Добыча волка

-30-

— Лэндон, мы снова встречаемся в лесу… — Она посмотрела на него и повела плечом, явно недовольно.

— Кора, ты знаешь правила. Не я их придумал, — он дотронулся до ее щеки, провел пунктирную линию. — Если кто-нибудь узнает…

— Если кто-нибудь узнает… — раздраженно повторила она. — И что? Что они сделают с нами?

— Последствия могут быть самыми разными, — он положил на ее плечо свою широкую ладонь, тихонько сжал его. Я видела, как он смотрит на нее: открыто, жарко, страстно. Но как только она подняла свою голову, чтобы заглянуть в его глаза, как взгляд тут же изменился: стал виноватым, и в них мелькнула боль. Он отвернулся, чтобы не встречаться с ней глазами, и ведьма поняла его маневр – сразу же напряглась, будто бы выпустила колючки, как еж.

— Лэнни, ты знаешь мое мнение на этот счет. Это смешно! Смешно…и…

— Кора, ты знаешь…я и сам против этого запрета. Но пойти против стаи не могу. Отец изгонит меня, если не сделает хуже…

— Ты и сам можешь стать альфой, изменить это проклятое правило!

— Кора! — Изумленно воскликнул он, будто бы она сказала святотатственную вещь. — Не смей!

Девушка опустила голову, плечи ее скорбно поджались.

— Но…— он вдруг отошел на шаг назад. — Я позвал тебя сюда не за этим.

Она воспрянула, хотела сделать шаг к нему навстречу, но он опередил ее, сделав короткое движение рукой, останавливая и качая головой.

— Нужно поговорить.

— Да, Лэндон, — вдруг горько усмехнулась она. — Нам с тобой давно следовало это сделать.

— Кора, — предостерегающе протянул он. — Ты знаешь, что я не могу видеться с тобой так часто, как сам этого желаю – нюх волков легко считает твой запах, и тогда…не оберешься проблем.

— Ты так радеешь за свою стаю? — Она вдруг полоснула по нему острым взглядом, и мне, в этом укрытии из объятий волка и можжевелового куста, стало не по себе.

— Я собираюсь стать альфой, — твердо ответил он и приподнял подбородок. — Стану. Отец передаст мне свой пост, а не моим братьям. Нас в семье семеро, ты знала? — хмыкнул он. — И все жаждут власти. Но я…Я обязательно должен обойти их всех. Я сам хочу стать главой стаи.

— Власть… — протянула ведьма. — Ты жаждешь власти.

— А кто ее не жаждет? — пожал плечами оборотень, и я вдруг почувствовала отторжение к нему – когда он говорил о стае в таком ключе, поза его стала совсем другой. Глаза потеряли добрый блеск, заблестели сталью. На ведьму он смотрел уже свысока, и будто бы не было тех искр, которые мелькали между ними, как между близкими, очень близкими людьми.

Кора пожала плечами.

— Ты хотел мне что-то сказать, Лэндон? — голос ее тоже изменился. Она будто бы приняла решение и теперь говорила отстранено, будто надев на себя броню.

— Да, — он жестко глянул на нее, сжал губы прежде чем ответить. — Все…меняется. Мы больше не можем…не можем видеться.

— Ах, вот как, — протянула Кора. Она опустила голову, и из-за полей шляпки не стало видно ее лица, выражения глаз, а по голосу нельзя было ничего понять – она будто бы отстранилась, чтобы услышать то, что скажет ей мужчина с гордостью, подобающей сильной женщине.

— Наша связь была ошибкой, ты это и сама понимаешь.

— Конечно, — тихо отозвалась она.

— Ведьма…и оборотень…

— Оборотень и ведьма…— она говорила словно эхо.

— В моих планах стать альфой стаи и пойти против правил я не могу. Я…принял предложение отца – он устроит договорной брак с волчицей из стаи…

— Волчицей… — она сжала руки так сильно, что они побелели. Одумавшись, приложила ладонь к груди, будто бы пытаясь удержать на месте отчаянно бьющееся сердце.

— Волчицей. Она – оборотень, как и я.

— Конечно.

— Мы сыграем свадьбу через неделю.

— Через неделю…

— Я не мог сообщить тебе об этом раньше. Но ты и сама все понимаешь – наша связь – ошибка, странное стечение обстоятельств.

— Лэндон, не унижай меня еще больше, прошу.

— Да, Кора, прости…Я не должен был…Не должен был поддаваться этому влечению.

— Как и я…

— Я надеюсь, что мы оставим это между нами. Никто не должен знать.

— Иначе…?

— Иначе отец изгонит меня из стаи. Разговор по поводу связи с ведьмой короток…Прощай, Кора.

— Лэндон…

— Нет, Кора, нет. Я и сюда приезжать не хотел, но ты вынудила меня к этому – ведешь себя в городе так, что кто-то сможет догадаться о нашей связи!

— Лэндон, прекрати! — ведьма воскликнула это как-то особенно горько. Сверху взлетели потревоженные птицы и улетели с гомоном прочь. — Довольно. Мне нужно сказать тебе одну важную вещь. я – беременна.

Он коротко глянул на нее, но в глазах уже горела решимость.

— Ты знаешь, что с этим делать, Кора. Знаешь. Ребенок не нужен ни тебе, ни мне. Прощай.

Он повернулся к ней спиной и в одно мгновение исчез среди темных деревьев.

Я хотела сделать шаг вперед, но Джеймс меня предусмотрительно задержал. Он покачал головой давая понять, что нам не стоит выдавать себя, и я очнулась. Сострадание к ведьме, которую бросил мужчина едва не толкнуло меня на то, чтобы выдать наше инкогнито.

Вдруг ведьма повернулась на каблуках, резко топнула ногой.

Отбросила шляпку в сторону, которая мешала ей, налезая на глаза, и распростёрла руки в стороны.

— Будь ты проклят, Лэндон Браун! — крикнула она. — Будь ты проклят!

Вокруг нее завихрился ветер, а с неба упали несколько капель дождя.

— Сила ветра! Мощь воды! Жизнь земли! Помощь солнца! Взываю к вам! — Ведьма плакала, выкрикивая эти слова, и вокруг начало твориться что-то невероятное. Ветер гулял вокруг, забирая ее в серую воронку, и только над нею расступились кроны деревьев, словно только для того, чтобы впустить в свою сердцевину короткие резкие молнии, похожие на росчерки серебряного пера.

Все вокруг загудело, засвербило, земля задрожала.

Джеймс прижал меня к себе еще крепче, иначе бы и я упала на колени от той вакханалии, которую развернула Кора.

Ее волосы выбились из прически, и я видела, что мы с ней действительно внешне похожи. И в ее глазах я видела тот же самый яростный огонек сумасшедшей радости, который ощущается, когда магия кружит вокруг тебя, напитываясь силой, наполняя все тело легкостью и невероятным могуществом.

— Проклинаю род Брауна! Ни один оборотень не родится сам! Ни один волчонок не обратится сам! Заклинаю! Не продолжится Лэндон больше ни в ком!

По всему моему телу пробежали мурашки – столько тоски и боли в ее голосе, ее словах, заклинании, которое она придумывала прямо на ходу, извлекая слова из самого сердца.

Она приложила руку к своему животу, заплакала так горько и печально, что я чувствовала, как мое сердце разрывается от горя за нее, незнакомую ведьму, так похожую на меня…

Вдруг из-под земли щупальцами спрута вылезли огромные дымные полосы. Они слепо шарили вокруг, словно желая найти что-то, кого-то…я дернулась вперед, словно желая оградить ведьму от преследователя, который явно искал возмутителя его спокойствия не с добрыми намерениями – от нехорошего предчувствия сильно сжималось сердце.