Добыча

Глава 18

Скотт предположил, что ранчеры и персонал прятались в здании командного пункта; пилоты, пошатываясь, побрели к нему по пустынным улицам. На поселок опускались сумерки, не принося избавления от жары.

По дороге Скотта охватило ощущение «дежа вю». Пустынный городок, тусклые огоньки, неведомая опасность — несколько раз он оглядывался через плечо, чтобы убедиться, на месте ли «Лектор». Рассудком он понимал, что корабль не мог исчезнуть, но одновременно не в силах был избавиться от предчувствия грозящей ему неизбежной опасности.

Они находились возле первого ряда крытых загонов, когда услыхали вопль.

Долгий пронзительный вопль прозвучал где-то позади них, эхом разнесся в неподвижном воздухе и замер. В любом случае кричал не человек. Может, опять те твари с корабля?

Скотт взглянул на Тома. Тот смертельно побледнел и уставился на приятеля округлившимися глазами. Не успел Том пробормотать ругательство, как ужасный вопль повторился. На этот раз ближе.

Гораздо ближе.

Скотт схватил Тома за руку, и они бросились к ближайшему загону. Все происходящее казалось Скотту дурным сном, в котором он не желал принимать ни малейшего участия.

Я хочу скорее проснуться. Пожалуйста.

Вход в загон зиял распахнутой дверью. Они ввалились внутрь, сопровождаемые очередным долгим воплем (еще громче и еще ближе), и захлопнули тяжелую дверь.

Внутри темного душного помещения воняло потом и дерьмом ринта, но здесь они были в безопасности.

— Что будем делать? — выдохнул Том.

Скотт покачал головой, с трудом переводя дыхание.

Свет проникал в большой загон через ряд маленьких грязноватых окон, расположенных под потолком вдоль одной из стен. Не считая двери, на которую навалились беглецы, единственным запасным выходом служил грузовой люк — закрытый и запертый.

— Останемся здесь, — предложил наконец Скотт.

— Но другие поселенцы, наверное...

— Пусть они катятся к свиньям. У них есть оружие, ты слышал стрельбу. У нас его нет. Хочешь выйти отсюда безоружным?

Снова вопль снаружи. Молчание Тома послужило красноречивым ответом. Они подождут. Если кто-нибудь пожелает войти, пусть постучит и вежливо попросит открыть, но если голос у него чужой — ни хрена он дождется.

Ногучи сидела на своей постели, уставясь в пол и прижимая ко лбу дрожащую ладонь. Она устала от переживаний; вначале ее охватила гнетущая печаль, но теперь осталась лишь равнодушная покорность судьбе.

Хироки погиб. Он и другие пожертвовали собой ради остальных колонистов, и ей не удалось использовать подаренный им выигрыш во времени; она кругом проиграла.

Внутренний голос не оставлял ее в покое, он приказывал: Организуй людей! Овладей ситуацией! Возьми себя в руки!

Тот же голос всю жизнь помогал ей преодолевать опасности, заставляя идти вперед с гордо поднятой головой. Вот и сейчас он ворвался в ее мысли, понуждая девушку немедленно встать и взяться за дело, но она оставалась равнодушной.

Ногучи казалось, что она просидела так уже много часов, но она знала, что на самом деле прошли минуты. Странно: больше всего ей хотелось лечь и заснуть, чтобы проснуться на Земле, в своей маленькой квартирке, покинутой миллионы лет назад...

Ну что тут плохого? Плюнуть на все и сидеть в ожидании помощи, пока проклятая компания не пришлет за ней кого-нибудь? Пожалуй, поселенцы смогут продержаться, нужно только посильнее укрепить шлюзы и сидеть не высовываясь. А может, ей просто остаться у себя в комнате? Люди внизу смогут обойтись без нее. Они что-нибудь придумают. Прячься, сиди сложа руки, жди. Да, это кажется наиболее...

— Мисс Ногучи? — тихо прозвучало в переговорном устройстве, и девушка непроизвольно напряглась. Ну почему им не обойтись без нее, это так несправедливо! Она не может управлять сражением, ведь она всего лишь смотритель компании!

— Мисс Ногучи, это Уивер, — снова произнес робкий голос.

Ногучи вздохнула.

— Да, что случилось? — Хотя какое все это имело значение...

— Извините за беспокойство. Мне показалось, что... Я знаю, вы были другом Шимуры, и мне очень жаль, но...

— Продолжай! — Ей хотелось рассердиться, но гнев не приходил.

— Вы должны кое-что увидеть. Я смогу переключить изображение на ваш экран, это показывает камера на юго-западной точке вышки. Снаружи темно, но я усилила чувствительность, к тому же там много прожекторов...

Ногучи вяло повернулась и посмотрела на настенный экран, уже сожалея о том, что подтвердила свое присутствие в комнате. Катились бы они подальше. Ну что им еще нужно? Эти люди так и не признали ее. Почему она должна заботиться о них? Почему именно она? Экран ожил.

Появился костер. Вначале Ногучи показалось, что картина не относится к Руши, она напомнила ей старые голографии, которые она видела на Земле, — какой-то ритуальный танец африканского племени.

Но тут плясали воины. Драконы. Впрочем, не драконы, а скорее пришельцы.

Их было пять или шесть, этих чудовищ, убивших Хироки и других. Они высоко подпрыгивали, метались туда-сюда и кружили вокруг костра, разведенного, по-видимому, на останках укреплений западного шлюза. В воздух летели искры, языки пламени с треском вздымались в вечернее небо, а пришельцы все кружили в не. И у них были копья...

Камера не транслировала звук, но Ногучи представляла себе их победные завывания. Ведь высоко над головами воинов покачивались украшенные добычей копья. Мачико увидела, как один из воинов, танцуя, прошел мимо камеры с насаженным на копье черепом кошмарного жука.

А вот еще один воин...

Она быстро отвернулась, потом снова впилась взглядом в экран. Ей не хотелось верить собственным глазам, но это была реальность. Размытая и искаженная жаркими испарениями от костра, но несомненная реальность.

Отделенная от туловища голова Хироки на конце копья чудовища, с острым окровавленным лезвием, пронизывающим шею и выходящим изо рта.

На миг девушке показалось, что ее вытошнит.

Инопланетянин, танцуя, удалился из поля зрения камеры, но Ногучи увидела все необходимое. Приступ тошноты миновал, и в ней зародилось новое ощущение. Оно не было горечью или отчаянием, хотя содержало в себе толику того и другого. Нет, это чувство было темным, внушительным и вибрирующим наподобие огромного механизма с работающим в глубине ее сознания двигателем. То было почти физическое ощущение, поразившее Мачико своей новизной.

Легче всего среди этой мешанины эмоций она распознавала гнев. Она следила за пляской воинов и чувствовала, как новая «машина» уничтожает ее апатию. Оно очистило ее разум для необходимых действий.

Она убьет их. Всех до единого. И не столько за смерть Хироки, жизни ранчеров и свою погубленную карьеру — ее мотивы более эгоистичны, хотя по сути это не важно. Они умрут потому, что посмели испытать ее. Она — женщина чести, а они бросили ей вызов.

Рот и Кэти стояли возле стола, за которым сидел Спаннер, держа перед собой револьвер Ногучи. За Спаннером наблюдало еще несколько человек, хотя смотреть было особенно не на что. Спаннер уже заполнил восемь револьверных гнезд особыми скоростными патронами и работал над девятым. Он вставлял патроны в гнезда медленно, и в тишине слышались лишь металлические щелчки. После последнего сообщения Хироки в помещении царило молчание.

Ногучи не было около двадцати минут. Тем лучше, думала Рот, потому что ей не понравилось то, как восприняла несчастье новый смотритель. Уж лучше бы Ногучи расплакалась, но она просто «проглотила» рыдания и ушла в себя. Это очень плохо, ведь Рот углядела в девушке частицу стальной воли во время строительства баррикады и хотела бы увидеть больше. Да, эта стерва-начальница способна управляться с ситуацией в моменты стресса. По крайней мере им всем так казалось. И людям понадобятся эти качества Ногучи, учитывая развитие события.

После ухода Мачико Акленд коротко высказался о том, что всем нужно взять себя в руки и обдумать дальнейшие действия. Но при этом в горле у ранчера пересохло, он испытывал страх, а потому не предложил ничего вразумительного и вскоре сел на место. Он, как и все, не знал, что делать.

Все молчали, напряженность усиливалась, и Кэти крепко сжимала руку подруги. Рот знала, что ее «супруга» не хотела, чтобы она взяла на себя инициативу, хотя Рот вполне могла это сделать. Конечно, ей не хотелось возглавить колонию, но кому-то придется. Больше всего она мечтала, чтобы это сделала Ногучи, но теперь она вряд ли вернется.

Спаннер продолжал методично заряжать гнезда патронника. Высокоскоростные охотничьи патроны с пулями в оболочке, способные пронизать стену. Кому-нибудь они понадобятся.

В комнату спокойно шагнула Ногучи.

— Мисс Ногучи... — смущенно пробормотал Акленд.

Она стянула волосы и укрепила тугим узлом на затее. На ней был простеганный уплотненный комбинезон, какие носили погонщики ринта во время холодя скота. Костюм предохранял от случайных взбрыкиваний животных, такой же костюм не раз спасал Рот от увечий. Экипировку Ногучи завершали пристегнутый к спине карабин, кожаные наколенники, налокотники и такие же перчатки. Рация свободно болталась на шее, а глаза девушки были холодными и жесткими.

Рот нервно усмехнулась и почувствовала, как рука Кэт переместилась ей на талию. Ногучи вернулась — и выглядела женщиной, с которой необходимо считаться.

— У кого здесь самый быстрый мотопрыгун? — холодно осведомилась она. Холодно, строго и властно.

— Кажется, у меня, — проговорила Рот.

— Где он? — повернулась к ней Ногучи.

— У восточного шлюза. Ключ-карточка в панели управления.

Ногучи коротко улыбнулась ей, лицо ее казалось пугающе спокойным. Азотная королева вернулась, но на этот раз под ледяной внешностью что-то таилось.

Акленд положил руку на плечо Ногучи и грубо развернул ее лицом к себе.

— Вот оно что? Ты смываешься? А как же мы? — Голос ранчера был хриплым от гнева; он готов был взорваться. — А я-то думал, ты будешь командовать! Где твое чувство ответственности?

Ногучи глубоко вздохнула. И сильно ударила Акленда кулаком пониже брюха.