Доспех духа. Том 6

Глава 3

Вторая встреча с послами, на приёме в честь дня рождения наследника Николая, проходила в Зимнем дворце под усиленной охраной. В дополнительном усилении особо смысла не было, так как на мероприятии присутствовали два великих мастера и любого сумасшедшего анархиста, рискнувшего появиться без приглашения, ждала незавидная участь. Старицкого я вспомнил не случайно, так как начальник охраны сообщил, что в последнее время их деятельность активизировались не только в Санкт-Петербурге, но и в Москве. А так как главной для себя целью они ставили устранение императорской власти, то от них можно было ожидать что угодно. Больше всего настораживало то, что сторонников у них становилось всё больше. Недавно их группа выпустила манифест где-то на просторах интернета, и он довольно широко разошёлся по сети, несмотря на все попытки его блокировать.

Почти два часа я тенью ходил за Николаем, слушал поздравления и заверения в дружбе со стороны послов. При этом часто ловил на себе взгляды иностранных гостей. В состав делегации Испании, к слову, входил знакомый герцог Луис де Борха-и-Энрикес. В отличие от словоохотливого посла, он сказал всего пару фраз. Но итальянцы поразили меня больше, так как вместе с послом приехал маркиз Сальви, младший брат Маурицио, у которого до сих пор гостила сестра. В одном из последних писем она туманно намекала, что не хочет возвращаться в Россию и если так получится, то родит в Италии. Понравилась ей в гостях, жить в роскошном доме, ходить на прогулки в сад и к небольшому озеру.

После двух часов приёма наступил перерыв, когда большая часть послов покидала дворец, а наследник в компании Великих князей принимал несколько европейских делегаций, представленных высокими гостями. Что они обсуждали, я не узнал, так как меня не позвали. Зато появилась возможность немного отдохнуть и выпить кофе.

— Матчин? — в комнату для охраны заглянул Уткин, невысокий усатый мужчина. Начальник смены и заместитель Алексея Павловича. — Ты на каком канале?

— На пятом, — я посмотрел на рацию.

— Да, точно, — он поморщился, словно что-то вспомнил. — Там с тобой гости поговорить хотят. Это не положено, но Алексей Павлович разрешил. Махнул рукой, сказал: «Пусть».

— А кто хочет? — не понял я.

— Да почти все. На первом этаже, за парадной лестницей кабинет охраны знаешь? Можешь там поговорить, час у тебя есть.

Встречаться с высокими гостями желания особого не было, но любопытство победило. Интересно, кому и зачем я понадобился, что они аж терпение потеряли. С кружкой кофе в руках я прошёл по первому этажу до парадной лестницы, заглянул в небольшую служебную комнату. Для беседы она не очень походила, так как из мебели здесь были только стол и два стула. А ещё портрет на стене, изображавшая видного деятеля царской охраны, наверняка прославившегося на поприще допросов с пристрастиями. Лицо у него было какое-то недоброе и взгляд пугающий. Если мне даже к портрету спиной поворачиваться не хотелось, представляю, что чувствовали те, с кем этот мужчина работал.

Первым в комнату заглянул маркиз Сильви, увидел меня и обрадовался. Красивый, высокий и стройный мужчина, темноволосый и кареглазый. Выглядел он лет на тридцать пять. При знакомстве в нём сразу угадывается итальянец, как внешними данными, так и темпераментом.

— Добрый день, Кузьма, — на очень хорошем английском языке поздоровался он.

— Здравствуйте, Луиджи, — кивнул я. — Рад Вас видеть.

— Взаимно. Я вижу, что ты сейчас очень занят во дворце, но хотел увидеть и поговорить.

— Так получилось, что телохранитель Императорской семьи в отъезде, а я единственный, кто может его заменить. Ещё пару дней, мы вернёмся в Москву, и я снова вернусь к тренировкам. А Вы давно приехали? По делам?

— Бизнес, — кивнул он. — За три года, что меня здесь небыло, Санкт-Петербург ничуть не изменился.

— Да, я только пару дней назад узнал, что Сильви в родственных связях с супругой Императора. Вот это была неожиданная новость.

— По нашей главной семейной линии, — он кивнул. — Если пройти по генеалогическому древу, то почти все монархи Европы связаны родственными узами.

— Вы из Рима приехали? Как поживает моя сестра, не сильно Вас утомила?

— Нет, напротив, мы с братом даже рады, что она гостит у нас, — он на секунду задумался, словно решал говорить какую-то новость или нет. — Это был секрет, который не стоило раскрывать слишком рано, но я уверен, что ты никому не расскажешь раньше времени. Мы со Светланой договорились о помолвке.

— Не понял, — я удивлённо посмотрел на маркиза.

— Моему сыну скоро исполняется год, и мы решили помолвить его и дочь Светланы, когда она родится.

Не знаю, что за выражение было на моём лице, но Луиджи улыбнулся. Породниться с маркизами Сильви — это серьёзный шаг. Когда-то они даже стояли в очереди на королевский престол, не в первой десятке, но важен сам факт.

— Что-то вы меня озадачили, — я в пару глотков ополовинил кружку с кофе, собираясь с мыслями.

— Светлана так и говорила, что вы будете очень удивлены.

— Представляю лицо мамы, когда она узнает эту новость.

— Так вы приезжайте, — довольный, что поделился этой новостью, сказал он. — Будем ждать вас с супругой летом. Устроим большой праздник.

— У нас сейчас… много всего происходит, но я очень постараюсь приехать. К тому же Тася в июне должна будет родить. Луиджи, а давайте на днях встретимся и поговорим основательно. А то мне час выделили времени, а тут столько новостей. Вы когда планируете уезжать домой?

— Планов пока не строил, — он достал из кармана пиджака визитку, протянул мне. — Следующие три дня у меня совершенно свободны. Приезжай в гости с супругой, как раз познакомишь нас. А я вас познакомлю с кузиной Альберта Шестого.

— Обязательно, — пообещал я. Если бы он сказал, что на встрече будет присутствовать сам Альберт Шестой, король Италии, я бы уже не удивился. И без этого необычных новостей хватало.

— Ты поднял очень щепетильную тему родства монарших особ в Европе, — перевёл тему Луиджи. — Многие династии страдают от беднеющей крови. Сейчас короли редко поднимаются на вторую ступень мастера, а ведь раньше среди них были и великие мастера. Но об этом мы можем поговорить, когда вы приедете к нам в гости. Не стану отвлекать тебя от важной работы. Рад был встретиться и поговорить.

— Всегда рад видеть Вас, — сказал я. — Мы приедем, обязательно.

Луиджи хитро улыбнулся и вышел из комнаты. Эту их семейную улыбку я хорошо знаю. Обычно она предшествует какой-нибудь авантюре, в которую ввязываться себе дороже. Но встретиться с ним надо обязательно, поговорить о сестре и вообще о том, что происходит в Европе.

Пока я думал о свалившихся на голову новостях, в комнату заглянул Луис де Борха-и-Энрикес. Что интересно, тоже один, без посла и переводчика.

— Добрый день, мистер Матчин, — поздоровался герцог, говоря на английском не хуже, чем Луиджи.

— Здравствуйте. Вы в Санкт-Петербурге тоже по делам? Ох, простите за бестактность, просто меня свежие новости с ног немного сшибли.

— Ничего страшного, — он улыбнулся, видя, что я ляпнул глупость не подумав. — У меня действительно деловой визит в Россию. И цели точно такие же, что и у маркиза Сальви. Можно сказать, что мы конкуренты в текущих делах.

— Вы знакомы с ним?

— Мы знакомы семьями, — кивнул он. — Он вам уже что-то предложил?

На несколько секунд повисла пауза, я пытался переварить вопрос.

— Мне кажется, мы сейчас о разном думаем, — первым сдался я, не в силах нормально соображать. — Мы с маркизом разговаривали о моей сестре. Она гостит в поместье Сальви.

— Да? — герцог Борха посмотрел с лёгким прищуром. — Возможно, сейчас действительно не самое подходящее время. Но нам обязательно нужно встретиться и обстоятельно поговорить.

— Только если на следующей неделе, в Москве. Мы планируем в воскресенье возвращаться, а у меня уже две встречи и небольшой, но обязательный ужин. Чтобы успеть, придётся из дворца тайно сбежать.

— На следующей неделе? — уточнил он.

— В самом крайнем случае, во вторник. У меня записан Ваш номер телефона.

— Тогда во вторник я организую небольшой семейный ужин. Буду рад видеть Вас с супругой.

— Обязательно будем, — пообещал я. — Позвоню во вторник утром, чтобы уточнить детали.

— Я пришлю Вам приглашение, — улыбнулся он. — Рад был видеть Вас, мистер Матчин.

— И я тоже, рад был.

Герцог коротко кивнул и вышел в коридор, где его дожидался посол. Я краем глаза увидел, как посол заискивающе посмотрел на герцога. Обычно так бывает, когда сильно провинился и хочешь заслужить прощение.

Усевшись на край стола, я допил кофе, чувствуя, что происходит что-то явно непредвиденное. Надеюсь, что Тася не сильно рассердится за такое количество приглашений. Хотя с маркизом Сальви ей непременно стоит познакомиться. Но вот кузина короля — это чересчур.

— А ведь, точно… — тихо сказал я.

Мне в голову пришла необычная мысль и всё сразу встало на свои места. И послы, осаждающие наследника и приезд высоких гостей. Всё дело в Николае. Он ведь будущий Император, а значит должен жениться и оставить наследника. Вот иностранцы и суетятся, предлагая знакомства с дочерьми и племянницами королей Европы. И будущий брак сыграет огромную роль как в отношении между государствами, так и для России в целом. Интересно, Великие князья будут подбирать невесту для Николая или он сам сделает выбор? Когда эта мысль окончательно сформировалась, я смог облегчённо вздохнуть. И ничуть не удивился, когда в кабинет вошли два немца, с приставкой «фон» к фамилии. Как и предыдущие гости, они приглашали меня в гости, чтобы обсудить что-то важное. Звали одного или с Тасей. Легко согласились подождать неделю и встретиться в Москве. Единственное, что в этот вечер было непонятно, почему они все хотят встретиться со мной? Думают, что у меня есть влияние на наследника? Или хотят поднять вопрос об обучении иностранных студентов? Алёна, следившая за новостями и жёлтой прессой, говорила, что недавно появилась громкая новость, что я всерьёз взялся за обучение принцессы Цао и она станет мастером чуть ли не в следующем году. Если в этом всё дело, то придётся иностранных послов огорчить. Больше я учить никого не собираюсь. У меня банально нет свободного времени.

Тяжёлый день закончился поздно вечером, и мы дружно отправились обратно в Екатерининский дворец. Я обратил внимание, что Николай не выглядел уставшим, но при этом был задумчив и неразговорчив. За всю дорогу он не проронил ни слова, глядя в окно. Была ещё одна неприятная новость, что Геннадий Сергеевич срочно уезжает в Москву и не сможет присматривать за наследником. И что необычно, Великие князья сумели договориться и выделить по мастеру, для защиты Императорской семьи. Перепугались манифеста анархистов и засуетились. Только, кажется мне, что на самом деле эти мастера следили исключительно за тем, чтобы на Николая не оказывалось давление со стороны. Или, наоборот, это самое давление оказывали. А вот хорошей новостью стало то, что оставалось всего одно официальное мероприятие, посещение Петропавловского собора. Оно прошло буквально следующим утром, после чего меня из дворца выставили, поблагодарили и сказали, что до утра воскресенья я абсолютно свободен. Начальник охраны отпуска меня скрепя сердце, но поделать ничего не мог, на него тоже давили.

Когда я выходил из дворца через дверь на задний двор, у выхода появились Великие княжны, сбежавшие вниз.

— Кузьма! — окликнула меня младшая, сначала побежала, но потом всё же перешла на быстрый шаг, слегка приподняв подол очень милого тёмно-зелёного платья. — Вы уезжаете?

Мария посмотрела на сумку с вещами, которую я нёс на плече. Взгляд у неё стал такой печальный, что у меня сердце ёкнуло.

— Только до воскресенья, — добавив в голос оптимизма, сказал я. — Потом прокатимся с Вами на поезде обратно в Москву.

— А мы хотели с Вами позаниматься утренней гимнастикой. У Вас очень хорошо получается. Может быть, Вы сможете хотя бы утром приезжать на полчаса?

Она даже руки сложила в замок, держа их перед грудью, глядя с надеждой.

— Маша, я же просила, — к нам подошла старшая княжна. — Простите её Кузьма.

— Ничего страшного, — улыбнулся я. — Ваш тренер до сих пор болеет?

— Он уехал по делам в Москву, — сказал Мария, затем посмотрела на сестру печальными глазками.

— Мы слышали, — сказала Елизавета, погладив сестру по плечу, — что Вас специально из дворца попросили. Мама беспокоится, говорит, что это не просто так.

— Политика, — хмыкнул я. — Не переживайте, вокруг столько охраны, что с Вами ничего не случится. Хорошо, обещаю, что завтра утром и в субботу я приеду, чтобы провести утреннюю зарядку, если Вы сможете уговорить Фурию.

— А мы уже, — улыбнулась Мария. — То есть, она не против. Она о Вас только хорошее говорит и даже в пример ставит.

— Удивительно, — я рассмеялся, с трудом представляя, как Фурия меня хвалит. — Если она разрешает, то я приду завтра утром. А чтобы вам было спокойней, то у Николая есть мой номер телефона. Если понадобится помощь, просто позвоните, я тут же примчусь.

Я поднял взгляд на выход из дворца, где появились две фрейлины Императрицы, следящие за нами. В окне на втором этаже показалась сама Елена Алексеевна.

— Нужно ехать, — сказал я, показывая взглядом на правую часть дома, — а то вон те нехорошие дяди будут сердиться. Мы их завтра утром будем из себя выводить.

Девушки переглянулись и лукаво заулыбались, дескать, да, обязательно доведём их до икоты. На этом мы попрощались, и я пошёл к машине. Подумал, что не хотел бы оказаться на их месте, особенно в такое неспокойное время. Скорее бы Николай взял правление в свои руки и начал бояр строить. Но для этого ему нужно сначала что-то сделать с родными дядюшками. Вот чего им не хватает, чтобы эту самую власть просто поделить? Все бы зажили спокойно.

К отелю Астория я приехал к четырём часам дня. Центр города по-прежнему был закрыт для машин, поэтому пришлось выйти раньше и прогуляться пешочком. В холле отеля меня ждала Тася, я ей позвонил, когда выезжал из дворца. Новости, что несколько дней мы проведём вместе, её обрадовали. Она расцеловала меня в щёки, крепко обняла.

— Выгнали-таки? — улыбнулась она.

— Платить за это не буду, они сами меня выставили, — кивнул я. — Оказанная услуга, в оплате не нуждается.

— Пётр Сергеевич говорит, что это всё из-за того, что ты с иностранными послами устроил встречу в Зимнем. Оба Великих князя были недовольны.

— Я устроил? Идут они оба лесом. Сначала просят помочь, а потом нос воротят. Вот хрен я им больше помогать стану. Кстати, ты даже не представляешь, какая замечательная и неожиданная новость у меня есть. Я там встретил маркиза Сальви, младшего брата Маурицио, у которых гостит Оксана. Завтра вечером мы едем к нему в гости на ужин. Догадайся, с кем он нас там познакомит?

— Даже не знаю, — она удивлённо посмотрела на меня. — Говори быстрее, не хочу гадать.

— С двоюродной сестрой короля Альберта Шестого.

— Шутишь? — Тася удивлённо посмотрела на меня.

— И в мыслях не было.

— Почему сразу не предупредил? Нужно же платье подобрать, подготовиться как следует, украшения выбрать. Кузьма?

— А что Кузьма? У нас ещё сутки в запасе.

— Легко тебе говорит, ты своё кимоно для карате наденешь и пойдёшь, а у меня выходное платье только одно и я в нём уже выходила в свет. А ещё причёску нужно сделать…

— Не заморачивайся так сильно. Там же самого короля не будет…

Мы негромко разговаривали у выхода, ведущего в сторону ресторана. Пришлось немного отойти, чтобы пропустить группу гостей. Нас узнали, пожелали здоровья и доброго вечера.

— Кузьма Фёдорович! Тася, держи его, чтобы не убежал.

Нас окликнула Анна Юрьевна.

— Никуда он теперь не убежит, злодей, — строго сказала Тася, посмотрела на меня обиженно.

— Он уже успел провиниться? — Анна Юрьевна подошла, улыбнулась.

— Успел. Аня, мне нужна будет твоя помощь.

— Конечно. Как раз сейчас всё и обсудим. А с Кузьмой Пётр Сергеевич хотел поговорить. Только недолго, чтобы к ужину успели спуститься оба.

— Хорошо, — отозвался я. — Сумку в номер закину и найду его.

— Он, как всегда, в переговорной, — подсказала Анна Юрьевна, где искать супруга. — Дай мужчинам волю, они и ночевать будут на рабочем месте.

Рядом с комнатами для совещаний и переговоров было удивительно тихо. В это время дня комнаты всегда заняты и освобождались только ближе к десяти часам, но порядок Наумов навёл, чтобы никто не шумел и другим не мешал. Петра Сергеевича я видел ещё утром в соборе, но поздоровался, заходя в комнату.

— Проходи и садись, — он жестом пригласил меня к столу. — Всё в порядке, во дворце проблем не возникло? Не слишком устаёшь от защитной техники?

— Всё отлично, — я пожал плечами. — Мы всего два часа стояли в соборе. Сегодня всё прошло даже быстрее, чем обычно. Больше выматывает дорога.

— Хорошо. Тогда давай к текущим делам. Я хотел поговорить о человеке, которого ты сманил у Трубина.

— Её зовут Милена, — подсказал я.

— Трубин сегодня приходил, жаловался на тебя. Очень он недоволен, что его особого и уникального специалиста переманили.

— Скорее уж он сам не смог удержать в руках такого особого и ценного, — хмыкнул я. — Только я не пойму, что он жалуется? Милена говорила, что у них чисто рабочие договорённости, даже без контракта. Она у него в фирме числилась менеджером по работе с клиентами.

— Существует старое правило, негласное, по которому мастера и «особые» специалисты могут переходить к другому «работодателю» только с одобрения главы рода. Даже сейчас ему стараются следовать, чтобы не развязывать вражду между семьями.

— Глупое правило. С ходу вижу три недостатка. Что если глава рода такому мастеру платить не будет и отпускать не захочет, что тогда, садись и помирай? А когда мастер срочно понадобится, ему позвонишь, он тебя пошлёт лесом прогуляться. Третий недостаток такой же очевидный.

— Всё так, — он кивнул. — Но в любом вопросе есть нюансы.

— Милена сама попросила меня дать ей работу, я согласился. Так что пусть Трубин идёт… гулять, раз люди от него бегут. Появится, я ему это в лицо скажу.

— А как же корпоративные секреты?

— Что у него могут быть за секреты? — я всплеснул руками. — Вон, от него даже наследник сбежал, и что-то мне подсказывает, что возвращаться не собирается.

— Да, пора мне взять небольшой перерыв, — Пётр Сергеевич потёр лицо ладонями. — Вылетело из головы, что вы же практически родственники с Трубиными.

— Николай из рода Трубиных официально вышел, — сказал я уже серьёзно. — И фамилию матери взял. Понимаю, что кровь — не вода, но что он, что сестра моя, упрямцы ещё те. Нашли друг друга два одинаковых характера.

Я хмыкнул и скрестил руки на груди.

— Так что, возвращаясь к нашим баранам, — продолжил я, — считаю претензии Трубина несостоятельными.

— Говоришь, что Милена сама просила дать ей работу? — уточнил Наумов.

— Ей платили копейки и работать не давали.

— Это всё упрощает, — сказал он. — С Трубиным я вопрос решу сам. Не откладывая в долгий ящик, сегодня же. Такие специалисты, как Милена, нам могут очень пригодиться. Ступай посмотри, чем занимаются наши супруги. Я обещал сегодня не пропускать ужин.

— А как у Алексея дела? — спросил я, немного удивлённый, что вопрос так быстро решился. Думал, придётся бодаться за Милену, а тут мы даже спорить не начинали.

— Лиля сейчас в больнице, решает вопрос с переводом Алексея в нашу столичную клинику. С ним всё хорошо, идёт на поправку. Вы очень вовремя его нашли. Нам бы ещё пару часов понадобилось, чтобы навестить Титовых и узнать, куда они дели Алексея.

— Это хорошо. Надо будет позаниматься с ним и Кириллом, чтобы подтянуть уровень кинетической брони. Чтобы и в огне не горели и на севере не замёрзли.

— Да, Алексей говорил, что только из-за твоего совета и выжил. Вспомнил, как ты рассказывал, что броня может защитить от холода.

— Так это же общеизвестный факт, — удивился я. — У нас каждый наёмник знает, как не замёрзнуть и на солнышке не перегреться.

— В критической ситуации иногда забываешь всё очевидное…

На ужин мы успели спуститься как раз вовремя. К нам присоединились Кирилл, Таша и Алёна, поэтому вечер прошёл оживлённо. Они сначала обрадовались, что мне дали несколько дней выходных, потому погрустнели, когда узнали, что я утром обещал быть во дворце, а вечером нас пригласили на важный приём. Видя их грустные лица, пообещал, что проведу с ними весь день в субботу, и, если Алексея не перевезут в Москву, мы обязательного его навестим все вместе.

Встреча с маркизом Сальви состоялась в большом трёхэтажном доме, в центре города. Фасад здания выходил на набережную канала Грибоедова и был выкрашен в розовый цвет. Как выяснилось позже, дом принадлежал старому другу семьи Сальви, который с радостью предоставил его высоким гостям. Встречал нас лично Луиджи, выглядевший так, словно на поезд опоздал. Он даже знакомство с Тасей отложил, приложив палец к губам и спешно провёл нас на второй этаж дома, где слышалась игра фортепьяно. Кто-то красиво исполнял классическую мелодию, немного грустную, на мой взгляд, но чарующую. Тася удивлённо посмотрела на меня, покачала головой, словно высоко оценивая играющего.

— Дебюсси, — шепнула она и приложила палец к моим губам, чтобы не задавал глупых вопросов, кто это такой, и что он здесь делает.

На самом деле, я слышал имя этого композитора, но без подсказки бы не узнал. А Луиджи буквально млел от мелодии и выглядел самым счастливым человеком на свете. Не знаю, почему мы прятались в коридоре, но мелодия играла ещё минуты три, после чего стихла. Луиджи подтолкнул нас к просторной гостиной, в углу которой стояло большое чёрное фортепьяно. За ним сидела хрупкая девушка лет двадцати в красивом платье. Она с интересом листала большую книгу в мягкой обложке, вглядываясь в ровные строчки нот и совершенно не замечая нас. Луиджи пришлось пару раз кашлянуть, привлекая её внимание. Девушка немного резко обернулась, удивлённо посмотрела на нас, словно мы застали её врасплох, щёки у ней слегка порозовели, и она очень мило смутилась.

Луиджи что-то восхищённо сказал на итальянском, всплеснул руками.

— Это было восхитительно! — добавил он уже на английском. Выдержав небольшую паузу, он сделал жест в нашу сторону. — Позвольте представить Вам друзей семьи Сальви, мистера и миссис Матчиных.

— Рада знакомству, — слегка кивнула девушка.

— Можно просто Кузьма, — сказал я. — Тася, моя супруга.

— Виттория Кристина Савойская, — представил девушку Луиджи.

— Рады знакомству, — сказал я. — Вы очень хорошо играли, даже чувствую себя неловко, что помешали.

— Нет, нет, вы не помешали, — она снова слегка смутилась. — Просто фортепьяно хорошо настроено, и я не удержалась. Я училась в консерватории почти четыре года, но не смогла закончить, мы переехали на Сардинию. Луиджи много о Вас рассказывал. На самом деле это удивительно, стать мастером в двадцать один год. Я не против, если Вы будете называть меня Витторией.

Виттория оказалась девушкой общительной, жизнерадостной и заразительно смеющейся. Невысокая, немного ниже меня ростом, красивая, с выразительными зелёными глазами. Волосы тёмно-каштановые, собранные в изящную причёску, а ещё кисти рук у неё изящные. Колец она не носила, а из украшений я приметил только брошку. Луиджи шепнул мне по секрету, что Виттория была всего на пару месяцев моложе меня.

Мы почти час болтали на разные темы, делились впечатлениями о Риме и Санкт-Петербурге. Виттория приглашала нас в гости на Сардинию, обещала увлекательную конную экскурсию по острову, прогулки на яхте и красивые тихие пляжи. Ужин тоже удался, так как готовил его повар, приехавший прямиком из Рима. Луиджи постарался, не пожалел денег. Чуть позже ему удалось уговорить Витторию ещё немного поиграть на фортепьяно. У меня после общения с кузиной короля остались только самые положительные эмоции. Узнав, что они с Луиджи в воскресенье отправляются в Москву, я поддался настроению и пригласил их на ответный ужин, получив утвердительный ответ. Когда же мы вернулись в отель, я допоздна не мог уснуть. Тася надо мной весело подшучивала, говоря, что меня, оказывается, очень легко соблазнить, а так как Виттория была девушкой обаятельной, то это хорошо, что она пошла вместе со мной. Сказала, что теперь боится отпускать меня одного.

Утром в воскресенье, когда мы с Тасей и Алёной ехали в сторону Екатерининского дворца, я вспомнил, что так и не попал в гости к Шуйским. Надеюсь, они поймут, что я в эти дни был очень занят, и не затаят обиду. Но мне действительно было не до приёма. Я с Катей толком поговорить не успел, только позвонил утром, поделился планами на ближайшую неделю и попросил найти подходящее время, чтобы встретиться. Катя сказала, что найдёт меня в понедельник в МИБИ и предложит пару вариантов. По сути, я просто свалил на её шею Милену, но она сказала, чтобы я не переживал и обещала всё устроить в лучшем виде. Надеюсь, девушки найдут общий язык, так как они совершенно разные по характеру. Но если драться будут, то я поставлю на Катю, она всё-таки эксперт второго уровня.

Утром во дворце было оживлённо и шумно. Я едва успел предстать перед начальником охраны, как меня направили к машинам, на которой должна была поехать императорская семья. Там я снова пересёкся с парочкой мастеров, смотревших на меня с одинаковым презрением, словно я им пакость какую подстроил. Странно это, когда мужчины за сорок лет ведут себя так, даже не объяснив, что их не устраивает. Я на них сразу махнул рукой, решив потерпеть день и уже к вечеру отделаться от всего этого безобразия. Вернусь в институт, плотно займусь тренировками, а то застоялся немного.

— Привет, — к нашей машине подошёл Трофим Трофимович. — Везёт тебе, ты смог отдохнуть.

— Да и вы тут не напрягаетесь, — улыбнулся я, пожимая ему руку.

— Как сказать, — сказал он тихо, показал взглядом на ту самую парочку мастер. — Видишь этих двух? Знаешь, почему у них такие лица грустные?

— Просвети.

— Орден хотят.

— Какой? — не понял я.

— Твой. За самоотверженное спасение жизни императорской семьи.

— Так ещё не вручили ничего, — сказал я, бросив ещё один взгляд на мастеров. Они тоже косились на нас, догадываясь, что мы говорим о них.

— Долго ли, когда подвиг есть, — глубокомысленно заметил Трофим. Затем посмотрел серьёзно. — Мне придётся задержаться, чтобы чиновников в столицу сопроводить. Мы послезавтра уезжаем. Но ты смотри, к этим двоим спиной не поворачивайся.

— Им меня и со спины не взять, — так же тихо ответил я. — Но за предупреждение спасибо.

Трофим кивнул, ещё раз пожал мне руку и ушёл в сторону дворца. Через десять минут оттуда появилась семья императора, в сопровождении трёх фрейлин. Погрузка вещей в большую машину уже закончилась и можно было сразу ехать. Как бы ни хотели трижды упомянутые мастера поехать в машине с наследником, начальник охраны их туда не пустил. Я занял место на переднем сиденье рядом с водителем, и кортеж тронулся.

До вокзала добрались без происшествий, тем более дорогу оцепили, а внутрь здания закрыли вход для посторонних, кроме представителей прессы. Погрузка тоже ничем особым не запомнилась. Немного обидно, что Питер провожал нас солнечным днём, в то время как вчера небо хмурилось. Северную столицу я покидал с некоторым облегчением и тревогой, которую никак не удавалось объяснить. Словно мы уезжаем из солнечного города в дождливую и холодную неизвестность, и от этого на душе становится пакостно. Когда так происходит, я становлюсь сердитым и неосознанно рычу на всех. А когда моё хмурое настроение никто не разделяет, становится ещё более противно. Пройдя по платформе и хмуро осмотрев поезд, я поднялся в наш вагон.

— Ты чего такой смурной? — спросила Тася, точно угадав моё настроение. — Кто-то нарывается на драку? Так мы им сейчас рога поотшибаем.

— Нет, — я поморщился. — Просто предчувствие нехорошее.

— О, это синдром наёмника. У нас такое было сплошь и рядом. Садись.

Тася похлопала по сидению рядом с собой и кивнула Алёне, чтобы она налила чай из термоса.

— Когда остаётся последний рывок перед финишной чертой, когда до базы рукой подать, многие расслабляются и уже празднуют победу. Но есть индивиды, которые ждут, что на них сейчас посыплются неприятности, потому что по-другому и быть не может. Не может же человеку постоянно везти?

— Не скажу, что нам постоянно везло, — отозвался я, принимая из рук Алёны кружку. — Спасибо.

— Тогда тем более расслабься, — она обняла меня за плечи. — Перед нашим поездом по пути пройдёт особый состав, который проверят качество полотна. Затем поедет ещё один локомотив, и мы следом за ним. Ты завтракать будешь?

— Буду, — я вздохнул, прогоняя неприятные мысли.

— А меня пригласите на ужин с двоюродной сестрой короля? — спросила Алёна. — Я бы с удовольствием познакомилась.

— Да я не против, — я пожал плечами. — Она о тебе говорила несколько раз. Познакомлю. Виттория девушка очаровательная и…

Я пододвинул к себе тарелку с фирменным омлетом из Астории.

— Что? — не понял я, поймав два примерно одинаковых взгляда.

— Да, да, — кивнула Тася, — она его соблазняла, видишь, как хвалит при супруге. Ничего не боится.

— Вам бы только посмеяться, — я ничуть не обиделся. — Не буду я её у Николая отбивать, если она ему понравится. И даже если не понравится…

— При чём здесь Николай? — не поняла Тася.

— Ну так, её же привезли свататься к нему, — пояснил я.

Тася и Алёна переглянулись.

— Кто тебе это сказал? — спросила Таисия после небольшой паузы. — Луиджи?

— Я сам догадался. Очевидно же. Будущему Императору нужен наследник, а значит супруга высокого положения. Сестра или дочь короля, к примеру.

— Рановато ему о наследнике думать, — парировала Тася, затем рассмеялась. — Очевидно ему.

— А что смешного? — я положил в рот кусочек омлета и принялся жевать.

— Раз ты догадался, давай ещё немного объясню, — сказала Тася. — Это тебе вторую супругу сватали. Как перспективному, будущему великому мастеру. Подобрали хорошую кандидатуру, чтобы ваши дети смогли внести свежую кровь в королевские семьи Европы.

— Не понял…

— Что непонятного? — она уселась поудобнее. — У нашего с тобой сына будет недостаточно высокое положение, а вот дочь герцогини и великого мастера — другое дело. Так довольно часто поступают, когда появляется новый великий мастер. Карл Мирбах, например, из Германии. Знаешь, кто его вторая супруга? А ты поинтересуйся в интернете.

Я посмотрел на ополовиненный завтрак, отодвинул тарелку. Тася улыбнулась, подтянула к себе и с удовольствием принялась доедать.

— Только у всех великих мастеров есть недостаток, — жестикулируя вилкой, сказала она. — Они почти все старики. Когда мужчине за сорок пять, то дети крайне редко наследуют его силу. А ты молодой, тебе ещё двадцати пяти нет. Кладезь качественных генов. Они на двух жёнах вряд ли остановятся. Издадут закон и разрешат тебе иметь гарем.

— Да ну тебя, — проворчал я. — Не шути так.

— В каждой шутке — лишь доля шутки, — сказала она, возвращаясь к омлету. Алёна, поймав мой взгляд, пару раз утвердительно кивнула.

Какое-то время мы ехали молча. В итоге я решил немного отвлечься от этих мыслей и потянулся к сумке за планшетом, чтобы почитать последние новости. Значимых событий почти не было, если не считать предстоящую встречу глав крупнейших государств. Россию собирался представлять Великий князь Воронцов, так как ведомство иностранных дел находилось под его контролем. Не утихали жаркие дебаты по поводу пожара в токийском дворце. СГА внезапно сменило риторику и потребовало от императора Цао признаться в содеянном и покаяться. Мелкие же новости вообще не несли позитива и только пугали. Пожары, аварии, убийства и падение самолёта в океан возле Филиппин. Знаменитая актриса кино и театра умудрилась в пьяном состоянии попасть в аварию, находясь за рулём дорогой машины.

— Такое чувство, что хорошие новости никому не интересны, — сказал я, откладывая планшет в сторону. — Почитал и настроение упадёт ещё сильнее.

— Смотря какой сайт читать, — сказала Таисия. Пока я был занят новостями, она решила почитать книгу в мягком переплёте. — Нынче, чтобы что-то хорошее найти, нужно постараться.

Алёна тоже коротала время, глядя в планшет и слушая что-то в наушниках. Я немного вытянул шею, увидел какой-то яркий и красочный мультфильм. Улыбнувшись, откинулся на сидении, закрывая глаза и пытаясь сосредоточиться на тренировке. Получилось не сразу, но в какой-то момент я выпал из реальности и почти сразу очнулся, так как Тася решила перебраться мимо меня от двери к окну, но вагон немного качнуло, и она заехала плечом мне в ухо.

— Прости, — она улыбнулась. — Кстати, скоро обед, просыпайся.

— Я не спал…

Бросив взгляд в окно, я удивился тому, что день уже был в самом разгаре.

— Ты сопел, — тихо сказала она, чмокнув меня в щёку.

Я поддержал её за руку, чтобы она не ушиблась, перебираясь к окну, но в этот момент поезд бросило в сторону с такой силой, что нас едва не вышвырнуло из купе в коридор. Не знаю, как умудрился, но я активировал защиту за долю секунды до того, как мы влетели в дверь. Точнее, я в эту дверь головой врезался, оставив глубокую вмятину, а вот Тасю удержал, и она зависла в воздухе, как муха в паутине. То же самое случилось и с Алёной, только она замерла в воздухе вверх ногами. Вокруг загремело, загрохотало, что-то взорвалось и вагон рухнул с железнодорожной насыпи, переворачиваясь на бок и зарываясь в землю. Наше окно выбило, но осколки внутрь не влетели. Зато защиту мою сдавило так, что в груди заболело. Всё это длилось считанные секунды, затем наступила необычная тишина.

— Все в порядке? Тася?

— Я в полном порядке, — отозвалась она.

— Я тоже, — подтвердила Алёна.

— Готовьтесь упасть, — предупредил я и убрал защиту. Подстраховал Тасю, чтобы не ударилась.

Наш вагон лежал на боку, окном на земле, но не плотно, снизу просвечивала щель. Пока девушки хрустели разбитыми стёклами, я открыл дверь в купе, выглядывая в коридор. Из дальнего конца коридора на меня с большим удивлением смотрел проводник, у которого половина лица была залита кровью, а на лбу красовалось внушительное рассечение. Главное — жив остался, а кровь из такой раны вся не вытечет. Подтянувшись на руках, я выбрался в коридор. В этот самый момент, откуда-то со стороны головы поезда прозвучал оглушительный взрыв. Какой-то мастер не сдерживался и обрушил на поезд сильный удар. Выглянуть из разбитого бокового окна проблем не составило. Представшая перед глазами картина была удручающей. Поезд сошёл с рельсов и опрокинулся набок с высокой насыпи. Рядом с последним вагоном уже суетилась охрана, высыпав на улицу и даже неосмотрительно поднявшись на насыпь. Мне достаточно было увидеть, как молодой парень поднялся к железной дороге, выпрямился и в ту же секунду в него ударила яркая молния. Оглушительно хлопнуло и несчастного отбросило метров на двадцать, прямо в лесополосу, к которой прижимался поезд. Послышались звуки стрельбы, кто-то отчаянно выпустил целую обойму из автомата, наверняка ни в кого не попав.

Почувствовав давление силы, я нырнул внизу к двери в купе.

— Плохо, да? — раздался оттуда голос Таси.

— Хреново, — сказал я. — Мы рухнули где-то посреди лесополосы…

Со стороны вагонов императорской семьи появилось ещё одно давление силы, метнувшись в сторону леса, откуда вылетела молния. А ещё я почувствовал знакомую и пугающую ауру смерти.

— А вот это — очень нехорошо, — добавил я. — Тася, чувствуешь? К нам идёт анархист Старицкий.

— Значит, это от него так несёт? — в её голосе промелькнула тревога.

Теперь стреляли уже с двух сторон и гораздо активно.

— Надо отсюда уходить, — решительно сказал я. — Бежим вдоль поезда к царским вагонам, затем в лес и уходим. Я прикрываю. Тася, силу будешь использовать в самом крайнем случае, только когда я разрешу, это понятно?

— Понятно, — сказала она, протягивая руку.

Когда я вытащил их с Алёной из купе в коридор, на насыпи показался мастер Воронцовых. Один из той неприятной пары. Вокруг него искрила и потрескивала защита из сеточки молний. Мне показалось, что он специально выбрался, чтобы выманить врага, посмотреть, откуда тот бьёт. Старицкого он тоже почувствовал, глядя как раз в ту сторону леса.

Не теряя времени, мы выбрались из вагона и спустились с противоположной стороны. Обломков и мусора было не так много, как я подумал, но землю крепкие и тяжёлые вагоны перепахали знатно. Вагон, где ехали фрейлины Императрицы, зарылся углом в сырую землю почти на метр, а часть крыши сложилась гармошкой, открывая вид на дорогие купе. А нападающие действовали очень быстро, не жалея силу. Бронированный вагон, где ехала секретная служба, вспыхнул яростным огнём, который быстро исчез, под действием силы. Стрельба со стороны головного вагона сместилась к нам значительно ближе и в защитное поле Лу Ханя, которое я поддерживал, влетело уже с десяток пуль. Повезло, что вагоны лежали изогнувшись, образовывая вытянутую букву «М» и простреливались не везде. При этом слышались женские крики, мужская ругань и громкие, злые команды.

До царских вагонов мы добежали меньше чем за минуту. Как раз в это время на нас сверху обрушился огненный дождь, но он не долетел до земли и растворился, оставив после себя опускающийся поток жара. Это постарался Колесниченко Сергей, второй телохранитель Императора. Меня он тоже почувствовал, появившись сверху на боку вагона.

— Выводи всех! — крикнул я, взмахнув рукой.

Со стороны хвоста поезда к нам пробилось несколько бойцов в форме царской охраны, в руках тяжёлые штурмовые винтовки. Оружие очень неудобное на близкой дистанции, но только таким можно взять мастера. Я уверен, что в обойме у них особые патроны с твёрдым сердечником, способные пробить доспех духа, или хотя бы нанести серьёзный ущерб. Последним бежал начальник охраны Алексей Павлович. Выглядел он не очень, немного обгоревший и покрытый сажей.

— Надо уходить от поезда, — сказал я. — Их здесь слишком много, да ещё и анархист.

— Нас тоже немало, — сказал он. — Серьёзное подкрепление будет через полчаса.

Действительно, на поезде ехало как минимум семь мастеров, не считая Таси, так как не в её положении силу использовать. Нападавшие поэтому и не пытались взять нас нахрапом, но постепенно сжимали кольцо. Но сказать это я не успел, так как на насыпи, где стоял мастер Воронцовых, прогремел оглушительный взрыв. В моё защитное поле врезалась ударная волна, забрав немного силы, а через пару секунд с неба посыпался град из крупного щебня и комьев земли.

По крыше вагона к нам скользнул наследник, ловко приземлившись. Посмотрел наверх и поймал младшую сестру. Третьей — спустилась Елизавета, а Алексей Павлович поспешил на помощь императрице. Последним к нам спрыгнул Сергей, на скуле которого красовался здоровенный синяк.

— Все целы? — спросил Алексей Павлович.

— Мы в порядке, — довольно спокойно, несмотря на творившийся вокруг маленький ад, сказала Елена Алексеевна. — У Лизы синяк на руке, а Мария ударилась коленкой.

— Со мной всё хорошо, — подтвердил Николай.

— Если это то, что я думаю, — быстро сказал я, — то всем надо встать поближе ко мне. Тася, Мария…

Со стороны головы поезда послышались раскатистые удары молнии. Нападающие решили силу не жалеть и запустили объёмную технику, похожую на ту, которую демонстрировал Орлов во время памятного турнира.

— Под вагон лезьте! — крикнул охранникам с ружьями Алексей Павлович.

Он вытянул руку в направлении вагона и часть крыши со скрипом и звуком разрывающегося металла начала отходить. Не знаю, что планировал сделать, но он не успел. С неба начали часто бить молнии, попадая в вагоны, в землю, в снующих вокруг людей. Там, где ослепительные молнии ударяли в металл, вверх взмывали раскалённые искры. Вокруг гремело так, что это должны были услышать, наверное, в Санкт-Петербурге. Хлопки молний перекрыли даже голоса и крики. Молнии, падающие вокруг нас в радиусе пяти метров, изгибались и словно обтекали невидимую защиту, ударяя в землю и вагон. Объёмная техника прошлась волной вдоль поезда из конца в конец и затихла.

Что-то мелькнуло справа между деревьями и сверху в моё защитное поле рухнул обломанный ствол дерева. С другой стороны в защиту впилось несколько небольших, но очень быстро летящих снарядов. Сергей одновременно со мной почувствовал мастера, подобравшегося к нам достаточно близко. Не раздумывая, он рванул в лес, вломившись туда как лось, не разбирая дороги.

— Пока ещё одну объёмную технику на нас не уронили, может, в лес? — спросил я у Алексея Павловича. Он как раз закончил отрывать от вагона часть крыши, пытаясь соорудить то ли навес, то ли щит.

Мимо нас, по вагонам, лежащим на боку, пробежал мастер Разумовских. Его дорогой костюм был изрядно изорван, в некоторых местах почернел от огня, а рукава и вовсе отсутствовали. И бежал он в сторону, откуда к нам приближалась убийственная аура. Я только поморщился, подумав, что Старицкому он не соперник, хотя и был силён.

— У них как минимум два мастера молний, — сказала Тася, обнимая Марию и гладя её по голове. — Как минимум два огненных и тот, за которым погнался Сергей Васильевич.

— Многовато для банды анархистов, — согласился я. — И думаю, что это не все.

— Вы лес видели? — спросил Алексей Павлович, сохраняя спокойствие. — Там взрослый мужчина не пройдёт, как вы собираетесь бежать? Вас через пятьсот метров догонят. Там ещё снег не везде таять начал.

— А какой толк от них будет в лесу? — спросил я. — Что они могут нам противопоставить? Разве что пожар устроить. А у нас, учитывая Вашу силу, мою и Сергея, будет преимущество.

Я не стал говорить, что наше бегство подставит под удар всех, кто находится сейчас в поезде. Не факт, что убьют, но защищать их будет некому. Не знаю, думал ли об этом Алексей Павлович.

— Теряем время, — добавил я. Со стороны, где чувствовалось присутствие Старицкого, в небо взмыл столб огня и завыл, словно демонический зверь. — Вот дурак, куда ж он один, против четверых…

— Хорошо, — согласился Алексей Павлович. — Лес идёт на северо-запад. На востоке — поля и деревня в четырёх километрах. Здесь вообще в любую сторону деревни в трёх-четырёх километрах. Елена Алексеевна, Николай Иванович, старайтесь держаться как можно ближе к Кузьме и постарайтесь не подвернуть ногу.

— Алёна, понесёшь на спине Машу, — сказал я.

Алексей Павлович в чём-то прав, убегать — не лучшая идея. Тем более к нам спешит подкрепление. Только оставаться рядом с поездом, когда не знаешь, сколько против тебя противников, слишком опасно. К тому же едва мы начали идти, как все дружно замерли. Все, кроме детей, но их придержали взрослые.

— Становитесь ближе, — сказал я, разгоняя защитное поле.

Я первый раз сталкивался с объёмными техниками подавления жизни и это пугало до мурашек. Старицкому словно надоело сопротивление охраны, а может, он просто хотел посеять страх. На лежащий на боку поезд, часть вагонов которого уже горело, взметая в небо чёрные клубы дыма, упала давящая и сковывающая сила. Не такая сильная, как при личной встрече с ним, но достаточно смертоносная, чтобы убить любого, кто не достиг уровня мастера. И даже тем, кто только вступил на этот путь, как супруга Императора Елена Алексеевна, мало не покажется. В любом случае способность к сопротивлению они потеряют.

— В прошлый раз также было? — спросила Тася в наступившей тишине. Вокруг больше ничего не взрывалось, прекратилась стрельба. Был слышен только треск от горящих вагонов и какое-то непонятное гудение.

— Может остаться и убить его?.. — процедил я, затем перевёл взгляд на руку Таси, сжимающую моё предплечье. Княжна Елизавета, державшая меня за вторую руку, выглядела напуганной, хотя и не понимала в полной мере, что происходит. — Рано или поздно, наши пути пересекутся. Уходим!