Дракон и раб

ГЛАВА 10

Следующие несколько дней были спокойными, хотя нельзя сказать, что они были приятными. Джек вставал с первыми лучами солнца и вместе с остальными рабами тащился к кустам, на которых росли радужные ягоды. Он работал, выпивал полуденный суп, снова работал, сдавал миску с ягодами, съедал ужин и тащился в постель.

Сперва у него непрерывно ныло все тело. Спустя пару дней он привык к работе и начинал чувствовать боль только к тому времени, как пора было отправляться спать. Еще спустя пару дней мышцы вообще перестали ныть. Почти.

И почти каждый день появлялся клезмер. И каждый раз, когда он проходил мимо, Джек давал ему полную пригоршню ягод.

Сперва он пытался убедить самого себя, что просто пытается не выделяться из общей массы. Джек заметил – все рабы, кроме разве что Лисссы, дают старику немного ягод из своих мисок. Даже у Флека, который вообще не должен был ничего собирать, обычно находилась пригоршня ягод, и он опускал ее в миску клезмера.

Еще Джек пытался убедить себя, что он поступает так для того, чтобы изобличить демонстративный эгоизм Лисссы... Или же потому, что ему просто нравится музыка. Но после третьего появления музыканта он все-таки признал правду. А правда была очень проста: ему нравилось помогать старику. Для Джека такое ощущение было внове и дало пищу для долгих раздумий в бесконечные часы, проведенные под палящим солнцем.

Дядя Вирджил время от времени заключал взаимовыгодные сделки с другими преступниками или с продажными полицейскими – и тогда проворачивал какую-нибудь работу в обмен на чьи-либо услуги. Но он рухнул бы на пол от смеха, если бы ему предложили отдать кому бы то ни было что-то задарма.

Компьютеризированное альтер эго дяди Вирджила, именуемое «дядя Вирдж», конечно, не могло кататься по полу. Но Джек знал, что, если компьютер когда-нибудь узнает о его поступке, он наверняка прочтет назидательную лекцию на тему: «Парень, лучше заботься только о себе самом!» И это заставляло Джека задуматься – а почему он вообще так себя ведет?

Неужели на него повлияла воинская этика Дрейкоса? Очень может быть. Выслушивая в течение двух месяцев рассуждения о высоких идеалах к'да, кто угодно начал бы в них верить. Или виновницей была Маэрлинн, которая вечно сновала вокруг, помогая своим приемным детям?

Наверное, дело именно в ней, в Маэрлинн, в конце концов решил Джек. Видимо, дело обстоит так: Джек вовсе не дает клезмеру ягоды задаром. Он просто передает по цепочке то добро, которое получает от Маэрлинн. Значит, это все же взаимовыгодная сделка, если не считать того, что он платил добром за добро не самой Маэрлинн.

Эта мысль улучшила его самочувствие. Теперь он вновь обрел землю под ногами. Он пока еще не спятил, не превратился в некоего младшего воина к'да. Все, что он делает, – это платит свои долги.

Вероятно, Джек почувствовал бы себя еще лучше, если бы и в самом деле сумел в это поверить.

На пятый день работы он ощутил себя таким грязным, что больше не мог этого выдержать. В ванной комнате в конце барака имелась пара душей с холодной водой, и он пожертвовал несколькими минутами сна, чтобы успеть по-быстрому сполоснуться. Это немного помогло, но в грязной одежде нельзя было долго чувствовать себя чистым. Когда Джек спросил Маэрлинн насчет постирушки, та ответила, что рабы обычно ждут Десятого дня, когда у них выходной. К неудовольствию Джека, до Десятого оставалось еще два дня. Однако если он продержался столько времени, то, конечно, потерпит еще пару деньков.

Но в Девятый день весь привычный распорядок полетел к черту.

Джек стоял в очереди к столам со своей миской ягод, когда на него вдруг упала чья-то тень. Мальчик поднял глаза и встретился с сердитым взглядом Флека.

– Здравствуй, Флек, – сказал он, делая скользящий шаг, чтобы обойти здоровяка. – Как поживаешь?

Флек тоже сделал шаг, хотя и не такой изящный. Однако этого вполне хватило, чтобы он снова очутился перед Джеком.

– Это слишком много, – сказал он.

– Слишком много чего? – спросил Джек. Он устал, хотел есть, и ему не нравилась игра в загадки.

– А ты как думаешь? – прорычал Флек, тыча его пальцем в грудь. – Ягод, конечно! Ты собрал слишком много ягод!

Джек удивленно посмотрел в свою миску.

– О чем ты говоришь, во имя небес?

– Тебе надо наполнять миску вот досюда, – сказал Флек. – А не до самого верха! Или ты думаешь, что бруммги дадут тебе премию?

– Тебе не по нраву, что такой малыш, как я, справляется лучше, чем все остальные? – выпалил Джек и, не дожидаясь ответа, двинулся прочь.

Но рука Флека, грубо опустившись на его руку, недвусмысленно дала понять, что разговор еще не окончен.

– Я скажу, что мне не нравится, милок, – мне не нравится, что ты тычешь палкой в осиное гнездо. Если ты будешь продолжать демонстрировать, что можешь собрать за день больше ягод, чем положено по норме, бруммги заставят всех остальных тоже собирать больше.

Уже потом Джек понял, что Флек рассуждал вполне разумно. Конечно, не в интересах Джека было, чтобы бруммги решили, будто рабы могут работать усерднее, чем работают сейчас. И если бы надсмотрщик дал ему минутку на размышление, все закончилось бы хорошо. К несчастью, Флек не дал ему этой минутки.

– Ты немедленно прекратишь это дело, – настойчиво сказал он.

И, сунув руку в миску Джека, зачерпнул пригоршню ягод.

– Эй! – огрызнулся Джек.

Схватив Флека за запястье, он отбросил его руку, а потом отпрыгнул туда, где богатырь уже не смог бы до него дотянуться.

И снова Флек доказал, что он проворнее, чем могло показаться с виду. Он сделал большой шаг и ухватился за ремень, на котором висела миска мальчи ка. Сделав рывок, от которого у Джека чуть не оторвалась голова, он притянул мальчика к себе.

– Не делай так больше, – сказал он очень тихо, оказавшись нос к носу с Джеком. Из его рта пахло прогоркшим супом. – Никогда так больше не делай. Ни со мной, ни вообще.

Джек уставился на его уродливое лицо. Он вспомнил удар, которому научил его дядя Вирджил, – такой удар мог заставить любого задиру шлепнуться на задницу. Незаметно для Флека он сжал кулак и приготовился...

И вдруг почувствовал, как к его руке прикоснулись когти к'да. Джек заколебался.

– Прекратить, – властно приказал голос бруммги.

Джек обернулся и уронил руку. Один из бруммг, надзиравший за сдачей ягод, шагал к ним с хлопушкой в руке.

– Ты, – сказал бруммга, тыча хлопушкой в сторону Флека, – отпусти его.

Флек так и поступил, и Джек потер шею там, где в нее больно врезался ремень.

– Да все в порядке, – сказал он. – Мы просто...

Без единого слова бруммга хлестнул его хлопушкой по лицу. Джек крутнулся и рухнул, почти ослепнув от боли. Когда он ударился о землю, миска стукнула его по груди и ягоды рассыпались вокруг.

– Постой! – выдавил он, когда бруммга снова направил на него хлопушку. – Я не...

Его протест перешел в стон, когда наконечник полоснул его по груди, от следующего удара у него клацнули зубы. Оружие было поставлено на минимальный заряд, поэтому Джек не потерял сознания, но и этой энергии хватило, чтобы причинить сильную боль.

– Ты не споришь с Красной Повязкой, – прорычал бруммга, показывая на красную перевязь Флека. Чтобы прибавить веса своим словам, он поднял хлопушку, и Джек невольно вздрогнул. – Понял? Ты не споришь с Красной Повязкой.

– Я понял, – сказал Джек, стуча зубами от болевого шока и ярости.

Бруммга снова махнул хлопушкой, наверняка для того только, чтобы посмотреть, как среагирует Джек.

– Хорошо. Не забывай!

Бруммга перевел взгляд на Флека и указал хлопушкой на мальчика.

– В «горячую», – приказал он.

– Да, начальник, – ответил Флек, склонив голову.

Нагнувшись, он схватил Джека за запястье, вздернул его на ноги, а свободной рукой сорвал с шеи мальчика ремень от почти пустой миски и протянул миску бруммге.

– На сколько?

Бруммга смерил Джека оценивающим взглядом.

– На одну ночь, – решил он. – Завтра он будет работать.

Флек посмотрел на Джека.

– Завтра Десятый день, начальник, – проговорил он.

– Все равно он будет работать, – ответил бруммга, – Он принесет полную миску или не будет есть.

Флек снова поклонился.

– Да, начальник, будет сделано.

Еще мгновение бруммга продолжал смотреть на Джека, как будто ожидая, что тот заспорит. Может, даже надеясь на это.

Но Джек уже выучил свой урок – и не сказал ни слова.

С утробным урчанием бруммга повернулся и затопал к столу с мисками.

И тут Джек заметил приближающуюся к поселку рабов машину, в которой сидели бруммги и дико раскрашенный долом. Лиссса оказалась права: дочке Крампача быстро наскучил ее новый личный раб.

– Пошли, – прорычал Флек, повернув Джека кругом и толкая его в сторону «горячих».

– А как же ягоды? – спросил Джек, оглядываясь на лежащие на земле ягоды, многие из которых были раздавлены.

Пропала тяжелая работа целого дня. Флек снова толкнул его в спину.

– Ты же все равно не хотел сегодня обедать, верно? – язвительно спросил он. – Считай это бесплатным уроком.

– Парень с большой палкой всегда прав, – пробормотал Джек. – Я это уже понял...

Спустя пару минут он очутился в «горячей».

– Опять двадцать пять, – сказал Джек. – Наш дом, который вдалеке от дома, ничуть не изменился, а?

– Прости, Джек, – проговорил Дрейкос с его правого плеча.

Мальчик сделал извиняющий жест.

– Ты ничем не смог бы мне помочь, – рассудительно заметил он. – Кроме того, ты все же кое– что сделал. Если бы ты не остановил меня, я бы расквасил большому засранцу нос, и тогда меня как пить дать швырнули бы сюда на целую неделю.

– И все-таки прости, что я не смог этого предотвратить, – настаивал Дрейкос.

Забудь. – Джек не хотел срывать на Дрейкосе свой гнев на Флека и бруммгу. – Я вот что тебе скажу. Как только твой народ обустроится на Йоте Клестиса, мы вернемся сюда с несколькими твоими дружками и заставим Флека подобрать каждую ягоду, которую он уронил. А потом заставим их съесть. Как тебе такой план?

Дрейкос, казалось, всерьез задумался над этим.

– Ты, конечно, шутишь.

– Почти, – сказал Джек. – Но все равно мысль об этом меня утешает.

– Она не слишком разумна.

– Может быть, и нет, – признал Джек, – но сейчас я не очень-то способен быть разумным.

– И все-таки плохо сосредоточиваться на таких мыслях, – настаивал Дрейкос. – Это может оказать негативное влияние на твои суждения.

– У тебя, кажется, не было проблем с суждениями, когда ты убил парня на борту «Чудо-звезды»? – спросил Джек.

– Это другое дело, – слегка натянуто ответил Дрейкос. – То было правосудие. А правосудие и месть – разные вещи.

– Знаю, – уступил Джек.

Он понимал, что с воинской этикой Дрейкоса шутить не следует, но порой не мог удержаться от искушения немного подразнить дракона.

– Сколько времени у тебя уйдет, чтобы проделать дыру в изгороди?

– Не много, – заверил Дрейкос. – Дня два, самое большее – три.

– А что потом?

– Как только мы оба окажемся возле изгороди, я закончу работу, – ответил Дрейкос. – И тогда мы легко сможем очутиться на землях семьи Чукок.

– После чего все будет зависеть от меня, – кивнул Джек. – Тогда тебе лучше приступить к работе. Чем скорее мы отсюда выберемся, тем лучше.