Достойна ли я счастья?

Глава 2

Девушка, которую Пол Ирвин назвал Стефани, что-то говорила ей, по-видимому не рассчитывая на ответ. Впрочем, Мэриголд и сама чувствовала, что не в состоянии поддерживать разговор.

Какое-то время она, как загипнотизированная, смотрела на лицо Линдли, но потом все-таки сумела оторвать от него взгляд и лишь изредка косилась в сторону стола, безумно желая знать, как здесь оказалась эта фотография.

Было ли это прелестное гостеприимное создание, которое сейчас с таким пылом хлопочет вокруг нее, одной из «девочек на выходные»? После всего, что ей довелось пережить сегодня вечером, Мэриголд уже ничему не удивилась бы. С другой стороны, эта девушка определенно не походила на тех, кто проводит выходные с женатыми мужчинами. Казалось, она вообще не способна на обман. «В отличие от меня», — подумала Мэриголд с изрядной долей самобичевания.

Должно же быть какое-то простое объяснение. В конце концов, вполне возможно, что Линдли — просто друг семьи и его фотография украшает гостиную, потому что он в некотором роде знаменитость. Немного успокоившись, Мэриголд вновь обрела способность говорить. И когда минуту спустя Пол Ирвин вошел в комнату, она попыталась изобразить на лице улыбку.

Он стоял на пороге, щурясь от яркого света, его растрепанные каштановые волосы были влажными от уличного тумана, и он выглядел еще моложе, чем раньше. Он улыбнулся Стефани милой мальчишеской улыбкой и, подойдя к ней, поцеловал.

— Неплохо бы познакомить нас, — сказала Стефани.

— Боюсь, я не смогу этого сделать, — растерянно ответил Пол. — Я даже не знаю имени нашей гостьи.

— Простите, что я не представилась. — Мэриголд подняла глаза на Стефани. — Тернер, Мэриголд Тернер.

— Какое прелестное имя. У меня до этого не было знакомых с именем Мэриголд. Меня зовут Стефани — вы, наверное, слышали, как Пол обращался ко мне. Стефани Марн. Можете подняться наверх и принять душ, пока я приготовлю вам обоим поесть. Вы, должно быть, голодны.

Мэриголд кое-как совладала со своими чувствами, хотя второй шок был посильнее первого.

Стефани Марн! Это невероятно, совершенно невероятно!

К счастью, никто не смотрел на нее. Пол закуривал сигарету, а Стефани уже направилась к лестнице.

Мэриголд молча последовала за ней. Они поднялись по лестнице и вошли в прелестную комнату со светло-зелеными стенами, обставленную белой мебелью. Маленький электрический камин, стоящий в углу, излучал мягкий свет.

— Это комната Пола, — сказала Стефани. — Можете здесь располагаться. Для Пола я приготовлю другую.

— Я не могу выселить его из комнаты, — попыталась возразить Мэриголд.

— Для него это не имеет значения, — улыбнулась Стефани. — Ему будет хорошо в любой комнате, а вам нужны тепло и уют. Вы не представляете, какая вы бледная и усталая.

Мэриголд согласилась. Невозможно было противиться такому гостеприимству. Но она должна была кое-что выяснить, прежде чем хозяйка оставит ее одну.

— Как, вы сказали, ваша фамилия? — спросила она с поспешностью, за которую тут же принялась себя ругать. — Кажется, ваш брат говорил, что его фамилия Ирвин…

— На самом деле у нас всегда были разные фамилии. Я не родная его сестра, меня удочерили, — объяснила Стефани. — Марн — моя фамилия по мужу. Мой муж — Линдли Марн, писатель. Это его фотография внизу. Возможно, вы слышали о нем.

— Да, — медленно произнесла Мэриголд, — я слышала о нем.

Затем жена Линдли дружелюбно кивнула ей и ушла, сказав, чтобы она чувствовала себя как дома и немедленно приняла горячую ванну.

Оставшись одна, Мэриголд села на обитое ситцем кресло у камина. Разумеется, она не собиралась сейчас принимать ванну. Она хотела только одного — спокойно посидеть в одиночестве и попытаться осмыслить происходящее.

Так это жена Линдли! Та, кого Мэриголд всегда считала холодным, заносчивым, черствым созданием, оказалась совсем другой — приветливой, заботливой, доброжелательной. Мэриголд сгорала от стыда, когда думала о том, как чудовищно собиралась поступить по отношению к этой прелестной женщине.

Чувство вины так угнетало ее, что Мэриголд мечтала как можно скорее убежать из этого дома. Она не могла представить, как будет смотреть в глаза Стефани или ее брату, выручившему ее без лишних расспросов и обращавшемуся с ней так бережно и вместе с тем властно, что Мэриголд приходила в волнение при мысли о нем.

Если бы он знал, от чего он спас ее на самом деле!

Итак, ситуация все больше запутывалась. Внезапно Мэриголд вспомнила, что должна привести себя в порядок. Она примет ванну, спустится вниз и будет делать вид, что ничего не произошло.

Но, оказавшись в гостиной, девушка почувствовала, что не может оставаться невозмутимой в обществе Стефани Марн и ее брата. Впрочем, в отношениях Стефани и Пола была непринужденность, которая очень быстро помогла Мэриголд забыть обо всех неприятностях, и, поглощая приготовленный Стефани обед, она вдруг обнаружила, что называет своих собеседников по именам и ведет себя так, будто знакома с ними много лет.

Если бы это случилось до того, как она встретила Линдли! Если бы у нее были такие добрые, веселые, здравомыслящие друзья, как Стефани и Пол, возможно, Линдли не удалось бы уговорить ее отправиться в это позорное путешествие.

— Бедный ребенок! Она уже почти заснула. — Голос Стефани прервал ее мысли. — И неудивительно! Вы сейчас ляжете спать, Мэриголд, и поспите сколько захочется. Вы, конечно, останетесь у нас на завтра?

— Нет, я не могу! — в ужасе воскликнула Мэриголд.

— Почему? Пол сказал, что у вас в квартире нет еды. Вам лучше остаться у нас.

— Спасибо. — Мэриголд покраснела. — Но вы же не можете провести выходной с совершенно незнакомым человеком.

— Почему нет? — спокойно поинтересовалась Стефани. — Да и потом, разве вы незнакомый человек?

— Единственной причиной отказа может быть то, что вы не захотите остаться, — добавил Пол с необыкновенной серьезностью, хотя глаза его смеялись. — Если вы хотите нанести нам обоим жестокую обиду…

— Конечно нет. Я бы с удовольствием осталась, но…

— Тогда решено, — сделали окончательный вывод Стефани и ее брат. И Мэриголд, разрываясь между чувством вины и радостью, не смогла им возразить.

Конечно, было бы неразумно оставаться со Стефани после того, как она собиралась провести выходные с ее мужем. Но Мэриголд вдруг подумала, что, возможно, ей все-таки удастся получить удовольствие от этих выходных, хотя, конечно, потом придется разорвать знакомство со Стефани и Полом.

Последняя мысль привела Мэриголд в настоящее смятение, когда она погасила свет и улеглась в кровать. Но разрыва отношений все-таки не избежать. Если она позволит дружбе со Стефани и ее братом стать чем-то большим, чем временное удовольствие, слишком много путей пересечется и слишком много опасностей возникнет. Страхи, надежды и волнения этого утомительного дня совершенно вымотали ее. Мэриголд заснула почти сразу и спала глубоко и без сновидений.

Она проснулась от яркого солнечного света, свежая и отдохнувшая, и вдруг заметила, что возле ее кровати стоит Стефани с завтраком на подносе.

Даже при дневном свете Стефани выглядела великолепно. Видимо, ей было чуть больше тридцати. Ее медно-рыжие волосы спускались на плечи блестящими волнами, а матовая кожа необыкновенно теплого кремового оттенка подчеркивала их красоту. Ее карие глаза напоминали глаза Пола. Впрочем, на этом их сходство ограничивалось, и, если бы вчера Мэриголд не была так взволнована, она могла бы понять без объяснений, что они не родственники.

Стефани прошла и села на край кровати, явно намереваясь поговорить.

— Пол рассказал мне о вашем ужасном старом дядюшке. Мне очень жаль. Как вам, должно быть, неприятно!

— Да, это… это так. — Мэриголд тщательно намазывала маслом тост и старалась не смотреть на Стефани. Вся эта история с мифическим дядей казалась ей сейчас еще отвратительнее. — Но я не хочу о нем думать, — добавила она поспешно.

— Я не стану больше напоминать вам об этом, — заверила ее Стефани таким тоном, будто в ситуации, в которой оказалась Мэриголд, не было ничего необычного.

— Зато я не узнала бы вас и Пола, если бы… если бы не этот случай. — Мэриголд хотела как-то объяснить Стефани, какое огромное значение имело для нее знакомство с ней и ее братом.

— Действительно, — улыбнулась Стефани. — Вы появились как раз вовремя.

— Как раз вовремя? — Мэриголд хорошо знала об этом, но она не понимала, о чем говорит Стефани, и тревожилась, что ее дрожащий голос выдаст ее.

— О, все не так страшно. — Стефани засмеялась. — Просто это мои последние выходные здесь. Я переезжаю в Лондон в конце следующей недели и буду подыскивать там квартиру. Я устроилась на работу в детский сад. Надеюсь, мы будем часто видеться с вами, Мэриголд.

Мэриголд заставила себя сказать, что она тоже надеется на это.

Конечно, она надеялась на это всем сердцем, но не знала, к чему может привести их дружба.

— Вам нравится ваша работа? — спросила Мэриголд, чтобы сказать хоть что-нибудь.

— Да. Нравится. Я очень люблю детей.

— У вас нет своих детей?

— Нет.

У Мэриголд вырвался вздох облегчения. Ее вина была бы еще тяжелее, если бы у Линдли оказались дети. Когда молчание затянулось и стало немного неловким, она взглянула на Стефани.

Стефани быстро пожала плечами и отвернулась.

— Полагаю, вы обязательно узнаете обо всем очень скоро, так как вы теперь наш друг, — вымолвила она, задумчиво выщипывая маленькие пушистые шарики на одеяле. — У нас с мужем не все хорошо. Мы… ну, мы подолгу не видим друг друга.

— Сочувствую, — пробормотала Мэриголд и затем, понимая, что нужно еще что-нибудь добавить, поспешно произнесла: — Думаю, я должна сказать вам, что работаю в издательстве, которое публикует книги вашего мужа.

— О, неужели? — Стефани казалась удивленной — возможно, потому, что Мэриголд не упомянула об этом вчера вечером.

— Да. Но я собираюсь увольняться, — внезапно сообщила Мэриголд. Она не давала себе времени на размышления, только почувствовала в каком-то озарении, что у нее скоро может возникнуть необходимость увидеться с Линдли снова и эта встреча позволит ей продолжать дружить со Стефани и Полом.

— Почему? — недоуменно посмотрела на нее Стефани. — Что вы будете делать? Вы останетесь в Лондоне?

— Да. Там всегда можно найти работу.

— Можете ли вы составлять отчеты и другие документы?

— Да. Если они не слишком сложные. А что?

— В моем детском саду очень нужен работник. Интересно, если бы у вас появилась возможность…

— Работать с вами? Стефани! Как чудесно!

— На самом деле вы не будете работать со мной, потому что я целый день с детьми. Но мы сможем часто видеться. Сколько вы получаете сейчас?

— Шестнадцать фунтов в неделю.

— Гм. Думаю, я сумею платить вам столько же. Это довольно сложная работа. Вы будете вести всю документацию.

— Я не возражаю. — И хотя раньше Мэриголд всегда боялась ответственности, она неожиданно для себя обнаружила, что действительно не возражает. Что-то в Стефани внушало доверие.

— Хорошо, мы обсудим это позже, — сказала Стефани, поднимаясь, чтобы идти. — Вы собираетесь вставать? Или полежите еще немного?

— Нет-нет, я встаю, конечно, — заверила ее Мэриголд. — Можно я помогу вам приготовить обед?

— Нет. Все готово. Но вы можете спуститься и поговорить с Полом. Он отдыхает у большого камина и будет очень рад вашему обществу. У него такая тяжелая работа, что я не позволяю ему ничего делать, когда он приезжает сюда.

Мэриголд хотела узнать, что же это за работа, но Стефани уже вышла, поэтому она решила приберечь свой вопрос до подходящего случая.

Спустившись вниз, она обнаружила, что Пол, как и предупреждала ее Стефани, удобно развалился перед большим камином.

Он встал, когда вошла Мэриголд, и, улыбаясь, спросил, как она спала.

— Конечно, замечательно.

— Почему «конечно»?

— Измученная страшными приключениями, — весело ответила Мэриголд. — К счастью, сейчас я в безопасности.

— Не сыграл ли я в этом какую-то роль?

— Как же, разумеется. Без вашей помощи я бы никогда не оказалась здесь.

— Да. Не оказались бы, — согласился он, и Мэриголд заметила, что эта мысль доставила ему немалое удовольствие. — Я неплохо провел вчерашний день. Точнее, вечер.

Мэриголд засмеялась, но она не хотела больше обсуждать свое бегство из отеля, поэтому поспешно произнесла:

— Стефани говорит, что у вас сложная работа.

— Имеется в виду, что я обычно не выгляжу так хорошо, как сейчас? — поинтересовался Пол с безмятежной улыбкой.

— Я не это имела в виду.

— Стефани права. Последние два часа я очень старался ничего не делать. Но обычно работа у меня довольно трудная.

— Чем вы занимаетесь?

— Я химик.

— О! — «Звучит не слишком романтично», — подумала Мэриголд.

— Стефани сказала, что вы, возможно, будете работать с ней, — продолжал Пол.

— О да! — Мэриголд подняла на него сияющие глаза. — Надеюсь, у меня получится.

— Я в этом уверен. Вы сработаетесь.

— Сработаемся? Не сомневаюсь, что Стефани сработается с любым человеком. Но я не знаю, подойду ли ей.

— Думаю, да. Вы очень добрая и непосредственная. Стефани это подходит. У нее сейчас тяжелый период.

Мэриголд оглянулась на огонь, чтобы Пол не заметил ее волнения. Она понимала, что значат слова «тяжелый период», и была глубоко тронута откровенностью Пола.

— Надеюсь, я оправдаю доверие вашей сестры, — наконец сказала девушка, стараясь, чтобы голос ее звучал спокойно.

— Безусловно, — произнес он тоном, не допускающим возражений.

Мэриголд улыбнулась, подняв брови:

— Вы всегда так быстро составляете свое мнение о людях?

Какое-то время Пол молчал, задумчиво глядя на нее.

— Почти всегда, — вымолвил он, и Мэриголд почему-то почувствовала, что ей не хочется продолжать этот разговор. К счастью, минуту спустя к ним присоединилась Стефани.

Это был чудесный день. На протяжении всего обеда Стефани и Пол беседовали с Мэриголд о ее будущей работе, и она заразилась энтузиазмом этих двух людей.

То, что сначала казалось безрассудным предприятием, сейчас предстало в совсем ином свете, и Мэриголд вдруг ощутила удивительную легкость и свободу от прежних страхов. Она чувствовала себя так, будто выздоравливала от тяжелой болезни. Теперь все было позади. Мэриголд твердо знала, что ее болезнь прошла и она снова может быть счастлива в том новом мире, который создавала вокруг себя.

— Хорошо, что у вас квартира на севере Лондона, — заметил Пол, когда они уселись у огня после обеда, прихлебывая превосходный кофе. — Я сам там живу. Да и Стефани собирается поселиться где-нибудь неподалеку.

— Детский сад тоже находится в этом районе, — добавила Стефани. — Лучше не придумаешь.

— Если бы мне было неудобно ездить на работу, я бы просто сменила квартиру, — весело сказала Мэриголд. Она не переставала удивляться тому, что тоже может быть находчивой и уверенной в себе.

— Вам нравится ваша квартира? — поинтересовалась Стефани.

— О да, — ответила Мэриголд, и это было правдой. Хотя в ее квартире хватало места только для нее одной, она вполне могла бы приглашать к себе в гости друзей. — Вы должны приехать ко мне, — добавила она.

Стефани с готовностью заверила ее, что приедут.

Даже необходимость отъезда сразу после вечернего чая не испортила настроения Мэриголд. Ведь она увидится со Стефани меньше чем через неделю. К тому же она уезжала не одна, а вместе с Полом.

Пол принес сверху ее чемодан.

— Я очень рада нашему знакомству, — дружески обняв ее, сказала Стефани.

— Я тоже рада — гораздо больше, чем вы думаете, — с жаром произнесла Мэриголд.

Пол только улыбался, глядя на них, но Мэриголд не сомневалась, что он разделяет их чувства.

— Побудьте в тепле, пока я подъеду на автомобиле, — попросил он. — Ты говорила что-то о сандвичах, Стефани? Мэриголд не захочется готовить еду, когда она вернется в пустую квартиру.

— Конечно. — Стефани кинулась на кухню. — Сандвичи уже готовы, — сообщила она в ответ на протесты Мэриголд. — Я только упакую их.

Пол отправился в гараж за машиной, и Мэриголд осталась одна в уютной гостиной, освещенной камином.

У нее впервые появилась возможность вдоволь насмотреться на фотографию Линдли, и Мэриголд подошла к столу, испытывая странные, противоречивые чувства.

Тридцать шесть часов назад вся ее жизнь вращалась вокруг человека, изображенного на этой фотографии. Сейчас она понимала, что для счастливого будущего он не годится. Если бы…

Но нельзя слишком часто повторять эти два бесполезных слова, которые предполагают так много, а результат всегда оказывается таким ничтожным.

Она услышала скрип колес на песку. Затем Пол вернулся закрыть дверь гаража. Внезапно совсем рядом с ней раздался резкий телефонный звонок.

— Мэриголд, дорогая, возьмите трубку! — крикнула Стефани из кухни. — Это, видимо, кто-то из соседок. Скажите, что я сейчас не могу подойти.

— Алло, — сказала Мэриголд в трубку.

— Это ты, Стефани? — произнес Линдли Марн так громко, как будто находился вместе с ней в комнате.