерний полумрак опустился над склоном, ведущим к озеру, а над самим озером уже стояла беспроглядная ночь, пробитая двумя яркими лучами, бегущими по поверхности воды. Бурные волны бились об эти полоски света, как по незыблемой преграде.

— Стреляй! Стреляй же, мать твою! — Резкий крик Ивана заглушили удары одиночных выстрелов.

Несколько небольших россыпей камней у основания гряды зашевелились и рассыпались в стороны. Почти одновременно из земли поднялись десятки белых человекообразных фигур. Делая неуверенные шажки, покачиваясь, вытягивая вперед верхние конечности, они двинулись в нашу сторону. То, что можно было бы назвать лицом, искажалось неприятными гримасами. Приторный аромат лилий дохнул порывом легкого ветра. Не задумываясь, я ударил короткой очередью в голову ближайшего существа. Как гнилой арбуз, она развалилась на двое. Очередь по следующему оказалась не столь точной, но одна пуля разворотила плечо, да так, что его конечность повисла на коже. Теперь очередной. Еще один. Еще. Существа падали, затем поднимались, теряли части своих тел, но все равно медленно и неумолимо приближались.

Пистолет-пулемет замолк. Чертыхнувшись, я отстегнул пустой магазин и нащупал следующий, понимая, что не успеваю, что эти пробитые во многих местах белые твари сомнут нас.

Пороховая гарь забила лилейный аромат. Край глаза уловил движение рядом. Женщина в салатно-зеленом закрытом платье восточного покроя и, накинутом на голову, платке-хиджабе плавно выступила вперед, перекрывая линию огня. Ствол «эмпэшки» непроизвольно уставился в землю. Подземные существа также замерли, поворачиваясь к подходящей к ним женщине.

Она не спеша обходила каждую белесую тварь. Ее пальцы касались груди существ, и они рассыпались в горстки сухой пыли. Ни кто даже не пытался избежать смертельного прикосновения. Создавалось впечатление, что твари сами поворачивались к женщине, чтобы ей было удобней рассеивать их в прах.

Хватило нескольких минут. Пространство перед нами от вылезших из-под земли существ очистилось, а женщина, взмахнув краями хиджаба, скрылась в полумраке.

— Святая дева. — Забормотал сбоку Иван. — Вернусь живым, свечку богородице поставлю и молитву закажу.

Движение возле прохода сквозь гряду, заставило его замолчать. Из тьмы, которая заполнила расщелину, донесся тонкий свист, похожий на шипение. В различимый полумрак открытого пространства медленно выползла большая ящерица, похожая на откормленного гигантского варана. Медленно переставляя короткие лапы, она волокла толстое тело через разбросанные камни и периодически задирала голову вверх, словно принюхивалась, и в воздухе слышался очередной звук, похожий на свист кипящего чайника.

— Ё-моё! Приплыли. — Расстроено протянул Иван и лихорадочно зашарил по карманам. — Василиск, его в хоромы мать!

Голова зверя качнулась в нашу сторону. Заскрежетали по камням когти, разворачивая неуклюжее на вид тело в сторону озера.

— Дуй к Константинычу и у него в сумке возьми зеркало. — Прошептал Иван, прилаживая на лицо конструкцию, похожую на прибор ночного видения. — Только не смотри этой твари в глаза.

Медленно, стараясь издавать как можно меньше шума, я отступил к границе пляжа. Занося ногу на плотный песок, я услышал злые короткие очереди пистолета-пулемета за спиной.

По озеру гуляли волны, но воздух оставался неподвижным. Там, где от похожих на маленькие параболические антенны конструкций по поверхности воды пролегала светлая полоса, волн не ощущалось. Две накки словно акулы продолжали курсировать вдоль неширокой полосы неподвижной воды, где качалось тело Инквизитора. Фелиция неподвижной статуей стояла у кромки воды и бубнила какие-то непонятные слова. У самих конструкций суетилась Светка, сжимая в руке нож.

Открытая сумка валялась возле одной из антенн, но стоило мне сделать шаг в ее сторону, как девушка неприятно ощерилась и повернулась в мою сторону.

— Свет, мне нужно зеркало. Срочно.

Услышав мой голос, Светка расслабилась и кивнула в сторону сумки:

— Там есть еще одно.

Круглое вогнутое зеркало крепилось к треноге из алюминиевых трубок, которые зацепились за подкладку сумки. С неожиданной для себя силой я рванул за круглый корпус, и тренога с треском отвалилась.

Прижимая зеркало к груди я шагнул в стену из тумана и почти столкнулся с Иваном, который, не прекращая стрелять, медленно отходил к озеру. До василиска оставалось несколько метров, и, как мне показалось, ни одна пуля, пущенная в упор, вреда неуклюжей ящерице не принесла. Кусочки металла, выпущенные со скоростью свыше трехсот метров в секунду, отскакивали от толстой чешуи монстра.

— Покажи ему себя самого! — Выкрикнул Иван, отбрасывая пустой магазин. — Зеркало направь!

Мое появление отвлекло василиска, и он начал медленно поворачивать голову.

— Не смотри на него! Не смотри!

Повинуясь истошному воплю секретаря Инквизитора, я закрыл лицо зеркалом. До слуха донесся скрежет и в наступившей тишине прозвучал уже спокойный голос Ивана:

— Все, можешь опустить.

Я выглянул из-за зеркала и увидел покрытый шипами змеиный хвост, который застыл в метре от моей головы. Взгляд заскользил дальше, и я смог разглядеть окаменевшего монстра во всей его красе. Тело высотой с крупного кабана упиралось животом в землю, вздернутая узкая голова венчалась белым костяным гребнем, а из приоткрытой крокодильей пасти янтарными гроздями свисала застывшая ядовитая слюна.

— Потом полюбуешься. — Иван подтолкнул меня в бок. — Пора опять позиции занимать. Кстати, у тебя патронов много осталось? А то у меня всего пол магазина и светозвуковая граната.

Я молча подал ему пачку патронов и, оставив зеркало у окаменевшего василиска, бухнулся на свое место. Накатили усталость и безразличие.

— Эй! — Иван подтолкнул меня в плечо. — Ты чего? — В голосе секретаря Инквизитора зазвучала тревога. — Ну-ка, хлебни.

Плоская металлическая фляга возникла перед глазами.

— Да пей же, тебе говорят.

В нос ударил аромат хорошо выдержанного коньяка. Несколько больших глотков ударили теплом по глотке и желудку. В голове сразу же прояснилось.

— Ну, что? Лучше?

— Зашибись. — Я приподнялся из импровизированного окопчика и протянул флягу Ивану.

— Повезло тебе. — Иван приложился к фляге. — Успел василиск тебя взглядом зацепить. Еще чуть-чуть и стал бы ты каменной статуей. — Добавил он с ударением на букву «у». — Единственное лекарство, это — настойка излюдина на коньяке. В принципе, универсальное лекарство от болезней души и тела. Особенно от тех, которые возникают из-за вмешательства потусторонних сил. Страшный дефицит.

Что ж, обилие «дефицитов» в ведомстве Инквизитора и в самом деле впечатляло. Словно фокусник из рукава оно предъявляло то один, то другой раритет, о которых и слышали-то немногие. Интересно, а чем и как придется платить за такие знания?

— Ну, слава богу, скоро все закончится. — Иван, прищурившись, посмотрел в небо.

Яркий край солнечного диска выглянул из-за черного круга. На берегу озера стало заметно светлее.

Я повернул голову в сторону пляжа, где действо, организованное Урманским, подходило к завершению. Инквизитор медленно выходил из озера, поддерживаемый Фелицией, рядом с ними по пояс в воде сидели накки и напряженно вглядывались в покрытую мелкой рябью поверхность. На самом пляже торопливо суетилась Светка, собирая зеркала. Идиотское, на первый взгляд, шоу заканчивалось.

— Не отвлекайся. — Стеганул раздраженный голос Ивана. — Рано расслабляться.

Становилось значительно светлее. Туман, заполнявший проход в гряде, рассеивался на глазах, но пронзительная тишина давила на нервы.

Солнце очистилось больше, чем на половину, когда послышались легкие шаги. Точнее, не шаги, а шорохи, которые издает босая нога, вступив на разбросанный гравий. Рядом зашевелился Иван, высовываясь из-за камня. Его взгляд напряженно уставился чуть левее прохода, темной щелью рассекавшей гранитный монолит. Лицо секретаря Инквизитора само стало напоминать по цвету камни, разбросанные по пологому склону. Проследив его взгляд, я заметил, что некоторые мелкие осколки камней вминались в землю, будто на них наступал некто тяжелый и невидимый.

— Иглами! — Шепот Ивана неожиданно отозвался эхом, отраженным от скал.

Выхваченный «Бушмен» выплюнул несколько отсечных коротких очередей по три патрона. Ответом стало, похожее на кашель, рычание. Словно ниоткуда перед нами возник здоровенный черный котяра, ростом с собаку. Янтарно-желтые глаза, пересеченные красной щелью зрачка, с яростью уставились на нас.

Как-то отстраненно я сравнил материализовавшегося в нескольких шагах зверя с теми, что иногда встречал во время вояжей по поручению институтского отдела. О подобных я только слышал, когда «работал» в Центральной Америке. Черный ягуар — неуловимый оборотень из Гватемальской сельвы.

Гамма-иглы бесшумно входили в лоснящееся тело большой кошки, пронзая ее шкуру в районе груди. Черное тело резко взметнулось вверх и резко обмякло, плюхнувшись в считанных сантиметрах от нас. Вооруженные острыми когтями лапы ударили по камню, который и отделял меня от упавшего зверя. По его телу пробежала заметная дрожь, и кошка неподвижно застыла.

Сколько игл я выпустил в этого зверя? Штук двадцать, не меньше, и ни одна не прошла мимо цели. Я невольно поежился — еще пара таких кошаков и боеприпасов останется гулькин нос, а ведь гамма-иглы считались одними из самых смертоносных средств поражения.

— Прикрой меня. — Иван выскользнул из-за своего укрытия и держа наизготовку оружие подошел к распластавшемуся на земле животному. У меня похолодело внутри — если память не подводила, черные ягуары ни когда не охотятся в одиночку, но не успел я окликнуть инквизиторского секретаря, как он приставил ствол к голове кошки и нажал спусковой крючок. — Вот и все. Кранты котенку — гадить не будет.

Словно в ответ в воздухе пронеслось мяуканье нескольких десятков кошек.

— Кайт ши. — С каким-то удовлетворением произнес Иван, прислушиваясь к затухающим кошачьим воплям. Затем он поднял в воздух кулак и прокричал. — И до тебя ублюдок доберемся! Очень скоро!

Большое кошачье тело развалилось на несколько десятков более мелких. Было странно видеть, как из целостной туши начали отпочковываться изувеченные тельца обычных кошек. Одна из них была еще жива. Яростно скребя передними лапами, она пыталась отползти в сторону, но точный удар приклада вмял ее в твердый грунт.

— Результат слишком мерзкого ритуала. — Пояснил Иван, проверяя груду из мертвых кошек. — Нужно течение четырех суток поджаривать заживо кошек во время тагейрма, произнося заклинания, и получается вот такое создание, способное выполнить любое желание своего мучителя. Кто ж на такое сподобился?

Вонь горелого мяса и шерсти резко шибанул по ноздрям. Иван, недовольно морщась, отошел от груды начавших обугливаться трупиков и посмотрел по сторонам:

— Надо менять позицию. Сейчас здесь будет не продохнуть, да и падальщиков всяких в этих местах хватает.

— А… — Я показал в сторону озера.

— Они очень скоро присоединятся к нам. — Иван посмотрел на почти полностью открывшееся солнце. — Минуты через две. Но нужно это время продержаться.

Горелая вонь, казалось, пропитала воздух по всему берегу. Полное безветрие и припекающее солнце способствовали тому, что кроме этих «ароматов» нос не ощущал ни каких запахов.

— Нет на нашу голову экологов. — Появившийся за спинами Урманский демонстративно сморщил нос и окинул внимательным взглядом поле боя. — Вижу, вы славно порезвились.

Инквизитор не спеша обошел место боя. Остановившись возле окаменевшего василиска, он царапнул ножом по серой чешуе и попытался ее сковырнуть. Лезвие сухо щелкнуло и обломилось у основания.

— Ладно, — с сожалением произнес глава ордена, — надо возвращаться домой. Жаль только, что не взять с собою образца ткани. В институте бы от радости визжали, увидев такое.

И этот туда же. С одной стороны, мне нравились люди окрыленные мечтами и проектами, но лишь до той поры, пока их интересы не становились навязчивой идеей, к исполнению которой они начинали идти, переступая через судьбы окружающих.

Подошла Светка и прижалась к моему плечу. Прошелестели шаги накки, подошедших к Инквизитору. Обнаженные тела водяных дев покрывала вязь рун, которые медленно исчезали под горячими лучами солнца. Тяжело бухнула на камни сумку Фелиция.

— Нам нужно уходить. Очень скоро здесь нельзя будет находиться. — Хрипло произнесла фаворитка Инквизитора. — После затмения черной луны к озеру вернутся его истинные хозяева, и они позовут нас к себе.

— Тогда — вперед! — Урманский легко подхватил сумку и кивнул Ивану: — Порядок движения прежний.

До полянки с зелеными арками проходов мы добрались быстро. Инквизитор уже не выглядел измученным усталостью и болезнями человеком, каким он показался мне на базе отдыха. Казалось, что его разрывает от бьющей изнутри энергии. Легким пружинящим шагом он продвигался за спиною Ивана, ни чуть не уступая своему молодому и тренированному коллеге.

Вспомнились слова Ленарта про живую воду. Съехавший с катушек спецназовец в ряде моментов ошибался, но суть уяснил точно — источник для лечения от всех болезней и восстановления организма существует. Интересно, сколько еще людей знают о его существовании? Такие знания не могут стать публичными, а самый лучший способ их ограничить, это сократить число приобщенных до минимума. На какой-то миг я представил себя в роли агнеца, ведомого на заклание. Такая мысль о-очень мне не понравилась. А ведь есть еще и Светка, которая узнала слишком много, и ее жизнь стала связана с тайной ордена Инквизиции. Или только одного Инквизитора? Обаятельный и мудрый Урманский, бесшабашно веселый двойной агент Иван, девицы-накки, угрюмые и непонятные хийси, наверняка и оставленный из-за травмы помощник Инквизитора. Возможно, руководство института, и еще кто-то, о ком мне неизвестно, таинственные попечители, к примеру. Уравнение со многими неизвестными, количества которых мне не ведомо. Когда и от кого ждать подвоха, способного вывести нас из числа живых лиц осведомленных о тайне? Но пока нужно вернуться домой, в Питер или хотя бы на базу отдыха. Дай бог вернуться.

Ориентируясь на ручной пеленгатор, Иван первым вышел на полянку. Следом в легком полушаге-полубеге выметнулись, охранявшие нас с флангов накки. Редкие деревья позволяли рассмотреть полянку даже мне, шедшему самым последним.

Ощущение опасности бросило тело вперед, сбивая идущую передо мной Светку. Как в замедленной съемке, я увидел поворачивающееся ко мне удивленное лицо Урманского и вскинувшую руки Фелицию. Перед Иваном взметнулся клуб черного дыма, и, опережая грохот взрыва, по деревьям хлестнул град осколков. Раздавшаяся следом автоматная очередь отбросила одну из накки, вышедших на открытое пространство, под низкорослый кустарник. В наступившей тишине разнесся утробный вой Ивана. Секретарь Инквизитора, скорчившись и держа руки на животе, катался по траве. Сухой щелчок выстрела, и вой оборвался.

Наступила тишина. Прозрачный воздух не нарушал ни один звук, разве что обострившийся слух мог уловить легкий шелест падающих листьев, сбитых осколками.

Заелозила придавленная моим весом Светка. Я осторожно сполз с нее на землю и предупреждающе поднес палец к губам. Та, не сводя с меня испуганного взгляда, послушно кивнула и замерла, неуклюже распластавшись на траве. В трех шагах впереди неподвижно лежали Урманский и Фелиция, но по их позам понятно, что они живые. Во всяком случае, убитые так не лежат, да и сомнительно, что для нежити, вроде накки, осколки противопехотной мины могут стать фатальными.

Кто бы там ни был, но засаду они провели грамотно. Именно в том месте, где мы должны были потерять настороженность, которое оказалось открытым, установили мину направленного действия с разлетом осколков на пятьдесят метров, заняли позицию для стрельбы и замаскировались. Место предполагало наличие не более трех человек — большему количеству не спрятаться, а в принципе, достаточно и одного. И все бы пошло по их плану, если б не хийси, оставленные Урманским. Развоплотись лесного духа можно можно несколькими способами, но самый простой, это — огонь. Именно чуть заметный запах гари и дал сигнал об опасности. Совершенно неестественный для нетронутой человеком природы щекочущий ноздри запах свежих углей еще выделявший угар. В городе или в любом месте, где обитают люди, ни когда б не обратил внимания на добавки отравляющие атмосферу, но не здесь.

Я медленно подтянул пистолет-пулемет, опрометчиво поставленный на предохранитель, и перевел его в боевое состояние. Засаду ставили люди, нечисть или нежить ни когда бы не стали применять мины и автоматы для нападения, а это давало шанс. Каким бы умением и опытом не обладали невидимые противники, но они уже совершили первую ошибку, не дождавшись выхода всех на полянку. Теперь следовало ожидать выхода стрелков, которые наверняка станут проверять, кто же выжил из нас, чтобы добить или пленить. Хотя, на счет захвата живыми, я погорячился — здесь не война, а значит, свидетелей оставлять не будут.

Среди густо сплетенных зеленых арок мелькнул силуэт в камуфляже. Тотчас в нашу сторону ударила короткая очередь. Не на поражение, а так, чтобы не дать поднять голову. Еще одна очередь, подлиннее. Прижиматься к земле я не стал — для стрелка мы не видимы из-за низкого, но густого подлеска, зато увидел, как из полукружья арки выскочил еще один человек и скрылся с другого края поляны.

Как минимум — трое. Один сидит в арке и прикрывает огнем подельников, а двое остальных сейчас зайдут с флангов или сзади и добьют выживших. Для меня расклад не фатальный — иной раз приходилось выкручиваться и из более тяжелых ситуаций, но двумя гирями связывали руки Светка и Урманский. Хорошо, что потешные костюмчики, врученные в аквапарке перед выходом сюда, органически сочетались с окружающей местностью.

Шепнув Светке, чтобы она не шевелилась, я отполз на несколько шагов назад. Огляделся, и затаился возле поросшей черникой кочки. Что ж, поиграем в прятки.

Так как ситуация подразумевала не одного врага, к тому же вооруженного, «эмпэшку» пришлось положить рядом. Бесшумная пневматика «Бушмена» казалась предпочтительнее. Пусть даже на них надеты бронежилеты, но игла найдет незащищенное место: лицо, рука, нога.

Долго ожидать не пришлось. Может, настороженно держащий перед собою оружие человек и считался где-нибудь лихим и опытным воякой, но ходить по лесу он абсолютно не умел. Шорохи шагов я услышал раньше, чем увидел первого из них. Едва среди деревьев выступила первая фигура, как под надвинутый по самые брови камуфлированный берет с легким шелестом вонзились три иглы. Разработка Дяди Арчила не подвела. Жизни неосторожному громиле не хватило даже на пол вздоха.

Не обращая внимания на падающее в траву тело, я развернулся в другую сторону и в прыжке вогнал новую партию гамма-игл прямо в раскрытый в безмолвном вопле рот Ленарта. Бывший коллега меня чуть не подловил, подставив под удар своего напарника. Его палец лежал на спусковом крючке, и лишь отчаянный прыжок не дал совместить траекторию полета пули с моим телом.

Возня в лесу не осталась не замеченной из арки. Очередь, патронов на двадцать, ударила по деревьям, сбивая ветки и кору, но я уже отполз далеко в сторону. Что ж, пришло время расставить точки над «ё» и познакомиться с оставшимся засадником.

Подобраться к арке незаметно получилось легко. Вот только увидеть стрелка ни как не удавалось. Скрытый густыми ветвями переплетенных кустов, он не торопился подставляться под прицел. Пытаясь подобраться сзади, я заметил одну особенность — если смотреть на арку с обратной стороны, перед глазами возникали редкие заросли кустарника, но не полукруглый проход, оплетенный ветвями. Пущенная почти в упор очередь взбила землю на поляне чуть дальше точки прицеливания. Примерно такой же эффект возникает при стрельбе в горах на вертикалях.

Легкий аромат цветущих лилий заставил рефлекторно упасть и откатиться под ближайшую кочку. Все-таки, этот дурманящий запах в последнее время стал ассоциироваться с громким сигналом об опасности. Не подвел он и на этот раз. Похожий на удар бича, резкий звук совпал с взметнувшимся в небо столбом дыма. Ударная волна хлестнула по кустам, превращая осколки расщепленного дерева в поражающие элементы, способные пробить насквозь мягкое живое тело.

Я осторожно выглянул из-за спасительной кочки. Арка пропала, лишь искореженные взрывом остатки кустов быстро чернели на глазах и осыпались иссохшей трухой, а в середине курилась кислым дымом небольшая воронка. Даже на вскидку силу взрыва можно оценить как минимум на четыреста грамм тринитротолуола, то есть на две большие толовые шашки. Да, комитет по нашей встрече подобрал хороший арсенал, а главное, что все наше — армейское, к тому же, старых образцов.

Убедившись, что из-за дымящейся воронки выстрела в спину не получу, я подошел лежащему на поляне Ивану. К моему удивлению, секретарь Инквизитора еще дышал. Хотя, сиплые судорожные вздохи, сотрясающие его израненное тело, дыханием можно назвать с большой натяжкой. Два сквозных ранения в живот, рваная рана на плече и содранная, висящая лохмотьями, кожа на правой щеке не давали шанса усомниться в том, что часы этого человека сочтены. Еще больше досталось девице-накки, которая приняла на себя основной заряд направленного взрыва. Ее почти разорвало пополам. Зато другая водяная дева, подстреленная из автомата, уже ковыляла в мою сторону. Пулевые отверстия на ее груди затянулись темно-бурой пленкой, и лишь простреленная нога заставляла вихлять при ходьбе.

— Сергей, что с ним? — Инквизитор неслышно подошел со спины, красное пятно расплывалось у него на боку, но похоже, что ранение не причиняло ему боли. — Он жив?

Я молча кивнул и, оторвав кусок ткани от одежды Ивана, попытался остановить кровь и наложить повязку. Пока жив, но сколько этой жизни осталось? Кровопотеря, болевой шок и непонятно, какие повреждения внутренних органов, и, судя по запаху, скорее всего, есть повреждения кишечника. Если не умрет от шока или потери крови, значит, в течение десяти-двенадцати часов перитонит возьмет свое…

Урманский оттеснил меня от тела своего секретаря и простер руки над ним. Лицо Инквизитора напряженно перекосилось, на лбу выступили капельки пота. По коже на животе Ивана пробежала судорога, поверх ран выступила неприятная на вид слизь, которая застыла, закрывая окровавленные дыры.

— Пока — все. — Выдохнул Инквизитор и расслабленно опустил руки. — У нас есть несколько часов, чтобы отсрочить смерть. — Он повернул голову к подошедшей Светке, на лице которой застыло выражение ужаса. — Светлана Геннадьевна, побудьте с ним рядом. Главное — не дайте ему прийти себя. Надеюсь, вы в состоянии удержать сонные чары?

Словно сомнамбула, девушка присела рядом и, не отрывая широко раскрытых глаз от израненного человека, приложила ладони к его вискам.

— Вот и хорошо. — Урманский встал и повернулся в мою сторону. — Сергей Иванович, посмотрим, что натворили эти башибузуки.

Те, кого Инквизитор назвал старинным словом, обозначающим горских разбойников, натворили достаточно много. Арки перехода, как таковой, не стало. Взрывной волной разметало сплетенное полукружье кустов на несколько метров во все стороны. Чернеющая обожженной землей воронка источала кисловатый запах сгоревшей взрывчатки.

Урманский несколько раз прошел по месту, которое недавно являлось проходом в Накки-ярви, но все его попытки нащупать путь домой оказались тщетными.

— М-да, проход с этой стороны запечатан намертво. — Вынес он свой вердикт после непродолжительного топтания вокруг воронки. — Эта ниточка оборвана надежно. Придется искать другой путь. Вот только, — Инквизитор кинул взгляд на склонившуюся над раненым Иваном Светку, — времени у нас мало.

Пока Урманский под неусыпной охраной Фелиции обходил поляну в поисках выхода в Накки-ярви, я притащил тела убитых врагов. Тщательный обыск ожидаемых результатов не принес. Оружие, сигареты, индивидуальные аптечки, обереги и миниатюрные радиостанции являлись обычным набором для участника любой стандартной акции и ни что не наводило на выявление принадлежности напавших на нас.

Рассортировав трофеи на земле, я окликнул продолжавшего нарезать круги по поляне Урманского. Инквизитор скептически оглядел разложенное по кучкам имущество, но затем его взгляд окаменел.

— Толик. — Он брезгливо толкнул ногой тело первого убитого. — Он был у меня резервным водителем. Интересно, как он связался вот с этим. — Урманский нервно дернул подбородком в сторону Ленарта. — Теперь кое что становится ясным. Интересно, а кто был третьим?

— Третьим был человек, который считался старшим. — Озвучил я свои выводы. — Это очевидно, что в проходе сидел непосредственный руководитель акции, а организовал ее кто-то из вашего окружения, Иннокентий Константинович, или некто, имеющий доступ к вашим делам и людям.

— Да уж… — То ли согласился, то ли засомневался Инквизитор, но разъяснять свое мнение не стал.

Поиски выхода заняли около часа. Накачанный промедолом из трофейных аптечек Иван лежал без сознания под опекой Светки, которая все еще не могла отойти от навалившейся беды. Я пытался контролировать все подходы к поляне — на запах крови и людей мог пожаловать кто угодно, от местных хищников до какой-нибудь нечисти, в существовании которой я окончательно убедился на берегу озера. Приходилось так же поглядывать в сторону Урманского и Фелиции, которые копошились то у одной, то у другой, арки. Кого изрыгнет на этот раз проход в неизвестный мир? Мне и так хватило неуязвимой анчутки, от которой пришлось бежать с водяной девой наперегонки.

Раненая накки выполняла функции разведчика, ныряя поочередно в указанные Инквизитором зеленые полукружья из ветвей. Каждый раз, когда она появлялась в арке, Иннокентий Константинович взмахивал рукою за ее спиной, будто посыпал чем-то невидимым ее следы. На шестой или седьмой раз, он этого делать не стал и негромко окликнул нас:

— Пожалуй, рискнем пройти через этот проход.

Легкий озноб пробежал по позвоночнику — глубине арки виднелось мутное облако тумана. Да и запашок еще тот, словно на помойке в жаркий день.

Припадая на раненую ногу, вихляя ягодицами, первой шагнула под полукружье ветвей накки. Она погрузилась в туманное облако по пояс, и следующим, настороженной походкой двинулся Инквизитор. Я кивнул Светке, которая испуганно затопталась перед аркой, пропуская перед собой Фелицию, прижавшую к груди, словно ребенка, Ивана, и подтолкнул девушку вперед.

Вонючий туман рассеялся через несколько шагов. Передо мной замаячила спина Светки, из-за ее плеча виднелась тяжело ступающая Фелиция, осторожно несущая бессознательное тело инквизиторского секретаря. Светящаяся плесень лежала на стенах тоннеля, в котором мы оказались, но она почти не давала света, позволяя с трудом разглядеть путь на несколько шагов вперед.

— Не терять друг друга из вида. — Донесся спереди глухой голос Инквизитора. — И не вздумайте касаться стен.

Предупреждение пришлось кстати. Светка испуганно отдернула руку от светящегося пятна над головой и завертела головой по сторонам. Я, встретившись с ней взглядом, постарался улыбнуться как можно беззаботнее и поощряюще поднял большой палец вверх.

Блуждание по подземному лабиринту, а извилистый, как кишка, коридор с темными отворотами, в которых светились желтые и зеленые огоньки, похожие на чьи-то голодные глаза, можно назвать только так, продолжалось около двух часов. Время, казалось, застыло, придавленное слоями грунта, висевшего над головой, но выработанное годами тренировок состояние хронометрии отсчитывало минуты, часы.

Стены раздвинулись вширь, светящиеся пятна на стенах и потолке исчезли, откуда-то сверху потянуло холодным сквозняком. Мягкая размоченная глина под ногами сменилась холодным мокрым песком.

— Вроде б пришли. Кто-нибудь может зажечь огонь? — Раздался над ухом голос Инквизитора.

Огонек зажигалки отодвинул темноту на пару метров, осветив мокрые ржавые трубы над головой. Светка, Урманский, Фелиция с Иваном на руках и девица-накки, имени которой я так и не узнал, столпились рядом.

— Подвал какой-то. — Светка сделала шаг в мою сторону и зябко дернула плечами. — Интересно, куда же мы забрели?

Порыв леденящего воздуха загасил трепещущий огонек. Я несколько раз щелкнул зажигалкой, но, выкинув россыпи искр, она не загорелась. Белесые, чуть светящиеся пятна возникли перед глазами. Несколько раз моргнув, я убедился, что пятна не рассеялись, а, наоборот, их количество увеличилось, и они начали составлять размытый человеческий силуэт.

— Тихо. — Шепотом произнес Инквизитор. — Слышите?

Где-то впереди, почти на грани восприятия, слышалась музыка.

— Идем туда. — В голосе Урманского послышалось облегчение.

По мере продвижения по подвалу звуки усиливались. Гитарные аккорды звучали все четче и четче.

Выбросив забарахлившую зажигалку на пол, я зашарил по карманам, в надежде найти ей достойную замену. Пальцы нащупали корпус мобильного телефона. Врученный Пауком аппарат имел встроенный фонарик, но какое-то шестое чувство нашептывало: не включай.

Неожиданно наступила тишина. Музыка затихла. Урманский шепотом выругался, но затем совершенно спокойно произнес:

— Призрак. Слева от нас.

Колеблющийся силуэт, сотканный из слегка светящегося белого тумана, неподвижно завис в нескольких шагах от нас. Светка испуганно приткнулась мне в бок, и я ободряюще прижал ее за плечо. Не всегда привидения могли нести в себе опасность для жизни человека. Обычно они питались энергетикой, излучаемой любым живым организмом, и только те, у кого имелись, так называемые, «пробои» в ауре, могли потерять жизненную энергию при контакте с этими представителями тонкого мира. Тень неуспокоенной души, как любил говорить Дядя Арчил, всегда привязана к определенному месту и несет в себе определенную функцию. Опасность могут представлять только заклятые фантомы, поставленные для охраны какого-то места или имеющие печать проклятия.

Опять зазвучали струны гитары. Бравурная мелодия всколыхнула белый силуэт, и он рассеялся множеством маленьких пятен, которые закружились хороводом под трубами. В такт движению донеслись слова песни.

— А ведь завтра — суббота. — С какой-то странной интонацией произнес Урманский.

— Это — всего лишь песня. — Неожиданно возразила Светка. — Всего лишь песня, которую поет человек. И этот человек рядом.

Светлые пятна, на которые рассыпался призрак, поблекли и пропали в темноте. Донеслись чьи-то голоса, затем звук хлопнувшей двери. Опять послышалось бренчание гитары, словно кто-то не умеющий играть, попытался выдать мелодию, совершенно не представляя, как берутся аккорды.

Наплевав на все предчувствия, я включил фонарик мобильника. Узкий луч света раздвинул темноту на десяток шагов и уперся в блестящую от влаги кирпичную лестницу.

Ступеньки заканчивались перед хлипкой на вид дверью, за которой кто-то продолжал терзать несчастную гитару. В том, что за стеной находился один человек, сомнений не возникло — такой гнусной какофонии не смог бы выдержать ни какой слушатель.

Осмотр двери много времени не занял. Судя по петлям, она открывалась в нашу сторону, и чтобы ее вышибить пришлось бы затратить слишком много силы, без гарантии, что косяк не сместится и заклинит всю конструкцию.

Осторожно отодвинув водяную деву, которая уже собралась таранить дверной проем, я еще раз осмотрел дверь в поисках замка. К счастью, использовался обычный мебельный запор, а с ним справиться представлялось намного легче, чем с щеколдой или висячим замком с другой стороны.

Легкий удар ножа в щель между косяком и дверью снес потешный замочек почти без шума. Распахнувшаяся дверь слегка скрипнула, но мужчина, увлеченно терзающий гитару, даже не повернулся.

Комнатка три на три с минимумом удобств — помятый диван, стол, продавленное мягкое кресло и замызганная тумбочка, наверняка пережившая полувековой юбилей, и увенчанная древним телевизором, к предметам роскоши относились с большой натяжкой. Из помещения вверх вела короткая деревянная лестница, упиравшаяся в массивную железную дверь. Под некрашеным бетонным потолком тускло светила лампочка, засиженная не одним поколением мух.

Похмельного вида мужик в серой застиранной спецовке все-таки уловил движение за спиной и, положив гитару на диван, медленно повернулся. Его взгляд скользнул по мне и остекленел, при виде вошедшей следом накки. Обнаженная водяная дева с перекинутыми через плечи грудями, прихрамывая, шагнула к мужику и оскалилась плотоядной улыбкой. Мужик громко икнул и безвольно откинулся на спинку кресла.

Маленькая комната заполнилась гостями. Уложенный на диван инквизиторский секретарь еще дышал, но по бледному лицу Ивана стало понятно, что его жизнь отсчитывала последние часы. Светка тихим голосом читала над ним то ли молитву, то ли заклинание, но слов я разобрать не смог.

— Хватит. — Инквизитор отстранил девушку от Ивана и прижал пальцы к его виску. — Срочно нужен врач, а точнее — реанимация. — Он повернулся к испуганно забившемуся в угол мужичку и спросил. — Где мы находимся?

Мужичок оторвал взгляд от ягодиц Фелиции и проблеял:

— На-а О-о-охте-те.

— Где?

— На Охте.

— Охта большая. — Края губ Урманского вздрогнули в легкой улыбке.

— Рядом с набережной, до Литейного моста десять минут ходьбы. У нас здесь место отдыха для дежурной группы «Водоканала». А вы откуда?

Вопрос мужика Инквизитор проигнорировал. Он повернулся в мою сторону и поинтересовался:

— Сергей, как у тебя со связью? Мобильник рабочий?

— Батарея еще не села, но… — Я демонстративно отключил телефон. — Какое-то внутреннее чувство мне подсказывает, что пользование этим аппаратом чревато для нас всех — мобила служебная и, наверняка, прослушивается, а также она снабжена системой джи-пи-эс. Есть у нас еще ряд проблем. Нам не выйти на улицу. В таком виде мы быстро очутимся в милиции или психушке, к тому же ни у кого нет документов и денег. То же самое касается скорой помощи, хрен ее окажут Ивану без страхового полиса — даже если и возьмут в машину, завозят по больницам до смерти. Из вашей конторы, Иннокентий Константинович, помощи ожидать нельзя. Поясняю, как минимум один из нападавших принадлежал вашей епархии, и я предполагаю, что измена созрела в ваших рядах. Так что нет гарантии в том, что на ваше сообщение нас не навестит бригада киллеров.

Наверное, не часто в глаза Инквизитору бросали подобные заявления, подчеркивающие несостоятельность его «конторы». И таким тоном. Урманский зло нахмурился, но сдержался. Его взгляд опять остановился на мужике.

— Эй ты, дежурная смена, где у вас телефон?

— Витек унес. Он за бутылкой побежал. Сейчас подойдет. Тут до магазина три дома пройти.

Витек появился минут через пятнадцать. Все это время мужичок с тупым удивлением рассматривал незваных гостей. Его взгляд переходил с одной накки на другую, изредка задерживался на Светке и пугливо избегал нас с Урманским. Иногда он порывался что-то спросить, но каждый раз сдерживался, сталкиваясь с предупреждающим движением Инквизитора.

Дверь распахнулась, и на входе появился, одетый в китайский пуховик, мужчина. Окутанный клубами морозного воздуха, он на миг задержался в дверном проеме и ехидно усмехнулся:

— Леша, мы гостей не заказывали. Тем более — сектантов и голых баб. Самим мало. — Он вознес руку с зажатой в ней литровой бутылкой.

Фелиция еле уловимым движением взметнулась к вошедшему мужчине и ловко сдернула его в помещение. Ошеломленный Витек взмахнул было бутылкой зажатой в руке, но прозвучал спокойный голос Инквизитора:

— Осторожнее. Водку разольешь.

— Да пошел ты. — Немедленно отозвался Витек, но бутылку аккуратно поставил на тумбу. Затем он абсолютно трезвым и спокойным взглядом оглядел непрошенных гостей и поинтересовался. — Может кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?

— Ничего. — Инквизитор и в травяном костюме выглядел аристократом. — Нам необходимо воспользоваться вашим телефоном. Потом мы вас покинем.

— Семеныч, дай им телефон. Пускай звонят и не мешают нам работать. — Повернулся к напарнику Витек.

— Дык, труба-то у тебя.

— Да ну. — Усмехнулся Витек и нагнулся над креслом. — Я не люблю лишний груз в карманах таскать. — Он извлек из щели между сиденьем и подлокотником дивана мобильник и протянул его Урманскому. — Звоните.

Инквизитор взял телефон, но набирать номер не спешил. Все-таки мои слова о измене среди его окружения заставили главу Ордена колебаться.

— Нам нужны машина и врач. — Подсказал я.

— Знаю. — Угрюмо буркнул Урманский и стал нажимать кнопки на телефоне.

Разговор с невидимым собеседником был коротким. Поинтересовавшись здоровьем некоего Абрама Исааковича, Инквизитор назвал адрес, выслушал ответ и немедленно отключил телефон. Затем он обвел потяжелевшим взором собравшихся в комнате и голосом, не терпящим возражений, произнес:

— Господа сантехники, спуститесь в подвал и не высовывайтесь, пока мы не уедем. Водку забирайте с собой, чтобы не было скучно. Но, без шума. А мы пока подготовимся к встрече.

Возражений со стороны работников «Водоканала» не последовало.