Два молодых человека стояли на краю обдуваемого ветрами промёрзшего горного карниза и наслаждались видами раскинутой внизу зелёной долины, что тянулась вдоль узкой, но стремительной речки.
— Красота, — поделился своими мыслями один из юношей. — С возрастом начинаешь ценить мелкие радости жизни.
— А я, наоборот, больше ничему не радуюсь, такое ощущение, что миру больше нечего показать, — ответил его собеседник.
Парни почти синхронно вздохнули как-то совсем по-стариковски, и сразу стало понятно, что молодость — это обман. Их выдали глаза — уставшие, повидавшие всё на свете глаза даже не стариков, а существ, что видели расцвет и гибель цивилизаций.
— Ты готов, мой древний друг? — спросил первый.
— Разве готов младенец покинуть свою колыбель? Разве готов орлёнок к первому полёту? Нет, они не готовы, но природа их такова, что ничего другого им не остаётся. То же и с нами — другого пути нет.
— Другого пути нет, — пожал плечами "поддельный" юноша. — Лучше и не скажешь. Ты попрощался с миром?
— С кем? У меня давно уже не осталось родственников. Вернее, их слишком много, а моя кровь столь размыта в них, что уже не вызывает во мне никаких чувств.
— Я говорю о мире. Специально привёл тебя сюда, в Шангри-Ла, чтобы мы запечатлели в памяти ту колыбель, что породила нас.
— Сантименты давно отброшены.
— Тогда вперёд!
Они подняли взгляды вверх, и глубокое пронзительно чистое небо вдруг превратилось в поверхность озера, в которое кинули камень. Небесная гладь взволновалась ровными концентрическими кругами, эпицентр которых находился над долиной.
Именно по центру небо внезапно разошлось, открыв взору не пустоту и черноту космоса, а переплетение длинных, уходящих непонятно куда лестниц.
— Вуаль Забвения снята навсегда. Вот она, Небесная Лестница... Выглядит скучнее, чем я думал.
— Тебе не скрыть своего возбуждения, мой друг, ты всегда любил приключения, — усмехнулся первый. — Пойдём.
И они начали подниматься, неспешно ступая прямо по воздуху, словно по невидимым ступеням. Однако, сколь бы размеренной не была их поступь, поднимались они невероятно быстро. Наконец, оказавшись выше гор, они остановились прямо под небесным разломом в паре шагов от начала лестницы.
Первый извлёк прямо из воздуха громадный кристалл, похожий на огранённый рубин размером с ананас.
— Последний Шанс, — задумчиво потянул он. — Должны ли мы что-то этому миру?
— Ничего не должны, — буркнул второй. — Всё, что должны, мы отдали ему сполна. Не мы искоренили магию, не мы прикрыли наш мир Вуалью, не мы изгнали Богов. Мы лишь победили в войне, которую не начинали.
— Но мы покидаем его. Оставляем на волю рока. И если он исчезнет...
— Значит, такова его судьба.
— Ты говоришь страшные вещи, но в Последнем Шансе есть и частичка твоей силы, — улыбнулся Первый. — Я знаю тебя почти вечность, и вечно ты прикидываешься хуже, чем есть на самом деле.
— Этот Последний Шанс — он поможет?
— Не знаю, но если не поможет он, то не поможет ничего.
— И всё же я не понимаю, что именно ты хочешь сделать.
— Это потому что ты не следил за прогрессом. Знаешь, в последнее время я увлёкся этими новомодными компьютерными играми, и они отлично помогали мне проматывать время в ожидании Часа Отправления. Так вот, там есть такой интересный жанр, называется рпг...
— Потом расскажешь, — перебил его второй. — Активируй кристалл и пойдём. Нам предстоит длинная дорога и времени для рассказов будет предостаточно.
— И то верно, мой друг, и то верно.
Первый подбросил над головой кристалл, который загорелся набирающим силу ярким красным цветом. Некоторое время он словно заряжался, а затем устремился куда-то вдаль по небосклону.
Впрочем, пара юношей с древними глазами этого уже не видели, синхронно ступив на лестницу. Немного помедлив, за их спинами закрылся небесный разлом.
А под глубоким голубым небом лежала долина в обрамлении короны из снежно-белых горных пиков.