Дом Туситалы

Глава первая (окончание)

Вот и вся история. Что в ней правда? Что вымысел? Признаться, автор, то есть я, хотел в конце повествования объясниться по этому поводу, но что, собственно, объяснять?

В этой повести нет лжи. Есть правда, и есть легенда. И разве в жизни нашей и в памяти не переплетаются они столь прочно, что нет силы, способной оторвать их друг от друга?..

Почти вся эта повесть написана на море. И когда что-то не получалось, я шел к морю, слушал шепоты его и крики. Самое неясное вдруг становилось очевидным, впрочем, это понятно море знает о прошедших годах куда больше, чем мы.

А сейчас я сижу за своим письменным столом, и фонари, отраженные в Москве-реке, кажутся спичками, зажженными в воде. А над столом висит фотография Роберта Луиса Стивенсона — великого писателя. Он сидит перед старомодной чернильницей, склонившись над листом пока еще белой бумаги. А взгляд у него совершенно живой, вопрошающий взгляд.

Все умирает. Лишь взгляд человека остается жить, пока есть те, кто хочет взглянуть ему в глаза.

И это — тоже правда. И тоже легенда.

Пицунда — Москва.