Драконий перстень

Глава 2. Смысл поступков

В саду, раскинувшемся вокруг дворца в Арташате, жена царевича Артавазда Анаит, одетая по последней моде, с уложенными в серебряную сеточку волосами, гуляла с детьми в окружении придворных женщин, нянь и рабынь. Своей красотой она нисколько не уступала самой богине Анаит (в честь нее и была названа). Ее муж объявлен наследником престола, и армянка Анаит, темпераментная, с гордой осанкой, великолепной фигурой, утонченными чертами лица, карими глазами и пышными черными волосами, готовилась стать царицей огромной державы. Няня передала ей младшего сына, названного в честь деда Тиграном, но все его называли Тигранчиком. Ему всего два года. Счастливая царевна нежно приласкала его. Потом она обратила взор на старшего сына Арташеса, умного и смекалистого мальчика, все время порывавшегося убежать поиграть со сверстниками.

– Арташес, никуда не убегай, будь рядом! А после утренней прогулки тебя ждут занятия с Амфикратом.

Грек Амфикрат, мудрец, выдающийся ритор и писатель, изгнанный из Афин своими соотечественниками за то, что не верил в политические теории, созданные Платоном и Аристотелем, стал одним из ключевых советников царя Тиграна, но также и занимался образованием его детей и внуков.

– Мама, я сегодня устал и заниматься не хочу, – сделав наивное лицо, сказал восьмилетний Арташес. – Ну разреши мне поиграть с другими мальчиками!

– Арташес, будь рядом, никаких игр! – Анаит изобразила строгость.

– Хорошо, мама, – сдался мальчик, озираясь по сторонам.

Стоило женской процессии двинуться дальше, как он, улучив момент, нырнул в нарядный куст розоцветной спиреи и был таков.

– Сегодня у тебя, Арташес, геометрия, – говорила Анаит. – Эта наука развивает пространственное мышление и воображение… Арташес, ты где?

Анаит, застыв на месте, бросала взгляды вокруг себя. Все женщины в волнении смотрели на нее. Царевна резко развернулась и сказала:

– Он убежал! Вот негодник! Давайте разделимся и начнем искать!

С младшим сыном и двумя служанками она пошла по дорожке, а все остальные побежали в дальние уголки сада, заглядывая за каждый куст.

Поиск ничего не дал. Расстроенная и встревоженная, она влетела в кабинет мужа и закричала:

– Артавазд, я не могу найти Арташеса! На прогулке убежал от меня, и вот уже час никто не знает где он.

– Успокойся, любимая, – Артавазд поднялся из-за стола с разложенными рукописями греческих трагедий, выписанных из Афин. – Не мог он далеко убежать, шалун где-то прячется.

Царевич нежно любил жену, всегда надеялся на ее молчаливую поддержку и чувствовал безграничную власть красоты и любви этой невероятно притягательной женщины. Анаит же смотрела на своего чудесного мужа, восхищаясь им каждую минуту.

Двадцатишестилетний Артавазд, старший сын царя Тиграна, был красивым и сильным мужчиной, прекрасным борцом и храбрым воином. Его уже объявили наследником престола. Талантливый, целеустремленный и преданный царю, он имел волевое лицо и каштановые волосы, свободно спадающие на плеч, что считалось в те времена символом мужества и величия. Он был высокий, стройный и ловкий, правда, не имел склонности к точным наукам, но зато талантливый драматург, пишущий трагедии на греческом языке. Отец сделал его своим соправителем, и Артавазд живо интересовался делами управления огромным государством. Держава Тиграна простиралась от Каспийского до Средиземного моря. Завоеванная в битвах и походах территория процветала, управлялась мудро и справедливо, вызывая зависть и дрожь Римской республики и Парфянского царства.

– Помнишь, – сказал жене Артавазд, – маги из Мидии Атропатены, предсказали Арташесу большое будущее?

Магами в то время называли жрецов, пришедших из Вавилонии и поселившихся с персами. Их еще все звали волхвами и верили, что они волшебники.

– Да, я помню, – сказала расстроенная Анаит. – Они сказали, что Арташес будет царем Великой Армении и спасет свою страну от страшной беды.

– Вот видишь! Ничего не может случиться с нашим сыном. Сейчас же сам займусь его поисками.

…Арташес лез на крышу дворца. Мальчика интересовало все, и сегодня он хотел забраться на самую высокую точку здания, чтобы увидеть мир вокруг. Впереди маячила дозорная башня – высшая точка дворца, с нее непрестанно велось наблюдение за окрестностями, и воин в кожаных доспехах и бронзовом шлеме с карийским (было такое племя в Малой Азии) красным гребнем из конских волос, с сигнальной трубой и мощным луком, ходил взад-вперед по вышке, неся службу в дозоре. Сигналы – заранее установленные знаки, несущие сообщения о нападении или передвижении войск неприятеля, – подавались с самых окраин державы специальными сигнальными подразделениями и дозорами с помощью зеркал, дымов, огней, костров и факелов. Число факелов и их расположение говорило об определенной букве алфавита.

Послышался шорох. Солдат на вышке насторожился, огляделся. Никого! Успокоившись, стал смотреть на север. Шорох донесся вновь. Воин выглянул с вышки: внизу все тихо, в саду прогуливались несколько женщин. Утерев рукой пот со лба, солдат достал флягу с водой, отпил и стал вглядываться в горы на юге. Арташес, босой, аккуратно цепляясь за камни песчаника (из него сложена башня), тихо карабкался вверх по одной из колонн за спиной дозорного. Солдат, уловив странные звуки, резко обернулся, но тут внезапно вспорхнула стая голубей, чуть не сбившая мальчика с колонны. Однако Арташес цепко схватился за шершавый камень и, после некоторого промедления, перелез на черепичную крышу. Мальчик выпрямился и увидел наконец что хотел.

Перед ним во всем великолепии лежал огромный мир: на юго-западе возвышалась исполинская, двуглавая, со снежными шапками гора Арарат, на северо-востоке четырехглавый великан, гора Арагац, а между ними простиралась изумрудная благодатная Араратская долина, разделенная на две части синей рекой Аракс. Плодородная земля переливалась всеми оттенками зеленого. Возделанные поля пшеницы и ячменя были цвета нежных побегов. Абрикосовые и персиковые деревья ярко-зеленого цвета с оранжевыми вкраплениями фруктов (говорили, что армянские абрикосы имеют вкус солнца). Берега реки имели папоротниковый цвет, а огороды фисташково-салатный. Цепи холмов со склонами, изрезанными голубыми ручьями, были оттенка молодой горчицы. Выделялась темная зелень виноградников и бронзово-зеленый цвет леса. Кругом разбросаны черные глыбы больших камней. Умиротворение и спокойствие поражало…

До мальчика донеслось: «Арташес!» Он посмотрел вниз и увидел: вокруг дворца бегают люди, среди них и его мать, а когда парнишка уже решил спускаться, то заметил отца, стоявшего на балконе. Щурясь, тот смотрел на вышку и показывал пальцем в сторону сына. Солдат-дозорный занервничал, высунул голову за ограждение вышки и, посмотрев вверх, увидел мальчика.

– Вай, что ты там делаешь? Ради бога Арамазда, слезай! – вскрикнул испуганный воин, узнав Арташеса. – Но только осторожно! Прошу, милый мальчик, будь осторожен.

Арамазд, верховный бог армян, был милосердным и миролюбивым, и в этой ситуации вся надежда была на него. Мальчик, явно ничего не боясь, спокойно слезал с крыши. Цепляясь за каменную кладку, он спустился вниз и побежал к отцу.

В богато украшенном зале доблести и славы на стене висел царский штандарт – красное полотнище с вытканными золотом восьмилучевой звездой и двумя орлами. Знамя имело обрамление – грозное оружие армян: мечи, секиры, стрелы, булавы, копья и топорики, побывавшие в боях, имеющие глубокие отметины (напоминание о кровопролитных сражениях). Под стягом, в окружении трофейных доспехов, фасций с топорами и знаков легионов, на фоне двух сломанных перекрещенных римских солдатских мечей гладиус, небрежно вверх ногами висела римская эмблема воинской доблести – золотой лавровый венок полководца Лукулла. В спешке брошенный отступающим главнокомандующим золотой венок стал трофеем. Мир вернулся на армянскую землю после победы над врагом, но этот зал, выражая идею доблести, напоминал о трагических днях и героизме народа.

Царь Тигран стоял посреди зала в окружении царедворцев: справа историк Евсевий, слева полководец Кухбаци и философ Метродор. Ждали Артавазда. Тигран правил царством Великая Армения вот уже двадцать девять лет, добившись небывалых успехов в хозяйстве и культуре. Но успехи могли быть более впечатляющими, если бы не вторжение римского войска во главе с Лицинием Лукуллом. Римскому полководцу не давали покоя богатства и тайны Армении. Впрочем, даже в этих условиях царь, изгнав римлян из пределов своей земли, сумел удержать державу от распада, поднять армянский народ из полуварварства до высот цивилизации и вывести царство в передовые государства мира.

Тигран и Кухбаци были безупречно выбриты, как того требовала мода: просвещенные бритые мужчины выгодно отличались от варваров. А вот Евсевий и Метродор имели пышные бороды для уважительного почитания окружающими их статуса. Философы и историки желали показать царям, придворным и горожанам свою индивидуальность, зрелость, мудрость и свободолюбие.

– Где Артавазд? – с негодованием спросил царь.

В этот момент дверь открылась, в зал вбежал Артавазд и, встав по правую руку от царя, услышал неодобрительное замечание:

– Надо иметь очень важные причины, чтобы опаздывать на встречу с царем… Бывает, голова с плеч, и не заметишь.

– Прости, государь, у меня нет оправдания. Мой сын Арташес так спрятался, что пришлось объявлять тревогу и искать его.

– Ну и как, нашли?

– Да, государь, он забрался на крышу дозорной вышки.

Тигран недоуменно поморщился:

– Впредь следите за моим внуком тщательнее.

В зал ввели амазонку Калестриду в кандалах. Молодая красивая женщина имела светлые волосы, забранные ременным шнуром, одета в легкие кожаные доспехи, напоминающие короткую тунику.

– Калестрида! Ведь так тебя зовут? Я царь Тигран и хочу знать, зачем ты покусилась на мою реликвию.

Амазонка молчала и смотрела в сторону.

– Скажи, – продолжал царь, – кто послал тебя, кто заказал похищение жезла?

– Ничего не скажу: я проиграла и готова умереть, – гордо произнесла Калестрида.

– Обычно я действую методом убеждения, чтобы побудить человека доверять мне и стать союзником, но иногда приходится прибегать к насилию. Твое племя обитает на северных предгорьях Кавказских гор, рядом с племенем гаргаров, не так ли? Я пошлю туда войска и уничтожу тамошних обитателей. Но в твоей власти не навредить, помочь своему народу. Скажи мне правду.

– Я сплоховала, и лучше смерть, чем предательство.

– Твое самобичевание сродни эгоизму и не поможет ни тебе, ни твоим соплеменникам.

Евсевий мягко произнес:

– Амазонок периодически вербуют, чтобы сражаться в вооруженных конфликтах, и вы соглашаетесь ради выгоды. Но сейчас ситуация иная: Армения соблюдала паритет с горцами сто лет, а вы его нарушили. Наказание неотвратимо. Нелепо подвергать свой народ риску уничтожения по прихоти заморских заказчиков.

Тигран, взглянув на соратников, снова обратился к Калестриде:

– Ты совершила ошибку, однако я готов простить и просить об услуге.

Амазонка резко повернула голову в его сторону, но промолчала. Вступил в разговор Артавазд:

– Твой народ образовал собственное воинственное государство, состоящее исключительно из женщин, и жаль начинать войну с вами. Ты, Калестрида, производишь впечатление умной и смелой воительницы. Советую прислушаться к словам царя царей.

Титул «царь царей» означал старшинство верховного азиатского правителя над другими царями. Тигран II, захватив в кровавых сражениях огромные территории Малой Азии и Месопотамии, вдруг остановил войны и решился на грандиозный эксперимент – превратить патриархальную Армению в цивилизованную державу, взяв за образец эллинов, для чего смешал народы и стал строить мир во имя процветания единой нации.

На пути достижения поставленных целей у него возникали небывалые препятствия. Например, зло в обличии дракона затаилось в пещере горы Арарат. Низвергая гром и молнии на страну, оно грозилось уничтожить человечество. Или вторжение сильной римской армии, захватившей одну из столиц Армении Тигранакерт. А еще подлый заговор рабовладельцев, жаждущих обогащения и роскошной жизни, как в Риме. Были и кровавые мятежи, ставившие государство на грань выживания. Вероломное предательство жены Клеопатры Понтийской и сына Тиграна Младшего, мечтающих о безраздельной власти, ударило больнее всего. Изощренная месть бывшей царицы Сирии Селены I, которая с помощью магии, ядов, змей и других средств древних злодеев устраивала бесконечные покушения на царя. Не дремали и соседи: воинственный царь Набатеи Арета III хотел Сирию, трусливый правитель Каппадокии Ариобарзан I покушался на западные земли Армении, а коварный царь Парфии Фраат III, проведя с Римом тайные переговоры, внезапно вторгся во владения Тиграна и осадил одну из столиц – богатейший армянский город Арташат.

Тигран изгнал из пределов своей державы римлян и парфян, разбил Арету, наказал Ариобарзана, запечатал зло в образе дракона в черной пещере на горе Арарат, разделался с предателями и завистниками, подавил мятежи, помог Митридату VI вернуть царство и обеспечил покой в Азии. И вот новое испытание. Миру опять грозит опасность: в Египте поднимали голову темные силы.

– Калестрида, – вкрадчиво сказал Метродор, – главные ценности жизни просты: честь и достоинство, любить и быть любимым, наслаждаться радостью существования. Во имя этого помоги нам!

Тигран верил, что сможет убедить амазонку взглянуть на ситуацию по-новому:

– Твое черное дело может привести ко вселенской катастрофе: у человечества украдут будущее.

Калестрида постепенно входила в диалог, поддаваясь обаянию Тиграна. Она произнесла:

– Но ты же не пророк, откуда знаешь?

– А если пророк? – Царь прошелся по залу, посмотрел на штандарт и вдруг спросил Калестриду: – Как самочувствие твоей молодой спутницы, у которой сломана нога? Кажется, ее зовут Камиллой?

– Она больше не воин: либо умрет, либо останется без ноги.

– А калек в вашем племени убивают, не так ли? Жестокая традиция. Но я предсказываю: девушка излечится и будет ходить, здесь и сейчас! – торжественно объявил царь. – Кухбаци, вели принести Камиллу сюда и позови Егию!

Калестрида недоверчиво посмотрела на царя, и лицо ее выражало недружелюбие и подозрительность. Внесли носилки с раненой амазонкой, красивой девушкой с лицом белее белого и крупными каплями пота на лбу. Было видно, что она по-спартански превозмогает невыносимую боль. Вошли личный врач Тиграна Егия и телохранитель царя Гурген, держащий в руках чашу из белого камня с крышкой. Каменные стенки чаши были настолько тонкие, что просвечивали насквозь, и было видно, как в сосуде колышется жидкость.

– Егия, помоги этой девушке, – сказал царь.

Лекарь встал на колено перед страдающей амазонкой, осторожно снял повязку с раны на ноге, затем, взяв у Гургена чашу, приоткрыл, и капля жидкости упала на рану. Глаза девушки широко открылись, заблестели, лицо порозовело и приобрело нежный и мягкий оттенок.

– Ну, милая, – сказал Егия, – попробуем встать.

С этими словами он приподнял девушку и дал ей возможность опереться на свою руку. Та медленно поднялась и с удивлением обнаружила, что нога цела, и она снова способна самостоятельно передвигаться. Амазонка неуверенно, но с заметным ликованием прошлась по залу. С благодарностью посмотрев на лекаря, подошла к Калестриде и обняла ее. Слезы выступили в глазах опытной воительницы, а красавица Камилла рыдала в голос. Калестрида, преисполненная радости, повернулась к Тиграну. Ее лицо выражало одновременно и признательность, и восхищение, и удивление.

Бережно поддерживая за руку излеченную молодую воительницу, Егия и Гурген вывели ее из зала.

– Калестрида, – обратился к амазонке царь, – твоей подруге нужно какое-то время восстановиться. У тебя есть выбор: либо помочь мне, либо гнить в подземелье со своими соратницами до конца жизни.

– Что ты хочешь знать? – уже не так вызывающе спросила женщина.

– Укажи на человека, заказавшего похищение жезла, помоги схватить его и тем самым предотвратить катастрофу.

Калестрида молчала. Артавазд спросил:

– Так что ты выбираешь, мир или войну?

Тигран подошел к ней ближе и заглянул в глаза:

– Ты явилась к нам с коварным умыслом похитить реликвию храма, но богиня Анаит не позволила свершиться злодеянию, – царь, серьезный и грозный, вдруг улыбнулся и продолжил: – Я знаю, где находится Пояс Ипполиты, реликвия твоего народа…

Когда-то у царицы амазонок волшебный пояс отнял Геракл. Пояс уже давно находился среди многих магических вещей там, где царь взял ту чудесную жидкость, что излечила подругу воительницы – в таинственном Дворце власти.

Царь добавил:

– Если поможешь, и мы поборемся за спасение мира, ты получишь реликвию. С этим поясом будешь непобедимой в любом бою.

– Тот человек щедро заплатил, – произнесла побежденная Калестрида. – Он назвался Вельзевулом.

Калестриду увели, а Тигран обратился к сыну:

– Артавазд, дело не терпит отлагательства. Тебе придется отбыть в Египет и решить там сверхсложную задачу. Но предварительно мы отправим тебя, как и обещал, в Птолемаиду, узнать судьбу. Зная свою участь, всегда будешь действовать решительнее. Только прошу: обдумывай тщательнее поступки. – Тигран подошел ближе к сыну и положил руку ему на плечо: – Ты очень доверчив. Будь осторожен!