Дождь как повод для знакомства

Глава 6. Вдвоём

Захар открыл глаза и понял, что находится в кромешной темноте. Страх понемногу отступил, когда он смог разглядеть очертания окна, из которого лился лунный свет. Ему вспомнились отрывочные воспоминания: салфетка с местом и датой встречи, ночной клуб, прогулка с Андреем, безумные поцелуи прямо в толпе танцующих. От этих воспоминаний волна возбуждения прошлась по телу приятными мурашками. Захар приподнялся, пытаясь оценить окружение и почувствовал, что тяжёлое одеяло сползло с него.

— Андрей? — тихо позвал он.

Где-то внизу послышалось шуршание, затем сонное:

— М?

— Где мы? — спросил он, пытаясь разглядеть очертания парня, похоже, тот расположился на полу, тогда как Захар, судя по всему, находится на разложенном диване.

— У меня дома, — донёсся тихий ответ.

«Чёрт! Как же так получилось?!» — в недоумении подумалось ему, и Захару вдруг вспомнилось, что накануне он хотел пригласить Андрея к себе.

— Почему не у меня? — спросил Захар, садясь на диване. Одеяло сползло окончательно, и парень, почувствовав холод, обхватил себя руками.

— Сколько бы я ни пытался выведать твой адрес, ты ничего не говорил, поэтому привёз тебя к себе, — послышался усмехающийся голос Андрея.

Тот тоже сел, и теперь всё, что видел Захар это светлое пятно обнажённого мужского торса, маячившее посреди тёмной комнаты.

— Извини, что из-за меня тебе пришлось спать на полу, — сказал Захар, непроизвольно задрожав от холода.

— Замёрз? — спросил Андрей.

Забота и искренняя обеспокоенность в его голосе вновь позволили испытать Захару доселе неведомое чувство. Оно заставляло чувствовать себя… особенным. Он услышал шуршание ткани, затем хриплый голос приблизившегося Андрея:

— Укройся ещё одним одеялом, так теплее будет, — с этими словами он расправил одеяло, которое держал в своих руках.

Захар поднялся с дивана, и они оказались в катастрофической близости друг к другу. Он буквально физически ощущал тепло от его обнажённого тела. Видимо, коктейли ещё не выветрились, так как голова категорически отказывалась соображать. Всё, что сейчас хотелось Захару так это оказаться в тёплых объятиях, ощутить эти руки на себе. Захар задрожал, но на этот раз не от холода, а от невыносимой близости тёплого тела Андрея и его горячего дыхания.

— Обними меня, Андрей, — тихо прошелестел он дрожащим голосом.

Донёсся судорожный выдох, затем Андрей набросил ему на плечи одеяло и порывисто прижал Захара к себе, утыкаясь лицом в белокурые растрёпанные волосы. Захар вдохнул его запах, чувствуя, как по всему телу бегут мурашки. Он приблизил своё лицо, фактически уткнувшись носом в обнажённую грудь. Почувствовал несколько волосков и, не удержавшись, провёл губами по коже. С удовлетворением ощутил характерные подёргивания — твердеющий член парня упёрся ему в бедро. Не в силах себя сдерживать, Захар стремительно поднял руки, обвив шею Андрея. Одеяло с плеч тут же соскользнуло на пол. Но это осталось незамеченным обоими парнями, они неистово и с жаром исследовали губы и языки друг друга. Охватившее их сильнейшее возбуждение набирало обороты так стремительно, что ничего, казалось, не смогло бы остановить их. В тёмной комнате слышались звуки влажных поцелуев, едва слышные стоны, прерывистое шумное дыхание и шорох одежды, когда руки скользили по шёлковой рубашке, затем забирались под неё.

Андрей целовал его скулы, уши и шею, слегка царапая щетиной кожу. Одновременно с этим пытался расстегнуть пуговицы на рубашке Захара, но пальцы плохо слушались его. Они всё ещё стояли, когда Андрей, наконец, снял рубашку, скользя ладонями по плечам и рукам Захара. Тот с готовностью подставлялся под неистовые горячие поцелуи, а затем увлёк за собой парня на диван.

Сейчас Андрей нависал над ним, тяжело дыша и смотря потемневшим затуманившимся взглядом.

— Как далеко мы собираемся зайти? — спросил он, с трудом проговаривая слова.

В ответ Захар, не отрывая взгляда от лица Андрея, облизал свою ладонь, а затем рука ловко пробралась под ткань боксёров и обернулась вокруг твёрдого члена. Прерывистый, судорожный вздох донёсся до его ушей, и это был самый приятный звук для Захара. Андрей стиснул челюсти, очерчивая на лице красивые скулы, а когда Захар начал водить по всей длине члена, его рот распахнулся, издавая тихий стон. Этот азарт проснулся в нём совершенно внезапно, ещё никогда он так сильно не желал сделать необыкновенно приятно кому-то. Потому что видеть и слышать, как этот парень стонет от его прикосновений самое сногсшибательное ощущение. Он не давал Андрею возможности опомниться и вызывал своими движениями всё новые и новые стоны.

Они переместились так, что теперь оба лежали на боку. Захар уже терял голову от этого безумного скольжения их горячих тел, трения членов друг о друга, влажности между их животами и бёдрами от выделяющейся смазки. Он никогда не испытывал ничего подобного, это не было похоже на то, что было в ночных клубах за дверями туалетных кабинок. Вообще ничего общего. Словно там это было взаимовыгодное сотрудничество, а здесь… сейчас… с ним… всё по-другому. Столько эмоций! Столько ощущений! Потому что эта близость их тел, она придавала какое-то особое значение, словно они доверяли себя друг другу, не опасаясь ничего.

Он льнул к нему всем телом, вновь отстраняясь и снова прижимаясь. Захар покусывал кожу на его шее, водил губами по соскам и груди, чувствуя жёсткие волоски, не забывая сжимать в ладони пульсирующий член и не давал Андрею шанса отвлечься. Когда тот с силой начал толкаться в сжимавшую его ладонь, что-то шепча, Захар понял, что это безжалостное и бескомпромиссное наступление дало свои плоды. После нескольких громких всхлипов Андрей замер, мелко задрожав, и излился на живот Захара, но парень продолжал водить по члену рукой, пока последние подёргивания не затихли, попутно целуя его лицо и прикусывая распухшие от поцелуев губы.

Захар продолжал покрывать лёгкими поцелуями его лицо, когда Андрей окончательно затих и слабо пошевелился, затем распахнул свои пронзительные серые глаза и надломленным скрипучим голосом прохрипел:

— Ты потрясающий, Захар.

Захар выдохнул:

— Ты тоже.

Он продолжал льнуть к нему, его член был такой твёрдый, и так жаждал прикосновений, что казалось сейчас это напряжение, что скопилось в нём, взорвёт его. Андрей молча отстранился, и Захар издал какой-то протестующий звук. А в следующее мгновение, ощутив горячие губы на своём члене, громко охнул, бессильно распластавшись на спине по дивану и запрокидывая голову назад. Это безумство, спонтанное и внезапно возникшее между ними, сводило с ума, сносило крышу, позволяло испытывать ни с чем несравнимое удовольствие. От накативших внезапно ощущений становилось невыносимо, и Захар на полном серьёзе думал, что умирает, он попросту не справлялся с этими чувствами, их было так много. Он не сумел удержаться от громкого стона, когда одна фрикция сменяла другую, и каждая последующая приближала его всё больше к краю.

— О-о-о-х, Андре-е-ей, — простонал он, выгибаясь всем телом и зажимая ткань простыни в кулаках.

Казалось, от переизбытка ощущений он сейчас взорвётся. И он действительно взорвался. Наслаждение накрыло оглушительной волной, и он простонал нечто нечленораздельное, на миг уплывая из реальности, уже не замечая, что горячая жидкость выплеснулась на губы, щёку и затем в ладонь Андрея. Захар немного пришёл в себя, когда тот тяжело дыша, опустился рядом на диван. Никогда ещё ни с кем он не испытывал такой эйфории, такого накала и такой мощной разрядки. Этот парень особенный и Захар тоже ощущал себя особенным в его объятиях.

Он повернул голову и увидел, как внимательный взгляд серых глаз, не отрываясь, смотрел в ответ. Сколько всего было в этих глазах. Захар тут же подался вперёд, хотя звеневшее от испытанного удовольствия тело, не хотело слушаться. Обхватив ладонями его лицо, он с жадностью прильнул к губам Андрея. Тот выдохнул в его рот, затем медленно и проникновенно завладел губами.

После того, как Андрей небрежно вытер полотенцем все липкие подсыхающие следы с их тел, они лежали, прижавшись друг к другу. Захар ощущал чувство полного удовлетворения и покоя. Не хотелось думать, не хотелось шевелиться, хотелось только наслаждаться теплом его тела и вдыхать его аромат. Так они и заснули, объятые уютной тишиной комнаты.

Захар открыл глаза от слепящего солнца, что светило ему прямо в глаза и прислушался к себе. Никаких признаков похмелья пока не было. Раскинув руки, он лежал на диване, а лучи солнца, проникающие через незашторенное окно, согревали его обнажённые плечи и часть спины. Остальное тело пряталось под двумя слоями одеял. Захар ощутил приятное трение мягкого одеяла о свою обнажённую кожу, и ему вспомнилась их жаркая ночь. Член дёрнулся, очевидно, тоже вспомнив все те сладостные моменты, что подарил ему Андрей. Захар сел на диване и огляделся. Комнатка была небольшая, разложенный диван занимал много места, у противоположной стены стоял старенький потрёпанный стол, на котором стоял новейший на вид компьютер. Этот контраст сбивал с толку.

«Так вот где ты живёшь, Андрей», — подумалось Захару.

Он с особым внимание оглядывал комнатку, надеясь найти любую мелочь, которая бы позволила лучше узнать Андрея. Но никаких рамочек с фото, грамот, плакатов или наград за соревнования не было. Вообще комната выглядела безымянной и максимально нейтральной, словно комната какого-то мотеля.

«Видимо, для Андрея это временное жильё. Наверное, съёмная квартира», — пришла мысль в его голову.

Захар опустил осторожно ступни на пол. Без одеяла он быстро замёрз, поэтому накинув его на плечи, встал с дивана и, осторожно ступая босыми ногами по холодному полу, подошёл к окну.

Очевидно, квартира находилась на третьем, максимум пятом этаже, потому что на уровне окон как раз можно было разглядеть ветви тополей. Осенний ветер сдувал с них листочки и позволял опускаться им на асфальтовый тротуар. Небо было бездонно голубым, ни единого облачка. Вот она, самая настоящая «золотая» осень. Захар любил это время года больше всего.

От созерцания осеннего пейзажа за окном парня отвлёк едва слышный свист. Замотавшись в одеяло плотнее, он выглянул в тёмный коридор. Похоже, звук шёл из кухни. Миновав тесный коридор, Захар прошёл в крохотную светлую кухоньку и увидел чайник, стоящий на плите. Из носика валил густой пар. Парень выключил конфорку, и чайник успокоился.

«Где же Андрей?» — эта мысль всё настойчивей билась в его голове, когда он снова выходил в тёмный коридор.

Квартирка была однокомнатная, помимо гостиной и кухни, в которых Захар уже побывал, дверь из коридора вела в туалет и в ванную комнату. Как раз из последней комнаты парень и услышал звук льющейся воды. Он осторожно отворил дверь, когда увидел за шторкой едва различимый силуэт мужского тела. Но остаться незамеченным не получилось — его присутствие выдал громкий скрип дверных петель. Из-за шторки показалось озадаченное лицо Андрея.

— Захар? — донёсся до него хрипловатый голос.

Захар молча стоял на пороге ванной и не сводил взгляда с Андрея. Глаза подмечали каждую мелочь: капли срывавшиеся с волос и катившиеся по шее, влажную грудь с небольшим количеством чёрных волосков, татуировку, протянувшуюся с правого предплечья и до ключицы, красивые руки с выступающими венками. Почувствовав внизу живота знакомое напряжение, он смущённо отвёл взгляд вниз, позволяя чёлке упасть на лицо, и с силой закусил губу.

«Ох, что же со мной творится?» — с досадой подумалось ему.

Даже один вид обнажённого Андрея пробуждал в нём сладостное предвкушение. Этот парень буквально сводит его с ума! И для Захара это всё в новинку. Он никогда прежде не испытывал настолько сильного желания доставить удовольствие кому-то другому. На первом месте для него всегда был он сам. А сейчас вдруг всё поменялось, и Захар горел от желания слышать собственное имя из уст Андрея, пока тот будет испытывать свой оргазм.

Захар стремительно поднял свой взгляд, откинув прядь волос со лба, и посмотрел прямо в пронзительные серые глаза. Затем решительным жестом отбросил одеяло с плеч и на носочках прошёл к ванне.

— Доброе утро, — прошептал он, когда забрался в ванную и встал под струю тёплой воды, ни на секунду не сводя взгляда с Андрея.

Тот некоторое время смотрел на Захара потемневшим взглядом, затем протянул руку и отвёл в сторону белокурую прядь, открывая лоб и глаза. Затем запустил руку в волосы, перебирая их между пальцами, а серые глаза не отрывались от губ. Захар, судорожно вдохнув воздух, приподнялся на носочки и, обвив руками шею парня, прильнул к нему всем телом и нашёл мокрые тёплые губы. О, какие они вкусные! Захар готов был наслаждаться ими вечность. Но твердеющий орган Андрея, то и дело дёргающийся и упирающийся в живот требовал обратить внимания и на него.

Некоторое время они неистово целовались, с силой сминая губы друг друга. Захар льнул к Андрею всё теснее, когда чувствовал как крепкие руки, скользящие по его телу, прижимают его к себе. После хрипловатого стона, донёсшегося из горла Андрея, Захар отстранился, тяжело дыша, и поймал на себе взгляд серых глаз, полный неудовлетворённого желания.

Блять, какой же он сексуальный, просто охрененный когда вода стекает по его лицу, а сам он смотрит на него вот так! Захар аккуратно опустился на колени, скользя своими ладонями по спине, а затем сжимая упругие ягодицы пальцами.

— Захар, что ты де…. Ах… нгх… — Андрей не успел закончить свой вопрос. Именно этого и добивался Захар, когда обхватывал его твёрдый член губами — сделать так хорошо этому парню, чтобы у него из головы всё вылетело к чертям!

Ладонь протестующе опустилась на белокурую макушку, будто пытаясь отстранить Захара, но парень продолжил с ещё большим усердием заглатывать член, непроизвольно впиваясь ногтями в кожу на ягодицах. Он не давал Андрею ни секундочки для сомнений и стремительными движениями подталкивал его к краю, а потом снова замирал, отсрочивая кульминацию. Он слышал шумное дыхание парня, как тот судорожно втягивал в себя воздух сквозь сжатые зубы, как шептал что-то. Его руки блуждали в белокурых волосах, порою впиваясь в них с особым чувством, парень примерно представлял, какую силу воли тому приходилось прилагать, чтобы не начать толкаться внутрь с остервенением оголодавшего зверя.

Всё сводило с ума — его хриплое дыхание, протяжные стоны, сильные руки и вот оно: он громко простонал его имя.

Ох, да. Это божественно. Слышать своё имя, словно Андрей стонет его в бреду. Да. Его собственный член тоже постоянно дёргался, привлекая к себе внимание, но Захар весь был поглощён Андреем и своим нестерпимым желание доставить тому самое сладостное удовольствие. Андрей сжал на мгновение его волосы в кулак, а затем сипло пробормотал:

— Я сейчас ко… ах… Захар.

Он не позволил Андрею отстраниться и продолжал фрикцию за фрикцией, даже когда тот мелко задрожал, затем замер. Громкий всхлип, в котором вновь послышалось его имя, был наградой, и вскоре жидкость брызнула ему в рот. Захар отстранился, понимая, что так увлёкся процессом доставления удовольствия Андрею, что собственные коленки затекли, пока были упёрты в твёрдую поверхность ванны.

Он медленно встал, вытирая губы тыльной стороной руки, и поймал взгляд пронзительных серых глаз. Ох, в этот взгляд можно влюбиться, сколько в нём всего! Андрей помог встать ему, всё ещё шумно и прерывисто дыша. А Захар любовался его раскрасневшимся лицом, вздымающейся грудью, затем прильнул к нему, проводя губами по мокрой коже и наслаждаясь его бешеным сердцебиением.

Наверное, они долго стояли там, потому что вода уже бежала еле тёпленькая. Андрей бережно вытирал его полотенцем, тщательно избегая того места, которое больше всего жаждало прикосновений. Захар хотел его. Буквально изнывал от желания. Любое прикосновение, казалось, взорвёт всё к чертям. Но Андрей не спеша вытер его, затем набросив одеяло, валяющееся на полу ванной, повёл его в гостиную. И только там, уложив тело парня на диван, склонился над ним, целуя каждый сантиметр, неистово и нежно одновременно. Только он умеет сочетать это всё в себе. Своими прикосновениями он погружал Захара в такую волну возбуждения, что хватило всего нескольких движений рукой, прежде чем он с силой поджал пальцы на ногах, подобравшись к краю, а затем со стоном кончил.

Он до сих пор ещё не отошёл от той волны наслаждения, что охватила его, как почувствовал, что Андрей бережно стирает следы спермы с их тел. Затем он укрыл их обоих одеялом и прижал Захара к себе, водя губами по волосам, по лбу, по щекам.

— Ты потрясающий, Захар, — еле слышно прошелестел его хриплый голос вблизи от его уха.

От этого у него побежали мурашки по всему телу. И это было возбуждение другого плана. Словно теперь, когда тело уже насытилось, настало очередь чего-то другого. Словно это было попытка насытить и душу. Сколько они лежали под одеялом, прижавшись друг к другу, Захар не знал. Да ему и не хотелось знать.

— Нам надо поесть, — наконец, услышал он хриплый голос Андрея.

— Ты уверен? — приглушённо спросил Захар, безмятежно водя своими губами по изображению шестерни на плече Андрея.

— Нет, с тобой я ни в чём не могу быть уверенным, — хрипло усмехнулся он, — пожалуй, уверен только в том, что мне не хочется отпускать тебя.

— Но если я не явлюсь в кофейню к девяти вечера, Гена меня убьёт, — задумчиво пробормотал Захар, рассматривая татуировку и водя по ней пальцем.

— Гена?

— Наш босс, — пояснил Захар, затем провёл пальцем по татуировке, изображающей геном, плавно переходящий в изображение шестерёнок разного размера. — Почему именно эта татуировка?

Захар поднял заинтересованный взгляд на Андрея, белокурая прядь, как обычно, упала на глаза, но Захар не успел откинуть её, тёплые пальцы Андрея опередили его. Он аккуратно убрал её с лица и оставил свою руку на щеке, затем тихо ответил:

— Не знаю. Мне нравятся абстрактные изображения, а это приглянулось, потому что показалось мне хорошо отражающим меня самого.

— А! Я всё понял! Ты андроид! — засмеялся Захар.

— Ну, если андроиды хотят есть, то да, — согласился Андрей.

— Я тоже хочу есть, значит, я тоже андроид, — пробормотал Захар, в животе заурчало громче обычного, будто подтверждая сказанные слова.

Захар зашёл в кухню, ероша влажные после душа волосы и шлёпая босыми ногами по холодному линолеуму. На нём была лишь футболка Андрея с изображением логотипа из игры Stalker. Он поёжился от холода. Андрей, в это время разбивающий яйца в сковороду, обернулся и, окинув внимательным взглядом Захара, спросил:

— Замёрз?

— Немного.

Через минуту Андрей принёс ему тапочки и укутал в плед.

— Почему здесь так холодно? — спросил Захар, оглядывая окна, может быть, одно из них открыто, но нет, все окна были заперты.

— Отопительный сезон ещё не начался, а у меня обогреватель сломался, — пробормотал Андрей, возвращаясь обратно к сковороде, на которой аппетитно скворчали яйца, хлеб и колбаса.

Захар присел на табуретку и, внимательно наблюдая за тем, как Андрей помешивает в сковороде, спросил:

— Ты здесь один живёшь? — услышав в ответ неразборчивое «угу», снова предпринял попытку разговорить Андрея. — А родители?

Немного помолчав, Андрей всё также помешивая лопаточкой яйца в сковороде, ответил:

— Мать живёт в другом… городе, вместе с младшими.

— У тебя есть младшие братья и сёстры? — воскликнул Захар, нетерпеливо подпрыгивая на стуле.

— Угу, два брата и сестра, — коротко ответил Андрей.

— Я всегда мечтал о младшем брате или сестре, но родители вечно какие-то отговорки придумывали.

— Поверь, если бы вокруг тебя с самого детства вертелась целая орава детей, у тебя были бы мечты совершенно другого плана, — усмехнулся Андрей.

— Ты именно поэтому переехал в другой город?

— Здесь гораздо больше возможностей зарабатывать, — пожал плечами Андрей, затем поставил на стол перед Захаром тарелку. — Думаю, это впервые, когда я достал тарелки.

— Почему?

— Редко ем дома, — сказал Андрей, выкладывая на тарелку дымящийся омлет. — В основном, на работе.

— А где ты работаешь? — спросил Захар, вдыхая аппетитный аромат.

— В одной компании системным администратором, — ответил Андрей, садясь напротив.

— И чем же занимаются системные администраторы? — спросил Захар, поднося вилку с омлетом ко рту.

— Обслуживание, ремонт и бесперебойная работа компьютеров и другой оргтехники, — вяло отчеканил Андрей.

— Я гляжу, ты обожаешь свою работу, — заметил Захар, кидая внимательный взгляд на собеседника.

Андрей усмехнулся и коротко ответил:

— Работа в офисе — не моё.

— Почему тогда ты не оставишь её и полностью не перейдёшь на заказы по вёрстке и дизайну сайтов? — спросил Захар.

— Пока заказов не так много, чтобы хватало ден… — Андрей резко осёкся и замолчал.

Почувствовав, что Андрей не желает продолжать эту тему, Захар вновь вернулся к предыдущей:

— А разве в офисе не заставляют ходить в костюмах и соблюдать дресс-код?

— Заставляют, но мне плевать, — подтвердил Андрей, усмехнувшись, — странно, что меня ещё не выгнали.

— Не могу представить тебя в костюме, — усмехнулся Захар, вновь отправляя в рот вилку с омлетом.

— А без него? — спросил Андрей, кидая пронзительный взгляд серых глаз на Захара.

У Захара перехватило дыхание и он, стараясь взять себя в руки, приблизил своё лицо почти вплотную к лицу Андрея и соблазнительно прошептал:

— А зачем мне представлять? Если я могу увидеть это своими глазами хоть сейчас?

— Ты уверен? — голос Андрея стал ещё ниже на несколько октав.

— Ещё как, — сказала Захар, отстраняясь. Скинув тапочку с правой ноги, он протянул её под столом, и ловко проведя ею по ткани джинсов, прикоснулся кончиками пальцев к паху.

Андрей подавился и закашлялся, после хрипло произнёс:

— Кажется, кто-то хочет быть унесённым обратно в постель.

— Надеюсь, ты говоришь обо мне, а не о пледе, — хитро усмехнулся Захар.

После завтрака (хотя если учитывать время суток, то это был даже не обед), они лежали на диване и смотрели второго «Терминатора» время от времени болтая обо всём на свете. Захар заметил, что гораздо больше внимания уделяет татуировке Андрея, чем сюжету фильма. Он задумчиво водил пальцем по контуру изображения, хотя после слов Арнольда «мне нужна твоя одежда, сапоги и мотоцикл», Захар всё же обратил внимание на экран.

— Нет, ты не андроид. Теперь я понял, ты — терминатор, — сказал он Андрею на ухо.

Андрей повернул голову и, посмотрев прямо в его глаза хрипло прошептал:

— Ты сводишь меня с ума, когда шепчешь что-то на ухо.

Захар лукаво усмехнулся:

— Хм. Правда? Тогда, пожалуй, продолжим, — он приблизил своё лицо так что теперь его губы касались уха Андрея. — В своей кожаной куртке и с мотоциклом ты вылитый терминатор.

Андрей повернул голову, и губы Захара оказались прямиком на губах Андрея. Тот порывисто выдохнул и вмиг завладел его ртом. Жаркий неистовый поцелуй вновь разжёг пламя возбуждения. Захар с готовностью отвечал на поцелуй, отчаянно цепляясь за плечи Андрея, когда тот увлёк их на диван. Он льнул к нему, желая ощутить степень возбуждения парня. А когда тот начал торопливо и порывисто целовать его шею, покусывая кожу, Захар застонал:

— Хочу тебя.

— Я тоже хочу тебя, — пробормотал Андрей, отрываясь и тяжело дыша. Захар понял, что в серых глазах огонь желания пылает неистово и ярко. И эти слова, они обозначают, что он хочет по-настоящему, так? Мог бы он довериться Андрею?

— Я… — открыл рот Захар, но тяжёлый вздох Андрея перебил его:

— Но у меня нет ни презерватива, ни смазки и… — Андрей сокрушённо покачал головой, — прости…

— Я вообще-то… ну… ни разу… ты понимаешь, да? — запинаясь и краснея, лепетал Захар. — У меня не было… с проникновением… ни с кем.

Андрей некоторое время молча смотрел на Захара, затем начал покрывать лёгкими поцелуями его лицо, тихо шепча:

— Мы можем сделать это потом, если ты захочешь.

Захар подставлял под эти поцелуи лицо, и почти задыхался от той неведомой волны, что затопила теплом и нежностью всё его тело, каждую клеточку. Никогда ещё Захар не испытывал подобного незабываемого чувства. С ним он чувствовал себя… особенным. И счастливым. Да. И это чувство эйфории захлестнуло его сейчас с головой.

«Потом. Он сказал «потом», — металась мысль в его голове, принося с собой нечто невероятно тёплое и приятное.

Захар тяжело дышал, то стискивая челюсти что есть силы, то вновь распахивая рот. Их руки ритмично двигались почти в унисон по прижатым друг к другу членам. Захар не хотел отводить взгляда от лица Андрея, от его скул, от капелек пота на лбу, от раскрасневшихся щёк, от его хриплого дыхания, но в глазах периодически темнело от накатывающего наслаждения и ему приходилось зажмуриваться. Но вот следующая волна, слишком большая и оглушительная, накрыла собой Захара. Он выгнулся, запрокидывая голову, и непроизвольно впился ногтями одной руки в кожу на шее, затем громко простонал заветное имя, и, может быть, именно это увлекло за ним и Андрея. Тот напрягся и замер, а затем горячая жидкость вылилась им на животы. Они кончили почти одновременно, их стоны смешались, точно также как и вылившаяся жидкость между собой. И было в этом что-то личное, невысказанное, усиливающее чувство единения.

Некоторое время они были прижаты друг к другу, слушая лишь быстрые сердца и прерывистые шумные дыхания. Захар, уронив голову на плечо Андрея, не хотел отстраняться, не хотел разрывать ту связь, что возникла между ними. Он чувствовал, как нежно горячие руки Андрея скользили по его спине, как тёплое дыхание щекотало его волосы на затылке. И вдруг понял: от мысли, что это их единственная ночь (плавно переходящая в утро и в день) становилось неуютно, грустно и тоскливо.

Захар совершенно потерял счёт времени в этот день. Казалось, если бы он мог находиться рядом с Андреем круглосуточно, то они бы только трахались, потом обнимались, обсуждая всякие мелочи, потом снова трахались, не в силах насытиться друг другом. Он отвёл взгляд от окна: на улице начинало темнеть. Пора собираться.