Доверься седцу

Глава 23

Склонившись над шелковой подушечкой, лежавшей у нее на коленях, и слегка нахмурившись, Кейт перебирала длинные тонкие коклюшки. Она переплетала и скручивала нити, создавая причудливый узор. Сплетя небольшой участок кружева, Кейт остановилась, чтобы передвинуть медные булавки, удерживающие работу на подушечке. Ее пальцы сновали быстро и ловко, работа не требовала умственных усилий, поэтому Кейт могла размышлять.

Только вот все ее мысли занимал Алек. Его предложение привело Кейт в замешательство, и она до сих пор не могла прийти в себя. Что же делать? Ей непременно нужно принять правильное решение – для нее, для него, для клана, судьба которого зависела от ее выбора.

Щелк-щелк. Коклюшки еле слышно постукивали друг о друга, по мере того как Кейт переплетала нити, превращая их в замысловатое кружево. Щелк-щелк.

Работа успокаивала Кейт, а монотонные, повторяющиеся движения вводили в состояние легкого транса. Ей нужно было лишь позволить своим пальцам выполнять работу. Кейт овладела техникой плетения кружев в английском монастыре в Брюгге, где училась ее сестра Софи. Щелк-щелк-щелк. Кейт чувствовала, что может забыться, отрешиться от окружающего мира, раствориться в ловких движениях пальцев, мерно постукивающих друг о друга длинных тонких коклюшках, паутине переплетающихся и скручивающихся тонких белых нитей.

Работая, Кейт время от времени поглядывала на сестру Софи, сидящую за большим столом и внимательно рассматривающую внушительных размеров книгу с картинками. Беременность Софи вынудила ее на время отказаться от излюбленного занятия – садоводства. Поэтому она вот уже которое утро просиживала в библиотеке и читала о так любимых ею растениях.

– Я бы с радостью покопалась сейчас в земле, вместо того чтобы сидеть и читать об этом, – сказала Софи, перелистывая страницу. – Мне доставляет гораздо больше удовольствия изучать цветы и растения на природе. Но Коннор настоял на том, чтобы я как можно больше читала о растениях. В Кинноул-Хаус у него богатая библиотека. Он ведь изучал садоводство и сельское хозяйство. Ты не знала об этом?

– А разве не разбойничество? – тихо произнесла Кейт, и Софи рассмеялась.

– В этом он преуспел, – согласилась она. – В любом случае я не могу проводить в саду много времени, ведь малыш появится на свет уже после Нового года. – Софи погладила заметно округлившийся живот. Ее просторное платье из голубой парчи, выгодно подчеркивающее ее ясные голубые глаза, давало возможность животу расти и дальше. Кейт посмотрела на свою светловолосую сестру и улыбнулась. Софи выглядела такой же яркой и цветущей, как и ее любимые растения, которые распускались словно по волшебству, едва только их касались ее руки.

Кейт даже представить не могла, что ее мягкосердечная добрая старшая сестра сможет ужиться с таким дикарем, как Коннор Макферсон, но ей это удалось. Более того, она смогла одержать победу в затеянной им самим же игре. Теперь Кейт понимала, почему ее сестра влюбилась в своего красавца горца. Софи нашла настоящую любовь, и ее счастье способствовало спокойствию в Данкриффе, такому желанному после череды невзгод последних нескольких лет.

Значит, семейное предание было не просто сказкой. Брак по любви лишь приумножал магическую силу клана. «Любовь творит волшебство», – подумала Кейт, вспомнив девиз, начертанный на ободке магического кубка Данкриффа. Опыт Софи давал Кейт надежду на собственное счастливое будущее.

– Люблю голландские тюльпаны. Вот эти пестрые. Они напоминают языки желтого и красного пламени, – задумчиво сказала Софи, переворачивая следующую страницу. – Интересно, разрешит мне Коннор выписать из Голландии новые луковицы?

– Он позволит тебе что угодно, – отозвалась Кейт, скручивая тонкие нити. Мало-помалу у нее получался узор из переплетенных листьев аканта. – Мне потребуется целый год, чтобы сплести это кружево, – посетовала девушка. – У меня совсем нет на это времени.

А если ее посадят в тюрьму, она и вовсе никогда его не закончит. Кейт снова вспомнила об Алеке. Неужели он действительно думает, что она поедет в Эдинбург и выйдет за него замуж только для того, чтобы избежать тюрьмы? Нельзя было верить в благополучный исход этого предприятия, ведь она шпионка, а он офицер королевской армии.

– Ой, а как мне нравится вот этот! – воскликнула Софи, склонившись над книгой, чтобы повнимательнее рассмотреть рисунок. Она перевернула испещренную картинками страницу и взглянула на Кейт. – Посмотри на этот чудесный красный тюльпан. Он великолепен. Я очень люблю красный цвет.

– Я тоже, – отозвалась Кейт, сосредоточенно переплетая нити. – И я не знаю, что делать.

– Кэти? – Софи вопросительно посмотрела на сестру. – О чем это ты?

– О! Ни о чем. – Кейт яростно перебирала коклюшки. Щелк-щелк-щелк.

– Ты об этом офицере? – тихо спросила Софи.

– Конечно, нет, – Щелк-щелк-щелк.

Софи поднялась со стула и села рядом с Кейт на обитый парчой диван.

– Ты уверена? Я заходила к нему сегодня утром. Подумала, что стоит представиться.

– Вот как? – Кейт подняла на сестру глаза, горя желанием узнать больше. – Что он сказал? Что ты о нем думаешь?

– Он отдыхал, поэтому я быстро ушла, – ответила Софи. – Мы лишь перекинулись несколькими словами. Он выглядел усталым, и я задернула шторы, убедив его немного поспать. Подобные раны отнимают много сил, хотя он довольно быстро выздоравливает. Я нарочно подошла к нему близко, чтобы получше рассмотреть его, – призналась Софи, тихонько засмеявшись. – А он очень красивый, твой капитан Фрейзер. Крепкий и сильный.

– Наверное, – согласилась Кейт, вновь сосредоточив внимание на очередном отрезке узора.

– Мы поговорили мало, но он мне сразу понравился, а ты знаешь, что в отношении людей интуиция меня никогда не подводит. Он показался мне спокойным и решительным. Он хороший человек. – Софи коснулась изящными длинными пальцами хрустального кулона, висящего на тонкой цепочке на ее шее. – Он очень хороший человек, Кейт, несмотря на то что «красный мундир». Он сказал, что ты…

– Что? – Кейт взглянула на сестру, внезапно ощутив отчаяние.

– Он считает, что ты заставила его по-другому взглянуть на многие вещи, – ответила Софи. – И что никогда тебя не забудет, и, может быть, ты когда-нибудь простишь его. – Склонив голову, Софи смотрела на сестру, но та лишь пожала плечами.

– Мне не за что его прощать. Он лишь исполнял свои обязанности.

– Наверное, ты права. Он очень благодарен нам за гостеприимство, но вынужден вскоре уехать. Точнее, сегодня. Он не был уверен, что ты захочешь с ним попрощаться.

Уронив коклюшки, Кейт зажала рот рукой и зарыдала. Софи обняла ее за плечи.

Алек в одиночестве шел по коридорам Данкриффа, минуя одну за другой великолепно обставленные комнаты замка. Однако у него не было времени, чтобы остановиться и разглядеть все как следует. Когда Мэри вошла рано утром в его комнату с дымящимся кофе и чашкой горячего шоколада, Алек уже встал и надел килт, подпоясанный офицерским ремнем, жилет и отремонтированный красный китель. Он заверил Мэри, что с ним все в порядке и он полностью выздоровел. Поворчав немного, женщина сообщила, что Данкрифф приехал домой вчера поздно вечером, а теперь ждет Алека в гостиной вместе с Кейт и остальными родственниками.

Мэри также сказала, что Алека пригласили на завтрак, но он подумал, что ему лучше отклонить это приглашение и уехать.

Алек знал, что встретится сегодня с братом Кейт, поэтому оделся заранее, и теперь ему казалось, что он идет навстречу своей судьбе или даже року. Он не хотел покидать Кейт, но знал, что час пробил. Он не мог заставить ее поехать в Эдинбург, как не в силах принудить ее выйти замуж. В Эдинбурге так или иначе ему пришлось бы доставить ее в суд. Он очень хотел защитить ее, но все же не мог гарантировать ее безопасность.

С рукой на перевязи, в свободно болтающемся на плечах кителе, Алек прошел по коридору и спустился по лестнице вниз. Замок переделали в прошлом веке, придав ему еще больше великолепия, как того требовал якобитский стиль. Алек шел по великолепным комнатам замка. На полу каждой из них блестел паркет, а стены были обиты дубовыми панелями или окрашены в пастельные тона. Паркет устилали турецкие ковры, вдоль стен стояли стулья с сиденьями из гобелена, старинная мебель соседствовала с изысканной французской. Алек успел заметить хрустальные люстры и хрупкий фарфор, зеркала и выложенные мозаикой столики, картины и бронзовые скульптуры, стеклянные и фарфоровые вазы с цветами.

На дворе была середина октября, а в каждой комнате стояли живые цветы – вазы с ноготками, маргаритками и веточками лаванды, горшки с тюльпанами и другими растениями, названия которых Алек не знал. Все они были в цвету. Их аромат наполнял воздух, и Алек начал понемногу расслабляться, чувствуя себя здесь как дома, несмотря на назначенную ему аудиенцию.

Замок околдовал его. Его магия чувствовалась повсюду, словно он принадлежал невидимому простым смертным таинственному миру. Очарование пропитывало все вокруг и было здесь таким же естественным, как свет или музыка.

А может, все дело было в атмосфере дома, наполненного покоем и любовью? Неудивительно, что Кейт так отчаянно стремилась сюда. Если бы это был его дом, он сделал бы все от него зависящее, чтобы вновь оказаться здесь.

Следуя указаниям Мэри, Алек нашел гостиную, но помедлил, прежде чем войти, взявшись за ручку двери. Затем он набрал в грудь побольше воздуха и распахнул ее.

К своему удивлению, Алек сразу же понял, что комната пуста. Ведь он ожидал увидеть разгневанного главу клана и стоящих у него за спиной воинственно настроенных горцев.

Большая гостиная, наполненная светом восходящего солнца, выглядела чудесно: стены, окрашенные бежевой краской, полированный пол с устилавшим его абиссинским ковром, мебель – темная эпохи Якова I и светлая французская, – стулья, обитые гобеленом, узкий диван и расписной клавесин в углу. Из проделанных в дальней стене высоких окон, задрапированных бархатными шторами, открывался вид на каменную веранду и сады, простиравшиеся до самого подножия гор.

Алек пересек комнату, привлеченный восхитительным зрелищем. Позади веранды он увидел цветочные клумбы и розовые кусты, фонтан, который, очевидно, не работал осенью, живую изгородь и фруктовый сад. Из окна видны были простирающиеся на многие мили покрытые вереском холмы и увенчанные снежными шапками горы, окружающие долину со всех сторон. Янтарно-желтые, сложенные из песчаника стены Данкриффа возвышались над всем этим великолепием, подобно снисходительной королеве, взирающей на своих подданных.

Алек огляделся, него внимание привлек странный предмет, стоящий в тяжелом резном буфете. Но это была не ваза с цветами и не серебряный подсвечник. В центре буфета находилось серебряное блюдо с лежавшей на нем подушечкой из красного бархата. Блюдо накрывал стеклянный колокол, внутри которого покоился золотой кубок.

Чудесный кубок из кованого золота был инкрустирован серебром. Его поверхность покрывали причудливые узоры, а ободок украшали крошечные кристаллы хрусталя. Наклонившись, чтобы поближе рассмотреть кубок, Алек сразу заметил, что некоторые из них отсутствовали.

– Магический кубок Данкриффа, – прозвучал у него за спиной голос Кейт.

– А! – Алек невозмутимо развернулся, хотя его сердце готово было выпрыгнуть из груди. – Конечно. Я немного слышал о легендах замка Данкрифф.

Она стояла возле двери, ведущей на веранду и в сад. Сказочное существо, окруженное золотистым солнечным ореолом. Внезапно Алек поверил в существование ее родственниц-фей.

Кейт подошла к нему, такая воздушная и неземная в платье из серебристо-голубой парчи. Облегающий лиф и рукава до локтя были отделаны каскадом кружев, а края лифа и полы широкой юбки расходились в стороны, открывая взору расшитую цветами внутреннюю часть платья. Волосы девушки были аккуратно убраны под кружевной чепец, а в ушах подрагивали жемчужные серьги. Грациозная и утонченная, она была той самой красавицей, которую Алек встретил при дворе.

Кейт встала рядом, не поднимая глаз. Она избегала встречаться взглядом с Алеком.

– Жена самого первого владельца замка оставила этот кубок своей семье. Она была лесной жительницей.

– Призраком?

– Не совсем, – ответила девушка. – Она была королевой прекрасного высокого народа – фей, населяющих леса Шотландии много веков назад… во времена туманов.

Алек кивнул.

– Она пользовалась этим кубком?

– Говорят, его изготовили для нее лесные кузнецы из волшебного золота, добытого в горах долины Глен-Карран. Задолго до возникновения замка королева фей пришла в Данкрифф вместе с дальним предком Маккарранов. Он спас ее, когда она упала в реку. Выходил ее, а потом влюбился. Она стала его женой и матерью трех его сыновей. – Кейт по-прежнему не смотрела на Алека. – Но однажды она вернулась в лес, к своему народу, туда, где родилась. Желание быть свободной в конце концов пересилило любовь к семье, и она вынуждена была покинуть ее.

– Понимаю, – пробормотал Алек. – кровь.

– Говорят, это разбило ей сердце, – продолжила Кейт, – но ведь она была свободным существом из иного мира, и если бы она осталась, то непременно погибла бы от тоски. Уходя, она оставила дары.

– Этот кубок?

– Гораздо больше. Она наделила трех своих сыновей магической силой, которая стала передаваться предкам Маккарранов из Данкриффа из поколения в поколение. Время от времени кто-то из Маккарранов рождается с магическим даром. Одни могут исцелять, другие предсказывать будущее, а третьи… пробуждать любовь. Такие люди способны очаровывать себе подобных, подчинять их волю.

– Понятно, – еле слышно произнес Алек. – А этот кубок?

– Он хранит в себе магическую силу семьи. Так гласит легенда. Если кто-то наследует магический дар, один из кристаллов вынимают из ободка кубка и отдают этому человеку. Говорят, кристалл приумножает магическую силу.

Алек взглянул на девушку.

– Твоя сестра тоже носит на шее похожий кристалл. Значит ли это, что и она наделена магическим даром?

Кейт кивнула.

– Способности Софи проявляются в том, что все в ее руках оживает, растет и расцветает. Я думаю, это сродни дару целителя. Сады, что ты видишь, – Софи. Она на протяжении нескольких месяцев возрождала к жизни сады здесь, в Данкриффе, и в замке ее мужа. Она сама очень быстро забеременела. Софи считает, что это случилось тоже благодаря ее дару. – Кейт улыбнулась.

– Она очень похожа на тебя. Такая красивая и обворожительная. Я вижу магию… вас обеих. – Алексам удивлялся тому, как легко он уверовал в чудесные способности Маккарранов, хотя раньше никогда не относился к подобным вещам серьезно.

– Софи намного лучше меня, – сказала Кейт. – Такая терпеливая и мягкая. Мы обе обладаем волшебным даром и магическим нравом… Но у Софи ярче проявился дар, а у меня характер. – Кейт скривила губы.

Алек едва заметно улыбнулся. Господи, как же он любил ее, и это чувство разрывало сердце, потому что он не позволил ему вырваться на свободу.

– Оценивай себя по заслугам, Мэри Кэтрин. У твоей сестры мягкое сердце. В твоем же бушует пламя. Но вы обе ослепительно прекрасны. Я так и не познакомился с Коннором Макферсоном. Когда увидишь его, передавай от меня поклон и скажи, что он счастливец.

– Ты в самом деле уезжаешь? – Сдвинув брови, Кейт взглянула на Алека, и ее серебристо-серые глаза приобрели оттенок платья.

Алек хотел бы оказаться таким же счастливым, как Коннор, но Кейт отклонила его предложение. Он не станет делать его снова, не будет умолять. Алек отвел взгляд, и на его щеках заиграли желваки.

Он не хотел снова пострадать от любви, слишком долго он пытался защитить себя от нее. И вот опять принял удар и заслоняется от него своей гордостью, словно щитом.

– Я пришел попрощаться, – сказал Алек. – Будет лучше, если я уеду. Ты сама так сказала. – Он посмотрел в глаза Кейт, и она первой отвела взгляд. – Я надеялся поговорить с твоим братом и одолжить коня.

– Конечно, – вежливо произнесла Кейт, и сердце Алека упало. Она даже не попыталась оспорить его решение. – Мой брат с родственниками на веранде.

– Прекрасно. – Алек сделал шаг к двери.

– Алек, подожди… – Кейт запнулась, приложив руку к груди.

– Да? – Алек смотрел на девушку через плечо. Но даже отойдя на безопасное расстояние, он чувствовал странную тянущую боль, как если бы между ними натянули веревку.

– Значит, ты в самом деле решил уехать… без меня?

– А ты хочешь, чтобы я тащил тебя за собой? Ты бы визжала и вырывалась, а следом за нами неслась бы целая вереница вооруженных до зубов горцев. – Внезапно Алека охватило раздражение. Он разговаривал грубо и оскорбительно, хотя не должен был этого делать. – Я сообщу властям, что арестованная сбежала, и положусь на волю судьбы. Так будет лучше для тебя, любовь моя, – бесстрастно закончил Алек.

Он направился к двери. Шаги Кейт звучали за его спиной, но он не оборачивался, пока не распахнул дверь, а потом ждал, не произнося ни слова, когда она пройдет мимо него.