Дочь адмирала

Глава первая

Первое, что привлекло внимание мисс Хелены Уайтт, — это босые загорелые ноги мужчины, стоящего на яхте. Она устроилась на краешке причальной тумбы и с любопытством наблюдала за судном. К причалу Сиддлшэм-Милла не часто пришвартовываются яхты богатых господ. А эта — пусть и большая, но на вид довольно простая и не новая. На корме было видно название — «Лунная паутина».

Жаль, что она не захватила с собой альбом для рисования и карандаши, так как моряк являл собой прекрасную картину. Он стоял, запрокинув голову, и следил за тем, как команда занимается оснасткой яхты. Он, наверное, штурман. Взгляд Хелены скользил по сильным, мускулистым икрам, видневшимся из-под штанин парусиновых брюк, подпоясанных широким кожаным ремнем, и белой рубашке, раздувавшейся на ветру.

Черты загорелого лица отточены, правда, нос явно ломали, и не один раз. Каков у него рот, ей не было видно, так как мужчина стоял вполоборота. Темное облако неожиданно закрыло теплое апрельское солнце, а порыв ветра растрепал выгоревшие волосы моряка и чуть не сорвал с головы Хелены соломенную шляпу. Она вскрикнула, но удержала шляпу руками и… встретилась взглядом с темно-голубыми глазами, восхищенно рассматривавшими ее.

Мисс Уайтт было всего девятнадцать лет, и воспитывалась она в строгости, но ей все же сразу стало понятно, почему он так на нее смотрит. Рассердившись на то, что могла дать к этому повод, она поспешила отвернуться.

Вдруг ей пришло в голову, что вот уже минут десять, как она не видит своего младшего брата. Полагая, что поля шляпы надежно скрывают от взоров ее покрасневшие от смущения щеки, Хелена оглядела причал. Джон обладал удивительной способностью куда-то исчезать, и она к этому уже привыкла и не встревожилась, не обнаружив резвого десятилетнего мальчика около себя. Он, должно быть, убежал на склад, где ловит крыс среди мешков с зерном, либо досаждает рыбакам вопросами, или упрашивает какого-нибудь старого матроса показать ему морской узел. Джон, несмотря на юный возраст, был одержим всем, что касалось кораблей и моря, и, благодаря влиянию дяди, коммодора[1] сэра Роберта Брейки, считал дни до поступления в военно-морское училище.

Его маму, вдову, не очень-то волновало отсутствие у единственного сына интереса к учению. Правда, он проявлял усердие к математике, навигации и… завязыванию морских узлов. Леди Уайтт, разумеется, расстраивала частая смена гувернанток, но она позволяла Джону бить баклуши, полагаясь на то, что за ним присматривает сестра, пока в поместье Нортон не появится очередная наставница.

На этот раз Джон не приставал к рыбакам. Хелена, оглядев причал, не увидела брата, но за широкой спиной штурмана яхты заметила фигурку в синей курточке и нанковых штанишках. Мальчик украдкой продвигался по трапу яхты, не отрывая глаз от судовой пушки, стоявшей около пирамиды ядер.

Хелена вскочила на ноги. Постоянные обитатели крошечной Сиддлшэмской гавани снисходительно относились к Джону, но это судно никому не знакомо, и вряд ли его владельцу понравится, что какой-то мальчишка пролез к нему на яхту. Штурману это тоже не понравится. Подавив волнение, Хелена быстрым шагом направилась к яхте, забыв о том, что на ней простое старое платье, которое она обычно надевала для прогулок с братом.

Она дошла до трапа, надеясь остановить Джона, пока его не заметили. Местные жители, даже самые грубые матросы, никогда не осаживали и не прогоняли мальчика, снисходительно относясь к его приставаниям, так как глубоко уважали память отца, контр-адмирала сэра Гресли Уайтта, погибшего в Трафальгарском сражении.

— Джон! — громко прошептала она. — Иди сюда!

Брат в этот момент дотянулся грязным пальцем до верха пирамиды из ядер, а, услыхав ее голос, виновато отдернул руку. Железный шар скатился вниз, вслед за ним покатились остальные пушечные ядра, и пирамида рассыпалась с ужасающим грохотом. Шары оставляли царапины на белой поверхности палубы. Матросы отвлеклись от работы, штурман тоже обернулся и сурово сдвинул брови.

Он подошел к мальчику, схватил его за воротник и приподнял.

— Ах ты, негодник! Ты что тут делаешь? Я сейчас отлуплю тебя как следует! Джейкс! Хиггинс! Идите сюда и сложите ядра.

Два матроса мгновенно кинулись подбирать ядра. Джон висел в воздухе с застывшим и побелевшим лицом, и Хелена поняла, что он изо всех сил старается не опозориться и не заплакать, хотя и очень напуган.

Она взбежала по трапу с криком: «Отпустите его! Сейчас же отпустите его!» Джон был поставлен на ноги, а штурман пристально и сердито посмотрел на Хелену. В его голубых глазах она не увидела прежнего насмешливого огонька. Теперь на нее раздраженно и сурово смотрел занятой человек, которого отвлекли от дел и чьей собственности нанесли урон.

— А! Гувернантка. Этот безобразник на вашем попечении? — Это был голос не грубого моряка, а воспитанного джентльмена.

Хелена от неожиданности даже рот приоткрыла и забыла про готовый сорваться с языка колкий ответ. Да, она выглядит просто неприлично перед представителем высшего света! То, что на ней старые платье и шляпа — полбеды, но совсем другое дело — то, что она гуляет с братом по пристани одна, привлекая внимание матросов. Ей совсем не хотелось, чтобы ее имя склоняли за картами в избранных клубах. Этот человек, несомненно, принадлежит к высшему обществу, хотя и работает наравне с матросами.

Дебют Хелены в свете задержался, так как ее мама была педанткой в отношении воспитания дочери и к тому же занималась собственными литературными делами. Но, тем не менее, мисс Уайтт знала, что репутации будет нанесен урон, если ее имя станет известно.

Она опустила глаза и пробормотала:

— Да, сэр. Простите, сэр. Джон, сейчас же иди сюда!

Мальчик тут же подбежал к ней. Хелена едва удержалась, чтобы его не обнять, но, не желая смущать брата, лишь положила руку ему на плечо и подтолкнула к трапу.

Негодуя на себя, на постреленка-брата и более всего на этого властного мужчину, Хелена отвела Джона к домику паромщика. Она затылком чувствовала жесткий взгляд голубых глаз.

— Уже вернулись, мисс Хелена? — Паромщик поднялся со скамьи и помог ей сесть в качающуюся на воде лодку. — День-то какой сегодня! Я думал, что вы, как всегда, прогуляетесь по причалу.

Хелена уселась на корме и оправила на коленях юбку.

— Спасибо, Нед. Видишь ли, поднялся ветер. Джон, сиди смирно и не мешайся у Неда под ногами! Хватит с меня твоих фокусов на сегодня!

Старый матрос поднял голову от весел и удивленно взглянул на нее. Не похоже на мисс Хелену так придираться к парню! Что-то ее, видно, расстроило, раз она покраснела. Правда, она всегда румяная, не то, что худосочные лондонские барышни, которые приезжают на побережье подышать свежим воздухом и не вылезают из-под зонтиков. Но он ни разу не видел мисс Хелену такой раскрасневшейся, и глаза — ну чистые фиалочки — сердито блестят.

Когда они причалили в Селси, Хелена уже перестала сердиться на брата. Он ведь еще ребенок, живой и любопытный, каким ему и следует быть, и она очень его любит. Хелена вынула из сумочки монету и вложила в грязный кулачок Джона.

— Вот, пожалуйста, заплати Неду.

Джон стрельнул в ее сторону испуганными глазами, но, увидев, что она улыбается, стиснул ей руку.

— Как ты думаешь, мне придется заплатить за испорченную палубу? — с тревогой спросил он. — На это уйдут все мои карманные деньги, а мама, скорее всего, не даст мне вперед. — И задумчиво добавил: — Я и так ей должен за разбитое окно в пасторате и за цыплят мистера Уиллоби.

Хелена засмеялась, вспомнив, как он устроил цыплячьи гонки, в результате чего у соседа-фермера разбежались все куры.

— Нет, не думаю, — ответила она. — Полагаю, что у этого человека хватит средств, чтобы закрасить палубу.

Они вышли из лодки, и Джон, забыв о случившемся, стремглав понесся вперед. Хелена вздохнула. Хорошо бы и ей так легко ко всему относиться!

Они ехали в коляске по извилистой тропинке, ведущей к дому.

— Давай спустимся вниз, к воде. Пожалуйста! — попросил Джон.

Хелена рассеянно кивнула. Они миновали Нортон-хаус и поехали по дороге вниз. Поскольку утренняя прогулка совершалась ради Джона и еще для того, чтобы дать возможность маме побыть в тишине, то неважно, куда они поедут, главное — прийти вовремя на второй завтрак, подумала Хелена.

Старая лошадка остановилась в обычном месте, там, где дорога упиралась в покрытый галькой берег. Джон спрыгнул на землю и вновь куда-то исчез, но тут из соседнего болота с кряканьем выскочил целый выводок уток, и Хелена поняла, что брат прячется в кустах. Теперь он явится домой весь в тине, но маме все равно, поскольку она поглощена переводом стихов Сапфо, что, несомненно, будет с восторгом встречено в литературных кругах Лондона.

— Хелена, иди сюда! Посмотри, что я нашел! — раздался голос Джона. Он обнаружил старую лодку, привязанную к берегу, и Хелена со вздохом спустилась по каменной дорожке к воде. — Это французский фрегат! — сверкая глазами, объявил Джон. — Ты будешь капитаном, который уснул на вахте, а я влезу на борт и возьму в плен тебя и твой корабль! Я сам стану на нем плавать вместе с эскадрой дяди Роберта! Меня произведут в лейтенанты!

— Хорошо, — покорно согласилась Хелена, залезая в лодку, так как давно привыкла к фантазиям Джона. — Где я должна заснуть? Вот здесь, на корме?

— Где угодно. Ты ведь выпила очень много бренди. — Джон убежал и спрятался в подлеске.

Хелена устроилась в старой, с облупившейся краской лодке, которая мирно покачивалась на небольших волнах, поднятых ветром. Она закрыла глаза, изображая пьяного француза. Пригревшись на солнышке, Хелена задремала, и в полусне ей мерещился владелец яхты. Вот бы отправиться с ним в морское путешествие… Ей чудилось, что она плывет на корабле, ветер бьет в лицо, а крепкая рука надежно обнимает ее за талию…

Эти неподобающие мечтания были нарушены звуками крадущихся по гальке шагов и последовавшими за ними душераздирающим воплем и треском. Лодка сильно закачалась, и Хелена упала с сиденья, ударившись спиной.

Когда ей удалось сесть, то она в ужасе увидела, что лодка плывет, а берег уже довольно далеко. Джон лежал, распластавшись, на берегу. Очевидно, прыгая, он сорвал с колышка веревку, которой это суденышко было привязано.

— Хелена! Вернись! — закричал он. Лицо мальчика побелело от страха.

— Не волнуйся, Джон. — Хелена старалась выглядеть спокойной, чтобы подбодрить брата. — Здесь есть весла, а ты же знаешь, как я хорошо гребу!

Она вставила весла в уключины. Это оказалось очень трудным делом, так как старое дерево расщеплялось от ее усилий. Хелена погрузила весла в воду и стала грести, как учил ее отец. Необходимо было развернуть лодку к берегу. Она приподняла правое весло и изо всех сил нажала на левое. Лодка начала поворачиваться, но вдруг раздался громкий треск — гнилое дерево не выдержало, весло сломалось, а Хелена упала, больно стукнувшись затылком. В глазах у нее потемнело, и последнее, что она помнила, — это крик Джона.

Хелена пришла в себя и обнаружила, что лежит в луже воды. Глаза слепило от солнца, и какое-то время она не могла понять, что произошло. Преодолевая острую боль в затылке, она села, но от дурноты и головокружения ее вытошнило.

О борта лодки бились волны, и она наконец сообразила, что с ней. Хелена в отчаянии стала искать глазами землю и в миле справа углядела кончик мыса Селси. Она замерла от ужаса и была не в состоянии о чем-либо думать. Наконец ей удалось взять себя в руки, но опасность от этого не стала меньше.

Второе весло валялось на дне лодки, но Хелена, хотя и была обучена гребле с детства, грести кормовым веслом не умела. К тому же оно могло тоже сломаться, как и первое. Хелена огляделась — на горизонте не было видно ни одного корабля. Она заставила себя успокоиться и вспомнить отцовские наставления. С юга и юго-востока ей могли угрожать коварные рифы под названием Ауэрз, но до них мили три. Правда, у нее мало надежд на то, что она скоро увидит в открытом море какой-нибудь корабль, который собирается причалить к берегу. Чтобы встретить рыболовецкое судно, ей надо обогнуть мыс Селси.

Но тут она обнаружила новую угрозу — через старую обшивку в лодку просачивалась вода. Хелена в отчаянии огляделась, ища какую-нибудь посудину, чтобы вычерпывать воду с днища, но ничего, кроме плавающего мусора, не увидела… Она стянула с ноги ботинок и стала, как ковшом, черпать им воду. Хорошо, что она привыкла надевать на прогулку прочные высокие кожаные башмаки, а не изящные туфельки, более приличествующие даме из общества.

Лодку относило дальше к юго-западу. Вначале Хелена обрадовалась этому, так как надеялась встретить в море подмогу, но волны вздымались все выше и выше, перехлестывая через борт, и она испугалась. А тем временем вода на дне лодки снова начала прибывать, и Хелена измучилась, вычерпывая ее. К горлу подступили рыдания, но тут она вдруг увидела красные паруса одномачтового рыболовного судна в полумиле от себя. Она начала махать руками и кричать во весь голос. На мгновение ей показалось, что судно повернуло в ее сторону, но, приглядевшись, она увидела, что оно, наоборот, удаляется.

У Хелены вырвался мучительный стон. Неудивительно, что они ее не заметили: без паруса ее лодка была всего лишь коричневой точкой на темной поверхности моря. Когда она увидит следующий корабль, то должна чем-то просигналить. Но чем? Если бы у нее был обрывок паруса, можно было бы привязать его к веслу… А нижняя юбка? Не мешкая, Хелена стащила ее с себя, дрожащими пальцами оторвала кружево от подола и стала привязывать юбку к концу весла. Для этого пришлось прекратить вычерпывать воду, которая поднялась уже до лодыжек, но наконец Хелене удалось привязать юбку. И, словно в ответ на ее мольбы, с юга появился другой корабль. Он быстро шел под ветром, распустив паруса. Хелена закричала и, с трудом подняв непослушное весло, невзирая на тяжесть, стала им махать. Вначале ей показалось, что ее не увидели, но вот корабль развернулся и убрал паруса.

— Слава Богу! — прошептала Хелена и бросила весло на дно лодки.

Корабль плыл ей навстречу и был уже на расстоянии четверти мили. Она увидела, как команда готовится спустить шлюпку.

Хелена не сводила глаз со своих спасителей и совсем забыла о воде в лодке. Матросы погрузились в гичку[2] и налегли на весла. Они были уже так близко, что Хелена могла различить слова команды. Она посмотрела на дно лодки и увидела, как волны захлестывают ей ноги. Лодка начала уходить под воду. Хелена вскочила и закричала:

— Скорее! Пожалуйста, скорее! Я тону!

Ее крик явно долетел до спасителей — высокий мужчина поднялся во весь рост, стянул с себя куртку и нырнул в волны. Тут тонущая лодка накренилась и опрокинулась, и Хелена очутилась в холодной воде.

Она умела плавать, но намокшее платье облепило ей ноги, и она не могла ими пошевелить. Она изо всех сил била руками по воде, пытаясь плыть к темной голове, которая сквозь волны приближалась к ней.

Вдруг сильная волна ударила ее по лицу, ослепила, а вода залила нос и рот. Задыхаясь, Хелена поняла, что тонет…

Но тут ее схватили за волосы, грубым движением вытащили из волн, и она почувствовала себя прижатой к чьей-то широкой груди. Спаситель поплыл вместе с ней к шлюпке. Хелена не сопротивлялась, понимая, что тогда они оба утонут.

Ей казалось, что прошла вечность, прежде чем они достигли борта шлюпки. Несколько рук подхватили ее и вытащили из воды. Спаситель влез в шлюпку следом за ней. Хелена кашляла и терла залитые соленой водой глаза. Неожиданно ее опрокинули вниз головой на мужское колено, и у нее изо рта и носа полилась вода.

— Хватит! Перестаньте! — выкрикнула она, и ее отпустили.

Теперь она сидела на коленях у своего спасителя. Когда же она посмотрела на него, то слова благодарности замерли у нее на губах.

— Это вы! — с трудом выдохнула она, увидев, кто перед ней.

Маловероятно, что он смог узнать молоденькую «гувернантку» в этой особе, которую только что спас от неминуемой смерти. Но мисс Уайтт сразу же узнала владельца парусной яхты. Его белокурые волосы намокли и выглядели темными, грудь вздымалась, а льняная рубашка облепила крепкие мускулы плеч и рук.

Его, казалось, озадачила ее горячность. Он приподнял бровь и вежливо спросил:

— Прошу прощения, мисс… мы разве знакомы?

— Нет, сэр! Но это не помешало вам накричать на моего младшего брата сегодня утром!

— Значит… вы не гувернантка, — он пристально вгляделся в ее лицо. — Как же я вас сразу не узнал?

Хелена покраснела и стала одергивать прилипшее к телу платье. На ней нет даже нижней юбки!

Гичка стукнулась о борт яхты. Прежде чем Хелена успела что-либо сказать, ее спаситель приказал матросам отвернуться, перекинул девушку через плечо и, ухватившись за веревочную лестницу, стал подниматься на яхту.

Он опустил Хелену, смущенную и разгневанную, на палубу, и на нее тут же уставились остальные члены команды, которые решили, что приказ хозяина отвернуться к ним не относится.

— Сэр! — Хелена с горящими глазами повернулась к нему. — Как вы осмелились… так обращаться со мной?

— Вы недовольны тем, что вас спасли от гибели и помогли взобраться на борт яхты, мадам?

Хелена чуть было не топнула ногой, но вовремя вспомнила, что на ней всего один ботинок.

— Сэр, я весьма вам обязана за спасение, иначе я неминуемо утонула бы…

— Неминуемо, — сухо подтвердил он. — Полагаю, что вашего юного брата не было с вами в лодке, иначе вы выразили бы беспокойство.

— Ох! Джон будет ужасно волноваться… Нет, его не было со мной. Я по его просьбе изображала пьяного французского капитана… — В ответ Хелена услышала насмешливое фырканье и уже раздраженно сказала: — Я буду весьма признательна, если вы назовете свое имя, сэр!

Он улыбнулся и слегка поклонился.

— Хорошо, мадам. Согласен: ужасно неприятно ссориться с человеком, имя которого неизвестно. Адам Дарвелл к вашим услугам, мэм.

— Лорд Адам Дарвелл?

— Именно так, мэм. Вам, кажется, известно мое имя?

— Да… Вы почти наш сосед.

— И ваша матушка наверняка сообщила вам, что я пресловутый распутник и что вам не следует со мной знаться?

— Нет-нет, это говорила не мама… Я хочу сказать… — Хелена смутилась и замолчала. Не могла же она передать ему скандальные истории, которые дочка приходского священника рассказывала своим закадычным подружкам! — Простите, если мои слова прозвучали невежливо… это оттого, что я еще не пришла в себя после потрясения, но я прекрасно понимаю, чем вам обязана. — Хелена была довольна тем, что ей удалось ответить ему с достоинством.

— Могу ли я рассчитывать, что, несмотря на необычные обстоятельства, вы скажете мне, кого же я имею удовольствие принимать на борту «Лунной паутины»?

Хелена выпрямилась во весь свой рост в 164 см, задрала подбородок и чопорно, словно находилась в Альмаксе,[3] а не дрожала от холода на палубе яхты посреди открытого моря, произнесла:

— Хелена Уайтт, сэр.

— Мисс Уайтт, для меня большая честь оказать услугу дочери выдающегося героя. — Он произнес это вполне искренне, и Хелена почувствовала к нему расположение. Возможно, все слухи об Адаме Дарвелле были обычными домыслами.

Солнце скрылось за облаком, поднялся резкий ветер, и мокрая юбка стала бить Хелену по ногам. Она дрожала, и Адам подошел и помог ей спуститься вниз по трапу.

— О чем я только думаю, — укорил он себя, — вы можете простудиться. Дженкс, — крикнул он через плечо, — продолжай идти прежним курсом и пусть нам сварят кофе.

Адам провел Хелену в маленькую, но богато обставленную каюту. Она могла стоять в ней во весь рост, а ему приходилось наклонять голову из-за высокого, не меньше двух метров, роста. Хелена чувствовала себя не очень уютно в его присутствии, но виду не показала и с притворным интересом стала осматривать каюту. Он зажег две висящие масляные лампы. Вдоль обитых деревянными панелями стен стояли запирающиеся шкафы, и под кроватью тоже виднелись ящики. Еще в каюте был стол с двумя креслами и массивный сундук.

Хелена продолжала дрожать то ли от холода, то ли от перенесенного ужаса. Его светлость открыл дверцу в стене, и она увидела туалет с умывальником, кувшином и тазом. Он передал ей полотенце, а затем отпер один из шкафов.

— Вот здесь есть кое-что для вас подходящее. — Адам бросил на кровать кипу женской одежды. Хелена сразу заметила, какие это красивые и… интимные вещи. Она покраснела, а Адам насмешливо произнес: — А вы уж решили, что все слышанные обо мне истории просто злые сплетни. Я стараюсь, чтобы моим гостям было уютно.

Хелене показалось, что он смотрит на кровать у нее за спиной, но она заставила себя выдержать его взгляд.

— Благодарю вас, сэр. Уверена, что найду все необходимое. Будьте любезны оставить меня — я хотела бы переодеться.

Он отвесил ей шутливый поклон и улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами. Вынув из шкафа рубашку и брюки, он вышел из каюты.

Хелена опустилась на кровать и с облегчением вздохнула. Сердце у нее трепетало, и происходило это не только от испуга.

Она стала стягивать с себя платье и, оглянувшись на дверь, хотела было набросить крючок и даже протянула руку, но вовремя одумалась. Лорд Дарвелл — джентльмен, а если она запрет дверь, то проявит к нему недоверие, и это его оскорбит.

Ополоснувшись и надев самое скромное из платьев, она накинула на плечи кружевную косынку и почувствовала себя намного лучше. Но когда дело дошло до прически, она пришла в отчаяние, так как вымыть в маленьком тазике огромную массу темно-каштановых волос и причесать их без помощи горничной оказалось ей не по силам. В конце концов она с трудом расчесала гребнем лорда Дарвелла спутанные пряди и заплела косу, завязав на конце ленточку, которую выдернула из нижней юбки.

Хелена едва успела закончить свой туалет, как раздался стук в дверь. Она поправила влажные завитки на лбу и, усевшись в кресло, сказала:

— Войдите.

— А, мисс Уайтт, как вижу, вы вполне пришли в себя. Вы нашли все необходимое?

— Да, благодарю вас, милорд, — тихо ответила она.

— Я принес кофе, а скоро будет готова еда.

Он переоделся в сухие рубашку и брюки, а сверху накинул темно-синий бушлат, но ноги по-прежнему были босые, и Хелену это очень смущало.

Потягивая кофе, он молчал и ждал, когда она заговорит. Кофе был горьким, но бодрил и приятно обволакивал горло. По телу разливалось тепло. Хелена, беспокоясь о матери и брате, спросила:

— Сэр, когда мы вернемся в Сиддлшэм?

Лорд Дарвелл задумчиво произнес:

— Дней через десять, наверное.

— Но вы остановитесь в ближайшем порту?

— У меня нет таких намерений. Я направляюсь на Сент-Мэрис.

— Это же на островах Силли! — Хелена со стуком поставила кружку. — Как же я доберусь домой?

— Всему свое время. — Он улыбнулся, но Хелене это не понравилось. — А пока что я постараюсь, чтобы вы не испытывали неудобств.