Дорогами тысячелетий

Метаистория — ключ к миру древних

Двенадцать тысяч лет назад произошли такие изменения на нашей планете, что можно говорить о втором рождении человека. Льды, покрывавшие Европу, внезапно отступили, родился Гольфстрим, климат изменился так, что температура января повысилась сразу, почти скачком, на 30 градусов по Цельсию, уровень Мирового океана поднялся примерно на 130 метров, шельф оказался затопленным («Палеогеография Европы за последние сто тысяч лет». Атлас-монография. М., «Наука», 1982, с. 11, 138). Вместо рослых кроманьонцев по планете стали расселяться люди современного типа — они, судя по всему, были потомками тех людей, которые пережили небывалую катастрофу. Библия и мифы ста сорока народов говорят о потопе. Но почему произошел потоп? Поднятие уровня воды в океане из-за таяния европейского ледника было довольно медленным — оно происходило, по крайней мере, на протяжении одной-двух тысяч лет. В то же время стада мамонтов: в Сибири погибли внезапно, вдруг. В желудках животных остались зеленые ветки лозняка, росшего по долинам сибирских рек и служившего гигантским животным пропитанием (именно поэтому они паслись по долинам, зимой отступая к югу, к верховьям, а летом отправлялись на север). Трава, конечно, не могла служить им подходящим кормом. Если принять гипотезу потопа, придется признать, что после того, как долины наполнились водой, животные должны были поголовно погибнуть. Так случилось на нынешнем кладбище мамонтов на реке Берелех (приток Индигирки). Сотни мамонтов погибли там внезапно и были занесены грунтом. О внезапности настигшей их беды говорят красные кровяные тельца, найденные в их коже — это признак удушья. Конечно, одиночные мамонты попадали в ледяные ловушки, тонули и т. д. Но все эти и подобные причины, высказанные ранее, не могут объяснить внезапной гибели мамонтов как вида. Мне довелось установить, что мамонты были залиты селями, прокатившимися по сибирским рекам, и в состав грязи входил вулканический пепел («Асгард». Сб. «Загадки звездных островов». М., 1989, с. 230). Этот вулканический пепел свидетельствует о глобальной всепланетной катастрофе, поскольку вулканов в ближней и дальней окрестности вблизи Берелеха нет и не было. Грязевые сели с вулканическим пеплом — свидетельство потопа, который мог быть вызван, например, падением гигантского метеорита в Атлантику. Пробив океаническую кору, метеорит вызвал бы выброс раскаленной магмы, ее распыление от перегретого пара, конденсацию воды на частичках пепла, их перенос на огромные расстояния из-за ураганных ветров в верхних слоях атмосферы, грязевые ливни, потоп, затопление долин.

Оценка времени осуществлена мной по данным радиоуглеродного анализа органических остатков в глине-синюхе, где найдены кости мамонтов, в донных отложениях озера Нанокрон в Ирландии и в лессовых слоях-линзах на территории европейской части СССР. Ответ таков: катастрофа произошла примерно 11 800 лет назад. Проседание дна Атлантики из-за выброса магмы должно было привести к затоплению архипелагов и островов (в этом можно усмотреть реальный подход к истории Атлантиды, рассказанной Платоном со слов египетских жрецов, — время, указанное Платоном, совпадает — с точностью до погрешности измерений по радиоуглероду — с тем, которое вычислено мной).

Ясно, что катастрофа (потоп) повлекла за собой цепь явлений и сдвигов — в гидросфере и биосфере особенно. Острова в Атлантике из-за проседания дна и повышения уровня океана перестали перегораживать путь Гольфстриму, и он устремился на северо-восток, к берегам Европы, тогда как раньше он нес теплую воду примерно к Гибралтару. Таяние европейского ледника, занимавшего огромные пространства, привело к постепенному изменению ландшафта и почв. Леса распространялись на север, вслед переселялись охотники. Затем Европу стали заселять племена с юга и востока. Этот процесс расселения длился в течение тысячелетий, проявляясь на поздних этапах через межплеменные и межгосударственные отношения. Это привело к изменениям, миграциям во всем мире. Вот почему это может послужить ключом к ранней истории человечества. Я назвал это метаисторией (там же, с. 230, 231).

«Великанов я помню, рожденных до века, породили меня они в давние годы; я помню девять миров и девять корней и древо предела, еще не проросшее» — повествует вельва (прорицательница) в скандинавском цикле мифов и песен о богах («Старшая Эдда». Прорицание вельвы, 2). Это свидетельство относится к великанам-кроманьонцам, которые действительно были высоки ростом (средний рост примерно 185). Вельва вспоминает и древо предела, то есть дерево жизни, которому поклонялись первые европейцы в Малой Азии и Урарту, в Парфии и ее арийских провинциях. Великанов, «извечно славных людей», помнит и Библия. «В начале времен, когда жил Имир, не было в мире ни песка, ни моря, земли еще не было и небосвода, бездна зияла, трава не росла». В этих строках (там же, 3) отражено то состояние планеты, когда после катастрофы тучи заслонили с неизбежностью небосвод и само солнце и звезды. Зияла бездна. И это состояние могло длиться, в зависимости от мощности выброса магмы, от ста до тысячи лет. Именно тогда безвозвратно погибли травоядные виды животных (наземные ленивцы, вилорогие антилопы и другие) — числом больше десяти. Американские специалисты считают, что животные были истреблены охотниками. Это не согласуется с фактами: число жителей планеты в период 10–11 тысяч лет назад не увеличивалось, орудия труда и охоты почти не изменялись. Нельзя представить себе такую тотальную охоту на протяжении всего 500—1000 лет, а затем — неожиданное смягчение нравов охотников.

До катастрофы, какова бы ни была ее причина, на планете была пониженная циркуляция воздуха, холод царил на севере, жара — на юге. Не только Гольфстрим еще не родился, но и ветры дули иначе — тише. В скандинавском эддическом цикле прямо говорится о ледовом панцире и жаркой спокойной стране на юге. Несколько удивительных свидетельств такого же рода, которые незачем было придумывать древним сказителям, заставили меня всерьез изучить и все остальное в сагах скандинавов.

«Гарм лает громко у Гниахеллира, привязь не выдержит — вырвется Жадный», — эти строки повторяются в «Прорицаниях вельвы» как рефрен. Считается, что это древнейшая из песен «Старшей Эдды». Я не могу читать подобные строки без искреннего изумления. Ведь Гарм — это чудовищный пес или волк, но в древности это означало нечто иное — именем волка или пса называли звезды и созвездия. Горе богам, если пес сорвется с привязи! Ибо это небесный пес, небесный — волк. Это ли не указание древнейшего памятника литературы на гигантский метеорит или астероид — то есть на светило, сорвавшееся с небесной привязи и упавшее на Землю и причинившее неимоверное зло? Есть в этом удивительном памятнике и указание на звезды, срывающиеся с неба (там же, 57) — прямым текстом. В эддическом цикле сохранено традиционно-древнее, непосредственное восприятие природы и сил космоса. Абстрактная система, ведущая к религиозным догмам, была создана уже Заратуштрой (Заратустрой)[1]. Миф повествует языком образов — и потому обязательно действуют силы, названные именами небесных зверей. А привязь, на которую посажен волк или пес? Что это? Безусловно, если говорить о небесном волке, то его может удержать только одна привязь — гравитация. Но астероиды сходят с орбит, и небесные камни и глыбы вспыхивают порой в атмосфере трагически-ослепительным светом! По некоторым оценкам, каждые двенадцать тысяч лет на Землю может примчаться сорвавшийся с небесной цепи волк — гигантский метеорит. Теория вероятностей, впрочем, допускает и корректировку сроков.

Основа метаистории — законы глобальных переселений племен и народов глубокой древности. Я расскажу в следующем разделе, как эти законы помогли решить мне непростую задачу.

Как был открыт Асгард

Долгое время считалось, что все мифы и сказания знаменитый исландец Снорри Стурлусон сочинил сам. Но вдруг в 1643 году (через 400 лет после смерти Снорри Стурлусона!) исландский епископ Бриньольв Свейнс-сон находит древний кодекс, содержащий песни о богах и героях, сюжеты которых совпадают с рассказанными в «Эдде» Снорри Стурлусоном. Находка Свейнссона заставила ученых по-новому взглянуть на дело. Стало ясно, что самый знаменитый из исландцев не придумал, а собрал и записал языческие мифы и сказания, сохранив для нас их удивительный мир. «Эдду» Снорри Стурлусона назвали младшей, кодекс — «Старшей Эддой».

Пространственную структуру этого мира определяет ясень Иггдрасиль. Три корня у дерева мира. Один тянется в царство мрака Нифльхейм, другой — к великанам, а третий — к богам асам. Под тем корнем, что у асов, находится священный источник Урд. Здесь и главное святилище, куда каждый день съезжаются асы по мосту Биврест и вершат свой суд. Стоит у источника прекрасный чертог. Живут в нем три девы — Урд, Верданди и Скульд. Это три норны, ведающие судьбы людей. Каждый день они черпают воду из священного источника и поливают Иггдрасиль, чтобы он не засох. На вершине Иггдрасиля сидит мудрый орел, а меж глаз у него — ястреб Ведрфельнир («Полинявший от непогоды»). Корни ясеня гложут змеи и дракон Нидхегг. Белка Ротатоск переносит по стволу перебранку между орлом и драконом. Четыре оленя — Дайн, Двалин, Дунейр и Дуратрор — объедают листву дерева мира.

Жилище асов называется Асгард. Расположен Асгард на поле Идавелль. Когда боги только начинали строиться, пришел к ним некий мастер-великан и обещал за три полугодия построить крепость, неприступную для великанов, а в награду потребовал богиню Фрейю, солнце и луну. По совету Локи асы согласились, но когда они увидели, что великан успеет построить крепость в срок, то пригрозили Локи лютой смертью, если он не помешает мастеру выполнить условия сделки. Пришлось Локи пойти на хитрость. Великану помогал в работе конь Свадильфари. Превратившись в кобылу, Локи отвлекал коня от работы, и строитель не успел закончить ее в срок. Понял великан, что обманут, и впал в ярость. Тогда асы позвали Тора, и он убил великана своим молотом. А у Локи родился жеребенок о восьми ногах — будущий конь Одина Слейпнир.

Сначала боги воздвигли святилище с двенадцатью тронами и престолом для Одина. Все в нем как из чистого золота, и называется оно Чертогом Радости. Потом построили они столь же прекрасное святилище богинь — Вингольв и дом, в котором поставили кузнечный горн, и сделали наковальню, молот и другие орудия. Делали они вещи из камня, из дерева и из металла, что зовется золотом. И поэтому назывался тот век золотым.

У каждого аса в Асгарде свой чертог. Чертог Одина, украшенный серебром, называется Валаскьяльв. В нем восседает он на престоле, который зовется Хяидскьяльв. Отсюда он видит все миры.

Из камней, которые лизала корова Аудумла, возник человек Бури. Его сын Бор взял в жены Бестлу, дочь великана Бельторна, и родились у них три сына — Один, Вили и Be. Рассказывает Снорри и о другом происхождении Одина — из Трои, где он ведет свой род от конунга по имени Мунон или Меннон. Жену Одина зовут Фригг. Ей ведомы все людские судьбы, но, в отличие от норн она их не предсказывает, а хранит в тайне. Один — еще и отец всем богам, и поэтому его называют Всеотцом. Он Отец Павших. Ему принадлежит чертог, который называется Валгалла. Живут в нем эйнхерии — павшие в бою храбрые воины. Отбирают воинов в Валгаллу валькирии, прислуживающие им там во время пиров.

На пирах в Валгалле пьют эйнхерии медовое молоко козы Хейдрун, которая щиплет листья ясеня Иггдра-силь, и едят неиссякающее мясо вепря Сэхримнира — его варит повар Андхримнир в котле Эльдхримнир. Один же бросает всю еду двум волкам — Гери и Фреки — и пьет только вино. На плечах у него сидят вороны Хугин и Мунин. От них он узнает обо всем, что происходит на свете.

У входа в Валгаллу — ворота Вальгрид, а перед ними — роща Гласир («Сияющая»), все листья в ней как бы из красного золота.

Один — оборотень, он часто является в виде змеи, ворона, орла, коня и волка. Это бог магического знания, знающий руны — сакральные письмена. За глоток из источника мудрости он отдает свой глаз великану Мимиру, а чтобы узнать руны, сам себя приносит в жертву и, пронзенный собственным копьем, девять дней висит на ясене Иггдрасиль.

Снорри рассказывает и о печальной судьбе сына Одина Бальдра. Бальдр, самый красивый и мудрый из асов, жил в чертоге Брейдаблик («Широкий блеск»), прекраснее которого нет в Асгарде. Вдруг стали ему сниться сны, предвещавшие опасность. Тогда Фригг взяла клятву со всех вещей и существ, что они не тронут Бальдра. А когда она рассказала об этом, стали Бальдр и другие асы забавляться: Бальдр становился на поле тинга (собраний), а другие бросали в него каменьями, пускали стрелы, рубили его мечом. Но ничто не вредило Бальдру. Его неуязвимость пришлась не по душе завистливому Локи. Выведал он у Фригг, что не взяла она клятвы с молодого побега омелы, растущего к западу от Валгаллы. Вырвал Локи этот побег и пошел на поле тинга. Там дал он побег слепому Хеду, и тот метнул его в Бальдра, как ему указал Локи. Пронзил прут Бальдра, и упал он мертвым на землю. И было это величайшее горе для богов и людей. Асы перенесли тело Бальдра к морю и положили в ладью, но только великанше Хюрроккин удалось столкнуть эту ладью в воду. Не выдержав горя, умерла жена Бальдра Нанна, и ее сожгли в ладье вместе с Бальдром. А брат Бальдра Хермод отправился к хозяйке царства мертвых Хель, чтобы вернуть его назад в Асгард. И обещала Хель, что Бальдр вернется к асам, если все живое и мертвое на земле будет по нему плакать. И плакали все, кроме великанши Текк, а был это перевоплотившийся Локи. И остался Бальдр в царстве мертвых. Сурово отомстили асы Локи за Бальдра. Поймали они его и связали кишками, а Скади повесила над лицом Локи ядовитую змею, яд которой приносил ему мучения, хотя жена его Сигюн и подставляла чашу под капающий яд. Когда капли яда попадали на Локи, он содрогался, вызывая землетрясения. И мучиться ему до конца мира.

Сыном Одина считается и Тор, сильнейший из всех богов и людей. Владения Тора называются Трудвангар («Поля силы»), или Трудхейм. Там находится его чертог Бильскирнир, самый просторный в Асгарде: он вмещает пять сотен покоев и еще сорок. Ездит Тор в колеснице, запряженной двумя козлами, Есть у него три сокровища — молот Мьелльнир, пояс силы и железные рукавицы, которые он надевает, когда хватается за молот.

Тор защищает Асгард и Мидгард, мир людей, от великанов. Так, Снорри рассказывает о борьбе Тора с великаном Хрунгниром, который, опередив Одина в конном состязании, стал похваляться перед асами, что убьет богов и уведет богинь Фрейю и Сив. Тор вызвал великана на поединок. Он метнул в Хрунгнира свой молот, а тот бросил навстречу молоту точило. Столкнувшись с молотом в воздухе, точило раскололось пополам, и один кусок вонзился Тору в голову. Тор упал наземь. Мьелльнир же попал великану в голову и раскрошил ему череп. Упал Хрунгнир на Тора, и одна его нога оказалась у Тора на шее. И только сын Тора Магни смог ее снять, за что отдал ему Тор коня Золотая Грива, которым прежде владел Хрунгнир. А точило из головы Тора почти вынула своими заклинаниями провидица Гроа, но, узнав от Тора, что скоро вернется ее муж Аурвандиль, которого тот на своих плечах вынес из страны великанов, она от радости позабыла все заклинания. Так и остались осколки точила у Тора в голове.

Сражается Тор и с мировым змеем Ермунгандом. Однажды поймал он змея на удочку. Было это так. Тор остановился на ночлег в доме великана Хюмира, а с рассветом отправился с великаном на рыбную ловлю. Заплыли они далеко, туда, где уже не было рыбы, а плавал только Ермунганд. Тор достал крепкую лесу и крючок, не уступавший ей крепостью. На этот крюк насадил он бычью голову и закинул его за борт. Заглотнул змей бычью голову, а крюк впился ему в небо. И начал змей яростно вырываться. Но Тор уперся так, что проломил дно лодки и встал на дно морское, и подтащил змея к борту. Схватил Тор свой молот и занес его над змеем, но в это мгновенье Хюмир перерезал ножом лесу и змей погрузился в море. А Тор метнул ему молот вослед, и сказывают, молот оторвал змею голову. Но все-таки Ермунганд остался живым. Тор еще сразится с ним в последней битве перед концом мира.

В чертоге Ноатун («Корабельный сарай»), что расположен на небе и одновременно у моря, живет Ньерд. Он очень богат, управляет ветром, морем и огнем, покровительствует мореплаванию, рыболовству и охоте на морских животных.

Сын Ньерда Фрейр — самый славный из асов. Он — бог урожая и богатства, которому подвластны дожди и солнечный свет. Однажды с престола увидел Фрейр прекрасную Герд, дочь великана Гюмира. Послал он к ней сватом своего слугу Скирнира. Скирнир предлагал Герд одиннадцать золотых яблок, волшебное кольцо Драупнир, грозил отрубить ей голову, но она не соглашалась на брак. Тогда произнес он зловещее заклятье, после которого Герд сдалась и согласилась встретиться с Фрейром в роще Барри.

А дочь Ньерда зовут Фрейей. Это богиня плодородия, любви и красоты. Ездит она в колеснице, запряженной двумя кошками, а живет в просторных и прекрасных палатах Сессрумнир, которые находятся в чертоге Фолькванг («Поле боя»), С поля брани забирает Фрейя половину убитых, а другая достается Одину. Мужа Фрейи зовут Од. Он отправился в дальние странствия, а Фрейя ищет его и плачет по нему золотыми слезами. У них есть дочь Хносс («Сокровище»), которая так прекрасна, что все прекрасное в мире зовется ее именем.

Ньерд и Фрейр по происхождению ваны. Боги-ваны живут в стране, которая называется Ванахейм. Однажды они подослали к асам злую колдунью Хейд. Асы забили ее копьями и трижды сжигали, но она снова возрождалась и творила еще худшее. И начал Один войну с ванами, бросив в них свое копье. Асы терпели поражение, но в конце концов между асами и ванами был заключен мир и они обменялись заложниками. Асы отдали ванам Хенира и Мимира, а те взамен — Ньерда и Фрейра. Так Ньерд и Фрейр стали асами. Ньерд взял в жены Скади, дочь великана Тьяцци. Она не любила море и хотела жить в чертоге своего отца, который; зовете» Трюмхейм и расположен в горах. И решили они жить по девять дней в Трюмхейме и в Ноатуне, но не выдержали. Ньерд остался жить в Ноатуне, а Скади вернулась в горы, в Трюмхейм. Там она часто ходит на лыжах и стреляет дичь. И называют ее богиней-лыжницей.

А лучше всех ходит на лыжах и стреляет из лука пасынок Тора Улль, который построил свои палаты в долине Идалир («Долина тисов»). Прекрасен лицом этот ас и владеет всяким военным искусством.

У чертога, что зовется Секквабекк, плещут холодные волны. Живет в нем богиня Сага. Каждый день пьет она с Одином из златокованых чащ.

И еще живут в Асгарде богиня-врачевательница Эйр, юная дева Гевьон, Фулла с распущенными волосами и золотой повязкой на голове, богиня любви Сьевн и богиня славы Лови, умная и любопытная Вер, от которой ничего не скроешь, мудрая Снотра. Вар подслушивает людские клятвы и обеты. Сюн сторожит в чертогах двери, чтобы не вошли в них те, кому не дозволено. Хлин бережет всех от опасностей. Гна скачет на своем коне в разные страны с поручениями от Фригг.

В краю, покрытом кустами и высокими травами, живет молчаливый ас Видар, еще один сын Одина. Он сильный почти как Тор и отомстит за своего отца во время гибели богов.

А сын Бальдра Форсети («Председатель тикга») — владелец палат Глитнир, которые убраны столбами из золота и покрыты серебром. Там он разрешает споры, и все уходят от него в мире и согласии.

Живут в Асгарде еще два аса — Тюр и Браги, но об их жилищах ничего не рассказывается.

Тюр — бог победы, он самый отважный и смелый. Однажды поймали асы волка Фенрира, чтобы надеть на него путы Глейпнир, но сказали волку, что скоро его выпустят. А тот не поверил, и пришлось Тюру положить ему в пасть свою руку. И когда асы не захотели отпустить Фенрира, он откусил руку, и с тех пор Тюр однорукий.

Браги славен своей мудростью и поэтическим даром. Однажды пришел к нему великан Эгир и спросил, откуда произошла поэзия. И поведал ему Браги, как Один похитил мед поэзии.

При заключении мира между асами и ванами смешали боги в чаше слюну и сделали из нее мудрого человечка по имени Квасир. Карлики Фьялар и Галар зазвали Квасира в гости и убили, а потом, смешав его кровь с пчелиным медом, в трех сосудах приготовили мед поэзии — волшебный напиток, дающий мудрость и вдохновение. Затем карлы позвали в гости и убили великана Гиллинга и его жену, а от их сына Суттунга откупились медом поэзии. Суттунг велел своей дочери Гуннлед сторожить мед в скале. Один устроил так, что работники брата Суттунга Бауги поубивали друг друга в драке, и поступил вместо них к Бауги в услужение. Хотел он, чтобы платили ему медом за работу, но не вышло — Суттунг не принял их договора. Тогда Один заставил Бауги пробуравить в скале дырку и, превратившись в змею, пролез в нее. Провел он три ночи с Гуннлед и с ее разрешения осушил все три сосуда, а затем, превратившись в орла, улетел в Асгард, где выплюнул весь мед в чашу и отдал его асам и людям, которые умеют слагать стихи.

Жена Браги Идунн хранит в своем ларце золотые яблоки, благодаря которым боги сохраняют вечную молодость. Однажды три аса, Один, Локи и Хенир, отправились в путь. Долго шли они, проголодались и решили зажарить быка. А великан Тьяцци, превратившийся в орла, сделал так, что мясо никак не жарилось. Сказал он асам, что если они хотят поесть жареного мяса, то должны накормить его досыта. И потребовал себе самый лакомый кусок. Рассердился Локи, схватил палку и хотел ударить орла. Но один конец палки прилип к спине орла, а другой — к рукам Локи. И полетел орел так, что Локи задевал ногами камни и деревья. Запросил Локи пощады, а Тьяцци взял с него клятву, что тот выманит из Асгарда Идунн с ее яблоками. Вернувшись домой, Локи рассказал Идунн, что нашел в лесу замечательные яблоки, и попросил ее взять с собой свои, чтобы сравнить. Пошли они в лес. Тут прилетел Тьяцци в обличье орла и унес Идунн с ее яблоками в страну великанов. Постарели асы без Идунн. И вспомнили они, что в последний раз видели ее с Локи. Под угрозой смерти и пыток Локи взялся вызволить Идунн от великанов. Взяв у Фрейи соколиное оперенье, он полетел к Тьяцци. Когда того не было дома, превратил Локи Идунн в орех и полетел с ней в Асгард. Тьяцци бросился за ними в погоню, но асы его убили.

К асам причисляют и Локи — зачинщика распрей между богами, сеятеля лжи. Он красив собою, но злобен, коварен и хитер на всякие уловки. Жену Локи зовут Сигюн, а их сына — Пари, или Нарви. Есть у Локи еще трое детей от великанши Ангрбоды: два сына — волк Фенрир и мировой змей Ермунганд и дочь Хель. Когда асы узнали, что будут им от детей Локи великие беды, бросил Один змея в глубокое море, а Хель низверг в страну мрака Нифльхейм. Там за высокими оградами и крепкими решетками стоят ее палаты, которые называются Мокрая Морось. А сама она наполовину синяя, наполовину — цвета мяса, сутулая, и вид у нее свирепый. Волка же асы оставили у себя. Он-то и откусил Тюру руку.

На краю небес, у самого моста Биврест, в чертоге Химинбьерг живет Хаймдалль, белый ас, страж богов, охраняющий их от великанов. У него есть рог Гьяллархорн, в который он затрубит перед концом мира.

Сначала наступит трехгодичная «великанская зима» Фимбульветр с жестокими морозами и свирепыми ветрами. Один волк проглотит солнце, другой похитит месяц. Звезды упадут с неба. От землетрясений загудит и задрожит ясень Иггдрасиль. Вода зальет землю, потому что перевернется в море мировой змей Ермунганд. Расколется небо, и появится войско сынов Муспелля. Во главе этого войска великан Сурт со своим мечом, свет от которого ярче, чем от солнца. Поскачут они по мосту Биврест, и мост под ними провалится.

Рог Хеймдалля разбудит асов во главе с Одином и его дружину павших. Поскачет Один за советом к мудрому Мимиру.

Будет великая битва на необъятном поле Вигрид, что простирается на сто переходов в каждую сторону.

Один сразится с Фенриром, Тор с Ермунгандом, Тюр с псом Гармом, Хеймдалль с Локи, а Фрейр с великаном Суртом. Фенрир проглотит Одина, но Видар разорвет ему пасть. Фрейр погибнет в схватке с Суртом, потому что не будет при нем его меча, который он отдаст Скирниру. Тор умертвит Мирового змея, но и сам, пройдя лишь девять шагов, упадет замертво, отравленный его ядом. Убьют друг друга Тюр и Г'арм, Хеймдалль и Локи. А Сурт сожжет мир, и погибнут многие боги и люди.

Но после гибели мира наступит его возрождение. Поднимется из моря земля, зазеленеют поля. Поселятся на Идавелль-поле, где прежде был Асгард, оставшиеся в живых сыновья Одина — Видар и Вали. Придут туда Моди и Магни, сыновья Тора, и принесут с собой молот Мьелльнир. Возвратятся из Хель Бальдр и Хед. Выживут, укрывшись в роще Ходдмимир, и два человека — Лив и Ливтрасир, они дадут начало человеческому роду.

В соседней с асами стране, что зовется Альвхейм, живут светлые альвы. Они прекраснее солнца. А темные альвы чернее смолы, и живут они в земле. На южном краю неба расположен чертог Гимле. Он прекрасней всех и светлее солнца; устоит он, когда обрушится небо и погибнет земля. В нем будут вечно жить праведные люди. На Окольнире стоит еще один чертог — Бримир. В нем вкушают блаженство. Прекрасен и чертог Синдри, который находится в Горах Ущербной Луны и сделан из чистого золота. А чертог на Берегу Мертвых свит из змей, головы которых повернуты внутрь и брызжут ядом. Текут близ него ядовитые реки, которые переходят вброд клятвопреступники и злодеи-убийцы. Но хуже всего в потоке Кипящий Котел, где дракон Нидхегг гложет трупы умерших.

…Такова древнейшая основа скандинавских мифов. Но на нее, точно узор, накладываются описания вполне правдоподобных событий — это второй слой саг и преданий.

Собирая древние сказания, Снорри Стурлусон написал и «Эдду» и «Круг земной». Исследователи эддических мифов не замечают как будто бы, что те же асы в «Круге земном» — вполне реальные люди. После войн асы и ваны обмениваются заложниками и заключают мир. Затем асы двигаются на северо-запад (вместе с частью ванов); там ими были основаны государства.

Скандинавские песни о богах и героях рассказывают о небесном городе Асгарде, но если в основе этих представлений — мифы об обожествленных предках, что характерно для древних арией, то город этот следовало поискать на Земле. Хорошо известно, что у древних авторов (арабских и персидских) употреблялось одно и то же слово для обозначения и города, и его окрестности, и целой страны. Если это так, то можно было попытаться найти целую страну или область, послужившую прототипом для небесного Асгарда. Недаром же говорится о дальних и ближних чертогах божественного города — значит, речь могла идти о целой области или регионе.

Была предпринята попытка сближения асов с асурами[2]. Но в развитой индийской мифологии асуры — лишь демоны, противники богов. Индоевропейская основа оказывается слишком широкой, противоречивой базой такого сближения, чтобы дать ответ.

Это может показаться странным неподготовленному историку и читателю, но «Сага об Инглингах» утверждает, что асы жили восточнее Дона (Танаквисля или Ванаквисля), а их главные соперники, ваны — близ устья той же реки. Речь идет о временах до начала нашей эры.

Прежде всего меня привлекло удивительное совпадение географических названий на картах Исландии и Средней Азии.

В «Младшей Эдде» можно найти ценное свидетельство в пользу того, что и героям, и людям, и новым местам давались старые имена, по аналогии с прежней родиной, «с тем, чтобы пс прошествии долгого времени никто не сомневался, что те, о ком было рассказано, и те, кто носил эти имена, это одни и те же асы». Вот почему имена древних богов не умирали. Вот почему в далекой северной стране Исландии (исландский язык сохранил больше древних черт, чем другие скандинавские языки) можно найти, например, озеро Лангисьор с древним корнем «сор», «сьор» — «море», характерным и для языков народов Средней Азии. А вот названия исландских рек: Ховсау, Екульсау, Творсау, Хамарсау. Приведем теперь для сравнения местные названия рек Таджикистана: Яхсу, Шаклису, Таирсу, Явансу. Ледник по-исландски называется «екуль», ледниковая река «екула», но тот же корень в несколько переосмысленном значении мы без труда находим в названиях горных озер Средней Азии: Зоркуль, Шоркуль, Рангкуль и др. Прав автор «Младшей Эдды»! На новых местах люди действительно не забывали старые имена.

Интересно, что земля восточнее Дона в древности в скандинавских сочинениях («Какие земли лежат в мире» и др.) еще до Снорри Стурлусона называлась Великая Свитьод — Великая Швеция. Это память о прежней родине асов, точнее, племен, на языке которых слово «ас» означает «бог», «владыка».

Снорри Стурлусон — не только поэт и общественный деятель, он прежде всего историк. Вот как он описал путь Одина.

«Одину и жене его было пророчество, и оно открыло ему, что его имя превознесут в северной части света и будут чтить превыше имен всех конунгов. Поэтому он вознамерился отправиться в путь…»

Одина и его людей прославляли и принимали за богов, повествует «Эдда». И вот они пришли на север в страну саксов. Править страной Один оставил троих сыновей. Одного из них звали Вегдег. Он остался в восточной стране саксов. Второго сына Одина звали Бельдег, или Бальдр. Ему принадлежала нынешняя Вестфалия. Третий сын Одина, Сиги, правил землей, которая позднее названа страною франков, и от него ведет начало род Вольсунгов. Один пустился в дальнейшей путь и достиг страны, которая называлась Рейдготланд. Правителем ее Один сделал своего сына по имени Скьельд. От него происходит род Скьельдунгов. Это датские конунги, а страна позднее стала зваться Ютландией.

Потом Один достиг страны, что зовется ныне Швецией. Тогда ею правил Гюльви. Он вышел встречать Одина и сказал, что тот может властвовать в его государстве, как только пожелает. В любой стране, отмечает источник, где они останавливались, наступали времена изобилия и мира. И все верили, что это творилось по воле Одина и его сподвижников. И ни красотою своей, ни мудростью асы не походили на прежде виданных ими людей. Одину понравились северные земли, и он выбрал место для города, который зовется теперь Сигтуна…

«После того он поехал на север, пока не преградило путь море, окружавшее, как им казалось, все земли. Он поставил там своего сына править государством, что зовется теперь Норвегией. Сына же звали Сэминг, и от него ведут свой род норвежские конунги, а также и ярлы и другие правители… А с собою Один взял сына по имени Ингви, который был конунгом в Швеции, и от него происходит род, называемый Инглингами. Асы взяли себе в той земле жен, а некоторые женили и своих сыновей, и настолько умножилось их потомство, что они расселились по всей Стране Саксов, а оттуда и по всей северной части света, так что язык этих людей из Азии стал языком всех тех стран. И люди полагают, что по записанным именам их предков можно судить, что имена эти принадлежали тому самому языку, который асы принесли сюда на север…»

Но если все, что отмечено выше относительно географии, отражает истину, то можно, вероятно, найти совпадения в древнеиранских (арийских) и эддических мифах. Да, такие совпадения налицо. Богиахуры иранской мифологии соответствуют асам. Чудовищный дракон Дахака не только похож, но и созвучен своим именем дракону скандинавских песен и саг Нидхегу. Иранские космогонические мифы утверждают, что мир сотворен из частей тела человека, принесенного в жертву, а скандинавские источники называют и его имя — великан Имир. У источника Ардвисуры произрастает мировое дерево (оно известно под разными названиями). Это в древнем Иране. А в Скандинавии это древо называлось ясенем Иггдрасиль, а источник — Урдом. На мировом древе, или на древе всех семян, живет царь птиц Сэнмурв, который рассыпает семена по земле, другая птица относит их к источнику, из которого пьет звезда (Сириус), осыпающая землю дождями. С дождями семена возвращаются на землю. Но две птицы известны и скандинавским источникам. На вершине ясеня Иггдрасиля сидит тоже царь птиц — мудрый орел (легко извинить утрату имени Сэнмурв скандинавами, ведь прошла тысяча с лишним лет со времени переселения асов, прежде чем сказания были записаны; зато у соседей асов, ванов, осталось имя царя птиц — Симаргл). Меж глаз у орла — ястреб Ведрфельнир.

Золотой век, по мнению древних иранцев, сменяется жестокой борьбой сил зла и добра, добрых и злых богов и духов. Мир погибнет. Но перед концом мира наступит страшная зима. Скандинавские источники воспроизводят эту схему и уточняют: зима будет длиться три года, ее название — Фимбульветр. Боги будут бороться с чудовищами. У иранцев это прежде всего дракон Дахака. У скандинавов — мировой змей Ермунганд и мировой волк Фенрир. Источники согласно утверждают: мир погибнет в огне. Но после гибели мира наступит его возрождение.

Иранский памятник Авеста неоднократно указывает на очищающую роль огня[3]. Космическое и земное воплощение огня пронизывает ведическую космологию[4]. В Ригведе огонь именуется «стражем священного порядка» (Ригведа, VII, 3, 3).

Можно отметить много почти буквальных совпадений; между тем основу древнеиранской мифологии отделяет от записей Снорри Стурлусона более полутора тысяч лет.

Мне предстояло получить наряду с целым рядом косвенных свидетельств и непосредственные доказательства.

Прежде всего нужно было как бы проникнуть в мир древних языков и древнейших источников, ведь раньше многие слова и названия звучали иначе. Иногда было несколько вариантов географических названий. Да и само слово «асы» звучало еще так: «ансы», «аньси». Этот звук «н» проявляет себя, например, и в названии вятичей (русское слово «вятич» звучит как «вантит» в арабских источниках, но арабские авторы услышали или прочитали это в источниках персидского круга и т. д).

Германцы выбирали имена по смыслу их, веря, что этот выбор влияет на судьбу человека до самой его смерти. Мне было хорошо известно, что некоторые древнегерманские имена включают в свою основу корень «анс» — в честь асов, или, точнее, ансов. Например, имя Ансельм. Точно так же в честь мифических альвов, с учетом перехода «в» — «б», ребенка могли наречь Альберихом. Но раз в самом древнем языковом пласте осталось слово «ансы», то нельзя ли найти мифическую страну асов, пользуясь этим обстоятельством как ключом? Оказалось, можно. Этот поиск привел к таким неожиданным результатам, что, если бы не вера в ново-открытые мной законы метаистории, я ни за что не поверил бы и им.

В древности была страна Аньси. Так она называется в китайских источниках. Другое ее название — Парфия. Это крупнейшее государство, соперник Рима на востоке. Некоторые историки полагают, что китайское название происходит от имени основателя династии Арсака. (Пуллиблэнк Э. г 1962. См.: Малявкин А. Г., Танские хроники о государствах Центральной Азии. Тексты и исследования. Новосибирск, 1989, с. 198). Но если это так, то название страны могло начать, с легкой руки китайских хронистов, новую жизнь. Ведь хорошо известен Великий шелковый путь и связи Китая с Передней Азией. Но в это было трудно уверовать.

Арсак, основатель династии Арсакидов (Аршакидов), мог бы, конечно, передать свое имя огромной державе, просуществовавшей после него без малого пять столетий. Но сам Арсак, оказывается, провозгласил себя царем в городе Асаак. И если бы «Аньси» было лишь иероглифической транскрипцией имени Арсак, как полагает Э. Пуллиблэнк, то невозможно было бы согласовать это с названием города, где основатель династии стал царем Парфии. Ведь город Асаак назван Исидором Харакским, вовсе не китайцем, и его текст, посвященный Парфии, никак не связан с текстом, оставленным известным китайским (ханьским) дипломатом и путешественником Чжан Цяном и другими китайскими источниками. Более того, город Асаак вообще не упоминается в китайской литературе.

Стало ясно, что именно город Асаак с его основой «Ас» дал имя Аньси с той же основой «Ас», «Анс». Личные имена германцев помогли в этом убедиться. Вечный огонь в городе Асааке упоминается Исидором Харакским («Парфянские стоянки», 11–13), это символ мировоззрения того времени. Сам же город располагался в области Астауэна, содержащей ту же основу «Ас». По соседству располагалась другая область Парфии (ее древнее ядро) — Парфиена с гробницами царей (обожествленных предков). Город, где находились гробницы, так же назван. Это Парфавниса или Нисая, причем Исидор Харакский указывает, что Нисая — греческое название. Надо полагать, в самой Парфии было гораздо более распространеннее местное название — Парфавниса. Старая Ниса и Новая Ниса — эти названия дожили до сегодняшнего дня. Городища расположены под Ашхабадом. Само слово «Ашхабад», или «Асхабад», означает «Город любви». Как возникло это название? Неизвестно. Я предполагаю, что корень тот же: «Ас». Позднее пришедшие тюрки лишь переосмыслили его. Возможно также, что «город любви» по смыслу соответствует назначению гробниц и храмов Нисы и соседнего Асаака: почитание обожествленных предков (любовь к ним), то есть поклонение богам. И в эддическом цикле асы — и боги и предки одновременно.

Вместе с историком и читателем мы как бы нашли этимологический и мифологический ключ к стране асов. Но теперь предстоит найти и все остальные ключи — то есть получить и другие доказательства.

Снорри Стурлусон пишет в своем «Круге земном»:

«Круг земной, где живут люди, очень изрезан заливами из океана, окружающего землю, в нее врезаются большие моря. Известно, что море тянется от Нервасунда до самого Йорсалаланда. От этого моря отходит на север длинный залив, что зовется Черное море. Он разделяет трети света. Та, что к востоку, зовется Азией, а ту, что к западу, некоторые называют Европой, а некоторые Энеей. К северу от Черного моря расположена Великая, или Холодная Швеция. Некоторые считают, что Великая Швеция не меньше Великой страны сарацин, а некоторые равняют ее с Великой Страной Черных Людей. Северная часть Швеции пустынна из-за мороза и холода, как южная часть Страны Черных Людей пустынна из-за солнечного зноя. В Швеции много больших областей. Там много также разных народов и языков… Там есть великаны, карлики, и черные люди, и много разных удивительных народов. Там есть также огромные звери и драконы. С севера, с гор, что за пределами заселенных мест, течет по Швеции река, правильное название которой Танаис. Она называлась раньше Танаквисль, или Ванаквисль. Она впадает в Черное море. Местность у ее устья называлась тогда страной ванов, или жилищем ванов. Эта река разделяет трети света. Та, что к востоку, называется Азией, а та, что к западу, — Европой». (Сага об Инглингах, I.)

«Страна в Азии к востоку от Танаквисля называется Страной асов, или жилищем асов, а столица страны называлась Асгард. Правителем там был тот, кто звался Одином. Там было большое капище. По древнему обычаю, в нем было двенадцать верховных жрецов. Они должны были совершать жертвоприношения и судить народ. Они назывались днями, или владыками». (Сага об Инглингах, II.)

Одного из сыновей Одина звали Скьельдом. Он правил страной, что позднее названа Данией. Внук Скьель-да Фроди. В «Саге об Инглингах» говорится, что Фроди правил в эпоху римского императора Августа, и сообщается: «тогда родился Христос». Это рубеж двух эр. Значит, Один, прадед Фроди, повел своих людей в северные земли раньше, примерно в I веке до н. э.

Сага сообщает, что Один оставил в Асгарде двух своих братьев, Be и Вили. Сам же он покинул Асгард, потому что был провидцем и знал, что его потомство будет населять северную окраину мира. Вместе с тем называется и другая, еще более серьезная причина ухода: натиск Рима.

На многих древнескандинавских картах направление юг — север не совпадает с современным, а повернуто на угол в 45° и указывает на северо-восток[5]. Это приводит нас снова к направлению на юго-восток от Дона: в районы Предкавказья или еще более южные районы.

Но Асгард мог возникнуть, вероятней всего, как исключительное явление, как достижение градостроителей великой державы.

Обратимся теперь к одному характерному свидетельству эддического цикла: в городе асов росли деревья с золотыми листьями.

«Младшая Эдда» помнит о целой роще таких деревьев. И это не выдумка, не фантазия. Можно ли это доказать? Можно. Роща называлась Гласир. Золотая листва ее радовала глаз.

Мне помогло в поисках собирательное понятие «роща», оно указало на возможность культуры, причем весьма древней. Опуская подробности, привожу сразу ответ: речь идет о декоративных персиковых деревьях с пурпурными листьями. Латинское название этой разновидности как важнейший признак отмечает золотой цвет листвы. Точнее, это цвет червонного золота. (Щепоть ев Ф. Л. Дендрология. М.—Л., 1949, с. 193.)

Персиковые рощи на Востоке не редкость. Считается, что родина этого дерева — Китай. Для него характерны красновато-коричневая кора стволов и старых ветвей и зеленые или красноватые молодые ветви. Интересно, что даже персик обыкновенный описан в разных книгах и атласах по-разному. В той же «Дендрологии» персик обыкновенный назван деревом высотой до восьми метров, а в «Ботаническом атласе» под редакцией Б. К. Шишкина (М.—Л., 1963, с. 108) — всего-навсего небольшим деревцом высотой 3–5 метров. Этот последний атлас и многие другие издания не упоминают о деревьях с пурпурными листьями. Найти рощу Гласир было непросто!

Осеннее золото сентября и октября, скромное украшение северных лесов не имеет отношения к священной роще асов.

Описание рощи Гласир заставило меня снова искать Асгард далеко на юго-востоке от Скандинавии, там, где можно найти персик с золотыми листьями, похожими на иглы (и эта особенность дерева отмечена в эддических мифах). Но такие деревья могли украшать города Закавказья и Персии, ведь близ устья Дона этот вид персика не выдерживает холодных зим.

И поиск рощи Гласир снова привел в Парфию! Там правила династия Аршакидов (250 г. до н. э. — 224 г. н. э.).

Родоначальник Аршакидов (Арсакидов) — Аршак (Арсак), являлся вождем племени парное, так считает традиция. Страбон говорит о его скифском происхождении.

Знаменитый историк древности пишет, что парны-даи пришли с северных берегов Азовского моря (Меотийского озера), но тут же он делает оговорку, что не все согласны с тем, что дай есть среди скифов, «живущих над Меотидой» (XI, 9, 8). Затем Страбон опять подчерке кивает, что от этих скифов-даев ведет свой род Аршак, хотя некоторые считают его бактрийцем (то есть выходцем из среднеазиатского государства Бактрии).

Как видим, у Страбона даны две версии происхождения Аршака — скифскоазовская и среднеазиатская. Правда, в Средней Азии тогда обитали тоже скифы и их сородичи.

Племена Северного Кавказа, Кавказской Албании и Парфии не раз брались совместно за оружие, чтобы отразить натиск неприятеля. Потомки должны были помнить о совместных пирах с «круговыми ковшами». Чертог убитых Валгалла — не порождение фантазии. Валгалла принадлежала Одину, там собирались павшие в бою храбрые воины — эйнхерии. Вряд ли, конечно, в любом земном замке, даже в Парфии, можно было увидеть чудеса, описанные в мифах. Но воины вспоминали павших. С ними пировал Один, правда, в разных обличьях, под разными именами (вообще у него множество имен, ибо, как отмечено в «Младшей Эдде», они произошли оттого, что, сколько ни есть языков на свете, всякому народу приходится переиначивать его имя на свой лад). Эта многоименность Одина органично вытекает из факта сосуществования Парфии и ее соседей, которые и говорили часто на том же языке, и почитали Парфию, как мусульмане позднее — Мекку. Авторитет Аршакидов был велик, многие кровные родственники парфянских владык были вождями и владыками соседних племен, и у каждого народа того времени могла быть своя Валгалла. Это, например, Халхал, зимняя резиденция албанских владетелей. Название это можно считать состоящим из двух корней. Первый из них передан с заменой согласных звуков «в» — «х» — такая замена весьма характерна для некоторых наречий. Второй же означает «чертог», или «большой зал». Нелишне отметить и случаи взаимной замены букв «в» и «г» в начале слов и в самих древних источниках парфянского круга.

Зимние княжеские пиры отвечали вполне характеру албанских владетелей, открытых, искренних, мужественных.

Но в Парфии, крупнейшей после Рима державе древнего мира, Валгалла должна была нести скорее идеологическую нагрузку, вдохновлять воинов и союзников на примере предков. Поэтому характер ее, внешний облик и ритуалы должны быть тоже иными.

Местоположение Нисы, духовного центра Парфии, было выяснено не так давно. Это одновременно и главный город Парфиены, ядра Парфянского царства. Он занимал две возвышенности поблизости от современного селения Багир неподалеку от Ашхабада. Как уже говорилось, древнее название Нисы Парфавниса (Исидор Харакский, 11–13). В истории Албании Кавказской особое место занимает Партав — один из главных ее городов, позднее столица и резиденция князей. Парфавниса (Партавниса) названа в дорожнике Исидора Харакского почти тем же именем. Непосредственное взаимовлияние Парфии и Албании налицо.

На одной из двух возвышенностей — царская крепость Аршакидов, там находились дворцы с хозяйственными службами, храмы, винохранилища, место пребывания гвардии. Это место называется сейчас Старой Нисой. Есть основания считать это резиденцией (или одной из резиденций) парфянских владык. Но в таком случае именно здесь надо искать Валгаллу.

Отдельные архитектурные объекты здесь исследованы. Удалось восстановить приблизительный облик некоторых из них.

Мне предстояло ознакомиться с материалами раскопок и найти Валгаллу на основе этих данных. Внимание привлек загадочный Круглый храм Старой Нисы. В плане внешний контур стен этой постройки образует квадрат. А внутри располагалось единственное, причем круглое помещение диаметром не менее семнадцати метров. Высота стен этого круглого зала достигала двенадцати метров. Здесь было два яруса. Первый ярус сиял белизной. Во втором ярусе (с высоты шести метров) располагались колонны и раскрашенные статуи. Все сооружение вызывало и вызывает немало недоуменных вопросов. В книге И. Т. Кругликовой «Античная археология» (М., 1984, с. 159) можно найти указание на культ великих самофракийских богов-кабиров, который распространился из Средиземноморья. Круглый храм Старой Нисы, по ее мнению, связан с этим культом. Эта точка зрения была впервые высказана еще в пятидесятых годах Г. А. Пугаченковой, изучавшей парфянские памятники, и поддержана Г. А. Кошеленко. Но впоследствии Г. А. Кошеленко отказался от сопоставления парфянского памятника с самофракийским храмом Арсинойон. Он стал подчеркивать различие внешнего вида двух сооружений: Арсинойон круглый в плане, а парфянский храм — квадратный с внутренним круглым залом. Известны и другие параллели. Упоминается в связи с этим, например, Галикарнасский мавзолей.

Я должен вкратце изложить свою точку зрения.

Архитектура сооружения в Старой Нисе оригинальна! Двухъярусность Круглого храма соответствует особенностям других памятников, например, Квадратного зала в той же Старой Нисе. Статуи второго яруса из глины-сырца, они также местные, их создание говорит о вековой традиции. Естественно предположить, что это не изображения кабиров или других богов, плохо знакомых парфянскому населению, тем более союзникам Пар-фии, руководимым теми же Аршакидами.

Обожествленные предки, асы, встречали здесь гвардию и других воинов! Это их статуи вызывали как бы эффект их присутствия. Любопытная деталь: в «Младшей Эдде» прямо говорится, что Один пировал с воинами вместе, Но никогда не притрагивался к еде, ему достаточно было одного вина. Мне не удалось разыскать этого глиняного Одина, которому не нужно было даже вареное мясо вепря. Но недаром в скандинавских же источниках не раз упоминаются глиняные исполины. В форме мифа осталась память и о технике скульпторов тех давних эпох!

Несколько слов о Квадратном зале. Его площадь около четырехсот квадратных метров, высота потолков достигала девяти метров. Между колоннами в специальных нишах были установлены глиняные раскрашенные скульптуры. Однако они появились лишь в начале нашей эры, а до этого, вероятнее всего, зал служил для приемов. Он располагался в центральной части Старой Нисы и был, несомненно, связан в единый ансамбль с Валгаллой.

Самым интересным, с моей точки зрения, является так называемый Квадратный дом в той же Старой Нисе (не путать с Квадратным залом). Он как раз и дает ключ к Асгарду, говоря образным языком. Здесь, в Квадратном доме, располагались двенадцать однотипных помещений с сокровищами и произведениями искусства. Что это за комнаты? Сокровищница? Несомненно. Но не просто сокровищница, как полагают археологи. Это сокровищница Асгарда! Каждая из комнат была посвящена одному из двенадцати асов. Когда дары асам из разных земель наполнили эту сокровищницу, дверные проемы комнат один за другим были замурованы и опечатаны. Это сделали, конечно же, жрецы. Но жрецы и в скандинавских мифах нередко отождествлялись с самими асами, и никто не смел входить в комнаты-сокровищницы после них. И это строго выполнялось вплоть до наших дней, когда озадаченные археологи вскрыли помещения, не подозревая, что в их руках оказались сокровища Асгарда.

Со временем все комнаты сокровищницы асов были заполнены дарами, поступавшими, надо полагать, от многих родственных племен и даже из далекой Фракии. После этого строится второй ряд кладовых. Но и эти кладовые были заполнены, и снова сокровищница асов расширяется.

Внутренний двор, окруженный кладовыми, обведен колонным портиком.

Есть ли прямые доказательства принадлежности Квадратного дома асам, и прежде всего верховному богу? Да, есть. В одной из комнат-сокровищниц хранились ритоны из слоновой кости высотой от 30 до 60 сантиметров. Они датируются II веком до н. э. Это время Одина. Эти ритуальные сосуды оканчивались внизу фигурками животных и фантастических существ, многих из них можно узнать по описанию в исландских сагах. Некоторые из ритонов очень похожи на фракийские той же «эпохи Одина». Верхняя часть ритонов украшена рельефными фризами. Некоторые исследователи полагают, что на фризах изображены олимпийские боги греков. Это не так. Даже сильно развитое воображение не позволяет отождествить изображения с олимпийскими. Можно говорить, конечно, о греческом влиянии, о почерке мастера, создавшего тот или иной ритон. Но изображены, бесспорно, не греческие боги. Нетрудно отождествить Одина, Тора, других богов и богинь, занятых именно тем, чем занимаются асы в сагах. Сокровищница с ритонами принадлежит главному богу Одину. Ведь сказано же в «Младшей Эдде», что ему не надо угощений, а нужно лишь вино! А рядом с сокровищницей, в той же Старой Нисе, располагалось большое вино-хранилище. И Один был участником ритуальных праздников, как и подобает обожествленному предку.

Еще один аргумент. Снорри Стурлусон утверждает, что трон Одина был из слоновой кости. Странновато для Исландии, не правда ли?

Но Асгард находился далеко на юго-востоке от Исландии, почти на другом конце земного шара. Владения Парфии простирались до Индии. В Старой Нисе найдены детали мебели. Они из слоновой кости. Я насчитал пятьдесят девять деталей и фрагментов этой мебели асов — ножек, резных перекладин, деталей спинок и пр. — и убедился, что Снорри Стурлусон прав.

В Новой Нисе, на втором холме, мы найдем и другие описанные в сагах реалии. Это храмы и некрополь парфянской знати.

Автор «Младшей Эдды» говорит, что в Асгарде первым делом построили святилище с двенадцатью тронами и престолом для Всеотца. И все в этом доме «как из чистого золота». Выражение очень точное! Из описания следует, что здание не было золотым; оно лишь внешне похоже на драгоценный металл. Описанию отвечает храм Новой Нисы, сооруженный в III–II веках до н. э. и разрушенный в I веке до и. э. Это тоже эпоха Одина. Храм возведен на платформе, сложенной из сырцового кирпича. Высота платформы — около метра. Тыльная часть его примыкала к городской стене, с трех сторон оно было окружено колоннами. Вход располагался в центре длинной стороны. Здание это двухъярусное. Нижний ярус соответствовал по высоте колонному портику. Его украшали пристенные полуколонны и терракотовые плитки. Полуколонны и узкая полоса фриза были черными. А вся стена первого яруса — малиновая. Она и впрямь «как бы из чистого золота». Ведь червонное золото, как и листья пурпурного персика, примерно такого же цвета! (Здесь, у этого святилища, и располагалась роща Гласир.)

Верхний ярус — белый (он как бы из серебра, что и указано неоднократно в эддических мифах).

В двадцатитомнике «Археология СССР с древнейших времен до наших дней» (том «Древнейшие государства Кавказа и Средней Азии». М., «Наука», 1985, с. 219) указано:

«Храмовый характер сооружения не вызывает сомнений у исследователей (Пугачей ков а Г. А., 1958; Коше лен ко Г. А., 1977), однако не было предложено сколько-нибудь убедительных его типологических сопоставлений и не определен характер культа».

Это сказано именно о храме, развалины которого обнаружены близ городской стены в Новой Нисе.

Талантливые ученые-археологи не смогли предложить «сколько-нибудь убедительных его типологических сопоставлений» и определить «характер культа». Кому из них могло присниться, что это Асгард?

Моисей Каганкатваци в своей «Истории агван (албан)» перечисляет десять древнейших царей Албании. Все они из рода Аршакидов (Каганкатваци М. «История агван». СПБ, 1861, с. 87). В прибавлении к этому сочинению К. Патканьян разбирает многочисленные связи парфянской династии и указывает на родство с ней многих князей соседних племен, в первую очередь северокавказских. «По тем известиям, — пишет К. Патканьян, — которые разбросаны в разных местах у армянских авторов, видно, что род Аршакидов пользовался в Азии большим уважением, особенно у соседних народов. Довольно было быть Аршакидом, чтобы претендовать на какое-нибудь царство…

Сами Аршакиды старались, чтобы на престолах соседних народов были их родственники. Таким образом, кроме Персии, Аршакиды царствовали в Армении, Грузии, Агвании и у массагетов».

Известны также индийские Аршакиды (цари кушан).

Одна из ветвей Аршакидов царствовала к северу от Кавказа над лпинами.

Авторитет Парфянского царства и особенно мирные отношения его с соседями обусловили и культурное влияние на весь регион, в том числе на районы севернее Кавказского хребта. Парфянские цари заботились об усилении этого влияния. Этой цели должны были служить и великолепные постройки в родовой усыпальнице Нисе-Асгарде. Это родина богов, город обожествленных предков-династов. Еще в прошлом веке отмечена связь храмовой архитектуры с погребальными культами и сооружениями[6].

Вельва — в переводе с исландского — прорицательница. Слово это, вопреки М. Фасмеру, одного корня с русским «волхв». В «Прорицании вельвы» говорится о начале и конце мира. Врагами светлых асов выступают Сурт (дословно: «черный»), Мировой змей и волк Фенрир. Волк в этой битве поражает Одина. Наступают «сумерки богов» (Рагнарок).

Во время небывалой войны «солнце померкло, земля тонет в море, срываются с неба светлые звезды… жар нестерпимый до неба доходит».

Но будущее светло и безоблачно: «…Вздымается снова из моря земля, зеленея, как прежде; падают воды, орел пролетает над морем, рыбу он хочет поймать». Земля возвращается к жизни. Сумерки, гибель асов — все как бы забыто.

Вельва продолжает:

«Встречаются асы на Идавелль-поле, о поясе мира могучем беседуют и вспоминают о славных событиях и рунах древних великого бога. Снова должны найтись на лугу в высокой траве тавлеи золотые, что им для игры служили когда-то». Воскресение богов предваряет всеобщую картину процветания. «Заколосятся хлеба без посева, зло станет благом».

В этой картине возрождения важную роль играет Идавелль-поле. Но все попытки понять и перевести это название ни к чему практически не привели за все шестьсот лет знакомства с сагами и произведениями Снорри Стурлусона. Идавелль-поле переводят как «вечнозеленое поле», «сияющее поле», «поле неустанной трудовой деятельности» («ида» — занятие, деятельность, работа). Что же на самом деле означает это непонятное название? Прежде всего в нем, бесспорно, два слова, два корня. Второй корень «ида» переведен верно. Мне предстояло дать перевод корня «велль». Задача была бы простой, если бы речь шла о современном исландском слове. Но безуспешные попытки многих предшественников были для меня лучшим свидетельством, что корень этот не современный. Я предположил, что он должен хранить косвенную информацию о переселении скандинавов на север из южных или, точнее, юго-восточных стран. Но самые древние корни — общие для многих языков. Так удалось прийти к однокоренным словам, оставшимся как в древнеиндийском, так и в славянских и балтийских языках. Исландское «вала» и русское слово «валун» означают то же самое: округлый камень. Латышское «вельт» и древнеиндийское «валати» родственны русскому глаголу «валять», «поворачивать», а также «катать». Мяч в английском и немецком звучит почти так же, с учетом чистого перехода звука «б» в «в» (как в именах Василий — Базиль). Я был уверен, что «велль» содержит корень с тем же смыслом и звучанием.

Занятие шаром. Занятие катанием. Вот смысл имени «Идавелль». Поле для игры с шаром — вот что такое Идавелль-поле.

Я остановился на таком переводе по счастливой случайности. Я нашел эти каменные шары на Идавелль-поле. Но сделаны они из гипса. Им две тысячи лет. Находили их и до меня. Объяснений не было. Внутри шаров сохранились остатки растений. И этому не было объяснений. Но это шары для игры асов! Растения (сухие, естественно) облегчают вес такой игрушки, делают ее прочнее. Но это не волчок. Игра велась на поле, напоминающем современный стадион (похоже на славянские игрища и игры в честь умерших).

Поле, похожее на стадион, расположено близ Ман-сурдепе, недалеко от Нисы. Там и собирались асы для игр и бесед. Назначение комплекса Мансурдепе ученым неясно, об этом идут споры. Надеюсь, теперь все встанет на свои места. Второе поле с гипсовыми шарами было в самой Нисе, то есть в центре Асгарда.

Аршакиды (это династическое, царское имя, подлинные имена многих правителей Парфии нам неизвестны) состояли в родстве со старейшинами многих племен. Почему бы не попытаться найти следы этой игры асов, например, в кавказских мифах?

Мне удалось это сделать, ознакомившись с эпосом осетинского народа «Нарты».

Вот как в позднем поэтическом изложении выглядит эта «игра в камни» (в самом Асгарде использовались не камни, а гипсовые шары):

Раз на заре — еще едва светало —

Отборные от каждого квартала

Все юноши с оружьем вышли к бою,

Чтоб забавляться нартскою игрою —

К поляне игр участники стекались

И к состязанью там приготовлялись,

К борьбе сынаг, к метанию камней.

И лишь тогда оставили коней,

Когда уж были в поле для игры…

Речь идет об игровом поле! И далее говорится о катании камней — совпадение с переводом названия поля буквальное («Нарты», Изд-во АН СССР. М., 1957, с. 120–121):

Вот начали играть: катали камни,

Испытывая силы в состязанье.

Вот первый камень катится с горы.

Гремит и скачет первенец игры.

Но Урызмаг рукой, что было сил,

Огромный камень на лету схватил.

Несутся камни, Урызмаг их ловит

И новый ряд камней уже готовит.

Хамыц же быстро камни те берет,

По одному Борее передает.

Поражает на удивление долгая народная память, которой, бесспорно, помогают образность, живая форма стиха или песни, мифологическое содержание.

…Итак, Асгард это Ниса, город обожествленных предков, а в расширительном значении — Парфия (страна Аньси, т. е. «Асы»).

Метаистория — о ванах

Об открытии Асгарда автором этих строк ТАСС сообщил 21 мая 1989 года; а сам факт, как мне кажется, расширяет горизонт поисков.

Изучение миграций народов древности дает новую историческую картину. Это похоже на движение континентов, которые раньше считались неподвижными, и потому ответов на многие вопросы геофизики не было.

Одно из великих переселений племен, оставшееся незамеченным историками, поможет ответить на вопрос о двойной родословной Одина. Почему Один якобы владел Фракией? Почему Асгард в «Младшей Эдде» отождествляется с Троей (в то же время асы «жили восточнее Дона»)?

Троя расположена в Малой Азии вместе с ее округой, землей — Троадой. Но Малая Азия составляла в древности единое этнокультурное целое с Фракией. Это единый трояно-фракийский регион.

Чтобы понять ход событий, нужен метаисторический экскурс.

Я изучил тысячи дохристианских славянских имен и около тысячи имен на надгробьях легионеров-фракийцев, насильно мобилизованных в римские когорты. Установлено: несколько сот дохристианских славянских имен — это имена фракийские. Я изучал также верования фракийцев. Все боги восточных славян (в Киевской Руси) — это боги трояно-фракийцев: фракийский Перкон — это Перун, Стрибог — это бог Сатре фракийского племени сатров, Даждьбог — это малоазийские Тадз, Даж, Тадзена (несколько иную запись этого имени дает использование греческой буквы «дзета», «ж» не было!), Купала — это фригийская Кибела и т. д. Карелы — это кораллы («желтоволосые кораллы» — пишет об этом фракийском племени Овидий в I веке н. э.). Поляки, ляхи — это лаии — фракийское племя. Бессы — это весь, вепсы («в» переходит в «б», как в именах Василий — Базиль) и т. д.

Одрисы — это русы. (Одрисами их называли греки, сами себя они называли русами.) Рус — это леопард, древнейшее слово, прочитанное мной на камнях Малой Азии. Вера в прародителя-леопарда характерна и для расенов-этрусков (этруски — название латинское!), также вышедших из Фракии или, точнее, из трояно-фракийского региона. Тропа Троянова, земля Троянова, века Трояновы в «Слове о полку Игореве» — это вовсе не от имени римского императора Траяна, до которого народу не было дела! Это тропа из Трои, из Троады. Одна дорога вела на запад — ее избрали расены (этруски), другая — на север, и ее избрали русы.

В моей работе «Века Трояновы» (сб. «Дорогами тысячелетий», кн. 2. М., 1988, с. 60—116) исследована история Руси и русов. Задолго до Киева во Фракии образовалось государство, объединявшее фракийские племена. В V веке до н. э. этот союз возглавил Терес (Тарас, переход «е» — «а», как в случае Ксения — Оксана). Сложилась монархия, которая противостояла скифам, грекам, затем некоторое время — Риму. Было это за тысячу с лишним лет до первого упоминания Киевской Руси в летописи. Но уже тогда фракийские племена были главной силой от Черного моря до Адриатики. Существовали примерно в тот же период и государства в Иллирии (эту область по праву считают частью Фракии в расширительном значении).

О фракийцах много написано античными авторами. Ксенофан из Колофона (около 570–470 гг. до н. э.) в числе других оставил нам типичное описание их внешности:

Если бы руки имели быки, или львы, или кони,

Если б писать, точно люди, умели они что угодно, —

Кони коням бы богов уподобили, образ бычий

Дали б бессмертным быки; их наружностью каждый сравнил бы

С той породой, к какой он и сам на земле сопричислен.

Черными мыслят богов и курносыми все эфиопы,

Голубоглазыми их же и русыми мыслят фракийцы.

Фракийское племя, объединившее другие племена региона, называло себя русами. Античные же авторы называли их одрисами (произносилось: «одрюсы»). Случай тот же, что и с этрусками, которые сами себя называли расенами (росенами), а латинские авторы называли их этрусками. Самоназвание народа вообще нередко отличается от его названия на другом языке.

Назову имена других правителей Фракийской Руси: Севт, Садко (Садок), Котис (Котко). Одрисы вели в I веке до н. э. уже проримскую политику, однако Рим вмешивался в их дела. В I веке н. э. Фракийская Русь потеряла самостоятельность. Притеснения римской администрации привели к уходу фракийцев на север, на Днепр. Началась крестьянская колонизация Поднепровья. Так образовалась Черняховская археологическая культура.

В моей статье неточно указана численность войска государства русов-одрисов (с. 109). Оно насчитывало не 15000, а 150000 всадников и пеших воинов (Фукидид). Это, конечно, больше, чем могла выставить даже спустя полторы тысячи лет Киевская Русь. Скифы не могли одолеть русов-одрисов, хотя они же успешно противостояли персам, мощь которых вне сомнений.

Многочисленные, точно звезды на небе, по сообщениям античных авторов, фракийцы верили в бессмертие души. С таким народом трудно воевать. Рим опирался на фракийцев во многих войнах. Рослые, физически сильные, фракийцы входили в состав римских легионов. Были и римские императоры — фракийцы и иллирийцы.

Фракия пришла в движение в начале нашей эры. Неисчислимые фракийцы и иллирийцы (ильмерцы) неостановимым потоком двинулись на север, занимая все пригодные для сельского хозяйства земли. Остались тысячи кладов I–II веков и. э., в которых немало римских наград легионерам-фракийцам. Район этих кладов фракийцев занимает огромную территорию до берегов Днепра на востоке и далее.

Именно на правом берегу Днепра образовалась позднее Киевская Русь — подобие Руси Фракийской. Русы-одрисы были объединительной силой, как и тысячелетием раньше. И здесь в их государство вошли многие племена, которые переселялись с ними на север. Некоторые из племен создали самостоятельные государства, отойдя от первоначального союза русов. Кробизы стали называться на новой территории кривичами, друговиты — дряговичами, бессы — весью, кораллы — корелой, лаии — ляхами (поляками) и так далее. На севере возникла Новгородская Русь, также воспреемница Руси Фракийской. Позднее образовалось Московское государство, Московская Русь, последняя по времени из воспреемниц Фракийской Руси.

Именно метаистория позволяет ответить на вопрос о фракийской родословной Одина.

На пересечении путей переселения асов на северо-запад и трояно-фракийцев на север и северо-восток и следует искать ответ. Ведь и в «Слове» осталась память о Трое. Многие древнеисландские слова ближе к русским, чем слова других германских языков.

Ваны — соседи и соперники асов. Читатель уже знает о войне асов с ванами. Война эта шла с переменным успехом и закончилась миром. Обе стороны обменялись заложниками. Так среди асов: появился вар Ньерд, который правил Швецией после смерти Одина. «Сага об Инглингах» рассказывает об этом так (IX):

«Один умер от болезни в Швеции. Он сказал, что отправляется в жилище богов и будет там принимать своих друзей. Шведы решили, что он вернулся в древний Асгард и будет жить там вечно. В Одина снова стали верить и обращаться к нему. Часто. он являлся шведам перед большими битвами. Некоторым он давал тогда победу, а некоторых звал к себе. И то и другое считалось благом.

Один был после смерти сожжен, и его сожжение было великолепным… Ньерд из Ноатуна стал после этого правителем шведов, он совершал жертвоприношения. Шведы называли его своим владыкой. Он брал с них дань. В его дни царил мир и был урожай во всем… В его дни умерло большинство диев».

Затем сага рассказывает о Фрейре, сыне Ньерда, который стал править шведами после смерти своего отца. При Фрейре, ване по происхождению, были такие же урожайные годы и его все любили, как и его отца. Внук Фрейра, Свейгдир, правил после своего отца Фьельнира. Свейгдир дал обет найти жилище старого Одина, то есть Асгард, и побывал в Стране турок и в Великой Швеции (Великой Свитьод). Там он встретил много родичей. Поездка в древнюю страну асов продолжалась пять лет. Затем. Свейгдир вернулся в Швецию и женился на женщине по имени Вана… Как отмечает сага, Вана была из жилища ванов, как и сам Свейгдир и его предки — правители Швеции. У них родился сын Ванланди (Сага об Инглингах, XII).

Рассказ о ванах вполне реалистичен, так же, как и повествование о походе Одина на север.

Но что же осталось с «жилищем ванов» после ухода части ванов и асов на северо-запад? Да и можно ли отыскать след ванов — не богов, не мифических героев, а реальных ванов?

Я долго искал их след. Наконец в арабских источниках я отыскал название племени вантит. Строго говоря, это название можно отнести и к названию города, и к названию всей земли. Выслушаем древнего автора Гардизи:

«И на крайних пределах славянских есть город, называемый Вантит».

Арабское слово «мадина» означает и город, и территорию, ему подвластную, и всю округу. В древнем источнике «Худуд ал-Алем» говорится, что некоторые из жителей первого города на востоке страны славян похожи на русов.

Заметим, что речь идет о тех временах, когда здесь еще не было русов! Земля же эта управлялась своими князьями, которые именовали себя «свиет-малик». Отсюда шла дорога в Хазарию, в Волжскую Болгарию.

Только позднее, в XI веке, состоялись походы сюда русов. Владимир Мономах ходил на Ходоту, владетеля земли Вантит и на сына его. Главным городом вантит-ванов был тогда Хордаб (Корьдно в русских источниках, возможно, Корьден, созвучно с «гард»).

Земля Вантит располагалась в те далекие времена по берегам Оки и в верховьях Дона. Как видим, ванов потеснили на север. Возможно, они подобно асам ушли сами. Ведь ваны гораздо более сведущи в колдовстве, чем асы. Это они научили асов и Одина древним искусствам, которые сродни магии. Археологические находки подтверждают высказанную мысль о тождестве ванов с жителями земли Вантит. От низовьев Дона (из «жилища ванов») на север идет полоса однотипных находок.

Мне довелось найти и сопоставить некоторые изделия старых ванов и ванов-переселенцев. Они очень похожи. Переселяясь на север по обоим берегам Дона, ваны принесли на новое местожительство искусство выплавлять железо, древнюю веру, старые обряды. На древнем поле Куликовом задолго до известной всем битвы жили тоже ваны. В моем столе хранится железная птица, найденная мной на этом поле. Она выкована древним умельцем. И она похожа на древнейших птиц Северного Кавказа и Закавказья.

Обряд русалий как бы материализует старую веру колдунов-ванов. Девушка, наряженная птицей, исполняет танец. Это магический танец. Изображение птицы-девушки осталось на многих изделиях из страны Вантит. Известно оно И на западе от этой земли, например, на территории современной Польши. Это естественно: мы уже знаем, что часть ванов ушла именно в том направлении, вместе с асами.

Донецкий кряж назывался раньше Венендерскими горами. Это, как мне представляется, память именно о ванах. Вся же земля между Доном и Днепром называлась позднее похода асов Лебедией. Это оставленный на память автограф тех же ванов с их обрядовыми танцами, посвященными птицам, и их лебедем-кикном.

Интересно сопоставить данные антропологических исследований древнего населения низовьев Дона и его верховьев. Такое сопоставление может дать еще одно подтверждение миграции ванов Приазовья на север. Я выбрал курганный могильник в Танаисе (город в устье Дона, IV век до н. э.). Относительно этого могильника есть указания, что здесь погребены не боспорские греки, а местные жители Подонья. (Г е р а си м о в а М. М., Рудь Н. М., Яблонский Л. Т. Антропология античного и средневекового населения Восточной Европы. М., 1987, с. 74, таблица 30.)

С другой стороны, данные антропологических измерений для вятичей Оки, начиная с могильников X века (примерное время окончания миграции с юга), приведены в работе В. В. Седова «К палеоантропологии восточных славян» (в кн.: «Проблемы археологии Евразии и Северной Америки». М., 1977, с. 153, таблица 1).

Для того чтобы сделать вывод о переселении ванов из Приазовья в верховья Оки, нужно выявить совпадение результатов измерений. Приведем средние результаты, давая первой цифрой результат для античного Приазовья (Танаиса), а второй цифрой — то же для верховьев Оки X–XIV веков н. э.

Продольный диаметр черепа: 185,2; 183,3

Поперечный диаметр черепа: 137,2; 135,2

Высотный диаметр черепа: 134,8; 135,3

Длина основания черепа: 102,0; 101,4

Скуловой диаметр: 130,2; 129,3

Чтобы лучше представить себе, насколько совпадение полное, приведем пять средних цифр в том же порядке для другого района — Поднестровья: 187,8; 141,9; 136,6; 104,1; 135,2.

Широта та же, время — то же (X–XIV век), но широколицый антропологический тип Поднестровья (на широте нижнего Дона) существенно отличается от грацильного, узколицего типа вятичей и ванов. Сопоставление показателей позволяет сделать вывод об идентичности вятичей и легендарных ванов саг, несмотря на то, что их разделяет примерно полторы тысячи лет!

Близкие родственники у ванов могли вступать в брак. Об этом говорит «Круг земной» Снорри Стурлусона. И на новой родине ванов, на Оке и верхнем Дону, примерно тысячу лет спустя после переселения асов, исследователи отмечают факт эндогамии, то есть те же самые черты первобытности в брачных обычаях, что и у ванов из саг!

Важно отметить и второе написание имени ванов-вантит в арабских источниках: «ват». Это позволяет и этимологически отождествить ванов с вятичами (легенда о Вятко подобна другим народным легендам о братьях и ответа на вопрос не дает).

Этим замыкается великий круг — ведь именно потомки ванов, перенявшие, естественно, германский язык, вернулись много позднее из Скандинавии на Русь — уже как варяги.

Ваны. Вятичи. Вены («вене» — так и поныне называют русских эстонцы). Венеды. Венеты. Венды. Генеты. Енеты. Это названия одного и того же народа на разных территориях и в разное время. И сверх того: славяне, словене, словаки, ставаны… И это — от народа ванов. Из последующего, надеюсь, это будет ясно.

Начнем с Троянской войны (XIII век до н. э.). Для историка и читателя предварим отрывок из Страбона пояснением: Галис — это река в Малой Азии, которая впадает в Понт (Черное море) и делит северную часть Малой Азии примерно пополам.

«Аполлодор не может привести такого согласного мнения древних, будто никакой народ с той стороны Галиса не принимал участия в Троянской войне. Напротив, можно найти свидетелей в пользу противоположного мнения… Так, Меандрий утверждает, что енеты, которые не принимали участия в войне, сделались каппадокийцами». (Страбон, XII, 3, 25.)

Интересно в этом отрывке свидетельство о передвижении енетов (венедов) в Каппадокию, на юг.

Страбон в другом месте своего сочинения называет енетов венетами.

«Софокл в «Разрушении Илиона» говорит, что перед дверью Антенора повешена была шкура пантеры в знак того, что дом этот остался нетронутым. По его же словам, Антенор вместе с оставшимися в живых венетами бежал во Фракию, а оттуда перешел в так называемую Венетику у Адрии, а Эней вместе с отцом Анхизом и сыном Асканием собрал отряд и отплыл морем. Одни говорят, что они поселились в окрестностях Македонского Олимпа, а другие, что они основали Капую подле Мантинеи в Аркадии, назвавши город по имени Капуя; по словам третьих, они высадились в Эгесте в Сицилии вместе с троянцем Климом и, занявши Ерик и Лилибай, назвали реки подле Эгесты Ска-мандром и Симоентом. Оттуда Эней переправился в Лациум, где оставался по повелению оракула — остаться там, где он съест свой стол, что случилось в Лациуме, подле Лавиния: там за неимением стола он поставил большой хлеб и съел его вместе с мясом. Однако Гомер расходится с обоими сказаниями, равно как и с рассказами об основателях Скепсия. Действительно, он намекает на то, что Эней остался в Трое…»

И вот венеты поселились на побережье Адриатики, в северной Италии. Страбон находит краски, чтобы рассказать о новой их родине.

«Вся эта область покрыта реками и болотами, в особенности земля венетов, которая, кроме того, подвергается еще действию моря. Это — почти единственные части нашего моря, претерпевающие подобно океану приливы и отливы, благодаря чему большая часть этой равнины занята морскими болотами. Впрочем, она, подобно так называемому Нижнему Египту, изрезана каналами и насыпями, с помощью которых некоторые места осушены и возделаны, а другие сделаны судоходными. Некоторые тамошние города походят на острова, другие окружены водою только отчасти. Все города, расположенные над озерами на материке, имеют достойные удивления водные пути вверх по рекам, в особенности по реке По, так как она больше всех и часто увеличивается от дождей и снегов. Впрочем, разливаясь в разные стороны у устьев, она делает незаметным свой вход, и самое плавание в него опасно. Однако опытность побеждает самые большие затруднения» (Страбон, V, 1, 5).

Жизнь венетов-венедов была связана и ранее с морем синим, с Понтом. На первой их родине, в Малой Азии, на Черноморском побережье, грозная стихия моря стала их судьбой. Море то отступало, то наступало. Приведем свидетельство об ископаемых рыбах, интересное еще и потому, что в нем впервые названо имя города венедов в Малой Азии:

«Когда Евдокс упоминает об ископаемых рыбах на сухих местах в Пафлагонии, он не определяет самой местности, а в местностях болотных он помещает их подле озера Аскании, что под Кием, хотя выражается неясно. Так как Пафлагонию мы назвали пограничною — с Понтом, а с пафлагондами с запада граничат бифины, — то мы попытаемся описать и страну последних. Потом мы желаем, принимая за другое начало бифинов и пафлагонцев, перечислить местности, непосредственно за ними следующие в южном направлении до Тавра» (Страбон, XII, 3, 42).

Но то, что Евдоксу было не вполне ясно, стало ясным сейчас. Ведь Кий — это город венедов; (венетов) на первой их родине, в Малой Азии. Но это древнее имя сохранено было и на берегах Днепра, куда пришла другая волна венедов. И там, на Днепре, снова был основан город с тем же именем — Киев. Очевидно, имя князя Кия, основавшего согласно русской летописи этот город на Днепре, было дано ему по тому месту, откуда он родом. Имя это общее с именем матери городов русских — Киевом.

Но если это так, то должны быть и другие доказательства, свидетельствующие о переселении племен венедов-венетов из Малой Азии на Днепр. Что, к примеру, подсказывает название племени полян? Только ли созвучие с русским полем? Нет, конечно. Ведь в окрестностях Киева не было поля. Это был район лесов и лесостепи. К тому же, как сказано в «Повести временных лет», поляне жили «особо по горам сим». Какое же поле? Тот факт, что поле все же попало в объяснение названия племени, понятен; это народная этимология, случай типичный. Забылись давние рассказы, и пахари слово «поли» переделали в «поляне», осмыслив его как производное именно от поля, дававшего им хлеб..

В поисках полян-полей из Малой Азии мне пришлось вновь перечитать Страбона, но задача была решена. Вот что пишет известнейший историк древности, обобщивший множество свидетельств:

«Пола, заложена в заливе, имеющем вид гавани; в нем есть островки с хорошими пристанями и плодородные. Пола основана в древности колхами, посланными за Медеей, которые, не исполнивши поручения, сами себя осудили на изгнание, как говорит Каллимах:

«Грек назвал бы его городом изгнанников; но их язык назвал его Полою».

Таким образом земля за рекою По заселена отчасти венетами, а отчасти истриями до Полы; над венетами живут карны, кеноманы, медоаки и инсубры, одни из них были врагами римлян, а кеноманы и венеты состояли в союзе с ними и до похода Ганнибала, когда велись войны против боев и инсубров, и после» (Страбон, V, 1, 9).

Заметим, что речь в этом интереснейшем отрывке идет о том районе Италии, где вырос город венедов на ее земле — Венеция.

Итак, Пола — город изгнанников из того же Причерноморья. Много свидетельств есть в пользу того, что многие племена Малой Азии и юго-восточного Причерноморья говорили на одном языке или его наречиях. Но не буду утомлять читателя и историков многочисленными отрывками из сочинений Страбона и других историков древности[7]. Сам факт переселений многочисленных племен трояно-фракийского региона, от Кавказа — до Иллирии и побережий Италии говорит о многом: район этот составлял общность, он был хорошо известен, обжит, венеды прекрасно ориентировались относительно возможности торговли и миграций. Примерно о том же говорят и тесные связи Закавказья с Фракией в скифскую эпоху[8].

Поли-поляне — это те же венеды или племя их союза в районе Причерноморья. И Птолемей во II веке н. э. называет здесь племя «ставаны».

Ставаны — двухкорневое имя. Ста. Ваны. Первый корень я нахожу возможным объяснить с помощью исландского слова «стьа», «стья» — стадо. Ставаны — племя скотоводов-ванов. Таков смысл этого имени (мне известен и перевод О. Н. Трубачева: «чтимые»). А в словенском языке до сего дня осталось слово «пелати» — гнать, вести (Фасмер, III, с. 308).

Но если Пола, поли и поляне — одного корня, то нельзя ли найти на географической карте далекого прошлого названия с этим же или близким корнем в самой Малой Азии? Можно. Прежде всего: название родины венетов-венедов (Пафлагония) содержит уже этот корень. Пафла. По-видимому, здесь греческие буквы передают истинное звучание на пределе своих возможностей. Варианты «Паула», «Пола» («у» — «о») вполне допустимы. Нет ли тому прямых доказательств? Есть. На месте Пафлагонии во II тысячелетии до н. э. известна обширная земля Пала. Ее жители — палайцы. Пала — это и есть раннее, исконное название Пафлагонии. Мало знаем мы пока об этой древнейшей земле. Самое удивительное, что может поразить воображение читателя и, надеюсь, историка, — это египетские изображения хеттских воинов, взятых в плен при Кадеше (битва состоялась в 1286 году до н. э., египетская армия под руководством фараона Рамсеса II потерпела поражение). На египетских памятниках хеттские воины изображены типичными европейцами… с оселедцами. Причем оселедцы еще более характерны, еще более заметны из-за невероятной длины чубов — они опускались гораздо ниже плеч. Уместно здесь вспомнить и оселедцы на панно, сохранившихся в Венеции — на западной родине венедов, куда они пришли из Палы-Пафлагонии.

Историку, наделенному логическим мышлением, этот факт может подсказать аналогию с чубами фракийцев и славян на Днепре. Быть может, такой историк даже проведет параллель между полянами (звучать это могло как «паляне») и Пафлагонией, Палой и палайцами, соседями хеттов.

«Зенодот пишет «из Енеты» и говорит, что под этим именем разумеется нынешний Амис. По уверению других, какое-то племя, пограничное с каппадокийцами, выступило в поход вместе с киммерийцами и впоследствии удалилось к Адрии. Но по мнению, наиболее распространенному, енеты составляли значительнейшее племя пафлагонцев, из которого происходил и Пилаймен. Поэтому большинство енетов отправилось в поход вместе с Пилайменом, а потерявши вождя после разрушения Трои, они проникли во Фракию и после блужданий прибыли в теперешнюю Енетику. Некоторые утверждают, что Антенор и дети его участвовали в этом странствии и поселились в углу Адриатического моря, о чем мы упоминали уже в трактате об Италии. Поэтому-то, должно быть, и исчезли енеты и не находятся больше в Пафлагонии» (Страбон, XII, 3, 8).

Но венеты не исчезли совсем. Они переселились на юго-восток и север. Прежде всего их хорошо знал Тацит севернее Черного моря. Вот что он писал:

«Что касается певкинов, венетов и феннов, то я не знаю, отнести ли их к германцам, или к сарматам. Впрочем, певкины, которых некоторые называют ба-старнами, живут как германцы, будучи похожи на них языком, образом жизни, жилищем, — грязь у всех, праздность среди знати. Благодаря смешанным бракам они в значительной степени обезобразились наподобие сарматов. Венеты многое заимствовали из нравов последних (то есть сарматов. — В. Щ.), так как они, занимаясь грабежом, исходили все леса и горы между певкинами и феннами. Однако их следует причислить скорее к германцам ввиду того, что они и дома прочные строят, и щиты имеют, и любят ходить, и даже быстро, — все это совершенно чуждо сарматам, всю жизнь проводящим в кибитке и на коне. Фенны отличаются удивительной дикостью и ужасной бедностью, у них нет оружия, нет лошадей, нет пенатов. Пищей им служит трава, одеждой шкура, ложем — земля. Вся надежда их на стрелы, которые они за неимением железа снабжают костяным наконечником. Одна и та же охота кормит мужчин и женщин, которые всюду их сопровождают и участвуют в добыче. Их дети не имеют другого убежища от диких зверей и непогоды, кроме сплетенных между собой ветвей, под которыми они скрываются — сюда возвращается молодежь, здесь пристанище стариков… Не опасаясь ни людей, ни богов, они достигли самого трудного — им даже нечего желать» (Тацит, Германия, 46).

Конечно, информация к Тациту пришла от германцев. Фенны Тацита называются в сочинении известного географа древности Птолемея финнами, причем имелись в виду финны-прибалты. Тацит написал свою «Германию» в I веке н. э. Верно его указание о быстрых перемещениях венетов на далекие расстояния. Естественно, оружие и образ жизни венетов таковы же, как и у германцев. Но проблема выбора, которую решает Тацит, чрезвычайно проста: венетов-венедов нужно отнести либо к сарматам, либо к германцам. Понятно, что автор склоняется к последнему, так как венеты, безусловно, ничем не похожи на сарматов, хотя они и исходили «все леса и горы». Можно понять Тацита: смешанные браки способны обезобразить даже многочисленный народ, ведь древние хорошо знали преимущество чистой породы, сохраняемой даже в сельском хозяйстве; до эпохи геноцида и принудительной гибридизации, равно уничтожающих генофонд, было еще очень далеко. Вряд ли можно назвать красавцами сарматов и бастарнов. Что касается венедов, то они, видимо, и внешне похожи на германцев. Арабские авторы говорили о ванах, что некоторые из них похожи на русов. Но русы арабских источников высоки ростом, светлоглазы, светловолосы. Таким образом, ваны-венеды I века н. э. должны были действительно быть похожими на германцев, наводивших ужас на римских легионеров из-за высокого роста. Спустя полторы тысячи лет англичанин Флетчер побывал в Москве и оставил об этом записки, где отмечал, как характерный признак русских высокий рост. Но в Москве жили тогда главным образом те же ваны-венеды, что касается русов, пришедших из Фракии на Днепр, с Днепра — на Оку и верхний Дон, то они должны были раствориться в массе ванов-вяти-чей.

Ваны-венеды подвижны. Их можно сравнить разве лишь с готами, прошедшими всю Европу. Та же судьба. Но есть и существенная разница: ваны-венеды гораздо более многочисленны и за века и века дали начало многим племенам тех же венедов, но с иными названиями. Вот почему венеды продвинулись не только далеко в Европу— и в этом они подобны готам — но и в глубь Азии. Хорошо известно, что выходцы из Ванского царства (Урарту) жили многочисленными группами в Парфии. Ларфия же простирала свои пределы до Индии.

Мой оппонент, этрусколог А. И. Немировекий, критиковал меня за две ошибки в прочтении и переводе этрусских надписей. Одну из этих ошибок я готов признать с тем большей охотой, что ни один из этрускологов не перевел правильно за последние годы, кажется, ни единого этрусского слова. Вся двухсотлетняя история исследования этрусских надписей — это сплошная ошибка, основанная на недоразумении. Тем не менее этрускологи, сделавшие примерно тридцать тысяч ошибок в прочтении и переводе с этрусского, критике, как правило, не подвергаются. Всем исследователям хорошо известно, что сейчас установлено значение не более ста этрусских слов. В начале века эта цифра была почти вдвое больше (так тогда считалось). Таким образом, изучение этрусского идет, образно говоря, из никуда в ничто. Это ли не свидетельство ложности, надуманности пути!

Я полагаю, что оппонент критиковал меня не за то, что я сделал две ошибки (ибо мне удалось перевести надпись на золотой пластинке из Пирги, дать ключ к другим этрусским надписям и перевести их, проследить миграцию этрусков из Фракии, установить их общность с фракийцами-русами и племенами трояно-фракийского региона — с тем огромным миром, который затем, образно говоря, переместился на север, дав начало многим народам Европы и прежде всего — русским), а за то, что я осмелился открыть мир, подчиненный законам метаистории, как я это называю. Этот мир наполнен непреходящей деятельностью многих племен и народов, но прежде всего он был миром венетов и русов, которые дали начало самой многочисленной семье народов Европы, затем миром германцев, которые продемонстрировали почти такие же масштабы переселения на запад и север.

Остготы и вестготы — два племенных союза готов. Известны и другие названия для готских союзов — грейтунги и тервинги. С III века н. э. готы населяли Крым, спустя тринадцать столетий готы еще были в Крыму, и в XVI веке фламандец Бусбек записал при встрече с крымским готом (эта встреча произошла в Константинополе) около семидесяти слов. Считается, что в XVIII веке крымские готы растворились в местном населении, однако мне известно, что это произошло еще позднее, уже в XIX веке. Вестготы спаслись от гуннов, перебравшись в Римскую империю с согласия императора Валента. За этот опрометчивый шаг Валент был наказан готами. Он и сорок тысяч римских солдат погибли от рук восставших готов в битве при Адрианополе. Затем готы захватили Рим (410 г.), несколько позднее они образовали в южной Галлии королевство со столицей в Тулузе (418 г.) и государство на Пиренейском полуострове, просуществовавшее до 711 года. В 493 году Италия была окончательно завоевана ост-готамщ их королевство здесь просуществовало до 555 года.

Этот пример помогает понять, какие масштабы принимали переселения народов и племен даже в относительно недавнее время. Подобно готам венеды были известны под различными именами.

Венеды несравненно более многочисленнее готов и других германцев, они расселились на еще больших территориях Евразии. Вначале было два главных направления расселения — восток и запад. Затем наметилось северное направление. Венендерские горы (Донецкий кряж) и Карпаты, Дон, Ока, Прибалтика, северные области Германии, Галлия — эти регионы венедов соответствуют и маршруту переселения асов и ванов о котором идет речь в скандинавских источниках.

Мне вспомнилась давняя история с оппонентом потому, что сейчас я призываю этого оппонента в союзники. Действительно, вот что А. И. Немировский писал о венетах в Италии:

«Не считаясь с исторической датой возникновения своей родины Мантуи, Вергилий в «Энеиде» делает город участником событий, связанных с появлением в Италии троянского беглеца Энея. Этруски Мантуи, согласно Вергилию, посылают на помощь Энею и его спутникам вооруженных воинов на кораблях. Согласуясь с этнической картиной докельтской Северной Италии, Вергилий в составе этой военной экспедиции ввел воинов местных народов лигуров и венетов. Вождь последних Купавон сын Кикна изображен Вергилием в шлеме, над которым развеваются лебединые перья как символ его происхождения от Кикна (Лебедя). Эти детали заставляют вспомнить персонаж восточнославянской мифологии Купалу, ибо здесь не только сходство имен (Купавон-Купала), но и мифологических мотивов. Лебедь, в которого был превращен отец Кикна, — символ воды, непременный элемент купальских обрядов (само имя Купала происходит от глагола «купать»). Да и само имя народа, у которого бытовала легенда о Ку-павоне, идентично имени «венеты», «венды», под которым славяне были известны своим соседям. В этой связи находит объяснение и древнеславянский женский головной убор с рогами «кика», название это связывает и с глаголом «кикать» — кричать по-птичьи, и с греческим «кикнос» — лебедь».

Иными словами, мой оппонент признает, что венеты Италии — это венеды, славяне. Они же венды — так называли их на западе, например, германцы. Задолго до становления германских торговых центров венды основали порты, гавани и города на территории нынешней Германии — на ее северных побережьях по рекам. Мне хорошо известно, что во времена «третьего рейха» все раскопки немецких археологов велись так, что венды с их городами были навсегда вычеркнуты из истории Германии. Но они остались в скандинавских сагах, в «Старшей Эдде», в «Младшей Эдде». «Большая Советская Энциклопедия», вернее, ее авторский актив обошелся с вендами еще круче. Пусть читатель извинит меня за лаконизм, но я процитирую лишь «Краткий энциклопедический словарь» (М., 1979, с. 210):

«Венеты: 1) группа племен, населявших в древности северное побережье Адриатического моря, к северо-востоку от реки По; вопрос о происхождении не решен; 2) Кельтское племя, покоренное Цезарем во время галльских походов 58–51 годов до н. э. 3) В. (чаще венеды) — западная ветвь славянских племен».

Я намеренно сохранил сокращение в третьем пункте. Оно показательно, потому что для читателя стерто слово «венды». А ведь венеды и венды — это одно и то же, одна и та же «ветвь славянских племен». И Гай Юлий Цезарь, покоряя кельтов, воевал вместе с тем и с вендами — с той же «ветвью славянских племен», и ни с какой другой! Не лучше обстоит дело с первым пунктом: вопрос о происхождении «группы племен, населявших в древности северное побережье Адриатического моря, к северо-востоку от реки По»; оказывается, не решен! Итак; по всем трем пунктам уничтожены не только свидетельства пребывания вендов-славян в Западной Европе, а само название, само имя их! Уничтожено и их «происхождение» по всем трем пунктам, если не считать упоминания о «западной ветви».

Между тем венеды-венды дали начало цивилизации Северной Италии, основали государства в Иллирии, современные Древнему Риму, построили первые крупные порты и города в северной Германии и Галлии, а восточная их часть, оставшись ближе к родине, создала основы славянской и урартийской государственности (вместе с другими одноязычными им «ветвями»). Впрочем, об Урарту речь пойдет ниже.

Остается заглянуть в статью «Венетский язык» в том же «Кратком энциклопедическом словаре». Что же обнаруживается?

«Венетский язык — отдельная ветвь индоевропейской семьи языков. Памятники письменности (около 200) — посвятительные и надгробные надписи, сделанные на алфавите греческого происхождения (V–I века до н. э.)».

Как видим, язык венедов тоже «ветвь», причем отдельная. Кому же потребовалось отделить эту ветвь «V века до н. э.» от славянских языков? Мне это пока неведомо. Зато хорошо известно другое: все надписи венедов Италии читаются только по-славянски. Вот пример короткой надгробной надписи: «Лар ое целуа». Перевод не требуется даже на современный русский, ибо смысл таков: «гроб ее целую». Высшая степень скорби по усопшей женщине!

Почему же эту «отдельную ветвь» никто не исследует, никто не переводит (если иметь в виду правильные переводы?). Да все потому же: не находится историков или лингвистов, знакомых с русским языком.

Любопытно и ошарашивающее сообщение о том, что надписи венедов «сделаны на алфавите греческого происхождения». Почему же они «сделаны» так: если уже установлено, что сам греческий алфавит был заимствован у пеласгов или финикийцев, а пеласги — это почти то же самое, что этруски? Выслушаем историка второй половины I века до н. э. Диодора Сицилийского:

«Хотя вообще эти буквы называют финикийскими, потому что их привезли к эллинам из страны финикийцев, они могли бы носить название пеласгических, так как ими пользовались пеласги» (VIII.67.1).

В вышедшей еще в 1975 году монографии Дж. Г. Маккуина «Хетты и их современники в Малой Азии» ясно указано, что развитие финикийской системы письма пришло в Грецию не только через торговые связи греков с левантийскими портами, как это предполагалось раньше. Автор говорит, что первоначальная идея алфавитного письма, вероятно, возникла в Юго-Восточной Анатолии, где бок о бок жили финикийцы и лувийцы (то есть предки европейцев), как, например, в двуязычном Каратепе. Этот экскурс и предположения потребовались автору монографии, чтобы обосновать появление письменности в древней Фригии (Маккуин Дж. Г. Пер. с англ. М., 1983, с. 56, 57).

Добавлю к этому — анализ фригийских букв приводит к однозначному выводу: это те же буквы, которыми пользовались этруски и венеды в Италии. В надписях из Фригии VIII века до н. э. я не нашел ни одного буквенного знака, который не был бы известен этрускам или венедам несколько позднее!

Излишне говорить, что написание самих букв иное, не греческое (сожалею об ограниченных возможностях набора текста, не позволяющих показать это). Венеды в Италии пользовались своим, малоазийским алфавитом! Наоборот, греки заимствовали этот алфавит, имеющий много общих черт с тем, который, по преданию, привезен был из Финикии[9].

Ванское царство

«В начале I тысячелетия до и. э. области южного Закавказья были включены в состав Ванского царства, которое поэтому можно считать древнейшим из государств, существовавших на территории Союза ССР. Центр этого древнего государства, целиком занимавшего Армянское нагорье, находился в районе озера Ван, получившего, вероятно, свое название, так же как и город Ван, от термина Биайна (или Виайна) клинообразных надписей, которым урарты именовали центральную часть своего государства». (Пиотровский Б. Б. История и культура Урарту. Ереван, 1944, с. 9.)

С этой цитаты хочется начать обсуждение вопроса о ванах в Закавказье. А. Г. Сукисян (Государство и право Урарту. Ереван, 1963, с. 7—15) и ряд других авторов дают примерно такую же вводку в историю Урарту. Ассирийцы называли Ванское царство Урарту. Урартов называли также халдами по имени их главного бога.

Откуда пришли ваны в Ванское царство (Урарту)? Вопрос не праздный. Тот же Б. Пиотровский присоединяется к мнению Леманна-Гаупта, который связывает пещерные помещения и ниши Вана с такими же памятниками Пафлагонии и Фригии (там же, с. 268–270). Но в Пафлагонии до начала урартской истории находились венеты-венеды. Это мы выяснили выше.

Леманн-Гаупт видит в существовании пещерных ниш Вана доказательство западного происхождения урартов. Что ж, это аргумент серьезный. Но есть и более серьезный, прямо скажем, уникальный аргумент.

Гигантские каменные ступени, вырубленные в скалах (каждая ступень до метра высотой), получили, в научной литературе название «иррациональных лестниц» (там же, с. 259).

Эти гигантские лестницы вовсе не иррациональны, на мой взгляд. Ибо Леонард (R. Leonhard), изучавший такие же памятники в Пафлагонии, считал, что это культовые лестницы (там же, с. 259). Но культ этот оказывается общим для ванов-урартов и пафлагонцев-венетов западнее Урарту.

Сказанного, по-моему, достаточно, чтобы всерьез присмотреться к верованиям и богам ванов, а также к их языку.

Главную роль в пантеоне урартских божеств играли Халди, Тейшеба, Шивани. Отправляясь в поход, цари призывали на помощь именно этих трех богов. Но в каких бы случаях ни упоминалась эта верховная триада, всегда соблюдается та же последовательность: первым называется имя Халди, вторым — имя Тейшебы, третьим — Шивани (Шивини).

Здесь налицо определенная иерархия внутри самой триады верховных божеств в Урарту. В дошедших до нас надписях нет исключений из этого правила (см., например, Меликишвили Г. А. Древневосточные материалы по истории народов Закавказья. Часть I. Наири-Урарту. Изд-во АН СССР. Тбилиси, 1954, с. 365–370).

Хвала верховным богам с употреблением различных возвеличивающих эпитетов (часто трафаретных) типична и для Урарту и для Ассирии. Часто встречаются канонические заготовки и формулы вроде: «Взмолился я богу Халди, владыке, богу Тейшебе, богу Шивани, богам страны Биайны о моих намерениях по господнему величию во вражеских странах. Прислушались боги, открыли они мне дорогу». Точно таким же образом призывают богов и ассирийские цари. Так, в летописи царя Синаххериба при описании восьмого похода сказано: «Взмолился я богам Ашшуру, Сину, Шамашу, Белу, На-бу, Нергалю, Иштар Ниневии, Иштар Арбелы, поддерживающим меня богам о победе над могучим врагом. Моей просьбе тотчас вняли боги, пришли они мне на помощь».

Халди считается исконным богом Ванского царства (Урарту). Он приобрел общегосударственное значение. Почитали его и в приграничных районах Ассирии. Его изображали воином, стоящим на льве. Ему был посвящён храм в Мусасире («дом щита»), где отправлялся культ копья и щита.

Тейшеба имеет параллель у хурритов: об этом напоминает имя их бога — Тешуб. Тейшеба считался богом бури и грома, войны и водной стихии. Бог Шивани изображался в виде крылатого солнечного диска.

Еще в прошлом веке А. С. Фамшщын опубликовал исследование, в котором подытожил и этнографические данные, связанные с божеством Лада. Он использовал материалы славянских стран. Интересен его вывод о существовании Лады и Лада — богини и бога. Бог Лад, или Ладо, отождествлен им со славянским Ярилом (Фаминцын А. С. Божества древних славян. Спб., 1884, с. 254–273). Некоторых историков эти выводы привели в смущение, другие негодовали. Диву даешься, с какой легкостью правдивая запись, почерпнутая из народных источников, вызывает порой бурю негодования у людей, которым уже никогда не доведется услышать ее или записать, но которые уверены, что этого быть не может по причине невозможности (Это, конечно, касается, только славянских древностей, которые всеми «досконально» изучены.)

В сербохорватской песне-молитве о дожде Лада названа высшим божеством: «Молимся, Ладо, молимся — вышнему богу. Ой, Ладо, ой!»

Я цитирую эти строки песни-молитвы по книге Б. А. Рыбакова «Язычество древних славян» (М., 1981, с. 396), где приведен идентичный сербохорватский текст. — Иногда считают;(и автор книги тоже), что «вышний бог» в этих строках не имеет отношения к Ладе. Это якобы. из христианской фразеологии. Но из песни слова не выкинешь. Вся она посвящена, не Ладе, а Ладо, и ритм трех строк, приведенных выше, однозначно соответствует ритму последующих. Трижды по три строки в песне — и все о Ладо, вышнем боге славян. Было бы кощунственным, имея в виду «христианскую фразеологию», совместить вышнего языческого бога с христианским в одной законченной фразе. Конечно, и подобное бывало, но это требует дополнительной аргументации. Только тогда текст песни-молитвы Ладо мог бы вызвать сомнения, касающиеся «вышнего бога». Факт остается фактом, Ладо, или Лад, назван вышним богом. Удивительное свидетельство! Это короткое произведение сохраняет в себе все свидетельства подлинности. Это эпитет языческого бога. Это и восклицание «ой!». Оно не случайно. Точно так же не случайно обращение «Ай, Ладо!» в другой обрядовой песне (Аничков Е. В. Весенняя обрядовая песня на Западе и у славян. От обряда к песне. Спб., 1903, ч. 1, с. 145). Дело в том, что сохранилось написание имени этого божества в форме Аладо, Alado[10].

Так это имя писалось в польских церковных запрещениях обрядов язычников («поганых») в XV веке.

Таким образом «ай» и «ой» являются переосмыслением первого гласного звука «а», они закономерны в песнях и молитвах славян. Нужны были столетия для такого переосмысления. Мы наблюдаем, как еще в источниках XV века имя бога Ладо-Аладо сохраняло первый звук, а в песнях, записанных позднее (как, например, в вышеприведенных строках сербохорватской молитвы), звук этот исчезает или превращается в восклицание, сохраняемое во имя ритма.

«Приведенные фольклорные примеры показывают нам, — пишет Б. А. Рыбаков (с. 396 той же книги), — что Лада мыслилась славянскими народами или как единственное божество, к которому следует обращаться, или как соседствующее с неясным «вышним богом».

Можно согласиться с первой частью этого тезиса. Но вторая часть порождает добавление: Лада не соседствует с неясным «вышним богом», а является им, этим богом, ибо как может соседствовать единственное божество, к которому следует обращаться, с другим вышним богом?

Итак, из сказанного нужно сделать определенный вывод, подкрепляемый древнейшими записями: высший бог славян — это Аладо, который по хорошо известным законам мифологии наделен спутницей — Ладой. (Боги в древности нередко выступали и в мужской и в женской ипостаси. Пример — хурритская Шавушка, выступающая и как мужское божество.)

Кто же этот Аладо и какова его мифологическая судьба? Сравнивая эпитеты его с теми, которые обращены к богу Халду Ванского царства, нельзя не прийти к выводу о сходстве. Но есть ли, право, прямые аргументы, свидетельствующие о том, что это один и тот же бог, только наделенный впоследствии и другими функциями? Да, есть. Известно, что имя этого бога на его родине, в Ванском царстве, три тысячи лет назад звучало так же: Алди! У славян лишь характерное окончание на «о». Что касается пропуска гласного, то это закономерное, известное явление. К тому же, в живом говоре он мог и сохраняться. В ассирийском языке это имя звучало как «Уалдиа» (см.: Меликишви-ли Г. А. Древневосточные материалы…, с. 365).

Распевное «Аладо» славян не воскресло случайно, а есть продолжение древнего имени и молитв ванов и ассирийцев в сопредельных с Ванским царством районах!

Аладо, Ладо — это Халди, Алди, Уалдиа.

Важно, что ванская форма «Алди» засвидетельствована именно для того города, где были его храм, его родина — для Мусасира.

Но если главный бог верховной триады (триглава) богов Урарту-Вана соответствует славянскому божеству, то как быть со вторым богом? Найдется ли, Ираном выражении: да разгневаются бог Халд, бог Тейшеба — лишь одна из форм написания его имени. Когда же к этому богу обращаются, то пишут Тейшеба-ше. Эту форму мы встречаем, к примеру, в трафаретном выражении: да разгневаются бог Халд, бог Тейшеба, бог Шивани…

Теперь следует учесть трудности с изображением звука «ж», для которого не подобрано ассирийских клиньев. Впрочем, вполне вероятно, произносилось, невзирая на недостаточный ассортимент этих клиньев, вполне по-славянски: Дажьбог, Дажьбоже. Уместно вспоминать о широко известном переходе звуков («а» — «е», Ксения — Оксана, Терес — Тарас; «ей» — «ай»). Кажется, именно перевод Дажьбога в ранг славянского божества неизбежно породил многочисленность форм его написания и даже произношения: Дажьбог, Дажбог, Даждьбог, Дабог южных славян и др. Точно так же это имя читалось и произносилось с местными вариантами у народов Малой Азии: хетто-хурритский Тешуб, малоазийская Тадзена периода ранней Византии (женский аналог божества, подобно паре Аладо — Лада). Интересно, что и в написании и, по всей видимости, произношении имени Тадзена сказался ассортимент знаков для письма — в данном случае греческий. У греков не было буквы для обозначения звука «ж», поэтому народы, использовавшие греческий алфавит для записи слов своего языка, употребляли дзету, которая звучала как «дз». Вот почему спустя примерно полторы тысячи лет у поляков-ляхов, выходцев из Фракии, из того же трояно-фракийского региона, известно имя Дадэ и даже Дадзбог.

Теперь послушаем, как объясняет происхождение этого имени М. Фасмер (I, с. 462).

«Это имя объясняется из древнерусского повелительного «дажь» — «дай» и бог — «счастье, благосостояние» (см. «богатый», «убогий»), то есть «дающий благосостояние»… Едва ли более убедительно толкование Ягича из звательного единственного «дажь боже» — «дай, бог!». Неприемлема попытка Корша и Погодина выделить в первой части слово, родственное готскому dags — «день»…»

В цитате для упрощения опущены ссылки на страницы трудов упоминаемых Фасмером авторов, пытавшихся объяснить имя. Как видим, их попытки не лишены элемента поиска и творчества — не так-то просто найти приемлемое объяснение.

Читатель и, надеюсь, историк теперь может сравнить все варианты написания и произношения имени. Приходится признать: те простоватые объяснения, к которым пришли лингвисты поколения М. Фасмера и поколения, ему предшествующего, дают лишь народную этимологию и народное звучанине имени грозного в прошлом бога. Подлинное его имя — Тейшеба, Тейшебаше (в обращениях). Так оно писалось и звучало во времена великой Ассирии и великого государства ванов!

Это несколько приглушенное в древнем варианте звучание дает попутно еще один ключ к истории славян. Рассказывая о готах и их походах, Иордан, живший в VI веке н. э., упоминает племя тадзанов. Это, как выясняется, даджаны — Дажьбожьи внуки, то есть славяне-ваны (Щербаков В. И. Века Трояновы. В кн.: «Дорогами тысячелетий». М., 1988, с. 83–85).

Дажьбоже-Тейшебаше приводит и к более краткой форме: Дажбо. Такая форма должна найтись, исходя из норм урартского языка, то есть того, который послужил первоосновой славянских языков.

Третье имя ванского триглава — Шивани. Оно дает возможность не только сопоставить его с именами, известными на второй родине ванов, но и получить еще одно подтверждение их соседства с асами, их взаимной вражды и позднее — дружбы.

Для этого, однако, надо привлечь материал, который никогда ранее не использовался славистами.

Мы должны мысленно перенестись в Великую Свитьод, в ту Свитьод (Suidiod), где некогда жили асы. Она, как мы знаем, располагалась по течению Дона и к востоку от него. В древнескандинавском сочинении неизвестного автора «Какие земли лежат в мире» отмечено, что Великая Швеция (Великая Свитьод) — это самая восточная часть Европы. Отсюда заселялась Швеция, она же Малая Швеция. Швеция скандинавская прямо называется Малой Швецией в сочинениях того же древнескандинавского круга, например, в «Описании Земли I» (См.: Мельникова Е. М. Древнескандинавские географические сочинения. Тексты, переводы, комментарий. Под ред. Янина В. Л. М., 1986, с. 77).

Трудно удержаться от описания кавказских албанцев в древнескандинавских источниках. Вот что пишет о них автор сочинения «Народы-великаны»:

«В Великой Свитьод есть албаны, которые белы как снег, и цветом волос, и кожей, пока они не состарятся, у них золотые глаза, и они видят ночью лучше, чем днем. Там есть земля, которая называется Квенналанд. Эти женщины живут рядом с албанцами и ведут между собой такие же войны, как мужчины в других местах, и женщины там не менее умны и сильны, чем мужчины в других местах» (Мельникова Е. М., с. 178).

Здесь узнается Албания Кавказская, но, по-видимому, уже в период переселения албанцев (белых альвов саг!) на север.

В другом месте тот же автор помещает албанов в Скифии (там же, с. 178). В «Описании Земли III» Великая Свитьод отождествляется со Скифией (Сифией). Все это подтверждает мысль о переселении «белых албанов» на северо-запад. Такая необычная география древнескандинавских источников, бесспорно, отражает тот факт, что народы не сидели на месте, что вся история человечества — это непрерывный процесс переселений племен, народов, этнических групп в течение тысячелетий и столетий. Процесс медленный, но все же неизмеримо более быстрый, чем движение континентов. Только такой подход дает возможность понять древнюю историю человечества. Это метаистория, она дает ответы на вопросы, когда память истории в обычном понимании оказывается перегруженной, а сама она оказывается в беспомощном положении. Метаистория, отражая процессы глобальных миграций племен и целых народов, впервые дает законы, позволяющие понять далекое прошлое.

Но вернемся на родину асов и ванов.

Что означает само слово «Свитьод»? Поскольку ответа на этот важный вопрос нет, попробуем дать его. Сначала отметим, что готы называли себя «гут-тиуда», то есть дословно «народ гутов». Огласовку «у» в самоназвании этого народа имеет надпись IV века н. э. на кольце из Пьетроассы (нынешняя Румыния). В античных источниках можно встретить и «готов» и «гутов». Важно слово «тиуда», «тиуд». Так называл Иордан чудь («ч» не было, использовалась «т»). Чудь — это народ.

То же слово, без всяких изменений, мы находим в том же регионе, где побывали и готы. Сви-тьод. Вторая часть названия земли у древнескандинавских географов означает «народ». Тождество действительно полное, если учесть, что вместо мягкого знака использовалась буква «и».

Что касается скандинавского написания diod, более звонкого (вспомним о двух формах: «Тейшебаше», «Дажбоже» с глухим и звонким согласным вначале), то оно узнается в названии народа годьод в тех же сочинениях древних географов. Народ годьод переселился в Скандинавию.

Готам был известен культ асов. Годьод — это скорее всего гуд-тиуда, гот-тиуда, то есть готы, пришедшие в Западную Европу после сражений с росомонами, то есть, с русами, в которых они потерпели поражение (Щербаков В. И. Века Трояновы. В кн.: «Дорогами тысячелетий». М., 1988, с. 92).

Итак, годьод, гут-тиуда и Свитьод. Что означает первая часть этих, имен? Обоснованных ответов нет. Их можно получить, обратившись к языку ванов. Есть ван-ское слово «кути» и другая форма его: «куте». Первый согласный произносился, видимо, как «г» или как «х». Перевод этого слова таков: царь. Это проясняет ситуацию. Гут-тиуда называли себя царским народом, народом царя, народом, подвластным царю. Что ж, вспомним царских скифов, о которых писал Геродот. Случай, оказывается, чуть ли не типичный. Но если годьод, гут-тиуда — это народ царя, то чей народ тогда дал имя земле Свитьод — Великой Швеции древнескандинавских источников? Этот народ мог называть себя и с начальным шипящим «ш» вместо «с» — скорее всего так и было, а буквы подходящей не было, как ее не было у Иордана для названия племени тиудов-чуди.

Появляется, так сказать, рабочий вариант: Швитьод. И нужно сразу его одобрить, ведь Свитьод — это Швеция! Других толкований нет. Значит, не Свитьод, а Швитьод. Но «Шви», «Шиви» — это лишь краткая форма имени Шивани (Шивини).

Итак, название земли и народа Свитьод означает буквально «народ Шивани». Это народ крылатого бога ванов, то есть сами ваны. Круг замкнулся. Аргументы дали нам однозначный ответ. Сказанное не означает, что в скандинавской Швеции обязательно был когда-то культ Шивани, хотя крылатые божества и священные птицы богов-асов там известны. Но в Швецию пришли вместе с асами ваны. Более того, после Одина Швецией правили ваны, начиная с Ньерда. Династия ванов, правившая в Швеции и собиравшая согласно Снорри Стурлусону (см. «Сагу об Инглингах») дань со шведов и передала в первых веках нашей эры потомкам знание о Свитьод — народе и земле крылатого Шивани — Солнца.

Для меня лично убедителен и другой аргумент. Знакомясь с русскими песнями-веснянками, я нашел в них второе имя Солнца. Оно звучит так: Корнышко. Солнышко-Корнышко. Но «куруни» — слово из словаря ванов (Мещанинов И. И., с. 124), и оно означает эпитет бога «великий». Солнце крылатый бог ванов в том же качестве известен славянам и ныне!

Гордиены (Гордиена) — город Еанского царства, в котором Руса I ставит памятную стелу в честь побед над Ассирией. Это восьмой век до нашей эры. Государство Урарту в конце концов слабеет и исчезает, но история ванов продолжается в веках и тысячелетиях. Имя города, где на победной стеле записаны военные подвиги Русы, воскресает в более позднюю эпоху, когда ваны в результате великих переселений народов были уже оттеснены от берегов Меотийского озера (Азовского моря) на север. Там, близ верховьев Дона, был основан город Корьдно, или в другом написании Корьден, о котором упоминает русская летопись. Приглушенное звучание инициального (первого) согласного звука и особенности поздней летописной записи не мешают все же узнать в названии столицы ванов периода становления Киевской Руси имя древнего города Закавказья Гордиена — Корьден. В среде ванов живы древнейшие обычаи первой родины, живы имена, живы традиции, несмотря на бедственное положение, в котором они оказались на севере, у берегов Оки и у верховьев Дона.

Вот что пишет о социальной организации ванов-вятичей персидский автор Ибн-Русте, писавший, впрочем, на арабском языке:

«Глава их, которого они называют «главою глав», зовется у них «свиет-малик». И он выше супанеджа, а супанедж является его наместником. Царь этот имеет верховых лошадей и не имеет иной пищи, кроме кобыльего молока. Есть у него прекрасные прочные и драгоценные кольчуги».

Интересен термин «свиет-малик». В титуле легко узнать привычное русское сочетание «светлый князь». Слово «свет» писалось через «ять», и персидский автор вполне точно передает звучание «ять» дифтонгом «ие». Малик — князь. Почему же в земле вятичей в отличие от Киевской Руси использовали титул «малик»? Может быть, это позднее восточное влияние? Или персидский автор использует хорошо известное ему слово вместо русского или славянского «князь»? Ни то, ни другое. Ответ на этот вопрос может дать изучение исторических корней ванов-вятичей. В Закавказье этот титул известен, начиная с эпохи Ассирии. Он был составной частью полного имени Адармалика, оспаривавшего право на трон своего брата Асаргаддона. (Мещанинов И. И. «Халдоведение. История древнего Вана». Баку, 1927, с. 48).

На первой своей родине ваны использовали клинопись ассирийцев, сохраняя свой язык. Ясно, что из-за того, что чужие знаки для письма использовались для записи слов на другом языке, до сих пор звучание многих ванских слов воспроизводится неверно. Однако использование царских титулов по образцу могущественного соседа налицо. «Свет-малик» вятичей лишний раз напоминает об этом — и вместе с тем о тысячелетней истории этого племенного союза еще до образования Киевской Руси.

«Особое внимание должна привлечь титулатура царя вятичей и организация власти, — отмечает Б. А. Рыбаков («Киевская Русь и русские княжества». М., 1982, с. 275). — Неясным пока остается титул второго лица после «царя» — так называемого супанеджа. Переводили его как «жупан», но теперь выясняется, что буквы в этом испорченном слове могут читаться по-разному…По своему значению это слово может обозначать наместника, посадника, воеводу, мажордома».

Замечание Б. А. Рыбакова в целом справедливо, титул неясен. И, конечно же, тот простой ключ, который доныне открывал все двери в славянское прошлое и три незатейливых слова — «жупан», «смерд», «квас» — тут явно не подходят. Ибо они не дают выйти славянской и русской истории за тесные рамки автохтонизма, неверного как принцип в применении ни к одному народу Европы, и не дают ей подняться с прокрустова ложа, изголовьем которого служит девятый век нашей эры с его первым упоминанием Руси в летописи и сама урезанная византийскими выучениками летопись.

Супанедж, несомненно, нечто иное, чем жупан. Ведь значение позднего «титула» жупан хорошо известно: начальник округа, управитель округа. Значит, нужно попытаться выйти за предписанные ранее рамки и отождествить титул на основе ванско-халдских параллелей. Оказывается, еще в ассирийских клинописных текстах, а затем у ванов встречается сходный титул: «ипани» (ipani). Есть он в надписи царя Сардура в Даш-Керпи и других. Его перевод прост: «царь» (см. краткий халдо-русский словарь в кн. Мещанинова И. И., с. 233). Значение суффикса «су» следует выяснить, исходя из словаря ванов-венедов. Но, поскольку словарь такой, к сожалению, не издан, нужно обратиться к словам псковичей, новгородцев или туляков. (Псков и Новгород близки к Венедскому заливу — юго-восточной части Балтики.) И действительно, в словаре М. Фасмера найдем псковско-тверское слово «суполица» в значении «смежные поля». Есть и слово «суместный», то есть совместный. Церковнославянское «суродный» означает «соплеменный», «единоплеменный». Вряд ли возможен выбор. Каждое из трех употреблений суффикса уточняет и дополняет искомое значение. Итак, супанедж — действительно соправитель, наместник, наделенный властью на своей «суполице», то есть в своем княжестве или своей земле.

Трактовка окончания титула «дж» не вызывает трудностей. Ведь произносили же наши предки «бо-же», «кня-же». И это окончание — от ванов-венедов, от тех знакомых звуков, которые арабские историки передают чуть неуклюже с помощью арабского «дж».

Но если русский язык возник после слияния фракийских наречий и языка ванов (а также северян, радимичей) и после сложных процессов переосмысления, изменения строя и звучаний, то можно ли найти следы первозданного языка ванов — и не в Закавказье и Малой Азии, а на территории их северной родины?

Можно. Потому что язык древних ванов жив и поныне не только в диалектных словах и формах Тульской области и прилегающих к ней территорий, но и в многочисленных названиях рек и местностей, до сих пор не-объясненных. Поскольку теперь ключ к таким названиям известен, выясним для примера происхождение названия реки Яузы, протекающей через Москву. Это, безусловно, вотчина ванов-вятичей.

Прежде всего хочется хотя бы кратко упомянуть о попытках объяснить имя этой небольшой речки, известной Многим миллионам жителей Москвы и Подмосковья, Одна из гипотез связывает его с тюркекими корнями «ауз», «авуз», что означает буквально «рот», «устье», «ущелье» (Мурз а ев Э., 1984). Придется объективности ради сразу отбросить варианты со «ртом» и «ущельем». Нужно обладать отнюдь не тюркской фантазией, чтобы приписать качества, обозначаемые этими словами, небольшой реке — ведь тюркам хорошо известны были настоящие ущелья во многих гористых районах. Не приходится всерьез говорить и о схожестве Яузы со ртом или даже со звериной пастью. Устье? Но устье есть у каждой реки, речки и даже ручья. Чем Яуза лучше их? И это очевидная натяжка. Но главная слабость этого объяснения состоит в том, что Яуза под именем Ауза упоминается в летописи уже под 1156 годом, задолго до монгольского нашествия на Русь.

С другой стороны, форма «Ауза» дала повод приписать ее балтам. В. Н. Топоров (1982) сопоставил ее с латышскими топонимами («Аузес», «Аузини» и др.) с ясно звучащим корнем «стебель овса», «солома», «ость»[11]. Река Стебелька, впадающая в ту же Яузу, подтверждает как будто бы эту гипотезу. Но кто такие балты? Это пришедшие с юга племена, смешавшиеся на новой родине прежде всего с вендами, то есть теми же ванами. Налицо переосмысление древнего корня ванов «ау», «аю», что означает «вода». (См., например, халдо-русский словарь в кн. И. И. Мещанинова «Халдоведение. История древнего Вана». Баку, 1927, с. 231.)

Именно растворение этноса ванов, их языка послужило причиной утраты первоначального слова «вода» и заменой его на понятную, но не вполне подходящую «солому».

Яуза, Ауза — это водица. Малая вода. Так переводится название подмосковной реки с древнего языка ванов, современников и соперников легендарной Ассирии. Таков исконный смысл этого гидронима.

Но если есть малая вода, то хотя бы по отношению к этой малой воде должна быть и большая. И она существует поныне. Это река Москва, в окончании имени которой слились уже и другие влияния, но корень «мае», «масини» с типично киевским оканьем звучит вполне явственно. Он и означает у ванов буквально «большой», «великий», а в нашем случае «большая», «великая» (Мещанинов И. И., с. 235). Что ж, древняя полноводная Москва, бежавшая меж пологих зеленых холмов, достаточно велика по отношению к Яузе! И задолго до основания здесь города русов Юрием Долгоруким именно в устье Яузы, при ее впадении в Москву, уже красовался город (Векслер, 1968). Это был город ванов-вятичей!

Вполне возможно и позднее переосмысление на общеславянский лад. И тогда возникает новый смысл: «топкая, болотистая река». (Смолицкая Г. П., Гор — баневский М. В. Топонимия Москвы. М., «Наука», 1982, с. 176.)

Итак, город ванов-вятичей располагался при слиянии двух рек. Ясно, что их нужно было различать в разговорах и сообщениях, не прибегая к карте. И потому одну из них логично было назвать Большой рекой (водой), другую — Малой. Именно эти два слова древних ванов полностью исключали бы недоразумения и случайности. И еще: вряд ли место для города было бы выбрано так, что оно заслуживало названия «болота», «низины», «гнилого места» и тому подобных наименований, которые почему-то упорно «шьют» ему современные историки и лингвисты. Нет, даже более поздняя Москва, поставленная на семи прекрасных зеленых холмах, была образцом в этом отношении. Что уж говорить о месте слияния Яузы и Москвы и ближайшей окрестности! Это же примерно соответствует территории Кремля на самом прекрасном из городских холмов, и зеленому склону этого холма!

Эти наблюдения дают попутно возможность лучше почувствовать язык ванов, в общем, близкий к русскому. Фраза «Сардур говорит» звучит по-ванеки так: «Сардурише алие (аля)» (Мещанинов И. И., с. 127). В скобках дан мой вариант глагола. Прежде всего, мы, с легкостью слышим то же окончание «ше» после имени бога, звучащее, быть может, чуть более глухо, чем в русском «боже» и «княже». Интересен и глагол. Ведь в псковском говоре ему однозначно соответствует слово «лалы», приобретшее спустя две тысячи лет после падения Урарту иронический шутливый оттенок: «болтовня». Лала, лаларь — это болтун, говорун в Псковской и Тверской губерниях, где также расселились ваны-венеды — вантит-вятичи. Глагол «балакать» также хорошо известен (ем. словарь В. Даля, 1, с, 41; II, с. 235).

Итак, «алие» — это вполне понятное нам слово из Толкового словаря живого великорусского языка. Вполне ясно, на каком языке «говорит Сардур». Почему я счел необходимым дать вариант глагола «аля»? Во-первых, местоимение «я» записывалось по-вански так: «ие» (позволю себе иногда опускать латинскую транскрипцию). Но это потому, что звук «я» нельзя было записать с помощью ассирийской клинописи! Нельзя подобрать клинья так, чтобы получилось ванское «я». И потому ваны использовали запись «ие».

Могу добавить, что мне приходилось бывать на северной родине ванов-вятичей в Тульской области. Я неоднократно отмечал в Эеневском районе, в селах, казавшееся мне странным окончание глаголов третьего лица… Вместо «он играет» говорили «он играя», вместо «он поет» — «он пое». И вот, после моих давних поездок, сдед которых можно обнаружить как воспоминания детства в романе «Чаша бурь», я с изумлением нашел отгадку: окончания глаголов в деревенских говоpax Тульской области произносятся точно так же, как они произносились у ванов, затем у вантит-вятичей на новой родине!

Вернемся к словарю ванов.

Конечно, в статье трудно отразить все многообразие аргументов и совпадений. Ограничусь кратким словарем И. И. Мещанинова, точнее, его отдельными страницами.

Глагол «ашул» переведен как «побарывать» (с. 232). На шипящий звук «ш», передаваемый ассирийской клинописью, на севере, у ванов, вполне мог читаться как «с». Подобно тому, как немецкое «Шнее» (снег) соответствует русскому слову. Еще пример: немецкое «сИан-динавиш» (скандинавский) в шведском звучит так: «Скандинавией». Итак, «ашул», — это скорее всего «асул». Русский глагол «осилить» и существительное «сила» очень близки. Вовсе не нужно ссылаться на «борьбу» и «побарывать» (совсем другой глагол, да еще с приставкой!)

Атсу. Это чтение идеограммы (то есть знака, выражающего понятие (с. 232). Латинская транскрипция принадлежит Сэйсу (1882 г.). Перевод: месяц. Хорошо известен устойчивый эпитет в выражении «месяц ясный». Ясный — это «атсу», или, точнее, «ясу». Слово «месяц» — это перевод «атсу» на русский. Таким образом сразу два слова — русское и ванское — слились в устойчивом сочетании.

Урудани. Перевод: потомство, дети (с. 234). Мягкого знака тогда не было. Вероятно чтение: уродань. (Переход «у» — «о» явление типичное.) Русские слова «род», «уродился», «родные» и др. того же корня.

Бадуси. Перевод: разрушенный, ветхий (с. 235). Звонкий согласный в начале слова, вероятнее всего, приглушен на северный манер. Падуей — это падший. Русские слова «падать», «паду», «падающий» того же корня.

Ушт. Перевод: направившись (с. 235). И этот перевод сделан не с ванского языка, а с английского, на который сначала были переведены ванские слова зарубежными исследователями, а наши последователи затем делали «обратный перевод» (рюкюберзетзунг, употребляя немецкое выражение) с английского на русско-ванский. Ибо «ушт» — это «ушед» — хорошо известное русское слово.

Бура, пура (с. 235). Здесь впервые востоковед чувствует, что звонкие ассирийцев переходят в приглушенные или глухие звуки ванов. Перевод: много. Другой перевод с предшествующей идеограммой «племя»: «многочисленное племя». Вполне отвечает смыслу русское слово «сбор». Тот же корень, то же звучание.

Ди. Окончание, означающее движение куда-то (с. 236). Изменен лишь порядок. У ванов: Этиуни-ди означает «в страну Этиуни». У русов и их потомков то же самое выражается так: до страны Этиуни (переход «ди» — «до»).

Зади. Перевод; строитель (с. 236). Снова востоковед переводит не с восточного, а с английского. Хорошо известно русское слово «зодчий», образованное аналогично «кравчий», «ловчий». Оно происходит от «зьдъ» — «каменная стена».

Кар. Перевод: покорять (с. 236). Та же, знакомая нам история с английским и ванским. Точный перевод с ванского: карать. Русское «кара» совпадает полностью с ванским словом.

Лид. Перевод: покрывать (с. 236). Это неточно. В Лаврентьевской летописи «луда» — верхняя одежда, что совпадает по смыслу с ванским словом.

Луту. Перевод этого слова дается с дополнительной идеограммой: женщина (с. 237). А без идеограммы? Востоковедам этого слова ни за что не узнать. Между тем это русское «люди», чуть приглушенное. Ну а идеограмма уточняет, что это именно женщина.

Матхи, Перевод: женщина, женщины (с. 237). Опять женщина, но чем она отличается от предыдущей женщины, востоковедам отгадать трудно, ибо им неизвестно русское слово «мать», «мати». Раньше оно, как видим, звучало нежно, с придыханием перед окончанием.

Мешини. Перевод: второй, другой (с. 237). Звучало с кратким «и» на конце. Мешинь. Межинь. Хорошо известно русское «межень» — середина, половина, другая половина.

Нулу. Перевод: ничто (с. 238). М. Фасмер в своем этимологическом словаре, естественно, возводит русское «нуль» к немецкому слову. Истина в том, что ва-нам-вендам «ничто» — «нуль» было известно еще во времена великой Ассирии.

Пулуси. Перевод: стела (с. 238). Если русское слово «полоса» перевести на английский, несколько переосмыслить его, то, вероятно, можно получить «стелу». Пулуси, пулусь — это полоса! Конечно, слово могло быть потом переосмыслено в указанном духе.

Си. Перевод: сидеть (с. 239), В этом русском слове (ср. «сидя», «сев» и др. формы) изменилось оформление, корень тот же.

Суини. Перевод: небесный (с. 239). Перевод точен. Русское слово «синий» и, стало быть, выражение «небесно-синий» произошли от этого ванского прилагательного, которое несколько неуклюже записано с помощью ассирийской клинописи («ю» не было! Звучало же: сю-ни). Отметим аналогию с «ясным месяцем» — устойчивое сочетание содержит в себе перевод с ванского на русский (но и само ванское слово вошло в русский словарь).

Суишини. Перевод: величайший (с. 239). Это эпитет бога Халда. По звучанию близко русскому слову «всевышний», особенно если учесть, что «у» переходит в «в». «Всевышний» — искусственное образование, подгонка под древние созвучия.

Брила. Перевод: царь (с. 156). Это тот самый славянский Ярило, который отождествлялся с царем богор Аладо (Халди) еще А. С. Фаминцыным и отождествлялся, как видим, правильно!

Шери. Перевод: ряд, строка (с. 241). Перевод снова в стороне от истины. Хорошо известны русские слова «шеренга», «ширинга», «ширь». Правда, В. Даль в словаре делает попытку указать итальянский прообраз слова (IV, с. 629), хотя и со знаком вопроса. Но зато там же он указывает на возможность заимствования из польского. Это ближе к истине, с той только разницей, что в польский и в русский слово могло попасть из языка венедов.

Многие слова из языка ванов-урартийцев сохранились в диалектах и местных говорах живого русского языка. Возьмем, к примеру, указательное местоимение «этот». Оно употребляется довольно часто, а раньше звучало так: ини (ini, с. 233). В словаре Даля найдем употребление одной из форм этого слова: оно (II, с. 674). Его значение: «об этом», «то самое». Другая форма: онсий. Значение: он самый, этот. Нам остались на память и другие формы с этим древним урартским корнем.

Удуль, удули (uduli, с. 234) — вино. Заглянем в словарь Даля (I, с. 503): «Кто много пьет, особенно воду, квас, надувается питьем». Пример Даля неуклюж. В народе чаще говорят: дуть вино, воду, квас. И Это выражение особенно часто распространено именно у вятичей, в их землях. Только язык ванов-урартов дает возможность понять, почему глагол «дуть», относящийся к ветру, оказался связанным (через «удуль»!) с питьем кваса, воды и вина.

Другое древнее слово — пили, пиль (pili, с. 238), означающее «водопровод». Русские глаголы «поить», «пить», существительное «поилка» того же рода. В последнем случае добавлено лишь оформление на конце слова.

Ти (ti, с. 240) — «присвоить». Но в выражении «присвоить себе» звучит так: «тивли». Обычные правила перехода «в» — «б» и «л» — «р», хорошо известные лингвистам, дают русский глагол «тибрить» в значении «воровать». Фасмер отмечает: «темное слово» (IV, с. 55), отрицая родство с готским «тивс» — «вор». Напрасно! Этот древний корень вошел как в язык готов, так и в язык ванов. Недаром же у готов засвидетельствован культ асов (Иордан), а ваны обменивались с асами заложниками!

Бар (bar, с. 235) — сказывать. В словаре Даля найдем «тарыбары» — россказни, разговоры, беседы. Хорошо известна народная форма «тарыбары-растабары». Здесь корень «бар» удваивается, что подчеркивает длительность, большую продолжительность «беседы». Нельзя пройти мимо этой черты нашего языка: вместо множественного числа употребляется часто повтор. Мы говорим «годы и годы» вместо «много лет», «учиться и учиться» вместо «долго учиться» и так далее. Точно так же говорили ваны из Урарту. И точно так же писали, правда, клинописью, удваивая число клиньев вместо множественного числа!

Еще раз вспомним урартский корень «мае» в слове «масинь» — великий. Слова «мощь», «мощный» Фасмер объясняет ссылкой на «мощи, останки святого» (II, с. 668). Но чудодейственное и недавнее рождение церковнославянского слова в этом случае и многих других — под пером людей, для которых история русского языка начинается с эпохи христианства — ничего не объясняет, а лишь ставит вопросы, которых иные толкователи даже не замечают. Ибо «мае» ванов и формы, подобные «масинь», с учетом перехода «с» в шипящий согласный (вспомним немецкое «шнее» и русский «снег»), и дают впервые возможность объяснить не Только происхождение русских слов «мощь», «мощный»., но и церковнославянских «мощей»! «Останки святого», так и не осмысленные Фасмером, означают всего-навсего «великие».

Русское слово «корец» не следует путать с «иноземным ковшом» (у Фасмера найдем обязательные почти всегда посторонние влияния — в случае «ковша» — литовское и немецкое. Разумеется, Фасмер не знал ничего о русах Фракии, которые подарили это слово феннам-прибалтам и немцам). Форма ванов — корец! Это урартский карас.

Ушйнили (с. 234) — так неуклюже записывается ассирийскими клиньями глагол «строить» и слово «выстроенный». Конечно, нужно переводить не с английского, а с языка ванов-урартов. Тогда окажется, что и сам перевод вовсе не нужен, ибо язык ванов-урартов — это и есть язык вятичей. Что касается «ушинили», то это хорошо известное русское слово «учинить», которого, по-видимому, вовсе не знает Фасмер.

Уши, уж (с. 234) переводится как «этот». И одновременно дается и другое толкование: частица, выражающая превосходную степень. Ответ можно найти опять только в языке вятичей. Восклицание «уж!», «ух!» отлично передают именно превосходную степень.

Тзурин (с. 130) — ругать. Точный перевод клиньев: журить!

Я сознаю, что мне не удастся под видом статьи опубликовать полный урартско-русский словарь. Могу, однако, заверить историка и любознательного читателя: почти все корни урартов и их слова вместе со многими грамматическими формами (иным бывает порядок слов) совпадают с корнями русского языка и диалектных слов, унаследованных от ванов-вятичей. Совпадают, несмотря на сложность передачи живых звуков речи с помощью ассирийской клинописи. Конечно, многое портят идеограммы — знаки, обозначающие целые понятия. Но то, что записано фонетически, подтверждает сказанное о родине ванов-венедов, об их дальних миграциях на протяжении тысячелетий, о создании ими государств и цивилизаций от Ванаана (Ханаана, «в» — «х», где погребения, по Гаркави, свидетельствуют о тождестве этих известных имен) до верховьев Дона и Оки, от Галлии и Адриатики до Гималаев и Тибета с его мифической Шамбалой (ибо Джапо, глава и учитель Шамбалы — это Дажбо или Дажьбог ванов, ушедших на восход солнца, а многие памятники Парфии сходны с памятниками ванов).

Что же помешало при рассмотрении ванской проблемы нашим востоковедам и языковедам, оперировавшим морфемами, склонениями и спряжениями почти всех языков, усмотреть хотя бы тень сходства с русским? Ответить нелегко. Может быть, истина в том, что, кроме арамейского, арабского и вообще восточных языков, а также и западных, нужно было еще знать русский[12].

Археологи в Армении предпочитают умалчивать о многочисленных находках в шестидесятых-семидесятых годах именно славянских черепов на территории Урарту — во всяком случае, в последнем 20-томном издании «Археологии СССР» об этом нет ни слова, правда тщательно скрыта.

Мне приходилось встречать историков, которые с удивлением выслушивали разъяснения о различии славян, и русов, о Руси как державе, завоевавшей славян и их земли на востоке и севере и тем самым объединившей рассыпавшиеся племена. Путь в прошлое для таких историков закрыт, а истории русов и славян попросту не существует (или она начинается с девятого века нашей эры).

Констатацией этого факта я хочу завершить работу, которую я писал с мыслью о божественных ванах — создателях государств и цивилизаций.