Долгая ночь Примы Центавра

Глава 4

Вир вертелся в своей постели, поскольку гигантская женщина-вампир приближалась к нему…

Из ее глаз на Вира смотрело само зло, руки женщины были распростерты, и она шевелила своими пальцами, а на конце каждого пальца - спаси и сохрани, о Великий Создатель! - были присоски. И каждая присоска причмокивала своими «губками», алча его крови, готовая впиться в него и высосать из него саму жизнь. Откуда-то издалека до него доносился голос Лондо, кричавшего:

- Беги, Вир! Беги! Не дай ей прикоснуться к себе!

Но Вир почему-то словно прирос на этом самом месте, и ноги отказывались выполнять его команды. Он бы и рад был убежать, но попросту не мог этого сделать.

А женщина-вампир подбиралась все ближе, ближе к нему. Ее лысая башка светилась пульсирующим черным светом, и она хохотала, издавая при этом такие зловещие звуки, которые, наверно, когда-то в древние времена доносились из первобытного леса, посреди которого троглодиты, сидя на корточках вокруг костра, с ужасом всматривались в темноту. Когда губы вампирши расплылись в попытке изобразить улыбку на ее отвратительном ротовом отверстии, Виру стали видны ее клыки, с которых капала кровь, а присоски ее подбирались все ближе, ближе, и спасения не было…

Вот так обстояли дела в тот момент, когда Вир, наконец, смог завопить, и вопль его был столь оглушительным, что стряхнул с него сон, заставил Вира сесть, отдышаться и осмотреться, в попытке понять, что же такое стряслось с ним.

И в результате он понял, что кто-то настойчиво звонит к нему в дверь. Вир попробовал сфокусировать свой затуманенный взгляд на часах возле кровати. Была полночь. Да кто же это мог пожаловать к нему в такой безумный час.

- Уйдите! - простонал Вир, плюхаясь назад на постель.

Но снаружи не последовало иного ответа, нежели как нового настойчивого звонка в дверь.

В голове у Вира зажегся предупредительный сигнал. А что, если это убийца, который надеется застать его заспанным, дезориентированным и потому особенно уязвимым. Но в этот момент Виру, в общем-то, было все равно. Предположение, что кто-то сейчас оторвет ему голову, в данный момент представлялось ему более предпочтительным, нежели возвращение в сон, где его нетерпеливо поджидала женщина-вампир, которой только и нужно было, чтобы Вир вновь отключил свое сознание и попытался отдохнуть.

- Свет, приглушенный, - раздраженно скомандовал Вир, и освещение в его апартаментах послушно зажглось вполсилы. Но даже этого тусклого света оказалось достаточно, чтобы причинить боль его глазам. Вир поднялся с постели, схватился за халат, сунул правую руку в левый рукав, покрутился на месте, тщетно пытаясь поймать убегавший второй рукав, наконец схватил его, осознал свою ошибку, стащил с себя халат и, наконец, все-таки сумел надеть его правильно. Назойливый трезвон продолжался в течение всего этого времени, и довел Вира до такого состояния, что он даже не позаботился надеть шлепанцы, но просто пошел босиком через комнату к двери, крича по пути:

- Иду я! Иду! Держитесь, уже скоро!

Он добрался до двери, освободил запорный механизм, спросил себя, не увидит ли он перед собой дуло вражеского оружия, когда дверь скользнет в сторону, и понял, что в данный момент ему действительно все равно.

Дверь распахнулась, и Вир не смог сдержать испуганного возгласа.

- Я пришла не вовремя? - спросила Мэриэл.

Вир не мог поверить своим глазам. Что она делает здесь?

Мэриэл явно ожидала какого-нибудь ответа с его стороны, и Вир постарался вновь обрести дар речи.

- Ух… нет. Нет, время… самое подходящее. Я как раз ничего не делал, потому что… ну… я спал. Но, знаете ли, для этого не нужно прилагать каких-либо усилий. В общем-то, это просто пустая трата времени. Вместо того, чтобы просто спать, можно было бы сделать столько всего хорошего. Знаете, я подумываю о том, чтобы найти способ вообще не спать. Можно жить гораздо более эффективно, понимаете ли, если не тратить время на сон. То есть, я имел в виду, что вот сейчас я трачу девять, а то и двенадцать часов на сон, но мне кажется, я вполне мог бы обходиться и гораздо меньшим временем. Например… часом. Один час на сон, это было бы здорово. Или… три. Как раз сегодня я и спал ровно три часа, - сказал Вир, и чтобы удостоверится, еще раз проверил часы. - Да, три часа, это хорошо. Три часа - это очень много времени. Сам не могу поверить, насколько хорошо я сейчас функционирую после…

- Посол… Вы позволите мне войти?

Вновь, как уже случалось неоднократно, Виру пришлось бороться с желанием оглянуться в поисках Посла.

- Да. Да, несомненно. Входите. Входите.

Мэриэл вошла, озираясь по сторонам, оценивая апартаменты Вира.

- Ну и ну. Мне нравится, как вы обустроили это место, Вир. Во времена Лондо оно несколько напоминало музей. Музей Лондо Моллари, поскольку повсюду были развешаны его портреты. Как давно это было, Вир?

«Не так уж и давно.»

- Да… столько прошло времени, леди Мэриэл, - вслух сказал Вир. - Четыре, пять, шесть лет. Время летит незаметно, когда вам есть, чем развлечься. Или когда у вас есть что… ну… в общем, то, что было у меня.

- Я очень хорошо помню, как последний раз была в этой комнате.

- В самом деле? И когда это было? - Вир очень надеялся, что чувство неудобства, вызванное волнением, скоро оставит его.

- Когда Лондо устроил небольшую оргию со мной и Даггер. С нами обеими одновременно. Могло бы выйти и со всеми тремя, если бы Тимов согласилась…

Это определенно выходило за пределы того уровня осведомленности, какой желал бы иметь Вир. Он поспешно отошел, борясь с искушением заткнуть уши руками, но такое действие вряд ли было бы достойно посла. По той же причине он отверг идею попробовать напевать «Ля-ля-ля» во всю мощь своих легких.

- Я… не ожидал увидеть вас здесь, миледи…

- Просто Мэриэл, пожалуйста. Нам с тобой незачем соблюдать формальности друг с другом, - тихо сказала Мэриэл. - В конце концов, ты же посол. А я всего лишь бывшая жена царствующего императора. Так что между нами нет различий.

С неловкостью взглянув на нее, Вир сказал:

- Вообще-то, я… заметил парочку различий, - и, громко прокашлявшись, добавил: - Могу я предложить вам что-нибудь? Что-нибудь выпить или… что-нибудь?

- О, это было бы чудесно. Но ты уверен, что сейчас подходящее время?

- Ох, не будьте глупыми! - воскликнул Вир, наливая Мэриэл вина из своих личных запасов, которыми он пользовался, лишь когда чувствовал себя чересчур нервно. Он старался, чтобы уходило не больше бутылки в день. - Вы всего лишь застигли меня чуть-чуть врасплох, вот и все. Я не предполагал, что вы появитесь здесь.

- Я и сама не ожидала, что появлюсь здесь, - сказала Мэриэл, приняла из рук Вира бокал вина и сделала небольшой глоточек, смакуя его. - Я должна была сделать здесь пересадку на следующий шаттл, но с ним случилось что-то вроде аварии.

- Надеюсь, никто не пострадал, - осведомился Вир.

- Нет, они не то чтобы пострадали. Они всего лишь умерли. Мне сказали, что метеорит выглядел очень живописно, хотя естественно, это зрелище продлилось очень недолго, поскольку дело происходило во время полета в открытом космосе.

Вир почувствовал, что во рту у него пересохло. Он выпил одним глотком целый стакан вина и налил себе еще.

- Как бы то ни было… Поскольку я оказалась на Вавилоне 5, и останусь здесь, пока не прибудет другой корабль, я подумала, что можно было бы пока что повидаться с тобой. Посмотреть, как ты здесь поживаешь. У меня остались такие теплые воспоминания о тебе, Вир.

- У тебя… то есть, у вас… неужели?

- Да, Вир, именно так, - Мэриэл загляделась на содержимое своего бокала и улыбнулась, очевидно, от приятных воспоминаний. - Знаешь, что мне тогда понравилось в тебе? Сказать?

- Нет, нет, не нужно.

- Ты забавлял меня. Далеко не всегда мужчине удается развеселить женщину, а у тебя это так легко выходит. У тебя был очаровательно обманчивый внешний вид, хотя я, конечно, с легкостью смогла увидеть, что скрывается за всем этим.

- И… что же это за внешний вид?

- Будто ты с трудом сдерживаешься, чтобы не запаниковать.

- Ах. Что ж, - Вир неестественно усмехнулся. - И вы разглядели все, что за этим кроется. Вы очень умны.

- Да, действительно, я очень умна… и любознательна. Так что, Вир, утоли мое любопытство. Я уже так давно не была здесь, - Мэриэл переплела свои пальцы и склонилась вперед. - Расскажи мне, что происходит здесь, на Вавилоне 5.

- Ох, хмм… ну… хорошо, - и Вир приступил к торопливому пересказу всех основных событий и происшествий, тех, о которых он сумел вспомнить, и которые случились за последние пять или шесть лет, включая Войну Теней, инаугурацию Президента и войны с телепатами. Мэриэл пыталась разобраться во всем этом, часто прерывала Вира вопросами, но в основном просто слушала и кивала. Когда спустя какое-то время он, наконец, закончил, Мэриэл выглядела просто пораженной.

- Вот это да! - сказала она. - Да ты здесь времени попусту не терял. Как, должно быть, интересно тебе жилось все это время!

- Я не уверен, что «интересно» - подходящее слово, - заметил Вир. - Оно звучит так, будто жизнь здесь была для меня сплошным удовольствием. Правильнее было бы сказать, что моя жизнь здесь неслась на огромной скорости по крутым виражам, и мне приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы не вылететь с трассы.

Мэриэл рассмеялась. У нее был красивый смех. Вир удивился, почему он никогда не замечал этого раньше.

- А ты, - осмелев, сказал он немного погодя, - ты, должно быть, тоже все время была очень занята, я уверен.

Мэриэл ничего не ответила.

Вир смотрел на нее в ожидании, что теперь она подхватит нить разговора и в свою очередь поделится новостями. Но ничего не происходило.

- Мэриэл? - попытался он подсказать.

- Прошу прощения, - ответила она прохладно. - Я просто подумала, что ты отпустил шуточку в мой адрес.

- Что? Да нет же! Нет, я бы никогда… Какую шутку? Что ты имела в виду?

- Лондо выбросил меня на помойку, Вир, - ответила Мэриэл. - Я теперь ничего для него не значу, и он оповестил об этом весь свет, - до сих пор она стояла, но теперь присела на краешек одного из кресел. И Вир заметил, что теперь Мэриэл уже выглядела далеко не такой радостной, какой была при первоначальном появлении. Наоборот, теперь казалось, что она изо всех сил старается сдержать слезы. - Ты даже представить себе не можешь, Вир, что значит быть настолько униженной в глазах общества. Быть выброшенной. Чтобы люди смотрели на тебя и смеялись тебе вслед, потому что тебя считают ходячим недоразумением.

Виру не нужно было даже прибегать к самоанализу, чтобы понять, насколько это описание приложимо и к его собственной жизни, вплоть до настоящего момента. Чтобы вспомнить, как его самого когда-то считали семейным недоразумением, и потому выбросили с глаз долой на Вавилон 5, назначив на должность атташе при нелепом Лондо Моллари.

- Мне кажется, я вполне могу себе это представить, - сказал Вир и добавил: - Но… но взгляни на себя! - и он страстно взмахнул рукой, забыв, что держит недопитый стакан вина, и едва не расплескал его. - Как можно, чтобы хоть кто-нибудь относился к тебе как к недоразумению! Ты же такая… такая…

- Красивая, - тихо закончила Мэриэл. - Да, Вир, я знаю. И поскольку я такова, то мужчины домогались меня, чтобы тем самым доказать всем свою собственную значимость. Но теперь на мне висит, в дополнение к моей красоте, другое клеймо. Я теперь еще и изгой. Этим меня наградил Лондо Моллари. И от этого клейма мне не избавиться, оно навечно повисло на мне. Теперь ни один мужчина не хочет, чтобы его заметили рядом со мной, потому что… - Голос Мэриэл звучал так, будто готов был оборваться в любое мгновение, и Вир почувствовал, что одновременно с ее голосом готовы разорваться и его сердца. Потом, с видимым усилием, Мэриэл взяла себя в руки. - Мне… очень жаль, Вир, - тихо сказала она. - Я… скучаю по своей старой жизни. Я скучаю по придворной круговерти, по светским вечеринкам. Мне так недостает общества мужчин, которые жаждали бы, чтобы их заметили рядом со мной…

- Но завтра здесь как раз будет вечеринка! Прямо здесь, на Вавилоне 5! - моментально откликнулся Вир. - Сборище дипломатов, созываемое Капитаном Локли. Не столь уж важное мероприятие, она созывает их каждый месяц или около того. Ей кажется, это хорошо для поддержания морального духа, проводить такие встречи. Я последнее время не посещал их, поскольку пришел к выводу, что… ну, неважно. Что бы там ни было, но я мог бы пойти туда завтра, вместе с тобой. То есть, мы бы могли пойти туда вместе. Ты и я.

Мэриэл взглянула на Вира, и глаза у нее заблестели.

- Как это благородно с твоей стороны, Вир. Но мне кажется, на самом деле ты тоже не хотел бы, чтобы тебя видели в компании со мной…

- Ох, не будь смешной! По правде говоря, это мне непонятно, почему у тебя могло возникнуть желание появиться на публике в компании со мной.

- Ты это серьезно? - спросила Мэриэл. - Появиться в компании Посла Республики Центавра на Вавилоне 5? Да это огромная честь для любой женщины. Это ты можешь уронить свой статус, ухаживая за мной.

- Ты шутишь? Да здесь практически все ненавидят Лондо. - Вир засмеялся, но затем резко оборвал смех. - Впрочем… на самом деле это вовсе не смешно. И, кроме того… кто ж узнает? - торопливо добавил он, присаживаясь на корточках рядом с Мэриэл. - Слушай… когда ты смотришь на Дрази… можешь отличить одного из них от другого?

- Пожалуй… нет, - признала Мэриэл.

- Вот и я тоже. И готов поспорить, что все центавриане точно так же кажутся для Дрази на одно лицо, как и Дрази для нас. И Дрази, и все остальные. Так что они, скорее всего, даже и не вспомнят, кто ты такая. Если только ты не наденешь значок с надписью «бывшая жена Лондо Моллари».

- У меня есть такой, только я его оставила дома.

Вир рассмеялся таким ее словам, впрочем, как и сама Мэриэл, и смеясь, Вир ласково похлопал ее по руке, а она положила свою ладонь на его, и от этого прикосновения Виру показалось, будто его ударило разрядом тока.

- Ты уверен, что хочешь этого, Вир? - спросила Мэриэл.

- Безусловно. Слушай, ты отправишься туда…

- Мы отправимся, - поправила Мэриэл.

- Мы отправимся, и ты словно вернешься в добрые старые дни. Ты замечательно проведешь время.

- Мы вместе замечательно проведем время.

- Правильно. Мы вместе. Я извиняюсь, просто… ну… - Вир вздохнул. - Я не привык думать о себе как о части какого-то «мы». Уж очень долго здесь был один только «я».

А затем, к изумлению Вира, Мэриэл запрокинула слегка его подбородок и мягко поцеловала прямо в губы. Очень, очень мягко, не сильнее, чем бабочка коснулась бы их своим крылом. Но этого было достаточно, чтобы все волосы на теле Вира встали торчком от набежавшего заряда электричества.

Мэриэл спросила, во сколько начнется прием. Вир ответил. Мэриэл сообщила ему, где она остановилась на Вавилоне 5, и куда ему следует зайти за ней. Вир кивнул. А затем она еще раз поцеловала его, уже несколько посильнее, чем в первый раз, и Вир внезапно почувствовал, что крови в его теле стало слишком много.

Когда их губы разделились, с отчетливым чмокающим звуком, Мэриэл сказала ему:

- Ты такой милый. Я уже совсем позабыла, что такое быть рядом с милым мужчиной. Но на сегодня это все, я разрешаю тебе вернуться ко сну.

И с этими словами она ушла. И лишь когда прошло несколько минут, боль в коленях напомнила Виру, что он так и позабыл подняться на ноги. Он перебрался в кресло и долго еще сидел, ошеломленный.

Когда Мэриэл впервые появилась в дверном проеме, его охватила паника. Он сразу вспомнил все те ужасные истории, которые рассказывал о ней Лондо, вспомнил хаос, который всегда оставляли после себя женщины. Он вспомнил, что Лондо едва не умер из-за подарка, который преподнесла ему эта женщина, хотя она и клялась, что даже отдаленно не представляла себе возможные опасности, когда вручала Лондо этот подарок. (27) Вир вспомнил о той зловещей ауре, которая сопровождала Мэриэл, и все это заставило его поначалу с опаской посматривать на нее.

Но все это было смыто той беззащитностью и ранимостью, которые Мэриэл явила перед ним за время присутствия в его апартаментах. Вир почувствовал, как все его тревоги и сомнения растаяли, одно за другим, пока не осталась лишь одна непроизвольная мысль:

«И это от нее Лондо решил избавиться? Должно быть, он просто выжил из ума!»

Эта посольская вечеринка оказалась одним из поворотных пунктов всей карьеры Вира… если не всей его жизни.

Случилось так, что Вир посетил ее, пребывая словно в состоянии медитации, когда его душа со стороны наблюдала за действиями его тела. Обычно в ходе подобных мероприятий, на которых Вир появлялся не так уж часто, он всегда оставался скованным. Пристроившись где-нибудь возле стены, кивая одним, перебрасываясь парой дежурных фраз с другими, он в основном занимался тем, что держал бокал Лондо, когда руки того оказывались не в состоянии его удержать, что, по крайней мере к концу вечеринок было скорее правилом, чем исключением. Короче говоря, если уж Вир был на таком приеме, то все достижения, которыми он мог похвастаться за этот вечер, ограничивались тем, что он на нем… был.

Но в последний раз подобное мероприятие превратилось для Вира просто в какое-то шоу ужасов. За многие годы, проведенные на Вавилоне 5, Вир, как ему казалось, наладил что-то вроде если не дружеских, то, по крайней мере, приятельских отношений со всеми обитателями станции. Однако в течение последних полутора лет он лишь наблюдал, как все они исчезают, один за другим. Лондо, Ленньер, Деленн, Иванова, Шеридан, Гарибальди, даже Г’Кар, который однажды поставил Вира в ужасно неловкое положение, когда в лифте разрезал себе руку своим же собственным кинжалом и начал капать кровью у Вира перед глазами - ничего хуже Вир не переживал ни раньше, ни позже (28). Все они исчезли.

О, конечно, Капитан Локли была достаточно вежлива, но она старалась держать Вира на определенном расстоянии, не допуская с ним эмоциональной близости, впрочем, похоже, не только с ним, но вообще со всеми. И Зак был здесь, но Виру всегда казалось, что Зак относится к нему с подозрением, словно все время ожидает, что Вир вытащит из потайного кармана бластер или бомбу. Может быть, это была лишь игра воображения, но так или иначе, именно таковы были ощущения Вира.

Что же касается остальных членов Альянса… они совсем с ним не церемонились. И в этом не было ничего личного; просто они ненавидели и боялись Приму Центавра, а с ней заодно и всех центавриан без разбора. Но от этого было не легче. Поэтому не удивительно, что Вир отказался от посещения подобных не совсем официальных собраний.

Но этот вечер… в этот вечер все вышло совсем, совсем по-другому.

В этот вечер Мэриэл явно была в ударе.

Когда Вир зашел за Мэриэл, он поразился тому, насколько крохотная у нее каюта. В ней с трудом можно было повернуться одному человеку, и располагалась каюта уж точно не в самом фешенебельном секторе станции. Но, тем не менее, Мэриэл ухитрялась выглядеть прямо-таки сияющей. Она облачилась в удивительно простое, непритязательное платье, но именно в отсутствии украшений заключалась сила этого наряда, поскольку простота платья самым выгодным образом оттеняла естественную красоту Мэриэл.

А красоты у нее было с избытком, как бы она ни скромничала. Когда дверь ее каюты открылась, Мэриэл просто стояла посреди комнаты, словно на показе мод, изящно сложив ладони перед собой. Вир настойчиво пытался напомнить своему телу, что дыхание должно быть автономным рефлексом, а легкие не должны забывать о том, что им положено сжиматься и расширяться. Но легкие явно не собирались прислушиваться к его наставлениям, и несколько мгновений Вир находился в весьма затруднительном положении.

А когда, наконец, опять смог нормально дышать, Мэриэл спросила тихо, едва ли не шепотом:

- Ты… доволен мною, Вир? Тебе не будет стыдно появиться вместе со мной?

Вир в буквальном смысле не мог найти слов. Вместо осмысленного ответа у него получилась лишь бессвязная последовательность восклицательных междометий. К счастью, один только его тон позволил ясно выразить ту мысль, что ему уж, по крайней мере, не стыдно.

Мэриэл приблизилась к Виру на шаг и сказала тихо:

- Я подумала, что когда первый раз встретила тебя, то была… пожалуй, несколько высокомерна.

- Нет! Нет, нисколько.

- Но если все-таки была, ты чересчур вежлив, чтобы прямо сказать мне об этом. Так что на всякий случай, я… хочу извиниться перед тобой теперь. Надеюсь, что ты меня простишь, - Мэриэл поцеловала его еще раз, и на этот раз Виру показалось, что он в прямом смысле потерял свою голову.

По крайней мере, именно так он себя чувствовал. Он стоял с глупым видом, раздумывая, куда же подевалась его голова, и как ему поступить, чтобы вернуть ее себе на плечи. И в самый разгар этих поисков, до него донесся голос Мэриэл:

- Ну, так мы идем?

И они пошли.

Вир не мог поверить в реальность этого вечера. Скорее, это походило на сон… только в этом сне, конечно, отсутствовала женщина-вампир с присосками на кончиках своих длинных пальцев.

И на протяжении всего этого сна Мэриэл была предметом восторга и источником наслаждения. Если сборище послов напоминало огромный ледник, по крайней мере, по отношению к центаврианам, Мэриэл явилась, словно весенняя оттепель, согревающее солнышко, она…

- Миллион и мелочь в кармане, - прокомментировал Зак Аллан, и слегка толкнул Вира локтем, в такой товарищеской манере, которая поставила Вира в тупик.

- Простите? - спросил он.

- Ваша подруга, - пояснил Зак, указывая на Мэриэл, которая в это время непринужденно завладела вниманием сразу дюжины послов единовременно. Слышались взрывы хохота после некоторых ее реплик, большинство послов широко улыбались, за исключением одного, который свирепо хмурился. Но на его счет Вир не стал беспокоиться, поскольку знал, что именно таким способом эта раса выражает свои счастливые чувства. К счастью, посол Дивлода, чья раса имела обыкновение выражать свою радость непроизвольным мочеиспусканием, не смог присутствовать на нынешней встрече, о чем никто в зале не сожалел. - Она - целый миллион и еще мелочь в кармане.

- И это хорошо? - спросил Вир.

- А вы как думаете?

Они следили, как эффект Мэриэл распространяется по залу. Женщины-послы, отметил Вир, посматривали на Мэриэл с холодным презрением, граничащим с открытым подозрением. Но мужчины всех рас просто облепили ее со всех сторон. Мэриэл повезло, что она не поскользнулась в их слюнях, которые быстро скапливались на полу.

И Вир рассмеялся. Он уж давно забыл, что это значит - смеяться.

- Я думаю, это очень хорошо, - ответил он Заку.

Зак хлопнул его по плечу.

- Ты, оказывается, чертовски везучий парень. Где ты ее раскопал?

- Да она же бывшая… - Вир вовремя схватился, - подруга… Лондо.

- И нынешняя твоя подруга? Да, Вир, смотри, не упусти ее.

- Уж конечно, я постараюсь.

Зак Аллан оказался не одинок со своими комментариями. Послы различных рас, один за другим, а некоторые даже и парами, подходили к Виру по ходу вечера и расспрашивали его о Мэриэл. И единственной неприятностью было лишь то, что отвечать им правду Вир не хотел, а врать не умел. Пока он работал вместе с Лондо, его не особенно заботили собственные скромные способности по части лжи, поскольку с задачей распространения дезинформации Лондо справлялся более чем успешно. Но теперь, когда он был предоставлен самому себе, Виру не на кого было рассчитывать.

Потому на сей раз, вместо того, чтобы выдумывать какую-нибудь длинную невероятную историю, Вир решил, что чем меньше он будет говорить, тем лучше, и начал просто наводить туман. В ответ на все вопросы он только поднимал брови, улыбался, а иногда еще подмигивал.

- Скажи правду, Вир, - спросил у него один из послов, - она - благородных кровей? - Вир пожал плечами, загадочно взглянул на посла и закатил глаза в знак того, что происхождение у Мэриэл выше, чем можно только предположить. - Герцогиня?… Принцесса? - Вир медленно, как бы нехотя подмигнул, и послы начали подталкивать друг друга и многозначительно улыбаться, будто им удалось вытянуть из Вира какую-то страшную тайну.

Мэриэл то и дело возвращалась к Виру, будто именно возле него находилась база, с которой она отправлялась в свои путешествия по залу. Она брала Вира под руку, заводила беседы с ним. И до Вира начала доходить суть происходящего. Люди склонны оценивать каждого по принципу «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты». Все эти годы Вир появлялся лишь в компании Лондо Моллари, и теперь это работало против него. Тьма клубилась внутри Лондо, тень омрачала все вокруг него. Эта тень накрыла Вира. И даже после того, как Лондо отбыл со станции, тень не желала расставаться с Виром. Но теперь все начало изменяться, сияние Мэриэл разгоняло тьму, и Вир смог, наконец, выйти на свет.

Незаметно пролетело несколько часов, Виру было так хорошо, что казалось, он витает в облаках. В этот момент Мэриэл вновь подошла к нему, как уже подходила несколько раз в течение вечера, и обхватила своей рукой плечо Вира.

- А теперь нам пора уходить, - незаметно шепнула она ему.

У Вира в руке был недопитый бокал, содержимое нескольких ранее выпитых усердно трудилось в его организме, старательно поднимая его дух.

- Но вечеринка еще продолжается! - запротестовал он.

- Да. И это хорошо, потому что никогда не стоит быть в числе тех, кто уходят последними. Уйти пораньше, значит, дать им возможность в твое отсутствие обсудить друг с другом то яркое впечатление, которое ты произвел сегодня.

- Ооооо, - сказал Вир, хотя, на самом деле, он не очень понял смысл сказанного.

- Мало того, - продолжила Мэриэл. - Ты еще и покажешь всем, что у тебя есть дела поважнее, чем эта вечеринка. А это придаст больше значимости твоему появлению здесь.

- Ох. Как хитро. Мне это нравится. Это очень умно. Если бы только это и в самом деле было так.

Мэриэл обхватила ладонями лицо Вира и посмотрела прямо в его глаза, и голос ее вдруг прозвучал очень многозначительно:

- Но это действительно так. У нас с тобой действительно есть сейчас дела поважнее. Намного важнее.

И тут Вира вдруг осенило. Он торопливо раскланялся со всеми, и к его изумлению, послы не только были искренне огорчены его уходом, но некоторые из них даже высказали пожелание вновь увидеться с Виром в ближайшем будущем. Хорошо бы им встретиться, например, за ланчем, или пообедать вместе, их помощники договорятся о деталях, а сейчас хорошего вечера, приятного отдыха, обязательно увидимся скоро еще раз. Все эти тонкости, традиционные легкие шутки, вся та приятная звонкая мелочь светской жизни, которая давно уже начисто отсутствовала в кошельке Вира.

Когда они с Мэриэл ушли с вечеринки и сели в вагончик центрального экспресса, Вир, по-прежнему не совсем уверенный касательно возможного продолжения вечера, тихо спросил:

- Следует ли мне… проводить тебя в твою каюту?

Мэриэл улыбнулась в ответ, и эта улыбка была такова, что, наверно, могла бы расплавить даже сталь.

- Я бы предпочла, чтобы ты проводил меня к себе.

Почувствовав прилив смелости, как никогда ранее в своей жизни, Вир схватил Мэриэл за плечи и поцеловал. Получилось несколько неуклюже, и он преуспел разве что в том, чтобы стукнуться своими верхними зубами об ее челюсть.

- Ох! Простите! Я… я… я… виноват! - запинаясь, забормотал он.

- Все хорошо, - успокоила его Мэриэл, и в свою очередь поцеловала его, столь искусно, что Вир почувствовал, как пламя охватывает все его тело.

Когда их губы разъединились, Вир прошептал ей:

- Ты вся как… как… как… мелочь в кармане.

Мэриэл нахмурилась.

- Это комплимент?

- Да, у землян это самый лучший комплимент.

И позже этой ночью, когда тела их сплелись, Вир прошептал ей на ухо:

- Не улетай…

- Если ты хочешь, чтобы я осталась, я останусь, - ответила Мэриэл.

- Да… да, пожалуйста, останься.

И она осталась.