Дороги звёздных миров

Сетевой ник — Нерея, писатель и критик Синего сайта. Участник и призёр сетевых конкурсов. Рассказы опубликованы в сборнике «Синяя Книга» (2014, издательство «Дятловы горы»).

Пишу прозу, в основном повседневность, иногда с нотами мистики, горячо люблю фантастику и фэнтези.

Профиль на Синем сайте:

https://ficwriter.info/component/comprofiler/userprofile/Нерея. html

Ищу друга

На картине застыло время. Бушующий тревожный миг. Беспокойство цепко въедалось в сердце — чувствовалось, что вот-вот, ещё секунда, и вздыбившиеся гребни волн кинут корабль точно щепку на острые скалы; взволнованные чайки низко летят над сердитым морем, серые тучи заслоняют всякий свет. И в то же время маленькая шлюпка уверенно движется в направлении берега. Опасность и надежда.

— Великолепная картина, не правда ли? — вынырнул из размышлений и не понял, сказал это вслух или про себя.

Я почти не почувствовал, как Элиза подключилась к зрительному нерву и оглядела полотно вместе со мной ещё раз:

— Вам лучше знать, Поль. Айвазовский. Холст, масло. Техника лессировки. Физическое состояние…

— Достаточно. Несомненно, мне лучше знать.

И правда, глупая затея — монотонно стучать в сознание программы, которая не способна постичь красоту вещей. Хорошо и то, что я всё ещё могу.

На планшете в моём профиле появились последние результаты торгов и сделок. Взгляд невольно зацепился за официальное фото, ужас — я похож на рыбу-ежа: пухлый, вихрастый и с несчастными круглыми глазами. Надо не забыть поменять.

Компания отца занимается покупкой и продажей антикварных вещей. Я всего-то пятый сын, и по положению, скорее, мальчик на побегушках у старших братьев, но… Всегда есть это «но»: мне кажется, при колоссальном старании результат не заставит долго ждать. Для начала хватит и обычного кабинета, а не каморки два на два шага.

— Элиза, мы сломались! — пальцы непроизвольно скрючились, словно в попытке сжаться в кулак — какая глупая ошибка! — Эту картину с кувшинками можно было продать дороже! Братья меня живьём съедят…

— Все функции работают оптимально, — за несколько секунд, пока я выговаривал недовольство, она просканировала всю систему — почти бесшумно, разве что в голове раздался лёгкий шорох, как в ракушке. — Мсье уступили картину в счёт будущего гранта. Они подадут заявку в следующем сезоне, а у нас останется целевое место для выполнения вашего задания. Сделка согласована с вашим отцом.

— Вот как, — совсем не хотелось думать об этом задании. — Что же… хочешь сказать, ты нашла мне друга?

— Нет. Могу показать варианты. Выбор за вами.

— Пришли в приложение, посмотрю вечером.

С чего все взяли, что мне нужен друг? Дражайшая мамочка, заботливый отец, даже легкомысленные братья, а вот в последний раз и психолог при академии. Считалось, этот тест при поступлении — не более чем фикция, просто ещё одна галочка в общем потоке экзаменов… Я сдал всё с блеском, а на нём споткнулся. Пропахал носом землю, условно говоря. И теперь или меня зачислят в Академию с пока несуществующим другом, или…

Имя: Жан

Возраст: 16 лет

Увлечения: дайвинг

— Хм, привет. Даже не знаю, что сказать, — Жан несмело улыбнулся и взъерошил волосы. — Крутой андроид.

— Да, Элиза… — я замялся, прервав команду. Надеюсь, он не обиделся, что пришлось проигнорировать рукопожатие? — Не тебе, Жан, просто люблю разговаривать вслух.

Ненавижу прикосновения, это что-то из прошлого века.

Стеклянный купол уходил вверх на много-много метров. За ним, на расстоянии вытянутой руки, блестела и переливалась в неярком свете толща воды, а в ней туда-сюда вились стайки разноцветных рыб, трепетали локоны водорослей и скользили хищные тени акул.

— Почему океанариум? Ты любишь море? Умеешь плавать? — Жан сыпал вопросами, словно пытался создать из них целый пляж.

— Просто. Да. Нет. Не с таким телом, — кажется, он улыбнулся — это, наверное, хорошо. — А ты? — Элиза подсказывает, что так будет вежливо.

С тихими щелчками мимо проехал робот-уборщик. Я прислушался: бедный, почти разряжен, звук такой… будто кто-то кидает гальку друг о друга.

— Да что там любить, — Жан пожал плечами. У него за спиной по песчаному дну медленно и плавно перекатился колючий шарик — морской ёж. — Оно же неживое. О, ты это, извини, если что.

— Ничего. Ясно. Неживое море… — я потёр переносицу, — как оригинально.

Имя: Даниил

Возраст: 16 лет

Увлечения: математика

— Функциональный кабинет, — надо же мне с чего-то начать разговор?

Бело-чёрные стены, стол и два небольших дивана для посетителей не давали простора воображению. Бухгалтеры, что с них взять: суровые, но незаменимые в любом мире люди. Однако именно в этой аскетической обстановке я незаметно для себя расслабился.

— Хочешь сказать, у тебя не так? — Даниил тоже стоял, не торопясь садиться первым: хорошее воспитание единственного сына… Интересно, его тоже папочка на каникулах помощником к делу приставил или он сам вызвался?

— Так. Минимум необходимого — и вперёд. Роскошь — не для работы, — перехватываю скептический взгляд собеседника. — Это необходимость, а не каприз. Элиза до сих пор за мной приглядывает, как надсмотрщик.

— Взрослый синоним няньки? — Даниил отставил на стол стакан с водой: чистая простая вода — практически золото. — Кофе не предлагаю, могу подкинуть дозу энергетика.

— Да. Не откажусь.

Его шаги скрадывал умный пол. Максимум тишины и комфорта. За окном на сто тридцатом этаже плыли бесконечные облака, похожие на пенные барашки волн.

— Думаю, мы будем полезны друг другу, — да, я, правда, так думаю.

Имя: Ян

Возраст: 16 лет

Увлечения: граффити

— И сколько мы его ещё будем ждать? — а ещё говорят, что три — это хорошее число. — Элиза, свяжись…

Хмурая погода и хмурый день. И такое дурацкое состояние неподъёмной усталости. Казалось бы, откуда? Всё автоматизировано, всё можно получить, просто нажав на кнопку, за меня многое делает Элиза, стоит послать команду… А всё равно хочется, чтобы волна накрыла с головой и отрезала от мира.

— Знаешь что, не надо, достаточно! Не хочу тут сидеть. Пойдем в магазин и домой.

Электромобили плыли по асфальту подобно скатам: раз — и они уже далеко впереди. Длинные ветви городских ив дрожали на ветру, повсюду — стеклянные витрины и много света. Кажется, в древности так в море ориентировались корабли — видели, где земля.

Створки разъехались в стороны. Ни единого постороннего запаха, кроме выпечки, которую производит магазин, цветов, которые он же использует для украшения зала, и совсем капелька антисептика — показать, что он заботится о посетителях. Выверено до идеала, ни малейшей осечки и ни одного фактора, который может огорчить клиента.

Робот-кассир ловко отбивает-собирает-принимает оплату, почти моментально. Элиза протягивает наши покупки, и раздаётся вой сирены. Что случилось? Ах, вот оно что… мальчик-воришка пытается обогнуть охранников и выскочить на улицу!

— О, великая сеть! Да что же это творится! — немногие посетители поворачивают головы в сторону несуразного парня в ярких драных джинсах. Надо же, какая встреча, потенциальный друг из анкеты № 3. — Что за дикость — воровство! — Он как будто нарочно размахивает руками и как будто случайно наваливается на полку; банки гремят, разлетаясь по полу, все роботы в магазине поворачиваются на шум. — Эй! Ловите же его! — Поздно, конечно. Этих секунд хватает, чтобы воришка шмыгнул за дверь.

— Придурок, — даже комментировать не хочется: видно же, что он специально всех отвлёк! — Много героизма, что ли, потворствовать воровству? — как хорошо, что я не стал его дожидаться.

— Сам дебил, — огрызнулся Ян. — Ты-то не потворствуешь, конечно… сколько за тело андроида отдали папочка и мамочка?

— Тебе жалко, что ли? — чувствую, как внутри раздувается горячий шар: он же ничего обо мне не знает!

— Нет, — он подходит ближе и тычет пальцем в грудь: я почти не чувствую касаний, однако это раздражает. — Но и булку хлеба для голодающего жалеть тоже не буду.

— Конечно, не из своего же кармана, — стряхнул с себя его руки, словно капли окатившей волны.

Мне нет до него дела. Нет дела. Никакого.

— Да хоть бы из своего!

— Да что ты? Ну, так вперёд! Слабо?

— Иди ты!

Кажется, на улице прогремел гром…

— Мадам, я прошу вас — не упорствуйте. Мы сделали, что могли. Но Поль не реагирует на внешний мир, на людей… Он уже не ваш сын, не человек. Только машина, которая общается с подобными себе. В его адаптационной программе «ЭЛИЗА» больше человеческого, чем в нём.

— Продолжайте делать то, что нужно! Вам мало денег? Я дам ещё.

— Мадам… За последние полгода вы услышали от него что-то, кроме тех стандартных фраз, что мы загрузили?

— Нет. Но это ничего не значит. Поль и раньше, до аварии… И раньше, и сейчас — просто замкнутый ребёнок.

Резкая трель звонка прерывает доктора, который готов выпалить новый аргумент. Перенос сознания — всегда тяжёлая работа, однако нужно отстраняться от безнадёжных случаев, иначе всё напрасно, и исследования остановятся.

— Подождите, доктор. Да? Я слушаю. Да… что? Поль подрался с мальчиком?!

— Подрался? — кустистые брови доктора недоумённо выгибаются. — Как интересно.

— Видите, доктор? Видите? Не реагирует… Великая сеть, какое облегчение!

На проверку дражайшая мамочка оказалась не так сердита, как я ожидал. Наверное, ей сегодня сообщили хорошие новости, вся светится.

— Милый, как твоё задание? Ты выбрал? Вот этот Ян… конечно, он своеобразный, но мне кажется… вы чем-то цепляете друг друга.

— Ботинком. Лично я его — ботинком по рёбрам.

Провожу пальцем по отслоившемуся куску кожи на запястье: не менее тридцати минут в обществе наноботов. Придурок. Я постарался как можно быстрее выбросить его из головы — ещё чего не хватало.

— Элиза? — конечно, не обязательно звать её вслух, но чем больше мы общаемся там, внутри, тем сильнее ощущение, что я схожу с ума.

— Да, хозяин, — всё же у неё прекрасный тихий голос: может, научить её петь?

— Отправь запрос Даниилу. Пусть будет моим другом.

— Как скажете.

— Элиза? — кажется, мамочка до сих пор вздрагивает от безжизненного фиалкового взгляда; интересно, она уже научилась нас различать? — Отправь мне остальные анкеты. Тоже хочу посмотреть.

— Мама? — я удивлённо подался вперёд: она сжала пальцами руль от волнения, как наяву вижу нервную рябь по воде.

— Жизнь — это сплошные сюрпризы, сынок. Мы обсудим это позже.

— Я смогу поступить в академию? — простой вопрос, я ведь нашёл друга и с этим больше не будет проблем.

— Сегодня приходил доктор, он доволен твоими успехами.

— Хорошо. Я сосредоточусь на работе и смогу его удивить.

— Мы все удивляем друг друга.

Академия поразительно прекрасна. Серые кирпичные блоки, нежно-розовые магнолии, чистейшая зелёная трава. Не представляю, как они это делают, но воздух пахнет горячей солью — кажется, вот-вот послышится шум прибоя. Удивительное место.

— Первый раз в первый класс? — Даниил спокоен и собран: как можно шутить с серьёзным лицом?

— Я не помню свой первый класс, но надеюсь, что здесь будет лучше…

— Как знать.

Я замер, протягивая руку к стрекозе на ветке, ещё чуть-чуть… Интересно, она примет меня за ветку?

— Да ну нет! — кто так орёт и по какому поводу?

Взгляд сфокусировался на вихрастом рыжем придурке — откуда он здесь? Я, я лично забронировал два последних места в академии! Как он просочился?!

— О, великая сеть… — я в замешательстве не знал, что и сказать.

— Хм, вы знакомы? Это хорошо. У нас будет отличная банда! — Даниил тепло улыбнулся, схватив придурка за плечо, а мне протянув руку.

— Мечтай! — оба возгласа прозвучали удивительно синхронно с разницей всего в 0,37 секунды.

Он — мой друг? Да никогда!

Мой выбор — его судьба

Яркие огоньки на высокой ёлке притягивали взгляд, заставляя следить за перемигивающейся россыпью, которая то исчезала среди ветвей, то вновь весело вспыхивала рядом. Шуршали подарочные обёртки, когда их безжалостно сминали, рвали с треском и отбрасывали в сторону — нетерпеливость, одна из фамильных черт, обошла меня стороной. Я пока не трогал свой подарок, который таился в тускло поблёскивавшей зелёными звёздами коробке, в то время как мои братья и сёстры уже вовсю обменивались впечатлениями. Этот год, этот праздник слишком важен, чтобы разменивать эмоции по мелочам. Где-то на заднем фоне негромко играла пластинка с тихой, спокойной музыкой. Её не очень любили, просто маме показалось, что так правильнее, более торжественно.

Лорд всё портил звонким лаем, перебивая гармонию мелодии. Потихоньку нарастал сердитый рокот голосов из соседней комнаты, казалось, ещё чуть-чуть — и в воздухе засверкают молнии.

Мама сидела позади, в центре гостиной, на цветастом покрывале и увлечённо следила за светящимися шариками, которые порхали вокруг ёлки. Я затылком чувствовал её мечтательный, отстранённый взгляд и в то же время знал, что эта показная расслабленность — игра. И спор отца с другими родственниками за стенкой на самом деле ничего не решал, ведь выбор за мной… Принятие дара — это сложный процесс, который разделит душу на две части. Я больше никогда не буду прежним, но получу шар своего мира и смогу осуществить любую фантазию наяву. Миллиарды возможностей. Это захватывает и в то же время пугает — ответственность за созданную жизнь… Безумно тяжёлый шаг, но идти к мечте стоит. Думаю, мама знает, что я выберу. Она сама готовила для меня такую судьбу.

— Ты станешь создавать, дорогой? — Она не давила, не просила и не приказывала. Ей просто было интересно, хочу ли я воспользоваться своим даром.

— Вы когда-нибудь жалели, мама? Что не стали? — Я знал наизусть каждую жизнь-сказку, которую она рассказывала нам на ночь. Прекрасная принцесса Эва отказалась от знаний великого дракона и вышла замуж за доброго принца, которого прочили ей венценосные родители.

— Если скажу, что нет, — покривлю душой, дорогой. А если скажу, что да, то введу тебя в заблуждение. — Она придвинулась ближе, положила руки мне на плечи, и я почувствовал привычный аромат грейпфрута и мяты. — Я очень хотела создавать… создавать новые виды, расы, звёзды и галактики… Очень хотела, чтобы помогли и научили. Но мне пришлось понять, что есть вещи важнее мечты. — Я ощутил на волосах её поцелуй, как ощутил и ту горечь, что была почти забыта до этого дня. — Я не жалею, что у меня есть замечательные дети… просто иногда думаю о том, что всё могло быть иначе.

— Вы сделали всё, чтобы мне не пришлось нести такой же тяжкий груз.

Она стала моей опорой на пути к мечте, и я буду создавать за нас обоих.

На мягкой подкладке внутри коробки лежал стеклянный шар. Его зафиксировали эластичными лентами, чтобы он не разбился… чтобы баланс идеального «ничего» внутри не нарушился. Вглядываясь в центр сгущающейся тьмы, я вспомнил, как случайно разбил ёлочную игрушку несколько лет назад: тонкие острые осколки навсегда остались перед глазами, потому что в тот момент мне стало больно от накатившего ощущения потери. Сломался целый мир, и это не должно повториться. Никогда. Пусть бесшумно грянет взрыв — я готов стать создателем.

Это было моим воспоминанием. Или сном.

На несколько секунд, а может быть — сотен лет сознание окунулось в бесцветные потоки первозданной материи. Она сжималась, трепыхалась в рамках ограниченного пространства, выкручивалась невообразимыми спиралями. Я был ею, и в то же время словно наблюдал со стороны. Чувствовал каждое движение: она съёживалась — я увязал в ней, тонул, давление нарастало, однако даже так меня почти не касались глубинные процессы происходящего. Вероятно, сделав усилие, можно было попытаться вырваться из этого сдавливающего плена, но я остановил себя, не позволил инстинктам взять верх — на самом деле мне ничего не угрожало. В какой-то момент всё стянуло, сжало в точку, и грянул взрыв, лишённый звука. Было ужасно больно, ударные волны проносились по оголённым нервам.

Безумный жар создания и хаос. Моё дезориентированное сознание на какое-то время выпало из возникшей реальности. Я горел среди первородных частиц, которые лихорадочно метались рядом, сталкивались друг с другом и вновь распадались, не в силах соединиться. Их движение порождало ещё более мощную энергию — она белёсыми вспышками вспарывала пространство, оставляла глубокие борозды в тягучей плазме. И всё же температура постепенно опускалась, становилось легче дышать, хоть я и понимал, что это всего лишь игра подсознания, ведь у меня не было тела.

Темнота отступила, однотонность чернильного цвета больше не была всем. Я мерцал среди пыли и острых осколков и чувствовал свет. Складки материи разглаживались, нежное полотно стремительно распахивалось навстречу новой Вселенной, которая вот-вот начнёт формироваться на ней. Это походило на прохладную струящуюся воду. Высвобожденная энергия пронеслась мощным импульсом, давшим жизнь звёздам — новым источникам тепла и света. Хаос заиграл красками. Мне всё ещё было больно двигаться, но я ощупывал каждый атом, до которого мог дотянуться, пытаясь понять, с чем начать работу. Отвлекали стычки материи и антиматерии, результат их борьбы — излучение — искажало восприятие.

Мне нужны были объекты, на которых я мог создать жизнь. Вряд ли для этого подходили пылевые облака, газовые субстанции и агрессивная, слишком высокая температура. Впрочем, последнее могло подождать… для начала стоило задействовать гравитацию — только составные частицы для неё были слишком малы. Что же, самое время приняться за уборку. Статическое электричество — как повод слипнуться микроскопическим пылинкам-частицам, затем я сформировал из них подобие астероидов. Им стоило вращаться вокруг сильной звезды, и я, освоившись с движением, притянул поближе красивый пылающий шар. Астероиды разогревались, двигались быстрее, сталкивались друг с другом. Битва титанов, где каждый стремится подчинять.

Методом проб и ошибок я получил несколько крупных объектов, которые могли стать полноценными планетами. Их разогревали астероиды поменьше — врезались и отдавали энергию. Находящееся на поверхности железо, жидкое, пышущее жаром, проникало в центр. У объектов появились ядра, которые задавали сферическую форму и настраивали магнитное поле. Мои чудесные протопланеты. Я ощущал щекочущее предвкушение — уже скоро…

Что-то пошло не так. Рождающаяся система замерла, больше не было движения вперёд, развития, хотя заданный сценарий исполнялся чётко и последовательно. Я ошибся в расчетах. Но где?

Мои маленькие планеты остывали. Я нервничал всё больше, пытаясь вычленить ошибку. Метался по поверхности астероидов, нырял во впадины, оставленные ими, ощупывал каждую песчинку и анализировал состав элементов. Всё было в порядке, однако чего-то не хватало. Меня почти накрыла паника… Движение! Конечно же! Для размеренной жизни нужна цикличность: следовало закрепить ось планеты относительно источника энергии. Я с тяжёлым вздохом сталкивал своих красавиц, чтобы из отколовшихся крупных частей сделать спутники, стабилизирующие их положение. В конце концов, из большей части пригодных для жизни протопланет у меня осталось только три. Остальные либо приблизились к раскалённому газовому шару слишком близко, либо отдалились, скрывшись за поясом астероидов. Мне не вернуть их на место, не разрушив остальное.

Всего три. Ладно, не время расстраиваться. Не хватало только одного элемента — воды. И вот я корректирую траектории комет с глыбами льда, заставляю их наполнять впадины и кратеры планет морями и океанами. В моём мире появляются новые краски. Мерный шёпот волн успокаивает, погружает в транс…

Я увлечённо выстраивал комбинации фосфора и других элементов для рождения жизни на одной планете, чей красный песок так красиво гармонировал с зеленоватыми волнами, и пропустил переломный момент, когда гравитация сыграла со мной злую шутку: столкнула две другие планеты. От ломающихся миров мне передалась гулкая тоскливая вибрация. Но я не вмешался — установленные законы теперь не потерпят постороннего самоуправства.

Моя первая попытка — две жизнеспособные планеты. Система пришла в равновесие, избавилась от лишних объектов и выверила внутренний механизм. Из восьми планет шесть навсегда останутся безжизненными оболочками неудавшейся идеи. Они безумно прекрасны, ведь каждая стала олицетворением новой формы существования, но в практическом применении их удел — снабжать будущие разумные расы ресурсами. Жаль… Может, позже я смогу придумать для них лучшую судьбу? А пока интересно посмотреть, что станет с двумя другими. Их разница в несколько миллионов лет развития позволит уделить должное внимание каждой. Теперь я — всего лишь наблюдатель.

Мне показалось, я вовсе не засыпал.

Мой шар с первой созданной Вселенной ярко светился в воздухе, показывая, что эксперимент удался. Схватив его, я выбежал из комнаты, шлёпая босыми ногами по полу. Было ещё слишком рано, все спали в своих комнатах после шумного праздника — встречи обновлённого года. То тут, то там виднелись разбросанные гирлянды, рассыпанные клочки цветной бумаги из хлопушек и фантики от конфет. В воздухе ещё витал сладкий запах шоколадного торта. Я остановился, закрыл глаза и опустился на ступеньку лестницы. В голове была тонна мыслей, но главный вопрос: какой мир — настоящий?

После первого взрыва в своём шаре я прожил триллионы лет: от сотворения Вселенной до того момента, когда расы начали покорять открытый космос. Сейчас, без моего присутствия там, время замедлилось, почти остановилось. Но и здесь я выпал из реальности… Или это просто сон, чтобы дать создателю отдохнуть?

— Дорогой, ты уже проснулся? — Мама вышла из кухни, подошла ближе, взъерошив спутанные со сна пряди на макушке. — Позволишь посмотреть на твой мир?

Я молча протянул ей шар; свечение уже угасло, в центре переливалась серебряными звёздами Вселенная, которую украшали спирали разноцветных галактик.

— Она прекрасна, дорогой. — Понимающая улыбка мгновенно развеяла сомнения и тревоги. Я понял, что больше не колеблюсь, ведь, на самом деле, это всё мама — она подарила меня миру и подарила мне мой мир. Что могло быть более реальным и здесь, и там, чем её любовь?

— Мама, вы расскажете мне теперь всё остальное? — Я был уверен, что даже без практики она знает и умеет очень много. Может быть, мне удастся понять, какой мир мама мечтала создать, и воспроизвести его в своём. Как подарок, такое не сможет повторить никто. В голове уже проносились бесконечные цепочки расчётов, новых проектов.

— Конечно. Хотя не думаю, что тебе это понадобится… Ты хорошо справился, поздравляю.

— Да… — Мне в голову пришла сумасшедшая мысль, которую я поспешил озвучить: — Мама… Если я создал этот мир, что держу в руке, кто тогда создал нас?

Она тихо рассмеялась, обнимая меня за плечи:

— Я уверена, однажды ты найдёшь ответ. И поделишься им со мной, хорошо?