Долгий путь в Миртану

Глава 8 ЗА СТЕНОЙ ОРКОВ

Избранный проснулся рано. Он сразу вскочил на ноги, чувствуя себя полным сил и готовым к действию.

— Я должен разобраться со всем этим, — сказал он на прощанье заспанному Диего, — иначе три сумасшедших братца и их слуги никогда не оставят меня в покое!

— А что ты после делать будешь? — ответил вопросом бывший разведчик-призрак из Старого лагеря Миннентальской каторги, а ныне один из наиболее уважаемых торговцев Верхнего квартала Хориниса. — Ты же сопьёшься со скуки… Впрочем, всё равно — удачи!

Избранный пожал руку старому другу и помчался к гостинице. Там его уже ждал старый Джек, привыкший вставать ни свет ни заря. А Диего вернулся в постель, где, сладко потягиваясь, его ждала рыжеволосая красотка.

Избранный и старый моряк обменялись короткими приветствиями и направились к Восточным воротам. Пересекая рыночную площадь, которая была ещё пустынной по причине ранней поры, они встретили Кантара. Он уже раскладывал товар на одном из прилавков.

— Надеюсь, здесь всё краденое? — осведомился Избранный, остановившись перед торговцем.

— Почему краденое?.. А! Опять издеваешься! Всё не можешь меня простить…

— А ты что, хочешь, чтобы тебя простили? Бедный, бедный Кантар! Никто не хочет его понять и простить, а он так раскаивается…

— А что, если действительно раскаиваюсь? — спросил вдруг Кантар. — Не может у человека совесть проснуться?

— Брось, парень! — вмешался Джек. — Я тебя давно знаю. Откуда у тебя совести взяться?

— Не хотите, не верьте, — ответил торговец. — Кстати, болтов у меня не хотите купить? Хорошие, с усиленным наконечником и дубовым древком…

— Ух ты! Где спёр? А цена какая? По три золотых за штуку? — ехидно осведомился Победитель Драконов.

— Красть — это по твоей части, — парировал Кантар, — а я купил. Цена же для тебя особая — пять золотых…

— Ого!

— …за десяток.

— Да ты, никак, заболел! Или и впрямь совесть проснулась?

— Понимай, как хочешь. Так ты берёшь или нет?

Озадаченный Избранный внимательно осмотрел несколько болтов, попробовав их на прочность, оценив баланс и качество материала. Убедившись, что болты действительно отличные и прекрасно подойдут к его мощному арбалету, взятому в Чёрном ущелье с трупа незадачливого убийцы, он решил пополнить свои запасы.

— Не знаю, что на тебя нашло, но, пожалуй, возьму сотни три.

Запихав в свою безразмерную сумку три тяжёлые связки и отсчитав полторы сотни монет, Избранный ещё раз с сомнением взглянул на Кантара, с невозмутимым видом стоявшего у прилавка, и вслед за Джеком направился к воротам. Полотнище ворот уже было опущено на цепях, превратившись в мост через ров, недавно вычищенный и углубленный. Стражники проводили путников почтительными взглядами, видимо зная, куда те направляются.

Едва отойдя от ворот, Избранный увидел Лестера, стоявшего на дороге. Одет он был по-походному. На поясе Лестера висел широкий меч, а за спиной — длинный, круто изогнутый лук.

— Здорово, дружище! — приветствовал его Избранный. — Куда это ты собрался?

— В Рудную долину. Нам ведь по пути, не так ли?

— Сегодня утро неожиданностей? — удивился Победитель Драконов. — Ты что, решил воспользоваться амнистией, которую объявил Хаген.

— Плевал я на Хагена и его амнистию, — наморщил свои татуировки Лестер. — Мне надо попасть в Болотный лагерь.

— Да? А в наследство Бергмара ты вступить не желаешь? А то там уже один дезертир присвоил твой графский титул…

— Плевать мне на титул! Я и в форт ходил, только чтобы помочь тебе разрушить проклятый Барьер.

— А в Болотном лагере тебе что понадобилось?

— Понимаешь, — бросив быстрый взгляд на Джека, ответил Лестер, — там тайничок один остаться должен. А в нём — несколько камней с рунами. Не знаю, действует ли ещё наша старая магия, но попробовать стоит. Я когда из долины бежал, ни о чём не помнил — так голова разламывалась. А теперь вот решил сходить, поискать…

— Ладно, идём к порталу!

— Может, лучше по дороге? — остановился вдруг Джек. — Глядишь, подвезёт кто… А с магией этой, порталами и прочей пакостью неизвестно, что выйдет…

— Старый морской волк в ужасе. Смотри, Лестер! Когда ещё увидишь такое зрелище? — усмехнулся Избранный.

— Ты что же, салага, думаешь, я боюсь? — взъерепенился смотритель маяка. — А ну, где этот твой портал, веди!

Избранный и Лестер понимающе переглянулись, и направились к пещере.

Материализовавшись около кладбища, они решили не заходить в таверну Орлана, чтобы не терять времени, и сразу направились по дороге к Проходу. Джек с гордым видом вышагивал рядом с друзьями.

— Ну что, старина, оказывается, не так уж это и страшно, — обратился к нему Избранный.

— Эх, парень, повидал бы ты с моё, тоже от всей этой магии подальше бы держался! А то, как начнёт тут каждая сухопутная крыса…

— Чего ж ты такого страшного повидал?

— Много чего! Я тебе вчера рассказывал, что на китобое ходил?

— Рассказывал…

— А почему ушёл с него, знаешь? Нет? Так слушай!

Однажды заметили мы у одинокой скалы неподалеку от миртанского побережья разбитый корабль. Капитан велел лодку спустить и осмотреть посудину. И сам с нами отправился. Подгребли мы к месту крушения. Зрелище жуткое: мачты сбиты, бушприт выворотило с частью обшивки, корпус пополам треснул.

Поднялись мы на борт, а там команда — скелеты одни обглоданные валяются. Не то они еще до крушения от голода умерли, не то от удара погибли — не знаю. У нас мороз по коже от такого вида. А капитан наш ничего, хмыкнул и в каюту полез. Пару крыс там пристукнул и давай сундуки потрошить. Мы с парнем одним, Асмундом из Нордмара, вошли вслед за капитаном. Асмунд огляделся, увидел на полке какой-то свиток, схватил его и сунул за пазуху. Но капитан это безобразие заметил, дал Асмунду в рыло и велел показать, что он там спрятал. Оказалось, что это старая карта. На ней был изображен один из мелких архипелагов, каких немало в Миртанском море, а на небольшом острове склон горы был помечен крестом. Мы сразу решили, что там спрятаны сокровища.

Об этом архипелаге издавна ходит дурная слава, как о пиратском логове. Но наш капитан решил рискнуть, и вскоре мы оказались у заветного острова. Поднялись на отмеченную на карте гору и увидели вход в пещеру. Капитан запалил факел и пошел вперед. Мы — следом.

Вот где ужасов насмотрелись! И гарпий, и скелетов с ржавыми мечами, и еще разной пакости. Двое парней навсегда в той пещере остались. Потом добрались до каменной кладки, что пещеру перегородила. А в ней — маленькая дверца. Капитан нам велел ждать, а сам дверцу отворил и вошел внутрь. Долго его не было. Мы уж следом идти хотели, но он сам, наконец, появился. Лицо чернее тучи, а в руке книга в багровом переплете. Сказал, что нет там никаких сокровищ, и наружу пошел. И ты знаешь, на обратном пути ни одно чудовище нам не встретилось…

Стал с той поры капитан наш угрюмым и замкнутым. Парней наказывал часто без особой вины. Асмунд как-то в каюту к нему зашел, сказать, что фонтаны китов на горизонте показались, но вместо капитана увидел какого-то темнолицего человека в черной мантии с красным узором. Асмунд как ошпаренный наружу выскочил. Следом вышел капитан, на фонтаны поглядел так равнодушно, и велел Асмунду линьков всыпать, чтобы без стука не входил.

Я потом в ближайшем же порту сбежал, и жалованья не стал дожидаться. А корабль через полгода сгинул где-то, из плаванья не вернулся.

— Это он, похоже, альманах одержимого нашел, — вставил Избранный, — и сам одержимым стал. Такому, если обряд очищения не провести вовремя, только два пути — или смерть, или в ищущие…

Старик с уважением посмотрел на него и спросил:

— А ты-то откуда знаешь?

Лестер, не выдержав, громко фыркнул.

— Знал бы ты, батя, сколько этот парень всякой нечисти и магической дряни повидал только за тот год, что мы с ним знакомы! Тебе и сотой доли за всю твою жизнь не увидеть. Один наш Спящий, сожри его глорх, чего стоит…

— Смотрите, что-то у Прохода сегодня такое оживление, — привлёк их внимание Победитель Драконов к тому, что происходило впереди.

Около преграждавшей Проход деревянной стены толпились люди. Когда подошли ближе, Избранный рассмотрел синие доспехи дружинников Андрэ и красные робы послушников монастыря Инноса. Рядом с возглавлявшим охрану Прохода молодым рыцарем обнаружился и сам владетель Утёса Туманов. Заметив Избранного и его спутников, Андрэ, который уже было направился к двери в стене, остановился, чтобы подождать его.

Подойдя к паладину, Победитель Драконов протянул ему ладонь для рукопожатия. Андрэ заулыбался.

— Ну что, вместе в Минненталь пойдём?

— Ты тоже туда? Тебе же Хаген велел тылы обеспечивать.

— Не могу я дома оставаться, когда такое дело. Тылы несколько дней и Аксель пообеспечивает, а Инегильда за ним присмотрит, — беспечно махнул рукой паладин. — Засиделся я что-то возле камина. Если бы ты мне в прошлый раз разминку в шахте не устроил, совсем бы мхом зарос.

— Воинов у тебя маловато…

— Троих взял, пятерых оставил. Надо же кому-то замок охранять. И маг вон с охотником по дороге прибились…

Избранный окинул взглядом остальных членов маленького отряда и сразу же узнал Агона, как оказалось, недавно посвящённого в маги Огня первого круга, двух послушников и охотника Грома, тоже снаряжённого по-походному. Поздоровавшись, они, наконец, тронулись в путь.

— Гром, а ты что в долине забыл? Повоевать захотелось? — спросил у молчаливого бородатого крепыша Избранный.

Охотник подумал, поскрёб бороду, а потом ответил:

— Нет, я там охотиться буду. Здесь что-то шумно стало. Мои бывшие угодья лорд Андрэ в пастбище для овец превратил. А в Миннентале просторно, да и воякам мясо, поди, нужно будет. Драгомир когда ещё ушёл…

— Что-то я его там не встречал, живой ли он вообще, — озабоченно проговорил Избранный.

— Живой, — уверенно сказал Гром. — Драгомир — парень смелый, но осторожный. А Минненталь, он и накормит, и от врагов спрячет. Я ведь там мальцом вместе с отцом охотился. До Барьера ещё…

Гром замолчал, прерванный на полуслове вспышкой портала. В центре быстро рассеявшегося кольца голубого света возник Мильтен. Агон и послушники заметно оживились и повеселели.

— Ты тоже в Минненталь? — обратился к молодому магу Избранный.

— Конечно. Должен кто-то помогать паладинам. Одному Мардуку тяжко придётся… Кстати, Пирокар справлялся о Глазе Инноса. Ты его возвращать собираешься?

— Как буду в Монастыре, непременно верну, — как-то неуверенно отвечал Избранный.

Джек два раза обошёл вокруг камнемёта, осмотрев и ощупав каждую деталь. Хаген, Андрэ, Гаронд, Мардук, Мильтен и Избранный терпеливо ожидали его заключения.

— Кх-м… — прокашлялся старый моряк. — Стрелять эта штука будет. Сделано, конечно, топорно, но надёжно. Вот только колесо починить надо и канат новый натянуть. На полдня работы. Кто же это машину так изувечил?

Хаген и Гаронд посмотрели на Избранного. Тот сделал вид, будто его необычайно заинтересовал парящий над горами орёл.

— Понятно, — перехватив взгляд паладинов, усмехнулся Джек. — И чего я спрашиваю… Ну что, почтенные лорды, канат-то у вас есть?

— Разумеется. Всё необходимое для ремонта давно готово, — ответил Гаронд. — Только мастера не хватало.

— А чего тогда ждём? Велите принести канат и брусья.

Хаген кивнул топтавшемуся поодаль оруженосцу. Тот стремглав бросился в замок, и вскоре вернулся вместе с несколькими пехотинцами, нагруженными деревянными брусьями, кожаными ремнями и канатами. Джек критически осмотрел сваленный в кучу материал, а потом спросил у воинов:

— Плотницкому делу кто-нибудь из вас обучен?

Двое ответили, что раньше занимались этим ремеслом, потому их и отрядили в помощь мастеру-камнеметателю.

— Вот и славно. Тогда приступайте к починке натяжного колеса, а мы пока приготовим канат.

Работа закипела. Солнце едва успело перевалить за полдень, когда Джек, подойдя к лорду Хагену, мрачно созерцавшему возвышавшийся на другом берегу орочий Забор, сообщил:

— Дело сделано, господин наместник. Можно подтягивать машину поближе к берегу, и начинать обстрел. Ядер здесь довольно на первое время.

— Хорошо! Молодец, старик! Думаю, завтра с утра и начнём…

— Хаген, ты с ума сошёл! — воскликнул Гаронд. — А если орки ночью сделают вылазку и разрушат камнемёт? Зачем ждать утра, давай начнём прямо сейчас.

— Мы можем оставить здесь охрану… — стараясь придать голосу уверенности, ответил наместник.

— Охрану? Да нам придётся поставить тут большую часть своих бойцов! Против полусотни орков нужно, по меньшей мере, столько же воинов. А для полной уверенности — вдвое больше. Ты хочешь, чтобы основная часть отряда утром была уставшей и сонной? — вмешался Андрэ.

— Что ж, вы меня убедили, — поразмыслив немного, изрёк Хаген. Затем обернулся к Альбрехту. — Собирай воинов. Сейчас снесём эту изгородь и утопим волосатых тварей в море! А сам возьми полтора десятка стрелков, какие похуже, и останься в замке.

Когда в замок прибежал посыльный, Лестер и Избранный как раз закончили обедать. Они сидели у костра вместе с воинами и слушали рассказ одного из рыцарей о позавчерашней вылазке в Горный форт. Оказалось, что Хаген приказал Бильготу, новоявленному графу Бергмару, занять это сооружение и начать его укреплять. Для этого ему были переданы три пехотинца. А когда Бильгот отправился в форт, его сопровождал отряд из десяти воинов под командой паладина и мага Мардука. Они перебили укрывавшихся в форте немногочисленных орков, порубили невесть откуда взявшегося человека-ящера и нескольких ходячих скелетов. Руководивший скелетами ищущий пытался телепортироваться, но получил в спину несколько стрел и упал с обрыва на камни. Потом Мардук наскоро провёл обряд очищения, и Бильгот со своими бойцами остался в новоприобретённых владениях.

— А что, Лестер, может, навестим этого самозванца, — предложил Избранный.

— Пусть сидит, — пожал плечами тот. — На что мне эта груда камней, провонявшая кровью и серой?

— Ну, ты мог бы… — заговорил сидевший неподалёку Фиск.

Что мог бы сделать Лестер, став владетелем Горного форта, слушатели так и не узнали, так как в этот момент раздался рёв боевого рога и зазвучали команды. Миннентальский замок превратился в растревоженный муравейник. Воины засновали, собирая оружие и припасы, оруженосцы седлали коней. Вооружившись, бойцы строились в колонну перед воротами.

Из потрёпанных отрядов Хагена и Гаронда в бой шли около шести десятков вполне оправившихся от ран бойцов, в том числе все рыцари и паладины, кроме Альбрехта. Более сорока человек привёл из Хориниса Пабло. Семеро дружинников и служителей Инноса пришли с Андрэ. В целом, отряд получился даже более многочисленным, чем во время первой атаки на Рудную долину, но более разношерстным.

Избранный и Лестер не стали дожидаться остальных, и припустили к берегу реки. Помощники Джека уже привязали канаты к бревенчатой платформе, на которой стоял камнемёт, и вырубили крепкие рычаги, чтобы приподнимать тяжёлую машину спереди во время движения. Когда подтянулся основной отряд, воины взялись за канаты, и камнемёт, покачивая длинным рычагом, медленно пополз к реке. Следом пехотинцы волокли тяжёлые каменные ядра. Их оказалось десятка полтора. Джек считал, что этого количества вполне хватит, чтобы проломить стену.

Камнемёт установили правее того места, откуда несколько дней назад люди пытались пробить забор из пушки — как раз напротив моста. Орки не удосужились его разобрать, сильно облегчив этим задачу атакующим.

И вот, наконец, заскрипели колеса камнемёта, свитый из множества кожаных ремней канат начал накручиваться на толстый вал, а камень-противовес медленно пополз вверх.

— Довольно, стопори! — махнул рукой Джек.

Стрелки ловко сунули неохватной толщины стопор в предназначенное для него отверстие. Стопор дёрнулся и замер, уперевшись в одно брёвен, из которых состояла рама машины.

— Заряжай! — распорядился старый моряк.

Воины закатили тяжёлое ядро в сумку, подвешенную к длинному плечу рычага.

— Так, салаги, а теперь отойдите-ка в сторону. А то всякое случается… — сказал Джек.

Дождавшись, когда "салаги", в числе которых был и сам лорд Хаген, удалились на почтительное расстояние, старый морской волк встал позади машины. Поплевав на руки, он взялся за ремень, свисавший с железного крюка, скреплявшего верхнюю и нижнюю части каната.

— Благословите, Иннос и Аданос! — крикнул Джек и рванул за ремень.

Верхняя петля каната сорвалась с крюка, противовес ухнул вниз, а сумка с ядром взлетела в небо. Видимо, старый моряк действительно обладал большим опытом стрельбы из неуклюжих на вид машин. Первое ядро не попало в стену, но разбилось о валун у самого её основания. Орки, собравшиеся на вышках, свирепо завыли, потрясая топорами. Но смельчаков, готовых отдать жизнь в попытке вывести камнемёт из строя, на сей раз среди волосатых воинов не нашлось.

Стена оказалась очень крепкой, лишь шестое из выпущенных ядер с треском проделало в ней брешь. Правда, человек пройти в неё не смог бы. Потребовалось извести почти все оставленные орками ядра, прежде чем Хаген приказал наступать. Не зная, что ждёт их за проломом, наместник не решился посылать вперёд бронированную конницу, которая вместе с ним самим и Андрэ состояла из шести всадников.

Первыми через мост бросились пешие рыцари, парочка бойцов в доспехах охотников на драконов и несколько бывших гвардейцев рудных баронов. Перед самым проломом они, повинуясь звуку рога, раздались в стороны, и в выскочивших им навстречу орков полетели сгустки огня и тяжёлые болты. Некоторые паладины успели ударить врагов в упор Святыми стрелами. Пять волосатых рухнули на землю, но остальные кинулись на людей, перепрыгивая через убитых. Какой-то рыцарь упал, сбитый метким выстрелом орочьего арбалетчика. Закипела битва.

Избранный и Лестер держались позади первой волны нападающих. Увидев, как латники расступились перед проломом, они одновременно с другими сгрудившимися на мосту и стоявшими в воде стрелками дали залп и побежали вперёд. Когда оказались на берегу, как раз раздался первый лязг столкнувшихся клинков. Друзья не полезли в свалку, а сдвинулись чуть вправо и начали стрелять по вышке, откуда били орочьи арбалетчики и швыряли огненные шары шаманы. По наплечнику Избранного сразу же лязгнул болт, а в грудь Лестера врезался огненный шар. Следом с вышки свалилось тело орка, пробитое одновременно стрелой и болтом.

— Не обгорел? — спросил Победитель Драконов у друга, прижавшись спиной к стене и заряжая оружие.

— Пустяки, — ответил Лестер. — У меня амулет и пояс защиты от огня, да и доспех неплохой… Вот демон! — воскликнул он, глядя на болт, глубоко ушедший в песок рядом с его ногой.

— Пошли! — крикнул Избранный, отскакивая от стены и вскидывая арбалет. Целясь, он успел заметить рядом с орками чёрную фигуру ищущего, через миг растаявшую в голубом пламени портала. Засмотревшись, он чуть задержался на месте и был немедленно наказан. Выпущенный орком болт пробил его набедренник и вонзился в ногу. Отступая к стене, Избранный уже не видел, как, цепляясь за ограждение вышки, сползает убитый им шаман. Лестер неудачно выпустил одну стрелу, а потом, увидев, как орк, перевесившись через ограждение, целится в Избранного, метко послал в него вторую. Волосатый отпрянул, схватившись за вонзившееся в плечо древко, а бывший почитатель Спящего бросился к другу.

— Ты как?

— В порядке! Главное, кость не задета, — прохрипел Победитель Драконов, со скрежетом вытаскивая пробивший латы и ногу болт. Отбросив окровавленный деревянный стержень, он выпрямился, распластавшись спиной по стене, раскинул руки и задействовал исцеляющее заклинание.

Свалка слева от них тем временем сместилась на другую сторону Забора, подоспевшие стрелки и послушники добивали орков на вышках, а по мосту один за другим переправлялись бронированные всадники с длинными копьями в руках. Друзья переглянулись и рванули к пролому. Перебравшись через трупы людей и орков, они оказались в самой гуще битвы. Вокруг раздавался звон, скрежет, рычание орков и крики людей. Мильтен, стоя позади латников, сделал какой-то заковыристый жест поднятыми над головой руками, и на головы волосатых воинов обрушилась целая серия огненных разрядов. Поблизости Курган с трудом отбивался от здоровенного элитного орочьего бойца. Едва друзья успели выручить несостоявшегося охотника на драконов, как сзади зазвучал рог, вновь веля расступиться. В пролом вошла конница и, не успев набрать скорость, врезалась в плотную кучку из двух десятков орков, собравшихся контратаковать. Насадив на копья нескольких волосатых, паладины обрушили на головы врагов длинные клинки из магического металла и моргенштерны. Следом несколько десятков стрелков, пройдя сквозь поредевший строй латников, начали расстреливать врагов с близкого расстояния. Устремившиеся к ним орки вновь наткнулись на мечи. Оттуда, где бились конные паладины, раздался тонкий крик раненой лошади и грохот чего-то тяжёлого и железного. Вдруг откуда-то из-за спин орков донёсся громкий рёв, а чуть дальше загудели барабаны. Волосатые опустили оружие и один за другим стали скрываться в густой чаще леса[17]. Когда некоторые воины бросились за отступающим врагом, несколько раз провыл рог, приказывая отступать. Рыцари останавливали менее дисциплинированных бойцов и возвращали в строй. Барабаны стихли.

Избранный огляделся. Справа, настороженно озираясь, стоял с луком в руках Лестер. Позади что-то ворчал под нос Курган. Маги и послушники уже возились с ранеными. Несколько человек извлекали из-под бронированной туши убитого коня лорда Гаронда. Тот был жив и, похоже, даже не получил существенных ранений. А впереди раскинулся лес, столь же густой и зелёный, каким он был в те времена, когда долину ещё отгораживал от остального мира магический барьер. Хотя нет, лес был каким-то другим. На месте большинства старых деревьев остались только пни, но рядом выросли молодые деревья. Правда, за год они так вымахать никак не могли. Чтобы так вырасти, им требовалось не менее нескольких десятилетий. Это казалось наваждением. Но деревья — вот они — вполне осязаемые, покрытые шершавой корой и молодыми густо-зелёными листьями. В кронах, уже погружающихся в вечерний сумрак, поют запоздалые птахи. Издалека доносится вой какого-то зверя. Лес как лес…

— Вот демон! — выдохнул поражённый Лестер.

Вокруг уже слышались удивлённые возгласы бывших каторжников. А люди, впервые оказавшиеся в Миннентале, недоумённо на них оглядывались.

— Что случилось? — настороженно спросил у Избранного спешившийся Хаген.

— Лес стал совсем другим, — ещё не вполне веря самому себе, ответил тот. — Старые деревья были обожжены во время падения Барьера и драконьих налётов, а потом срублены орками и пущены на строительство Забора. Но на их месте каким-то чудесным образом выросли новые. И выглядят они так, будто им лет по пятьдесят или больше!

— Этого не может быть! — ответил Хаген, непроизвольно почесав помятый орочьим ударом шлем. — Мардук! Мильтен! Идите сюда!

Мардук, поивший чем-то раненого рыцаря, передал сосуд послушнику и заспешил на зов наместника. Следом приблизился Мильтен.

— Твои дела не могут подождать? У меня там целая куча изувеченных… — сварливо начал старший из магов.

— Посмотрите внимательно вокруг и скажите мне, не видите ли чего-нибудь странного в этом лесу? — перебил его Хаген. — Магии какой-нибудь или чего-то в этом роде?

Мардук осмотрелся, потом закрыл глаза, как будто прислушиваясь к звукам леса. Рядом замер Мильтен.

— Нет, — ответил Мардук. — Магии я не ощущаю. Только странное умиротворение. Битва и прячущиеся в лесу враги теряют значение, а лес кажется спокойным и мирным. Необычное чувство!

Мильтен лишь молча покачал головой.

— Вот и у меня похожее ощущение… — проворчал Хаген. — Однако расслабляться не время — враг разбит, но не уничтожен окончательно. Сергио, какие у нас потери?

— Полтора десятка убитых и человек сорок раненых, — ответил подошедший паладин. — Восьмерых тяжёлых нужно отправлять в замок, а остальным выдадим целебные зелья, и к утру они будут готовы к новым подвигам.

— А орков посчитали?

— Вместе с теми, которых сняли с вышек, десятка три, не меньше.

— Неплохо. Что Гаронд?

— Пустяк. Несколько ушибов и вывих, — ответил за паладина Мардук. — Уже к вечеру будет в строю.

— Отлично, — улыбнулся наместник. — Только коня жаль… Значит так. Тяжело раненых — в замок. До утра остаёмся здесь, иначе волосатые ночью могут заделать пролом. Сергио, расставь дозоры. Несколько человек — в разведку. Кто у нас лучшие следопыты?

Вперёд выступили два стрелка в красной форме, охотник Гром, какой-то хмурый вор из Нового лагеря, неизвестно как прибившийся к банде Ворона, и Лестер.

— Ты тоже собрался в разведку, — взглянув в татуированное лицо бывшего почитателя Спящего, поднял брови Хаген.

— Да, — спокойно ответил тот. — Рискованные вылазки мне не в диковинку. К тому же, я очень хорошо знаю прибрежные болота.

Хаген перевёл взгляд на Победителя Драконов.

— Не подведёт, — кивнув в сторону Лестера, ответил тот на немой вопрос. — Пошли его к болотам, он там каждую кочку знает. А мне нужно спешить к развалинам монастыря, чтобы подать сигнал Ингмару. Думаю, я как раз доберусь до скал над монастырём к полуночи, а на рассвете галеры войдут в залив.

— Ступай. Нелюди должны быть истреблены. Им нельзя позволить уйти!.. Свитки заклинаний Огненного шара у тебя есть?

Свитки у Избранного, разумеется, были. Но он, как всегда, ответил:

— Мало осталось. Неплохо бы ещё с полдюжины. Смерть нежити и Ледяная глыба тоже очень бы пригодились, если есть. И зелья кончаются…

Безымянный стоял, растерянно озираясь. Местность вокруг выглядела совершенно иначе, чем рисовала ему память. Вокруг возвышались гигантские деревья, вершины которых терялись где-то в озарённом лунным светом небе. Протяжно и заунывно кричала ночная птица. Во тьме, между стволами, то тут, то там вспыхивали маленькие зелёные огоньки. Вырываясь из покрытой толстым слоем мха земли, они устремлялись вверх и гасли в кронах. Сами кроны тоже как будто испускали мягкие зеленоватые лучи. И Безымянный мог поклясться, что лучи эти — вовсе не отражение лунного света.

Вообще, пробираясь сюда через лес, он видел много странных вещей. Например, остатки деревянного частокола в начале этой зачарованной рощи. А ещё раньше, за мостом через Шныжью, где река с недовольным бульканьем вырывалась из-под орочьего Забора и устремлялась к морю, отбившись от пары остеров, он наткнулся на следы сравнительно недавней битвы. Вперемежку с обглоданными зверьём массивными костяками орков лежали скелеты людей в поржавевших рыцарских доспехах. Двуручные мечи валялись рядом с орочьими краш-агашами и краш-варроками. Безымянный знал от Урр-Шака, что эти названия переводились как "малый топор" и "большой топор". Были ещё особые топоры разведчиков и шаманов — традиционное оружие этих двух орочьих сословий. Шаманы также часто использовали магические посохи. А вот мечи и арбалеты, о которых Урр-Шак ничего не рассказывал, похоже, были приняты на вооружение элитных бойцов совсем недавно, пока мудрый орк сидел за Барьером. Где-то теперь старый шаман? Жив ли он? Расстались они тогда, после смерти Хош-Пака не очень хорошо…

Безымянный вздохнул и настороженно огляделся, вспомнив, где находится. Этот странный лес навевал такой покой, что об опасности и войне думать совершенно не хотелось. Но надо. Победитель Драконов двинулся к возвышавшейся за спиной отвесной скалистой стене. Миновал остатки чьего-то лагеря со следами кострищ и палаток. А потом наткнулся на несколько столбов и лестницу, которая вела наверх. Миновав пару площадок из грубо отёсанных досок, он оказался наверху обрыва. Дальше ввысь уходил склон, поросший елями и пихтами, неподалёку раздавалось похрюкивание кротокрысов.

Ну ладно, развалины монастыря вполне могли обрушиться в море вместе со скалой, служившей им основанием. Но лес-то откуда взялся?

Быстро разобравшись с парой кротокрысов, которые стали бросаться на ноги человека, как только он к ним приблизился, Безымянный начал взбираться вверх по склону. Вскоре в небо над Рудным заливом один за другим ушли пять огненных шаров. Дело было сделано. Ингмар получил весть о том, что отряд Хагена благополучно пробился за орочью стену. Теперь галеры выйдут из засады и к рассвету будут у гавани.

— А ну стой! — раздался из темноты грозный оклик. — Ещё шаг, и я буду стрелять!

— Да свои это, свои! — отозвался Избранный.

— Какие ещё "свои"?

— Вот бестолочь! Меня Хаген на разведку посылал.

— А-а-а, так бы сразу и сказал! Проходи.

Пароли и тайные знаки в миртанских войсках почему-то были не в ходу.

Отойдя от бдительного часового, Избранный направился к кострам. Рыцари, стрелки, ополченцы и беглые каторжники спали вповалку на земле. У стены, переставшей служить надёжной защитой оркам, пофыркивали рыцарские кони. Возле одного из костров, тихо переговариваясь, сидели несколько человек. Избранный подошёл к ним.

— Я подал сигнал, лорд Хаген, — обратился он к одному из сидевших.

— Прекрасно! Надеюсь, вахтенные Ингмара его не проспали, — ответил наместник. — Как только рассветёт, двинемся дальше. Разведчики уже почти все вернулись…

— А кто из них не пришёл?

— Один из стрелков. И этот твой, татуированный.

— Лестер не вернулся?

— Он прибегал через пару часов после твоего ухода. Сказал, что дорога на болота свободна, но какой-то "болотный лагерь" занят орками. А потом убежал назад, следить за ними.

— Тогда всё в порядке, — облегчённо вздохнул Избранный. — В каком направлении будем атаковать утром?

— Пойдём к бухте. Там сосредоточены основные силы орков. Волосатые заняли какую-то полуразрушенную башню над обрывом…

— Башню Туманов!

— … в бухте на якоре стоит большая орочья галера. И на берегу бухты огни…

— Она называется Башней Туманов? — вдруг спросил Андрэ, до того тихо лежавший по другую сторону от костра.

— Ага. Почти тёзка твоего замка, — отозвался Избранный.

— Бывают же совпадения… — протянул паладин и опять умолк.

— Лорд Хаген, — вновь обратился Избранный, — Лестер не сказал, сколько орков засели на болотах?

— Нет. Он, судя по всему, не решился подойти близко.

— Просто спешил вас предупредить. Он отчаянный парень, и мало что способно его испугать… Вот только я опасаюсь, что когда мы будем бить волосатых в бухте, их дружки с болот ударят нам в спину. Пожалуй, мне стоит пойти на болота. Если орки выступят, мы с Лестером поднимем шум у них в тылу и постараемся отвлечь.

Хаген задумался, мрачно глядя на Победителя Драконов.

— Он дело говорит, — подал голос Гаронд. — Он и один смог бы устроить весёлую жизнь волосатым. Уж если драконов перебил…

— Хорошо, ступай. Думаю, в бухте мы вполне обойдёмся без твоей помощи.

Едва он отошёл от костра, как из темноты возникла фигура в одеянии мага Огня. Это был Мильтен.

— Послушай, — сказал он, — тебе не кажется, что этот лес… даже не сам он, а настроение, которое здесь ощущается, что-то напоминает?

— Кажется, — утвердительно кивнул Избранный. — Сходное чувство я испытывал, когда говорил с сумасшедшим Нетбеком. От него исходила полная безмятежность и упоение жизнью…

— Может быть, не такой уж он сумасшедший?

— А кто тогда? Пророк? Избранный нового бога?

— Если бы знать…

Человек во все лопатки удирал по дороге от Болотного лагеря. Впереди слева шумел водопад, справа возвышались над хвойным леском скалы, а позади тяжело топали и рычали орки. Человек, почувствовав, что враги немного отстали, остановился, вскинул круто изогнутый лук и выпустил стрелу. Один из преследователей запнулся на бегу и упал. Человек развернулся и вновь побежал по дороге, которая в этом месте шла в гору. Потратив время на выстрел, он позволил своим преследователям сократить разделявшее их расстояние. Один из орков вырвался вперёд и уже замахивался топором, когда со стороны леса раздался щелчок тетивы и короткий шелест оперения. Орка удар болта отбросил в сторону, но не убил.

— Лестер, держись, я иду! — раздался крик, и из-за густого дерева на дорогу выскочил высокий человек с длинным узким мечом, клинок которого матово светился в предрассветном мраке.

Лестер остановился, отбросил лук и выхватил меч. Отбив неуверенный удар раненого преследователя и рубанув его по волосатому брюху, он бросился на помощь своему спасителю. Правда, помощь тому, судя по всему, не требовалась. Один орк уже лежал на дороге, а последний пятился, неуклюже отражая быстрые удары длинного меча. Когда Лестер оказался рядом с Избранным, тот уже сделал решительный выпад, и орк, совершив полуоборот вокруг своей оси, выронил топор и с утробным рыком осел на траву.

— Вовремя ты подоспел, — подобрав свой лук, ухмыльнулся Лестер. — А то я уже до бивака доблестных паладинов бежать собирался. Не отстают проклятые твари, и всё тут! Благослови тебя Спя… тьфу! то есть Аданос!

— Чем ты их так разозлил?

— Да я ничего особенного не делал. Часового снял. Пробирался по лагерю к тому месту, где один из идолов Братства имел обыкновение прятать камни с рунами. Дерево обогнул, а там шаман какой-то сидит. Приспичило ему, скотине! Уставился на меня, пасть разинул. Я меч достал, и ещё одной мерзкой тварью стало меньше! А он, Белиарово отродье, заорать успел перед смертью дурным голосом, вот эти и привязались. Пришлось уносить ноги…

— Много их там?

— Порядочно. Голов тридцать, наверное, будет. Шаманов полно. Но орки ящики какие-то таскают, насколько я понял, уходить собираются…

— Куда?

— Почём я знаю? У них в море за лагерем галера стоит, я огни видел…

— Галера?!! Большая?

— Так темно же! Говорю: огни только видно!

— Понятно. Думаю, стоит пойти посмотреть получше. Уже светать скоро начнёт. Только ты, наверное, всех там переполошил.

— А то! Шаман тот, знаешь, как взвыл! Но попробовать всё равно стоит. Орки вряд ли подумают, что у меня хватит наглости вернуться. К тому же, с болот туман начинает подниматься. Он на рассвете не только весь лагерь накроет, но и море около берега, уж я-то знаю… Да, кстати, я когда ещё туда шёл, пробирался лесом и вон там, под скалами, мне огонёк какой-то привиделся!

— Ты посмотрел, что за огонёк?

— Нет, я же за рунами шёл, — пожал плечами Лестер. — Какое мне дело до того, что там светится?

— Вот голова болотная, — фыркнул Избранный. — Не устаю тебе поражаться! Пойдём, глянем, что там светилось. А то, может, в лесу целая сотня орков в засаде сидит. Сначала нас прижмут, а потом на Хагена насядут…

Друзья свернули в лес и растворились между деревьями. За их спинами на дорогу молочно-белыми клубами начал наползать густой туман.

— Ну и где твой огонь? — спросил Избранный шёпотом.

— Вон за теми кустами светилось.

— Может, светляк или блуждающий огонёк?

— Я что, светляка с факелом перепутаю?.. Смотри, вон опять что-то замерцало!

Теперь Избранный и сам заметил красноватые отблески, пробивавшиеся сквозь густые ветви кустарника. Друзья переглянулись, приготовили оружие и, двигаясь совершенно бесшумно, стали приближаться к источнику света. Они уже были у самых кустов, как вдруг под ногой Лестера хрустнула ветка. За кустами послышалось какое-то шевеление, а потом тренькнула тетива и у самой головы незадачливого следопыта свистнул болт. Лестера спасло лишь то, что, замерев сразу после хруста ветки, мгновением позже он начал смещаться в сторону. Всё-таки каторга многому его научила.

Ещё не затих звук летящей стрелы, как Избранный нырнул сквозь кустарник вперёд. Перекатившись через голову, он приземлился на колено и направил заряженный арбалет в лицо человека, стоявшего с разряженным оружием посреди пещеры, скрытой кустами. Позади человека тлел костёр, отблеск которого и выдал это убежище.

— Одно движение, и ты покойник! — прорычал Победитель Драконов.

Человек замер. Сзади, с шумом проломившись сквозь кусты, влетел Лестер и замер за плечом своего друга.

— Не стреляй, — странно знакомым голосом произнёс человек, на которого было направлено оружие Избранного. — Мы не… Постой, я тебя знаю!

— Драгомир! — выдохнул Победитель Драконов, опуская арбалет. — Мы друг друга чуть не поубивали!

— Так ведь не поубивали же… — ухмыльнулся охотник.

Из глубины пещеры раздался стон.

— Кто у тебя там?

— Паладин раненый, — ответил Драгомир. — Я его здесь несколько дней назад обнаружил. Все кости переломаны. Когда в сознание пришёл, сказал, что на тролля неподалёку наткнулся. Просил сумку с рунами принести, говорит, обронил, когда с чудовищем дрался. Я сбегал, но сумку не нашёл…

— А тролля?

— Тролль убитый валялся. Его там крысы глодали, волки. Наверное, всего уже сожрали — вторую ночь тихо.

Избранный тем временем прошёл вглубь пещеры и нагнулся над лежащим человеком. Всмотревшись в осунувшееся лицо, едва различимое в скудном свете догорающего костра, он воскликнул:

— Удар!

— Ты его знаешь? — удивился Драгомир.

— Конечно. Он дней десять назад ушёл на разведку из осаждённого орками замка. Его считали погибшим…

— А он уже и есть погибший, — вздохнул охотник, покачав темноволосой головой, на которой ярко выделялась седая прядь. — Второй день в себя не приходит. Я его травами лечил, но слишком крепко беднягу тварь изломала. Если зелий сильных не дать, то завтра умрёт, а то и сегодня к вечеру…

— Так полно же зелий! — ответил Избранный, роясь в сумке. — Вот. И ещё это возьми. И заклинания исцеления.

— Ого! — обрадовался Драгомир. — Теперь я его точно на ноги подниму. Спасибо, приятель!

— Тебя самого как сюда занесло?

— Решил разведать новые охотничьи угодья. Зимой мы на ферме Секоба жили с Ангаром. Знаешь его? Он тебя вспоминал… Потом вернулась хозяйка, Ангар с ней роман закрутил, а я понял, что пора уходить. Народу полно стало, дичи мало. Вот я и рванул в Рудную долину. Знал, что здесь орки, но не думал, что так много. Дичи, конечно, тоже порядочно, но в основном остеры, огненные ящеры, глорхи… Я давно бы уже назад вернулся, но у волосатых там заставы везде.

— А через Забор как перебрался?

— Очень просто. Выбрал ночку потемней, бревно суковатое к стене поставил и влез по нему. Здесь лучше оказалось — дичи больше, а орков меньше.

— Меньше?

— Ну, они тут в двух местах на берегу держатся и по двум-трём дорогам ходят. Когда знаешь, можно на глаза им не попадаться. Главное, нежити здесь нет. Единственное, чего боюсь до смерти — нежить… А вы-то как сюда попали?

— С войском лорда Хагена. Замок отбили, орочью стену вчера взяли. Ты Удара выхаживай и ступай с ним к замку. По дороге людей встретишь.

— А вы куда?

— Мы с орками ещё не закончили. Бывай, Драгомир! Пора нам, светает уже.

— Пока! Надеюсь, ещё поохотимся вместе!

Густой туман, укрывавший покинутый лагерь Братства Спящего, прятал не только двухсаженной толщины древесные стволы и полуразрушенные хижины из коры, но и двух разведчиков. Они пробрались к самому берегу моря и замерли, прислушиваясь.

— Скрипнуло что-то, — прошептал Избранный одними губами.

— Это на галере, — так же тихо ответил ему Лестер.

— Знаешь что, ты ступай, ищи свой тайник. А я попробую сплавать к этой посудине, пока туман не рассеялся…

— Ты что?! Солнце уже встаёт, сейчас ветер поднимется и туман унесёт.

— Ничего, я быстро. А ты ищи скорее свои руны.

— Как знаешь, — проворчал Лестер и растаял в тумане.

Избранный проверил ремни, на которых висело оружие, и тихо вошёл в воду. Вначале плыл наугад, но затем в тумане послышалось бормотание орков, приглушённый стук дерева о дерево. Он взял немного левее, стараясь не издавать плеска, и вскоре оказался у чёрного, покрытого смолой борта. Поплыл вдоль него и наткнулся на толстый узловатый канат, заменявший оркам якорную цепь. Помедлил немного, а затем, внезапно решившись, начал осторожно карабкаться по канату. Затея была очень рискованной, нужно было не раскачивать канат, чтобы орки не почувствовали колебания судна. К тому же приходилось ждать, вытащив очередной ряд колец и пластинок доспеха, когда с них стечёт вода. Зачем он это делает, Избранный и сам не знал. Пришла в голову такая мысль — и полез. А зачем, потом разберёмся.

На галере было полно орков, но ему удалось незамеченным перебраться через борт, оказавшись на носовой надстройке. Он начал спускаться по деревянному трапу с непомерно широкими ступенями, когда сквозь туман сверкнули солнечные лучи, а с моря потянул ветерок. Почувствовав близкую опасность, Избранный соскочил с трапа вбок, едва не столкнувшись с одним из орков. Пригнулся, нащупал открытую дверь и нырнул в неё. Понял, что оказался внутри надстройки, где были сложены ящики, мешки и связки шкур. Хотел выбраться назад, но со стороны проёма раздался шум, и два орка втащили внутрь что-то тяжёлое, а потом задраили люк. Вот это попал! Избранный укрылся за мешками и пытался сообразить, что делать дальше. А снаружи тем временем кто-то прорычал команду, скрипнули уключины, плеснули вёсла, судно качнулось и, набирая ход, двинулось в открытое море.

Что делать дальше, Безымянный не представлял. Единственный способ вернуться — выбить крышку люка и прыгнуть за борт. Но крышка прочная, потребуется много ударов, чтобы выломать её. За это время орки схватятся за оружие, а выстоять одновременно против нескольких десятков волосатых, среди которых наверняка есть шаманы и отлично обученные элитные бойцы, человеку не по силам. Оставалось сидеть на связке шкур и ждать подходящего момента.

Просто так сидеть было скучно, и Безымянный, придвинувшись к переборке, принялся вертеть в ней дырку ножом. Делал он это не спеша, стараясь не издавать шума, способного привлечь внимание врагов. Чтобы отверстие получилось незаметным, он выбрал для него место на стыке двух досок. Доски оказались толстые и на редкость твёрдые, поэтому щель, через которую можно было что-либо рассмотреть, удалось проковырять лишь спустя час. Как только отверстие стало достаточно широким, Победитель Драконов приник к нему глазом.

Галера шла в открытом море навстречу солнцу. Это можно было заключить по тому, как утренние лучи освещали ритмично двигавшиеся спины орков-гребцов. На кормовой надстройке, бывшей, судя по всему, длиннее носовой, сидели кружком шесть или семь шаманов. Над ними возвышались мощные фигуры нескольких стрелков и кормчего. Парус на невысокой толстой мачте развёрнут не был. Безымянный отметил, что палуба покрывала лишь нос и корму галеры. Средняя часть, где были установлены банки гребцов, палубного настила не имела. Затем он принялся считать орков. Вместе с шаманами и теми волосатыми, что топали и бормотали над его головой, насчитал почти четыре десятка. Затем вспомнил всё, что знал с чужих слов об орочьих галерах и понял, что это судно принадлежит к типу, называемому хыстрын-агаш, то есть малый корабль. Большие корабли, хыстрын-варроку, должны быть гораздо длиннее и выше. Говорят, самые крупные из них способны перевозить полторы сотни орков за раз, со всем необходимыми оружием и припасами. На таких судах иногда устанавливали лёгкие камнемёты и даже отбитые у людей пушки.

Куда везёт его орочья посудина? Судя по направлению, на Орочьи острова. Он неоднократно слышал, что этот архипелаг находится на восток от Рудного залива. Рассказывали о нём разное. Чаще всего — ужасы, большинство из которых вряд ли имели под собой реальное основание. Некоторые утверждали, что кроме орков, там устраивают свои стоянки пираты, а некогда, ещё до создания Барьера, находили убежище удравшие с рудников заключённые и прочие изгои.

"Что ж, именно на Орочьих островах, по мнению Ватраса и Миксира, следует искать Весы Аданоса, — подумал Безымянный. — Значит, я не напрасно забрался на эту посудину. А где и как именно их искать, пусть Аданос подсказывает. В конце концов, это его Весы, а не мои. Вот пусть он голову и ломает."

Разрешив таким образом часть стоявших перед ним трудностей, Избранный уполз за ящики, подложил под голову мешок с какими-то сушёными травами и преспокойно уснул.

Когда он проснулся, судно ощутимо раскачивалось. Пробравшись к своей щели и выглянув наружу, он увидел, что галера идёт под парусом, небо затянуто плотной пеленой туч, а орки сидят или бродят по палубе и между банок. Время от времени кормчий рычал команду, и несколько волосатых бросались к снастям, что-то натягивая или ослабляя. Шаманы на корме в унисон тянули бесконечный нудный мотив.

Безымянный немного перекусил, благо запас продовольствия в его безразмерной сумке помещался изрядный, заткнул свою смотровую щель обрезком ремня и вновь завалился на боковую. В конце концов, когда ещё удастся так отлично выспаться?

Второй раз Победитель Драконов пробудился от звука открываемого люка. Светлее не стало, и он рассудил, что уже наступила ночь. От пыхтящих и бормочущих орков его отделял только ряд поставленных друг на друга ящиков. Безымянный достал оружие и приготовился дорого продать свою жизнь. Однако орки, повозившись и порычав немного, выволокли что-то на палубу. Люк они не заперли, и внутрь просочился неяркий свет. Безымянный осторожно подобрался к открытому лазу и выглянул наружу. На тёмно-синем небе густой россыпью светились звёзды. Ветер оставался свежим, он туго надувал кожаный парус, а судно продолжало плавно раскачиваться на волнах. Орки один за другим двигались к корме. Что там происходило, видно было плохо отчасти из-за темноты, отчасти из-за паруса, позволявшего рассмотреть лишь многочисленные волосатые ноги, толпившиеся на кормовой надстройке. Безымянный продолжал терпеливо наблюдать.

Вот орки загалдели, за лесом их ног вспыхнул огонь, вновь зазвучала заунывная песня шаманов. Потом к ней присоединился рокот барабана, раздались громкие выкрики и подвывания. "Праздник у них что ли?" — подумал Победитель Драконов. Более подходящего времени, чтобы выбраться на палубу, могло не представиться, и он решился. Осторожно высунулся из люка и огляделся. Похоже, все волосатые собрались на корме. Пригнувшись, человек бесшумно взбежал по трапу и присел у фальшборта. Посмотрев назад, он понял что орки, скорее всего, благодарили духов или Белиара за благополучное прибытие. Впереди справа, за рядами волн ощущалась какая-то тёмная масса, в нижней части которой горела россыпь огней. Слева и чуть дальше, похоже, находился второй остров. Он был тёмен, только в одном месте мерцал едва различимый свет.

Пока Безымянный соображал, что ему предпринять, сзади вдруг раздалось недоумённое ворчание. Он резко развернулся и увидел стоявшего на трапе здоровенного орка. Тот немедленно тоже лязгнул сталью, выхватывая меч. Схватка была короткой и яростной. Безымянный оказался сильнее и свалил врага тремя точными ударами, не получив и царапины. Орк свалился за борт с громким плеском. На корме уже раздавался тревожный рёв, и по днищу затопали многочисленные ноги, а в планширь вонзился арбалетный болт. Победитель Драконов не стал больше искушать судьбу и прыгнул в море.

Нырнув, он плыл под водой до тех пор, пока резь в лёгких не стала невыносимой, а в глазах не замелькали искры. Только тогда он вынырнул и начал хватать воздух разинутым ртом. Рядом сразу же ушли в воду несколько болтов. Потом в ночное небо взвился огненный шар, озарив поверхность моря, и Безымянному вновь пришлось нырнуть. Проплыв пару саженей в сторону, он опять вынырнул. С галеры больше не стреляли, но там раздался дружный торжествующий вой. Безымянный никак не мог понять, чем этот вопль вызван. Не могли же его счесть убитым — уж если он ясно различает галеру и фигуры орков над бортом, то они и подавно должны его видеть.

Почувствовав, что сзади происходит что-то неладное, он обернулся, сделав широкий гребок рукой. И тотчас увидел, что вызвало восторг волосатых мореплавателей. Рассекая острым хребтом отражения звёзд, на него двигалось что-то массивное и гибкое. "Морской дракон!", промелькнуло в голове. Безымянный рванулся в сторону и снова нырнул. Чудовище пронеслось как раз через то место, где он только что находился. Вот сейчас оно развернётся и… Не выныривая и напрочь забыв о нехватке воздуха, Безымянный бешено загребал руками. Он проплыл под водой вдвое большее расстояние, чем после прыжка с галеры. А когда вынырнул, никакого дракона рядом не оказалось. Вой и рычание орков доносились уже издалека, а позади справа, примерно там, где судно находилось в тот момент, когда он его покинул, слышался громкий плеск и взвизгивания.

Вначале Безымянный просто не мог ни о чём думать, стараясь отдышаться. Но когда в мозг хлынула насыщенная кислородом кровь, и в голове прояснилось, он догадался, что дракон (или драконы?) спешили не ради его бренного тела, а на запах крови убитого им орка. Опасаясь, что твари могут не наесться орком, который, если хорошенько подумать, был не таким уж и крупным, Безымянный быстро поплыл в сторону левого острова. Галера, доставившая его сюда, тем временем уходила к тому куску суши, что располагался правее.

Остров оказался дальше, чем представлялось вначале. Вскоре взошла луна, стало гораздо лучше видно и как-то веселее плыть. Морские драконы его не преследовали, но земля всё никак не хотела приближаться. Однако выбора не было, и Безымянный продолжал упрямо загребать руками и ногами. Хорошо ещё, что насыщенные магией доспехи выталкивали его наверх и держали на воде не хуже, чем надутый воздухом мешок из овечьей шкуры. Мешало плыть лишь оружие — меч на бедре и арбалет за спиной. Но он скорее расстался бы с жизнью, чем со своими безмолвными боевыми спутниками.

На узкий галечный пляж он выбрался только перед рассветом, совершено обессиленный и замёрзший, хотя поначалу вода не казалась особенно холодной. Полежал немного, переводя дух, потом тяжело поднялся и побрёл к темневшим впереди скалам. По дороге он подобрал несколько вынесенных морем кусков дерева, разыскал щель среди валунов и развёл костёр, надеясь, что камни прикроют его и со стороны моря, и с берега. Согревшись, достал початую бутылку вина, съестные припасы, сохранившиеся в магической сумке совершенно сухими, и принялся восстанавливать силы. Насытившись, блаженно откинулся на спину, привалившись к покрытой лишайниками глыбе, и задремал.

Звериная тропа уводила в горы. Безымянный взбирался по ней, настороженно оглядываясь. Утреннее солнце озаряло вершины высоких скал и лепящихся к ним деревьев. Ветер, пахнущий морскими водорослями и рыбой, трепал широкие листья орешника и колючие лапы сосен.

Победителю Драконов уже пришлось выдержать схватку со стаей снепперов и пристрелить пару диких варгов, поэтому он был настороже. Но больше на него никто не покушался, и вскоре Безымянный оказался на вершине гористого мыса, выдававшегося в море в западном направлении. Он огляделся, стараясь понять, где находится, и что делать дальше.

Узкий пляж, оказавшийся первым, что он увидел на этом острове, остался к северо-западу отсюда. За скалами и заросшими лесом теснинами его не было видно. К югу раскинулась обширная песчаная отмель, глубоко врезавшаяся в каменные утёсы и с запада омывавшаяся морем. На севере не было ничего, кроме гор и моря, а на востоке и северо-востоке виднелась широкая долина. Сквозь кроны покрывавших её деревьев блестела полоска воды — видимо, там текла река или находилось узкое длинное озеро. Дальше в северо-восточном направлении вздымалась блиставшая вечными снегами горная вершина.

— Выходит, мне на восток, — вслух заключил Безымянный и принялся искать безопасный спуск в долину.

Тропа, которая привела его сюда, уходила на север по неровному каменистому гребню. С ней ему было не по пути. Поэтому он стал спускаться вниз, цепляясь за уступы и кривые стволы немногочисленных деревьев. Посмотрев вниз после очередного акробатического упражнения, Безымянный увидел всего лишь в полутора саженях от себя вполне торную тропу, или даже узкую дорогу. Недолго думая, спрыгнул вниз, мягко приземлившись на ровную поверхность.

— Ты смотри! Кто это у нас тут? — немедленно раздался за спиной удивлённый возглас.

Безымянный быстро обернулся, привычно нащупывая оружие и увидел стоявших всего в трёх шагах Горна и небольшого тощего орка. От изумления наш герой застыл на месте, утратив дар речи. Горн же откровенно развлекался. Ухмыльнувшись всем своим широким смуглым лицом, он изрёк, обращаясь к орку:

— Взгляни, Шарр-Нак, это мой приятель. Тот самый, о котором старый хрыч Урр-Шак прожужжал вам все уши. Я бы, конечно, мог удивиться, встретив его здесь. Но мы знакомы уже не меньше года, и за это время я привык, что его можно увидеть в самых неожиданных местах. — Затем он перевёл взгляд на Безымянного. — Ну и долго ты ещё собираешься стоять столбом и пялиться на нас, как на привидений?

— Горн, дружище, как ты здесь… А остальные живы? И что вообще… А это с тобой кто такой? — обрёл дар речи Безымянный.

Горн расхохотался и обхватил его своими мощными ручищами. Орк топтался рядом.

— Скучновато было постоянно торчать в пещере, — рассказывал Горн, когда они шли на восток по тропе, петлявшей между деревьев и глыб, — Парни, конечно, нас навещали, привозили пожрать и выпить. Но всё равно было тоскливо. Мы даже начали уговаривать Ли выбираться с этого островка и обосноваться в ущелье возле новой башни твоего приятеля Ксардаса. Ну, в том, про которое Лестер рассказывал. Ли не позволил. Сказал, что только драки со стражниками, стерегущими подходы к городу, нам и не хватало. А тут Беннет как раз решил переделать разобранную ловушку у входа в дверь с потайным рычагом, и мы стали ему помогать…

— Видели мы вашу дверь, — вставил Безымянный. — Неплохая работа. А сюда вы как попали?

— Так я же и рассказываю! В тот вечер Мартин, как обычно, пошёл на берег собирать устриц. Вернулся он очень быстро, и рассказал, что видел на скалах какого-то мужика в чёрном балахоне. Ищущего или кого-то ещё из этой братии. Ли велел Гириону и Беннету оставаться в пещере, а остальные взяли оружие и вышли наружу. Мы обшарили весь остров, но не нашли ни единой живой души кроме пары варанов. И откуда они там постоянно появляются? За те дни, что провели на острове, мы прикончили этих тварей не меньше дюжины… Так вот, хотя чернокнижника мы не нашли, начав даже подсмеиваться над Мартином, но потом Торлоф наткнулся на какую-то каменную плитку, валявшуюся под ногами. Он отдал находку Ли, и тот, мельком взглянув, засунул её в сумку. Уже стемнело, и мы пошли обратно в пещеру. Появление человека в чёрном встревожило нас, Ли приказал держать оружие под рукой и быть наготове. Потом, во время ужина кто-то из парней вспомнил о каменной плитке. Ли достал её из сумки и начал читать, что там было написано. Оказалось, что это древний орочьий язык. Ты же знаешь, Ли до каторги был генералом Ордена Света, а паладинов, да ещё таких высокопоставленных, многому учат. Он сразу догадался, что надпись на древнеорочьем. Прочесть он её смог, но понять текст не сумел. Всё-таки Ли — воин, а не учёный маг. Торлоф хмыкнул и осведомился, что вся эта чушь означает. Ли прочёл ещё раз. С выражением…

— И что? — спросил Безымянный, искоса взглянув на Шарр-Нака, в очередной раз выбравшегося на тропу из зарослей, где он время от времени пропадал.

— И всё! — махнул своей широченной ручищей Горн. — Вспыхнул фиолетовый свет, чем-то завоняло, а миг спустя мы увидели, что сидим в незнакомом лесу. Сначала всё замерло, а потом заорали ночные птицы, вдалеке завыли волки, а в небе звёзды, испуганно замершие после нашего внезапного появления, снова начали мерцать.

— Горн, да тебе бы баллады слагать! — удивился Безымянный. — Лихо изъясняешься!

— А ты что, думаешь, я только топором махать гожусь? — ухмыльнулся тот в ответ. — В молодости я пытался сочинять баллады. Но отец, а потом десятник в королевском войске выколотили из меня эту дурь… Так вот, дождались мы утра, а затем начали выяснять, где очутились. Бродили по лесу, взбирались на скалы, пока, наконец, не вышли к озеру. Вон оно, кстати, виднеется слева.

Безымянный взглянул в указанном направлении и заметил мерцавшую сквозь стволы деревьев водную синеву.

— Идём мы, значит, вдоль берега и видим дым. Подкрались тихонечко к тому месту, откуда он поднимался, увидели костёр и двух парней возле него. Они нас услышали и схватились за оружие, хотя крались мы осторожно. Правда, прицелиться эти двое толком не успели — стрелы пролетели мимо, а стрелки уже лежали носами в землю с завёрнутыми руками. Мы их подняли и узнали старых знакомых. Помнишь охотников Рэдфорда и Дракса? Так вот, это были они.

— Они живы?

— Как оказалось, да. Сначала прятались в лесу за орочьим Забором, а потом к берегу прибило пустую галеру, ещё державшуюся на плаву. Они и несколько выживших из Братства Спящего, которых возглавил этот сумасшедший Нетбек, наскоро починили посудину и вышли в море. Дракс говорит, что они чудом разминулись с парой орочьих галер, шедших в Миннентальский залив. А потом высадились на этом острове… Кстати, они уверяют, что Нетбек умудрился вырастить новый лес на месте сожжённого. Причём сделал это за одну ночь. Что ты об этом думаешь?

— Что они говорят правду. Я сам видел этот лес, — отвечал Безымянный.

— Ни за что бы не поверил, но здесь мы и не таких чудес насмотрелись! Так что всё может быть… Этот остров, где мы сейчас находимся, называется островом Изгнанников. Как это будет по-вашему? — обратился Горн к Шарр-Наку.

— Хаара-Дхун, — отозвался тот.

— Вот-вот. На восток отсюда лежит остров Заповедный. Гушр-Рхак по-орочьи, если не ошибаюсь. Тьфу, язык вывернешь, дери шныг этих волосатых!

Шарр-Нак на это не слишком почтительное высказывание совершенно не обиделся, только ухмыльнулся всей пастью, сильнее обнажив торчащие из неё жёлтые клыки.

— На юге находится ещё один остров, — продолжил Горн. — Называется Хош, что означает Чёрный. Там обосновались некроманты и их прислужники из орков. А всё вместе именуется Рхак-Оррок…

— А на этом острове что?

— На Хаара-Дхуне? Здесь скрываются парни, не ладящие с законом, вроде нас с тобой, а ещё отщепенцы из орков и прочий своеобразный народ. Сам скоро всё увидишь. Мы сейчас идём в Вольный посёлок…

— Гырх-Магаш, — вставил орк.

— Что? — не понял его Безымянный.

— Так звать: Гырх-Магаш. Человеки говорить: Вольный посёлок, — пояснил свою мысль Шарр-Нак.

— Именно так, — подтвердил Горн. — Нас туда привели Рэдфорд и Дракс… Весёленькое место. Сейчас сам всё увидишь.

Путники как раз выходили из леса. Местность впереди представляла собой широкую перемычку между двумя озёрами. Когда-то здесь, судя по всему, рос густой лес, но его давно вырубили. Посреди открытого пространства возвышался крутой утёс с развалинами на вершине. Выглядели они довольно древними и изначально, похоже, были широкой приземистой башней. От подножия утёса подковой отходил неровный частокол, из-за которого виднелись крыши каких-то строений.

— Это и есть Гырх-Магаш, Вольный посёлок, — пояснял Горн, пока они шли к воротам, грубо сбитым из толстых плах. — Говорят, в древности этот остров был поделен между орками и людьми. Людям принадлежал кусок западного и южного побережья, а волосатым — всё остальное. Потом людям стало не до этих мест из-за каких-то войн или катастроф, и они оставили свои владения. Правда, некоторое количество рыбаков и рудокопов здесь осталось…

Горн также рассказал, что позднее на берегу Хаара-Дхуна устраивали свои стоянки пираты, сюда бежали на краденых лодках и утлых плотах каторжники из Минненталя, пока маги не создали Барьер, здесь оказывались потерпевшие крушение рыбаки и мореходы. Из орков тут тоже жили в основном изгои и отщепенцы. Гырх-Магаш был у них чем-то вроде столицы. С людьми у волосатых установился вооружённый нейтралитет, время от времени нарушавшийся по вине буйных голов с той или другой стороны.

Когда появились некроманты, всё изменилось. Примкнувшие к ним орки стали захватывать на острове пленников для своих новых хозяев. Чтобы выжить, людям и местным волосатым, не пожелавшим идти на поводу у служителей Тьмы, пришлось объединиться. Городок Гырх-Магаш стал для них общим убежищем. На их счастье, остров никому особенно не был нужен. Все силы служители Тьмы направили на захват Хориниса и земель на материке. Поэтому жителей городка оставили в покое. Правда, никто особенно не сомневался, что это на время. Как только орочьи орды, преданные некромантам, покончат с независимостью людских государств, они наведут "порядок" и на острове Изгнанников.

— Эй, долго вы там трепаться собираетесь? — раздался сверху чей-то голос. — Ворота вам открывать или как?

Горн и Безымянный задрали головы и увидели на площадке, устроенной над проёмом ворот, вооружённого человека. Бородатый страж был одет в какие-то архаичного вида пластинчатые доспехи, которые когда-то, лет примерно двести назад, считались, должно быть, просто шикарными. Теперь же они казались неуклюжими и тяжёлыми, уснащёнными бронзовыми чеканными бляхами, местами оторванными и потёртыми от времени.

Перед воротами Безымянный, внимательно слушая рассказ Горна, простоял довольно долго, что и вывело из терпения стража. Рядом с людьми, тоже прислушиваясь к разговору, замер Шарр-Нак.

— Так вас впускать? — повторил свой вопрос страж.

— А чего вы вообще средь бела дня ворота заперли? — осведомился Горн.

— Гоблы видели на южном берегу отряд элитных стрелков с Хоша. Как бы ни по нашу душу…

— Вечно этой мелюзге чего-нибудь мерещится, — проворчал Горн. Он вновь поднял голову и сказал: — Открывай ворота, дери тебя мракорис! Долго нам ещё ждать?

Страж хохотнул и скрылся из вида. Было слышно, как он приказывает кому-то отворить ворота. Вскоре одна из створок со скрипом отошла в сторону, пропуская путников внутрь городка.

Войдя вслед за Горном, Безымянный вздрогнул и невольно схватился за рукоять меча. Сразу за воротами обнаружилась гигантская волосатая фигура, сидевшая на земле в странной позе. Сзади на внезапно остановившегося Безымянного наткнулся Шарр-Нак. Орк что-то недовольно проворчал, а Горн, обернувшись, посмотрел на Победителя Драконов и усмехнулся.

— Я думал, что ты ничего не боишься… — изображая удивление, протянул он.

— Но это же тролль! — выдохнул Безымянный. — Ты почему заранее не предупредил, сын болотной вонючки?!!

— Хотел посмотреть, какая у тебя будет рожа, — уже откровенно заржал Горн. — Меня в первый раз самого чуть удар не хватил, а Мартина так вообще силой в ворота пришлось затаскивать!.. Да ты не бойся, он не кусается. Его зовут Укх. Он здесь работает подъёмным механизмом и "подарком" для тех, кто непрошенным ворвётся в ворота.

Безымянный внимательно рассматривал тролля. Он принадлежал к обычной породе — имел коричневую шерсть и был относительно некрупным. Если, конечно, сравнивать его размер с чёрным троллем, а не с человеком. Однако выглядело ручное чудовище весьма упитанным. В отличие от других представителей своего племени, виденных (и убитых) Победителем Драконов, Укх не стоял, опершись на мощные кулаки, а сидел на земле. Причину этого наш герой понял почти сразу же: у тролля отсутствовала левая нога. От неё осталась лишь короткая волосатая культя. Тролль сидел чуть в стороне от улицы, начинавшейся сразу за воротами. От надвратной площадки к нему тянулись длинные шесты, присоединённые к рычагам, служившим для приведения в действие подъёмного механизма ворот.

Тролль тоже рассматривал человека, шумно втягивая ноздрями воздух и глупо улыбаясь огромной клыкастой пастью.

— Его местные орки нашли в горах ещё детёнышем, лет сорок назад. Он, наверное, отбился от матери, и беднягу искалечил остер. С тех пор живёт здесь. Его все подкармливают, а ещё он любит рыться в помойке — вон в том проулке, — кивнул Горн в сторону широкой щели между частоколом и сложенной из крупных необтёсанных камней стеной ближайшего здания. — Ну что, идём, что ли?

— Пошли… А тут и гоблины живут? — спросил Безымянный, вспомнив слова стража.

— Сам сейчас всё увидишь, — снова повторил Горн.

Кивнув головой, Безымянный двинулся вслед за другом. Только теперь, оторвав взгляд от тролля, он с любопытством начал осматривать необычное поселение. Городок размещался у подножия утёса на участке, окружённом частоколом. Улица в обычном понимании имелась только одна. Она была короткой, кривой и вела от ворот к большой площади, вокруг которой и сгрудилось большинство строений. Они оказались весьма разнообразными. Основу составляли несколько широких приземистых зданий, сложенных из дикого камня. Часть из них вплотную примыкала к утёсу и служила, судя по всему, преддвериями уходивших в подземную толщу пещер. Одна из этих построек была выше и мощнее прочих, а составлявшие её камни несли на себе следы обработки. Между каменными постройками теснились другие сооружения, гораздо более разнообразные. Здесь были и маленькие деревянные хижины, и орочьи шатры из шкур, и потрёпанные палатки из парусины.

Однако самой примечательной частью городка оказалась его единственная площадь, на которую вскоре вышли Безымянный, Горн и Шарр-Нак. Она служила рынком и местом для общения жителей. Разномастные торговцы, разложившие свои товары на прилавках или прямо на земле, наперебой зазывали покупателей. Люди, орки и другие существа кучками стояли или ходили по площади, разговаривали, стараясь перекричать торговцев. Численно в толпе преобладали всё-таки орки. Причём кроме охотников, среди них попадались детёныши и… женщины? Или всё-таки самки? Человеческих женщин в поле зрения виднелось всего две или три.

Неподалёку невысокий всклокоченный старикашка в потрёпанной мантии мага Огня о чём-то яростно спорил с седым, украшенным целой охапкой перьев орочьим шаманом. Насколько можно было понять, спор шёл о сущности огня земного и его отношении к Огню небесному, изливаемому на грешную землю Оком Инноса. Шаман отвечал магу с ужасным акцентом, мешая орочьи и миртанские слова. Старичок, впрочем, тоже постоянно вставлял в свою речь что-то на орочьем.

Между лотками торговцев с визгом и криками пронеслась стайка детей. Кроме пары чумазых мальчуганов, вся она состояла из маленьких орчат и гоблинов. Причём самых мелких отличить друг от друга оказалось весьма затруднительно.

Прямо возле своих ног Безымянный почувствовал какую-то возню. Он опустил взгляд и увидел сидевшего на земле чёрного гоблина. Рядом с ним стояла наполненная мелкими зелёными яблоками корзина.

— Покупай, человек! Хороший яблок! — проурчал гоблин, заметив его интерес.

— Спасибо, не нужно, — ответил Безымянный. — Они у тебя не спелые.

— А где спелый? Осень не скоро приходить, — зашипел гоблин то ли от злости, то ли от смеха.

Люди двинулись дальше, а сопровождавший их орк заметил в толпе знакомых и исчез.

— Здесь всегда так… многолюдно? — несколько неуверенно произнеся последнее слово, осведомился Победитель Драконов у Горна.

— Всегда. Тут постоянно живут больше сотни орков и людей. И каждый день приходят на торжище ещё столько же гоблинов, ну и людей с орками тоже. Кроме этого посёлка на острове есть несколько охотничьих стоянок, старательских лагерей и стойбищ гоблинов, — ответил тот.

— С ума сойти можно… О, вон, кажется, гном! Они в последнее время мне везде попадаются…

— Да? — удивился Горн, но тут же что-то вспомнил. — Ты про того, что устроился подмастерьем к кузнецу в Хоринисе? Ларс рассказывал… Смотри, а вон и наши парни!

Безымянный тоже увидел Ли, Гириона и Торлофа, пробиравшихся к ним сквозь толпу.

— Никогда не думал, что в мире может быть подобное место, — произнёс Безымянный, поставив на стол опустевшую кружку.

— А уж как мы были удивлены, — в тон ему ответил сидевший напротив Ли. — Нас ведь учили, что орки — порождения Белиара, которым неведомы доброта и дружелюбие. Гоблинов же представляли дикими зверями. А оно вон как вышло…

Они сидели в большом каменном доме, расположенном неподалёку от храма Огня. Храмом оказалось высокое, пристроенное к утёсу здание, на которое Безымянный обратил внимание, едва выйдя на единственную площадь Гырх-Магаша. Такое расположение жилища считалось весьма почётным. Но Ли и его спутникам дом предоставили после того, как они сразу по прибытии в посёлок помогли его жителям отразить нападение орков с острова Хош. Нападение это было первым за последние полтора года, и Ли считал, что оно вызвано именно их появлением здесь. Разумеется, это предположение он высказывал только в узком кругу старых товарищей по каторге и Ирдорату.

Устроилась пятёрка путешественников в Вольном посёлке неплохо. Они не знали, когда им представится возможность выбраться отсюда, и сомневались, стоит ли это делать в ближайшее время. Поэтому решили не терять времени даром и постарались занять достойное место в здешнем пёстром обществе. Ли и Гирион взялись обучать местных стражей фехтованию и тактике. Разумеется, в пределах, дозволенных им кодексом Ордена, которого старался придерживаться даже Ли, с позором лишённый звания паладина. Торлоф им помогал.

Беннет встретил собратьев по ремеслу — бывшего каторжника Стоуна, бывшего подмастерья из Хориниса Бриана и бывшего охотника на драконов Яна, считавшегося погибшим. Все они попали на Орочьи острова разными путями, и о приключениях каждого из них можно было бы рассказывать очень долго. Они основали в Гырх-Магаше что-то вроде кузнечной артели. Снабжали местных жителей необходимым снаряжением, утварью и оружием, живя по здешним меркам вполне безбедно. Железную руду и уголь им поставляли вольные старатели, обитавшие на Хаара-Дхуне с незапамятных времён, а плату за свои изделия кузнецы брали по большей части едой, одеждой и прочими необходимыми вещами. Беннет — один из искуснейших кузнецов Хориниса — присоединился к ним.

Горн и Мартин тоже нашли себе занятия по душе. Первый неожиданно для всех сдружился с орком Шарр-Наком, считавшимся одним из лучших следопытов посёлка, и целыми днями пропадал с ним на охоте. Ушлый Мартин занялся торговлей, которая в первые же дни принесла ему неплохую прибыль. Правда, золото здесь ценилось не очень высоко, и быстро растущее состояние беглого интенданта выражалось в основном в шкурах, оружии и магических предметах…

Теперь все шестеро друзей собрались в своём жилище, чтобы приветствовать Безымянного и подумать, как им быть дальше.

— Так ты говоришь, Хаген выбил орков из Минненталя? — переспросил Гирион. Он был раздосадован тем, что не принимал участия в битвах за Рудную долину.

— Когда я неожиданно для себя вышел в плавание, его войско должно было направиться к бухте, — ответил Безымянный. — Если не произошло ничего неожиданного, то волосатых на Хоринисе остаться не должно.

— Как ты думаешь, наместник остановится на достигнутом или заявится сюда? — хмуро поинтересовался Ли.

— Сложно сказать. С одной стороны, человек он неторопливый и осторожный, а иногда просто проявляет нерешительность. Вряд ли он поведёт своих людей в неизвестность без разведки и тщательной подготовки. Но остальные паладины и маги Огня постоянно его поторапливают. Они вполне способны настоять на немедленном наступлении, чтобы покончить с врагом в его логове. Так что не знаю, ребята…

Рассуждения Безымянного были прерваны внезапно возникшим топотом и рёвом. Заменявший дверь полог из шкур отлетел в сторону, и на пороге возникла мохнатая фигура, голова которой была украшена причудливым убором из перьев. Друзья Безымянного вскочили, готовые дать отпор, но быстро успокоились, узнав вошедшего, с которым уже имели удовольствие познакомиться.

— А-а! Урр-Шак очень-очень рад видеть друг-человек с мягкий голос! — взревел ворвавшийся в жилище орк. Он подскочил к Безымянному и начал хлопать его по плечам с такой силой, что тот едва не слетел с добротно сработанного массивного табурета, на котором сидел.

— Стой, Урр-Шак! — смеясь, постарался умерить восторги старого шамана Победитель Драконов. — Ты мне так руки сломаешь!

Орк слегка успокоился, но продолжал радостно смотреть на Безымянного, улыбаясь всей испещрённой разноцветными узорами физиономией.

— Моя рад тебя видеть! — вновь заявил он.

— С чего бы это? — с некоторым сомнением спросил наш герой. — Помнится, во время нашей последней встречи в Миннентале, после того как я расправился с Хош-Паком, ты был мне совсем не рад…

— Урр-Шак тогда быть огорчён. Хош-Пак давно учить Урр-Шак говорить с духами. Но Урр-Шак много думать. А потом возвратись на Рхак-Оррок, видеть, как здесь всё стать, пока моя сиди под Купол, и опять много думать… Учитель Хош-Пак встал на дурной тропа. Если друг-человек его не убивать, быть много зла. Хош-Пак ходил тропой Крушака, его погружать мир во мрак!

— И стоило так много думать, чтобы это понять! Мог бы у меня сразу спросить… — пожал слегка онемевшими плечами Безымянный. — Что теперь собираешься делать?

— Моя приходить за человек. Наша ждёт лодка — ехать на Гушр-Рхак. Твоя говорить с Фардарганир, его помогать выгонять чёрные колдуны с Хош…

— Постой-постой, не так быстро! — запротестовал Безымянный, сбитый с толку этой тирадой. — Гушр-Рхак это ведь остров на востоке? А кто такой этот Фаргар… или как его там?

— Фардарганир — это дракон, живущий на Заповедном острове, — вступил в разговор Ли. — Местные отзываются о нём с почтительным придыханием. Рассказывают, что ему не одна тысяча лет от роду и что он очень мудр.

— Его верно сказать! — подтвердил Урр-Шак.

— Это всё замечательно, но я-то здесь причём?

— Фардарганир хотеть с тобой говорить. Надо идти быстро, лодка давно ждать!

Оглядев друзей, Безымянный вздохнул и обречённо произнёс:

— Не знаю, какой в этом прок, но придётся ехать. Надеюсь, этот ваш Фардан… гар… Тьфу, чтоб его!.. Короче, если он меня решил сожрать и тем самым отомстить за смерть своих соплеменников, передавайте мой прощальный привет Хагену, Пирокару и Ватрасу. И Ксардасу тоже, если его встретите… Пусть дальше одни как-нибудь управляются с судьбами мира!

Выдолбленная из цельного ствола огромного дерева лодка мягко ткнулась носом в песок. Два здоровенных орка-гребца бросили вёсла и одновременно выпрыгнули за борт. Они легко вытащили судёнышко на пляж вместе с пассажирами, так что Безымянному и Урр-Шаку даже не пришлось замочить ног.

Безымянный, слегка вздремнувший во время пути, выбрался из лодки и хмуро оглядел окрестности. Позади ласково плескались морские волны, а впереди раскинулся гористый остров, сплошь покрытый густым лесом.

Лес сразу же привлёк внимание человека и заставил его окончательно проснуться. Огромные деревья величественно вздымали ввысь неохватного размера стволы. Между толстыми корнями среди папоротников, знакомых и незнакомых Безымянному трав и цветов, упавших сучьев, покрытых гроздьями древесных грибов, вилась едва заметная тропка, по которой путники продвигались вглубь острова.

Несмотря на то, что высоченные деревья с густыми кронами стояли довольно часто, воздух был светлым и лёгким. Здесь не было ничего похожего на сырость, смешанную с запахом гниющих водорослей, которая вечно царила в лагере Болотного Братства. И ничто не напоминало тяжёлую густую духоту Яркендарских болот, где деревья выглядят так, будто стараются поднять свои ветви как можно выше от вызывающей у них омерзение липкой, пропитанной мутной влагой почвы. Нет, в этом лесу пахло свежестью, смолой, цветами и немножко грибами. Воздух, пронзённый тысячами прозрачных зеленоватых лучей, исходивших, казалось, от самих деревьев, звенел от множества птичьих голосов. Из-под ног то и дело бросались в стороны какие-то мелкие проворные существа.

Огибая вслед за Урр-Шаком очередной необъятный ствол, стоявший на краю заросшей цветами прогалины, Безымянный услышал над головой низкий гул и почувствовал сладкий аромат. Он приостановился и поднял голову. Саженях в трёх над землёй из едва заметного дупла вырывалось тёмное подвижное облачко — дикие пчёлы спешили облететь за длинный тёплый день как можно больше цветов. Урр-Шак, заметив, что бежавший за ним человек отстал, остановился и что-то нетерпеливо проворчал. Слов старого орка Безымянный не разобрал за гомоном птиц и звоном насекомых, но догадался, что его поторапливают, и двинулся дальше.

Они перешли вброд неглубокий ручей, необыкновенно чистый и холодный, который весело журчал, лихо огибая каменные глыбы и древесные корни, покрытые грубой замшелой корой. Безымянный вновь остановился и, зачёрпывая пригоршней хрустальную воду, утолил жажду. Шаман подождал его, а затем нетерпеливо устремился дальше в лес. За ручьём начался пологий подъём. Деревья постепенно становились ниже и раскидистей, а трава под ними — ярче и гуще. Чаще стали попадаться камни. Впереди, вспугнутые торопливыми шагами человека и орка, бросились прочь несколько крупных животных, головы которых украшали раскидистые ветвистые рога.

— Это же олени! — удивлённо воскликнул Победитель Драконов. — А я думал, что они только на материке водятся!

— Тут всякий зверь много, — отвечал, обернувшись, Урр-Шак. — Этот остров на ваш язык звать Заповедный. Здесь нельзя убивать и рубить лес. Орки сюда редко ходить — только делать обряды и очищение… Бежать скорее, дракон нас ждать!

Широкое устье пещеры выходило на небольшой луг. Выше, вздымаясь уступами, возвышалась гора, острая вершина которой где-то на огромной высоте сливалась с редкими белыми облаками. Впрочем, на фоне блистающей вершины, покрытой вечным снегом и льдом, облака выглядели грязновато-серыми.

Безымянный, поднимаясь к жилищу Фардарганира, весь взмок, хотя здесь было прохладнее, чем в лесу, а вдоль склона, с каждым шагом становившегося круче, веял лёгкий ветерок. Урр-Шак тоже тяжело водил мохнатыми боками и взахлёб хватал разинутой пастью свежий горный воздух. Отдышавшись, они направились к пещере. Впрочем, входить внутрь им не потребовалось. Как будто почуяв приближение гостей, хозяин сам выбрался наружу. Он величественно вышел им навстречу, чуть переваливаясь и балансируя полусложенными крыльями, следом струился гибкий чешуйчатый хвост, а из ноздрей вырывался пар.

Безымянному не так давно пришлось близко познакомиться с несколькими драконами. Настолько близко, что их разделяли только три локтя остро отточенной и напоенной магией стали. И знакомство с казавшимся таким маленьким и слабым человеком стоило шестерым чудовищам жизни. Так что у нашего героя не было причин испытывать ужас или особое почтение перед громадными крылатыми ящерами. Недаром слова "Победитель Драконов" с некоторых пор заменили ему имя, которое он не очень-то спешил открывать даже самым близким друзьям. Но, тем не менее, сейчас, увидев Фардарганира, он испытал именно ужас и почтение. Причём ужас этот был замешан на восхищении, а почтение оказалось столь искренним и глубоким, что самого его удивило.

Фардарганир ростом вдвое превышал любого дракона, из ранее виденных Безымянным. Но вряд ли один только размер мог бы его так уж впечатлить. Восхищение вызывала необыкновенно яркая, буквально искрящаяся чешуя старого ящера, переливавшаяся всеми оттенками синего и зелёного цветов, украшавший хребет острый гребень, переходивший на голове в похожее на корону сплетение рогов. Но больше всего впечатляла сдержанная мощь и ощущение собственного достоинства, читавшиеся в каждом его движении, и ум, который излучали большие золотистые глаза. Было и что-то ещё, трудноуловимое, что необыкновенно роднило Фардарганира с окружавшими горами и расстилавшимся у их подножия лесом, с едва слышным шелестом ветра и отдалённым гулким рёвом мракориса. Как всё это так разнилось с дурной злобной силой и болезненной гордыней других драконов! Фардарганир отличался от них, как шаман Шаншир — от грязных одичавших гоблинов, воровавших у крестьян овец и пожиравших их в тёмных закопчённых пещерах. Или как маг Ватрас отличался от, скажем, мерзавца Сентензы или покойного Бладвина.

Дракон, будто бы не заметив пришедших, оглядел горы, плавно поворачивая голову, казавшуюся не такой уж большой на длинной мощной шее. Потом расправил крылья, растянув искрящиеся аквамариновой чешуёй перепонки, чем заставил замереть Избранного и орка в немом восторге. Наконец, сложив крылья, он опустил голову к пришедшим и с весёлым любопытством взглянул прямо в глаза человеку.

— Так вот ты какой, Избранник Богов! — пророкотал он на чистейшем миртанском, без малейшего следа акцента. — Примерно так я тебя и представлял.

— Зачем я тебе понадобился? — стараясь выглядеть спокойным, отвечал Безымянный. Но на всякий случай начал вспоминать слова заклинания, позволявшего уменьшить любое крупное чудовище, свиток с которым был приготовлен заранее. — Не даёт покоя печальная судьба соплеменников, которых я спровадил к Белиару?

Дракон поднял голову к небу и захохотал так, что со склона покатились камни, а из клыкастой пасти вырвались вверх клубы огня. Урр-Шак слегка попятился. Судя по его сосредоточенному виду, он тоже готовил какое-то заклинание. Телепорт, должно быть.

Отдышавшись, Фардарганир вновь опустил голову на уровень лица человека.

— Ты именно таков, как о тебе рассказывали, — одобрительно проговорил он. — Нахальный и дерзкий. Милость богов, конечно, кого угодно способна сделать наглецом. Однако ты был столь же самоуверен и тогда, когда ещё не подозревал о своей избранности. Я прав?

— Так ты меня решил поучить скромности, приятель?

Дракон вновь хохотнул, едва успев отвернуть морду, чтобы не отправить человека в стремительное путешествие вниз по склону.

— Я и в мыслях не имел тебя чему-то учить. Тем более что ты и сам не собирался ничему у меня учиться. Нет, если пожелаешь, конечно, можешь поднабраться ума, как Нетбек… Только меня интересует совсем другое. — Фардарганир замолк, ожидая вопроса.

— И что же? — не стал разочаровывать его Безымянный.

— Видишь ли, я стар и очень не люблю суеты и всяческого беспокойства. Я был поставлен хранить жизнь в этом уголке мира ещё в те времена, когда о ваших Инносе, Аданосе и Белиаре никто и не слыхивал. Я отлично помню, насколько мир тогда был богаче и ярче. Нас было много тогда. На одном только Хоринисе было три хранителя… Потом появились люди, орки и прочие охотники переиначивать мир, не ими созданный и не им одним предназначенный. Пришли они со своими богами, заявив, что всё вокруг создано именно теми, кому они поклоняются. Стремясь добраться до богатств лесов, недр и морей, они не очень-то задумывались, как их алчность отразится на красоте и разнообразии мира. Мы, хранители, выполняя свой долг, защищали доверенную нам землю от разрушения. Таково наше предназначение. Но некоторые из нас оказались слишком жестоки, забывая о том, что и орки, и даже люди тоже часть украшающей этот мир жизни. Они слишком много убивали и в итоге были убиты сами. Но хуже всего, что некоторые из нас забыли о своём долге и отдались во власть Белиара, надеясь получить от него могущество и исполнение личных стремлений и надежд. К счастью, с самыми отъявленными из этих отщепенцев ты уже покончил…

— Ну, теперь мне всё становится ясно! — перебил дракона Безымянный, своей непочтительностью вызвав тихий стон у стоявшего рядом шамана. — Тебе нужно то же, что и всем. Привыкли, сожри вас шныг, разрешать свои трудности моими руками! Одним нужно было прикончить Спящего, другим — разрушить Барьер, Ксардасу — перебить драконов, Ватрасу — найти Весы… А тебе чью голову нужно принести, мой чешуйчатый друг? Самого короля Робара?

Фардарганир опять фыркнул от смеха. Повернуть пасть в сторону он на этот раз забыл, и Безымянному пришлось отступить на несколько шагов назад под тугим напором горячего дыхания, от которого мигом раскалился нагрудник. Чтобы не скатиться по склону, ему даже пришлось ухватиться за ветку куста, росшего на самом краю площадки. Вернув себе равновесие, наш герой упрямо двинулся вперёд, к самой драконьей морде.

— Ты всё отлично понял, мой голокожий брат, — сказал Фардарганир. — Я хочу, чтобы ты очистил от слуг Хаоса остров Хош. Некроманты и одураченные ими орки уже превратили его в каменную пустыню. А ведь раньше там шумел лес и бродили стада животных! Они вырубили деревья, чтобы построить галеры и выжечь побольше угля, необходимого кузнецам. Истребили всех зверей, чтобы заготовить шкуры для парусов и мяса для воинов. Истребили поголовно, не думая о том, на кого станут охотиться в будущем! Они уже начали опустошать прибрежные районы Хаара-Дхуна и даже здесь, на священном Гушр-Рхаке, эти мерзавцы пытались рубить деревья!

— Куда же в это время смотрел ты, уважаемый хранитель?

— Я вышвырнул их отсюда, — раздражённо хлопнул крыльями дракон, устроив небольшую бурю. — Но у меня недостаточно сил, чтобы одолеть одновременно и магию некромантов, и оружие орков. Без твоей помощи я не могу с ними покончить в их логове.

— А я, значит, легко справлюсь и с некромантами, и с огромной толпой орков?

— Я обеспечу тебе магическую поддержку и направлю тебе в помощь всех орков, оставшихся верными своим исконным обычаям. Пойми, пока здесь гнездится зло, ты не сможешь быть спокойным за своих друзей и за своё дело…

— Какое "дело"? У меня, в отличие от тебя, магов, паладинов, короля и прочих вершителей мировых судеб, нет никаких высших целей!..

— Разве? А мне показалось, что ты предпочёл бы жить в этом прекрасном мире, а не рухнуть вместе с ним в бездну Хаоса! Ты, конечно, можешь бросить всё и отойти в сторону, даже вопреки воле твоих богов. Тебе это по силам. Но дальше что? Думаешь, тебя оставят в покое? Да и где ты найдёшь покой в мире, погружающемся во Мрак и Ужас? — пророкотал дракон. — К тому же, у тебя есть и личные причины заняться шайкой с Хоша…

— Личные причины?

— Там находится тот, кто едва не убил тебя по пути с Ирдората. Он же заманил сюда твоих друзей и едва не погубил их. К счастью, нам удалось вовремя вмешаться…

— Постой! Ты говоришь о Ли, Горне и остальных?

— Так их, кажется, зовут, — очень по-человечески пожал сложенными крыльями дракон. — Некоторых людей, захваченных в плен, слуги Тьмы превращают в элитных орочьих бойцов. Твоим друзьям грозила та же участь. Даже если бы некроманты не смогли сломить их дух, без чего превращение невозможно, то уж заковать их в цепи и отправить в рудники они сумели бы в любом случае…

— Так слухи о превращении людей в орков верны? — спросил Безымянный, исподлобья глядя на Фардарганира и потирая рукой небритый подбородок.

— Что тебя удивляет? Они и не на такое способны.

— Демон! Они же сами люди!..

— Не обязательно. Среди некромантов есть и орочьи шаманы, и нежить. С одним из них — Драконом-Нежитью — ты уже успел близко познакомиться… А ведь он когда-то был верным другом и отличным хранителем! — с тоской в голосе добавил Фардарганир.

— Ладно, Фар, я с тобой, — неожиданно для самого себя быстро произнёс Безымянный. — Только неплохо бы вызвать сюда Хагена с его воинами…

— Они уже в пути, насколько мне известно, — сказал дракон, немало позабавленный тем, что человек с такой непосредственностью сократил его имя, даже не подумав о почтительности, которой окружали хранителя местные жители.

— Слушай, Фар, а у тебя, случаем, не найдётся сотни-другой людей-ящеров?

— Нет. Людей-ящеров у меня нет. Да и нехорошо посылать на убой этих несчастных полуразумных ради чуждых им интересов. Мы же не почитатели Тьмы.

— Когда Хаген прибудет сюда?

— Завтра после полудня его галеры должны появиться у Хаара-Дхуна.

— Неплохо. Только вначале надо бы разведать что там и как на этом Хоше…

— Этим мы займёмся на рассвете. А пока познакомься со своим будущим соратником. Он будет командовать отрядом орков и гоблинов, людей из Гырх-Магаша может возглавить твой приятель Ли…

Проследив за взглядом дракона и одновременно почувствовав сзади чьё-то присутствие, Безымянный оглянулся. Среди редких искривлённых деревьев, кое-где прилепившихся к склону, снизу легко двигалась мощная чёрная фигура. Несколько ударов сердца — и огромный матёрый орк уже стоял рядом с человеком и Урр-Шаком.

— Знакомься, это Бумшак [18], - сказал Фардарганир.

Шаман, молчавший всё это время, поприветствовал пришедшего на орочьем.

— Здравствуй, человек, — произнёс Бумшак с характерным орочьим выговором, но совершенно не коверкая слов. — Мы будем воевать вместе.

Безымянный только кивнул, с любопытством рассматривая знаменитого орочьего военачальника, о котором был немного наслышан от старых каторжников, угодивших в Минненталь ещё до Барьера. Бумшак внешне походил на обычного элитного орка, хотя был несколько мощнее. В его чёрной шерсти, отчасти прикрытой доспехами, кое-где поблескивала седина. В высоком пучке волос на макушке торчали яркие перья, а на щеках, под тёмными умными глазами, выделялись нарисованные красным полосы. Оружие его составляли длиннющий тяжёлый меч, два топорика за поясом и громадный арбалет на перекинутом через плечо ремне.

— Чудно, — проговорил, наконец, Безымянный. — Ты известен как самый непримиримый враг людей, а теперь собираешься помочь мне одолеть твоих соплеменников…

— Они мне не соплеменники! Они предатели, отвернувшиеся от Предков. Да, я в молодости убил много людей! Я делал это лучше других. Те люди убивали моих братьев и заслуживали смерти. Но потом я нашёл раненого человека и не убил его, выходил. Мы стали друзьями. А два года назад его захватили чёрные и принесли в жертву Белиару. Ещё они погубили всех моих сыновей. Бедная Бака поседела от горя…

Дракон тем временем величественно развернулся и направился в пещеру. Проводив его восхищённым взглядом, Урр-Шак прервал горестный рассказ воина:

— Мы надо ходить в лес. Уже темнеть. Будем делать костёр, есть и спать. Завтра — много работа.

— Эх, а что же я эту ящерицу не спросил о Весах Аданоса? — спохватился вдруг Безымянный. — Может быть, он про них чего-нибудь знает… Впрочем, завтра с ним поговорю.

Остров Хош возвышался над морем подобно полуразложившейся туше огромного и безобразного животного. Он разительно отличался от Гушр-Рхака, утонувшего в буйной зелени леса, с голубым озером у северного отрога покрытой вечным снегом горы, вытекающей из озера речки и стадами животных на горных лугах. Сквозь густые и не озарённые ещё солнечным светом кроны Избранный едва рассмотрел впадавший в реку ручей, который они пересекали вчера с Урр-Шаком. На узкой вершине возвышавшегося над деревьями скалистого останца виднелись крохотные фигурки людей, одетых лишь в набедренные повязки. Люди стояли, повернувшись лицом на восток — Нетбек со своими учениками готовился к встречи рассвета. А после они, наверняка, пойдут разговаривать с деревьями…

Хош являл собой совершенно иную картину — мрачную и безрадостную. Он был меньше Заповедного острова, но больше острова Изгнанников. На нём тоже имелась широкая долина, окружённая со всех сторон горами. И посреди долины было озеро. Но озеро не блестело радостно и не куталось, нежась, в утренний туман. Оно было тусклым, затянутым грязноватой дымкой. Казалось, что вода его потеряла способность отражать окружающий мир, золотисто-розовое предрассветное небо и чётко прорисованный на нём силуэт летящего дракона.

Вокруг озера был только камень, чёрный и тёмно-серый. Из камня состояли горы, дно долины, мрачно нависавший над берегом озера огромный храм, постройки и укрепления порта, расположенного западнее. И над всем этим стелился дым многочисленных плавилен, кузниц и жаровен. Он смешивался с испарениями природных гейзеров и окутывал остров нездоровой мутной дымкой.

В защищённой приземистыми башнями гавани теснились узкие чёрные тела — боевые галеры. Избранный насчитал три больших и пять малых.

— Многовато! — крикнул он, стараясь перекрыть голосом свист встречных потоков воздуха.

— У них уже не хватает воинов и гребцов, — отозвался Фардарганир. — Выставят не больше половины судов… Почти все воины на материке.

— Всё равно много… Фар, ниже спуститься можешь?

— Опасно! Там дозоры на вершинах! — чуть повернув голову назад, ответил дракон. — Смотри отсюда.

Избранный, сидевший на холке дракона, втиснувшись между двумя пластинами спинного гребня, свесил голову вниз и вновь принялся оглядывать будущее поле битвы.

Флотилия Хагена, состоявшая из двух галер, приведённых Ингмаром, и одной орочьей хыстрын-варроку, захваченной в Рудной бухте, должна была атаковать порт на Хоше в лоб. Это стало возможным благодаря тому, что у обитателей Гырх-Магаша — Вольного посёлка — обнаружился некоторый запас пороха, когда-то добытого с разбившегося у берегов острова судна. Пушек на нём не оказалось — команда выбросила их за борт в отчаянной попытке спасти корабль. Несколько бочонков, большая часть содержимого которых была вполне пригодна к использованию, хранились в одной из пещер возвышавшегося над городком утёса без всякой пользы. Про них и вспомнили совершенно случайно. Зато теперь оба орудия флотилии оказались обеспечены боезапасом и могли нанести заметный урон береговым укреплениям. Таиться не имело смысла — слуги Тьмы знали о приближении людских галер загодя.

Орки и десятка три наиболее отчаянных гоблинов под руководством Бумшака намеревались обогнуть остров Хош с востока на лодках-однодеревках и, пробравшись тайными тропами через горы, ударить врагу в тыл, посеяв панику. Несколько шаманов должны были обеспечивать им магическую поддержку.

Избранный, под прикрытием людей из Гырх-Магаша, возглавляемых Ли, выполнял, разумеется, наиболее ответственную задачу. Ему предстояло пробиться в самое сердце Чёрного острова — недавно выстроенный храм Белиара, разрушить жертвенник и истребить как можно больше некромантов. Кроме четырёх десятков смельчаков с Избранным шли Урр-Шак и Шарр-Нак. Первый — для магического прикрытия, а второй в качестве проводника.

Дракон Фардарганир с Нетбеком на спине собирался уже после начала боя приземлиться на вершину самой высокой горы острова, с севера вздымавшейся над портом, предварительно смахнув с её склона сторожевой пост врага. Оттуда эта парочка планировала оказать поддержку наступающим отрядам. Правда, как в бою мог помочь Нетбек, никто особенно не понимал. Этот человек казался воплощённым миролюбием.

Начало наступления было назначено на время перед самым восходом солнца следующего дня. Такое решение, как и все прочие, касавшиеся предстоящего сражения, были приняты на военном совете, проходившем на пляже у западного берега Хаара-Дхуна. Завершился совет поздно вечером. А задолго до его окончания Избранный понял, что разрушение Барьера и покорение Ирдората были сущим пустяком, детской забавой по сравнению с необходимостью добиться взаимопонимания между паладинами, бывшими каторжниками, магами Огня, орочьими шаманами и драконом. Последний лично на совете не присутствовал, а говорил посредством одного из учеников Нетбека — бывшего послушника братства Спящего. Сам Нетбек больше молчал.

Ли, разумеется, тоже не явился, а прислал Горна. Паладины, вынужденные действовать заодно с опальным военачальником, должны были соблюдать видимость выполнения королевского приказа о поиске и задержании беглых преступников, а Ли амнистии не подлежал. Горн, конечно, не обладал стратегическими талантами и знаниями своего предводителя, но наставления, данные Ли, запомнил накрепко, а упрямства у него хватило бы и на двух Хагенов. Орки не соглашались помогать людям, пока те не освободят их собратьев, прикованных к вёслам. Паладины упирались, а когда Избранный предложил заменить волосатых пленников людьми — добровольцами из Вольного посёлка, вожди местной человеческой общины стали яростно возражать…

В общем, к концу совета предстоящий бой уже казался Избранному чем-то вроде последнего и самого простого штриха в тяжком и почти невыполнимом деле.

Вначале всё шло так, как было задумано. Даже слишком гладко. Галеры беспрепятственно вошли в гавань и открыли огонь из обеих пушек по каменным стенам и башням, оборонявшим порт. Постройки были прочными, но, в конце концов, стали рушиться под ударами ядер. Ответные выстрелы из камнемётов судов не достигали — это оружие хорошо против неподвижных целей. Хватало незначительного манёвра, чтобы уйти из-под прицела. Огненные шары и арбалетные болты, выпускаемые орками и ищущими, на таком расстоянии были бесполезны. Своих галер враги в море не выводили — это было уже поздно делать. Но Хаген был настороже — Избранный сообщал о восьми орочьих судах, а сейчас у причала виднелись лишь семь галер. Куда делась ещё одна, было неизвестно.

Бумшак тем временем, разделив своё воинство на несколько мелких отрядов, перебил стражу на восточных склонах и спустился в долину. Отряды объединились, миновав заставы. Уничтожая слуг Белиара, людей и нелюдей без разбора, они захватили несколько плавилен и шахту, в которой освободили десятка полтора рабов. Посланные им навстречу элитные и обычные бойцы безуспешно атаковали, но каждый раз вынуждены были отступать, оставляя раненых и убитых. С обеих сторон летели тяжёлые болты, огненные шары и молнии шаманов, раздавался боевой клич "Хараза дхута!" В переводе на миртанский это означало: "Предки, радуйтесь!" Так орки издревле подбадривали себя в бою, посвящая будущие подвиги духам Предков. И та, и другая сторона, считая правой именно себя, призывали на помощь почитаемых духов. Правда, воины с острова Хош, больше рассчитывали на Белиара, но он что-то не спешил даровать им победу.

Когда оборонявшие порт враги сосредоточили всё внимание на галерах Хагена, Избранный и Ли со своими воинами высадились на северном берегу острова. Шарр-Нак провёл их по крутой, едва различимой тропке в долину. Несколько встреченных дозоров удалось перебить без особого шума.

В это же время Фардарганир, стремительно сорвавшись с вершины горы, спланировал к бухте, промелькнув над головами защитников, обрушил длинную струю пламени на их галеры и невредимым вернулся назад. Арбалетные болты с гудением протыкали небо за его спиной и падали, не в силах настичь летучего ящера.

Все семь судов занялись жарким багровым пламенем. Бухту начал затягивать густой чёрный дым. Хаген повёл свои галеры к причалу — той его части, что не была занята горящими судами врагов. Дав в упор последний залп по полуразрушенной башне, паладины начали высадку. В это время один из выстрелов камнемёта достиг цели, угодив в хыстрын-варроку. Каменное ядро свалило мачту, убило трёх гребцов и одного стрелка. Но это был последний выстрел береговой батареи — воины уже рубили расчёты камнемётов и разворачивали машины против укреплений, оставшихся не разрушенными.

Орки, опомнившись, ударили плотной толпой под прикрытием ищущих и шаманов, норовя сбросить людей обратно в море. Но нападавшие, хотя и с большими потерями, отбили контратаку. Затем им удалось захватить последние портовые укрепления, после чего Хаген приказал двигаться вглубь острова.

Короткий путь до берега мёртвого озера оказался не столь простым. Пришлось выдержать несколько стычек с орками и ищущими. Из четырёх десятков бойцов в живых оставались не более половины, многие были ранены. Пал пронзённый несколькими болтами Шарр-Нак. К счастью, из спутников Ли все были живы, хотя и получили немало ран. Особенно сильно досталось Гириону, который как одержимый лез в самую гущу схватки.

Наконец, прямо перед ними оказалось большое уродливое здание из чёрного камня — храм Белиара. Враги больше не нападали. Со стороны порта раздавались вопли, грохот, поднимались клубы густого дыма.

Избранный, оставив Ли с выжившими людьми охранять вход в храм, устремился внутрь. Он быстро миновал широкий проход, обрамлённый толстыми приземистыми колоннами. Из-за каждой из них навстречу ему выскакивал скелет с двуручным мечом и пытался заступить дорогу. Избранный походя отмахивался от них своим чудесным клинком, и нежить рассыпалась, с глухим стуком разбрасывая кости по чёрным плитам пола. Меч, имя которого, как теперь знал Избранный со слов Фардарганира, сумевшего прочесть надпись на клинке, было Рассекающий Тьму, легко разрубал кости и ржавое железо доспехов.

В небольшом зале, где он вскоре оказался, его поджидали сразу три демона. Уклоняясь от огненных шаров и взмахов когтистых лап, Избранный наносил удар за ударом, рассекая неподатливую плоть потусторонних существ. И вот последний демон с подрубленным крылом, неуклюже развернувшись в полёте, врезался в стену и рухнул на пол. Задействовав исцеляющее заклинание и перешагнув через ещё дёргавшуюся тушу, человек направился дальше.

Узкий короткий коридор перед огромным помещением, где располагался жертвенник, охраняли четверо ищущих. Вернее, должны были охранять. Но они даже не повернулись, когда Избранный оказался за их спинами — так были поглощены свершавшимся у жертвенника действом. Последний ищущий успел обернуться, когда трупы остальных уже оседали на пол. В его ладони замерцал сгусток мутного зловещего марева. Но чтобы задействовать заклинание, нужно, по меньшей мере, иметь голову на плечах. А вот головы-то у него уже как раз и не было…

Помещение было освещено многочисленными факелами, трещавшими и испускавшими смрадный дым. Жертвенник, о котором с таким опасением говорил Фардарганир, был установлен на возвышении, размещавшемся посреди зала. На возвышение с четырёх сторон вели ступени. Сам жертвенник представлял собой плоскую каменную плиту, над которой возвышалось изваяние Белиара — повелителя Тьмы и Хаоса. На плите корчились три орочьих тела. Это были орки-женщины. Воздух над ними странно колыхался и трепетал, будто у ног Белиара извивался клубок прозрачных змей. Вокруг жертвенника стояли шесть фигур в черных балахонах с похожими на крылья летучих мышей рукавами. Три из них явно были человеческими, две принадлежали оркам, а последняя была, кажется, затянутым в мантию крупным скелетом. Кому он принадлежал при жизни, было не понять, но для человека казался слишком большим. Шестеро некромантов застыли вокруг алтаря в напряжённых позах с поднятыми вверх руками и читали нараспев какое-то заклинание, всё убыстряя темп.

Избранный понял, что развязка близка. Тёмный обряд, для чего бы он ни предназначался, был почти закончен. Он убрал меч и достал свиток с заклинанием Ледяной волны. Разбежавшись, взлетел по ступеням и ласточкой прыгнул в центр круга некромантов. Те были так поглощены своим ритуалом, что заметили его только когда волна холода, разойдясь во все стороны от человека, ударила их острыми кусками замёрзшей воды и заключила в ледяные коконы. В другое время любой из шестерых легко отбил бы это простое заклятье, доступное любому, кто сумеет заполучить свиток. Но сейчас все силы и внимание служителей Тьмы были поглощены обрядом, и они оказались совершенно беззащитными.

В огромном зале повисла звенящая тишина, в тот же миг разрубленная свистом покинувшего ножны Рассекающего. Мёртвые, теперь уже окончательно, некроманты один за другим попадали на чёрный камень. Магическая энергия, так и не получившая освобождения, рассеялась, всколыхнув здание и весь остров Хош до самого основания. Где-то в глубине храма раздался грохот обрушившихся камней.

Когда Избранный разрубил путы, одна из орок вскочила и с диким хохотом бросилась на своего спасителя. Отбросив потерявшую разум женщину в сторону выхода, он подхватил остальных, так и не пришедших в себя, и поволок их прочь из зала. Вытолкнув сумасшедшую следом, вернулся назад. Достал из сумки тяжёлый предмет, обёрнутый просмолённой парусиной, размотал тянувшийся от него фитиль и положил свёрток в основание жертвенника. Спустился с возвышения, снял со стены факел, вернулся обратно и поднёс пламя к фитилю. Фитиль не загорелся. Выругавшись так, что любой моряк торгового флота удавился бы от зависти, окажись он поблизости, Избранный отбросил факел в сторону и достал из сумки собственный. Сорвал обёртку и ткнул факелом в фитиль. Тот вспыхнул и весело затрещал. Воин бросился вон из зала, подхватил начавших приходить в себя орок и потащил их наружу. Сумасшедшая куда-то исчезла.

Когда взрыв в положенное время не прогремел, он выждал ещё немного и, оставив спасённых в конце коридора с колоннами, побежал обратно. Фитиль не горел. Выругавшись не менее затейливо, чем в первый раз, Избранный вновь попытался его запалить, но это ему не удалось. Тогда он вернулся к двери и, прижавшись к стене, выпустил один за другим несколько огненных шаров. Раза с четвёртого он попал-таки в свёрток и путь до коридора с колоннами проделал, летя по воздуху спиной вперёд, оглушённый, ничего не успев сообразить. Воин, начинявший мину порохом, знал своё дело.

Благодаря везению, не покинувшему его и на этот раз, и крепким доспехам, отделался Победитель Драконов сравнительно легко. Тряся головой, встал на ноги. Достал несколько бутылочек с лечебным зельем и проглотил их одну за другой, косясь на потолок, по плитам которого разбегались змеистые трещины. Потом, поддерживая подвывающих орок, выбрался из проклятого храма на открытый воздух.

За время недолгого отсутствия Избранного на отряд Ли никто не нападал. Но теперь откуда-то с юга накатывала лавина мохнатых тел, впереди которой двигался высокий худой человек в чёрной мантии. Наперерез ему из-за скал и каких-то приземистых строений устремились воины Хагена. Им до врагов было гораздо ближе, чем спутникам Избранного, и удар они приняли первыми. Человек в чёрном остановился, сделал замысловатый жест руками, и перед ним прямо воздухе возникла осклабленная мёртвая голова. Раздался леденящий душу вопль, слышимый, казалось, не ушами, а всем естеством. Некромант слегка развернул корпус, и голова скользнула вдоль первой шеренги воинов. Несколько стрелков, бывших каторжников, два рыцаря и молодой паладин повалились замертво, не успев ничего предпринять.

— Крик мёртвых! — обречённо выдохнул кто-то за спиной Избранного.

Некромант сделал новое движение, намереваясь убить следующий ряд воинов. Но на пути оскаленного черепа как из-под земли возникла обнажённая фигура. Человек в одной набедренной повязке спокойно стоял, скрестив руки на груди. Череп, уперевшись в него взглядом пустых глазниц, задрожал и бессильно рассыпался облачком мелкой серой пыли. Некромант пошатнулся, но тут же пришёл в себя и скрылся в облаке портала. Над долиной нависла тишина. Потом она лопнула, разорванная криком и рёвом сотен глоток. Королевские бойцы со своими союзниками и воины Тьмы сжали в руках оружие и двинулись навстречу друг другу. В воздухе замелькали стрелы, молнии и клубки огня.

Однако сражению, грозившему перерасти в бойню, состояться было не суждено. Над головами слуг Хаоса мелькнул крылатый силуэт, сверху ударила струя пламени. Вопли боли огласили остров. После второго захода дракона на цель враги — и ищущие, и орки — побежали. Королевские воины гнали их к горам, прямо на стрелы и мечи отряда Бумшака. Победа была полной.

Когда и куда делся Нетбек, остановивший некроманта, никто потом так и не смог припомнить. Как никто не сумел объяснить, почему ни один из победителей, включая дракона, в тот день даже не вспомнил, что надо бы попытаться отыскать вспугнутого Нетбеком некроманта.

Тем временем от южного берега объятого огнём и торжествующими криками острова Хош отошла лёгкая галера. Вспенивая вёслами волны и развернув парус, она стремительно набирала ход, держа курс в открытое море. На её кормовой надстройке, устремив взгляд назад, неподвижно застыла высокая фигура в чёрной мантии с низко надвинутым клобуком.

- - — - - — - - — - - — -

ПРИМЕЧАНИЯ

17) Территория за Забором орков описывается по моду "Безымянный" и отчасти по Глобал-моду. Но будем считать, что Избранный оказался там впервые после падения Барьера.

18) Главный герой одноимённого мода (см. прим. к главе 5).